Текст книги "Вечность любить тебя (СИ)"

Автор книги: Анастасия Франц

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 6 страниц)

Открываю дверь в небольшую комнату, где нет света, но нам сейчас он и не нужен. Завожу Аню в неё и закрываю дверь, поворачивая замок запирая. И не медля ни секунды, впечатываю нимфу в стену. Жадно преподаю к пухлым вкусным губам, о которых мечтал всю ночь и день после того, как мы расстались.

Девочка отвечает мне также пылко, оплетая пальчиками шею, пробираясь вверх к волосам, запуская в них руки. От прикосновения меня простреливает молнией в сердце, отдавая сначала в спину по позвоночнику, а потом в пах. Вжимаю Аню в стену своим телом, чтобы она почувствовала, насколько сильно я её желаю. Кладу руку на бёдра, веду вверх, поднимая платье. Я хочу её. Дико. Безумно. Словно если сейчас не возьму малышку, то умру.

Отрываюсь от сочных сладких губ веду вниз по скуле, к шее, к ключице. Жадно впиваясь в неё губами, а потом провожу игриво языком. С губ девушки слетает стон, и я ловлю его. Вкусная. Моя девочка. Melegim.

Спускаюсь к шее, вниз к двум яблочкам, что так хочется поцеловать, вкусить их. Опускаюсь, приседая, задирая платья до грудей. Целую плоский, аккуратный животик. Идеальная. Вся. Малышка задрожала, вцепившись пальцами в мои волосы, сжав их.

–Тише, melegim, тише, моя девочка, – шепчу, целуя каждый миллиметр Ани.

–Берку... – не успевает договорить, потому как мои губы у кромки трусов.

–Миша, Аня. Меня зовут, Миша.

–Миша, – слетает с её губ, когда прикасаюсь к запретному плоду. Хочу малышку. Но не только чтобы было хорошо мне, но и доставить удовольствие и ей. Нет, секса у нас не будет. Не здесь. Не в этом месте. А у меня дома. Только у меня в комнате, на белоснежных простынях. При полном свете, когда смогу видеть её всю обнажённую. Её кожу совершенную, чистую, как сама луна. Как она тяжело дышит от моей близости. Как её чёрные, словно угольки, волосы разметаются на белых простынях, а я буду её целовать. И жадно брать, словно через мгновения мы умрём.

Отодвигаю тонкую кромку трусов и прикасаюсь к заветному месту губами. Малышка стонет и сильнее впивается пальцы в волосы, а я начинаю ласкать клитор Ани, доставляя не только ей, но и себе удовольствие.

В паху сводит до такой степени, что яйца сейчас лопнут от запаха моей девочки. Оттого насколько она сладкая и вкусная. Я хочу её до помешательства.

Провожу языком по клитору туда-сюда и вбираю в себя сок малышки.

–Миша, – хрипит.

Знаю малышка, я тоже тебя хочу, но не здесь. Не сейчас. Всё будет.

Обвожу пальцем вход в узкую дырочку и медленно вхожу. Аня задерживает дыхание и когда толкаю в неё палец, воображая, что вместо него мой член, выпускает протяжный стон. Двигаюсь чуть осторожно, медленно, чтобы она привыкла, не забывая ласкать девочку. Всё сводит внутри и яйца тоже сейчас взорвутся, лишая меня потомства.

Всё не могу больше. Я просто слетел с катушек, но мне наплевать. Резко отпрянул, как маленькая раскрыла свои глазки и посмотрела на меня вопросительно. А я не мог отвести взгляда от её глаз быстро расстегнул ремень вместе с брюками и спустил их. Также приспустил боксёры, освобождая член из плена, в которых так тесно.

–Я хочу тебя, – шепчу возле губ и прижимаюсь к ней, но только трусь членом о вход. Сейчас пока только так девочка. Но когда ни будь я войду в тебя по-настоящему и присвою себе уже навсегда.

–Миша, ах, – прикрывает глаза, утыкаясь лбом в грудь. А я просто двигаюсь. Не вхожу, но имитирую половой акт. Хоть так, но могу быть с ней близок. И мне так хорошо, как никогда раньше.

Я хочу, чтобы каждый её стон, каждый выдох и вдох принадлежал мне и только мне. Знаю я собственник, но только с этой девочкой. Не знаю, как и почему, но это так.

–Аня, – утыкаюсь в шею, вдыхая запах малышки, а девочка только поднимает глаза на ключицу и, наконец, прикасается пальчиками к моим татуировкам.

Прикосновение настолько лёгкое, нежно, словно крыло бабочки. Даже в темноте безошибочно находит их, проводит кончиками пальцев контур тату, очерчивая их. Наконец, маленькая. Как долго я этого ждал. Наверное, целую вечность. Никому не позволял к себе прикасаться в этом месте, но ей позволю всё. Абсолютно.

Целую скулы, ушко, каждый миллиметр её кожи.

Одна моя рука возле волос девочки, совсем рядом. Другой вцепился в бедро нимфы, приподнимая ножку выше, закидывая себе за спину. От её близости темнеет в глазах, и я опускаю голову тяжело дыша, продолжая двигаться.

Она дрожит, метается подо мной. Хрипит и тихо стонет. А меня разрывает на части.

–Аня. Анечка, малышка моя... Melegim, – а девочка тает в моих руках и когда в последний раз слегка толкаюсь в её складочки она распадается на осколки, задевая в моей душе струны своим стоном, что я не выдерживаю и впиваюсь в её губы жарким поцелуем, распадаюсь вместе с ней. Оставляя на её теле свою метку.

 Глава 5.4

Михаил

Тяжело дышу, пытаясь привести мысли и дыхание в норму. Только вот с трудом получается, потому как рядом с этой малышкой не получается нормально мыслить и уж тем более оставаться равнодушным. Не знаю, что она со мной сделала, но походу я окончательно двинулся на ней. Заболел. Помешался. Называйте это как хотите. Но факт остаётся фактом. Я болен Аней.

Не знаю, насколько это, но, надеюсь, на короткий промежуток времени, так как это мне не особо нравится.

Нет, малышка, конечно, хорошенькая и, может быть, я с ней и закрутил бы роман, но сейчас это мне совершенно не нужно. Я люблю свободу и трахать других. А если заведу роман с этой крошкой, то придётся быть верным только ей. А меня воротит только от одного этого слова.

Чёрт! Злюсь на самого себя и стискиваю пальцами кожу на талии нимфу, отчего Аня ойкает.

–Пусти. Мне больно, Миша, – пытается оттолкнуть от себя, но я не позволяю.

Только сильнее к себе прижимаю, вдавливаю, опуская голову вниз между её шеей и плечом, утыкаюсь в ложбинку. Высовываю немного язык и провожу им по коже, которая тут же покрывается мурашками и мелкой дрожью.

–Прости, – шепчу.

Не понимаю, что со мной творится. С одной стороны, понимаю, что заболел девчонкой, а с другой – нафиг мне это надо, когда могу трахнуть любую, на какую только покажу пальцем. Но почему-то хочется именно её. Аню. Малышку, от которой стынет в жилах кровь, а в яйцах сжимается всё до потери сознания.

Нимфа опускает чуть голову вниз и её дыхание, что такое же тяжёлое, прерывистое, касается моего виска. Её пальчики ведут по рукам, предплечьям, шее, останавливаясь возле волос на затылке и нежно начинают вырисовывать подушечками пальцев какие-то узоры. А я, чёрт подери, начинаю урчать, как кот, что получил, наконец такую желанную сметану.

Провожу носом возле шеи, вдыхая запах девочки. Несравнимое удовольствие. Только не могу понять, чем она пахнет. Какими духами?

Ладонями введу вверх по талии, перебираясь на обнажённую спину, как тут же пах простреливает вновь желанием к нимфе. Я хочу её. Но непросто поиграть, как это было пару минут назад, а по-настоящему войти в неё одним резким толчком, чтобы заполнить всю без остатка. Но прежде всего мне хочется её касаться, чтобы чувствовать кожей её кожу.

Во мне просыпается какая-то нежность к Ане. Что до этого никогда во мне не проскальзывала. Я расчётливый и холодный человек, что только и делает, используя противоположный пол для своих утех, но рядом с ней я забываю про это. Внутри горит дикий инстинкт, что требует только эту самку. Чтобы она принадлежала мне. Чтобы мой запах был на ней. А я глубоко в ней.

Нужно остановиться. Кричит внутри голос. Но не только сейчас в данной ситуации, но и с этой малышкой, потому что ничего хорошего она явно не принесёт в мою жизнь. Я уверен от неё будет много проблем. А они мне сейчас не нужны.

Чёрт!

Я противоречу сам себе. Не знаю чего хочу. Вроде хочу эту малышку себе. Чтобы принадлежала только мне одному, но, и чтобы раз и навсегда исчезла из моей жизни. Чтобы мои глаза не видели её, а тело не реагировало на близость. Не чувствовать запах, что исходит от прекрасного тела, что сейчас мелко дрожит подо мной.

Мои руки в последний раз оглаживают её бёдра и прежде чем отпустить её навсегда и не видеть, нахожу левой рукой какое-то полотенце и стираю с неё своё семя. Надеюсь, после этого она не залетит и мне не придётся разбираться ещё и с этим. Да, у нас не было полового акта, но это не отменяет того факта, что я кончил возле её входа в сладкое местечко.

Провожу рукой от щиколотки, как мечтал, когда увидел её на фото, вверх, целую внутреннюю сторону бёдер, собирая вкус, дрожь и запах девочки, в последний раз и резко поднимаясь, обрубая все концы для продолжения. Это не к чему. А сейчас я просто должен её забыть, вытрясти из головы. У меня получится я уверен.

–Завтра жду тебя у себя в офисе, – говорю уже ровно и твёрдом, чтобы она не смела меня ослушаться. – Принесёшь все мои документы и чемодан с вещами. Буду ждать тебя в двенадцать часов дня. И только попробуй не прийти, иначе... – на миг спотыкаюсь, представляя наказание для малышки, если вдруг она вздумает ослушается меня, отчего член дёрнулся в сторону Ани. – Лучше тебе не знать, – заканчиваю предложение. Ловлю за подбородок пальцами, чтобы смотрела мне прямо в глаза, – ты меня поняла?

–Да, – произносит холодно и от той горячей малышки ничего не остаётся. Как же быстро ты изменилась.

–Адрес найдёшь на последней странице в документах. Надеюсь, ты умеешь читать, – подтруниваю над ней, а Аня тут же вспыхивает, становясь фурией.

–Уж получше, чем вы, господин Беркутов, – вырывает свой подбородок из моих пальцев. Толкает ладошками в грудь и срывается с места, убегая, будто я настоящий зверь растерзаю не только её тело, но и душу.

Аня убежала, а мне уже хочется побежать следом, схватит за запястье, развернуть к себе и впечататься в её алые губы жаркие поцелуем. С силой сжимаю кулаки. Успокойся, Миша. Забудь. Она не нужна тебе. Повторяю, про себя. Делаю глубокий вдох-выдох и приведя себя в порядок выхожу из комнаты.

Хорошо, что нас никто не видел и не слышал. На юбилее Орловского это не к чему. Кстати, о нём, нужно найти его, поздравить и смыться отсюда побыстрее. В одном помещении с Аней я просто не выдержу.

Выхожу в зал, ищу глазами Ивана и нахожу в компании Чернова, его жены и девушки, которая стоит ко мне спиной, но почему-то знакомый силуэт сразу притягивает к себе, а в сердце пронзает резкий удар. Как будто эту особо я знаю. Словно несколько минут назад был с ней рядом. Целовал, трогал и имел её во всех позах у себя в голове.

Каждый шаг даётся мне тяжело, и с каждым приближением к компании меня бьёт крупная дрожь, а сердце отбивает вдруг чечётку. Нет, не от радости, а от какого-то отчаяния, не веря, что девушка, что стоит ко мне спиной Аня. Анюта в этом шелковистом красном платье с обнажённой, притягательной и безупречной спиной.

Понимаю, что нужно взять себя в руки, потому что ни к чему показывать свои эмоции, что сейчас так легко можно прочесть у меня на лице. Но, как же хочу, чтобы моё предчувствие меня обмануло. Чтобы эта была не малышка. И как же хочется... просто дико хочется, чтобы она не оказалась дочерью Орловского. Хоть и не родной, но названной.

Я помню, что он не один раз рассказывал про падчерицу, что вырастил и гордился ею. Но ни разу не показывал, как она выглядит. Говорил, что она окончила филологический институт и работает в Мадриде в очень успешной компании. Так же, как и Аня.

–Беркутов... Михаил, – тянет, ухмыляясь Орловский, а я смотрю на спину Ани, которая вздрагивает и поворачивается, смотря прямо на меня. В её глазах удивление, а меня бьёт под дых, что не вздохнуть, не выдохнуть.

Аня.

Она девушка, что для меня навсегда под запретом. Она названная дочь моего компаньона.

 Глава 6

Аня

Он ещё не подошёл, а я уже чувствую, что это Он. Чувствую его незримой нитью, что нас связывает. Миша. Не Михаил, как велит воспитание и приличия, а именно Миша. Я слышу, как с его приближением начинает гулко стучать моё сердце, а тело мелкой дробью дрожать. Меня бросает то в жар, то в холод, словно я больна лихорадкой и вот, вот умру прямо здесь. Упаду на шикарный лакированный паркет и больше не встану.

До сих пор тело помнит его жадные прикосновения к себе. Его поцелуи, что сводили меня с ума. Прикрываю на миг глаза, чтобы унять сердцебиение и успокоиться, но ничего не получается. Он будто повсюду. А его запах с примесью дыма въелся будто под кожу, что я чувствую его на себе. Странно, но он не отталкивает, а только больше к себе притягивает. Так и хочется забраться к нему на руки и соединиться, чтобы чувствовать его запах на себе постоянно.

Бью себя мысленно. Аня, что ты творишь? Приди в себя! Ты чуть не занялась сексом на юбилее отчима в какой-то комнате. Какая ты жалкая и мерзкая, Аня. Но в голове всё равно картины и желание вновь почувствовать его руки на своей коже, а его самого глубоко в себе.

Мама смотрит на меня подозрительно, словно что-то чует от меня. Но моя спина ровная, как и плечи прямые, словно говоря – мне нечего скрывать.

Ага, как же Анюта... Скрывать мне нечего... Ещё как есть что. То, что ты пять минут назад чуть ли не занялась сексом с малознакомым мужчиной на юбилее отчима. Хотя почему чуть ли? Я им, по сути, и заняла, только вот Миша не был внутри, но совсем близко, чтобы от этого мне сорвало башню. Чтобы чуть ли не просить, молить о том, чтобы вошёл в меня наконец. Чтобы чувствовать каждый миллиметр кожи к себе. В последний миг успела прикусить себе язык, дабы не наговорить то, о чём потом буду жалеть.

Беркут подходит к компании. Иван Алексеевич с ним здоровается, а я поворачиваю голову на Мишу, удивляюсь. Я думала, что только господин Чернов с ним знаком, а тут, оказывается, нет. Сам «папенька» знаком с этим мужчиной, который не даёт мне покоя даже сейчас. Да он просто стоит рядом, разговаривая с отчимом и Артуром Вениаминовичем, но от близости с ним даже на расстоянии в два шага, ноги становятся ватными, сердце начинает биться об грудную клетку будто ополоумев, а кожа на щеках покрывается пятнами, стоит только вспомнить, что мы делали в тёмной каморке.

Понимаю, что мне лучше не видеть его. Никогда. Но вот проблема – завтра я должна быть у него в офисе в двенадцать дня с документами и чемоданом, что по своей глупости перепутала. Может быть, если бы не взяла его вместо своего, то между нами не было бы всего того, что есть. Хотя что есть Богданова? Да ничего. Мальчику просто понравилась новая куколка. Вот он и решил её получить. Потому как я помню, что вчера ночью из клуба он уходил с двумя красотками. А сегодня уже лапает меня и решает за меня с кем мне следует, а с кем не следует общаться.

Нужно бежать. Срочно бежать от него. Он как дикий волк, что, найдя свою добычу, а сейчас его трофей я, не отпустить пока не получит желаемого. И его желание ни я со всем багажом внутри, а просто получить меня в свою кровать. А потом вычеркнуть из списка, поставив напротив моего имени галочку.

Вдруг перед глазами начинают плясать мошки. Становится трудно дышать, а голова кружится. Хватаюсь рукой за что-то мягкое, как тут же ко мне поворачивается удивлённо-обеспокоенное лицо Беркута.

–Аня, – говорит громко, но мне всё слышится сквозь вату. – Аня, с тобой всё хорошо? – его руки уже возле талии, а на меня все смотрят обеспокоена.

Хватаюсь за его вторую руку и смотрю только на него, не видя перед собой никого. В его некогда серых, холодных глазах беспокойство, страх, что мне самой становится страшно, но я беру себя в руки.

–Да, простите. Всё хорошо. Просто голова закружилась. Это, наверное, от шампанского, – вру. Понимаю, что это никакое не шампанское, потому как ни выпила ни грамма.

Поворачиваюсь к матушке:

–Я бы поехала домой, – голос сел, говорить трудно.

–Да, доченька, конечно, иди. С тобой точно всё хорошо? – в ответ я киваю, потому как ни с кем не хочу говорить. Мне просто жизненно необходимо быстрее попасть домой и выпить лекарство.

Рука на моей спине напрягается, а я желаю не сталкиваться с ним взглядом. Ищу в толпе Алю, чтобы поскорее отсюда уйти. И куда она запропастилась?

–Вас подвести? – слышу голос Артура из-за широкой спины Миши. Чувствую, как тело Беркута напрягается, и я всё же поднимаю на него голову. Его глаза горят огнём. Только уже не от беспокойства, а о том, что он просто жаждет убить друга отчима.

Не хватало ещё нам здесь разборок, поэтому не нахожу лучше, чем незаметно погладить кожу через рубашку на его руке, говоря этим, что всё хорошо. Что не собираюсь с Артуром Вениаминовичем куда-либо ехать. И всё же отказываюсь. Не к чему это всё. Но его внимание ко мне настораживает и совершенно не нравится.

Когда после того, как сбежала от Беркута, подошла к родным, мне тут же начали его хвалить, рассказывая какой он хороший человек. А господин Чернов в это время лапал меня глазами, отчего по телу прошёлся неприятный холодок.

Вижу, как к нам быстро приближается подруга. В её глазах волнение. Подлетает, как вихрь.

–Аня, что такое? – взглядом даю понять, чтобы никто не догадался, что со мной. Миша всё так же крепко держит меня, будто ему всё равно, что позади него стоят мои родные и наверняка их это злит. Но я бы всё равно не смогла отпустить его, так как крепко вцепилась в него пальцами.

–Аля, мне нужно домой, – говорю уже более спокойно, чтобы она поняла всё.

–Да, конечно. Пошли, – Швец берёт меня под руку, а я смотрю на Мишу.

–Спасибо, – улыбаюсь. И напоследок говорю язвительно добавляю, – не забудьте мой чемодан, господин Беркутов, – в его глазах тут же вспыхивает озорство и ухмылка на губах. А мне почему-то так и хочется провести по ней пальцами, чтобы навеки запечатлеть этот момент на кончиках пальцев.

–До свидания, господин Чернов, – прощаюсь с другом отчима и родными. – Я позвоню завтра мам, – киваю.

–Хорошо, дочка. Береги себя, – подойдя крепко обнимает.

Отстраняясь не смотря больше ни на кого, идём с Алей в сторону выхода.

До сих пор мне нехорошо. И я не могу понять, отчего. Потому как ничего такого из того, что мне нельзя я сегодня не ела. Всего лишь кусок бутерброда на палочки, что предлагал официант. Блин нужно было узнать, что там.

Швец держит меня крепко, что-то шепчет успокаивающее, говоря, что скоро будем дома. Да, быстрее бы дом. Нужно выпить лекарство, пока не стало хуже. Подруга сажает меня в свою машину и быстро обогнав ту, садиться на водительское сидение. Да, выглядит это смешно – девушка в вечернем платье за рулём, но мы всегда ездим только так, потому что так безопасней. Не хочется нарваться на неприятности по дороге домой. Так, намного спокойней.

Моя голова откинута на сидение, глаза прикрываю. Чтобы восстановить биение сердца и, наконец успокоиться. До сих пор никак не укладывается в голове, что я могла проморгать так крупно. Знаю же, что одно неверное движение, если съем что-то не то – мне будет крышка.

Доезжаем мы быстро. Аля помогает мне выйти из машины и ведёт в квартиру. Как только мы зашли, попросила подругу включить свет, помочь дойти до дивана и подать мою сумку. Когда нужные таблетки оказались у меня внутри – волнение и внутренняя паника отпустила, и я смогла спокойно вздохнуть, не переживая, что могу умереть.

Голова откинулась назад, а я тяжело вздохнула.

–Анют, с тобой всё хорошо? – я только кивнула. Не было сил, что-либо говорить. – почему ты не взяла с собой таблетки и относишься к себе так халатно? Ну сколько раз я буду тебе повторять, чтобы ты всегда их таскала собой! – начинает сердиться и отчасти я её понимаю, но разговаривать сейчас нет никакого желания.

–Аль, всё хорошо. Я устала, давай поговорим завтра.

–Хорошо, – вздыхает, а моё тело опускается поперёк дивана, ногами забираюсь на удобную поверхность.

Мне нужно поспать. Это лучшее средство от всего. Чувствую, как меня укутывают пледом, и я, свернувшись клубочком, подложив руки под голову, отправляюсь в царство морфей.

 Глава 6.2

Аня

Из сна меня вырывает громкий звук. Голова жутко болит, и каждое неосторожное движение причиняет невыносимую боль. Медленно приоткрываю глаза, как натыкаюсь, на хмурый взгляд подруги, что держит в руках стакан воды и таблетку. И я уже знаю, что за вещество у неё в руках. До сих пор в голове не укладывается, что я могла так опростофилиться и не то, что съесть что-то чего мне совершенно нельзя, а то, что просто не взяла своё противоядие от неприятного недуга.

Это случилось четыре года назад, когда мы с Алей и друзьями праздновали Новый год в весёлой компании. Тогда я много съела мандаринов и у меня пошла аллергия по всему телу. В лёгкой форме. За что я была бесконечно благодарна себе, потому как этот фрукт люблю с детства. И зная, что мне его нельзя, всё же ела, но маленькими дозами, из-за чего позже попала в больницу с тяжёлым состоянием. Помню, как кричала Аля и все те, кто был в тот момент со мной. От любимого продукта пришлось отказаться, но даже я не знала, что это ещё не всё.

На дне рождении нашего со Швец друга съела маслины и всё пошло по новой. С того дня всегда ношу таблетки с собой и слежу за тем, что ем. Не хочется умереть, а вероятность такая может быть. Врач доходчиво объяснил мне, что со мной может случиться.

Не могу понять, что могло быть в тех конопешках, что аллергическая реакция пошла. Вроде ничего из запрещённых компонентов не было.

–С тобой всё хорошо? – услышала Алин голос, что вывел меня из раздумий.

–Да. Спасибо, Аль, – улыбнулась подруги и потянулась к воде с таблеткой. В горле было сухо и мне просто жизненно необходимо было не только выпить лекарство от аллергии, но и такой нужной воды.

Посмотрев на часы. Которые показывали десять часов утра. Вздрогнула. Миша. Я же должна быть у него к двенадцати, чтобы отдать чемодан и важные документы.

Убедив подругу, что со мной всё хорошо, поспешила скорее в душ. На завтрак совершенно не было времени. Одев обычные чёрные брюки и белую блузку с высоким воротом, чтобы одному нахалу, что вчера лапал меня, не представилось сегодня такой возможности, заглянула в бумаги на последнюю страницу, как и просил Беркутов. Увидела адрес его фирмы и взяв чемодан, тяжело вздохнула, направилась прямо к выходу. Можно сказать, на собственную казнь, так как находиться с ним даже в десяти метрах друг от друга мучительно тяжело.

Не знаю, как всё пройдёт, но очень надеюсь, что быстро. Сегодня у меня полно дел, которые решила сделать до отлёта обратно в Мадрид. Подумав, всё же решила вернуться. И это не потому, что в моей жизни появился Беркут, не только поэтому, но и потому что так будет лучше и спокойней для меня. Потому как рядом с ним мозг отключается, превращая меня в жалкую подобию себя. А я девочка сильная. Ведь так? Так, Аня. Шепчет мне подсознания. Так, всегда говорил мой папа, а ему я привыкла верить.

Приехала в офис Миши вовремя. Буквально минута в минуту, без опозданий. На ресепшене сидела миловидная девушка, которая, оглядев меня с ног до головы, попросила подождать, так как у мужчины совещание. Кивнув, направилась на небольшой диван из белой кожи, стала ждать, когда же великодушный господин Беркутов соизволит меня принять.

Взяла с маленького стеклянного столика журнал, что лежал, стала пролистывать. Новости про моду, звёзд и всякой разной информации, что мне наскучило и, отложив его обратно, подняла голову на часы, что висели в приёмной. Вот уже тридцать минут, как Беркут не выходит, а по ту сторону тихо, словно либо так никого нет, либо поубивали. Но я ошиблась. Через пять минут всё-таки дверь открылась и оттуда вышла эффектная блондинка с параметрами девяносто шестьдесят девяноста в слишком коротком платье, что еле прикрывало её попу, которой она виляла, а за ней вышел сам мужчина. Его ехидная улыбочка, руки в брюках и то, как он плотоядно смотрел на девушку, что всё сразу стало понятно, чем они там занимались.

В груди неосознанно сдавило, а сердце пронзил осколок ревности. Сжала руки, не желая показывать, что меня это как-либо задело. Бабник. Вчера чуть ли не взял меня, а сегодня перепихнулся с какой-то шаболдой. Фу. Даже как-то мерзко стало. Захотелось пойти быстро домой и смыть, стереть грубой мочалкой все его прикосновения, поцелуи. Выкинуть из мыслей. Хотелось быстрее отдать ему документы и чемодан и раз и навсегда стереть его из своей жизни.

–Михаил Константинович, к вам посетительница? – вывела из раздумий Беркута его секретарша.

–Кто? – повернулся к ней. Не ко мне, а именно к ней.

–Я, – не дав ничего сказать девушке, встала с дивана, дав о себе знать. Видно, Беркут забыл, что назначил мне встречу, потому что, когда услышал мой голос – медленно стал поворачиваться в мою сторону. Его глаза вдруг округлились, – что не ожидал? – ехидно проговорила, сложила руки в замок на груди.

Мне хотелось быстрее отдать ему все вещи и исчезнуть, раствориться, потому как не хотелось связываться с этим мужчиной.

–Аня? – удивлённо прозвучало.

–Забыл, что должны были встретиться? Нехорошо, господин Беркутов подводить людей, – взяла чемодан за ручку, направилась прямо на него.

Сердце бросилось вскачь с каждым приближением к нему. Я слышала его в ушах, с какой силой оно стучало. А я словно мотылёк порхаю возле горящей свечи, пытаюсь приблизиться, только вот не получается. Лишь мои крылья обгорают.

Подойдя слишком близко к нему, посмотрев снизу вверх на мужчину, от которого почему-то становится трудно дышать, стоит только ему оказаться в поле моего видения. Я не знала, что это, потому как прежде у меня такого не случалось. Даже в школе, когда именно школьная пора приносит первые чувства и влюблённость. Влюблённость? Да нет! Точно не влюблённость. Я не могла влюбиться в такого, как Беркутов. Только не в Мишу. Но, кажется, сердце не понимает, что я ему говорю. Оно уже самое решила. За меня.

– Вот, – подаю ему вещи. – Как ты и говорил, пришла ровно в двенадцать. Так, что ко мне никаких претензий. Все документы в чемодане. Можешь проверить, если не веришь, – больше нет смысла здесь быть. Уже всё равно на свои вещи, которые у него. И если он так удивлён, значит, думать про них забыл. Пусть оставит себе. Может его девушкам пригодятся, что каждый день разные. Не придёться тратить свои деньги, дабы откупиться за одну проведённую вместе с ним ночь.

–Аня, – пытается что-то сказать, но я прерываю, не давая договорить.

–Мне пора. Знаешь ли, много дел. Прощай! – и развернувшись на девяносто градусов, не посмотрев в последний раз в глаза, потому что не выдержу его холода. Потому что, кажется, Анюта влюбилась. И как бы он мне ни нравился, никогда не соглашусь стать любовницей на один день.

Глава 6.3

Аня

Но мне не дают сделать и шага, хватают за запястья, не давая двинуться с места. Миша ничего не сказав, ведёт меня к себе в кабинет, вместе с его чемоданом. Заводит, ставит вещи в угол и закрывает за собой дверь.

–Садись! – его голос напряжён, холоден, не имеющий возражений.

И я подчиняюсь. Сажусь в мягкое, удобное кресло. Беркутов проходит мимо и садиться, напротив, за рабочий стол. Берёт пачку сигарет, достаётся и закуривает, поднося ту к губам. Делает затяжку, и чёрт побери сексуально выпускает дым через рот.

Я смотрела на мужчину напротив себя, как он развалился на кресле в собственнической позе, будто он король – не то что этого кабинета, а мира. Одна его рука расслабленно лежала на подлокотнике, а вторая держала между пальцев сигарету. Медленно поднял руку поднося ту к губам и втянул в себя дурманящий дым, смотря прямо мне в глаза, а потом выпустил кольцо прозрачной дымки на волю.

Внизу живота скрутило тугой ком. То, как он вдыхал едкий дым в себя, а следом выпускал – возбудило меня настолько, что я сжала колени с силой, вцепившись в подлокотники удобного мягкого кресла ногтями.

Сексуально. Порочно.

И только от одних этих его действий – я получила эстетическое удовольствие, которое никогда прежде не испытывала.

Впервые в жизни я хочу мужчину только от того, как он вдыхает в себя едкий дым и выпускает его, отравляя.

Миша молчит и смотрит на меня, словно пытается усмирить всех своих демонов внутри. Всё то время, что мы здесь он не проронил ни слова, а так хочется услышать его голос с хрипотцой и поцеловать в дурманящие губы со вкусом дыма и никотина.

–Ты ела сегодня? – вдруг спрашивает и с моих губ неожиданно для меня срывается стон. Его голос. Я сойду с ума. Мужские нотки с хрипотцой, что, не удержавшись, прикрываю глаза, впитывая его голос в себя, чтобы запомнить.

Чёрт, Аня! Ты прыгаешь из крайности в крайность. Так не пойдёт. Ты должна решить нравиться тебе он или же отталкивает.

Вместо того чтобы, сказать только качаю головой из стороны в сторону.

–Тогда вставай, поехали пообедаем, – и я, как болванчик повинуюсь каждому слову. Да, чёрт, что с тобой, дуранда?!

–А вещи? – напоминаю, что у него мой чемодан с портфолио.

–Потом, – берёт за руку и выводит из кабинета, не выпуская меня ни на миг.

Даёт распоряжение, что его сегодня уже не будет и если. Что звонить ему на сотовый, и мы направляемся на выход.

Место куда мы приехали было уютное, с неплохим интерьером в бежевых тонах, что смотрится отличном в таком заведение как это. Хоть и есть особо не хотелось, но всё же Миша «уговорил» меня заказать себе хотя бы салат. Ну как «уговорил», можно сказать, заставил, сказав, если я сама не закажу, то это сделает за меня он и точно одним салатом не отделаюсь.

Посмотрев внимательно всё меню, чтобы лишних ингредиентов не было в составе, заказала обычный салат из морепродуктов, который заправляется обычным подсолнечным маслом. А это для меня главное. Бровь Беркута взметнулась удивлённо вверх, когда я попросила, чтобы именно подсолнечное масло было добавлено и никакое другое. Конечно же, позже мужчина поинтересовался, но я сказала, что просто не люблю блюда на подсолнечном масле. Нет смысла говорить ему, что у меня аллергия на всё, в состав которого входят оливки.

Как странно, но разговор проходил легко. Миша задавал вопросы, как я жила в Мадриде, что люблю и чем увлекаюсь. Я же спрашивала, как он создал свою компанию и над чем сейчас трудиться. Мужчина занимается рекламой, раскруткой других компаний и не только. Его компания работает также на рынке по созданию программ обеспечения, что само по себе очень прибыльно. Я слушала его и понемногу ела салат, который оказался вкусным.

Неожиданно кожа на шее и ниже стала чесаться, зудеть. Чувствую, как горло начинает опухать, стремительно сковав с такой силой, что трудно было сделать вздох. Схватилась за край стола, попыталась вздохнуть, но это оказалось слишком тяжело.

–Ми...ша...– мои глаза заметались по нему в поиске спасения, потому что я уже поняла, что происходит. Схватилась за горло двумя руками, но продолжала смотреть только на мужчину.