Текст книги "Любовь по наследству, или Сундук неизвестного"
Автор книги: Анастасия Енодина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц)
ГЛАВА 4
/Эрик/
Эрик смотрел вслед девушке и пытался её припомнить. Он видел её где-то. Во сне? Или кого-то похожего встречал в фильме или в жизни? Вспомнить не получалось.
Странное чувство охватило его, когда он заглянул ей в лицо, помогая подняться. Как будто стоит держаться рядом с ней, и тогда всё будет хорошо. Но она спешила куда-то, и идти следом было бы глупо, опрометчиво и попросту наивно. Ведь она явно не погулять по улицам вышла в таком наряде, и потому сейчас может сесть в такси или в попутку и умчаться невесть куда. В гости… Или даже на свидание…
Он искал причины, почему идти за ней не стоит, но не мог их отыскать. По всему выходило, что свои чувства разумом не обманешь. Он хотел пойти за ней, и потому пошёл, наплевав на здравый смысл.
Последнее время обострившаяся интуиция не давала покоя, хоть порой было и не ясно, о чём та шепчет. Кроме того, с Эриком начинали происходить странные вещи, и он было заподозрил, что колдун. Мысль показалась молодому мужчине бредовой, и он прогнал её, вот только она не ушла вовсе, а так и засела где-то в подсознании. То, что происходило – ненормально.
Эрик поспешил за девушкой: чутьё кричало, что упускать её нельзя. Чёткого плана действий у парня не было, но он знал, что лучший вариант – дождаться, пока девушка останется одна, и всё-таки познакомиться с ней. Возможно, удастся вспомнить, почему её лицо показалось ему знакомым и столь важным.
***
/Ксюша/
ЗАГС – довольно унылое место. Конвейер, обслуживающий тех, кто решил официально уведомить государство о том, что спит вместе. И отвалить за это кучу денег.
Наверно, я не романтична, но меня совершенно не трогают все эти традиции. Я интроверт. И если однажды мне потребуется сыграть свадьбу, я куплю себе и моему суженому много-много вкуснятины и выпивки и уеду в путешествие. И никаких караваев, белых платьев в пол и тем более лимузинов. И никаких пиджаков.
Именно об этом всём думала я, бросая в молодых лепестки роз. Есть хотелось жутко. Нормальные люди не едят перед свадьбой, а я была сверхнормальной и не ела почти два дня. А молодые не торопились в ресторан, и это всерьёз тревожило мой желудок, о чём он говорил мне бурчанием.
Кажется, все ещё собрались фотографироваться в сквере у памятника какому-то мужику и его лошади. Желание поесть и неприятие большого скопления суетливого народа слились в одно стремление: уйти отсюда подальше.
Но я не ушла. Будут потом фотографии без меня, и Мишаня этого никогда не простит. И будет припоминать при каждом удобном и неудобном случае.
Итак, я выдержала этот этап свадебного торжества весьма стоически. Вообще, я держалась молодцом, и окончательно мой дух сломили обычаи, не пускающие нас за стол сразу, а вынуждающие стоять перед входом в ресторан и совершать странные действия.
Это, казалось бы, предсказуемо. Но вышло грустно, поскольку я была одна, мне было голодно и совершенно не весело. А ещё я не ощущала, что разделяю радость от данного события в жизни друга. Да, это, должно быть, эгоистично, но зато сущая правда.
Я осталась стоять, глядя вслед удаляющемуся народу. Наверно, стоило пойти с ними и повеселиться, но не чувствовалось никакого желания этого делать. Нет, я не была тайно влюблена в Мишку или он в меня, просто это грустно: понимать, что какой-то несомненно прекрасный период твоей жизни подошёл к концу. Это был период моей дружбы с Мишаней, и сейчас он завершался. Пока не находилось видимых причин говорить и думать так, но я уже чувствовала это во всём и знала, что этот человек покидает мою жизнь. Постепенно он уйдет практически навсегда, став одним из друзей детства и юности, с которыми больше, кроме воспоминаний, не связывает ничего.
Я смотрела, как люди направляются в ресторан, стояла и улыбалась самой себе, поскольку стало легко и свободно от решения просто удалиться. У каждого, кто встречается нам на жизненном пути, есть своё определённое время. Каждый такой человек необходим нам на каком-то этапе, а потом становится совершенно не нужным. Раньше, когда я была маленькой, и папа рассказывал мне истории из своей молодости, я часто спрашивала: "А где этот твой друг? Вы поссорились или он умер?" Потому что я не понимала, как можно не общаться с теми, о ком можно вспомнить столько интересного. Постепенно я поняла это. Поняла, что не обиды и не смерть разводит близких некогда людей, а сама жизнь.
Время Мишани в моей судьбе прошло. Возможно, какой-то отпечаток наше общение на меня отложило, но сейчас, стоя перед дорогим рестораном, я не чувствовала себя столь уж важным гостем на этом празднике. Даже наоборот, я ощущала себя лишним персонажем не своей истории, и потому, постояв ещё немного, пошла прочь. Как раз за углом уютно располагался неплохой ресторанный дворик, в котором можно было спокойно посидеть и всё обдумать. И поесть, конечно же.
Летом я заказываю шашлык. Не знаю, почему, но так было всегда и везде. Летом мне не нужны никакие блюда разных стран мира, если откуда-то донесётся запах шашлыка. Обычно он доносился отовсюду.
Я с удовольствием ела кусочки жареного промаринованного от души мяса и заедала свежими овощами. Голод отступал, желудок наполнялся едой и согревался красным сухим вином. Этот день отличный! Наверно, один из прекраснейших дней, хотя бы потому, что я вовремя одумалась и повернула в верную сторону: не за гостями, а в ресторанный дворик за углом. Всегда приятно осознавать, что выбор сделан верно, пусть и такой пустяшный.
Насытившись, я прикрыла глаза, раздумывая обо всём. Наверно, Миша заметит моё отсутствие и не обрадуется. Вообще, это нехорошо, уходить с чужого праздника… Но есть шанс, что и не заметит, там много народу…
– Не помешаю? – спросил незнакомый голос. Или знакомый?
– Уже помешал, – открывая глаза, вздохнула я, оглядывая того, кто вывел меня из раздумий.
Я хотела сказать что-нибудь эффектное, но растерялась: передо мной сидел тот самый парень, что помог подняться сегодня утром.
– А, это ты… – только и смогла произнести я, чтобы хоть немного скрыть своё удивление, замаскировав его безразличием.
– Да, увидел тебя здесь, одну… не смог не подойти… – признался он. – Ты выглядела печальной. Что-то стряслось? – он спросил слишком участливо, и я кивнула в ответ.
– Да, вроде того… – не хотелось распространяться о своих проблемах первому встречному, но и скрывать было особенно нечего, ведь за моей задумчивостью и грустью не таилось никакой драмы. – Сегодня свадьба у моего лучшего друга, – решила ввести его в курс дела, чтобы у него был хоть малейший шанс меня понять.
– Это печально, – понимающе кивнул парень.
Я посмотрела на него и улыбнулась:
– Да нет, ты не так понял.
Он добродушно хмыкнул, глядя на меня с интересом:
– Вообще-то это сложно понять не так: твой друг женился, а ты пьёшь вино в одиночестве.
– И всё-таки это не то, что ты думаешь, – отрезала я, глянув на него строго и показывая, что тема закрыта.
Да уж, попробуй тут объясни, почему мне грустно! Ведь не поймёт же! Не стоило и начинать.
– Мне уйти? – спросил он, почувствовав холод в моей интонации.
Спросил искренне и обеспокоенно, словно и вправду бы ушёл, пожелай я этого.
Его вопрос меня озадачил. Наверно, это глупо, но мне было приятно, что он заметил меня и не прошёл мимо, а присоединился. К тому же, если при первой нашей встрече он показался мне совсем некрасивым, то сейчас, на второй взгляд, я могла бы сказать, что он чем-то даже походил на мужчину моей мечты. В том плане, что большинство мужчин не походило гораздо больше, чем этот парень. Он был высокий, с хорошей фигурой человека, не пропадающего постоянно за тренировками, но которому просто повезло и не толстеть, и не быть тощим. Но не в этом было его сходство с мужчиной мечты. Наверно, меня подкупило отношение ко мне. Глаза его смотрели участливо и внимательно, в светло-серых радужках можно было разглядеть карие точки. Чтобы не смутиться, я вернулась к изучению его лица. Прямые брови, морщинка между ними, аккуратный нос и не пухлые губы. Всё в его внешности было бы нормально, будь у него волосы не такие, какими они были, а они перечёркивали все его плюсы. Мне вообще как-то говорили, что у добрых и мягких людей и волосы мягкие, а у злых – жёсткие. Какими они в действительности были у него, я не знала, но и проверять не хотелось.
– Меня Эрик зовут, – сообщил парень, терпеливо ожидавший, когда я закончу на него глазеть, но так и не дождавшийся этого. – А тебя?
– Ксюша, – ответила я, опомнившись.
Мы всё-таки познакомились! Как это можно было допустить? Хотя, почему бы и нет? Люди же знакомятся на улице, обретают друзей и любовников… То, что я обычно не позволяю с собой знакомиться вот так – это мои проблемы, это от того, что я теряюсь, если ко мне неожиданно подходят с подобными намерениями.
– Знаешь, мне не перестаёт казаться, что мы знакомы… или просто пересекались прежде, – задумчиво проговорил он. – Я подумал, что стоит побольше пообщаться и, возможно, я тебя вспомню, раз ты не помнишь меня.
– Я-то на память не жалуюсь, – ответила я. – И могу тебе точно сказать, что мы прежде не встречались. – Очень захотелось добавить что-то ехидное, и потому я не отказала себе в этом: – Если только в прошлой жизни. Есть у тебя какие-нибудь экстрасенсорные способности, чтобы помнить меня по прошлой жизни?
Ехидство оценено не было. Эрик посмотрел на меня странно, словно я попала в точку, и он правда мог помнить прошлые жизни и был экстрасенсом. Я нахмурилась: больно серьёзно он задумался над моей недошуткой.
– Не парься, – улыбнулась я ему кривой улыбкой. – У меня лицо не такое уж удивительное, ты мог просто видеть похожую девушку.
Он растерянно кивнул, и эта его растерянность и ставший серьёзным взгляд мне не понравились и натолкнули на определённые подозрения:
– Ты часом не пикапер? – прищурилась я.
– А похож? – рассмеялся Эрик, разом растеряв всю свою серьёзность, так что я, может, так и не поняла бы, всерьёз он тогда задумался или нет, но глаза его не смеялись.
– Ну если нет, то можешь развить тему про прошлые жизни – я послушаю, – предложила я, полагая, что раз он всё равно об этом думает, пусть думает вслух.
– Я полагаю, мы встречались в этой жизни, – настаивал на своём он. – Просто пока не могу тебя вспомнить.
– А-а-а, – протянула я, наигранно понимающе кивая. – И часто у тебя провалы в памяти?
Он снова посмотрел на меня серьёзно и ответил не сразу. Я уж думала, и вовсе забыл про мой вопрос, сочтя его издёвкой и проигнорировав, но он заговорил:
– Я вроде бы помню всё… – неуверенно начал он. – Но иногда мне кажется, что должен помнить больше.
– М-м-м-м, – только и смогла ответить я.
Хамить, ехидничать или обижать Эрика повода не было, но то, что собеседник он так себе, стало очевидно.
Разговор наш явно не задался: за время нашего общения мы ничего не узнали и не рассказали друг о друге, кроме имён. Вообще, я не очень часто с кем-то знакомлюсь в последнее время, но обычно разговор складывается сам по себе, а не так, как сейчас у нас.
– Прости, что загрузил, – обаятельная улыбка, наконец, смогла зажечь и его глаза. – Так о чём мы говорили? О свадьбе твоего друга?
– Я уже сказала всё, что тебе нужно знать, – ответила я, не желая больше обсуждать это мероприятие.
– Ладно, – кивнул Эрик, протягивая ко мне свою руку так, что теперь она лежала на столешнице и кончики пальцев едва не касались моего локтя. – Знаешь, думаю, в жизни любого человека случается боль от невозможности быть с тем, с кем хочется…
– В моей жизни не случается, – перебила я его, предвидя занудный монолог. – Миша – мой друг, неужели это так трудно понять?
Эрик пристально посмотрел на меня, а потом спросил:
– Ты веришь в дружбу между мужчиной и женщиной?
– Ну естественно! – воскликнула я возмущённо: никогда не понимала тех, кто любит говорить на эту тему и доказывать невозможность подобного общения. – Это самый классный вид дружбы, вообще-то! Он исключает зависть, соперничество и прочую ересь, что может встретиться в женской дружбе. Да и вообще, любая дружба имеет свой пик и спад, и с кем бы ты ни общался, в одно время это общение каждый день, а потом раз в год. Потому что так устроена жизнь. И попробуй не позвонить подруге пару месяцев – она спишет тебя со счетов. А парни – они нормальные, с ними можно и полгода не общаться, а потом встретиться, как в старые добрые… – я осеклась.
Чего это я? Это я всё говорю парню, которого впервые встретила сегодня утром? А он слушает и собирается мне ответить?
– Молчи, – попросила я его. – Не хочу об этом говорить, хоть выглядит, будто наоборот!
– Ладно, – кивнул он, улыбаясь. – Я понял, в дружбу ты веришь. Это хорошо. Может, мы станем друзьями? – Я глянула на него недобро, и он добавил: – Со временем…
Я была готова высказаться, но меня отвлёк телефон, весело напевающий бодрую песню.
– Черти полосатые! – возмутилась я, поглядев на звонящий телефон.
– Это он? – участливо спросил Эрик, и мне стало ясно, что в мою веру в дружбу он не поверил.
– Да, он… – вздохнула я, прикрывая глаза: ну что за день, даже уйти под шумок не дали. – Надо как-то отмазаться… Или не брать трубку… – это были самые лучшие варианты, хотя, как отмазаться, я пока не знала.
Открыв глаза, я внимательно поглядела на Эрика в надежде получить от него толковый совет. Толкового он мне не выдал, но всё-таки высказался:
– Думаю, это некрасиво – расстраивать человека в день его свадьбы, даже если он разбил тебе сердце, – сказал Эрик, и я печально вздохнула: как иногда трудно с теми, кто сам делает выводы о твоих взаимоотношениях с людьми.
Но в чём-то он прав. Мишка – мой друг. Нельзя просто так удрать с его праздника. Это действительно некрасиво. Он, конечно, простит и поймёт, но всё равно нехорошо получится. Он бы меня не бросил и разделил со мной веселье, а значит, и мне надо хоть поприсутствовать на торжестве подольше, пока не станет совсем невыносимо скучно. Только перспективы не радовали: вернусь, так Мишка точно приставит ко мне своего Виталика, а этого я не вынесу…
– Пойдёшь со мной на его свадьбу? – спросила я у Эрика.
Его глаза отразили искреннее недоумение. Наверно, этот вопрос был слишком неожиданным, но, надо отдать парню должное, он быстро ответил.
– Нет, – улыбнулся он, явно ошарашенный моим предложением. – Меня не приглашали… – Кажется, он хотел мне в подробностях пояснить и прочие причины своего категоричного отказа, но я перебила, поскольку телефон настойчиво звонил, а Мишку я отлично знала: он не успокоится, пока не дозвонится.
– Брось, он приглашал меня с кем-нибудь, – быстро сказала я. – Ты отлично подойдёшь! – в этом я была очень даже не уверена. – Иначе он точно попросит своего нудного Виталика меня развлекать!
– Что ж, приятно, что я – лучше нудного Виталика, – хмыкнул Эрик, не торопясь радостно соглашаться.
Вот ведь хмырь! То познакомиться ему надо, вспомнить меня, а то, как мне нужно, так не может сопроводить на мероприятие!
– Так как? – поторопила его с ответом. – Я беру трубку и говорю, что мы придём?
– Говори… – не то неуверенно, не то безразлично согласился Эрик, но мне было не до его метаний и чувств.
Я ответила другу, стараясь придать голосу наивно-беззаботную интонацию:
– Миш… Да никуда я не пропала! Друга вышла встретить – ты же хотел, чтобы я не одна пришла, вот с ним и приду! Просто он работал сегодня, вот, только смог подъехать… Да скоро мы, скоро!
Закончив разговор, я тепло посмотрела на Эрика. Он был мне не знаком, в меру симпатичен, если судить объективно, и умел улыбаться – этого было вполне достаточно, чтобы рядом был он, а не Виталий.
– Ты не ролевик? – уточнила я на всякий случай.
– Нет, – ответил он, усмехнувшись. – Кем я ещё могу быть, кроме пикапера и ролевика? Давай это сразу выясним, чтоб ты потом во мне не разочаровалась?
Я подозвала официанта и попросила счёт, в это время обдумывая свой ответ.
– Ты можешь быть кем угодно, – призналась я. – Не доставай меня в этот вечер, а потом исчезни – это будет лучшее, что ты можешь сделать.
– Звучит категорично, – улыбнулся Эрик, ничуть не обидевшись на мои резкие слова. – Но знаешь, вечер ещё долгий, и ты можешь передумать…
– Это вряд ли, – буркнула я, открывая сумочку в поиске кошелька.
– Брось, я заплачу, – покачал головой Эрик. – На остаток дня ты – моя девушка.
– Что? – возмутилась я. – Нет, ты не понял!
– Это ты не поняла, – снисходительно улыбнулся он. – Я, вообще-то, имел в виду, что ты – моя дама в этот вечер, а ты о чём подумала?
Я смерила его недовольным взглядом, подбирая слова. Официант принёс счёт, и, пока Эрик расплачивался, я подумала, что он прав. Этот вечер действительно стоило провести так, словно мы с ним вместе пришли на праздник. Мы же не играем роль пары, как это бывает в глупых романах и фильмах. Мы просто пойдём вместе на свадьбу, Эрик будет сопровождать меня, а затем мы сможем разойтись.
На вид этот парень был не из тех, кто станет припоминать свою помощь, и потому я искренне верила, что после Мишкиной свадьбы Эрика я не увижу.
Я оглядела парня оценивающе. На нём были чёрные джинсы и серая с невнятным рисунком "футболка с длинным рукавом", как её бы обозвали в магазине на ценнике и как её никогда не назвала бы я: для меня футболка – это футболка, и длинного рукава у неё быть в принципе не может. Конечно, парень смотрелся не очень празднично, но всё-таки вполне прилично. Футболка ему шла, сидела на нём хорошо, так что я подумала, что это вполне подходящий вид для человека, который с работы едет на свадьбу друга своей подруги.
– Целоваться будем? – осведомился он таким тоном, словно обсуждал условия сделки и уточнял её детали.
– Нет, – ответила я. – Жених – Миша – сказал приходить с кем-нибудь, хоть с первым встречным, так что показушности мне не надо. Просто побудешь рядом, пока не получится свалить оттуда домой.
– К тебе домой? – хитро прищурившись, спросил он.
– Ко мне, – ответила я. – Но без тебя.
– Ладно, меня всё устраивает! – улыбнулся он. – Пойдём, надо ещё успеть купить цветы для невесты!
Бедным Эрик не казался, так что отговаривать его я не стала. Хочет купить цветы неизвестной девушке – пожалуйста! Мне же и лучше, пусть Вероника получит лишний букет – может, запомнит моего друга, подумает, что он мой парень и перестанет ревновать. Помню, Мишаня, когда знакомил меня со своей пассией, даже предлагал прийти с моим парнем, которого у меня на тот момент не было, поэтому пришла я одна. Наверно, с тех пор Вероника меня и недолюбливает…
ГЛАВА 5
Эрик поначалу казался спокойным. Он подарил Веронике роскошный букет розовых роз, потом познакомился с Мишей и галантно проводил меня под руку к нашим пустующим местам. Отодвинул стул, усадил меня – всё, как положено.
– Не переигрывай, – сквозь зубы посоветовала я.
– Я ещё и не играю, – тихо ответил он, чуть наклонившись ко мне. – Я же должен был хоть представиться виновникам торжества?
– Я не об этом, – вздохнула я. – Не надо за мной ухаживать! Ты – мой приятель, а я не выбираю в приятели таких мажоров, как ты, так хоть будь попроще!
– Расслабиться и вести себя естественно? – наивно глядя мне в глаза, уточнил он.
Я призадумалась. С одной стороны, да, самое выгодное, если он расслабится и просто будет собой, но с другой, я совсем его не знала и не могла быть уверенной, что "собой" – это адекватным человеком.
– Слушай, просто будь нормальным, ладно? – попросила я, тут же подумав, что нормальность относительна и нет гарантий, что у нас с ним схожие представления об этом понятии. – Веди себя прилично, но расслабься и будь естественен. Сможешь? – скептически прищурившись, спросила я.
– Смогу, – ответил он быстро, уверенно, без раздумий.
Это меня насторожило, но он не казался тем, кто мне назло выкинет какой-нибудь фортель, так что больше к этому вопросу мы не возвращались. По крайней мере, по моей инициативе.
Когда несколько тостов было прослушано, несколько бокалов выпито, а почти все блюда попробованы, Эрик вернулся к разговору:
– То есть, тебе нравятся неотёсанные мужланы?
Я посмотрела на него удивлённо.
– Что за бредовый вопрос? – поразилась я приходящим в его голову мыслям.
– Да логичный вопрос, вообще-то, – улыбнулся Эрик. – Ты полагаешь, что я переигрываю, когда проявляю элементарную вежливость.
Я призадумалась над его словами. В чём-то он был прав. Помню, когда на первом курсе познакомилась с Мишкой, искренне недоумевала над его привычками подавать пальто, держать и остужать мне обжигающий кофе, платить за меня везде и дарить розы по любому поводу. Позднее я привыкла и поняла, что просто не перевелись на свете хорошо воспитанные мужчины, а также, что прекрасное воспитание – это показатель лишь этого самого воспитания и ничего больше: оно не мешает быть оболтусом, гонять на байке, иметь соответствующую брутальную внешность и хобби – фотографирование. В общем, тогда Миша здорово пошатнул мои стереотипы, но со временем это открытие переросло в уверенность, что Мишка – редкий, почти уникальный случай.
Теперь на меня смотрел Эрик, говорил про элементарную вежливость и интересовался, не нравятся ли мне неотёсанные мужики. Что ему на это ответить, – я не знала, поскольку не хотела признаваться в том, что меня по-прежнему приводит в растерянность излишняя забота кого-либо, от кого она исходить не должна в силу нашего недавнего знакомства. А история с Мишей – лишь исключение, подтверждающая правило: обычно мне попадаются не такие парни, и не то чтобы это мне нравилось или не нравилось, просто я так привыкла, и теперь более простое отношение казалось более комфортным и удобным.
Я повела плечом. Мишка давно говорит, что я социофоб. Наверно, он прав. Надо получать удовольствие от присутствия такого кавалера, как Эрик, а меня он только напрягает.
– Слабо без лезущих в душу вопросов? – поинтересовалась я у парня.
– Извини, – чуть склонил голову он. – Не думал, что это можно отнести к лезущим в душу вопросам.
По его лицу скользнула едва заметная виноватая улыбка, и он обратил свой взор на того, кто исполнял роль тамады.
Я вздохнула. Нужно расслабиться и постараться смириться с присутствием меня на этом празднике, а Эрика – рядом со мной на этот вечер.
Основной проблемой торжества было наличие одного ведущего, который развлекал взрослых и детей по очереди, причём больше всё-таки взрослых, в то время как стоило бы наоборот. Меня эта проблема особенно не касалась: я никогда не любила разного рода конкурсы и прочую ерунду, а Миша это знал, и потому ведущий был предупреждён, что меня вообще лучше не трогать. Эрик поначалу тоже сидел смирно, ел, пил и не высовывался. Даже не разговаривал со мной, а лишь улыбался и заботливо следил, чтобы тарелка моя и бокал не пустовали. То есть, кавалером он поначалу казался отличным – он делал всё, что нужно, и не делал ничего лишнего и ненужного. До поры до времени.
Когда гости, как водится, воровали невесту, я заметила, что Эрик тоже собрается покинуть своё место, но не придала этому значения: не заподозрила, что он вознамерился внести свой вклад в проведение праздника.
Так что для меня стало неприятной неожиданностью услышать его голос в микрофоне. Я в это время ела салат, слушая негромкую музыку, и потому прослушала первые слова Эрика, не сразу сообразив, что микрофон у него.
Он звал к себе детей. Их оказалось больше, чем я думала: более десяти. И все они, кто радостно, а кто недоверчиво подошли к Эрику. Он стоял не в той части, где обычно ведущий проводил конкурсы, а в стороне: там тоже было много свободного места.
Эрик сделал знак ди-джею, и тот сменил музыку на ритмично-зажигательную, а также прибавил громкости.
Я прикрыла глаза ладонью. Зачем он это делает? Почему нельзя следовать плану: тихо посидеть, наесться и уйти домой? Это и без того шумное, многолюдное и не нравящееся мне, как интроверту-социопату, мероприятие грозило стать совершенно невыносимым из-за Эрика. Я подсмотрела в щель между пальцами, а Эрик поймал мой негодующий взгляд и широко улыбнулся в ответ, махнул мне рукой, приглашая присоединиться, а потом вытянул руку с сжатым кулаком и поднятым вверх большим пальцем и выдал старую детскую зазывалку:
– Тай-тай, налетай, кто в чай-чай-выручай играй?! – он повторял эту фразу несколько раз подряд, а дети подбегали, хватали его за палец, вытягивая свой для следующего потенциального игрока.
Я нахмурилась. Не люблю я такую движуху.
Зато детям явно идея понравилась, они даже визжали от восторга, хоть пока ещё и не начали играть. Музыка располагала к подвижным играм, и затея Эрика удалась на славу, так что вскоре по залу носилась детвора и мой "друг".
– Будешь с нами? – спросил он, минуя меня.
– Нет, – уверенно ответила я, и он пробежал мимо.
Я постаралась не смотреть на него и понаблюдать за реакцией гостей. Кажется, они тоже были довольны, что дети теперь не скучают. От этого мне легче не стало, и я не глядела на Эрика вплоть до того, как он предложил детям закончить игру и потанцевать. Эта идея не очень их воодушевила, но кураж они явно уже словили, так что Эрик легко подзадорил их:
– Да бросьте вы! Давайте! Кто как умеет! – он подбежал к ди-джею, тот поставил очередную позитивную песню, и Эрик на собственном примере показал, как именно можно танцевать.
Я смотрела на него пристально. Аляповатые простые размашистые движения, которые должны были показать детям, что хуже, чем этот парень, у них всё равно танцевать не получится, вызывали улыбку у всех окружающих, кроме, видимо, меня. В этот момент я, наверно, позавидовала ему, но себе в этом не призналась. Не успела просто признаться, потому что на место Эрика подсел жених.
– Ну как тебе? – спросил он, наклонившись ко мне, чтобы музыка не мешала говорить.
– Годно, – отозвалась я.
Парень посмотрел в сторону Эрика.
– Ты где его откопала? – спросил он, хитро улыбнувшись. – Вечер с Виталиком – серьёзная мотивация для знакомства с парнем, да?
– Да уж, – хихикнула я. – На самом деле, всё случайно вышло, он сам со мной познакомился… утром, когда я шла к ЗАГСу…
– Расскажешь потом? – заинтересовался Мишка.
– Расскажу, – ответила я, хотя тут же подумала, что рассказывать-то и нечего, не говорить же Мише, что я сбежала с его свадьбы в ресторанный дворик, а без этой детали история моего знакомства с Эриком выглядит тускло и неправдиво.
– А он нормальный, – заметил друг не без удивления.
Я тоже перевела взгляд на Эрика. Да, пожалуй, он молодец, стоит это признать. Он не стесняется незнакомых людей, ладит с детьми и вообще создаёт впечатление позитивного парня. Ко всему этому кажется естественным…
– Что, не ожидал? – гордо спросила я у Миши.
Да, всё-таки Эрик – это отличный выбор! Прямо перст судьбы указал мне на этого парня, и не зря ведь! Хотя, наверно, меня бы устроил и кто-то более тихий и неприметный, но так хоть Мишка порадовался, ну и дети.
– Ага, не ожидал, – согласно кивнул друг. – Думал, будет кто-то типа тебя…
Я фыркнула, делая вид, что обижаюсь. Мишка рассмеялся, похлопал меня по плечу и посоветовал:
– Не упускай его, тебе как раз полезно с такими общаться.
Пока я придумывала ответ, Миша ушёл от меня к другим гостям, а я осталась наблюдать за Эриком. Определённо, я бы никогда не познакомилась с ним сама, и он бы мне не понравился, встреть я его при других обстоятельствах.
Эрик вернулся не очень скоро: организовал ещё несколько детских игр типа "Ручейка" и "Море волнуется". Его голос, искажённый микрофоном, звучал бодро и весело, находчивости парню было не занимать и за словом он в карман не лез. В эти минуты Эрик казался полной моей противоположностью, но при этом начало появляться какое-то светлое чувство сродни белой зависти.
Когда он вернулся за стол, то плюхнулся на стул рядом со мной и залпом выпил бокал вина.
– Жарковато, – признался Эрик и предложил: – Может, выйдем на улицу ненадолго?
Я оглядела его, замечая капельки пота на лбу и чуть влажные волосы у корней. Вспомнила, как он танцевал: прыгая и выкладываясь по полной. Дыхание его было частым, и я подумала, что сейчас кровь хорошо разгонит алкоголь по его телу. Эрик же, пока ждал моего ответа, опустошил ещё один бокал и уставился на меня.
– Ладно, пойдём, – согласилась я.
Мы вышли на задний двор, который смотрелся довольно убого, окружённый стенами прилегающих домов, зато радующий глаз одиноким фонтаном посередине и кустами цветущей сирени по периметру. Впрочем, это было место для курения и возможности проветриться, так что большего от него и не требовалось. Свежий воздух, слабый аромат практически отцветшей сирени и относительная тишина – вполне достаточно, чтобы передохнуть от душного зала с громкой музыкой и смехом гостей.
Тёплый летний вечер был свеж и особенно приятен после помещения. Я запрыгнула на перила балюстрады, что ограждала террасу, и посмотрела на Эрика. Почему-то казалось уместным, что он сейчас закурит, но он этого не делал и, кажется, даже не собирался делать.
– Мы покурить вышли? – спросила я, и он растерялся от этого вопроса, явно не ожидав его.
Я улыбнулась: наконец-то и мне удалось застать его врасплох своими словами.
– У меня нет сигарет, – ответил он, но тут же любезно предложил: – Могу сходить за твоей сумочкой.
– Нет, не надо, – ответила я. – Там тоже нет сигарет. Я не курила ни разу в жизни, прикинь?
На самом деле, этот факт моей биографии меня никогда прежде не удивлял, и я не считала его чем-то особенным, пока не выяснила, что курить пробовали все, хоть раз в жизни.
Эрик улыбнулся в ответ, опираясь на перила, на которых я сидела:
– То есть, это был такой тонкий ход, чтобы узнать, курю ли я?
– Да нет, – призналась я, ничуть не кривя душой. – Просто показалось, что мы вышли за этим. А так мне однофигственно, куришь ты или нет.
Он заглянул мне в глаза с любопытством и спросил:
– Ты считаешь, мы больше никогда не увидимся?
– Мы живём в одном городе, Эрик, – ответила я. – Даже в одном районе, судя по всему. Скорее всего, когда-нибудь мы неизбежно увидимся.
Эрик кивнул, признавая справедливость моих рассуждений, поглядел в небо и уточнил:
– Но ты не хотела бы продолжать общение со мной?
Это был слишком прямой вопрос, чтобы на него легко нашёлся ответ. Хочу я или не хочу? Я ведь до этого и не думала, что с Эриком, вообще-то, можно обменяться телефонами, сходить куда-нибудь, пообщаться поближе и узнать получше. Сейчас он спрашивал, хотела бы я этого, а я совершенно не знала, что ответить. Мой вопрос о сигаретах явно проигрывал в неожиданности его вопросу про наше общение.
Ответить честно, что не знаю? А может, ехидной шуточкой? Или не ехидной? Или ответить "да" и пожалеть потом, или "нет" и пожалеть ещё сильнее?
