Текст книги "Тайна моя святая (СИ)"
Автор книги: Анастасия Деева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)
Глава 4. 5 января 1996
Я встала из-за стола. За окном смеркалось, надо было включить в комнате свет.
На столешнице лежал большой, нарисованный нарисованный на листе ватмана кроссворд. Рядом – вырезанные фотографии друзей из старшей группы театральной студии “Аэлита”.
Я готовилась к Дню рождению мужа, которая выпадала на православное Рождество.
Так получилось, что самой нашей близкой с мужем компанией стали воспитанники из театралки. Мы вместе ходили в турпоходы до моей беременности, делали вечера и чаепития, играли в “Монополию”. Педагогика и детский театр, стали моей судьбой.
В далеком детстве, постоянно занимаясь спектаклями и концертами, я даже представить себе не могла, что жизнь так повернется.
Я все ещё мечтала быть детским писателем. На полке стояла пишущая машинка с рукописью сказочной повести. Мне хотелось закончить сказку к рождению первенца. Ничего не зная о маминых мечтах, малыш отчаянно пинался в животе. Не было ни малейших признаков на то, что дитя торопится появиться на свет.
Я так и не сказала мужу ни слова про сон. Да и как сказать? Не так давно пришло письмо от бабушки из Крыма, где она радовалась, что выбранное нами имя для мальчика – Ярослав. Она уже успела всем в селе рассказать об этом.
“Нет, я не могу назвать сына иначе! – думала я, двигаясь по комнату, и потирая затекшую поясницу. – Уже даже в Первомайке знают, что имя мальчику выбрано! Моего сына должны знать Ярослав!”
Я вспомнила Колю.
Я даже не знаю, где он сейчас… А самое страшное: жив ли?
Груз застарелой вины давил на меня, я не знала, куда спрятаться от злых воспоминаний. Тогда, в минуту острого накала сорвалась с губ та страшная фраза, которая сейчас казалась мне похожей на проклятие.
“Нет, я не виновата… Это генетика, моей вины в том, что произошло с Колей – нет! Это не моё проклятие обрушилось на него. То, что случилось после – чудовищное совпадение! – думала я в отчаянии. – Сон в роддоме – всего лишь сон! Мне ещё две с половиной недели ребенка вынашивать! Не может такого быть, чтобы мой ребенок родился на Рождество! Не может быть, чтобы это случилось в день рождения мужа! Не надо верить снам! В конце концов у меня может родиться и дочка! Мы же не знаем пол малыша”
Я снова села за стол, рассматривая вырезанные фотографии друзей. Удивительное дело, я научилась ценить каждый снимок с тех самых пор, как порвала фотографии с Колей.
Я мало о чём жалела из своего детства, оно у меня было по-настоящему счастливым. Но о случее с фотографиями – всегда. Как и о порванном письме.
Спустя пару дней после памятной драки, я вышла за огород, и долго по руслу высохшего ручья пыталась собрать обрывки бумаги. К моему большому сожалению, прошло слишком много времени. Что-то унесло ветрами, что-то было покрыто слоем грязи. Мне не удалось собрать текст, так я и не узнала его содержание.
В моей жизни потом было много любовных писем, но это, самое первое, в гневе разорванное, так и осталось для меня большим секретом.
В тот год мальчишеская компания перестала со мной общаться. Ненавистный мне Колька перестал даже подъезжать на велике к нашему дому.
Тогда я не знала, как хитро всё может повернуться в жизни.
На следующий год мы помирились с Максимом и Сережкой, и даже стали общаться с Колей, хотя тот ещё долго отводил от меня взгляд.
Самым забавным было то, что уже со следующего года уже не он
гипнотизировал ворота моего дома, а я – его.
Дело в том, что на повороте улицы была большая куча земли, и на ней росли две тенистые старые акации. Под ними в уютном углублении находился здоровый белый камень. Именно его мы облюбовали с подружками для того, чтобы тайно от всех секретничать. Место было скрытное, и можно было оттуда незамеченными наблюдать, кто куда передвигается.
Для меня главным был другой факт. С белого камня замечательно просматривалась часть улицы, где находился Колин дом с синими воротами.
Именно тогда я на собственном опыте поняла, какой, оказывается, волнительный момент: видеть у ворот знакомую фигура.
Была ли я тогда влюблена? Я не могу этого с точностью утверждать. Но что-то тогда со мной произошло, так как я по-настоящему стала интересоваться мальчиком, которого побила за его любовь ко мне.
В то время я не знала, что настоящее первое чувство придёт через несколько лет, когда Коля вытянется, станет выше меня, и на него, как на симпатичного подростка, начнут обращать внимание мои подружки.
Эх, Коля…
Глава 5. Крым. Лето 1989. Взаимность
“Трынделыски”
– Настя, ты в десятый класс перешла, а всё в куклы играешь! – тётя Оля возникла на пороге гаража. – Тебя там у ворот мальчики спрашивают.
Настя, возводящая в углу гаража огромный модуль космического корабля для бумажных кукол, недоуменно обернулась на вход. Какие могут быть мальчики, когда космические пираты вот-вот атакуют влюбленную пару, и тем предстоит отбиваться?
– Скажи, что вечером выйду, – отмахнулась она. – Или завтра.
Уже вторую неделю подряд Настя в компании нескольких подружек разыгрывала гараже ролевую игру с помощью героев собственных фантастических повестей. Это была любовная история по типу телесериала, поэтому девочки охотно подключились. Играли нарисованными куклами во “взрослые” отношения, про которые приличным девочкам говорить вслух не полагалось.
Именно “запретная”, интимная часть жизни бумажных кукол будоражила воображение, поэтому девчонки напрочь забыли про то, что есть и улица, и реальные мальчишки. Как можно серьезно воспринимать тех, кого знаешь, как облупленных?
Мальчишки скучали. У них, конечно, были и свои дела, но они уже вошли в пору, когда долго без девчонок им не интересно.
Однажды в обед Дениска сказал:
– Настя, Максим зовет на солому в “Трынделыськи” играть, – Там обязательно нужна большая компания, а народу не хватает.
Настя,брезгливо выбирающая из борща болгарский перец и отодвигая его на края тарелки, подняла на брата недоумённые глаза.
– Шо за “Трынделыськи?”
– Игра такая, по типу догонялок, только играется она в соломе. Очень веселая. Ты когда-нибудь со стогов прыгала?
– Нет.
– Тогда идём вечером с нами!
Настя не долго думала. Максим, как и прежде, был неистощим на авантюрные выдумки, и всегда приглашал её принимать в них участие. Знал, что она подтянет за собой всю девчоночью ватагу. Сама она тоже много чего придумывала, и он тоже в её затеях участвовал. Между ними существовали негласные договоренности двух лидеров, которую можно было обозначить так “Если ты играешь, то и я – в игре, и все кто со мной, тоже”. Нарушать установленный порядок взаимоотношений было бы неправильным.
– Куда идём?
– Между Старым и Новым Сосыком стога помнишь?
Настя видела огромные скирды золотой соломы посреди поля, но ей и в голову не могло прийти, что их можно использовать для игр.
Сама идея ей нравилась. Она много видела в кино романтичных моментов, связанных с соломой и сеном, читала сочные писательские описания запаха. Но так, чтобы иметь возможность поваляться в стогу – такого не было.
– Договорились, я с вами, – сказала она.
– Девок позовёшь? – как бы невзначай спросил брат.
Мог бы не спрашивать. Без подруг она бы не пошла.
Собирались к вечеру, чтобы не нарваться на колхозников. Те могли надавать по шее за покушение на свое заботливо собранное в стога добро.
Компания, собравшаяся для игры в “Трынделыськи” насчитывала человек двенадцать.. Вся Настина компания была в сборе, а в компании парней прибавились и их новые друзья с соседней улицы.
Сейчас, когда солнце клонилось к горизонту, толпа стояла перед тремя огромными скирдами золотистой соломы. Две из них напоминали плотные горы, и на них было даже не залезть. Третья, такая же огромная, была наполовину разваленной. Её и обозначили местом для основной игры.
Настя чувствовала себя немного преступницей. Она знала, что нельзя портить работу колхозников. Но отступить уже не могла. К тому же от запаха скошенных, увядших колосьев чуть-чуть кружилась голова.
– Правила в “Трынделыськах” простые, – Максим, обвёл прищуренным взглядом собравшихся. – Ловит один. Если кого заляпает, значит, они ловят уже – вдвоём. Кого поймают, тот присоединяется к ним. И так, пока не поймают последнего. Кто будет последним, тот и ловит на следующий кон. Всё понятно? Первым ловлю я… Дальше – посмотрим.
Игра была безумная во всех отношениях. Можно было взлетать по соломе на самый верх, скатываться с неё, как с горки, зарываться в колючие, жесткие “пещерки”, засыпая себя сверху, чтобы не было видно. Можно было убегать, а будучи пойманной, носиться за теми, кто ещё не присоединился к ватаге ловцов.
Убегая, не было понятно, кто на чьей стороне, поэтому на всякий случай надо было бояться сразу всех. От этого было совсем весело.
Вся кутерьма на фоне яркого пылающего теплого заката была по-настоящему азартной. Стог еще больше разваливался от бесконечной весёлой беготни.
В один из моментов игры Настя, заметила, что в её сторону бежит Серёжка. Она с визгом бросилась удирать от него на самую вершину, а оттуда свалилась в мягкую, разваленную часть стога. Тут же сверху, невесть откуда, на неё свалился Колька. Он схватил ее в охапку и уронил на спину.. Его рука оказалась под её грудью, и оба, оказавшись в положении лежа, замерли на несколько секунд.
Настя ещё никогда так остро не ощущала присутствие мальчика рядом. Она увидела рядом со своим лицом весёлые глаза, сама улыбнулась в ответ и быстро вскочила. Игра продолжалась, а она почему-то не могла забыть этот полушутливый, но в чем-то по-настоящему интимный момент объятия.
Её до этого точно так же пару раз ронял Максим, но какой-то особенной остроты в моменте для неё не случилось. Максим был для неё хорошим приятелем. Девчонки ей намекали, что она ему нравится, но Настя не видела этому никаких особенных подтверждений. Он относился к ней с таким же интересом, как и три лета назад. Но тогда-то он поддерживал Кольку. Разве он изменился с той поры? Такой же неистощимый выдумщик..
С Колей всё было иначе. В её отношении к нему оставалась всё та же непостижимая загадка непрочитанного письма и вспыхнувший впоследствии интерес, перерастающий во что-то похожее на легкую влюбленность.
– Э-эй! Вы что там делаете! – раздался резкий мужской голос со стороны дороги. – Кто вам позволил стог портить!
На дороге стоял пожилой совхозный сторож с велосипедом. Ребята замерли, игра в ту же секунду прекратилась
– Тикаем! – громко скомандовал Сережка.
С трех сторон от них было голое скошенные поле с жесткими стеблями торчащих из земли соломин, и лишь по другую сторону Старого Сосыка – огромное кукурузное поле, в котором можно было затеряться
– Все в кукурузу! – скомандовал Максим.
Ребячья компания, не сговариваясь, рванула в сторону высоких зарослей “царицы полей”..
– Ой дяденька, не надо, не надо, не ловите нас! – дурашливо орал Максим.
Настя бежала за ним следом с оглушительно бухающим сердцем. Как он не боялся? Вдруг сторож побежит за ними следом и поймает?
Она была трусихой, и очень не любила поступать “плохо”. Знала же, что нельзя лезть на стога.
Колхозник посчитал, что гоняться за ними через бесполезно, поэтому не преследовал.
Через некоторое время вся компания выбралась с другой стороны кукурузного поля. Смеркалось.
Тела были исцарапаны соломой, всё тело от этого сильно чесалось, но компания весело обсуждали побег от сторожа.
Настя и Коля шли рядом, почти касаясь друг друга плечами. Они раньше были одного роста, но только сейчас она заметила, что он сильно вытянулся, немного обогнав ее в росте. Черты его лица стали чуть-чуть резче, потеряв детскую округлость.
Поглядывая на него искоса, Настя поняла, что он, оказывается, очень симпатичный мальчик.
Игра “В бутылочку”
С того самого дня Настя поняла, что игры в гараже в придуманный мир, стремительно теряет привлекательность. Она снова показалась вечером на улице. Хотелось вечерами сидеть на лавочке с мальчишками.
Собирались, как обычно, у забораНастиного дома, под вишней. Выносили лавочку, табуреты, всё это ставили ее под вишню, располагались кругом для болтовни.
В один из вечеров, по очень густым сумеркам, Максим тихо сказал:
– Девки, “в бутылочку” играть будете?
– О-о-о! – протянула Светка, словно бы догадываясь, что он имел ввиду.
Настя недоуменно смотрела на друзей. Почему-то все отводили глаза.
– Что за игра?
– Ничего особенного. Садимся по кругу вперемешку: парень-девка. Раскручиваем бутылочку, и на какую пару она покажет, те и целуются. А если показывает на парень-парень, или девка-девка, то тогда по часовой стрелке переводим на следующего. Чтобы всегда получалась нормальная пара, – он обвел взглядом девчонок и остановил взгляд на Насте.
Она знала, что должна принять решение за всех своих подруг.
Целоваться она не умела, но предложение Максима ей понравилось. В конце концов почему бы не научиться? Мальчишек она всех знала хорошо, они все ей нравились, поэтому ничего предосудительного в поцелуях она не видела.
– Тут нас увидеть могут.
– Только давайте к П* перейдем, – предложил Сережка. – Там у них точно глухой закуток
Он имел в виду место под вишнями соседского дома. Там с одной стороны был глухой забор, с другой – высаженный рядком крыжовник, а сами деревья были с низкими ветвями. Хозяева дома показывались редко, и вряд ли бы стали прогонять ребячью компанию.
Настя убежала в гараж, выбрала из мешка зелёную “чебурашку” из-под лимонада,и вернулась к друзьям.
– Шо, начинаем? – спросил Максим, раскручивая бутылочку.
– Погодите, а если мне на неё выпадет? – забеспокоился Дениска, указывая на Настю. – Она – моя сестра.
– Я тоже с Иркой целоваться не буду, – буркнул Сережка.
– Если брат и сестра, тогда щечку целуйтесь. Остальные – в губы, такие правила, – решительно произнёс Максим.
Он наклонился, и резким движением заставил “чебурашку” вертеться.
Поцелуи были простые – ребята просто чмокались в губы. Это было смешно и немного волнительно. Постепенно все немного осмелели, и продолжительность соприкосновений стала увеличиваться.
Насте нравилось целоваться только с Колей и Максимом. Оба находились напротив неё, поэтому в пару выпадали ей значительно чаще других. Она даже не знала, специально они там встали или нет, но эти два мальчика были ее постоянными партнёрами.
В какой-то момент игры Максим накрыл ее губы своими и чуть раздвинул их. Настя вдохнула его дыхание и… такой поцелуй ей понравился гораздо больше.
От него чуть сильнее забилось сердце.
Когда по жребию выпал Коля, Настя уже сама приоткрыла губы ему навстречу. Он понял знак почти сразу, прильнул к ней жадно, даже страстно страстно. Даже Максим, позволял себе такой вольности.
У Насти чуть-чуть закружилась голова от волнения.
Слишком долго целоваться было неприлично, поэтому Настя, со смехом оттолкнула довольного Кольку.
Дома, засыпая, она долго думала, с кем ей нравится целоваться больше: с Максимом или Колей. Оба , были ей приятны, а все остальные ребята для нее были лишь фоном главной интриги: кого выбрать. Настя была правильно воспитана, и понимала, что если отдавать кому-то сердце, то только – одному.
Максим был всего на год младше Насти, и в него было бы нормально влюбиться. К тому же она во время игры “В бутылочку” поняла, что он выделяет ее по сравнению с другими девочками. Ей даже казалось иногда, что вся эта игра затеяна им,чтобы целоваться именно с ней. Иначе почему он так подолгу примыкал к ней губами?
Это были лишь домыслы. Если бы Максим хотя бы раз намекнул ей прямо, что она ему нравится, возможно, она из разумных соображений выбрала бы его.
Максим молчал, как партизан.
То, что Коле она нравилась, она знала почти наверняка.
Они никогда не говорили об этом после той дурацкой драки, тема была закрыта для обсуждения.
Просто Настя это почему-то знала. Целовал он ее по-особенному – не так,как ее подружек, и она это видела. Их он чмокал, а ее губы накрывал своими, целуя почти взасос.
Впрочем, Максим целовал ее так же. Между мальчишками словно бы было какое-то негласное соперничество.
Как тут разобраться, кто нравится больше?
“Трагедия в стиле рок”
Афиша летнего кинотеатра висела рядом со зданием “зимнего” клуба.
Возвращаясь из магазина, Настя со Светкой решили изучить список фильмов,чтобы решить, на что сходить.
На месяц вперед ничего интересного по настиному мнению не было. Шли либо индийские фильмы, либо какие-то советские, которые, судя по названиям, были скучными.
Заметив название “Трагедия в стиле рок”, Настя замерла. Настя не знала, ни что это за фильм, не знала тех, кто в данной ленте снимается. Ей просто нравилось слово “рок”.
– Я на этот фильм пойду, – сказала она Светке.
– Фу-у-у. Давай лучше на что-нибудь другое сходим. – Пойдем лучше на “Танцора диско”. Шо ты как ненормальная? Вся улица ходит на индийские фильмы, ты одна нос воротишь. А на твой “Рок” с тобой никто не пойдет!
Это Настя и сама знала, как и то, что одну, без подруг, её на фильм ни за что не отпустят. Летний кинотеатр находился далеко, фильмы заканчивались поздно, а улицы были лишены фонарей. Чтобы дедушка с бабушкой её отпустили, нужна была компания.
– Если ты со мной не пойдешь, парней позову, – пригрозила она Светке.
– Ну-ну, – хмыкнула подруга. – Так они с тобой и побежали смотреть неизвестно шо.
Настя ещё раз вздохнула.
– Привет! – голос Коли прозвучал так близко, что девчонки взрогнули.
Обернувшись, они увидели, как тот тормозит рядом с ними. Коля соскичил с велика, и подошел к ним, ведя своего “коня” за руль. Чуть позади него притормозил Максим. Оба мальчика были раздеты по пояс, и оба – в мокрых шортах. Головы тоже не просохли после купания.
– В кино собрались? – Коля улыбнулся. – На шо?
– На “Трагедию с стиле рок”, – твердо произнесла Настя.
Светка хмыкнула, но промолчала. Видимо, ее интересовало, как Настя поведёт переговоры.
Максим сощурился, ехидно спросил:
– Ещё скажи, шо ты в роке разбираешься.
Настя взглянула в его смеющиеся глаза, и на полном серьезе выдала:
– А шо, вам, пацанам, можно, а мне нельзя?. Между прочим, я в мае была на концерте Виктора Цоя.
– Брешешь! – парни переглянулись.
– С чего бы? Он был на гастролях в Свердловске.
Это был бронебойный аргумент, который сразу давал Насте сто очков вперед в мальчишеских глазах. Цой был кумиром среди пацанов. Что до девчонок с улицы Школьной, то те сходили с ума от солистов “Ласкового мая”.
Максим соскочив с велосипеда, подошёл к афише, взглянул на даты и с сожалением произнес:
– Жаль, мы уезжаем в этот день. Я бы с тобой в кино сходил.
Настя чуть не взвыла. Если бы Максим согласился, пошли бы все парни. В этом случе и девчонки бы тоже пошли.
Теперь она осталась в меньшинстве. Коля подумал, чуть прищурился на солнце и улыбнулся:
– Если хочешь, я с тобой пойду.
Настя опешила. Одно дело целоваться с мальчиками по вечерам. Это было забавно, и никого ни к чему не обязывало. Но она не была готова идти с мальчиком один на один в кино. Это же такой повод для сплетен!
– Вы шо, одни пойдете? – Максим бросил легкий, ревнивый взгляд на Колю.
– Я тоже иду – тут же выдала Светка.
Настя знала, что после того, как все друг с другом перецеловались, Светка почему-то стала выделять Колю. Насте это не нравилось. Это была не ревность даже, а, скорее, чувство собственничества.
– Если никто с нами не соберется, пойдём втроем.
Летний кинотеатр располагался в центре, рядом со школой. Представлял он собой большую крытую сцену, перед которой ступеньками располагались обычные деревянные скамейки. Все это было обнесено двухметровым побеленным забором. Кино начинали крутить поздно вечером, когда на поселок надвигались густые сумерки.
Так как лето было сухим и теплым, обычно требовалось только взять с собой лишь легкую кофточку, чтобы было не очень зябко, если ночь станет прохладной.
В тот вечер было пасмурно, небо хмурилось.
Светка, Коля и Настя пришли вместе. Больше с ними никто не решил идти на неинтересный фильм. Девочки, как полагалось, оделись красиво, а Коля был в обычном черном спортивном костюме с белыми полосками.
Народу собралось не то, чтобы много, но все-таки достаточно. Троица переместилась ближе к середине зала, чтобы им никто не мешал.
– О, Серый! – оживился Коля, заметив, что в зале с компанией полузнакомых пацанов появился Сережка.
Тот, кивнув им, подходить не стал, а ушёл куда-то на последний ряд.
– Коля, садись посередине, – предложила Светка.
Он не стал спорить, так как взял на себя обязанности развлекать девочек. Он оказался приятным и обаятельным собеседником, чего раньше Настя за ним не замечала.
Фильм оказался тяжелым, из разряда той самой “чернухи”, которая лезла на экраны страны. Эта была грустная история любви, на которой крест поставила наркомания. В какой-то момент стал накрапывать легкий дождик. Он быстро прекратился, но от него стало совсем зябко.
Настя куталась в кофточку, и в какой-то момент просто плотнее прижалась к мальчишескому плечу.
– Замёрзла? – спросил Коля, заглянув ей в лицо.
Она кивнула.
Тогда он, быстро расстегнув олимпийку, обнял Настю за плечи, накрывая своей кофтой её спину.
– Ты чего, увидят же! – она испугалась, так как точно знала, что где-то позади сидит Серёжка, и точно об этом всем разболтает..
Одно дело обниматься в темном закутке под вишнями, а другое дело – на виду у всех, кто пришёл в кинотеатр. Если об этом узнают домашние? Ужас какой!
– Тебе шо, до них есть дело? – спросил весело Коля.
В его глазах яркими точками отражался киноэкран. Настя чуть не задохнулась от того, какой он в этот момент был красивый.
– А тебе?
– Мне? – он прижал ее к себе ещё крепче.
Насте все ещё было неловко, но все же она немного расслабилась. Во-первых, Коля был, действительно, тёплый, а она замерзла. Во-вторых, что ни говори, а когда мальчик обнимает, укрывая собственной одеждой от холода, это очень волнительно и приятно. В-третьих, он обнял её, а не Светку. Это была маленькая победа.
Пока шел фильм, Настя понимала, что в ее мире происходят изменения.
Признав право Коли обнимать её на виду у тех, кто сидел в тот вечер в кинотеатре, она осознала, что сделала выбор между Максимом и Колей в пользу последнего.
Домой возвращались поздно, обсуждая фильм. Все согласились, что, в целом, мысль в кинокартину была заложена хорошая, так как наркомания – страшное зло.
Ночь была очень темная, безлунная, поэтому Настя и Коля шли, взявшись за руки, и чуть соприкасаясь плечами. Светка этого, наверное, даже не видела. Если и видела, не подавала виду.
Проводив Светку, оба остановились у ворот Настиного дома. Им было хорошо видно, что под лампочкой у крыльца сидит с книжкой дядя Витя. Это был его ежедневный вечерний пост. Настя всегда подозревала, что дядя ее дожидается, когда она уйдет домой спать.
Сейчас совсем не хотелось уходить от Коли. Она знала, что очень поздно, но сна не было ни в одном глазу.
– Пойдём, я тебя немного провожу, – сказала она.
Они дошли до Сережкиного дома, остановились.
– Ты думаешь, я тебя одну отпущу? – спросил Коля. – Теперь идем, я тебя буду провожать.
Они двинулись в обратную сторону, но скоро дом Насти с его освещенным двором остался далеко позади.
На улице было тихо, пустынно и очень темно. Коля притянул её к себе, обнял за талию и страстно, надолго приник губами к ее рту. Настя не сопротивлялась, так как давно ждала этого.
– Слушай, – Коля оторвался от неё и добавил: – Мне тут Димка сказал, шо мы неправильно целуемся.
– Почему?
– Когда целуешься, надо, чтобы язык заходил в рот другому. Понимаешь?
– Нет. Это как?
– Давай попробуем?
Быстро обернувшись, и убедившись, что на улице – такая же беспросветная тьма и тишина, что окна во всех домах давно потушены, они снова обнялись.
Настя не очень понимала, чего от неё требуется, поэтому передала инициативу мальчику. Некоторое время она позволяла себя целовать “по-новому”, но этот вариант ей совсем не понравился! Показалось, что в таком виде поцелуя есть что-то пошлое, вульгарное, убивающее всю остроту момента.
– Ну, как? – спросил Коля.
– Мне… не очень, – призналась Настя. – Давай как раньше.
Он не стал спорить. И они ещё долго обнимались и целовались. Все было нежно, трепетно и без лишних вольностей
В тот вечер Настя поняла, что влюбилась окончательно, и что с этого дня у неё появился мальчик.
Спустя три лета Коля добился от неё полной взаимности.
