Текст книги "Я стану твоим Ангелом"
Автор книги: Анастасия Юшина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 22 страниц)
Наглый вампир подмигнул и скрылся в толпе. Я довольно быстро потеряла из вида его белую спину, и когда пришла в себя из ступора, сжала голову руками от внезапного головокружения. Нет, нет, так не пойдет. Я пришла сюда развлекаться и торжествовать, а не… Но закончить мысль не успела, так как голова заболела сильнее, и я упала бы, если бы не спасительная стена. Аккуратно, прислонившись ладонями к гладкой белоснежной поверхности, побрела к лестнице, ведущей на второй этаж. Может там не будет слышно этой музыки.
Всё перед глазами кружилось, голова разрывалась от острой боли, а в желудке застрял ком, превращающийся в тошноту. Что же я выпила?! Не знаю, как, но я наконец-то поднялась и, согнувшись, оперлась о стену. Дыхание участилось, но позыв тошноты пропал. Здесь не было скопления вампиров. Их вообще здесь не было. Крепко зажмурившись, я стиснула зубы, но боль так и не отставала, врезаясь в череп острыми кольями.
По голой спине прошлась легкая дрожь, когда послышались тихие шаги. Я быстро обернулась и практически столкнулась лбом с Владом. Сердце отчаянно заныло, а маска постепенно, словно мозаика, стала крошиться под нежным и пристальным взглядом темно-зеленых глаз. Я замерла, не шевелясь. Зелень утягивала в себя, манила своей прохладой, свежестью и загадочностью… Так захотелось прикоснуться к щеке…
– Тебе не хорошо?
Я слегка вздрогнула от тягучего шелкового голоса и собрала всю волю в кулак, чтобы не прикрыть глаза в блаженстве от близости. Носки лаковых туфель Влада касались черного тяжелого полотна платья. Еще чуть-чуть, и мой нос уткнется в сладкие манящие губы…
Тяжело вздохнув, я отстраненно произнесла, выгнув бровь:
– Мне прекрасно! Пришла посмотреть, как всё это время ты развлекался с Еленой.
Влад медленно улыбнулся, а мне захотелось оторвать себе голову за такие слова. Они сами вырвались.
– Ты сказала, что не хочешь меня видеть.
Сердце забилось галопом, я открыла рот, чтобы возразить, но тут же закрыла его, вызвав очередную милую усмешку. Я сама его прогнала, сама буквально отправила его к блонди! И поэтому сейчас хотелось выть от безысходности. Оттолкнуть притягательную скалу в изумительном шелковом изумрудном костюме, оказалось выше моих сил. Рядом с ним маска не работала. Будто сама тьма тосковала по темноте зелени глаз, по их глубине, по милым ямочкам на щеках, по усмешке и высокомерном взгляде.
Я опустила голову и закрыла глаза, так как это было нелегко признать.
– Я скучала, – тихо выдохнула я и внутренне сжалась. Если он сейчас оттолкнет меня, душа этого не вынесет.
Воцарилось гробовое молчание, даже музыка и головная боль потеряли для меня смысл. Влад молчал, он не шевелился. А желудок от волнения сделал три оборота, вынуждая грудь хватать застывший воздух всё быстрее и быстрее. Я решилась посмотреть на Влада, и тут же губы запылали от нежного поцелуя.
Влад прижал меня к стене, заскользив одной рукой по голой спине, оставляя дорожку дрожи, а другой аккуратно придерживал голову, поглаживая скулу большим пальцем. Губы были мягкими и сладкими, но в то же время требовательными и властными, а я таяла от приторного поцелуя, прильнув всем телом к мощному торсу. Тонкие пальчики вцепились в шелк черных волос, и я застонала в губы от их прохлады.
– Ты моя, Злата. Я люблю тебя, – гортанно прорычал Влад, выдохнув в губы.
Он провел дорожку сводящих с ума поцелуев от виска, к мочке уха и до ключицы. От изголодавшегося наслаждения, руки сжимали пиджак, оставляя тонкие складки, а тело изгибалось навстречу, когда вампир нежно прикусывал кожицу на шее, слегка потягивая и посасывая. Сейчас я растворилась в нем, полностью и без остатка, как сахар в кипятке, как лунный свет в темной зеркальной глади озера, как кофе в молоке. Я принадлежала ему, и всегда буду принадлежать. Своему единственному любимому вампиру.
Осознав это, я выгнула шею сильнее в немом приглашении и прошептала:
– Я люблю тебя.
На секунду Влад прекратил безумную муку поцелуев, заглянул в глаза и прильнул к шее, проткнув кожу острыми клыками. Если раньше мне кто-нибудь бы сказал, что я буду подставлять шею вампиру, то рассмеялась бы и плюнула еще в лицо. А сейчас стояла прижатая к стене и получала неимоверное удовольствие от того, как моя кровь постепенно переливалась к нему, делая его сытым и сильным, мощным и властным.
Буквально через минуту Влад отстранился и заглянул в глаза. Он взял совсем чуть-чуть, но в глазах была видна безграничная благодарность и любовь. Может, это я ее там видела… Поддавшись искушению, прижалась в поцелуе и почувствовала, как губы Влада растянулись в улыбке. Он прижимал меня к стене всё сильнее и сильнее, целуя глубже и требовательнее. Тело изгибалось от каждого позыва, сгорая в пламени страсти и букете переплетенных чувств. Каждой клеточкой я стремилась быть ближе, и он это чувствовал.
Кто-то довольно громко прочистил горло. Стальные глаза мгновенно распахнулись, но Влад закончил поцелуй, не спеша. Наверняка, он заранее почувствовал, что кто-то подошел.
– Влад, – позвал Алекс, когда вампир всё-таки отпустил мои губы. – Они здесь. Злате лучше уйти.
Влад коротко кивнул, не сводя с меня пристального глубокого взгляда. В голове было пусто, разум до сих пор требовал продолжения, а сердце мчалось галопом. Я не сразу поняла, что они говорили.
– Злата. – Влад взял руку и поцеловал тыльную сторону ладони, проведя пальцем по кольцу. – Они не должны видеть тебя. Тебе лучше уйти.
– Я заберу ее, – раздался голос Виктории. Я повернулась к ней и наткнулась на лукавую улыбку.
– Я скоро вернусь, – пообещал Повелитель и, кивнув, пошел вместе с Алексом и Игорем вниз по лестнице.
Проводив их взглядом, я посмотрела на подругу и спросила:
– Кто они?
– Лига, – коротко ответила Вика и, подхватив под руку, повела вглубь второго этажа.
Я вопросительно уставилась на нее. Она вздохнула и завернула в еще один бесконечный коридор.
– Лига, то есть объединение Повелителей линий. Они здесь.
– Напомни, в каком именно месте наши знания расходятся? – недоуменно проворчала я, послушно следуя за звездой, будто мы убегали от огня.
Неужели, Они настолько опасны?
ГЛАВА 20
Тонкие шелковые простыни цвета теплого шоколада стали твердыми и неуютными, а кровать слишком неудобной. Руки под подушкой онемели, а бока постоянно что-то давило. Видимо, пора уже было просыпаться. Но так неохота… Потянувшись, я зевнула и всё еще с закрытыми глазами сладко повернулась на другую сторону, уткнувшись во что-то твердое и маняще теплое.
– Влад, – сонно протянула я, улыбнувшись. Даже не открывая глаз, была уверенна, что это мой вампир.
– Злата!
Мягкие крылья накрыли меня с ног до головы, и я мгновенно открыла глаза. Ангел сидел на кровати, поджав ноги под себя. Напряжение волнами сочилось из него, и для того, чтобы понять, что он был зол, не нужно было смотреть в искрящиеся желтые глаза. Что-то было не так, раз ангел сердился.
– Что ты тут делаешь? – выпалила я, не подумав. Золотистые брови вопросительно приподнялись, губы сжались, а белоснежные крылья исчезли. – Что случилось? – попыталась исправиться я, приподнявшись на локтях.
– Ты не хотела меня видеть?
Я ошарашенно уставилась на ангела, которого изнутри разрывало что-то очень неприятное, и полностью забыла про сон.
– Нет! Конечно, хотела. Что за глупости?
– Как ты?
Быстрая смена темы очень удивила меня, но я постаралась этого не показать.
– Хорошо. – Я улыбнулась и села напротив, сложив ноги по-турецки. – А ты? У тебя что-то случилось?
– Ты, – довольно быстро и громко бросил он, склонив голову набок. Пристальный янтарный взгляд не был нежен и полон заботы, глаза смотрели на меня с ноткой отчаяния и разочарования.
– Что, я? – переспросила и сжала в кулаках простынь.
– Что ты делаешь, Злата? Зачем?
Я абсолютно ничего не понимала, мало того, что только проснулась, и мозг еще не готов был работать, так еще и обвиняющая нотка в голосе, прищуренный взгляд. Что такое?!
– Да что я делаю?!
– Ты идешь не в ту сторону.
– Я сижу вообще-то! И я не люблю философствовать с утра! Говори нормально.
Ангел коротко усмехнулся, задержав взгляд на шее.
– Ты изменилась, – задумчиво протянул Александр и резко поднялся, оставив после себя длинное белоснежное перышко на помятой простыни.
– Я всё та же Злата. – Я подняла перышко и прикоснулась им к плечу. Ни сладкой дрожи, ни горсти спокойствия, ничего. Я ничего не чувствовала, будто водила по коже обыкновенным пером!
Наши взгляды встретились, Александр пристально следил за мной. Он не улыбнулся, ни один мускул на лице не дрогнул, будто ужаснулся реальности.
– Что происходит? – выдохнула я, приподняв перо.
– Ты теряешь со мной связь, Злата. Перестаешь чувствовать то, в чем когда-то нуждалась. – Ангел произнес это так, словно приговор. Внутри всё сжалось, и я вскочила с кровати.
– Нет, не теряю. Ты же мой хранитель. – Рука машинально потянулась к ангелу, а глаза остекленели от слез. Сейчас я обниму его, и всё будет, как раньше.
Александр шагнул назад и покачал головой. Сердце пропустило удар, он отталкивал меня.
– Мне больно, Злата. И с каждым днем я чувствую это сильнее. Я тебе не нужен.
– Нужен! Что ты такое говоришь?! – выкрикнула я и кинулась в объятия.
Тело Александра вздрогнуло, и он застыл. Ангел не пытался больше обнять меня, прижать к себе и укрыть крыльями. Он стоял без движения. Когда я слегка отпрянула, слезы тут же хлынули из стальных глаз. Те места, до которых дотрагивалась, были усеяны сеткой золотых вен. Дрожавшим пальцем я прикоснулась к одной вене, и она мгновенно вылезла еще сильнее, а ангел напряженно выдохнул.
Я подняла взгляд, полный слез, и он кивнул, подтверждая слова и мои мысли. Прикосновения приносили боль, я делала ему плохо.
– Они скоро отзовут меня. И ты останешься без хранителя.
– Кто Они? И почему должны отозвать?
Мысли неслись галопом, не выстраиваясь в единую цепочку, и привели меня в состояние ступора. Что я сделала не так?
– Ты отдаляешься, выбираешь другую сторону. И мне больше не зачем тебя охранять. – Ангел отвернулся, ему было больно не только физически, но и душевно. Руки сжались в кулаки, а спина напряглась, когда он добавил:
– Ты выбираешь вампира.
В комнате повисла удушающая тишина, нарушаемая лишь моими всхлипами. В душе будто проткнули большой шар, там образовалась зловещая пустота. Неужели это случится со мной? Неужели он бросит меня? Я не могу, я привыкла к нему. Даже нет! Он – это моя часть, важная часть жизни.
Я дернулась и попыталась вновь дотронуться до него, но вдруг движения стали очень медленными, стены закружились и выгнулись в длинную трубу. Ноги увязали в ворсистом ковре, не давая сделать ни шагу. И я проснулась, теперь окончательно.
Поток капелек пота стекал по вискам и щекам, оставляя неприятные мокрые дорожки, грудь тяжело вздымалась, а голова кружилась. Быстро обведя взглядом кровать и комнату, я никого не обнаружила. Ангела не было, как и перышка на шелковых простынях.
– Это был сон. Всего лишь дурной сон, – прошептала вслух и зажмурила глаза, пытаясь унять бешеный стук сердца и тоску, разрывавшую душу.
На ватных ногах я выбралась из постели и перед тем, как принять душ, открыла комод. Не сразу руки прикоснулись к двум перышкам, я медлила, боясь всем нутром, что не почувствую к ним ничего. Облегченный протяжный выдох вырвался из груди, когда плюшевые ворсинки разлили приятное сладкое тепло по всему телу, закрадываясь в те уголки, где ночной кошмар еще сидел на правах хозяина. Мне стало тепло и приятно, хорошо и легко. Зажмурившись от наслаждения, я аккуратно положила их обратно и успокоенная зашла в душ, полностью легко выдохнув под горячими струями.
Чтобы заставить себя выйти из душа, мне пришлось не сладко. Но я это сделала. Вошла в комнату и, распахнув гардеробную, бегло обвела взглядом вешалки. Что же сегодня надеть? И, стоп! Где Виктория? Стрелки на часах показывали три часа дня. Именно факт того, что я проспала работу, помог мне быстро высушить волосы, нанести легкий макияж и выбрать джинсы с футболкой. Словно ужаленная в пятую точку, я носилась по комнате не хуже Формулы-1, ругаясь вслух нелицеприятными выражениями.
Меня же убьет Влад! Ну да, не убьет. С этим я погорячилась. Но уж точно по головке не погладит. Хотя… Улыбнувшись отражению в зеркале, покрутилась перед ним, раздумывая над тем, может переодеться… Нет! Я опаздываю. Светлые джинсы и черная футболка довольно гармонично смотрятся. Ничего страшного. Если кому не понравится, пусть не смотрят!
Широкие коридоры, уставленные изящными пуфами, статуями, столиками и диванами встретили меня довольно пусто. Да, именно так. Никого не было. Я осторожно шагала по белому мраморному полу, слушая цокот каблуков, отдававшийся от стен зловещим эхом. Пальцы машинально дотронулись до кольца, ища в темном камне защиты. Спокойно, здесь меня никто не тронет. Это же дом Влада! Что здесь может произойти…
Я спустилась по главной лестнице в холл и хотела уже идти посмотреть на отделку фонтана, как входная дверь открылась. А дальше всё происходило, как в замедленной съемке.
В дом вошли Ирина и Игорь, но не они были удостоены всего моего внимания, а ребенок. Маленькая девочка держала на ручках плюшевого медведя с огромным красным бантом. Золотисто-русые волосики завивались в кудряшки, изумрудные глазки точь-в-точь как у Владимира на портрете и Влада, прищурились и осмотрели всё вокруг. Маленький курносый носик поморщился, а губки сжались в одну линию. Пуховая курточка с меховым воротником была расстегнута, открыв обзору розовое платьице. В центре холла стоял маленький пухлощекий ангелочек.
Сердце пропустило удар и, кажется, вообще остановилось. Внутри всё замерло. В глазах всплыл образ маленького Елисея, хмурящегося, когда я забирала его конфеты. И сейчас передо мною была не его копия, но меня тянуло к ней так же, как и к нему когда-то. Я потеряла бы равновесие, если вовремя бы не схватилась за перила лестницы.
Вдруг взгляд девочки остановился на мне, и бровки взлетели вверх. Она долго смотрела, а я не знала, что сделать. Мне хотелось сильно сжать ее в объятиях, но, как отреагирует она…
Входная дверь вновь открылась, и вошел Влад.
– Кто это? – спросил ангелочек, посмотрев на Влада.
Я кожей чувствовала пристальный взгляд темных изумрудов, но не могла оторвать взгляда от девочки.
– Спроси у нее сама, – ответил Влад и улыбнулся.
Девочка развернулась, и сделал робкий шаг. Ей было интересно и в то же время страшно. Оставив перила в покое, я заставила ватные ноги шевелиться и пошла навстречу. Подойдя, опустилась на колени, чтобы наши взгляды были на одном уровне, и тихо произнесла, улыбнувшись:
– Привет, я Злата. Помогаю твоему дяде заниматься домом. – Я протянула руку, чувствуя, как внутри всё колотится от слез.
– Здравствуй. Меня зовут Алиса Чернявская, – сказала звонким голоском девочка и посмотрела на протянутую руку.
Она долго на нее смотрела, но потом внезапно прильнула, обняв за шею тонкими, но сильными ручками. Ступор длился всего лишь секунду, и я прижала Алису сильнее, зарывшись носом в шелк волосиков.
Мне было больно за нее, больно так, что внутренности выворачивались наизнанку, а сердце будто облили кислотой и сжали. За что наказали этого маленького ангелочка, лишив родителей? Что она сделала, чем успела провиниться перед этим миром? Я обнимала ее и даже представить не могла, как она справлялась с этой ужасной трагедией, и справилась ли вообще?
Одинокая слеза покатилась по щеке, хоть как я не старалась дышать глубже и сжимать челюсти. Алиса аккуратно отстранилась и, заглянув в глаза, погладила мокрую щеку маленькой ладошкой. От этого слезы чуть не полились сильнее. Я постаралась лучезарно улыбнуться.
– Не плачь. Смотри, это Жемчужинка, – весело произнесла девочка и протянула лапу медвежонка. Я пожала ее. – Ты ей нравишься. А она не любит плакс.
Широкая улыбка расползлась по лицу, и я кивнула, не в силах справиться с накатившим клубком чувств.
– Больше не буду.
– Алиса, пойдем, я покажу тебе комнату, – раздался голос Ирины, и я вздрогнула. Я совсем забыла, что всё это время они стояли сзади и наблюдали. Даже Влад.
Алиса закрутила головой и нахмурилась. Вот-вот и расплачется.
– Мы с тобой еще увидимся. Обещаю.
Она обернулась, и я прикоснулась пальцем к вздернутому носику, на что она сразу улыбнулась. Ирина взяла Алису за руку и повела наверх, а я стояла и наблюдала, как маленькие ножки поднимались по лестнице, словно зачарованная.
– Злата. Ты в порядке? – Влад перегородил обзор своим телом и прикоснулся к щеке.
– Да.
– Ты плакала, – заметил он, подойдя ближе.
– Всё хорошо. – Я посмотрела на него и увидела в глазах беспокойство и любовь. Они не смотрели на меня, а проникали внутрь, лаская каждую клеточку тела.
Влад обнял меня и, уткнувшись носом в макушку, поцеловал. Приятное тепло разлилось по телу, и мне захотелось быть еще ближе. Я прижалась сильнее, удобно устроившись на твердой груди, и зажмурилась.
– Мне нужно отлучиться. У меня дела, – прошептал он, заключив лицо, словно чашу, в ладони. – Я зайду вечером. – Сладкие губы прильнули в нежном поцелуе, и я с радостью ответила не него, вложив всю любовь и счастье.
Когда Влад отстранился, холодок прошелся по телу, оставив волну дрожи, а разум еще не вышел из сладкого безумно-нежного поцелуя. Я осталась совсем одна в холле, не зная, что и зачем делать. Все мысли крутились вокруг ангелочка, лишь изредка возвращаясь к сильным рукам Влада и настойчивым нежным губам.
Время длилось слишком медленно, я бы сказала даже очень. Я чего только не сделала, поговорила с Викторией, проверила обстановку второго этажа, заказала уборщиков, договорилась с дизайнером, даже пол натерла в холле воском. И всё ради того, чтобы сдержаться и не пойти в комнату к Алисе. Я знала, что Ирина отведет ее на третий этаж, так как на четвертый нельзя, а на второй Влад не разрешит соседство через стенку с донорами. Да и тем более, там еще были не полностью закончены комнаты.
Шагая по комнате кругами, я нервно кусала наманикюренный длинный ноготок, в то время как пристальный стальной взгляд надолго задерживался на двери. Внутри что-то громко тикало, как бомба, готовая вот-вот взорваться. Не знаю, почему, но меня магнитом тянуло к малышке, хотя бы просто посмотреть на нее еще раз или обнять. Я не могла в точности объяснить самой себе, зачем мне это. Утешить? Сказать, что всё будет хорошо? Может мне хотелось пожалеть ее, так как я знала, какого это, потерять родных? Или просто хотелось защитить и отгородить от проблем всего мира? Но для этого у нее есть Влад…
Нет, может это какой-то своего рода материнский инстинкт? Я не могла ответить, только твердо знала, что нуждаюсь в этой девочке, в этом комочке зеленоглазого счастья. Чтобы не выбежать из комнаты, я пересчитала чуть подсушенные пионы, помыла вазу, обтерла ее и вновь поставила на место. Потом минуты три ходила по комнате, как идиотка, высматривая лучшее место для букета. Да, надо что-то с этим делать.
Сердце понеслось вскачь, впереди меня, пока я только тихонько прикрыла дверь. Шагая по коридору, решительность стремительно покидала меня, и я несколько раз разворачивалась идти обратно, но потом останавливалась и вновь двигалась к двери в конце коридора. Перед тем, как войти, я глубоко вздохнула, зажмурившись, и постучала. Ответа не последовало. С громким стуком сердца потихоньку открыла тяжелую дубовую дверь и оглядела комнату.
Она практически ничем не отличалась от моей, только что цвет диванов, штор, ковров и… Взгляд остановился на кровати, где Алиса лежала вниз лицом. Спинка содрогалась от рыданий, а ручки прикрывали голову.
Быстро, словно ошпаренная, я подбежала к кровати и присела на пол, положив голову на шелковое желтое одеяло. Вероятно, малышка слышала меня, и знала, что именно я вошла. Вампирские штучки ведь никто не отменял.
– Алиса, – тихо позвала я, не решаясь дотронуться. – Что случилось? Тебя кто-то обидел?
Она повернулась на бок и выглянула из-под ладошки. Глазки были красными и заплаканными, а щечки усеяны розовыми пятнышками. Видимо, она долго плакала.
– Нет, – быстро ответила она и вновь закрыла личико ладошками.
Я нахмурилась и подвинулась ближе.
– Ты скучаешь? – осторожно спросила я и погладила плечико.
– Мне не разрешают идти в комнату родителей. – Алиса вытерла слезки и открыла лицо. – Вдруг они там? – Она посмотрела на меня так, что внутри всё сжалось до судороги.
В зеленых заплаканных глазках было столько надежды, обиды и страха, что я невольно задумалась, как реагировала я тогда. Но до сих пор где-то в глубине души мне казалось, что родители и братик ждут меня дома. Они живут там, а я просто не могу их видеть.
Я заставила себя натянуто улыбнуться и села на кровать. Алиса пристально следила за моими движениями и тоже села, поправив бретельку желтой маечки.
– Их там нет, – мягко произнесла я и поспешила добавить, – Но они всегда есть и будут здесь. – Я взяла ее ручку и приложила ладошкой к сердечку.
Она вопросительно уставилась на меня, и одинокая слезинка скатилась по пухлой щечке.
– Слушай. – Я всё еще не отпускала своей руки от ее. – Это стучит твое сердечко. И каждый стук охраняют твои родители. Они заботятся о тебе и сильно любят. И когда ты захочешь поговорить с ними, то просто приложи ручку к сердцу, прислушайся к нему и разговаривай, задавай вопросы. А сердечко тебе подскажет.
На маленьком лобике пролегли морщинки, она нахмурилась и обдумывала. Я до конца не понимала, что говорила, этот голос шел будто изнутри, автоматически. И раньше я не знала бы, как ее успокоить. Чтобы малышка доверилась, я улыбнулась и попробовала снова.
– Смотри. – Я взяла ее ручку и приложила к своему сердцу. – Здесь живут мои мама с папой и братик. Их не стало год назад. И когда мне плохо, я прислушиваюсь к сердцу и разговариваю с ними. Только они не отвечают, но я уверенна, что они слушают меня.
Маленькие глазки внимательно смотрели, пожирая каждое движение и сказанное слово, а ручка послушно слушала на удивление ровный стук сердца.
– И иногда, – добавила я, лукаво выгнув бровь, – папа не против был бы отлупить меня ремнем за то, что рассказываю им. Даже несмотря на то, что я уже большая.
Милые ямочки появились на щечках, когда девочка улыбнулась. Она сложила ручки на коленках и опустила голову.
– А тебя папа бил?
– Нет. Но любил пригрозить ремнем, – рассмеялась я, вспоминая папину лукавую улыбку и серьезный стальной взгляд.
Я нахмурилась, увидев, как упала слезка на согнутую ножку. Она всё еще плакала. Да и как остановить слезы, когда они сами льются? Обведя взглядом кровать, заметила медведя и, взяв его, посадила на колени Алисы.
– А ну, смотри ка, Жемчужинка. Кто это тут у нас плачет? – Алиса подняла головку и посмотрела сначала на меня, потом на игрушку. – Жемчужинке не нравятся плаксы, а то и она начнет плакать. Представляешь, если она заплачет? Чем мы ее успокоим? Меда дома нет.
Она обхватила медведя ручками, прижала к груди и стала баюкать, как маленькое дитя.
– Я не буду больше плакать, – тонким голоском ответила Алиса и прыгнула на руки, обняв за плечи сильными ручками.
Мгновенно я прижала ее сильнее и, поцеловав в макушку, стала укачивать, как в колыбели. Когда всхлипы перестали тревожить ночную тишину, а луна осветила мраморный пол перед кроватью, полностью отразившись в нем, словно в зеркале, я осторожно положила ее на кровать и укрыла одеялом, подоткнув уголки.
– А теперь пора спать. Глазки устали, они много плакали. Да и Жемчужинка вон зевает уже.
– Не уходи, Злата, – жалобно, надув губки, попросила Алиса, на что я улыбнулась и погладила лобик, прогоняя с него пшеничные кудряшки.
– Спокойной ночи, лисенок, – прошептала я и поцеловала в щечку малышку.
Я дождалась, когда девочка стала сладко посапывать, и, аккуратно поцеловав еще раз, вышла за дверь. Пока ноги ступали по холодному полу, взгляд не раз возвращался к кровати, будто я оставляла здесь надолго маленькую свою частичку. Маленькую, ранимую и беззащитную.
Перед тем, как закрыть дверь своей комнаты, опять посмотрела в сторону спальни малютки и, убедившись, что дверь была захлопнута, спокойно выдохнула и вошла внутрь. Глаза расширились от удивления, как только загорелся свет на прикроватных столиках. Влад сидел в одних серых штанах на кровати, пристально смотря в мою сторону. Сердце сразу забилось быстрее, глаза то и дело перебегали с прекрасного лукавого лица на грудь и обратно, а в груди перехватило дыхание. От неяркого отблеска прикроватных ламп и неяркого света луны, пробивающегося сквозь легкую тюль, торс блестел и переливался огнями золота и холодного серебра, на капельках взъерошенных, видимо, только что помытых волос можно было разглядеть блеск загадочной черноты, такой как в камне на кольце. Между бровями пролегла одинокая морщинка, уголки губ лукаво приподнялись, когда он осознал, что мое дыхание перехватило от его шарма и красоты, и Влад сел по удобнее, заставив мышцы на груди и руках заплясать в вальсе под шелком кожи. А я тяжело вздохнула, впустив в легкие порцию свежего, прохладного кислорода.
– И давно ты тут сидишь? – решила спросить я, подойдя ближе.
– Не хотел вам мешать, – загадочно ответил Влад, сверкая улыбкой.
– Она плакала, – сказала я, но тон получился обвиняющим.
– Я знаю.
– Почему ты не пошел, чтобы с ней поговорить?
Влад резко встал, отчего я закусила губу, машинально проследив за игрой мышц, и сглотнула.
– Я знал, что ты пойдешь к ней. Тебя ведь тянет к ней?
Он был так рядом, почти обнаженный… От такой близости мозг уже не мог концентрироваться на вопросах и ответах, глаза смотрели и улавливали движение губ, в то время, как рассудок пытался держать дистанцию.
Я не смогла ответить, лишь кивнула. Лучезарная улыбка окрасила лицо вампира, обнажив ряд белоснежных зубов и пары острых клыков. Влад прикоснулся рукой к щеке, погладив большим пальцем скулу, и я зажмурилась.
– И ко мне тебя тянет, Злата. Правда?
Наши взгляды встретились, и губы смогли лишь выдавить перед тем, как страстно впиться в сладкие губы Влада:
– Я люблю тебя…
Руки вампира заключили меня в плен, в то время как я упивалась голодным, но нежным поцелуем, смакуя каждый миллиметр кожи губ и языка. Влад целовал властно, будто отстаивал свои права, права на мое тело и душу. Теплая ладонь заскользила под футболкой, заставляя всё тело изгибаться навстречу, словно змея. Я готова сейчас была влиться в него, я хотела стать его частью. И Влад это почувствовал. И когда это произошло, нам обоим сорвало крышу.
Подхватив на руки, вампир в одну секунду уложил меня на кровать и тут же заключил руки в плен над головой, не дав пальчикам впиться в шелк черных волос. Он проложил медленную, сводящую с ума дорожку поцелуев от мочки уха до груди, пока второй рукой сорвал футболку и лифчик. От страсти и желания закружилась голова, тело горело пламенем, а мозг отключился, поддавшись чувствам. Все пороги или преграды, которые я пыталась раньше выстраивать, снесло словно некрепкую плотину, и я просто послушала сердце. А оно хотело Влада, и только его, особенно сейчас.
Как только верхняя часть одежды покинула тело, Влад освободил руки и сжал груди, продолжая целовать всё неистовее и неистовее. Пальцы от удовольствия вцепились в спину, а ноги обвили спину вампира. Живот горел, а внутри всё дрожало от предвкушения. Одним резким движением он освободил меня от джинсов, сорвав их вместе с трусиками, и вошел, впившись поцелуем в шею. Громкий стон вырвался из горла, но Влад заглушил его поцелуем. И тогда я стала стонать в него от блаженства, прокатывающегося по телу волнами, уводящими из разума и реальности.
Я отчаянно хваталась руками за спину и волосы, а ногами обхватывала напряженную спину сильнее. Не удержавшись, Влад прервал поцелуй, длившийся целую вечность, и гортанно зарычал, выдохнув в губы.
– Ты моя, Злата. Только моя. Я люблю тебя…
Без напоминания я знала, что нужно сделать, и мне хотелось этого, а Влад понял это по одним движениям. Стиснув груди, он облизал шею, заставив тело дрожать еще больше, и впился клыками. Движения во мне стали быстрее, жестче и резче, когда он, рыча, пил мою кровь, насыщаясь и наслаждаясь. Стоны удовольствия я больше не в силах была сдерживать, они переросли в приглушенные крики. Пальчики впились в шелк иссиня-черных волос, прижимая голову к шее сильнее. Возникшую легкость, счастье и безумное удовольствие нельзя было описать словами. Это просто было, и это только нужно чувствовать.
Мир стал уплывать из реальности, а очертания спины расплываться в густой тьме. Влад резко отстранился и, тут же прокусив запястье, приставил ко рту. Капли приторной крови полились прямо в горло, сразу впитываясь в клеточки тела. Через мгновение, как только я почувствовала новый прилив сил и страсти, он убрал запястье, а движения тугими бедрами стали еще сильнее. Удовольствие поглотило, а блаженство окутало всё вокруг, когда в один момент все краски взорвались ярчайшими оттенками, а мы стали одним целым.
ГЛАВА 21
Сонно зевнув, я взяла мобильный удобнее и обмоталась шелковой простыней.
– Я до сих пор не могу понять, почему ваша персона не мелькает у меня перед лицом.
Виктория тяжело вздохнула и, наверняка, закатила глаза.
– Влад дал мне пару выходных. Тем более, он дома. Пусть и приглядывает за тобой.
Ладонь медленно провела по тому месту, где лежал Влад, и улыбка мгновенно окрасила лицо. Я не помнила, когда он ушел, сразу или под утро. После жаркой ночи неудивительно, что я вообще хоть что-то помнила.
– Надеюсь, ты хорошо отдохнешь, – промурлыкала я с закрытыми глазами, вспоминая сладкую негу от поцелуев и объятий.
– Стоп! Стоп! Стоп! – затараторила подруга в трубку. – А почему ты с утра такая довольная, а?
Я блаженно вздохнула и откинулась на спину, ничего не ответив на ее яростный допрос.
– Да ладно. Не может быть, – засмеялась в трубку Вика. – У вас было?
– Было что? – наигранно спросила я, водя рукой по подушке.
– Значит было. Обалдеть! Рассказывай. Я жду подробностей…
– Ну, какие могут быть подробности?
– Нам обеим известно, какие. Он же Повелитель всех вампиров. И он переспал с тобой.
Вздохнув, я устроилась на кровати по удобнее и стала рассказывать подруге детали бурной ночи. Мы старались ничего друг от друга не скрывать, поэтому и были лучшими подругами. Но к моему же счастью, пытка не длилась долго. Через полчаса, я уже приняла душ, привела себя в порядок и оделась.
В движениях и взгляде что-то изменилось, когда я осмотрела свой наряд, состоящий из классических брюк и удобной кофты. В стальных глазах поселились озорные чертята, уголки губ подрагивали от еле заметной улыбки, а движения стали более свободными и непринужденными. Вообще, я сомневалась, осталась ли маска после такой шикарной ночи. Счастье буквально топило, словно цунами, разнося успокаивающую прохладу по всему телу. Мне было хорошо.
