Текст книги "Библиотечная сказка (СИ)"

Автор книги: Анастасия Калько

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 7 страниц)

В пакете кроме бутерброда с сыром, конфет и обезжиренного йогурта оказался еще и кусочек ее любимого черничного чизкейка. Нина хотела выбросить его: "Они что, офигели? Что со мной будет, если я это съем?". но руки сами поднесли торт ко рту...

Первый приступ дурноты настиг Нину в душевой кабине. Тошнота накатила волной, живот резанула боль. В глазах потемнело, но девушка успела опуститься на корточки и закрыть воду: "Хоть не расшибусь и не захлебнусь!". Она сидела и пережидала, пока приступ пройдет. Позвонить медсестре Нина не могла: она ела нелегально, доктор подкармливал ее на свой страх и риск...

Наконец она кое-как разогнулась и на подкашивающихся ногах выбралась из кабины. Она растерлась полотенцем и надела пижаму, когда начался второй приступ. Нина едва успела склониться над унитазом и долго не могла разогнуться, кляня последними словами и торт, и доктора и саму себя. Когда спазмы отступили, Нина умылась, вычистила зубы и в палате попыталась снять недомогание испытанным средством – соленым чаем, но вместо облегчения ощутила новый приступ тошноты, а от сладкого живот снова скрутило болью.

Медсестра прибежала в палату, сделала Нине укол спазмалгетика, заставила выпить полисорб, положила на живот пузырь со льдом и всю ночь не отходила от пациентки. Боль прошла, но Нину бросало то в жар, то в озноб. Утром Нина кое-как поднялась с постели, натянула майку и спортивные штаны и хотела отнести пижаму в ванную для стирки, но бессильно опустилась на неубранную постель, закуталась в одеяло и закрыла глаза. "Твою мать... Как же мне плохо. Сама виновата, пожадничала, не нужно было есть еще и торт! Как только жива осталась!".

Грохот, вой сирены и испуганные вопли доносились до нее как сквозь вату. "Что там, пожар или массовый побег? – вяло подумала Нина. – Плевать... Нет сил...".

Что-то громыхнуло совсем рядом, зазвенело стекло. В палату вошли люди. Нина хотела сказать, чтобы от нее отстали, но смогла только застонать, а свет ламп больно ударил по глазам...

– Наследнице Мраксов здесь не место, – Волан-де-Морт снял с Нины одеяло и поднял девушку на руки.

– Отвяжитесь, – не открывая глаз, прошептала она и попыталась оттолкнуть его. Девушка оказалась очень легкой; под тонкой майкой и брюками прощупывались все косточки. Волан-де-Морт ощущал, как в нем клокочет ярость и растет желание смешать с пеплом этот клоповник, размазать всех, кто заточил сюда его дочь, – следователя, судью, прокурора, но к этому примешивалось и другое чувство, смутное, незнакомое, но беспокойное – при виде темных кругов под глазами дочери и ее худых рук...

Беллатриса взглянула на свисающую руку Нины... Черные глаза колдуньи засверкали то ли от негодования, то ли от слез.

– Милорд, – у Беллатрисы перехватило дыхание, – ее руки... Подобные отметины оставляли дементоры... Ее пытали!

– Я отправлю ее в имение, – Волан-де-Морт тоже увидел черно-багровые синяки на руках Нины, и едва сдержал бешенство. – И вернусь. А ты... Ты пока можешь дать волю гневу. И этот маразматик Дамблдор еще считал маглов равными нам по разуму... Да они даже на людей не похожи! – взревел он.

При виде Повелителя, вышедшего из камина с молодой женщиной на руках, Нарцисса Малфой удивленно посмотрела на обоих... Трудно было узнать Нину Самойлову, которая на всех фотографиях была такой крепкой и цветущей девушкой. Как она изменилась после заточения...

– Пусть мою дочь устроят в хорошей комнате, – Темный Лорд уложил Нину на диван. – Присмотри за ней. Свяжись с Драко. Пусть он немедленно приведет сюда Северуса. Только его зелье может исцелить мою дочь. Она должна как можно скорее подняться на ноги. Я закончу кое-какие дела у маглов... Акцио, амонтильядо! – Волан-де-Морт взял подплывший к нему кубок с вином, но так сжал ладонью, что тонкое стекло хрустнуло. Пурпурная жидкость, похожая на кровь, окрасила узкую белую руку Темного Лорда. Он брезгливо разжал руку, отер ее платком и бросил его в камин. – И вернусь... Пока Снегг будет лечить мою наследницу, я испытаю Бузинную палочку...

Только накануне он завладел вожделенным артефактом. Волшебная палочка Певереллов оказалась спрятана в башне Хогвартса. Дамблдор хорошо запутал следы, заставив искать Непобедимую палочку и в Албании, и в Санкт-Петербурге. Но его хитрость была разгадана. И снова благодаря Анидаг. Крестница Волан-де-Морта с детства была смышленой и умела мыслить нестандартно. Старик даже подумать не мог, что кто-то может переиграть его...

Когда Повелитель снова ушел через камин, Нарцисса наклонилась над девушкой в магловской одежде. Выглядит она совсем плохо, но в изможденном лице видно сходство с лицом молодого Волан-де-Морта...

Девушка приоткрыла глаза и беззвучно пошевелила губами и закашлялась. "А вдруг она не говорит по-английски? Как же мы тогда поймем ее?".

Нина открыла глаза, не понимая, почему больничная койка вдруг стала такой широкой и мягкой...

Она была в полутемном зале в серебристо-зеленых тонах, лежала на бархатном диване. Над ней склонилась незнакомая светловолосая женщина в длинном светло-зеленом платье и смотрела на нее с трепетом и беспокойством.

Чувствуя, как пересохло во рту и печет изнутри, Нина снова кашлянула и прошептала:

– Дайте воды... – "А вдруг она ни в зуб ногой по-русски?.. Куда я попала? И что вообще...".

Женщина повела фигурной палочкой, и высокий стакан сам по себе наполнился водой из графина и плавно полетел к Нине. Диванная подушка сама собой приподнялась так, что девушка оказалась в полусидячем положении. Стакан ткнулся ей в губы.

– Не бойтесь, госпожа, – сказала женщина. – Вам здесь помогут.

"Все. Говорил же доктор, что, если сахар падает ниже 3,5, крыша едет. Вот и приехала...".

Нина допила воду и кулаком сбила подушку вниз. "Я сплю и вижу сон, дурацкий сон, как те, про дверь в сказочный мир, Анидаг в библиотеке и Тао в лесу... А жаль, если это были только сны. Лучше бы тюрьма оказалась кошмарным сном...".

Нарцисса бросила в камин горсть магического песка и назвала адрес камина в гостиной Слизерина в Хогвартсе. Ответил ей какой-то второклассник, и миссис Малфой попросила его позвать Драко.

– Уже бегу за профессором, – ответил сын, выслушав мать.

Нарцисса отдала приказания домовым эльфам и лично пошла проверить, хорошо ли они устроили дочь Повелителя. Лорд был разгневан, узнав, как маглы обращались с его дочерью. Миссис Малфой тоже была возмущена. Куда катится мир, если наследников благородных семейств бросают в тюрьмы и истязают? Белла вернулась из Азкабана еле живая, дочь Милорда измождена до предела и снова впала в беспамятство... Нина не очнулась даже когда эльфы несли ее в спальню и укладывали в постель, только время от времени ворочалась и тихо стонала...

Хлопнула входная дверь, и вошли Драко и Северус. Профессор зельеварения, высокий, в глухом черном одеянии, немногословный и язвительный, едва взглянув на Нину, тут же достал из прихваченного ящика фиалы и коробочки и начал смешивать компоненты в котле.

– Профессор поможет ей, мама, – сказал Драко, перехватив взгляд Нарциссы, брошенный в сторону Нины, – он исцелил тетю Беллатрису, значит, спасет и молодую госпожу.

Мать кивнула и благодарно сжала его руку.

* Время платить по счетам.

Едва закончив трансгрессию, Волан-де-Морт услышал из коридора дикие крики боли и яростный, слегка охрипший голос Беллатрисы:

– Твари! Магловское отродье! Тюремщики! Круцио! Круцио! Вы пытали ЕГО дочь! Мучили ее в камере! Круцио, твари! КРУЦИО!!!

Треснул чей-то одинокий выстрел. Голос женщины захлебнулся и оборвался. Волан-де-Морт распахнул дверь палаты Нины, занося палочку:

– АВАДА...

Но тут снова раздался вопль Беллатрисы:

– Да как ты посмел?! СЕКТУМСЕМПРА!!! Ничтожество! Хотел меня убить?! Но даже этого не можешь! Смотри, как это делается...

– Пошли, Белла, – остановил ее Волан-де-Морт, – прибереги свою ярость для Старцева, Окунева и Маликова!

Судя по горящим глазам и вздымающейся груди Беллатрисы, больше всего на свете женщине хотелось все-таки разделаться с полубезумными от страха и боли магловскими тюремщиками, но ослушаться Повелителя она не смела.

– Конфундус, – произнес Волан-де-Морт, обведя палочкой полукруг, чтобы оглушить всех. А то еще какой-нибудь кретин выстрелит вслед сдуру...

* Хогвартс

Конечно, закончить письменную работу для Снегга Рон и Гарри не успели и на урок зельеварения шли в сумрачном настроении.

– Опять получу "отвратительно", – бурчал Рон, – мама меня убьет, а разве можно успеть приготовить такую кучу уроков за один вечер?..

– Если бы ты действительно учил уроки, ты бы все успел, – возразила Гермиона. – Но ты, хм, немного увлекся тренировками на поле для квиддича...

– Как ты можешь сравнивать квиддич и домашнее задание?! – возмутился Рон. – И вообще, свинство – задавать столько уроков, когда на носу финальный матч сезона!

– И экзамены за шестой курс, – напомнила девочка, – а это важнее, чем ваш квиддич!

– Много ты понимаешь... Дай списать с твоего пергамента!

– О, Боже! – закатила глаза Гермиона. – А сколько дюймов у тебя готово? Снегг задавал двадцать...

Рон так густо покраснел, что Гарри не выдержал и рассмеялся вслух.

– Вечная история, – Гермиона остановилась и открыла сумку. – Ты и на ЖАБах будешь так же ждать, пока я тебя выручу?

– И как ты все успеваешь? – изумился Гарри, когда Рон спешно переписывал работу, подложив под пергамент учебник по трансфигурации. – Делать все уроки, да еще выполнять обязанности старосты! Все трое нервно осматривались – не идет ли Снегг. Профессор ненавидел тех, кто списывает, и сурово наказывал за малейшее нарушение дисциплины да еще и обладал острым языком. Гарри и Рона он невзлюбил с первого класса и к ним был строже, чем ко всем остальным. У Гарри, впрочем, тоже были причины ненавидеть учителя...

Прозвенел звонок. Но всегда пунктуальный Снегг не появился...

– Может, он утонул в котле? – с надеждой спросил Рон.

– Куда-то отправился с Малфоем, – сообщила Гермиона, уже успевшая у кого-то выспросить, почему опаздывает профессор, – притом неожиданно и спешно. Гарри?

Шрам снова жгло и дергало от боли. Сквозь красный туман Гарри видел город на реке, над которым стремительно летел, и его переполняло бешенство. Гнусные магловские ничтожества, они жестоко поплатятся!

Встречный ветер теребил бархатное платье и разметал длинные черные волосы женщины, летевшей рядом с ним. Гарри на миг задержал взгляд на ее узкой ладони, сжимающей древко метлы. Белла хорошо себя проявила, заточение в Азкабане не повредило ее колдовским способностям и рассудку. Она снова его вернейшая слуга...

Ему уже надоело то, что все, словно сговорившись, стараются истребить последних представителей его рода, берущего начало еще от Певереллов. Теперь, когда маглы едва не погубили его дочь, он будет наносить удар первым, чтобы сберечь два последних осколка славного рода...

– Гарри! – окликнул Рон. – Ты чего? Опять?

Маликов, Окунев и Старцев, – пробормотал Гарри и встряхнулся, прогоняя наваждение. – Ребята, я опять был им. Вол... Сами-Знаете-Кто летит над каким-то городом на большой реке и хочет свести счеты с этими людьми. И еще, он нашел свою дочь...

– Вот драконья желчь! – вытянулось лицо Рона.

– Город на реке, где же это? – пробормотала Гермиона.

– Не знаю... Но я видел красивые мосты и высокий золотой шпиль.

– По-моему, ты называл русские фамилии, – размышляла вслух девочка. – Русский город на реке, мосты и золотой шпиль... Да, точно! Это – Санкт-Петербург!

* Санкт-Петербург

Охранник на проходной встрепенулся, чтобы спросить "Вы к кому?", но увидел жуткое красноглазое лицо Волан-де-Морта и поперхнулся.

– Петрификус тоталус! – взмахнул палочкой Темный Лорд.

– Милорд, мы можем найти судью Окунева в зале номер 218, – перешагнув через парализованного охранника, Беллатриса изучала график судебных заседаний на этот день. – Там же и прокурор Старцев.

– А следователь Маликов?

– Не знаю, о нем тут ничего нет.

– Найдем. Пошли.

– Во время заседания в зал входить нельзя, – преградили им дорогу приставы на втором этаже.

– Конфундус!

– Аллохомора, – Беллатриса коснулась палочкой двери в зал суда.

– Не убивать их, только проучить, – напомнил Волан-де-Морт, когда они вошли. Женщина кивнула.

– По какому праву вы врываетесь... – вскочил судья, но при виде лица Темного Лорда потерял дар речи и так и застыл с открытым ртом.

– Судья Окунев? – резко спросил Волан-де-Морт.

– Да, но...

– Я – отец Нины Самойловой.

Окуневу стало не по себе, когда он встретился взглядом с этими страшными красными глазами на бледном нечеловеческом лице. И что самое жуткое, в этом кошмарном лице были заметны черты сходства с правильным красивым лицом Нины Самойловой...

– Но послушайте... – и снова судья недоговорил.

– Левикорпус! – взмахнул палочкой Волан-де-Морт. Судью подбросило над креслом и перевернуло вниз головой так, что мантия упала ему на голову. Окунев неуклюже задергал длинными ногами в тупоносых ботинках.

В зале раздались нервозные истерические смешки. Подсудимая, сдобная блондинка в дорогом костюме, злорадно выпалила из клетки: "Ну зачет, жаль, смартфон отобрали, сфоткала бы козлину!".

– Заткнись, – не повышая голоса, сказала Беллатриса, – а то сейчас и тебя подброшу!

Блондинка отпрянула и инстинктивно ухватилась за короткую юбку, почти не прикрывающую массивные ноги, словно уже болталась в воздухе.

Одна из охранниц взвизгнула дурниной, когда брюнетка проходила мимо. Беллатриса вскинула палочку, и бабища отлетела, как мячик, сбив с ног пристава. Беллатриса посмотрела, как они барахтаются, пытаясь встать, усмехнулась и подошла к столу обвинения.

– Прокурор Старцев? – спросила она у молодого, но уже лысеющего мужчины с нездоровым желтоватым лицом. Тот машинально кивнул... и тут же оказался в воздухе вниз головой.

– Ты знаешь, ничтожество, на кого посягнул?! – негромко спросила Лестранж, наводя на прокурора волшебную палочку.

Старцев машинально покосился на блондинку. Беллатриса хлестнула его палочкой по лицу:

– Я не про это магловское отродье! Я говорю о Нине Самойловой! Ты знаешь, кто ее отец?

– Отец неизвестен, – просипел багровый прокурор, барахтаясь в воздухе и пытаясь перевернуться вверх головой, но Беллатриса легкими пассмаи возвращала его в прежнее положение.

– Все изменилось, – глумливо усмехнулась она, – и теперь с вас шкуру спустят за глумление над дочерью Милорда, – она почтительно посмотрела на Волан-де-Морта. – Либеракорпус!

Прокурору "повезло": он упал прямо на графин, стоявший на его столе. От боли он заорал и скатился на пол, а Беллатриса безудержно расхохоталась.

– Ну что, не понравилось? – еле выговорила она. – Ладно, считай, что тебе повезло. Ты так меня рассмешил, что я оставлю тебя в живых!

Пытаясь вытащить осколки, впившиеся в зад, прокурор готов был поклясться, что эта фурия швырнула его на графин нарочно.

– Кто тебе приказал затягивать судилище над моей дочерью? – выпытывал Волан-де-Морт у судьи. – Кто велел держать ее в заключении? Отвечай Темному Лорду, магл! Круцио!

– А-а-а!!! Я не знаю!

– Ты смеешь лгать мне? Круцио!

– О-о-о!!! Ради Бога! Я действительно не знаю...

– Говори, что знаешь! – Волан-де-Морт, легко вращая палочкой, устроил судье настоящую воздушную карусель, заставив его комично дрыгать ногами и ловить мантию. – Если я не доберусь до тех, кто отдал тебе приказ, то отыграюсь на тебе! Ну?! – он встряхнул Окунева и ударил об стенку.

– М-м-м... м-м-мне звонят от начальства...

– От какого именно начальства? Имена! Или... Кру...

– Ааааа, не надо, я скажу все, что знаю!!!

Когда судья договорил, Волан-де-Морт швырнул его на пол. Окунев, вздрагивая и охая, попытался подняться.

– А это тебе на прощание! – Темный Лорд взмахнул палочкой, и на лице судьи вспухла красная полоса, как от удара хлыстом. – За Нину!

– Нам надо разыскать контактера и уведомить о смене руководства в Министерстве магии, – сказал Волан-де-Морт Беллатрисе, когда они вышли, – и что теперь министр магии слушается меня. И если маглы не хотят, чтобы я размазал по земле их убогий мирок, пусть заглаживают вину за свое обращение с правнучкой Марволо...

– О, да, милорд, – Беллатриса подозвала свою метлу и сжала древко. – Они, видимо, не ждали, что Фадж слетит с поста так внезапно...

– Теперь они пожалеют о своем глумлении над Ниной, – Волан-де-Морт взлетел. Он умел летать без метлы еще с детства, и гордился этой редкой способностью. – Мы заставим их исправить ошибку и пожалеть о своей тупой жестокости. Так ты нашла маглов, которые злословят о моей дочери?

– Да, милорд.

– Предоставляю их тебе. Но сначала разберись со следователем...

* Следователь

Майор Маликов остановился, услышав за дверью своего кабинета звон разбившейся посуды. Это было странно: он только что запер кабинет и там никого не было...

Да, не было, когда он выходил. А сейчас на краю стола сидела та самая женщина, брюнетка в бархатном платье, и надменно смотрела на него из-под тяжелых век. Эту царственную особу Василий впервые увидел накануне в зале суда...

Его любимая кофейная чашка и несколько папок валялись на полу; чашка разбилась. Видимо, женщина просто смахнула со стола то, что мешало ей сесть. Ее не заботило то, что ковер теперь залит кофе, а из папок разлетелись и перемешались важные бумаги...

И тут Маликова словно обожгло: а как она сюда попала?! Городское управление Следственного Комитета – не проходной двор! И запросто сюда не пройдешь. Если только она...

– Догадался, магл? – брюнетка соскочила со стола и прошлась по кабинету, постукивая по ладони палочкой темного деерва. Движения у нее были нервными, порывистыми. – Правильно, лучше не хватайся за свое оружие, мое все равно лучше, – она подбросила палочку и ловко ее поймала. – Я пришла сделать тебе первое предупреждение, оно же и последнее. Ты совершил большую ошибку, и если немедленно не исправишь ее, сам окажешься козлом отпущения, как та несчастная, которую вы, тупые тролли, чуть не довели до края! – с ненавистью выпалила она.

– Вы о Самойловой?

– А что, она у тебя не одна такая? – сквозь зубы спросила женщина. – Скольких бедняг ты безвинно отправил в узилище, чтобы прикрыть тупость и мерзость вышестоящих?!

При виде дикой ненависти в ее глазах Василий попятился и чуть не врезался спиной в угол шкафа для бумаг.

– Я не хотел, мне приказали...

– Да, я знаю, – женщина остановилась и похлопала палочкой по ладони, – и знаю, кто и зачем отдал такой приказ. Поэтому и разговариваю с тобой, и даже не использую Круциатус...

Что такое Круциатус, Маликов не знал, но узнать на практике не очень-то хотел...

– Ситуация изменилась, к власти пришел новый министр магии, с которым вашему контактеру придется еще налаживать отношения, – перешла к делу женщина, – и новому министру не понравится то, как вы обошлись с дочерью милорда. И чтобы обелить себя, твое начальство свалит всю вину на тебя, – брюнетка злорадно усмехнулась. – Вот и получится око за око, зуб за зуб. Ну как? Хочешь?

Маликов не хотел. Он знал, как в местах лишения свободы относятся к бывшим полицейским или следователям. Да, и еще... Министр магии? Контактеры? Так это правда насчет засекреченного Контакта?!

– Вижу, что не хочешь, – сказала женщина. – Тогда постарайся как можно скорее снять обвинения с Нины Самойловой, – уже совершенно спокойно сказала женщина, – ты ведь знаешь, что она невиновна, вот и докажи это, пока Повелитель не вспомнил о тебе!

*

Данила работал на форуме информационного агентства под несколькими никами. На компьютере с шестью клавиатурами он молниеносно входил в разные аккаунты, набивал сообщения в теме Самойловой, ставил сам себе плюсы и активно "минусовал" некую Миранду Пристли, которая здорово доставала его своими ответами. Умеет телка интеллигентно послать так, что сидишь, как оплеванный, и герои его – то гендерные шовинисты, то примитивные личности, то хамы. А она вся такая белая и пушистая со своей Ниной.

Данила Сухоруков получал немалые гонорары за каждые сто комментариев на заданную тему и добросовестно отрабатывал деньги, даже перевыполняя план. Работенка была крутая: "мочить" всяких сильно умных, и знать, что они не смогут дать ему в ответ по морде, подать в суд или даже найти его. Ищи-свищи! Он хорошо застраховал комп от вычисления по IP! А он их всех классно зачморит, да еще и рубасов наварит!

Данила забегал пальцами по одной клавиатуре, смакуя возможные последствия голодовки Самойловой. Перескочил на другую и накатал пост о том, каково придется "этому неизвестно чему" в колонии. С третьей клавиатуры он отстукал: "А может, отпустить ее? Через недельку? А на эту недельку перевести ее в общую камеру? В мужской тюрьме?". На четвертой настучал ответ Миранде с гадкими намеками на сообщничество с адвокатами Самойловой и лесбийскую связь с самой Ниной. На пятой сам с собой согласился и добавил: "Но теперь, милая Ми-Ми, вам придется привыкать к долгой разлуке с возлюбленной и к мысли, что у нее теперь будет очень много "мужей"!". На шестой расписал, что сделали бы с бомбисткой по законам военного времени. Это привело его в такое возбуждение, что Данила заерзал в кресле и вытер потные ладони о грязные джинсы. Шумно сглотнув слюну, парень отправил сообщение, сладко потянулся... И вдруг экран почернел. "Блин! Мне еще двадцать комментов откатать надо!". Он потянулся за телефоном, чтобы вызвать мастера, но тут на экране появилась картинка. Волан-де-Морт, совсем такой, как в фильмах о Гарри Поттере, шел прямо на него. "Классная гиф-анимашка, но мне еще работать надо! Опять, что ли, Таняха прикололась? Ну, придет, я ей отвешу! Просил же не трогать мой рабочий комп!".

Внезапно Данилу вместе с креслом отбросило через всю комнату. Компьютер взорвался, и среди черного дыма и искр вырос во весь рост сам Волан-де-Морт.

"Ни х... себе спецэффекты!" – подумал Данила, барахтаясь на полу в обнимку с креслом и чувствуя, как джинсы стали горячими и мокрыми.

– Ты, отродье, назвал мою дочь полоумной? – красноглазый нацелил волшебную палочку ему в лицо.

"Ну, если это Танькины штучки, я ей так пропишу!..".

– Ты хотел, чтобы мою дочь отправили пожизненно в узилище?!

"Блин, как он прочел сообщения, которые я только модерам отправил?!".

– Ты мечтал отдать ее на утеху таким же грязным маглам, как ты? Отвечай, ничтожество! – Волан-де-Морт взмахнул волшебной палочкой, и Данилу подбросило в воздух. – Ты угрожал моей дочери расправой, вонючий выродок?

– Я... Это... Ну... – "Его дочь?! Б..., а ее мамаша все говорила про афганца, погибшего на войне! Да если бы я знал... Ну попадос!".

– Никому не дозволено глумиться над моей дочерью и угрожать ей, – прошипел Волан-де-Морт, и из-за его спины выползла огромная змея. – Нагайна, он твой!

Перешагнув через тело укушенного змеей Данилы, он несколькими взмахами палочки разнес вдребезги компьютерный стол вместе со всеми комплектующими, давая выход своему гневу. И только тогда отправился на поиски Элеоноры... Нужно поговорить с ней. Пусть знает, что он спасает их дочь. Иначе Элли со своим отчаянным характером начнет ставить им палки в колеса. Причинять ей зло Темный Лорд не хотел. За то, что она родила ему наследницу, Волан-де-Морт готов был простить ей даже бегство...

*

– Упс! – Гарри запнулся и чуть не врезался в портрет Полной Дамы. Шрам вспыхнул такой болью, что у мальчика потемнело в глазах. Только что Волан-де-Морт расправился с человеком, оскорблявшим в интернете его дочь, а сейчас шел на встречу с матерью Нины...

– Что на этот раз? – подбежал к нему Рон.

– А Снегг и Малфой так и не вернулись, – подошла с другой стороны Гермиона.

Гарри рассказал то, что прочитал в сознании Темного Лорда. Рон подскочил:

– Может, нам нужно спешить туда, спасать эту женщину?! Если он захочет отомстить ей за то, что она ушла...

– Нет, он просто хочет сказать ей, что забирает Нину к себе. Волан-де-Морт решил пощадить свою бывшую.

Гарри потер лоб. Мистическая связь с Тем-Кого-Нельзя-Называть проявилась пару лет назад и не давала ему покоя. Как ни старался мальчик защититься, ничего не получалось. Но зато иногда он получал ценную информацию о планах Темного Лорда...

*

Елена Ивановна проверяла тетради и с грустью думала о том, что из школы ее "уходят". Обыватели, не дожидаясь приговора суда, уже осудили Нину, а заодно и ее мать. Работать становилось все труднее, отношения с коллегами стали холодными и натянутыми, а директор на каждом педсовете находил, за что распечь Самойлову. 9 "А", где Елена Ивановна была классным руководителем, разделился на два лагеря. Одни сочувствовали учительнице, другие считали, что матери преступницы не место в школе. Они демонстративно срывали или прогуливали уроки, грубили...

В дверь позвонили. Елена встала из-за стола.

– Это ты? – ахнула она, открыв дверь. – Том?

– Здравствуй, Элли, – ответил Волан-де-Морт. – Только не называй меня Томом. У меня уже давно другое имя.

*

Елену испугали перемены, произошедшие с Томом за время их разлуки. Он больше не был синеглазым красавцем, пленившим ее когда-то с первого взгляда. Такой же высокий и худощавый, в глухом черном костюме. Но в лице не осталось ничего человеческого, оно стало змеиным, с красными, недобро сверкающими глазами.

– Что с тобой случилось? – спросила Елена, пропустив его в квартиру. – Ты очень изменился.

– Магия крестражей. Я все-таки овладел ею.

– О, Боже, – Елена опустилась в кресло в большой комнате. – Ты использовал самую запретную магию и разорвал душу надвое?

– На семь частей. За это пришлось дорого заплатить. Но теперь я надежно защищен от покушений и практически бессмертен...

– Я не пожелала бы бессмертия такой ценой...

– Ну да, ты всегда была непогрешима.

Немного помолчали.

– Перейдем к делу, – заговорил Волан-де-Морт, стоя у окна. – Ситуация изменилась. Теперь я у руля. Нина у меня. Темная магия, которая тебе претит, помогла мне спасти нашу дочь.

– Если бы я не потеряла волшебную палочку, то сама спасла бы Нину. Что ты собираешься делать, Том? Устроить бойню? Настроить Нину против мира, в котором она жила больше тридцати лет?..

– Наказать всех, виновных в ее мытарствах, – Темный Лорд скрестил руки на груди. – Сейчас Белла разбирается с авторами гадких пасквилей в этом, как его... интарноте, а я намерен снять с нашей дочери незаслуженное клеймо преступницы...

– Которое она получила благодаря твоим слугам.

– Они уже наказаны. А теперь Нина должна узнать своего отца и его мир, и сделать выбор, что ей ближе – мир ее предков, или эта грязная магловская помойка...

*

Смеясь над наивными попытками маглов сохранить анонимность в "интернете" при помощи вымышленных имен, Беллатриса без устали трансгрессировала из одного конца страны в другой. Одного за другим колдунья карала авторов оскорбительных посланий в адрес дочери Повелителя. Как она и ожидала, людишки, прикрывающиеся чужими именами для брани и угроз, на поверку оказывались трусливыми ничтожествами. Как только они понимали, что это не розыгрыш и им придется отвечать, они содрогались от страха.

Первым Беллатриса нашла парня, который любил смаковать детали расправы над наемницами-снайпершами в военное время.

– Любишь воевать с женщинами? – приземлилась у него на пути колдунья и нацелила волшебную палочку. – Давай повоюем?

– Да пошла ты, ..., ролевичка, ..., упоротая! – огрызнулся краснолицый детина, выронив баночку пива.

Беллатриса взмахнула палочкой:

– Левикорпус! Круцио!

От истошного вопля повисшего в воздухе парня содрогнулась вся окраина Люберцев. Беллатриса, стиснув зубы, держала палочку, нацеленную ему в живот. Ее черные с проседью волосы взметнулись, глаза горели, высокая грудь в вырезе платья гневно вздымалась.

– Ты любил истязать женщин? – спросила она. – Ты гордишься этими воспоминаниями? А каково испытать это же на себе? Круцио! Каково быть беспомощным в руках у врага и не знать, что он тебе сделает, магловское отродье? Круцио!!!

Беллатриса с размаху бросила верзилу на обочину, прямо в кучу отбросов, высыпавшихся из переполненного контейнера. Подвывая, он сполз к подножью "ароматной" кучи, потеряв дар речи от ужаса. Смуглая женщина с отвращением смотрела на него.

– Больше ты никогда не поднимешь руку на женщину! – воскликнула она. – И не сможешь даже писать гнусности! – женщина еще раз повела волшебной палочкой, и руки парня обмякли, лишившись всех костей.

Беллатриса перенеслась в Иркутск, где превратила в собачью морду лицо девушки, насмехавшейся над внешностью Нины. В Воронеже волшебницы украсила витыми бараньими рогами голову мужчины, пишущего оскорбления и угрозы. В Ростове Белла превратила в свиной пятачок нос еще одного "активиста". В Воркуте она преобразила в козлоногого сатира пенсионера, который злорадно строчил, что армия – не женское дело, и если Нина сама "поперлась куда не звали", надо ее показательно наказать, чтобы другие женщины помнили свое место. В Екатеринбурге Беллатриса вырастила ослиные уши парню, который соглашался с этими сентенциями. В Кемерове она разыскала мужчину, который любил повторять: "Все, меньше двадцаточки ей не дадут, пока она будет шить рукавицы, я построю загородный дом, выплачу кредит, выращу детей с любимой женой и буду ждать внуков, а эта психопатка выйдет никому не нужной старухой!". Белла разнесла почти достроенный дом, сожгла машину "тролля", а его самого украсила обильными безобразными бородавками, и хохотала до изнеможения, любуясь результатами.

Свидетелям обвинения пришлось не лучше. Рыбья чешуя, собачья шерсть, лягушачья зелень и прыщи, образующие на лице слова "Лжец" или "Лгунья" сыпались налево и направо. Популярному оратору, публично заявившему, что бы он мечтал сделать с "террористкой Самойловой", Белла "подарила" такое заикание, что он не мог связать даже двух слов. Журналисту, написавшему пространную статью о, якобы, позерстве, неуравновешенности и посредственных способностях Нины с намеками на комплексы и безотцовщину, Лестрейндж превратила лицо в маску клоуна. За полдня Беллатриса проделала колоссальную работу, но вместо усталости чувствовала приятное возбуждение. Карая этих маглов, она мстила и за свои мытарства в Азкабане, издевательства дементоров, за Родольфуса и Рабастана и за презрение общества с подачи Фаджа и Дамблдора...

*

– Какое-то время Нине придется провести в имении моих верных соратников, – Волан-де-Морт прошелся по комнате, вернулся к окну и поморщился от бензиновых паров с проспекта. – Пока с нее не снимут обвинения...

– Теперь это вопрос ближайшего времени...

– Верно. Еще Нина нуждается в лечении, а магловские врачи не помогут ей так, как помогут наши целители! Она будет в безопасности, и ей помогут восстановить силы. Чем ты недовольна, Элли?