Текст книги "Библиотечная сказка (СИ)"

Автор книги: Анастасия Калько

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 7 страниц)

Эвелина приходила в больницу каждый день, ожидая, когда доктор разрешит ей проведать подругу, и однажды встретила в коридоре следователя, который вел дело об авиакатастрофе. Он ей не понравился с первого взгляда: молодой, но уже рыхлый, потеющий брюнет с маслеными глазками. При виде его Эва ощутила тревожное предчувствие.

Елена Ивановна Самойлова не уходила из больницы. Всегда холеная и моложавая, сейчас она выглядела на свой возраст. Между бровей залегла глубокая напряженная складка.

Наконец-то Эвелину пропустили к подруге. Нина лежала с загипсованной ногой и плечом, бледная, осунувшаяся, но улыбнулась, как прежде, бодро:

– Привет, Эви. Не вышло у нас этим летом с моста на тарзанке полетать. Ладно, через год наверстаем.

– Ты как? – спросила Эвелина.

– Лучше, чем остальные ребята, – грустно ответила Нина. – До сих пор снится...

Она оперлась на здоровую руку и прежде чем Эвелина успела ее удержать, села в постели.

– Эва, тут гадают о причинах аварии, поломка, или теракт... А я знаю, что случилось на самом деле. Ты не думай, что я головой ушиблась, но это сделали люди на метлах.

– После того, как я видела в библиотеке Беллатрису, я всему поверю. Зря мы взломали эту дверь...

– А они и раньше там шастали, им кирпичи и краска пофиг, помнишь Анидаг с отцом?.. Только раньше старались не светиться, а сейчас оборзели... – Нина сжала зубы; в глазах блеснули слезы.

– Жаль, что я ничего против них не могу, – изменившимся голосом сказала она, – чтобы посчитаться за ребят! Твари!

Эвелина стала успокаивать подругу, и девушки не видели, что в дверях стоит Елена Ивановна. "Люди на метлах? Ну вот, начинается. Слуги Тома и раньше развлекались, нападая на маглов, а Том их не останавливал потому, что не считает маглов за людей. Зачем я только выбросила волшебную палочку при бегстве? Боялась, что по ней меня найдут. А сейчас она бы пригодилась!".

Елена Ивановна беспокойно ходила по коридору. 32 года назад она спрятала Нину от Тома. А сейчас он опять совсем близко, и еще опаснее, чем был тогда...

* Обвинение.

– А, здравствуйте, министр магии. Видимо, вы хотите поговорить со мной о крушении самолета над Юнтоловкой?

– Да, господин министр маглов. Как вы догадываетесь, это была не поломка...

– Это как-то связано со слухами о возрождении некоего волшебника?.. Но вы уверяли...

– Да, но к сожалению, Гарри Поттер говорил правду, и Тот-Кого-Нельзя-Называть действительно вернул себе силу и устроил побег из темницы дюжине самых отъявленных своих головорезов. Недавно они разгромили пол-министерстваю Беспокойство нарастает, волшебный мир лихорадит, и я боюсь за свое кресло. Но я отклонился от темы. По нашей информации, это были слуги Темного Лорда. Они часто так развлекаются. В последнее время в мире маглов все чаще происходят необъяснимые катастрофы, пожары, разрушения. Это все их работа.

– Чья, простите?

– Слуг Сами-Знаете-Кого. Мы пытаемся контролировать ситуацию, но это непросто. Момент упущен. В сопредельных государствах сменились правители, и к власти пришли люди, которые поддерживают Лорда. В Королевстве Кривых Зеркал на трон взошла его крестница Анидаг, а ее отец, министр Нушрок, – бывший школьный товарищ Лорда. В Меридиане наследница престола Элион отреклась от короны в пользу старшего брата. Фобос – темный маг, и собратья по темным искусствам импонируют ему. В Хэвене Анидаг развенчала мнимого Повелителя Тьмы, и правителем стал его наместник Тао, зеленый юнец, отважный, но легко попадающий под влияние. Он считает себя обязанным королеве Кривых Зеркал и охотно исполнит любую ее просьбу, например, поддержать государственный переворот у нас...

– А почему вы не называете Лорда по имени?..

– Потому, что на его имя наложены чары; только приближенные имеют право его произносить.

– Но как быть нам?

– Самое главное – не допустить паники среди населения... Да кстати, что с этой женщиной, которая выжила в аварии?

– Самойлова?

– С ней не все ладно. Мы арестовали одного из виновников крушения вашего самолета, и он дал показания. По его словам, Убивающее заклятие отскочило от женщины, а это заклинание не знает осечки. Был только один случай, когда жертвы "Авада Кедавра" выжили... Самойлову часто видели возле портала в Санкт-Петербурге. Кроме того, предположительно, она – змееуст. Вы помните, что я рассказывал вам о таких волшебниках? Певереллы, Мраксы, Темный Лорд... И вот теперь Самойлова.

– Боже мой! Вы думаете, что она...

– Я считаю, что на всякий случай лучше изолировать ее от общества, пока мы ищем способ нейтрализовать Темного Лорда. В данном случае лучше перестараться, чем упустить опасного врага...

– Я вас понял, министр Фадж. Сегодня же Самойлова будет под надзором.

– Кажется, вы слишком долго ждете повышения, капитан? Вам давно пора получать майорское звание, не так ли?

– Да, но в прошлом году повышение отложили в связи...

– Вы его получите, как только докажете, что к крушению военного самолета над Юнтоловкой имеет прямое отношение Нина Самойлова.

– Нина? Но как же...

– А вас не удивляет, что она единственная выжила, отделалась ушибами и переломами и уже выздоравливает?

– Бог миловал, видимо...

– Может быть, и так. Но ваша задача – доказать ее причастность к крушению. Справитесь – будете майором. Приказ ОТТУДА, понимаете?

– Так точно.

– И чтобы с сегодняшнего дня она находилась под надзором, 24 часа в сутки, 7 дней в неделю, как особо опасный преступник!

*

Следователь Маликов долго мялся, отводя глаза, потом решился:

– Нина, лично я против тебя ничего не имею, но появились кое-какие факты... В общем, я должен... Бред полный, но я вынужден подчиняться приказу...

– Что такое, Вася? – опираясь на костыли, Нина добралась до окна и закурила. – Чего ты мычишь, как теленок?

Со следователем у нее сложились приятельские отношения, хотя вялый и скользкий Вася проигрывал в сравнении с сослуживцами.

– В общем, мне приказали... Мое начальство считает, что до выяснения всех обстоятельств тебя следует поместить под стражу.

*

Палата Нины опустела, и никто не мог ответить, куда исчезла пациентка. Эвелина и Елена Ивановна безуспешно расспрашивали сотрудников травматологического отделения.

– Ее увезли ночью, – Елена Ивановна капала в стакан сердечные капли. – И никто ничего не знает... Или не хотят отвечать!

Эвелина вздрогнула и подозрительно посмотрела на женщину.

– Да, – вздохнула мать Нины, – однажды я спряталась с дочерью и думала, что сожгла за собой мосты. Но прошлое все-таки настигло меня. Вернее, к сожалению, Нину. Боюсь, что Фадж с министром маглов, стремясь спрятать концы в воду, могут сделать Нину виноватой во всем. А труднее всего опровергнуть то, чего не было...

Эвелина во все глаза смотрела на нее. Елена Самойлова, элегантная дама, спокойная, вежливая, словно сошедшая с обложки "Офисьель", читающая Коэльо, Мураками и Вербера, сейчас открывалась с неожиданной стороны.

– Я дала взятку в Министерстве, чтобы данные о Нине "потеряли", – забывшись, продолжала Елена Ивановна, – но не могу поручиться за Амбридж; если ей заплатят больше, или запахнет жареным, она быстро вспомнит, где прячет карточку...

Она посмотрела на Эвелину и вздохнула:

– Я слышала ваш разговор на днях... Этой дверью я однажды воспользовалась, незадолго до рождения Нины.

– Вы знаете?!

– Да, поэтому и ходила в вашу библиотеку все эти годы, чтобы следить за дверью. Вы не виноваты. Она снова открылась еще до того, как вы ее нашли. Когда в Метамире началась смута, завеса между мирами ослабела и стала прорываться, образуя порталы...

– Да кстати, позволь представиться, – улыбнулась Елена Ивановна. – Элеонора Блайтон, мракоборец в отставке.

Эвелина сразу поняла, что Самойлова-старшая говорит правду, и она не сошла с ума, но не в силах больше молчать.

– Нужно разыскать Нину, – воскликнула Елена Ивановна. – Как жаль, что у меня нет волшебной палочки! Но и обычные люди не совсем беспомощны в особый момент!

– Елена Ивановна, – поднялась Эвелина, – рассчитывайте на меня, я тоже хочу помочь Нине.

– Спасибо, Лина... Ох, не думала, что скажу такое... но лучше бы Фаджа сместили после разгрома в Министерстве! Этот трус только и делает, что все старается замять без шума, а маглы, которым дозволено контактировать с ним, не смеют возражать министру магии. И если он прикажет свалить вину на мою дочь, никто его не ослушается!

– Елена Ивановна, недавно у нас в библиотеке... – Эвелина рассказала о появлении женщины в мехах. – Ей лет 35 или 40. Смуглая, черноволосая, выглядит как после болезни, но держится величаво, и язык, как бритва. Марина сделала ей замечание, а она ее просто вырубила парой фраз!..

– Ты говоришь, ее зовут Беллатриса Лестранж?.. Смуглая, черноволосая?.. Да, я знала Лестранжей. Их сыну Родольфусу было 10 лет, когда я ушла... И знала дочерей Блэков, Беллу и Цисси, им было по пять лет. Белла как раз черноволосая и смуглая, и возраст совпадает... Обе семьи были из темных магов, гордились чистотой крови... Вполне вероятно, что Белла стала женой Родольфуса, и они примкнули к воинству Тома... Белла Блэк, смуглая шалунья и непоседа... Я запомнила ее такой 32 года назад... Но не знала, каким человеком она стала в зрелости.

* Узница

Даже ясной белой ночью эта комната с потеками на потолке и грязно-зелеными стенами выглядела мрачной и темной. Может, из-за решеток на окнах, а может из-за пыльной лампы ночного освещения под потолком...

Медпункт в отделении полиции у Ладожского вокзала оказался запущенным и неуютным. Несмотря на все уколы, сделанные ей после оформления, Нина не могла заснуть от боли. Нога и плечо ныли не переставая, а головная боль приковала к тощей, пахнущей сыростью подушке...

Маликов вернулся после отбоя с каким-то парнем в синем костюме и двумя девушками в мундирах полицейских. Они принесли спортивный костюм, футболку и кроссовки без шнурков. Увидев их, Нина поняла, куда ее повезут...

– Вася, да ты что? – изумилась она. – Я же сто раз тебе рассказывала...

– Нина, да при чем тут я? – сморщился следователь, – я вообще не хотел, но что мне приказали, то я и делаю. В общем, сама понимаешь... – он посмотрел на часы:

– Нина, собирайся, не тяни... Помочь тебе одеться? – он кивнул девушкам-полицейским, но Нина села:

– Спасибо, я сама. Только обувь мне пока не нужна, по крайней мере, на правую ногу, – она дотронулась до гипса. – Классный сапожок, да?

– Угм, – промычал Маликов.

Нина выжидающе посмотрела на мужчин:

– Ребята, вы бы хоть отвернулись!

– Да-да, извини, конечно! – Маликов тронул за руку второго, и мужчины отошли к окну. Парень в синем костюме не понравился Нине. Молодой, но с жестким лицом и цепким взглядом, он напоминал агента КГБ из современных фильмов о советских годах. "Наверное, с Литейного, 4", – подумала Нина, переодеваясь. – Что за хрень? Неужели узнали про дверь? Плохо... Вроде у Эви сегодня вторая смена. Интересно, придет ли кто-нибудь? Может, зря мы тогда вернулись? Лучше бы остались... Ну, влипла!".

– Я готова, – она застегнула куртку.

Маликов подал ей костыли. Одна из женщин помогла Нине дойти до двери. Парень в синем рывком натянул на голову Нины капюшон и впервые заговорил:

– К грузовому лифту! Быстро!

– Вы словно похищаете меня, – попробовала пошутить Нина, но ей никто не ответил.

В коридоре было пусто и тихо. При свете галогеновых ламп он выглядел безжизненным, как место действия фильма ужасов перед появлением монстра или маньяка. Нина относилась к фильмам ужасов с иронией; несколько лет назад, в Цхинвале, она увидела настоящий ужас, а не нарисованный и сыгранный, и фантазии режиссеров хоррора только забавляли ее. А сейчас Нине стало не по себе...

– Вася, можно мне позвонить маме? – спросила она у Маликова. – Нужно предупредить маму.

Но Маликов, совсем как другой Вася, из старого фильма ("Жестокий романс" Э. Рязанова – прим. автора), только отвел глаза и вытер лоб платком. На спине и под мышками его щегольская белоснежная рубашка была совершенно мокрой, и Нине стало его жалко: "Как будто это его везут среди ночи неизвестно куда!".

У служебного входа стоял синий микроавтобус без окон в салоне, а возле него курили двое парней-полицейских. При виде выходящих они выбросили сигареты. Один сел за руль, второй открыл заднюю дверцу фургона.

– Заходите, быстро, – поторопил Нину "синий костюм".

– Хочешь, чтобы быстрее, помоги, а не понукай! – девушка указала на свой гипс.

Вася и девушки-полицейские помогли Нине забраться в салон. прежде чем грохнула дверца, Нина оглянулась на больничный корпус Военно-медицинской академии и ощутила приступ такой тоски, что закусила губу. Со всей остротой Нина поняла, что это последние минуты ее свободы. И хуже того – она ничего не понимает!

Оказавшись в темноте, она слышала, как Вася и "литейщик" усаживаются в кабину, прощаются с девушками, и водитель заводит мотор. Нина попыталась нащупать в темноте какое-нибудь сидение. Автобус рванул с места, девушка выронила костыль и чуть не упала. Ногу тут же пронзила острая боль.

– Эй, дрова, что ли, везете? – крикнула Нина.

Ей не ответили.

Ехали долго, под сиреной, но, судя по всему, просто кружили по городу, чтобы сбить ее с толку...

– Надо было через мост, – буркнул однажды Вася, – пока его не развели!

Его спутник что-то промычал.

Глаза привыкли к темноте; Нина наконец-то устроилась на лавке и постучала в стенку кабины:

– Вася, в чем дело? Чего ты психуешь, как обоссавшийся кот?

Не дождавшись ответа, она вздохнула:

– Ну и хрен с тобой. Смотри только, не доиграйся в казаки-разбойники до уголовной статьи!

– Она так и будет орать всю дорогу? – наконец-то подал голос "синий костюм".

– Нина, тише, – попросил Вася, – я все тебе объясню позже. А пока успокойся, хорошо?

В привокзальное отделение полиции они прошли тоже с черного хода. Вася и его спутник как-то незаметно испарились. Нину оставили в комнате ожидания, отобрав костыли, сигареты и зажигалку. На вопрос о телефонном звонке ей здесь тоже не ответили.

Неожиданно девушку сморило, и, когда за ней пришли, пришлось ее будить.

В следующей комнате с грязно-серыми стенами и красным глазком видеокамеры под потолком Нину встретила здоровенная бабища в камуфляже-"березке". Она воззрилась на девушку ярко подведенными бесцветными глазами и изрекла:

– Ну? Долго мне ждать?

– Чего ждать? – не поняла Нина.

– Не понимаешь? Личный досмотр провести. Раздевайся! Приседай! Три раза!

Пытаясь найти что-нибудь, чтобы вытереть руки от типографской краски после снятия отпечатков, Нина огрызнулась:

– Во-первых, видеокамеру выключите, я при ней раздеваться не буду...

– Ну-ну, дорогуша...

– Я вам не дорогуша. А во-вторых, мне трудно самой снять костюм, у меня сломана нога. По этой же причине приседать я тоже не могу…

– Еще бы гипс твой снять да проверить, может, у тебя там чего припрятано, грамотейка! – огрызнулась надзирательница и нажала кнопку. В комнату вошли еще две женщины в форме, такие же великанши, но помоложе.

– Помогите ей, а то я тут до утра с этой фифой провалдохаюсь! – начальница указала пальцем на Нину.

– Зачем ты так, Ира, – вступилась одна из охранниц, помогая Нине снять куртку; вторая стояла рядом, зорко наблюдая за каждым движением Самойловой. – Видишь же, она вся поломанная.

– Кто ей виноват? – Ирина выключила видеокамеру. – Ты, Светка, не забывайся, а сперва дослужись до моих погон! А то только рот разевать научилась не по делу! Проверь ее вещи, а я посмотрю ее!

Отдайте мне хоть один костыль, – пол был холодным, и Нина боялась, что, если босую ногу сведет судорогой, она потеряет равновесие.

Вторая девушка в форме молча подвинула ногой коврик, чтобы Нина могла стать на него, и поддержала ее под локоть.

– Не положено, – Ирина быстро провела досмотр, не выказывая при этом никаких эмоций – привычное дело. "Как говядину на рынке выбирает", – подумала Нина, ничего не ощущая, кроме опустошенности и тупой усталости.

– С тебя станется, может еще по башке тяпнешь. Все, можете одеваться, – перешла на "вы" Ирина и отошла к столу, чтобы сделать необходимые записи.

Света с напарницей, видя, как Нина неловко пытается справиться с одеждой, так же молча помогли ей натянуть костюм.

Но места переломов все равно разболелись потревоженные и ныли так, что Нина еле сдерживала стон. К горлу подступила тошнота, а голову сдавило болью... последнее, что она услышала, были мат и возглас Ирины:

– Опять помещение мыть! Ну ваще, каждую смену одно и то же! Ну достали, а?!

Оснулась Нина в боксе медпункта. Под тонким байковым одеялом она мерзла, хоть и лежала одетой.

В дверное окошко заглянула Света:

– Холодно?

– Знобит, – стараясь не стучать зубами, ответила Нина.

Света отошла, потом открыла дверь и набросила на Нину более толстое одеяло:

– На, закутайся. Руки под одеяло не прячь.

– Спасибо.

– Ладно, отдыхай.

Согревшись, на этот раз Нина быстро заснула, вспомнив своего любимого Конана-Варвара: "спать! Силы понадобятся завтра!".

* Эвелина.

К библиотеке она бежала от самой остановки, хотя все равно уже опоздала. Сейчас опять наслушается попреков от Маринки, а Степанида примется ворчать и пригрозит нажаловаться Марго... "Да плевала я на них! – обозлилась Эвелина. – Маринка в обед по два часа в "Атлантике" торчит с Катькой – и никто им слова не скажет, а я по жизни крайняя!"

Уже неделю Елена Ивановна и Эвелина безуспешно разыскивали Нину. Они делали звонки, развешивали объявления, ездили, расспрашивали... С работы Эвелина потихоньку пыталась навести справки через интернет. Но Катя тут же доложила Марго, что Орлова в рабочее время сидит в соцсетях... "Ты не обижайся, но не на работе же!" – дудела она потом. "Ну да, конечно, – язвительно отвечала Эвелина. – Ты всегда права, только я на тебя никогда не стучу...". "Да что с тобой?" "Тебе это неинтересно. И не ваше дело!".

– Лина, ну ты сегодня все рекорды побила, – с порога налетела на нее Марина.

– Эвка, ты новости читала? – выскочила из подсобки Катя со свежим "Метро" в руках. – Твою подружку из ВДВ подозревают в подрыве самолета! Вчера ее поместили в "четвёрочку" на Лебедева!

– Что?! – Эвелина выхватила у нее газету.

От текста у нее потемнело в глазах. Следователь Маликов утверждал, что в деле открылись новые обстоятельства и на время следствия для Нины Самойловой избрана мера пресечения в виде заключения под стражу...

– Тут не сказано, где ее содержат, – только и сказала она.

– Женщин всегда на Лебедева отправляют, – авторитетно сказала Катя, жена майора МВД. – Во дела, блин!

– "Скажи мне, кто твой друг"... – завела Марина, но тут из гардероба донесся глухой стук и испуганный возглас гардеробщицы.

У стойки лежала в обмороке Елена Ивановна. Девушки бросились к ней на помощь.

– Вот так, разбалуют деток, а потом раньше времени на тот свет уходят из-за уголовничков, – заворчала Степанида. – Женщина! Вы ничего не берете?

– Нет, как видите, – покачала головой Анидаг, проходя мимо нее. "Да, как и говорила Белла, хамский город! И лето у них отвратительное...".

При ее виде Эвелина чуть не смахнула локтем со столика графин с водой. Красавица-королева Кривозеркалья только покачала головой и приложила палец к губам. Эвелина кивнула и достала из шкафчика пузырек валокордина для Елены Ивановны.

"Чего не сделаешь ради крестного. Но он переоценивает мои возможности. Думает: если я отбила трон у идиота Топседа и изобличила лже-Повелителя Тьмы в Хэвене, я запросто найду Бузинную палочку. До чего же я падка на лесть. Стоило ему сказать: "Пожиратели у себя под носом ничего не найдут, если их все время не направлять", и я уже готова доказывать, что могу указать им правильный путь для поисков...".

Анидаг прошлась по залам "Меркурия", задержавшись в магазинах дамской одежды. Она сравнивала платья на кронштейнах с нарядом, приготовленным для своего первого королевского бала. "Даже моя кухарка такое носить не станет! Фи! Или я попала в мир бедняков, или они ничего не смыслят в красивой женской одежде!".

Королева смахнула пылинку со своего блестящего "чешуйчатого" синего костюма и поспешила к выходу. У нее появилась догадка, которую нужно было проверить немедленно. "Отец с крестным ищут Палочку в Албании, а мне почему-то кажется, что она спрятана в этом городе!".

Поиски Элли Волан-де-Морт окончательно перепоручил Беллатрисе. С помощью сестры и шурина Белла трудилась не покладая рук. Она уже окрепла и восстановила силы после Азкабана, к ней вернулся былой кураж, и Нарцисса радовалась за сестру, а Люциус завидовал неутомимой свояченице. Беллатриса успевала еще и обучать племянника, 16-летнего Драко, новым заклятиям. Казалось, она не ведает усталости. Сам Лорд, обнаружив в архивах Министерства Магии доказательства правдивости старинной легенды барда Бидля о Непобедимой Бузинной палочке, пытался найти ее. С этим артефактом он получит преимущество в любом противостоянии, и никто не посмеет помешать ему... По старой дружбе Нушрок согласился помочь ему в поисках. Пока они прочесывали Албанию, Анидаг отправилась в Петербург.

– Если я найду эту палочку, то не только повергну всех, кто посмеет мне мешать, – говорил Волан-де-Морт, размашисто шагая по склону горы на рассвете, – но и скорее разыщу Элеонору и ее ребенка...

– Ваше Министерство вот-вот рухнет, ты его уже почти опрокинул даже без Непобедимой палочки, – заметил Нушрок, догоняя его.

– Оно еще не мое. Но это только вопрос ближайшего времени. У меня уже есть надежный человек на место маразматика Фаджа...

– Заклятие Империус?

– Оно еще никогда меня не подводило.

– Моя дочь с тобой не согласилась бы. Она считает, что плодотворного и верного сотрудничества можно добиться и без магических чар. Как в Хэвене...

– Да, в Хэвене она обрела бесценного союзника. Но Тао – еще зеленый восторженный юнец, легко попадающий под влияние, а со старыми ослами из Министерства без Империуса не сладишь...

* Эвелина и Никита

– Свидания не положены, – сотрудница изолятора быстро просматривала содержимое принесенного Эвелиной баула. – Так, в стекле ничего не приму, зажигалка не положена, только спички, конфеты – россыпью, без оберток.

– Дайте, я разверну, – предложила Эвелина.

– Ладно, сейчас возьму, а на будущее "раздевайте" сами, у нас тут не свалка, чтобы фантики всюду валялись. Тут что? Записка? После проверки отдадут. А почему пришли вы, а не мать? – очереди в этот день не было, и девушка в форме могла себе позволить поболтать.

– Мать болеет, попросила меня отвезти передачу.

На самом деле Елена Ивановна искала своих старых знакомых из магического мира, которые должны были переправить ее в Лондон. Там, в спрятанном от глаз маглов банке "Гринготтс" ее семья имела сейф, и Самойлова-старшая собиралась забрать золото со своей полки. Потом нужно было встретиться с Флетчером, который мог обменять золотые галеоны на фунты стерлингов. Элеонора решила спасать дочь; Нине нужен хороший адвокат. А хороший адвокат потребует больших денег. И Елена-Элли готова была все отдать ради спасения дочери. Ее девочка не должна была стать жертвой трусости Фаджа...

– Ясно, – вздохнула приемщица. – За смену столько горя насмотришься... Пока толстой шкурой не обрастешь, сама вместе с матерями несчастными плачешь. Их всегда жалко: последнее сюда несут, плачут, плохо становится. А мужики такие сволочи попадаются. Еще немного тут поработаю, и всех их возненавижу. Нижнего белья столько не положено. Ладно, не забирайте, всего-то на две пары перебор, и по весу проходит.

Во дворе Эвелина остановилась и защелкала зажигалкой, щурясь от солнечного света. После полутемного помещения, где принимали передачи, он ослеплял. В здании Эва замерзла и не могла отделаться от гнетущего чувства, словно те слезы и горе, о которых говорила приемщица, осели на стенах и витали в воздухе... "А Нина тут уже вторую неделю. Нельзя оставлять ее здесь одну, ведь без поддержки ей еще тяжелее...".

– Эвелинка! Сколько лет, сколько зим! Ты ли это?!

Высокий улыбчивый Кит подлетел к ней, раскинув руки и чуть не выронив "кейс".

– А что ты тут делаешь? – спросил он, вспомнив, что для радостных воплей и объятий место здесь не подходящее. Никита Бондарев со школьных лет отличался острым умом и умением анализировать ситуацию. "Мне сказочно повезло!" – подумала Эвелина, вспомнив, что Никита – адвокат. Уже пять лет он работает в частной юридической компании под руководством легендарного "модного невского лоера" Генриха Штерна... Вот кого нужно посоветовать Елене Ивановне!

"На встречах одноклассников я общаюсь с Бондаревым натянуто-вежливо из-за того, что на выпускном он пришел со мной, а танцевал с этой лахудрой Дунаевой. Но сейчас не до детских воспоминаний!".

– Дела...

– У тебя? Тут? Дела?! – изумился Кит, поправив галстук в тон строгой темно-синей "тройке".

– Носила подруге передачу, – подводила разговор к нужной теме Эвелина. Тут к ним подошли еще двое, и девушка оторопела. Рядом с коллегой Никиты, Сергеем Коршуновым, к ним величаво приближался сам Штерн. "Кого же они защищают, если Железный Генрих Лично! Приехал! Сюда!?..

– У тебя здесь подруга? – присвистнул Никита, выразительно покосившись на казенные строения и ограду с колючей проволокой наверху. – Ты меня ошарашила, Эвка. С каких пор у тебя тут друзья? Чего я еще о тебе не знаю?

– А мы не здесь познакомились, – ответила Эвелина. – Недавно с моей подругой приключилась мутная история...

– И разумеется, ваша подруга невиновна и попала в сие скорбное учреждение исключительно по ошибке, как и 90% здешних "жильцов", судя по их словам? – приблизился к ним рослый седеющий Штерн, осанистый здоровяк с модной стрижкой. В дорогом сером костюме, с кожаным кейсом и модных очках, благоухающий "восточным" парфюмом от Нарсисо Родригеса, он выглядел как политический лидер или кинозвезда.

Еще недавно Эвелина лишилась бы дара речи, если бы с ней заговорил самый знаменитый петербургский адвокат. но дружба с Ниной пошла девушке на пользу, и Орлова непринужденно ответила:

– Насчет 90% не знаю, но моя подруга действительно невиновна. Хотя этому никто и не верит...

– Труднее всего поверить правде, это аксиома, – остановился рядом с ними невысокий молодой человек в черном костюме с малиновым галстуком и круглых очках. – Коршунов Сергей Геннадьевич.

– Эвелина Орлова.

– Генрих Захарович Штерн, – отрекомендовался директор юридической фирмы. – Ник, мы подождем тебя у входа.

– Так ты сейчас занят? – спросила Эвелина. – А я хотела поговорить с тобой насчет подруги... Ее обвинили в особо тяжком преступлении, – торопливо заговорила девушка, боясь, что Кит уйдет, не дослушав, – отказывают даже в домашнем аресте до суда, объясняют это тем, что она может быть опасной...

Никита не перебивал и не торопил ее. Он слушал все внимательнее.

– Хочешь нанять меня? – спросил он.

– От бесплатного защитника толку, как от козла молока, он при следователе пикнуть боится и палец о палец не ударяет. Кит, представляешь? – притопнула ногой Эвелина, – у Нины сломана нога, сильные головные боли после сотрясения мозга, она даже на костылях еле ходит, а ее держат в обычной камере, в "одиночке", правда, но ей же сейчас не надзиратель, а врач нужен. но ее даже в больницу не переводят...

– А ты знаешь, сколько стоят наши услуги? – спросил Бондарев. – Я бы по старой дружбе помог тебе просто так, но Генрих во всем порядок любит, ему вынь да положь договор и чеки...

– А сколько вы берете за защиту?

– Ладно, не буду тебя мучить. Я слышал о деле Самойловой. Не беспокойся: мы пришли как раз к ней. Утром заключили договор с фирмой. Эва, и когда ты успела подружиться с Самойловой? Ты в школе руку лишний раз поднять боялась...

– Ну, десантники иногда ходят в библиотеку, так и познакомились.

Никита вспомнил малозаметную молчаливую девочку, всегда затаившуюся в уголке, и сравнил это воспоминание с молодой женщиной, стоявшей перед ним. прическа и цвет волос как у Мэрил Стрип в роли редактора модного журнала, голубой джинсовый костюм, взгляд прямой, задиристый. И сейчас, придя с ней на вечеринку, Никита уже не отвлекался бы на других девушек...

– Мать наняла, – пояснил он. – Расплатилась наличными и согласилась покрыть все расходы. Генрих просто обалдел и тут же отправился на встречу с клиенткой... Елена Ивановна просто волшебница: я впервые видел, чтобы у Генриха челюсть отвисла!

"Да, Кит, ты угадал: именно волшебница!".

* Тяжелый год

Пока Министерство магии пыталось противостоять набирающему силу Волан-де-Морту, министр маглов выполнял распоряжение своего магического коллеги. Фаджа насторожила девушка, выжившая после Запретного заклятия, да еще понимающая язык змей. И он, не зная, откуда еще ждать опасности, снова и снова повторял свое распоряжение: держать Самойлову в изоляции и под неусыпным контролем до выяснения "белых пятен" в ее биографии. Министр маглов тоже имел свой интерес в этом деле: нельзя, чтобы люди узнали подлинную причину крушения самолета и гибели десантников и экипажа. Только узкому кругу маглов разрешается знать о мире чародеев и вступать с ними в контакт. И если для сохранения тайны нужно будет признать Самойлову преступницей и осудить – невелика жертва. Все, занятые обвинением, регулярно получали указания, а в прессе велась хорошо организованная кампания со статьями о неопровержимой доказательной базе следствия, "сенсационными" разоблачениями Нины и ее адвокатов, "авторитетными" заключениями о психической нестабильности и моральном облике девушки. Практически все усилия Штерна и его компаньонов наталкивались на глухую стену противостояния. Находчивый Железный Генрих попытался привлечь общественность к готовящемуся суду над невиновной женщиной, организовав движение "Свободу Самойловой!". Ответом стала повышенная активность "троллей" из конторы на улице Савушкина, пикеты с плакатами "Нет прощения оборотню в голубом берете!" и душераздирающие статьи и интервью с родственниками погибших десантников, а также намеки на то, что Штерн и К. сами не в состоянии выгородить свою клиентку, вот и пытаются сорвать работу следственных работников...

Нину держали в спецблоке под усиленной охраной и круглосуточным наблюдением; свидания ей разрешались только раз в месяц с матерью, через стекло. Елена Ивановна не имела возможности рассказать дочери о магическом мире, Министерстве магии и Томе Реддле потому, что их полуторачасовые беседы проходили в присутствии сотрудников изолятора, ловящих каждое слово...

Нине приходило много писем от неравнодушных к ее мытарствам людей, но пропускали только записки от Эвелины, и то лишь потому, что знали о дружбе девушки с одним из адвокатов. Идти на открытую конфронтацию со Штерном работники следственного изолятора не решались.