Текст книги "Перекресток миров (СИ)"

Автор книги: Anastasia Green

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)

Growing tired and weary brown eyes Наполняюсь усталостью, и утомлённые карие глаза Trying to feel your love through face time Пытаются прочувствовать твою любовь при личной встрече, Symphonies of dreams and highlights, Под симфонии снов и лучших моментов. Caught up in this crazy fast life Я застряла в этом бешеном ритме жизни, But baby, you're not here with me Но, милый, тебя нет рядом со мной. Белоснежка читает восторженную и полную надежды речь (ну как же без этого?), Дэвид стоит рядом, обводит взглядом гостей и ненавязчиво кивает Эмме с Киллианом, которые держат на руках Хоуп, неподалеку застенчиво мнется Генри… Вернее, один из них. Её милый славный Генри, что видел в ней любящую мать гораздо раньше, чем это поняла большая часть сказочных королевств во всех параллельных мирах. Генри, что готов был защищать Реджину в любой версии реальности, приняв сразу двух мам. И почти научившийся называть отцом сразу двух мужчин. Черт. Снова. And I keep calling, calling И я всё продолжаю звать, Keep calling, call… Звать тебя… Реджина впивается остро отточенным алым ногтем в ладонь, заглушая шипение, и молится, чтобы никто не заметил случайно проскользнувший алый след сквозь перчатки. Ведь Робина (её, тоже её) здесь нет и не будет, и Генри никогда отцом не назовет никого, кроме Киллиана. А ведь у того и Эммы уже есть Хоуп — маленькая забавная сестренка, о которой Генри наверняка мечтал, пусть и не говорил. Об этом грезил каждый из них, из её Генри Миллсов. Она всегда об этом помнила. Даже тогда, когда объединяла миры. Никому ведь не объяснишь, что руководило ей не только желание подарить всем счастливый конец. Все миры — это и царство Аида тоже. И Зевса, или кто там у них заправляет Раем, куда Робин отправился точно: Реджина знает, сама говорила с ним. И без ощущения тонкой стрелы в руке хочется взвыть. И кричать, кричать в пустоту, в молчание. Потому что, пусть её счастливый конец не мужчина, но Робин всегда был его частью. Той крохотной частичкой витража, без которого чудесная картина рассыпется цветными осколками на пол готического замка, порезав и руки, и всех, кого достанет. Now my heart awakes to the sound of silence И моё сердце пробуждается под звук тишины, And it beats to the sound of silence, Оно бьётся под звук тишины, And it beats to the sound of silence. Оно бьётся под звук тишины. Миллс встряхивает волосами, прогоняя ненужные мысли. Только сегодня это не должно никого волновать. Реджина подходит ближе к Белоснежке, натянуто улыбается, но годы бытности мэром проклятого городка дали свои плоды — уголки губ взмывают вверх почти натурально. Филигранно-идеально. В конце концов, это её день. И испортить его не должно ничто. Больше никаких проклятий, никакой мести, только добрые дела и взгляд в светлое будущее. Она ведь Добрая королева. Хотя никогда и не просила о таком титуле. Getting hard to break through the madness, Становится труднее справиться с безумием, You're not here, it never makes sense Тебя нет рядом, в этом никогда нет смысла. Tidal wave of tears are crashing, Накатывает прилив из слёз, No one here to save me drowning, Но никто не спасёт меня от смерти в пучине, Cause baby, you're not here with me Потому что ты не рядом, милый. — Нил, милый, не подашь корону? — Снежка мило кивает сыну, и он срывается с места, едва не поскальзываясь на полу. Зал заливается смехом, пока Нил не возвращается, держа в руках — нет, не корону, — настоящий обруч из лучей света. Реджина делает еще шаг, поднимает голову и походя ловит гордый взгляд Эммы. I know I'm stronger and I'm capable, Знаю, я сильнее, чем кажусь, я справлюсь, I know it's all in my head, but I keep calling, calling Знаю, это всего лишь мысли в голове, но я всё продолжаю звать, Calling, calling… home Звать тебя… обратно. Как вдруг… — Простите, я опоздал! Знакомый нежно-теплый голос ввинчивается в мозг, и Реджина замирает. Ровно на одну секунду, скрипнув каблуками по идеально начищенному полу так, что стоящий рядом Нил невольно зажмуривается. Черт. Боже. Все возможные религии летят в пропасть, когда до Реджины доходит: это его голос. Робина. Нет. Так не бывает. Ей просто кажется-чудится, она сама себе все выдумала, только бы не выносить эту предательскую коронацию в одиночестве, она просто… — Реджина? Одного этого имени, прозвучавшего прямо за спиной, имени, что вкрутилось в спину похлеще пущенных стрел, вот здесь, аккурат между лопаток, достаточно, чтобы Реджина уверилась. Робин. А пьянящий не хуже любого вина аромат хвои, осеннего леса, древесины и приключений делает выбор за нее. Иллюзии не пахнут. Они вообще не ощущаются. От них сердце не заходится, как будто после принятия очередной порции яда, которая все равно тебя не убьет. И Реджина теряется, оборачивается, заранее подготовив себя к очередному фиаско. Только в этот раз его не будет. Потому что перед ней стоит он. Все с той же простецкой улыбкой, невозможными ямочками на щеках, светлыми волосами, в которых что-то запуталось. Хвоя, что ли? Или, может, листва? Боги, Гуд, где ты был все это время? — Р-робин? — Реджина не кричит, шепчет, на большее сил уже не хватает. А он улыбается чуть-чуть, склоняется в шутливом реверансе, словно и не было этих нескольких лет порознь. Словно и не погибал он без надежды на возвращение. — Не нравлюсь, Ваше Величество? Я думал, вы всегда рады благородному разбойнику, что готов спасти вас в любую минуту. Договорить Гуд не успевает. Реджина срывается первой, бежит к нему, наплевав и на платье, и на высоченные каблуки, на которых она и армию за собой повести может, и на титулы королевы вкупе с мэром. Реджина обвивает руками его плечи, когда Робин едва-едва успевает подняться, чувствует его ладони на спине сквозь ткань и, зажмурившись на мгновение, впивается в губы. Кажется, в последнюю минуту Гуд все-таки перехватывает инициативу, и Реджину прошибает волной посильнее всех магических заклятий. И неважно уже, что сработал Поцелуй Истинной Любви, главное — Робин здесь. Плевать как, главное — здесь. И эти его мягкие губы, аромат неведомых миров — всё его. И её сейчас. Сзади слышится цокот каблуков — сначала уверенно-жесткий, позерский, а затем — будто легкое щебетанье птичек. Реджина протестующе шипит (а в ответ раздается солидарное мычание Робина) и оборачивается, готовясь сжечь первого же попавшегося наглеца, который посмел оторвать их друг от друга. Но… На пороге появляется сияющий Румпельштильцхен под руку с Белль. — Как вам подарок, Ваше Величество? Достоин, а? — Румпель ухмыляется. Весь словарный запас Миллс иссякает уже окончательно: — Как ты… — Ой, не благодари. — Он машет рукой так, точно вернуться с того света для него — сущий пустяк, и важно отряхивает пуговицу на своем — Реджина знает — идеально чистом камзоле. — Какой прок быть Темным магом и не получать от этого пользу? — Белль шутливо толкает его в бок, и Румпель поправляется: — Я бы сказал, что ты теперь у меня в долгу, дорогуша, но я вроде как добрый, поэтому прощаю. Считай это жестом доброй воли на твою коронацию. Наслаждайся. И, эффектно проделав рукой в воздухе что-то непонятное, но наверняка забавное, поспешно удаляется вместе с Белль в другой конец зала. Тот, откуда лучше всего видно церемонию. Пока весь зал шушукается, выпучивает глаза и пытается выяснить хоть что-то, первой приходит в себя Снежка. Она хлопает в ладоши, на что, впрочем, никто не обращает внимание, как и на её последующие слова: — Кажется, к нам вернулся старый друг. Мы всегда рады матерому благородному разбойнику, так ведь? Нил, солнышко, надеюсь, ты не против, если я заберу у тебя эту корону, да? Думаю, её должен вручить кое-кто другой. — и Мэри-Маргарет с вдохновенной улыбкой чуть кивает Реджине. И когда новоиспеченная Добрая королева выходит на середину зала, ей больше не страшно. Ей больше не кажется, что это не совсем то место, которое она искала. Ведь рядом с ней стоит, блещет карими глазами-огоньками тот, к кому вел её путь с самого рождения. Каждой Доброй королеве необходим свой Добрый король. А кому, как не благородному разбойнику лучше всего подходит эта роль? Реджина чувствует, как корона касается её волос, берет Робина за руку и поворачивается к наконец-то очнувшимся от шока гостям. Зал взрывается запоздалыми аплодисментами. А Реджина понимает: она все-таки нашла свой счастливый конец. ========== Любовь, крыши и призрак (Майор Гром: Чумной доктор; Игорь Гром/Юля Пчелкина) ========== Комментарий к Любовь, крыши и призрак (Майор Гром: Чумной доктор; Игорь Гром/Юля Пчелкина) Постканон, флафф, начало отношений, застенчивость, свидания, сомнения, романтика, элементы юмора. Моя творческая группа (да, я наконец-то её создала!), где можно узнать новости о проде и увидеть визуализации https://vk.com/anastasiagreen. Welcome! Итак, пункт первый: поставить дверь в туалет. Пункт второй: наконец-то научиться нормально заваривать чай и прикупить что-то из здоровой еды. Хотя, может, и шаверма сойдет, Юле же она так нравилась… Черт. Игорь шумно выдыхает, закатывая глаза, и подпирает щеку рукой. Скользит взглядом по потолку со всё ещё отваливающейся штукатуркой, темными обоями, которые выглядят как склеп вампира. Хорошо хоть люстра не падает. Уже. Её Игорь привинтил своими руками в первую очередь. Ну ладно, не совсем своими: этот настырный Дубин вертелся рядом, причем аккурат под рукой Игоря. Рукой с молотком. Шланг еще порывался с собой притащить — вдруг нападет кто, но Гром поставил ультиматум: или он, или шланг, и в этом нелегком выборе Дима всё-таки остановился на первом. Правда, не сразу. Зато сам Игорь не может остановиться вообще ни на чем. Придумать, куда привести девушку на свидание в Питере — казалось бы, проще простого, только есть одна загвоздка: эта девушка Юля Пчелкина. А значит, пафосные рестораны, от которых Игоря тошнило еще в детстве, не прокатят. Следующий и самый разумный вариант — чай у него в квартире, но… Додумать мысль Гром не успевает: чертовы обои норовят снова слезть со стены, и он едва успевает подхватить их кусок. Нет, Юлю сюда водить нельзя. Она, конечно, прибабахнутая, — такая же, как он, иначе бы не сработались, не ссимпатились, еще как там это называют? — правда, не настолько. «Думай, думай…» Почему мозг не подкидывает варианты развития событий, когда это так нужно, а? Это сложно. Игорю гораздо проще пойти в одиночку на поиски очередного Чумного доктора, пусть это и чистое самоубийство, вызвать на себя огонь всех преступников Питера и тут же перебить их до единого, чем организовать нормальное, черт его возьми, свидание. Ключевое слово — нормальное. Особенное. Как сама Юля с этой её маниакальной привязанностью к парикам, дерзким выходкам и эпатажным прикидам. Да, можно опять позвать её есть шаверму на крышу, только тогда с ней непременно увяжется Дубин, да и банально это как-то, как-то… по-обычному. Эх, объявился бы в Питере ещё один преступник, хоть на полчаса. Они бы с Юлей его быстро поймали, материал засняли, по крышам побегали… Стоп. От неожиданности Игорь едва не спотыкается о диван, куда возвращался после войны с обоями, где — как бы печально это ни звучало — победителем он не вышел. Крыши, погони, преступники… А ведь это идея. Игорь без раздумий хватает телефон, несется к ноутбуку, принимается вбивать запрос. Должны работать, должны работать… *** — Только не говори, что опять ведёшь меня на крышу. Снова, — Юля улыбается, хотя упорно старается делать вид, что её больше интересуют огни в соседних окнах. Она лезет наверх рядом с ним, придерживая серо-голубую куртку на худых плечах, которые совершенно не закрывает черное платье. Наряд выбрала, конечно, по погодке… Ну, это же Юля. И, разумеется, ей не холодно, в отличие от трясущегося даже под кожаной курткой Игоря. Пчёлкина даже предлагала им поменяться, на что Игорь лишь уперто мотал головой и просил смотреть под ноги. — Да. Нет. Ну… Почти, — он немного мнётся, а затем подает Юле руку, помогая забраться наверх. Та смотрит на него удивленно, пару секунд хлопает глазами и… фыркает, отбросив со лба розовые волосы. Демонстративно отодвигает Грома плечом, протискиваясь вперед первой. Игорь озадаченно присвистывает, на ходу поправляя кепку. — Дамы вперед, слышал? — она оборачивается походя, и Игорю кажется, что в её глазах блещут самые настоящие искры. Как от бенгальских огней. — Залезай уже, иначе я лично проверю траекторию полета твоей кепки. Как думаешь, за самолетик сойдет? Их же обычно запускают, да? Бумаги под рукой нет, так буду импровизировать. У Игоря мгновенно открывается второе дыхание, беспокойство за свою вторую после Юли драгоценность (Пчёлкина, правда, об этом еще не знает или догадывается, но молчит — это в её стиле), и он оказывается на крыше рядом с Юлей. Её плечо совсем близко, упирается в его куртку, а волосы щекочут шею. Пчёлкина смеется. Смотрит исподлобья, быстро отводит взгляд и снова хохочет. — Ты мне еще компьютер должен, — она шутливо пихает Игоря в бок и тут же невозмутимо переводит взгляд на ночное небо. — Помню, помню, — бурчит он, кутаясь в куртку и оглядываясь. Ну где же он, где? И — что странно — кажется, уже совсем не холодно. Или это волнение так действует? — Сказал же, со следующей зарплаты… «Вернее, со следующей следующей. Одну потратить уже умудрился». Поток мыслей прерывает ломкий мальчишеский голос. — Простите, это вы заказывали экскурсию? Игорь с Юлей синхронно оборачиваются: она — с удивлением, он — с облегчением. — Да, да! — Гром вскакивает первый, игнорируя испепеляющий взгляд Юли, который он чувствует даже через спину похлеще любого лазерного прицела. — «Мистический Петербург» в комплекте с экскурсией по крышам, верно? — перед ними стоит паренек, чем-то напоминающий Дубина, разве что без очков. И повыше. А еще он брюнет… «М-да, Игорь, совсем ты людей не различаешь» — Гром качает головой. — Весьма… оригинально. Такого у нас еще не заказывали. — Постой, то есть ты… — Юля хватает его за руку, разворачивает к себе. У нее глаза такие огромные, такие красивые, такие… Кажется, немного злые, но это мелочи. Тем более, сейчас она выглядит, скорее, удивленной, а значит, в дальнее путешествие его кепка не отправится. Наверное. — Ну да, — пытается играть невозмутимость, мол, это обычное дело, что ты, но эта неуклюжая маска трескается с каждым словом. С каждым взглядом на Пчёлкину, от которого теплеет в районе груди. — Ты же любишь сенсации. Глядишь, найдем призрак очередного Чумного доктора, ты его заснимешь и материал отгрохаешь такой, что и ноутбук себе новый купишь… — Так, я не поняла, Гром, это что, попытка улизнуть от законной компенсации за ущерб? — Юля ухмыляется-огрызается, так очаровательно, как умеет делать только она, и это вдвойне сносит крышу контрольным в голову, ведь так о ней явно никто не говорил. Сегодня, Игорь уверен, он наберется смелости и скажет ей все. Абсолютно все. — Это свидание. Или компенсация, моральная: как тебе проще. Юля улыбается. Больше не шутит, поправляет волосы и, на ходу отбросив ногой какую-то банку, подходит к нему. Чуть усмехнувшись, загадочно шепчет, беря Игоря за руку: — Что ж, посмотрим, на что способен майор Гром вне участка. Вперед, Игорь! И да, — прежде, чем они следуют за экскурсоводом, Юля останавливает мужчину легким касанием руки, подмигивает, — это свидание. Мне так нравится больше. И быстро-быстро убегает вперед, не дав Игорю и слова вставить. Да ему и не хочется. Впереди — крыши, призраки, родной ночной Питер, забавный паренек-экскурсовод и куча времени рядом с Юлей. Она еще не знает, но на пути им обязательно попадется «настоящий» призрак, причем не кого-нибудь, а самого страшного преступника, которого они будут ловить до самого утра. А после будут сидеть вместе плечом к плечу, смотреть на дурацкий романтичный рассвет, укрывшись одним пледом на двоих, и есть шаверму. Все равно она круче любых ресторанных суши. Как и Юля, которая круче любой супергероини. ========== Ритуалы и их последствия (Джен; Гримм, Майор Гром: Чумной доктор - кроссовер; Адалинда Шейд, Сергей Разумовский) ========== Комментарий к Ритуалы и их последствия (Джен; Гримм, Майор Гром: Чумной доктор - кроссовер; Адалинда Шейд, Сергей Разумовский) В сообществе «Another Ending» мы с админами запустили интересный челлендж: составили список персонажей из разных фэндомов, пронумеровали их, а читателям дали возможность загадать любую ситуацию с двумя героями. Да начнётся эра безумных кроссоверов! Будет как и гет, так и джен (как сейчас), но гета все же больше. А после, кстати, будет такой же челлендж, но уже чисто по Марвел. И первыми идут - Адалинда Шейд («Гримм») и Сергей Разумовский («Майор Гром: Чумной доктор»): «7 и 19 очнулись на необитаемом острове без возможности выбраться…» Направленность: джен. Метки: AU, постканон, необитаемые острова, друзья поневоле, жертвы обстоятельств, сарказм, трудный характер, элементы юмора. Упоминаются ведьмы и Птица (куда же без него😂). А ещё немного животные, способствующие примирению. — Хэй, Разумовский, ну что ты там?