Текст книги "Дом для меня 2"
Автор книги: Амита Скай
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)
Лер любил не слепой любовью, слепая любовь милостива к своим жертвам. Лер любил самой жестокой любовью, когда ты видишь все недостатки, понимаешь все причины и мотивы, но все равно любишь. Лер понял, что Самсон взбесился из-за той реплики, потому что вместо множества крючков, включая материальную зависимость, в его руках был лишь один, который держал Лера рядом с ним, это была их любовь, которой так гордился Самсон. Любовь, неумолимо превращавшая его в ослепленное страхом чудовище, начинавшее постепенно сходить с ума от ревности.
Видимо, на подсознательном уровне Самсон понимал, что Лер тяготится этой любовью, и боялся, что настанет день, когда ее цепи ослабнут и Лер исчезнет из его жизни. Этот страх заставлял прежде уверенного, даже самодовольного Самсона проверять, любит ли его еще Лер, завуалированно требовать подтверждения этому. Но что бы Лер ни делал, каким бы отзывчивым и покладистым ни был в постели, этого все равно было недостаточно, Самсон словно ненасытное чудовище требовал все больше жертв и уступок, пытаясь захватить пространство Лера.
В первый совместный летний месяц этого не было, но к концу июля Самсон стал требовать отчета, где Лер был, пока он отсутствовал, и что делал. Будто бы равнодушно интересовался, о чем Лер общался с друзьями, с которыми виделся, и чем более счастливым был Лер от общения с другими людьми, тем сильнее это уязвляло Самсона.
– Конечно, о чем еще говорить двум наивным идиотам из музыкалки? – как-то бросил Самсон после того, как Лер допустил последнюю такого рода ошибку и радостно рассказал, как на встречу выпускников приехал его старый друг, с которым Лер вместе ходил в музыкалку.
Лера понесло и на волне хорошего настроения он рассказал о том, как уломал Ромку ходить вместе с ним на гитару, Лер тогда уже несколько лет как учился в музыкальной школе и сразил одноклассниц своей песней под гитару на новогоднем огоньке. Ромка, вечный дамский угодник, воспылал желанием обучиться навыкам охмурения девчонок через гитарные баллады и наконец согласился таскаться после учебы пару раз в неделю на гитару, а потом неожиданно для себя втянулся и стал таким же пропащим по музыке, как Лер. Если бы Ромкины родители за год до выпуска неожиданно не собрались и не уехали в Самару, то, возможно, Лер бы поступил в музыкальную академию, потому что Ромка стыдил Лера за то, что тот шел на поводу у деда, и возможно, он бы Лера дожал поступать в академию (сам он не собирался, потому что, помимо музыки, очень хорошо шарил в математике и хотел поступить на инженера), поскольку был одним из тех людей, которые считали, что Лер без музыки погибнет и музыка без него, видимо, тоже.
После той встречи, где Лер успокоил друга только тем, что сейчас наверстывает упущенное, он так хотел позвать Ромку к себе и тот словно ждал приглашения, но дома был Самсон, а при Самсоне Лер бы не смог расслабиться, а так хотелось показать свою музыкальную студию и может быть что-то сыграть вместе, обсудить. Поговорить хоть с кем-то на одном языке… Но дома был Самсон и с выросших во время встречи крыльев за спиной стремительно облетали перья, а по возвращении домой и при столкновении с недовольным лицом Самсона крылья исчезли окончательно, а вместо них на шее удушающе затянулся ошейник.
По-хорошему, после таких слов стоило устроить разбор полетов или хотя бы послать Самсона, но Лер, за один только вечер успев побывать где-то в небесах, свалился снова куда-то в бездну, и это слишком резкое приземление с придавившим плечи разочарованием опустошали душу, изгоняя из нее все, включая желание борьбы. Лер даже не обижался на Самсона, хотя лучше бы обижался, потому что разочарование в любимом хуже обиды. Лер просто ушел тогда в свою музыкальную комнату, а ночью в постели, когда Самсон полез к нему, Лер отказал и адская бездна разверзлась еще на несколько уровней вниз.
– Неужто этот ублюдок твоя первая любовь? Повидался с ним и меня уже не хочешь? – взбесился Самсон, столкнувшись с равнодушием Лера.
Леру словно кипяток в лицо плеснули, но на эту грязь он не мог ответить, потому что от ярости и беспомощности что-либо объяснить этому человеку Лер немел.
– Господи, какой же ты… – Лер не хотел мараться об эту словесную грязь, потому что на одну гадость Лера Самсон выдаст ему с десяток и не особо напряжется. Этих пуль у Самсона было несравнимо больше, чем у Лера.
Лер попытался встать с кровати, чтобы уйти, но взвинченный Самсон толкнул его обратно и замер, словно борясь с самим собой. Лер видел эту борьбу с яростью, видел желание Самсона ударить, принудить к сексу, но в итоге тот вскочил с кровати и уехал куда-то на машине, вернувшись под утро и продолжив спектакль после затянувшегося антракта.
– Дай мне свой телефон.
– Что? – не понял Лер, оторвавшись от экрана.
На часах было шесть утра и через два часа Леру нужно быть на работе.
– Дай мне свой телефон.
– Зачем?
– Надо.
– Ты сначала скажи зачем, – упирался Лер.
– А че, тебе так сложно телефон дать? Прячешь что-то от меня? – прорычал Самсон и попытался выхватить телефон, но Лер убрал руку.
– Ты совсем уже поехал?! С какой радости я тебе должен телефон на проверку давать?
– А почему бы и нет? Че глаза забегали? Прячешь там что-то?
Леру казалось, что этот бред происходит не с ним, потому что это было слишком тупо и примитивно, и в то же время обидно. Обидно за подозрения, которые постепенно стали обвинениями. У Лера никого, конечно, не было, но в телефоне как минимум осталась переписка с Димой, которую он не удалял, просто забыв об этом, а Самсон по-любому ее найдет и начнутся еще какие-нибудь уродские, но эффективные нападки. И в целом Лер не собирался потакать замашкам Самсона. Лер отбился первый раз, потребовав с Самсона прямо сейчас его телефон. Бедолага немного растерялся, попытался отбиться аргументом: «А че ты тему переводишь?», но тот не прокатил, и Самсон сдался, но, как оказалось, ненадолго. На следующих день, очевидно подтерев свой гаджет там где надо, принес телефон.
– Я похож на кретина? – уточнил Лер и, потратив вечер на еще одни разборки, так и не отдал телефон. Хотя лучше бы все-таки дал ему проклятый гаджет, так может быть и не появилась бы у Самсона идея фикс.
Лер плавился в этом адском пекле, то взлетая в небо, то разбиваясь о землю, и тихие вечера в кабинете у Димы становились болезненными маячками, напоминавшими, что вообще-то можно и по-другому. Можно, но Лер был в клетке у сердца и ничего с этим поделать не мог, продолжая обламывать собственные крылья о ее острые прутья.
Лер все больше погружался в какое-то обреченное и подавленное состояние, остроту которому добавляла изматывающая специя «тревога», и тут пришло письмо от Димы, где он спросил, почему Лер ничего не упомянул о приглашении выступить в том самом музыкальном дворце. Лер похолодел. Откуда Дима узнал про это приглашение? Может быть, это он подсуетился, чтобы Лера туда пригласили? Позже, правда, позвонила Жанна и, каясь, призналась, что Васильцев повадился пользоваться ее услугами, очевидно для того, чтобы аккуратно и не очень выуживать из нее информацию о Лере.
– Ну не могла ж я ему про Самсона сказать, но и молчать я тоже не могу! Чем-то надо ж с ним поделиться, блин?! Ну я и ляпнула про то, что тебя пригласили, – Жанна раздосадовано выдохнула. – Ох, Лерчик, ты уж прости, но по-другому нельзя. Он человек серьезный, мне его за нос водить тоже не с руки, каплю в море я могу дать, да и к тому же… – Жанна запнулась и замолчала.
– Что? – похолодел Лер, по телу побежал нервный озноб.
– Ох, не знаю, Лер… не знаю… может, накручиваю себя. Вдруг он просто скучает? – Жанна явно хотела сказать что-то другое, но промолчала, не желая расстраивать и мучить Лера своими предположениями. – Ладно, некогда мне тут болтать! Звонят по второй линии. Пока, мой котик, не забывай мамочку и, вообще, вылезай из своего теремка и приезжай ко мне, хватит в своей глуши сидеть, я тебя тут пофоткаю, хоть деньжат заработаешь.
Лер чуть не ляпнул, что устроился на работу и с деньгами проблем нет, к тому же еще не растрачено накопленное, но вовремя прикусил язык, потому что слово «стройка», после того как Жанна потратила столько сил, чтобы выходить Лера после больницы, ввергало подругу в крайнюю степень бешенства, и эта информация могла закончиться самыми непредсказуемыми последствиями, благо Лер успел вовремя прикусить язык.
Лер долго сидел перед открытой почтой с вопросом Димы, пока не устал и не написал просто: «Не знаю». Отправил, закрыл вкладки, выключил комп и застыл, провалившись вглубь самого себя и смотря остекленевшими глазами в стену перед собой. Сил на выдумки и поиск безопасных формулировок не было. Лер уже дотлевал.
Глава 5
Лер наворачивал третий круг вокруг стадиона и впереди было еще столько же. Все же у Самсона имелись свои положительные качества, одно из которых – одержимость спортом. Как только прошел ушиб правой ноги и затихала иногда беспокоящая левая, которую Лер потянул почти год назад, но боли иногда возвращались, как только Лер прекратил попытки выставить Самсона восвояси и тот перестал переживать, что стоит ему оказаться за пределами дома, дверь будет закрыта на замок и разговор окончен (пару раз было и такое), то первое, что сделал Самсон, – это навестил местный стадион. Уж чего у их «поселка городского типа» было не отнять, так это красивого, ухоженного парка с мощеными улочками, фонариками, уютными лавочками под старыми липами и дубами и красавца стадиона, на который еще дед Лера несколько раз за неделю летом таскался на футбол.
Лер помнил, какие страсти тогда кипели, а еще на стадионе играли в городки, и вообще, сердце поселка билось именно в этом самом эпицентре, объединявшем всех. Сейчас стадион изменился, рядом появился бассейн, отремонтировали беговые дорожки, перестелили газон для поля, добавили новых снарядов и отремонтировали старые, но прежними остались трибуны, и это радовало. Порой пробегая мимо трибунных скамеек, перекрашенных уже наверное в сотый раз, Лер сажал из своих воспоминаний деда на третий ряд в его заношенной куртке и кепке-козырьке. Лер ее до сих пор сохранил. Дед с трибуны махал кепкой, а потом, прихрамывая, приходила бабушка в своем цветастом платье, в котором ходила за пенсией, и, позвав, забирала деда. Дед махал напоследок рукой и скрывался с бабулей за коваными воротами стадиона, на которые Лер не раз лазил в детстве, почему-то так легко было воспроизводить эту картинку в своей голове и она казалась такой реальной.
Лер чувствовал себя тут дома и ему было радостно, что Самсон, несмотря на то, что постоянно ворчал на местные магазины и отсутствие такого доставочного изобилия как в Москве, все же явно проникся местным "культовым местом" и ко всему прочему вплотную занялся подготовкой Лера очевидно к олимпийским играм. С маниакальной педантичностью Самсон составил скрупулезный график тренировок, заставил бедного Лера выдать свой физический максимум и распределил нагрузку. Лер был не против пробежек и отжиманий, но вносить записи в спортивный дневник, сколько он отжался, сколько пробежал, подтянулся, сколько продержался в планке и прочем делать не хотел и вообще занимался для общего поддержания физической формы, но у Самсона был железный аргумент:
– Ты со своей спиной уже калека! У тебя должен быть жесткий корсет мышц! – отчитывал Самсон Лера как ребенка. – Так что никаких больше "зачем"!
Первое время Лер сопротивлялся, а потом неожиданно для себя втянулся. Самсон нашел отличную мазь для пострадавшей лодыжки, составил график себе и Леру с постепенным увеличением нагрузки, где бега из-за ноги было немного, зато имелась куча упражнений, и так как Лер вставал очень рано, то летом вместо домашних дел по дому, да еще чтобы не будить Самсона шумом, он шел с Патрицием на стадион и выполнял большую часть нормы, немного оставляя на вечер, потому что Самсон Лера все равно бы с собой на стадион утащил под конец дня. К тому же одержимость Самсона спортом не то чтобы передалась Леру, но он привык и, более того, умудрился научиться получать от этого удовольствие, больше того, неожиданно полюбил профессиональную спортивную одежду.
Вообще Лер никогда не был шмоточником. Если бы не Жанна и Дима, у Лера бы так и была парочка любимых, застиранных уже вещей, но спортивная одежда… Когда Самсон искал среди обуви Лера подходящие кроссовки для бега, то плевался на каждую пару, которую Лер доставал из коробок. Первые тренировки прошли в неподходящих для этого кедах, а потом пришел заказ из интернет-магазина, сделанный Самсоном, привезли сразу девять пар на примерку, и Лер пропал. Он даже понять не смог, что его так зацепило: удобство, яркий дизайн или особая форма по ноге, переплетение плавных линий. Лер залип на кроссовки так, что даже Самсон отстал, в итоге Лер купил сразу три пары обуви, но купил бы больше, если бы сам себя не одернул.
Потом появился первый спортивный костюм, за ним второй, а потом и третий, специальные лосины, напульсник, к концу августа Лер уже не мог остановиться и знал все что можно. Пожалуй, спорт стал той безопасной сферой, где они с Самсоном не ломали копья. Самсон методично рассказывал, как растягивать мышцы, как наращивать нагрузку и какая оптимальная для Лера, потому что становиться раскаченной кубышкой Лер не планировал, а Самсон был мощный сам по себе, поэтому не смотрелся излишне перекачанным.
Приехавшая в конце сентября Жанна впала в экстаз при виде Лера.
– Сними футболку! – потребовала подруга, как только вылезла из своей яркой машинки и обняла Лера.
– Отстань. – Лер попытался свалить, но Жанна буквально вцепилась руками в футболку и потянула ее на себя.
– Снимай!
– Отвали, Жан!
В итоге Лера все же раздели. Жанна замерла с полными восторга глазами. Лер попытался отнять футболку, но получил ею по лицу и успокоился.
– Просто идеально! Просто идеально! – повторяла Жанна, ходя вокруг Лера кругами. – Вот больше уже не надо, вот так и поддерживай!
– Больше мы и не планируем наращивать нагрузку, – по-хозяйски проведя по спине Лера рукой, протянул довольный Самсон.
Лер отнял свою футболку у отвлекшейся на Самсона подруги и потратил весь вечер на объяснение Жанне причин отказа от участия в какой-то важной съемке. Правда, участие Лер в итоге все же принял, потому что отказать Жанне в некоторых ситуациях было нереально, к тому же подруга приволокла ради этого в Леркину "глухомань" весь штат своих работников, оборудование и задействованных в съемке моделей.
Помимо соблазнительного тела, Лер получил тот самый обещанный корсет мышц и отсутствие болей в пояснице. Иногда, правда, простреливало между ребер, но то были нервы и обычно после грандиозных разборок с Самсоном.
Лер остановился, заметив, что ему машет замерший Самсон, который так же наворачивал круги вокруг стадиона.
– Что?
– Кровать привезли.
– Кого? – не понял Лер.
– Кровать новую! Я пошел, надо ворота открыть, а ты заканчивай тренировку, – распорядился Самсон и направился на выход из стадиона, пока Лер озадаченно хлопал глазами.
– Я не понял… – Лер нагнал Самсона. – Какая еще кровать?!
– Такая, которая не будет скрипеть так, будто на ней заделывали наследников десять поколений твоих родственников!
Лер закатил глаза. Да, с кроватями им катастрофически не везло. Вообще, до появления Самсона в жизни Лера с кроватью все было хорошо, но после первой же ночи дешевая кровать из дсп, которую Лер купил в местном магазине, сломалась, когда Самсон утром взялся за полку у изголовья и потянулся, умудрившись выломать спинку и свалиться в бельевой ящик вместе с провалившимся матрасом. Полдня они ее чинили, хотя Самсон сразу предлагал купить новую и заказать "нормальный" матрас, "а не это говно", но Лер уперся. Он берег вещи и вот такого не любил, поэтому кровать все же умудрился починить под матерный аккомпанемент Самсона, который пытался помочь, но больше мешал.
Кровать продержалась два дня и сломалась во время бурной ночи. Дотрахивал Лера матерящийся Самсон уже на развалившейся кровати, пока тот, вцепившись в бьющуюся о стену с оглушающим звуком спинку, задыхался от смеха и толчков. Бедолага Патриций не понял, что происходит, примчался с первого этажа под дверь спальни и принялся истошно выть, пытаясь спасти хозяев от неведомого источника шума. С каждым толчком отвалившийся корпус кровати вместе с матрасом, съехавшей простыней и подушками со скрипом отдалялся от спинки, очевидно направляясь в противоположную сторону. Лера накрыла истерика и он не мог вдохнуть от смеха, Самсон тоже не выдержал, самонепроизвольный эксперимент показал, что удушающий смех не способствует оргазму. Лер никогда раньше не смеялся до слез, они валялись на простыне на полу, между съехавшим матрасом и падающей на них спинкой, которую все никак не удавалось поднять, потому что оба не могли перестать смеяться.
Заснули в итоге на диване, внизу, насилу отбившись от собаки, которая только и дожидалась когда хозяева уснут, чтобы забраться к ним. Даже авторитетный рявк Самсона не сработал, потому что проснулись они все равно втроем.
– Скотина упертая, – ворчал Самсон, отбиваясь от пытающегося вылизать ему лицо пса.
Утром они выкинули кровать, и началась неделя споров – какую кровать нужно купить. Самсон просматривал каталоги каких-то бутиков, но как только Лер видел цену, то сразу говорил "нет".
– Да я сам оплачу! – бесился Самсон, но Лер уперся.
В итоге вопрос на какое-то время остался подвешенным. Спали в это время просто на матрасе, который безбожно скользил, стоило заняться сексом. Первую ночь было весело, парочка чувствовала себя путешественниками на дрейфующем плоту, но потом это уже не так веселило.
– Бля-а-а, ты где это говно купил? – стонал Самсон. – Или ты его со свалки припер?
– Иди на хер, – вяло отбивался засыпающий Лер.
– Я просто каждую пружину чувствую, анти на хер целюлитный массаж.
– Просто ты тяжелый, мне нормально.
Через пару дней после этого разговора старый матрас из спальни исчез, а на его месте нарисовался новый, гораздо толще предыдущего, тяжелее и удобнее. Лер хотел возмутиться, но его толкнули на матрас и помогли прочувствовать все аргументы, не озвучивая их.
Большую часть лета и всю осень они проспали на этом матрасе и Леру такая простота почему-то нравилась, но недавно он чисто случайно заметил, как Самсон листает в телефоне каталог с кроватями. Стало очевидно, что скоро приедет новая кровать, поэтому Лер поспешил в местный магазин и совершил глупость, прочувствовать которую Самсон ему помогал несколько ночей подряд.
Лер купил кованую кровать, которая, по идее, должна была быть крепче и она оказалась крепче, только не имела ни одного силиконового элемента и истошно скрипела от любого движения на кровати, к тому же металл был мягким, и только вопросом времени было, когда и эта кровать развалится.
Поэтому идущий за Самсоном Лер так и не посмел больше возмутиться, потому что секс под истошный скрип повторился всего три раза, на большее их не хватило, дальше начались эксперименты с поиском более подходящих поверхностей для секса в доме и в этот процесс перчинку вносил Патриций, который почти сразу помог им осознать, что секс при нем не самая хорошая идея, потому что он попытался присоединиться… к Самсону. В итоге Лер ржал, пока Самсон, отстояв у своей собаки свой тыл, выгонял ту на улицу, потом Лер ржал, когда они предприняли попытку запереть Патриция в спальне, а сами попытались воспользоваться диваном, но собака почему-то считала это чем-то чудовищным и истошно выла в щель между полом и дверью, сбивая всякий настрой, попытка выпроводить Патриция на террасу дала тот же эффект. И сегодня очевидно приключениям подошел конец.
Глава 6
Голову немного мутило, но доделать оставалось совсем чуть-чуть, поэтому Лер, задавив все сигналы уставшего, голодного и, кажется, немного простывшего организма, завершал электрическую разводку на последнем участке объекта. Руки мелко подрагивали от усталости, а мысли навязчиво крутились вокруг проклятущей кровати, которую позавчера привезли и тогда же собрали нанятые сборщики и к которой Лер все никак не мог привыкнуть. Хотя дело, конечно, было не в кровати, Лер просто не хотел, чтобы в его доме были крупные изменения, совершенные Самсоном.
Лер считал собственные заскоки идиотизмом, но ничего с собой поделать не мог. Словно его дом – это он сам, и Лер не хотел, чтобы пространство в нем завоевывал Самсон. Лер не терял надежды когда-нибудь избавиться от своих больных чувств, и когда Самсон уезжал, Леру нравилось, что его дом оставался таким, каким был до появления в нем Самсона. Словно целостность и неизменность дома гарантировала сохранность Лера. А новая дорогая кровать не вписывалась в интерьер, точнее, он был для нее слишком простым. Правда был еще купленный Самсоном телек, но с его появлением в доме Лер как-то быстро смирился, особенно когда к нему присоединилась навороченная игровая приставка.
Темно-зеленый, почти черный бархат кровати смотрелся немного неуместно в обшитой вагонкой спальне. Лер любил необременяющую простоту, все эти дорогие элементы в интерьере его больше отвлекали. Точнее, в доме того же Васильцева или Самсона все это не мешало, даже нравилось, но в своем доме Лер хотел простоты и пространства, и если бы не Самсон, Лер бы, наверное, так и оставил один матрас, а теперь эта нелепая шикарная кровать стоит в спальне словно чужеродный элемент.
Лер закрыл глаза и приказал себе больше не думать об этом, нужно просто попытаться привыкнуть. В чьей-то будущей квартире горел свет от строительной лампы, освещая холодные бетонные стены с законченной разводкой. Лер поднялся и, облокотившись на подоконник, устало потер глаза. Снова болели связки. Лер подвернул ногу уже почти год назад, а связки беспокоили до сих пор, особенно в первое время после начала регулярных пробежек, но потом вроде боли постепенно сошли на нет, и вот опять, а еще очень хотелось есть, обедал Лер в двенадцать, а на часах было уже начало девятого, за окном мела метель и на стройке очевидно остался только он и охранник, который ждал, пока Лер закончит, чтобы выпустить собак.
Собрав инструменты и убрав за собой мусор, Лер вышел на улицу, пониже натянул шапку и заспешил к посту охраны.
– Засиделся ты, Валерыч, – пробухтел Боря. – Уже все разъехались, как добираться будешь?
Лер хотел сказать, что вызовет такси, но когда достал телефон из карман куртки, которую только-только сменил с рабочей на свою, тот мигнул из последних сил оповещением о десяти пропущенных от Самсона, сколькими-то непрочитанными сообщениями и сдох.
– Дойду до остановки, а там на девять часов должна быть маршрутка.
– Кабы ты не околел, пока дойдешь. Может, останешься? Тут переночуешь, в пять сменщик придет, и я тебя отвезу.
– Не-не! – улыбнулся Лер. – Я дойду.
– Ну бывай, и повнимательнее по дороге, все тротуары замело, кабы не сбили.
– Ага.
Лер до конца застегнул ворот куртки, натянул капюшон и спрятал руки в карманы. Ругая самого себя за перчатки, которые у него отродясь надолго не задерживались, сколько бы Лер их ни покупал и ни обещал себе, что будет носить.
До остановки Лер успел добраться как раз тогда, когда уже уехавший автобус еще было видно, до того как тот повернул.
– Вот блин…
Лер уже пританцовывал от холода, но делать было нечего, следующая маршрутка будет в лучшем случае через полчаса, а скорее всего через час. Пришлось идти вдоль дороги в надежде выцепить такси. Через три остановки Лер добрел до круглосуточного магазина, в который забежал погреться, купив кефир, сосиски, селедку и мороженое… Последнее было местного производства, без яркой упаковки, но очень вкусное. Местные раскупали его в любое время года, и Лер не смог пройти мимо. Уже подходя к прозрачной двери магазина, Лер заметил проезжающую мимо машину Самсона. Лер узнал ее сразу, потому что таких дорогих машин в их деревне было наперечет.
Очевидно Самсон потерял Лера и ездил по маршруту в его поисках. Испуганный и радостный Лер рванул за машиной. Несмотря на то что Самсон ехал не очень быстро, километр Лер точно пробежал за машиной, прежде чем нога окончательно разболелась из-за неподходящей обуви, как предполагал Лер, когда его наконец заметили. Лер уже отчаялся к тому времени и почти сдался.
– Ты, блядь, ебанутый?! – заорал выскочивший из машины Самсон. – Я уже чего, блядь, только не передумал! Кретина кусок!
Самсон схватил улыбающегося и прихрамывающего Лера за шкирку и поволок в машину.
– Придурок, бля! Я тебе че, Пенелопа, бля, из Одиссеи ждать тебя у окна?!
– Прости. – Лер, счастливый, что ему не придется мерзнуть на улице еще как минимум час, пока до дома доберется, притянул к себе и поцеловал явно взволнованного Самсона, забота у которого часто проявлялась именно таким образом.
– Прости… – передразнил Самсон, остывая. – Я третий круг наматываю, уже на стройку твою заехал, охранник сказал, что ты ушел двадцать минут назад. Где ты шлялся, я медленно ехал, но тебя не увидел?!
– Я в одном месте решил срезать через дворы.
– Идиотина, бля, вози с собой аккумулятор для зарядки! Я его тебе для чего купил?!
Они доехали до дома, нога окончательно разболелась, и пару метров до ступенек Лер с трудом дошел, пока его не подхватил Самсон. Патриций традиционно ломился в дверь, завывая, запрыгнув на Лера, как только та открылась. И Лер поймал себя на мысли, что сердце уже не замирает от страха в такие моменты, кажется, он почти привык.
– Да свали ж ты, бля! – рявкнул Самсон, когда поймал Лера, который чуть не завалился из-за прыгнувшей на грудь собаки.
Дома Лер окончательно почувствовал себя счастливым, усевшись на скамейке в прихожей и слушая Самсона, который пошел на второй круг ворчания. Раздеваться было лень, и Лер просто сидел, наблюдая, как мерцает кривовато развешенная гирлянда на стене за диваном и елочка на окне, как Самсон ворча разогревает ароматную картошку с котлетами. Лер представил, как сейчас еще и селедку с ней заточит, которую купил в круглосуточном, вместе со свежим черным хлебом, прикрыл глаза от удовольствия и заснул.
– Ну еб твою мать! – восхитился Самсон, увидев заснувшего на скамейке Лера, которого из-за висящих курток можно даже не заметить, если не знать где искать.
Лер проснулся, когда с него начали осторожно стягивать куртку.
– Ой… – Он сонно заморгал. – Прости. Кажется, я заснул.
– Лучше б извинился за то, что ты идиот, – давя улыбку, проворчал Самсон. – Мне бы полегчало. Не дай бог ты завтра заболеешь!
– Не начинай… – Лер поднялся со скамейки и похромал на кухню.
– Я еще не начинал! Не нашлось другого места для работы?
Следующий час прошел в вялых спорах о работе. Самсон не настаивал, но снова предложил, если Леру неймется, работать в его фирме. Лер, естественно, отказался. А потом они поцапались из-за какой-то фигни и разорались так, что к ним подключился Патриций, закрепив всю нелепость перебранки.
– Ты себя угробишь, тупица, – уже спокойнее сказал Самсон, снимая закипевший чайник с плиты. – Что это за работа до поздней ночи?
– Я хотел доделать все наконец до конца, чтобы завтра лишний раз не выходить. Отдохнуть.
Чистил зубы Лер уже через силу, клюя носом и засыпая на ходу. Самсон застал Лера прислонившегося лбом к стене у раковины и, кажется, стремительно погружающегося в сон стоя. Забрав у Лера щетку, Самсон повел очнувшегося от прикосновения к себе Лера в спальню.
– Хорошо, ты еще где-нибудь на дороге не заснул… – пробормотал Самсон.
– Я бы…
– Да заткнись ты, – беззлобно бросил Самсон. – Я на тебя маячок установлю, чтобы знать в следующий раз в каком сугробе тебя искать.
Пока Самсон ходил за мазью для ноги Лера, тот окончательно заснул, так и не дотянув на себя тяжелое одеяло. Самсон сел на край кровати, взял в руки припухшую щиколотку и, выдавив гель, принялся втирать его в пострадавшую ногу. Когда тот почти впитался, спящий Лер зашелся в кашле. Самсон прикрыл глаза и медленно выдохнул, пытаясь успокоиться. Ему было тяжело с Лером. Он его любил и бесил одновременно. Лер все делал не так, и эта его выходка с лосем… Самсон потом еще долго объяснял, что за чудо он приволок на охоту. Если бы не Самсон, тут бы уже куча котов жила, потому что Лер – добрая душа, жалел всех.
А еще Самсона капитально напрягало то, что он абсолютно не понимал, что у Лера в голове. Тот словно жил в какой-то своей параллельной реальности и стоило ему погрузиться в свое задумчивое, отстраненное состояние, как Самсон остро чувствовал, как оставаясь на своих местах, меж ними тем не менее стремительно растет непреодолимое расстояние. В такие моменты хотелось взять Лера за плечи и встряхнуть, чтобы вернуть его себе.
Самсон выключил свет и застыл у окна, за котором набирала обороты вьюга. Уличный свет фонарей немного долетал до спальни, высвечивая в мраке комнаты какую-то потустороннюю белизну кожи Лера. Его мальчик быстро загорал и так же быстро с загаром расставался, становясь фарфоровым. Самсон смотрел на Лера и тот ему напоминал навечно застывшую хрупкую куклу, прекрасную в своей холодной красоте, безупречную и неживую. Ты можешь владеть ее телом, но не душой.
Возможно, он так среагировал на отказ. И если бы Лер просто дал ему тогда, его бы так не переклинило. Самсону казалась эта версия самой безопасной для его самолюбия. Ему казалось, что он просто насладится им и его отпустит, но на самом деле дела обстояли гораздо хуже, чем Самсон мог признаться самому себе. С Лером его самооценка трещала по швам вместе с принципами и картиной мира, из которой Лер выбивался как инородный элемент.
Он никогда ни с чем подобным не сталкивался. Лер был спокойным и сильным снаружи и хрупким словно тончайший хрусталь внутри, а главное, оскорбительно независимым. Его невозможно было ничем привязать или заманить. Лер не покупался на деньги, на шмотки и гаджеты, на помощь, а Самсон привык покупать, это был самый простой и проверенный способ получения того, кого он хотел. Только недавно Самсон понял, что «купить» Лера он может только собой, и это поставило его перед нервирующим вопросом: «А какой он?», насколько он такой, какой нужен Леру? И какой на самом деле нужен Леру?
Эти вопросы бесили и унижали, гордость вступала в борьбу с сердцем, задавая один и тот же вопрос: почему он должен ради кого-то меняться? Почему должен подстраиваться под кого-то? А у сердца был один аргумент на все вопросы – это любовь и пропорциональный ей страх потери. Эта непривычная и вообще Самсону несвойственная саморефлексия выводила из себя и раздражала. К тому же Лер был закрыт и сдержан, сложно было понять, что у него в голове. Самсону все казалось, что Лер ему хочет что-то сказать, объяснить, но будто не может, будто Самсон не поймет, и это недоверие обижало и злило.
