Текст книги "Между двух огней (СИ)"

Автор книги: Amina Edelweiss

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

− О чём ты говоришь? − растерянно пробормотала Камелия, не понимая, к чему он ведёт.

Король шумно задышал, делая над собой усилие. Непонятливость хоббитянки раздражала его.

− Ты снишься мне чуть ли не каждую ночь! Я не могу спокойно жить, когда ты рядом и в то же время хочу видеть тебя каждый день, хочу, чтобы ты была со мной. Теперь понятно?! − с каждым словом он подходил всё ближе − и в конечном итоге Камелия оказалась едва ли не прижатой к стенке.

Поначалу она не поверила своим ушам. Торин перемешал все её мысли, словно ингредиенты в салате.

“Так вот, значит, в чём была истинная причина его просьбы, вот почему он хотел, чтобы я осталась…” − вдруг осознала она.

Однако своим напором король не вызывал у неё ответных чувств, а только пугал. Он был явно не в себе, и Камелия сочла за лучшее убраться отсюда подобру-поздорову. Завтра утром, подумала она, всё встанет на свои места.

Тем временем Торин не собирался отпускать её. Он упёрся левой рукой в стену, таким образом как бы переграждая хоббитянке путь, а правой легонько сжал её руку чуть повыше локтя. Его глаза блеснули в темноте, и король наклонился к ней, явно собираясь поцеловать. Камелия запаниковала, враз почувствовав себя маленьким зверьком, загнанным в угол большим хищником.

Одним рывком вырвавшись из его объятий − благо, Торин не собирался удерживать её силой, − она побежала к ближайшему коридору, отходившему ответвлением от основного прохода. Сейчас ей было важно не столько вернуться в свои покои, сколько скрыться от гномьего короля.

Однако в том коридоре когда-то случился обвал − и Камелии волей-неволей пришлось повернуть обратно. Должно быть, со стороны гному казалось, будто она нарочно недалеко убегает и затем возвращается, поддразнивая его.

− Да остановись ты наконец! Я не в игры с тобой играю, − всё больше выходил из себя Торин. Меньше всего ему сейчас хотелось гоняться за суетящейся взломщицей.

Когда он всё же приблизился к ней, Камелия тут же сунула руку в карман. А там уже верное колечко словно бы само скользнуло ей на палец. В одно мгновение мир перед глазами окутал серый туман, и предметы потеряли свои строгие очертания, как будто чёткую картинку размыли водой. Не медля, Камелия бросилась бежать. Торин, слишком поздно понявший, как опрометчиво он поступил, кажется, что-то крикнул ей вслед, но она уже не слышала его.

Только очутившись в своей комнатке, хоббитянка смогла перевести дух и снять кольцо. Но тем не менее она не спрятала его обратно в карман, а продолжала держать наготове, чтобы не мешкая снова одеть его на палец, если вдруг что. Почему-то ей казалось, что Торин будет преследовать её. И опасения оказались не напрасны! В коридоре раздался стук тяжёлых гномьих сапог, больше похожий на топот олифантов из далёкой страны Харад.

Не отводя взгляда от двери, Камелия отошла подальше к окну. Дверь тут же распахнулась − и в комнату вбежал гном.

− Кили?! − Камелия ожидала увидеть разъярённого короля, но никак не его младшего племянника, а следом за ним − и старшего.

− А разве То… − оглядев комнату, начал было Кили, но замолк буквально на полуслове. − Нет, ничего. Я просто так хотел удостовериться, что у тебя всё нормально, − сбивчиво извинялся он, отступая назад. − Спокойной ночи тебе.

Так и не объяснив причины своего внезапного появления, принцы быстро покинули комнату. Прежде чем за ними окончательно закрылась массивная дверь, Камелия смогла уловить только первые поучающие слова Фили: “Вот говорил же я!.. А тебе что в лоб, что по лбу…”

Когда голоса стихли, она устало повалилась на кровать. Её недавнюю сонливость как рукой сняло. Ещё в тот самый первый вечер Камелия поняла: от гномов можно ожидать чего угодно. С тех пор и по сей день она продолжала убеждаться в этом…

Проснувшись поутру, Камелия первым делом вспомнила события минувшего вечера. Вчера Торин недвусмысленно дал понять, что неравнодушен к ней − видно, этим и объяснялась его отчуждённость в последнее время и вместе с тем пристальное внимание. А она-то думала, он продолжает сердиться на неё из-за Аркенстона.

Даже мысленно попробовав представить пред собой Торина, Камелия почувствовала стесняющую неловкость. Что же будет, когда ей в живую придётся столкнуться с ним? Наверно, лучше пока первое время избегать встречи с королём. А там, глядишь, всё как-нибудь уладится. Приняв такое решение и успокоившись, Камелия отправилась завтракать. Ведь, как известно, после еды любой хоббит, да и не только хоббит, чувствует себя гораздо лучше.

По той простой причине, что работать наравне с гномами, восстанавливая Эребор, хоббитянке было не по силам, её главной обязанностью стало приготовление пищи. Нередко, правда, ей в этом помогал Бомбур или ещё кто-нибудь, ведь готовить одной на такое количество гномов было непростой задачей. Но нынешним утро в этом не было надобности: оставшихся с пиршества блюд вполне должно хватить всем на завтрак.

Прихватив с собой тарелку с бутербродами и чай, который уже успел заварить Бомбур, Камелия присела за стол. Но не успела она начать завтрак, как к ней тут же подсел Кили с такой хитрющей улыбкой, что становилось если не страшно, то, по крайней мере, немножко тревожно.

− Эм… Камелия, − заговорил он, слегка поубавив свою жизнерадостность. − Ты извини за вчерашнее, неловко получилось…

− Да нет, всё нормально. Не бери в голову, − несколько напряжённо улыбнулась хоббитянка.

− Фух, я рад, что ты не сердишься, − облегчённо выдохнул Кили и затем придвинулся к ней поближе, предварительно оглядевшись, чтобы убедиться, что его никто ненароком не подслушает. − Я вообще-то другое хотел тебе сказать. Я тут вчера поразмыслил и вот что хочу предложить: давай сегодня выберемся из Горы и устроим небольшой пикник на свежем воздухе. Ну и что, что сейчас зима? Нам холод нипочём! Оденемся потеплей, поставим шатёр… Ну, как тебе идея?

− Остальные тоже пойдут? − уточнила взломщица.

Лицо Кили буквально на пару секунд приняло озадаченное выражение, но потом прояснилось, и он уверенно кивнул:

− Конечно! Представим, как будто мы снова в походе.

Стоит сказать, Камелия намедни и сама подумала о том, что неплохо было бы совершить прогулку. Ведь она же не гном, в конце концов, чтобы всю зиму безвылазно просидеть в горе. Так что Кили прямо как в воду глядел.

− Было бы здорово, − оживлённо согласилась Камелия. − Когда пойдём?

− Думаю, ближе к полудню. Я сам за тобой зайду, так что не беспокойся, − улыбнулся напоследок принц, вылезая из-за стола.

Это утро ознаменовалось ещё и тем, что эльфы, к затаённой радости Короля-под-Горой, покинули окрестности Одинокой. Эльфийский король Трандуил, более-менее тепло простившись с ним, в полдень повёл своё войско обратно в Лихолесье. Вместе с ними уехал и Гендальф. Местность, на которой раньше располагался их лагерь, снова опустела. Впрочем, младшему наследнику трона Эребора это было только на руку. Выждав ещё немного, он отыскал хоббитянку, чтобы вместе с ней отправиться на пикник. Поскольку он заблаговременно оповестил, что всё уже сам заранее подготовил, Камелии только и оставалось забот, что одеться потеплей.

Идти пришлось недолго − незачем было отходить далеко, да и мало ли что… Не всех орков и гоблинов удалось перебить в битве. Хоббитянка не успела даже озябнуть, как Кили привёл её к назначенному месту у подножия горы. Там уже стояла маленькая палатка и рядом с ней лежали дрова для будущего костра − словом, всё в общем-то было так, как обещал принц. Всё, кроме одного…

− Кили, а где же все? − удивлённо огляделась Камелия. По дороге она подумала, что остальные гномы из отряда уже дожидаются их на месте.

− Никого больше не будет, − так непринуждённо отозвался гном, словно это само собой подразумевалось.

− То есть как − не будет? Ты же говорил, что остальные тоже придут.

− Ну… считай, что я забыл их пригласить, − не растерялся Кили. − Ну, хорошо. Если хочешь знать, я подумал, что для тебя это будет не отдых, если я позову всех. Хватит и того, что ты и так каждый день готовишь на всех нас, − пояснил он, благополучно скрыв от хоббитянки, что изначально не планировал никого приглашать. − Разве ты против?

− Нет, не то чтобы против, но… − начала было Камелия, собираясь сказать, что в таком случае нужно было сразу предупредить её.

− Вот и отлично! − радостно воскликнул Кили, уловив ключевые слова “не против”. − Сейчас я разожгу костёр, а ты пока разбери корзиночку с едой.

С этими словами он как ни в чём не бывало принялся перебирать дрова, выискивая наиболее подходящие для разжигания костра. В отличии от своего дяди Кили не стал пороть горячку и сразу осыпать хоббитянку своими откровениями, хотя так же, как и он, не любил тянуть с выяснением отношений. Просто в таком деле, как считал принц, требовалось терпение и последовательность.

Вскоре он разжёг рядом с палаткой костёр − долго ли умеючи. Нарезанное хоббитянкой мясо, почищенная картошка и прочая снедь терпеливо дожидались своего часа приготовления.

− Денёк сегодня что надо, − подбросив в костёр ещё одно полено, Кили оглядел окрестности. Снег блестел под яркими лучами солнца не хуже, чем те драгоценности, которые так приглянулись Трандуилу. − И эльфы очень кстати снялись с лагеря и ушли.

− А я вот рада, что короли расстались пусть не друзьями, но союзниками. Теперь можно не опасаться, что Трандуил пойдёт на нас войной. Я, признаться, даже после битвы немножко переживала, смогут ли они найти общий язык, − делилась своими мыслями Камелия и, невольно припомнив вчерашний инцидент, добавила: − Торин иногда бывает таким непредсказуемым.

Кили сразу навострил уши.

− А что, что-нибудь случилось?

− Просто, мы не очень ладим в последнее время… − помявшись, неопределённо ответила Камелия. Не хотелось рассказывать принцу о признаниях его дяди: гордому королю это точно пришлось бы не по душе.

− Кажется, я знаю, как этого можно избежать, − многообещающе усмехнулся Кили, прекрасно понимая, чем обусловлено недовольство короля. Его задумка была не такой уж и хитроумной: для того, чтобы Торин или кто бы то ни было не заглядывался на хоббитянку, ей нужно было всего лишь… обручиться с кем-то. А вот с кем именно, на этот счёт у Кили были свои соображения. Но об этом он пока решил умолчать.

− Правда? И как? − заинтересовалась Камелия.

− Я пока не могу тебе сказать. Но обещаю, в скором времени ты всё узнаешь, − обнадёжил Кили, решительно настроенный попытать своего счастья. А там уж Камелия пусть сама решает, к кому сильнее тянется её сердце.

Постепенно разговор возобновился, но теперь уже перешёл на другие, более нейтральные темы. Говорил, в основном, Кили, развлекая хоббитянку рассказами о разных забавных случаях из жизни и о своих детских шалостях, которые он когда-то проворачивал на пару с братом. Камелия с интересом слушала его, смеясь, и в перерывах между его историями рассказывала о себе. От её утреннего плохого настроения не осталось и следа. Этому также способствовал необыкновенно вкусный обед, приготовленный на свежем воздухе.

Погода, как и полагалось, стояла холодная, но тёплая одежда, костёр и палатка, прекрасно защищавшая от ветра, если таковой случался, не давали гному и хоббитянке замерзнуть раньше времени. Но, к сожалению, зимний день довольно короток. Красное закатное солнце быстро клонилось к горизонту. И когда на землю стали спускаться ранние сумерки, Кили и Камелия, перед этим успевшие даже поиграть в снежки, собрали свои пожитки и поспешили обратно в Эребор − слегка подзамёрзшие, но очень довольные.

Впоследствии Камелия вспоминала этот день, как первый день после ужасной битвы, наполненный настоящей радостью. Даже пир в честь победы воспринимался как-то не так.

========== Часть 4 ==========

Камелия проснулась внезапно, как будто её кто-то разбудил. В действительности же причиной её пробуждения стал страшный сон. К сожалению, подобное с ней нередко случалось в последнее время, что, в общем-то, было и неудивительно, если вспомнить, сколько страха довелось натерпеться бедной взломщице за время похода и даже после него. Тут кого угодно стали бы мучить кошмары!

Окинув беглым взглядом ставшие почти родными стены и удостоверившись, что привидевшиеся жуткие картины − всего-навсего дурной сон, Камелия с облегчением вздохнула. В комнате между тем было уже достаточно светло. Откинув одеяло, она слезла с кровати и подошла к окну, чтобы взглянуть, насколько высоко уже поднялось солнце. Что ей по-настоящему нравилось в её чересчур большой комнате с высоким потолком, так это наличие окна. Всё-таки хоббиты − создания светолюбивые, даже несмотря на то, что в качестве жилья они предпочитают вырытые в земле норы.

Снаружи только начинал заниматься алый рассвет. Словно раскрывающийся бутон, он постепенно являл миру свои яркие краски. Заснеженная земля и бледно-голубоватое небо с примесями золотого и розового всегда вызывали у хоббитянки ощущение чего-то волшебного. Наверно, всё дело в том, что в Шире настоящие зимы редко случались − зачастую они больше напоминали позднюю осень − и такое прекрасное, завораживающее зрелище ей нечасто приходилось видеть.

Утро быстро вступало в свои права. Ложиться обратно в кровать на каких-то там полчаса уже не было смысла, так что Камелия решила не терять времени попусту и отправилась готовить завтрак…

За работой время всегда бежит быстрей. Так рассудила и Камелия, в промежуточное время между завтраком и обедом собираясь помочь гномам с уборкой тех уцелевших помещений, до которых ещё не дошли руки. Собственно, это поручение (впрочем, как и все остальные) ей дал Торин. Кажется, как раз в тот момент, когда она засмеялась какой-то шутке Кили, всегда любившего пощеголять своим остроумием, тогда и прозвучало это недовольное: “Мисс Бэггинс, займитесь делом…”.

Кроме как непосредственно по делу, Торин больше не заговаривал с ней. С одной стороны, её это устраивало, потому как не хотелось повторения той щекотливой ситуации, но, с другой стороны… от подчёркнутого равнодушия Торина становилось даже немножко обидно.

Прежде чем идти облагораживать Эребор путём избавления его от многолетних слоев пыли, Камелия задержалась ненадолго в комнате, чтобы расчесать и заново перевязать лентой свои вьющиеся волосы. За этим занятием её и застал Кили. Глухо стукнув пару раз для предупреждения в дверь, он широко распахнул её и бодро прошел в комнату, не забыв при этом захлопнуть дверь ногой − просто по причине того, что нёс в руках угощение для хоббитянки.

− Я тут вспомнил, что хоббиты не смыслят жизни без второго завтрака. В общем, вот, − с этими словами он выложил на стол перед ней несколько яблок особого зимнего сорта, − устраняю своё упущение.

В условиях зимы и послевоенного времени даже такие обыкновенные фрукты можно было считать деликатесом, так что Камелию угощение несомненно порадовало.

− Спасибо, Кили! Это так мило с твоей стороны, − поблагодарила она, с удовольствием беря в руки зеленоватое яблоко. − А где, кстати, ты такие взял?

− Лично я одолжил их у Бомбура, а уж где Бомбур взял, не знаю. Наверно, стащил у эльфов, когда те ещё гостили у нас, − безразлично пожал плечами Кили и плюхнулся рядом с ней на стул, с сочным хрустом откусив кусок яблока.

Камелия тихонько засмеялась, представив, как Бомбур, неся в охапке яблоки, крадётся мимо задремавших эльфов.

Жуя яблоко, Кили осматривал комнату, пока не наткнулся взглядом на совсем маленькое, больше похожее на карманное зеркальце, в которое смотрелась хоббитянка. Вот тогда-то ему и пришла на ум одна мысль.

− А хочешь… Хочешь, я расчешу тебя? − предложил он и даже чуточку смутился при этом.

Тут стоит сказать, что среди гномов такой способ ухаживаний был весьма распространён. А с точки зрения самого Кили, это была ещё и прекрасная, благодаря своей ненавязчивости, возможность намекнуть о своих чувствах. Но, увы, взломщице на протяжении путешествия было не до того, чтобы разбираться во всём многообразии гномьих традиций. Она озадаченно посмотрела сначала на принца, а после − на маленькое неудобное зеркальце. Пожалуй, не было ничего плохого в том, что он хочет по-дружески помочь ей.

− Если тебе не трудно… − после недолгих раздумий согласилась она.

Кили просиял так, словно ему в руки вместо обыкновенного гребня дали Аркенстон − если, конечно, представить, что королевский бриллиант интересует младшего наследника так же, как ранее и его дядюшку. Впрочем, Камелия решила не обращать на это внимания. С некоторыми странностями в поведении гномов она свыклась уже давно.

− Я мог бы даже сразу заплести тебе косичку, − осторожно предложил Кили, в душе очень надеясь, что не оскорбил девушку своей поспешностью. Ведь косичка означала бы, что они почти что официально обручены!

Камелия ещё раз взглянула на себя в зеркало и замотала головой:

− Нет, косичку я не хочу, − и не желая показаться невежливой, добавила: − По крайней мере, в этот раз.

− Не всё сразу, значит? Я понял, − так широко разулыбался Кили, что всё-таки вызвал у неё, мягко говоря, недоумение.

Но не успел он даже прикоснуться гребнем к её волосам, как раздался громкий стук и затем в приоткрывшуюся дверь просунулась светловолосая голова Фили.

− Так и знал, где тебя искать, − укоризненно проговорил он. − Хватит прохлаждаться, братец, перерыв давно кончился, пора возвращаться к работе. Дядя там уже сердится, что тебя нигде нет. Отправил меня на поиски.

− Дядя как чувствует, когда за мной посылать, − раздосадовано пробурчал Кили и нехотя пошёл к двери. Но на полпути обернулся и выразительно подмигнул хоббитянке − дескать, мы ещё к этому вернёмся, − а после побежал догонять брата.

Камелия только растерянно улыбнулась ему вслед. Почему-то у неё создалось стойкое ощущение, что они чуть было не совершили нечто серьёзное и… непоправимое?

***

Вечером того же дня, управившись после ужина с мытьём посуды, Камелия возвращалась к себе. Так вышло, что комнаты многих гномов из отряда, в том числе и Торина, располагались на том же этаже, что и кухня. В этот раз проходя мимо покоев короля, Камелия невольно замедлила шаг, а потом и вовсе остановилась, прислонившись плечом к стене рядом с дверью. Чуткий хоббичий слух уловил звучавшую по ту сторону широкой стены нежную мелодию. Без сомнений, играл Торин − и это было просто восхитительно!

Похожая музыка и пение заворожили её ещё в Бэг-Энде и, по правде сказать, стали едва ли не главной причиной, по которой она подписалась на приключения. Тогда бархатный голос короля-без-королевства перекрывал все остальные, он словно бы парил над ними и заставлял хоббитянку как наяву видеть далёкие горы и скрытые в них пещеры, полные невиданных сокровищ.

Сейчас слов не было, лишь одна проникающая в самое сердце мелодия. Заслушавшись, Камелия прикрыла глаза и потеряла счёт времени. Пришла в себя она, лишь когда музыка стихла и дверь вдруг отворилась.

В глазах Торина, не ожидавшего, что его кто-то тайком подслушивал, на мгновение отразилась растерянность. Затем его брови нахмурились, и он недовольно кинул:

− Зайди ко мне. Нам нужно поговорить.

− Конечно, − Камелии ничего не оставалось делать, как последовать за ним вглубь комнаты, строя на ходу догадки на тему того, что ей собирается сказать король. Если судить по строгости, прозвучавшей в его голосе, то что-то не особо приятное.

А впрочем, от Торина никогда не знаешь, чего ожидать.

− Присядь, − коротко велел он, указав на высокий стул рядом со стоявшим по центру комнаты столом.

Камелия послушно присела на краешек, оказавшись спиной к Торину. Это был первый раз, когда она находилась в его покоях. Его комната заметно отличалась от комнат остальных гномов и, пожалуй, была самой благоустроенной из них. После победы в битве гномы постарались сделать всё возможное, чтобы покои их короля действительно походили на королевские.

У западной стенки там стояла широкая кровать, застеленная тёплыми покрывалами, а у подножия её лежали мягкие шкуры. Рядом с кроватью обнаружился и музыкальный инструмент − красивая, изящная арфа. У противоположной стены, как раз за спиной Камелии, находился камин, в котором потрескивали охваченные огнём сухие поленья. За окном царствовала холодная, непроглядная темень, но за счёт жаркого огня в комнате было очень тепло и уютно.

Пока Камелия осматривалась, Торин встал у неё за спиной и положил широкие ладони ей на плечи. Хоббитянка невольно вздрогнула. Совсем некстати всплыл в памяти сон, в котором король вновь грозился скинуть “ненавистную предательницу” со скалы.

− Что же ты так боишься меня? − неожиданно мягко, со щепоткой незлой насмешки улыбнулся Торин.

Он обошёл стул, таким образом оказавшись перед ней, и заглянул ей в глаза, чуть приподняв брови в ожидании ответа.

Камелия не знала, что сказать. Как объяснить Торину тот сумбур, который с недавних пор поднимался в её душе всякий раз, стоило ей только встретиться с ним. Тут хоть бы самой для начала разобраться!..

− Я не боюсь тебя. Кажется… − неуверенно пробормотала она, старательно глядя куда угодно, но только не на гнома.

Торина такой ответ не устраивал. Он почти неслышно вздохнул и отошел к краю стола, видимо, поняв, что напором от хоббитянки не добьешься вразумительного ответа.

На столе стояла початая бутылка вина и кубок − красивый такой, весь позолоченный и украшенный крохотными алмазиками. Сразу видно − королевский! Камелия краем глаза наблюдала, как Торин наливает в него красное, точно рубин, вино и подвигает к ней.

− Угощайся.

Пить не хотелось, но Камелия, чтобы не спорить с королём, сделала глоток, не замечая вкуса. Тем временем Торин присел на кровать и придвинул к себе арфу. Медленно кивнув девушке, как бы обращая внимание на то, что будет играть для неё, его по-гномьи грубые пальцы прикоснулись к тонким струнам. По комнате разлилась тихая и нежная, словно плач арфы, музыка.

Затаив дыхание, Камелия неотрывно смотрела на короля. Пожалуй, играть на таком инструменте больше подходило бы эльфам, но ей подумалось, что ни один эльф не смог бы вложить в музыку столько чувств, как это сейчас делал Торин. Лёгкая, но удивительно глубокая мелодия успокаивала, приятной грустью обнимала сердце и словно бы сглаживала острые углы в отношениях между Подгорным королём и некогда нанятой им взломщицей. Не желая отвлекать его, Камелия как можно тише и незаметнее встала со стула и пересела поближе к нему, на самый краешек кровати.

Звуки арфы продолжались ещё некоторое время − и затем смолкли.

− Он тебе нравится? − неожиданно спросил Торин, подняв на неё требовательный взгляд.

− Кто? − не поняла сразу Камелия.

− Мой племянник. Кили.

Тут настала её очередь растеряться.

− Нравится, конечно, да… Он ведь мой друг. Как и Балин, и Бофур, и все остальные.

Торин как-то неопределённо хмыкнул: то ли его позабавила наивность хоббитянки, то ли порадовался тому, что шанс для него ещё не потерян.

− Ты упрямо не хочешь замечать очевидное, − констатировал он. − Но рано или поздно сделать выбор придётся. Я знаю, что напугал тебя тогда, поэтому повторю: я хочу, чтобы ты была со мной. Но если ты твёрдо скажешь, что выбираешь Кили, обещаю, я не стану преградой вашему счастью. Решай, с кем тебе быть.

Произнося эти слова, Торин придвинулся к ней ближе. Прядка непослушных волос выбилась из её причёски, и он протянул руку, чтобы заправить её за ушко. Странное дело: заострённые ушки полуросликов смахивали на эльфийские, но Торин не чувствовал по отношению к хоббитянке ни малейшей неприязни из-за этого. Словно не желая отпускать девушку, он задержал руку на её лице и бережно провёл большим пальцем по линии её скул.

Камелия смущённо опустила голову: прикосновение, признаться, было приятным. Но очарование, навеянное умелой игрой на арфе, спало, и хоббитянка вернулась в реальность, в которой она с трудом находила общий язык с Торином. Пока что, во всяком случае.

− Я не думаю, что смогу дать тебе сейчас точный ответ. Уже поздно, наверно, я лучше пойду, − она решительно поднялась с кровати и направилась к двери, чувствуя, что ей необходимо побыть одной и всё спокойно обдумать.

− Камелия, − негромко окликнул Торин. Он встал и подошёл к ней, остановившись на расстоянии вытянутой руки. − Я не стану сегодня запирать на ночь дверь. На случай, если тебе снова будут сниться кошмары.

− Откуда ты знаешь, что мне снятся плохие сны? − искренне удивилась хоббитянка.

− Поверь мне, я знаю, − уголок губ Торина дрогнул в неком подобии горькой усмешки.

Камелия только отрывисто кивнула и затем выскользнула за дверь.

========== Часть 5 ==========

К себе в комнату Камелия вернулась в полном смятении чувств. Но в то же время своими откровениями Торин расставил всё по своим местам. По правде говоря, она и сама замечала, что Кили в последнее время как-то слишком заботлив по отношению к ней, и, должно быть, всё это неспроста. Но догадки − на то они и догадки, нельзя быть уверенной в них полностью. И не сказать что внимание с двух сторон польстило хоббитянке, скорее поставило перед нелёгким выбором.

Вспомнились также давнишние слова Гендальфа, когда он ни с того ни с сего вдруг решил, что ей будет полезно поучаствовать в Приключении. “А меня это порядком развлечет”, − сказал тогда он, хитро усмехнувшись. Как будто знал, что всё так обернётся!

Камелия легла на кровать и попробовала просто закрыть глаза и попытаться уснуть, оставив принятие решения на завтра. Ведь, как говорится, утро вечера мудренее. Но куда там! Взбудораженные мысли и чувства никак не желали отпускать свою хозяйку в милостивое царство сна. Мрачные, безмолвные стены, окружавшие её со всех сторон, тоже, кстати, не способствовали скорому засыпанию. На протяжении более чем полугода каждую ночь взломщица засыпала в окружении гномов − и теперь никак не могла привыкнуть к этой неуютной и немного настораживающей тишине. В своей комнате она чувствовала себя словно в заточении, особенно в тёмное время суток.

Проворочавшись на кровати добрых часа два, Камелии, наконец, удалось уснуть. Но сон вышел кратковременным и не то чтобы страшным, но каким-то туманным и тягучим. Вынырнув из него, она почувствовала себя, как если бы снова побывала в неприятной липкой паутине. Видимо, на сновидениях сказались её передуманные мысли. Камелия полежала ещё некоторое время в постели, вглядываясь в ночную темноту, а затем встала и накинула на плечи лёгкую накидку. Поскольку в недостаточно обжитом Эреборе зимой было прохладно, спала она почти что одетой.

Хоббитянка вышла в коридор, тихонько прикрыв за собою дверь, и направилась вперёд по коридорам. Свечей она не зажигала, а все светильники на ночь гасили, так что пробираться пришлось в темноте. Вскоре она оказалась у входа в комнату Торина. Камелия остановилась возле двери в такой же нерешительности, с какой совсем недавно стояла у шатра раненого короля. Но, как бы то ни было, возвращаться снова на ощупь в свою полупустую комнату с гнетущей тишиной очень не хотелось. Это придало ей решительности, и она осторожно открыла дверь.

Торин спал − или, по крайней мере, казался спящим. Прекрасно помня об этой привычке вредного короля без труда притворяться спящим, Камелия тихонько подошла поближе, не сводя с него взгляда. Торин лежал так, что как раз половина широкой кровати оставалась свободной.

Помедлив немного, Камелия всё же прилегла с краю и, подложив ладошку под щеку, прикрыла глаза. Ощутив за спиной чужое дыхание, она почувствовала себя гораздо спокойнее и привычнее. Торин за это время даже не пошевелился. Может, действительно спал, но скорей всего просто не хотел спугнуть хоббитянку. Лишь на грани сна она почувствовала, как рука гнома бережно, почти невесомо обнимает её.

Когда Камелия проснулась наутро, Торина в комнате уже не было. Сквозь окна лился слабый утренний свет. Как видно, рассвет уже давно миновал, и король успел проснуться и уйти по своим королевским делам. Поначалу заспавшаяся Камелия даже не поняла, где она находится, а когда, наконец, осознала, то почувствовала себя крайне неловко. Как это нередко бывает, утром на свежую голову совсем по-другому оцениваешь свои поступки, чем накануне вечером.

Так что даже хорошо, что Торина не было в комнате, иначе смутившаяся хоббитянка даже не нашла бы, что ему сказать. И хотя кошмары и вправду не тревожили её на протяжении остатка этой ночи, но всё равно ночевать в одной комнате с Торином было не лучшей идеей.

Первым побуждением Камелии было поскорее уйти из его покоев, что она и не преминула сделать. Она аккуратно разгладила покрывала, затем, собираясь уходить, приоткрыла дверь и огляделась по сторонам. На счастье, поблизости никого не было. В то утро ей всё же пришлось не раз мельком увидеться с Торином, но король по своему обыкновению держался спокойно и беспристрастно. Камелия уже было подумала, что он не заговорит с ней. Но, как выяснилось несколько позже, успокоилась она преждевременно.

Время было послеобеденное. Камелия проводила его с Ори, помогая тому с уборкой почти уцелевшей библиотеки, что располагалась на верхних ярусах Эребора. С этим вежливым, начитанным гномом она сдружилась ещё в начале похода, на ряду с Балином и Бофуром. Вот и сейчас они вперемежку с работой непринуждённо болтали о разных вещах или просто вспоминали поход.

Помимо прочего, разговор очень кстати зашёл о гномьих обычаях.

− …Мало какие тайны мы открываем чужакам, − рассказывал молодой гном. − Вот, к примеру, наш язык, кхуздул. Мы не обучаем ему чужаков, да и вообще редко разговариваем на нём при посторонних. Но есть обычаи, которые мы не скрываем, хотя в то же время и не стремимся посвящать в них каждого.

− А мне расскажешь о каком-нибудь? − попросила Камелия. − Я столько времени путешествовала с вами бок о бок, а до сих пор почти ничего не знаю о ваших традициях.

− Ну… − задумался Ори. − Есть такой распространённый обычай: когда гном и его возлюбленная хотят обручиться, они заплетают друг другу косички. Бывает даже, он специально дарит ей две одинаковые бусины для волос. Конечно, помолвка это ещё не свадьба, и её можно разорвать, но у нас редко когда такое бывало − если вообще когда-то бывало.

Камелия сразу вспомнила Кили и как он хотел заплести ей косичку. Тогда она почувствовала, что это очень важно и, как выяснилось, не ошиблась.

− Так вот, что это значит!.. В таком случае, мне нужно поговорить с одним гномом… − тихо пробормотала она.

− Это ты о Торине, да? − не удержался Ори, сразу покраснев. − Ты прости, но в Эреборе все уже чуть ли не ставки делают, когда вы с ним, ну… будете вместе.

Камелия поперхнулась воздухом. Про ставки Ори, может, и приврал, но на неё это и так произвело впечатление.