Текст книги "Экстрим не предлагать! (СИ)"

Автор книги: Аманди Хоуп

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 27 страниц)

Глава 5

В то время, когда Великопольский разрабатывал свой план, в другой стороне, пройдя совсем немного по густому кустарнику, Дарья с Фимой услышали шум, как от сильного ветра или водопада. Через несколько метров им открылся сказочный вид. Это был, действительно, водопад – небольшой, метров пять в высоту, с прозрачной, искрящейся на солнце водой. Но было ещё одно чудо: из – за брызг воды вокруг него всё время сияла радуга.

– Да!!! – сказал Фима, не найдя слов от восторга.

Дарья улыбнулась и пошла к воде. Присела и стала пить, жмурясь от удовольствия.

– Дарья, подожди, а вдруг здесь водятся крокодилы?!

– На Мальдивах нет крокодилов, – и она брызнула на него водой.

Фима присел, зачерпнул ладошкой воду и, когда Дарья отвернулась, вылил ей за шиворот.

– А!!! – у неё перехватило дыхание и она, не рассчитав силы, толкнула его в воду.

Фима так неуклюже шлёпнулся, что целый фонтан брызг разлетелся в разные стороны, окатив и Дашу водой с головы до ног.

Вынырнул:

– Ты чё творишь, она же холодная, и я плавать не умею!!!

– Извини, я не хотела, здесь мелко, – она расхохоталась.

– Вижу, как ты не хотела, – и он схватил её за руку, чтобы потянуть за собой.

Но Дарья ловко выскользнула.

– Пошли, пора возвращаться. Нам придётся сюда ещё раз сегодня прийти, воды набрать. Не подумали, надо было сразу котелок с собой захватить.

– Ладно, – Фима вылез, она протянула ему узелок с бананами, он сделал вид, что собирается идти и весь холодный и мокрый обнял её.

– Всё, всё, пусти, – настроение дурачиться у неё сразу пропало. – Пошли, а то до темноты не успеем.

Она тронулась в путь, не оставив ему возможности возразить.

– Пойдём! – Фима печально посмотрел ей вслед, взял узелок и направился за ней.

Назад они вернулись намного быстрее. Почти одновременно с ними появились и Берёза с Великопольским. Не было только Майи с Ростиславом. У Воронцовой сразу же испортилось настроение, и она наотрез отказалась возвращаться по воду. И во второй раз к реке Фиме пришлось идти в сопровождении Станиславовича, который всю дорогу разглагольствовал о невероятной красоте природы и превратностях судьбы, чем утомил его безмерно.

Когда они, наконец, вернулась на поляну, Фима с облегчением оставил Станиславовича в обществе Великопольского и Берёзы, а сам принялся помогать дамам, готовить еду. Мужчины были изрядно голодными и уже подгоняли их. Едой это можно было назвать с натяжкой, потому как Сандерс снабдил их только различными крупами.

– Каша – очень полезная еда! – глядя на всё это, сказал Станиславович.

Всем ничего не оставалось другого, как согласится. Дарья не принимала участия в процессе приготовления. Она взяла Фимын узелок с бананами и передала его Вале. Когда та развязала его, всплеснула руками радостно:

– Какая прелесть, бананы!

Сразу же к ней подтянулись все, кто был рядом.

– Ух, ты! – Великопольский первым схватил банан.

Дарья стукнула его по руке и банан выпал.

– Ты чего дерёшься? – возмутился Павел.

– Сначала детям и женщинам, – Дашу и так колбасило изрядно из-за отсутствия Ростислава, ещё и Павел раздражал.

– Это где ты детей увидела?

– Павел, Дарья права, – вступился Станиславович. – Сначала младшеньким и девушкам, им надо хорошо питаться.

– Мне тоже надо хорошо питаться, – обиженно протянул Великопольский.

– Павел Сигизмундович, когда вы станете девушкой усыплю бананами, – Дарья нашла на ком сорвать свою злость.

Все рассмеялись.

– Не ссорьтесь, здесь на всех хватит. Только они какие-то мелкие, не наешься.

– Потому что дикие, а в Москву привозят культурные, потому они и большие, – блеснул познаниями Артур.

– А, давайте, мы их в кашу добавим, – вдруг предложил Фима. – Будет у неё вкус банана.

Дамы с удивлением посмотрели на него.

– Хорошая идея, – подхватила Валя.

– Ефим Семёнович и в кулинарии разбирается, – ехидно начала Элла. – Сколько у вас ещё скрытых способностей?

Когда экстималы кого-то ненавидели, ненависть переносилась и на членов их семей.

Фима глянул на Дарью, поняв, что глупость сморозил:

– Много, Элла Эдуардовна, много, – ответил он Элле и вновь посмотрел на супругу, она одобрительно улыбнулась.

– Так поведайте нам о них, – не унималась Эллочка.

– Как-нибудь другим разом! – отрезала Воронцова и увела Фиму, якобы собирать ветки для костра.

Элла с досадой посмотрела им вслед.

Станиславович, одобрив инициативу молодожёнов, снарядил и Васю за сухими ветками, а сам принялся разжигать костёр. Фима вскоре вернулся и присоединился к нему, стараясь держаться от злобных товарищей на расстоянии. Дарья изрядно нервничала, ожидая Ростислава с Майей, потому ушла подальше от всех.

Василий, оставшись без особого присмотра, направился исследовать прилегающую территорию. Как не старался он, но его природное любопытство взяло верх над благоразумием.

«Я недалеко, только немного осмотрюсь, и сразу назад. Никто и не заметит. Тем более, все так заняты. А еще вон Стерва тоже куда-то свалила! Если ей можно, то я чем хуже!».

И он, действительно, отошел не слишком далеко, когда заметил кустик с красивыми, приятно пахнущими цветами.

– Ух-ты! Вот это красота! Надо сорвать для Нюси! Пусть гордится своим мужчиной! Пока все остальные просто языками чешут, а я для своей почти девушке букетик нарву! Пусть завидуют все – и мне, и ей!

Как только он сорвал первый цветок и потянулся за вторым, в тот же момент почувствовал жгучую боль в ноге. Засунув цветок за пазуху, он наклонился посмотреть, в чем дело. Увиденное привело его в ужас: на ноге было две маленьких дырочки, а в траве он заметил небольшую змею, спешно уползающую. Страх сковал его тело и забрал голос. Он стоял какое-то время неподвижно и безмолвно, с полными ужаса глазами, и широко раскрытым ртом, жадно глотая воздух, как рыба, выброшенная на берег. Когда звук вернулся к нему, он издал такой рев, что испугался даже сам. А что уже говорить о находящихся в лагере? Женщины присели от страха, а мужчины замерли.

Первым пришел в себя Великопольский:

– Что это было? Похоже на человеческий крик, хотя, конечно, и странный немного.

– Нам же сказали, что остров необитаем! – включился в разговор Артур.

– А где Василий? – оглядываясь по сторонам, спросил подошедший Фима. – Дарья вон идет к нам. Наверное, тоже испугалась.

– Точно, Вася! А я сразу не понял, что так насторожило в этом крике. Это же его голос! – Великопольский встал и направился в ту, сторону, откуда был звук. Потом обернувшись, удивленно спросил у сидевших мужчин:

– Чего сидим? Кого ждем?

– А вдруг, это не Вася, а какие-то пещерные люди так нас заманивают? – Артур не горел желанием идти с Павелом.

– На этом острове один пещерный человек – наш курьер. Артур, Фима, пойдемте со мной, спасать юного натуралиста. А вы, Платон Станиславович, оставайтесь с женщинами, успокойте их, только пока ничего не говорите о наших догадках, – Великопольский так уверенно давал распоряжения, что все его сразу же послушались.

Васю нашли без труда. Он так и стоял у цветущего кустарника, боясь пошевелиться.

– Студент, что случилось? Чего орешь, как потерпевший?

– Мужики, меня того… змея укусила, кажется…

– Так укусила или, кажется?

– Укусила, точно! Такая огромная!

– Покажи, где? Ты что стоишь, как статуя?

– А я не могу пошевелиться! Меня руки-ноги не слушаются! – ответил Вася срывающимся голосом. – Ой, наверное, и голос пропадает. Простите меня за все! Передайте Нюсе, что я почит любил ее…

– А я где-то читал, что так и происходит при укусах змей. Сначала отнимает конечности, а потом все! – проявил свою эрудицию Берёза.

– Что все? – не на шутку испугавшись, спросил Фима.

– Остановка дыхания и все, конец! – пояснил Артур, сделав выразительный жест рукой.

У Васи глаза открылись еще шире, он покрылся холодным потом, дыхание стало учащаться.

– А что надо делать в таких случаях? Какая помощь? Не помнишь? – Фима искренне переживал.

– Точно не помню, но вроде бы надо яд удалить…

– Как?

– Сказал же – не помню! Я давно читал, не думал, что может пригодиться…

– Значит так, несем его в лагерь. У нас там аптечка, а еще типа доктор или кто она там такая, – снова распорядился Великопольский. – Взяли!

– Так ее же нет. Они же с Никитиным где-то бродят, – напомнил Артур.

– Будем надеяться, что они уже вернулись.

– Мне бы с Нюсей успеть попрощаться, – умирающим голосом прошептал Вася.

Тем временем в лагере обстановка становилась все более напряженной. Станиславович, делегированный для поддержания спокойствия, произвел прямо противоположное действие, так как не смог сдержать напор женской половины сотрудников, и практически сразу же выложил все, что знал, еще немного добавив от себя. Дарья, подойдя, наблюдала уже знакомую картину: Нюся рыдала, Элла с Валей ее успокаивали, хотя, на сей раз, и сами волновались за своих мужчин, Ершов просто метался между ними.

С большим трудом получив от Станиславовича пояснения по поводу царившего большого переполоха, Дарья с неподдельной тревогой спросила:

– А где Ростислав с нашей психологшей?

– А они еще не возвращались, – ответила Валя. – Уже довольно поздно. Хотя бы с ними было все в порядке. И так для одного дня достаточно переживаний. Еще с Васей неизвестно что…

– Да что там волноваться по поводу Кита и этой дамочки. И так все понятно. Он свободный мужчина и у нее я обручального кольца не заметила, – Элла посмотрела на Дарью, ожидая ее реакцию.

Но Дарья не слушала, ее тревога росла с каждой минутой, ей было не до колкостей Эллы. Её раздирало на части, она боялась, как бы с ним ничего не случилось, и в то же время мучилась от ревности.

Тем временем спасательный отряд под предводительством Великопольского быстренько доставили в лагерь пострадавшего.

Нюся, увидев в каком состоянии курьер, неожиданно успокоилась и присела рядом с импровизированной кроватью, которую соорудили наспех специально для него. Она взяла его за руку и начала поглаживать по волосам, Вася открыл глаза:

– Нюся, мне кажется я тебя люблю, я хотел сделать тебе приятное, а получилось, как всегда…, – он говорил с большим трудом.

– Молчи, я все знаю. Побереги силы. Сейчас вернется Майя и все будет хорошо. Ну, где же она?

– Не думаю, что она сможет мне помочь, слишком поздно. А, может, так и правильнее. Ты – самая замечательная девушка на свете и заслуживаешь лучшего, самого лучшего, а не такого, как я. Прости меня, если сможешь за все. И еще – возьми цветок, он такой же красивый, как и ты.

– Не говори так. Ты для меня и есть самый лучший и другой мне не надо, а цветок, действительно, очень красивый. Спасибо, – она вдохнула сладковатый аромат цветка и, наклонившись, поцеловала несчастного в лобик.

Вася закрыл глаза. Несмотря на мрачность ситуации, они были счастливы в этот момент, как никогда. К ним подошел Станиславович. Было заметно, что он волновался – весь покрылся испариной, хотя жара уже спала, руки дрожали, и хрипловатым голосом произнес:

– Василий, ты прости старика, если, что не так. Знай, я же не со зла. Вы же все для меня, как дети, – на глазах появились слезы.

– Не волнуйтесь, Платон Станиславович, я на вас не в обиде. Все правильно. И еще… – он облизал пересохшие губы и продолжил: – спасибо вам за все.

Народ столпился вокруг Василия, не зная, что делать. Потому, не сразу увидели приближающуюся пару. Вернулись Майя с Ростиславом. Они улыбались друг другу и так весело щебетали, что не сразу заметили необычную обстановку в лагере. Зато Дарья очень хорошо их рассмотрела, её захлестнула такая волна ревности, что она чуть не задохнулась. Ей так захотелось заехать Майе по этой её идеальной улыбке, но она лишь стиснула зубы, чтобы себя не выдать. Невероятным усилием воли взяла себя в руки и сосредоточила всё своё внимание на умирающем студенте.

Наконец Мая заметила что, что-то не так, она подошла ближе и, быстро сориентировавшись в ситуации, расспросила Васю, какую он змею видел. Курьер дрожащим голосом описал её, при этом увеличив её размеры чуть ли не вчетверо.

– Эта змея не ядовита, вообще-то на этих островах на суше нет ядовитых змей. Ядовитые водятся только в океане, – ответила Майя и тут же потеряла всякий интерес к студенту.

«Умирающий» резко сел и с интересом стал рассматривать свои руки, которые к его большому удивлению двигались, затем встал, что тоже не вызвало особых проблем.

– Значит, я не умру?! – с этими словами Вася кинулся было обнимать своих сослуживцев, но те особо не разделяли его восторга, хотя чудесное исцеление Василия и внесло некоторую разрядку и все с облегчением вздохнули.

– Тьху ты! Студент, ещё одна подобная выходка, и я сам тебя укушу, чтобы не создавал больше проблем! – со злостью выдал Великопольский.

– Вася, берегись, от яда Великопольского еще не найдено противоядия, – улыбнулась Дарья, испытавшая облегчение, увидев, что с Ростиславом всё в порядке.

Народ разошёлся от вечно создающего проблемы курьера, и принялся за забытые было дела. Только Станиславович ещё долго отчитывал его.

Быстро доварилась банановая каша и все успокоенные сели её есть. Каша с голодухи показалась такой вкусной, какой в жизни они не ели. Все нахваливали Фиму за чудесную идею.

Даше не нравился этот разговор и она, так кстати вспомнив одно странное обстоятельство, быстро перевела разговор на другую тему.

– Майя Никаноровна, – обратилась она к психологу, – вы так и не ответили на мой вопрос.

– Какой вопрос? – не поняла Майя.

– Откуда вы знаете все наши имена и отчества? Мы же вам не представлялись!

– Да! – подхватил, вдруг, Артур.

– Все очень просто. И я уже рассказывала об этом Ростиславу.

«Ростиславу», – перекривила про себя Дарья. – «Для тебя – Ростиславу Романовичу!».

Ростислав на неё глянул и улыбнулся, как же она была прекрасна, особенно сейчас, в отблесках костра, с боевым выражением лица.

А Майя продолжала:

– Я детально изучила ваши личные дела, потому что профессионал и без подготовки не работаю.

– Похвально, – выдала Дарья саркастическим тоном. – Значит, вы всё обо всех знаете?

– Не всё, и не обо всех, но общее представление имею.

Дамы с вызовом смотрели друг на друга.

Великопольский даже облизнулся, в его представлении они уже дрались, причём в грязи. Он расплылся в улыбке как мартовский кот.

Но к его сожалению больше ничего не произошло. Ужин был закончен и дамы пошли мыть посуду, мужчины остались у костра.

Поздним вечером все уставшие и разбитые от пережитых потрясений вновь собрались вместе. Какое-то время сидели молча, глядя на пламя.

– А, Сандерс – юморной мужик, – нарушила тишину Дарья, что-то рисуя палочкой на песке.

– Что ты имеешь в виду? – переспросил Ростислав.

– Красиво он нас сделал, с юмором.

Десяток усталых грустных лиц, закивали в ответ.

– Да уж, обхохочешься, – саркастически подхватил Великопольский.

– Небось, сейчас смеётся над нами, – добавил Артур.

Это был исторический момент, момент, когда Экстремальцы были едины, и не было расхождений во мнениях.

– Одного не могу понять… – начала вновь Дарья.

– Что ты не можешь понять? – с иронией спросил теперь Великопольский.

– Зачем такие затраты? – она взглянула на него

– Какие затраты?! До места назначения мы, как ты заметила, так и не долетели.

– Павел, пошевели серым веществом, если оно у тебя есть. Зачем такие расходы? Нанять самолёт, – она начала загибать пальцы, – перелёт, ящики эти, психолог…

– Дарья, что ты хочешь сказать? – перебил её Станиславович с нетерпением.

– Ну, зачем отправлять нас на этот остров? – было ощущение, что Дарья пытается всех заставить думать.

– Чтобы мы сделали новый выпуск, сплотился коллектив! – словно юный пионер отрапортовал Артур.

– Молодец, Артур! – с сарказмом ответила Дарья. – Только это всё чушь! Ерунда!

Все с ожиданием уставились на неё, а она продолжала:

– Во-первых, мы и в офисе можем насочинять, какой хочешь сценарий, во-вторых – рейтинги это сильно не поднимет, в-третьих, психологами нас не возьмёшь. Правда, Великополя?! – и она ему подмигнула.

– Ну, чтобы номер получился на высшем уровне, – гнул своё Артур.

– И что? – Дашу было невозможно переубедить – Хорошо, Артур. Выйдет выпуск лучше обычного и что? Стоит ради этого тратить бешеные деньги и вести всю комманду на Мальдивы, пусть даже мы и не долетели? Сандерсу с этого какой зыск? – она обвела собравшихся вопросительным взглядом.

Народ смолк в задумчивости.

– А может это как в «реалити-шоу»? – осенило вновь догадкой Артура.

– Берёза, телика насмотрелся! – Великопольский хмыкнул.

– А что? Смотрят нас, как «Дом – 2».

– Чтобы нас смотреть, нужны хотя бы камеры, – Великопольский постучал указательным пальцем себе по лбу, как бы показывая Артуру его тупизну.

– А почему бы и нет, – вдруг сказала Дарья. – Любая версия имеет право на жизнь.

– Что? И ты туда же? – Великопольский был явно разочарован.

– Наличие камер можно проверить завтра утром.

– Глупость! – добавил Павел.

– А у тебя есть версия получше?

Великопольский обиженно отвернулся.

– То-то же.

Остальные только наблюдали за их перепалкой, но были согласны со Стревой: «что – то здесь не так…»

Что не так, и в чем был подвох со стороны Сандерс понять пока не получалось, но в том, что он есть никто не сомневался. Однако разбираться с этим сейчас уже не было сил, потому потихоньку все утихомирились и начали укладываться спать, кто на чём придумал.

Дарья не спешила уходить от костра, она сидела и задумчиво смотрела на отблески пламени и, Ростиславу казалось, что нет её прекраснее. Он выбрал себе место немного в стороне от всех и свет от костра не доставал до него, а остальных, напротив, было хорошо видно, и он мог незамеченным любоваться ею. Как же она хороша в отблесках костра! И он замечтался: «все вокруг исчезли, остались только они вдвоём на необитаемом острове…»

Неожиданно его мечты прервал Великопольский:

– Ну и денёк сегодня! – выдал он. – Стресс на стрессе.

– Да! – ответила за всех Дарья.

– Надо это исправлять.

– Ты на что намекаешь? – спросила она, не отрывая взгляда от костра.

– Может, снимем стресс? Есть чем, – улыбнулся Павел.

Дарья подняла глаза, улыбнулась ему в ответ и, перевела вопросительный взгляд на Станиславовича.

– А что, хорошая идея! – оживился тот. – Нам сегодня положено. По чуть-чуть, а? Дарья?

– Я – «за»!

– Фима? – Ершов переводил взгляд с одного на другого, сколачивая компанию.

– Не, я спать! – ответил Ефим, выпивка плохо на нём сказывалась, а в таком тесном «сотрудничестве» он ещё больше боялся опростоволоситься.

– Не узнаю нашего великолепного ведущего! Перед камерой вы так хороши, а тут за спину жены прячетесь! – Великопольский злорадствовал. – Вы как будто с Дарьей поменялись ролями, – он расплылся в ехидной улыбке.

– Поменялись, Великополя, поменялись! Утихомирься уже! – неожиданно зло и смело ответил Фима и быстро ушёл спать, чтобы не нарываться.

Он был человеком нежной внутренней конструкции, и удерживался в шоу исключительно благодаря Дарье Андееевне. Она была для него всем. И щитом от яхидных уколов колег тоже.

Великопольский ошарашено уставился на него, не ожидая такого отпора от неженки.

Дарья тоже удивлённо посмотрела ему вслед, обернулась к Павлу и показала ему комбинацию из среднего пальца. Никто не заметил, лишь Ростислав, издали наблюдавший эту сцену, улыбнулся в темноте.

– Ростислав, составишь компанию? – продолжал Станиславович.

– Да, пожалуй! – он внимательно взглянул на Дашу, словно изучая её реакцию, и подсел к костру.

К «снятию стрессов» присоединился ещё Артур, дамы дружно отказались, а студент после пережитого уже мирно храпел и его решили не будить.

– Вот и замечательно, – подытожил Станиславович, и обратился к Вале:

– Валочка, выдай-ка нам бутылочку виски.

Валя молча вынула и подала бутылку Ершову, при этом грозно взглянув на своего приятеля.

– Ну-ну, Валя, сегодня можно, мы по чуть-чуть, – заметив её взгляд, поддержал Берёзу директор.

Вале не осталось ничего иного как отправиться спать. У костра остались Дарья, Ростислав, Великопольский и Артур. Возглавлял эту честную компанию Станиславович.

Виски разлили в железные кружки, громко чокнулись.

– За нас! – провозгласил Станиславович.

Дружно выпили, в желудках от виски потеплело, по телам разлилось блаженное чувство радости, были забыты все ссоры и споры, Экстремальцы расслабились, заговорили о пережитых треволнениях.

За первой последовала вторая, потом третья, незаметно бутылка опустела и Станиславович сходил за другой. Опьянели быстро, сказался трудный день. Великопольский что-то усердно втирал Берёзе.

Ершов обнял Дарью и Ростислава, и уже раз в десятый повторял, как он счастлив, что у них такой дружный сплоченный коллектив и такие ценные кадры.

– Дарья Андреевна, выпьем за тебя!

– Платон Станиславович, давайте за нас.

– Нееет, за тебя, – изрядно подобревший Станиславович не отступал. – Что бы мы без тебя делали?! Правда, Ростислав?

Ростислав молча кивнул в ответ.

– Шоу бы делали, – ответила просто Дарья.

Она была всегда уверена, что незаменимых людей не бывает.

– Шоу…, это было бы не то шоу, – и Ершов ударился в рассуждения, в конце которых подытожил: – Ты не представляешь, что ты для нас сделала!

– Да, ладно вам! – печально улыбнувшись, сказала та.

– Согласен с Платоном Станиславовичем. Ты изменила шоу, ты изменила нас всех! – Ростислав нежно взглянул на неё, говоря взглядом больше, чем словами.

Дарья подняла на него глаза и непозволительно долго они молча смотрели друг на друга. Даже Ершов почувствовал неоднозначность ситуации. Он нарочито громко кашлянул, возвращая их к действительности.

– Да! Ты даже Фиму изменила до неузнаваемости, – Станиславович удивлённо крякнул. – Никогда бы не поверил, скажи мне кто-то ещё год назад, что он женится и станет примерным семьянином?!

Дарья с Ростиславом многозначительно переглянулись, а Ершов продолжал:

– Ты – удивительная женщина!!! – он серьёзно посмотрел на неё, потом неожиданно ухмыльнулся. – Что ты с ним сделала?

– Да, ничего не делала. Это он сам! – отмахнулась она.

– Как сам? – икнув, не понял Ершов. Он видел, что Фима в её руках превратился в первокласнного ведущего и любимца публики, потому ответ девушки сбил с толку.

– Не знаю! – она грустно смотрела на виски в своей кружке, уже тоже изрядно опьянев.

Думали они при этом каждый о своём.

– Да, печальное зрелище! – глядя на её кружку, неожиданно произнёс Ростислав.

– Ты это о чём? – тут же ощетинившись, бросилась в атаку Даша. Никто не смел сомвеваться в её выборе, даже она сама.

– О виски в железных кружках! – удивился её реакции Ростислав.

– А!!! – сказали Воронцова и Станиславович одновременно и улыбнулись.

– Да, неплохое виски, оно заслуживает стакана, – добавила Дарья.

Все многозначительно улыбались, глядя в свои кружки.

Неожиданно Станиславович поднялся:

– Ну, я спать!