Текст книги "Экстрим не предлагать! (СИ)"

Автор книги: Аманди Хоуп

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 27 страниц)

Глава 11

Общественность поддержала его дружным хохотом.

– Дурак ты, Павел! – обиделся Артур. – Я ж для всех старался!

– Извини, как же я не оценил! Мы же теперь неделю можем не думать о провианте! А, возможно, и дольше? Валя, как ты думаешь? – Великопольский не мог успокоиться.

– Ладно, хорош, прикалываться! – все еще с обидой в голосе начал оправдываться Артур. – Я ж это только на пробу взял. Там их много. Просто некуда было собрать, а руки у меня две.

– Хочу открыть тебе секрет – у тебя еще и голова есть, правда одна, но ты же ее используешь только для поглощения пищи, а некоторые нею, прикинь, думать умеют! – Великопольский был явно в ударе. – Вот, если бы и тебе так повезло, то догадался бы снять футболку, и тогда бы на ужин у нас могла бы быть настоящая, полноценная яичница, а не ее микрокопия!

– Подождите! – насторожился Ершов. – Я что-то не понял: как это только две руки?

– Платон Станиславович, мы что-то не знаем о Артуре? Неужели у него больше конечностей, чем у обычных людей? А, может, он того… пришелец? Это же многое тогда объясняет! Как же я раньше не догадался! Ну, что за шоу? – Великопольский вошел в раж.

– Павел, хватит паясничать! Меня интересует, где находились наши юные сотрудники, когда Артур обнаружил свой клад, а? Василий? Нюся? – Станиславович грозно уставился на молодежь, потупившую почему-то взоры.

– Мы это… как бы рядом были, – начал невнятно бормотать Вася.

– Да что там непонятного? Они тоже устали в ходе поисковых работ. Такое утомительное это дело, скажу вам честно. И, видимо, также решили отдохнуть, позагорать. А Артур не сильно устал и решил навестить птичек, а вдруг шпион среди них? – выручил студента Великопольский и в который раз за вечер веселя общественность.

– Яйца – это хорошо, но еще бы мяса! – размечтался Вася.

– Вот, если бы было оружие! Здесь так много птиц! – заметил Артур.

– А, может, вспомнить детство и попробовать из рогатки? – неожиданно предложила Дарья.

– Вы не перестаете нас удивлять, Дарья Андреевна! Какое же у вас интересное детство было! Неужели вы и этим грешили? Я имею в виду – рогаточкой по воробьям? Очень странное занятие для девочки, – злорадствовал Великопольский.

– Не более странное, чем для мужика собирать сплетни и копаться в чужом грязном белье! – дала отпор Дарья.

– Так у нас же есть ружье! – радостно сообщил Вася и помчался в сторону ящиков.

Все шумной толпой двинулись за ним.

Вася нырнул в ящик с провизией и через минуту вынырнул, гордо подняв над головой ружьё.

– Я же говорил! – крикнул он с торжеством в голосе.

– Ух, ты! – подошла Дарья и осторожно забрала оружие из рук студента. – Так это же самозарядный карабин. А патроны к нему есть? – она вслед за Васей нырнула в ящик и вылезла довольная, достав коробочку с патронами. Быстро и ловко зарядила. Дарья была так увлечена, что не заметила, как все удивлённо наблюдали за ней. – Классная штукенция, мы с отцом почти с таким же на охоту ходили.

– Какое у вас интересное было дество! Ваш папа случайно не мальчика хотел? А родилась девочка! – продолжал язвительно Павел.

Дарья передёрнула затвор и зло глянула на него.

– Павлик, ружьё у меня в руках! Я бы не рекомендовала тебе так сильно свою риторику напрягать! – произнесла она с угрозой достаточно тихо, чтобы слышал только он, но предельно четко.

Великопольский сразу как-то сжался и что-то неразборчиво буркнув, отошёл в сторону.

– А можно мне посмотреть? – и Вася уже протянул руку.

Дарья взглянула на него с подозрением.

– Я, наверное, зря его зарядила, – она проделала туже операцию в обратном порядке и только тогда протянула ружьё Васе. – Держи, студент. Хотя тебе и незаряженное давать небезопасно.

Ружьём заинтересовались все, и оно переходило из рук в руки некоторое время. Понимая, что с их преимущественно вегетарианским меню, скорее всего, покончено, эту находку долго и радостно обсуждали. Когда ажиотаж вокруг оружия немного утих, сели ужинать добытыми с ближайших деревьев фруктами.

– А мы так и не выяснили, откуда же взялось письмо, – сказал, как бы, между прочим, Вася.

– Да, и шпиона мы не нашли, и на острове кроме нас никого, версий больше нет, – задумчиво произнёс Станиславович.

– Есть ещё одна, – неожиданно выдала Дарья.

Все взгляды обратились в её сторону.

– Я, кажется, знаю, откуда письмо!

Дарья выдержала почти театральную паузу, и произнесла:

– Мы изначально не учли еще одну возможную версию развития интересующих нас событий – Сандерс не писал это письмо.

– Естественно, он его не писал собственноручно. У него для этого есть специально обученные люди, – ухмыльнулся Великопольский.

– Это всем понятно. Но я, Павел Сигизмундович, совсем другое имела в виду – Сандерс вообще не имеет ни малейшего отношения к нашей находке.

– Дарья, ты можешь перестать говорить загадками?! – не выдержал Станиславович.

– Конечно, Платон Станиславович. Думаю, я уже знаю автора нашей загадки! – с торжествующим видом произнесла Дарья, обводя взглядом всех присутствующих, но, увидев лицо Ершова, поспешила объяснить все более детально:

– Письмо было написано уже здесь, на острове, и Сандерс о нем ничего не знает по той простой причине, что сделал это один из нас и по собственной инициативе.

– Но зачем, а, главное, кто?! – Станиславович был крайне удивлен.

– Может тот, кто подложил письмо, сам признается? – Дарья пристально посмотрела на Великопольского. – Не хочешь, Павел Сигизмундович, нам ответить?

– Нет, не хочу! А вот от вас было бы крайне любопытно услышать – откуда такие выводы?

– Выводы сделаны путём несложных умозаключений, – торжествовала Дарья.

– Браво!!! Мисс Марпл и Эркюль Пуаро в одном флаконе!!! – язвительно зааплодировал Павел. – И откуда такие «умозаключения»?

– Ты еще Шерлока Холмса забыл! Все же элементарно, Ватсон! Я села печатать на машинке и заметила сходство шрифта со вторым письмом Сандерс, потом сравнила бумагу – еще одно совпадение! Но это были всего лишь предположения до тех пор, пока я не обнаружила, что наша находка не имеет одного уголка и, представьте, нашла этот уголок застрявшим в машинке. Видимо, печаталось в большой спешке. Так появилась моя версия и я, отбросив все другие, попыталась ответить на несколько вопросов. «У кого была возможность сделать это?» Ответ – у любого из нас. Грамоте обучены все, а машинка находилась в общедоступном месте. Теперь второй вопрос: «А кто на это способен?». А вот здесь с кандидатурами случилась напряженка. У меня была лишь одна, вернее, один, – она победно глянула на Великопольского.

И тут неожиданно для всех заговорила Майя:

– Я поддерживаю Дарью Андреевну и тоже считаю, что это Павел Сигизмундович подбросил письмо.

– Что? – удивился Великопольский. – Ещё один детектив в юбке!

Теперь все взоры обратились к Майе.

– Да. И у меня есть доказательства! Я видела, как вы печатали что-то на машинке вдали от нашего лагеря. Но я тогда не придала значения.

– Видели и нам ничего не сказали? – возмутилась Дарья.

– Во-первых, у меня никто не спрашивал. А во-вторых, откуда я могла знать, что он не работает в этот момент над выпуском?

– Павел Сигизмундович у нас не писатель, хотя, как показала практика, мы все ошибались… – язвительно произнесла Дарья.

– Но откуда я могла это знать? Вы ведь не допускаете меня до своих производственных процессов! – с вызовом ответила психолог.

– Убедили, с этого времени будете участвовать! – с таким же вызовом ответила Дарья.

Великопольский подошёл к Дарья и сказал тихо, чтобы только она слышала:

– Умным ты баба!

– Не могу тебе ответить тем же! Ты, как был, так и остался порядочной сволочью!

У Великопольского физиономию перекосило от злости, но он не успел ничего ответить.

– Таааак! – повышая голос, начал Ершов. – Ответь нам, Павел, своим коллегам, зачем ты подбросил это письмо?!

Поворачиваясь к Ершову, Великопольский изобразил на своем лице искреннее раскаяние:

– Платон Станиславович, так это же шутка была, розыгрыш. А то скучно мы здесь живем, слишком спокойно. А для таких творческих людей, как наш коллектив, это смерти подобно. Вот и решил простимулировать таким образом творческий процесс. Все для пользы нашего общего дела!

– Какой ещё пользы дела? – заорал Ершов. – Мы целый день потеряли, бегая по этому острову.

– Зато мы теперь знаем весь остров, и можем без опаски ходить, где вздумается.

– Остров мы бы обследовали и без этого, – начал немного успокоившийся Станиславович. – В последнее время ты слишком плохо шутишь.

– Да за такие шутки можно и по шее схлопотать! – недавно пережитый стресс Фиме прибавил смелости, и он с вызовом взглянул в глаза Великопольскому.

– Это точно! – поддержал Ростислав, переволновавшийся ничуть не меньше.

– Оригинальные у вас, однако, шуточки, Павел Сигизмундович! – возмутилась Майя. – А вы не задумывались о возможных последствиях?

– Если вы намекаете на псевдопропажу Дарьи Андреевны, так все же обошлось!

– И это тоже. Мы и так пережили слишком много стресса. Эта ситуация здоровья не прибавила и совсем не повеселила!

– Каюсь: не подумал об этом!

– Так, Павел, впредь все свои шутки согласовывать со мной! – приказал Ершов, закрыв таким образом эту тему.

Через некоторое время, когда страсти немного поутихли, Дарья подошла к Павелу.

– Поговорим, Павлик!

– Давай поговорим, – нагло хмыкнув, ответил тот.

Дарья кивнула и они отошли на достаточное расстояние от остальных, чтобы поговорить наедине.

– Ответь мне на один вопрос: «Зачем ты это сделал?» – спросила Дарья, когда их уже никто не мог слышать.

– Такая умная и не догадалась? – ухмыльнулся он в ответ. – Бракованный из тебя Шерлок Холмс! Все же элементарно, мисс Ватсон! Пардон, миссис! Ты ж у нас замужняя дама!

Павел получил бы для симметрии еще один удар в челюсть, если бы не был готов к такому повороту событий и ловко увернулся. Он схватил Дарью за руки и прижал к стволу близстоящего дерева и с видом триумфатора поведал о своих истинных мотивах.

– Я знал, что это письмо вновь активизирует твою бурную фантазию, – сказал он ей в лицо. – И ты начнешь опять толкать в массы свои шизофренические идеи. Появятся недоверие, подозрения, обвинения…

Она попыталась вырваться, но силы были не равны.

– А я бы с радостью за всем этим наблюдал, периодически подливая масла в огонь, подкидывая новые «улики», наводя подозрения, – продолжал он. – Жаль, конечно, что ты так скоро обломала мне весь кайф, но я получил колоссальное удовольствие, наблюдая за вашей метушней.

Дарья оттолкнула его.

– Ты еще большая сволочь, чем я предполагала! Это не сойдет тебе с рук!

– Ты мне угрожаешь?

– Предупреждаю!

– Побежал за памперсами! Так испугался!

– Они тебе не помогут!

Великопольский хмыкнул, развернулся и с видом победителя вразвалочку пошёл к костру.

Через несколько минут к ней подошла Валя.

– Дарья Андреевна, извините, я была рядом и слышала ваш разговор с Великопольским. Ну, он и гад!

– Это ещё мягко сказано! – всё ещё кипя, ответила Дарья.

– Обидно, что ему всё сходит с рук!

– Так надо исправлять положение!

– Что вы имеете ввиду?

– Галочка, как на счёт – отомстить? – произнесла заговорщически.

– Дарья, я с вами! – так же шёпотом ответила Валентина.

– Умница! – Дарья пожала ей руку. – И давай на «ты».

– Давай! – Валя расцвела.

– Как думаешь, Валя, мы одни с тобой хотим ему отомстить?

Валя обернулась и посмотрела на людей в лагере.

– Думаю – не одни.

– Я тоже так думаю! – подмигнула ей Дарья.

И партизанский отряд под названием: «Страшная месть» начал свою деятельность.

За то небольшое время, когда все укладывались спать, в результате целенаправленных действий, которые провела Валя, к отряду присоединился Артур, у него просто не было выбора, и Вася. Нюсю решили не трогать, так, как она при первом же допросе могла расколоться. Эллу не взяли по причинам симпатии к «врагу народа». Фима о чём– то весь вечер спорил с Майей, потому пропустил последние события. Ростислав, наблюдая за странными перешёптываниями в лагере, подошёл к Воронцовой:

– Даша, что происходит?

– Ничего. А что?

– У вас такие загадочные лица, становится ясно, что вы что-то затеваете.

– Раз тебе всё ясно – иди, ложись спать!

Эта нагло брошенная фраза вывела его из себя. Он схватил её за плечи и развернул к себе:

– Дарья!

– Руки убери, я не твоя жена.

Какое-то время они стояли, глядя друг другу в глаза.

– Ты не представляешь, как я об этом жалею! – почти выдохнул он.

– На нас смотрят! – предупредила она, пытаясь отвести взгляд от его губ.

– Мне уже наплевать.

– А мне нет. Из нас двоих – я замужем!

– С каких пор ты стала такой правильной?

Она, наконец, высвободилась.

– Я всегда такой была, – ответила она, пытаясь привести в порядок дыхание. – Я не сплю с случайными мужинами.

Сердце почему-то билось как сумасшедшее.

Он вдруг улыбнулся.

– Мне нравится ход твоих мыслей. Я только мечтал об этом, а ты уже сказала.

– Никитин! – возмущению её не было предела. – Ты все разговоры сводишь к одному.

– Ты могла просто ответить на мой вопрос и не провоцировать.

– Я тебя провоцирую?

– Всем своим видом.

– Это, каким же образом?

– Ты слишком красива.

– Согласен! – сказал подошедший Станиславович.

Спорщики были так увлечены, что даже не заметили его приближения.

– Дарья Андреевна – красивая женщина! – продолжал Ершов грозно. – Но ещё и замужняя. Разойдитесь в разные стороны. И прекратите мне эти ваши шашни. Отношения выяснять в Москве будете. Не хватало мне на отдельно взятом острове семейных разборок и дуэльных поединков!

Ростислав сразу же ушёл и лёг спать. Но сон к нему не шёл, он просто лежал и через дверной проем смотрел на звёздное небо, размышляя о своей жизни, так круто изменившейся с появлением в ней Даши, его Даши.

Чего не скажешь о Великопольском, тот захрапел сразу же, как только его голова коснулась подушки. Чего и нужно было нашим «заговорщикам». Они ещё подождали, пока уснёт Элла и Станиславович. У костра оставались Вася, Артур и Дарья. Валю отпустили, она свою миссию на сегодняшний вечер выполнила.

Посидели ещё немного, дабы в точности убедиться, что все спят.

– В пионерском лагере были? – спросила шёпотом Дарья.

– Ага, – ответили дружно заговорщики.

– Мазать пастой девчонок ходили?

– Ага, – опять повторили, глядя в восторге на предводителя.

– Тогда пошли, – сказала Дарья торжественно.

И они тихонько, крадучись, проследовали в мужскую половину «дома». Васю ещё на входе начал разбирать смех. Дарья с Артуром на него поочерёдно шикали. Они подошли к постели Великопольского:

– Может, придушим его подушкой? – опять пробило на «ха-ха» студента, его воспоминания о студенческих похождениях были ещё свежи в памяти.

– Тихо, Вася, родина нам не простит такой лёгкой смерти врага, – пытаясь сдержать смех, ответила Дарья.

– Хватит прикалываться, – хотел быть серьёзным Артур, но прыснул от смеха.

– Приступаем! – дала команду предводитель.

И каждый принялся выполнять своё задание, по заранее разработанному плану. Они и не догадывались, что за их действиями в темноте с улыбкой наблюдает ещё один человек. И когда Великопольский перевернулся во сне на другой бок, а заговорщики присели, дабы сдержать смех, в темноте послышалось:

– Вам помочь?

Слова прозвучали совсем рядом, с соседней койки. «Мстители» замерли в испуге. И только Дарья была спокойна – она была ближе всех к говорившему и узнала голос. Она поднесла палец к губам и сказала: «Чииии», призывая его к тишине.

– Поцелуешь, буду молчать! – ответил тихонько голос.

– Ростислав, ты издеваешься?

– Нет, я совершенно серьёзно!

Вася с Артуром захихикали.

– Дарья, мы закончили, – сказал, Артур, подталкивая Васю к выходу.

– Хорошо, – ответила тихо Дарья.

«Мальчишки» пошли к выходу, оборачиваясь в её сторону и загадочно улыбаясь.

Необычность обстановки, какой-то детско-студенческий задор, адреналин от приключений или долго сдерживаемое желание. Неизвестно, что ей ударило в голову, но она присела и поцеловала Ростислава. Хотела легонько чмокнуть и убежать, а не удержалась. И поцелуй получился долгим и нежным. Когда дыхание готово было сорваться и сердце зашлось в бешеном ритме, поняла, вдруг, что она творит. Вырвалась и убежала.

Утром царило приподнятое настроение. Мстители встали рано и ждали пробуждения Великопольского. И вот, наконец, послышался страшный грохот. Заговорщики расцвели. А как услышали жуткую брань из уст «врага» – пожали друг другу руки.

Павел выскочил на свет, сопровождаемый дружным хохотом Экстремальцев.

Видок у него был ещё тот: в одном шлёпанце, второй болтался на привязи вместе с парой кружек, которые создавали грохот при каждом шаге, на футболке сзади был прикреплен листок бумаги с надписью: «Сделай мне смешно».

Великопольский, сначала не мог понять и вертелся, пытаясь сорвать, грохоча кружками. Но что больше всего веселило – это усы нарисованные черным маркером. При каждом слове они так забавно двигались, придавая лицу Павела такое комическое выражение, что смеялся даже Ершов и Элла, которая вначале пыталась сдерживаться, но потом и она расхохоталась во всю силу.

Смеялись долго, до слёз. Станиславович трижды подходил и жал руку Дарье, благодаря за такое прекрасное начало дня. Ни для кого не было секретом, чьих рук это дело.

Наконец, Великопольский оторвал от себя всё лишнее. Нормально надел шлёпанцы и сел у костра завтракать вместе со всеми. И хотя он и умылся – усы остались, маркер не смывался водой и мылом. Но Павел этого не знал, он вообще не знал о наличии у него усов. И важно на всех поглядывал, не понимая, почему смех возникал снова и снова. После завтрака Элла смилостивилась над ним и вытерла ему усы с помощью своих духов.

– Детский сад! – констатировал Павел, подойдя к Дарье. – Мы так шутили в школе, недалеко же ты ушла в развитии.

– А, по-моему, весело! – пребывая в хорошем настроении, ответила та.

– И это всё на что ты способна? – он наклонился к ней.

– Фуууу, Павлик, не подходи близко, от тебя воняет как из парфюмерной лавки. Ты что на женские запахи перешел?

Эллыны духи были слишком едкими, и Дарья быстро отошла от него в сторону вдохнуть свежего воздуха.

– Дарья Андреевна, – к ней подошла Валюша.

Произведённый их местью эффект превысил все ожидания.

– Валя, мы же договорились на «ты»!

– Извини, когда будем приводить в действие второй пункт плана? – прошептала она в предвкушении.

– Нет, в этом деле спешить нельзя. Пусть Великопольский поверит, что мы уже ему отомстили. И успокоится, потеряет бдительность. Тут-то мы и нанесём решающий удар, – Дарья коварно блеснула глазами.

Валя была в восторге от предводителя.

– Дарья – ты гений!

Когда «страсти по Великопольскому» улеглись, Дарья вспомнила о вчерашней находке – ружье и решила испытать его. Она достала оружие, осмотрела его со знанием дела, и вдруг на нее нахлынули воспоминания из прошлой жизни. Отец… Их ранние сборы…Долгие ожидания в зарослях камыша… Радость от первого удачного выстрела… Счастливые возвращения домой, когда отец рассказывал байки об охотниках – их смех разносило по лесу эхо…

В настоящее ее вернул голос Фимы:

– Даша, ты зачем взяла ружье?

– Вот решила тряхнуть стариной – пострелять! Кстати, это было любимым занятием моего отца, – немного помолчав, добавила: – Присоединишься?

– Нет, спасибо. Это не для меня. Я не одобряю такое хобби.

– Что, птичку стало жалко? А, может, ты в Гринпис вступил?

– Очень смешно!

– Ладно, не обижайся! Не хочешь – не иди! – Дарья замолчала, а потом, улыбаясь, продолжила: – А про Гринпис подумай все же!

– Ты опять?

– Все, все, молчу и удаляюсь.

– Подожди, ты что, сама пойдешь?

– Нет, с ним! – Дарья показала ружье.

– Я серьезно! Это может быть опасно!

– А, давай, я Великопольского с собой возьму в качестве мишени! А то он расстроился, что мщу я ему по-детски. Вот и будет ему все по-взрослому!

– Дарья, ты все шутишь, а я волнуюсь!

– Фима, я оценила твою заботу, но, поверь, поводов для беспокойства нет! – с этими словами Дарья скрылась в зарослях.

Через пару минут к Фиме подошли Станиславович и Великопольский.

– А куда это наша Дарья Андреевна направилась? – поинтересовался Ершов.

– Да! Очень интересно, куда? Причем вооруженная! – присоединился к расспросам Павел.

– В тир! Вот только с мишенями проблема там. Поможешь? – сразу же нашелся Фима.

– Какой тир? Какие мишени? – недоумевал Станиславович.

– На охоту она пошла. Так что к обеду, думаю, дичь будет! – поспешил объяснить Фима.

– Вот это женщина! Ай, да Дарья! – восхитился Ершов.

– Фимочка, а что же ты не пошел с ней? Да и вообще, не женское это дело – охота! – ухмыльнулся Павел.

– Я, думаю, ты уже успел заметить, что Дарья – уникальная женщина и с легкостью справляется с тем, что не каждому мужику по силам! Например, она без труда заняла место главного редактора, заметь, практически в мужской среде, и очень успешно справлялась со своими обязанностями, – Фима бил Великопольского в самое больное место.

– Это точно! – Ершов продолжал восхищаться Дашей.

– А, кроме того, – продолжал Фима, – надо же кому-то было остаться здесь и следить за не очень добросовестными сотрудниками, отлынивающими от работы. Это тоже не женское занятие! Кстати, Платон Станиславович, у меня есть к вам очень интересное предложение!

– И какое же? – оживился замечтавшийся Ершов.

– В свете последних событий и учитывая так неожиданно открывшийся писательский талант Павла Сигизмундовича, предлагаю дать ему возможность реализовать его в нашем новом выпуске!

– Поддерживаю! – одобрил Станиславович.

– Платон Станиславович, я же не по этой части! И это не входит в мои обязанности! – возмутился Великопольский.

– С этой минуты уже входит! Это приказ! – отрезал Станиславович.

– Павел Сигизмундович, ваш звездный час настал! Ждем с нетерпением! – Фима не скрывал своей радости.

– Не спеши радоваться! Смеется тот, кто смеется последним! – прошипел, подойдя вплотную к Фиме, побагровевший от злости Великопольский.

– Поддерживаю вашу инициативу, Павел Сигизмундович! – сказал Фима специально громко, чтобы слышал Станиславович. – Если вам так близка тема юмора, то на этом и сойдемся: минута юмора – ваша!

Великопольский от такой наглости потерял дар речи, а Фима ушел с Станиславовичем, продолжая делиться своими новыми идеями относительно открытого «дарования» их сотрудника.