Текст книги "Властитель островов"
Автор книги: Аманда Скотт
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 20 страниц)
Глава 5
Гектор вздрогнул и проснулся. Какой идиот раздвинул занавески и впустил в комнату совсем ненужные сейчас лучи солнца! Первой мыслью было позвать слугу и велеть зашторить окна, но едва он открыл пересохший рот, головная боль напомнила о себе и о том, в каком состоянии он уснул накануне вечером. Гектор попытался вспомнить, как получилось, что он так много выпил, и вдруг заметил, что на кровати рядом с ним кто-то лежит. Тут все встало на свои места.
Неужели первая брачная ночь совершенно стерлась из его памяти? Теперь он женат, он муж блистательной Мариоты, но церемония и все, что было дальше, абсолютно стерлось в его памяти.
Не отрывая голову от подушки, Гектор повернулся и увидел ее лежащей на противоположном краю кровати, словно прячущейся от него – лицом к стене. Он нахмурился, пытаясь вспомнить хоть что-то из событий этой ночи. Как он мог выпить столько виски, что не запомнил такой важный момент?!
Волосы новобрачной лежали на подушке солнечным облаком локонов. Они были светлее, чем ему запомнились, но это скорее всего из-за яркого солнца. Она дышала легко и ровно, и Гектор вздрогнул от пронзившей его страсти.
Кристина в напряжении лежала возле мужа. Она едва решалась дышать, о сне не могло быть и речи. Она пролежала так почти всю ночь, боясь, что он проснется и заявит о своих правах. Да, они были законно обвенчаны – все, как хотел ее отец, – но от этого было еще хуже.
Она вспомнила ужас, который испытала, когда четверо или пятеро Маклаудов принесли Гектора в комнату и бесцеремонно швырнули на кровать рядом с ней. Потом, без снисхождения к ее скромности, один из них стянул с нее одеяло и набросил на него. Другой сорвал с невесты фату, и Кристина испугалась, что Гектор увидит, что она не Мариота. Но он был слишком пьян, чтобы заметить это. Гости же вовсе не были удивлены: Маклауд никому не сообщил, что Гектор собирается жениться не на старшей дочери. Кристина встречалась с леди Майри в Ардторнише, однако сходство сестер Маклауд было общеизвестно, и Майри не могла по памяти отличить ее от Мариоты. К тому же капеллан произнес текст церемонии так быстро, что никто не разобрал имени Кристины. И поскольку все с удовольствием прикладывались к отцовскому виски, неувязка так и не была обнаружена.
Провожатые Гектора так шумели и ругались, смущая, дам, что Маклауд велел капеллану не терять времени даром и быстрее проговорить слова благословения новобрачным и их ложу. Затем, уговорив гостей выйти и оставить молодых наедине, он наклонился к Кристине и проворчал:
– Не подведи меня, дочка, или, клянусь небом, я сам здесь останусь проследить.
– Я не собираюсь подводить вас, сэр, – ответила Кристина абсолютно искренне. – Это только вызовет скандал. Другое дело, что он станет делать, когда проспится.
– Постарайся угодить ему, чтобы все прошло хорошо.
– Я лягу с ним, как положено жене. Больше я ничего не могу.
– Ну как же – можешь-можешь, и не сомневаюсь, твой муж научит тебя супружеским обязанностям. Давай, Гектор, – сказал он громко и потряс жениха. – Приласкай свою жену, парень, выполни свой долг перед ней.
Гектор издал какой-то стон, повернулся и накрыл девушку тяжелой дланью.
Явно удовлетворенный, Маклауд оставил их вдвоем, в то время как супруг беспомощно продолжал хвататься за дрожащую молодую жену… Вскоре после этого Гектор захрапел, и ей не без труда удалось выбраться из его объятий.
Как легко ей было убедить себя, что она просто повиновалась отцу и исполняла свой дочерний долг. Маклауд действительно очень сильно давил на нее, не оставляя выбора, но ведь она даже не попыталась настоять на своем, испугалась трудностей. А любой выбор связан с трудностями! И она могла лишь догадываться, что ее ждет теперь, когда Гектор проснулся. Она узнала об этом по изменению дыхания – оно стало ровнее.
Момент истины был так близок, что у нее перехватило горло. Ей хотелось сжаться в комочек, а лучше и вовсе исчезнуть, вернуться во вчерашний день, когда она еще не была замужем и могла пересмотреть свои взгляды на долг и послушание… Почувствовав, что он пошевелился, > она все равно вздрогнула, когда его тяжелая рука легла на ее плечо.
– Посмотри на меня, милая, – прошептал Гектор. – Я хочу увидеть тебя в утреннем свете и насладиться твоей красотой. Боюсь, вчера я был не слишком ласков. Надеюсь, я не сделал тебе больно.
Вспомнив в сотый раз с момента венчания, что ее новоиспеченного мужа прозвали Гектор Свирепый, Кристина решила, что этот утренний свет может легко стать для нее последним. Но она не была трусихой. Девушка глубоко вздохнула и обернулась.
Гектор вскрикнул от изумления и привстал на кровати. Усилившаяся головная боль заставила его сморщиться, но он не обратил на нее внимания.
– Ты!
– Да, сэр, это я, – сказала она со спокойствием, которое показалось ему оскорбительным. Пока он в шоке смотрел на нее, Кристина все тем же голосом, напомнившим Гектору их с Лахланом строгую няню, продолжила: – Боюсь, вы стали жертвой гнусной интриги. Я бы не удивилась, узнав, что вы хотите убить меня за то, что я согласилась принять в ней участие. Однако надеюсь, что этого не произойдет. Вы должны понять, что я всего лишь покорилась воле отца.
– Но где же твоя сестра?
– Полагаю, она еще спит, ведь сейчас раннее утро. Прошу вас, не думайте о ней дурно. Ей так же нечего сказать вам, как и мне.
– Но мы не могли пожениться! Капеллан назвал не твое имя!
– Нет, мое, просто он говорил тихо, а никто из гостей, кроме леди Майри, не знал, что он должен был произнести имя Мариоты. Перед Богом мы женаты и провели ночь вместе, как муж и жена. Что теперь поделаешь…
– Что поделаешь?! – воскликнул Гектор, еле сдерживаясь. – Я немедленно потребую аннулировать брак!
Кристина закусила губу – то ли от досады, то ли от волнения. Она все еще казалась абсолютно спокойной, и Рейганох вспомнил, каким неестественным показалось ему ее хладнокровие при первой встрече. Однако теперешнее ее положение потрясло бы любую женщину.
Он решил встать.
– Умоляю вас, сэр, не действуйте чересчур поспешно, – сказала Кристина, и эта просьба показала, что ее равнодушие напускное. – Вы наделаете бед и мне, и себе. У вас репутация человека, способного добиться любой цели, человека с громадным влиянием. Если вы выскочите отсюда и побежите требовать чего-то после того, как провели со мной ночь, что о вас подумают?
– Не глупи, девочка. Все поймут, что твой отец надул меня.
– Наверняка поймут, если вы им скажете об этом, – согласилась она.
– Да, а когда я скажу им, что я проснулся в постели и увидел тебя вместо твоей сестры, даже самому неумному из них станет ясно, что твой отец сыграл со мной мерзкую шутку, подменив Мариоту тобой.
Кристина вновь закусила губу, но на этот раз ему показалось, что причиной этого был гнев. Однако ее голос сохранял дьявольскую отчетливость, когда она произнесла:
– Боюсь, вы все еще не способны мыслить ясно. Никто из присутствовавших здесь не знает, что вы намеревались жениться на Мариоте. Мой отец говорил приглашенным, что вы женитесь на мне. Вы, конечно же, сообщили близким, что женитесь на дочери Маклауда. Но упоминали ли вы имя Мариоты или то, что ваша избранница – вторая дочь Маклауда?
– Я сказал об этом брату, леди Майри и его светлости, – припомнил Гектор. – Я сказал им также, что ее красота поражает всех мужчин, – добавил он грубо.
Казалось, ни его тон, ни его невежливость не оскорбили ее.
– Сомневаюсь, что его светлость или ваш брат скажут об этом кому бы то ни было еще, поскольку никто из них не приехал на свадьбу, – продолжила Кристина. – Они могут подивиться вашему вкусу, увидев меня, особенно если потом увидят Мариоту, но если вы не называли ее и не сообщали всем и каждому, что собираетесь взять в жены вторую дочь Маклауда, ничего дурного они не заподозрят. Ваши родственники будут рады видеть вашу жену в вашем замке в Лохбуи, а родственники хозяина этого дома поздравят вас, едва вы выйдете отсюда. Более того, – добавила она задумчиво, – мне кажется, вам будет нелегко добиться аннулирования брака после того, как мы спали вместе, как муж и жена.
Гектор злился на Кристину, но еще больше на ее отца и на самого себя за то, что Маклауду удалось провести его и что он уже наговорил ей много такого, чего джентльмен не должен говорить леди. Если добавить к этому, что он даже не помнит, что произошло между ними прошлой ночью, то все его сопротивление вообще могло показаться бессмысленной и постыдной жестокостью.
Гектор не знал, что способен напиться до беспамятства. Однако винить за это ему следовало скорее себя, нежели Маклауда. Нужно было твердо отказаться бражничать, но когда гости начали предлагать тосты, ему это показалось неудобным. Хотя неудобнее всего ему будет теперь встретиться с братом.
Близнец посмеется над тем, как ловко его провели, и поймет, как это понимал сейчас Гектор, что его попросту подпоили. Гектор сообразил, к сожалению, слишком поздно, что старый хитрец добавил что-то в питье, возможно, сонное зелье или иной состав, усиливший действие спиртного. Но это было уже не важно! Он просто должен был отказаться и не пить.
– Я знаю, что вы сердитесь на меня, – тихо сказала девушка. – Я не виню вас, но умоляю не позорить меня перед гостями. Если вы хотите расторгнуть брак, вы сможете сделать это без скандала, когда мы покинем Халамин. Я не стану возражать, но вы должны знать, что у моего отца много друзей в шотландской церкви. Аббат острова Ионы – человек из рода Маккиннонов, и у него сильные связи в Скае, – ближайший друг семьи. Вам придется обращаться к самому папе, и ваше прошение наверняка будет предуведомлено письмом аббата, ибо я уверена, что он поддержит желание отца сохранить наш брак.
– Ты говоришь о Зеленом аббате, Фингоне Маккинноне, – размышляя, сказал Гектор, зная, что из всех священнослужителей Шотландии он имел наибольшую возможность помешать решению дела Маклейна.
– Да, сэр. Вы с ним знакомы?
– Святой остров совсем рядом с нашими землями на острове Малл.
Гектор понимал, что бессмысленно рассказывать ей о взаимоотношениях Маклейнов с аббатом. Если она поедет с ним в Лохбуи, то сама все узнает. А до тех пор ему хотелось, чтобы она избавилась от высокомерия, свойственного Маклаудам, – даже если их брак просуществует всего несколько месяцев, пока он не получит разрешения на его аннулирование.
Кристина заметила, как Рейганох размышляет, и без труда могла угадать о чем. Ну, по крайней мере он не прибил ее сразу, хотя вполне мог. Гектор явно был в ярости, однако он молчал, челюсти его были напряжены, а синие глаза грозно сверкали. Она была благодарна ему за молчание. Но слова не могли нанести ей большого вреда. Зная его репутацию, можно было предположить, что Рейганох способен в гневе просто выбросить ее из окна.
Войны между кланами зачастую начинались по куда менее значимому поводу, чем этот, и девушка радовалась, что вместе с Гектором на свадьбу не приехали его друзья и сподвижники. В этом случае он мог бы мгновенно выместить свой гнев на Халамине и его обитателях. Но он и леди Майри, несмотря на свое положение в обществе, прибыли с небольшим сопровождением. Гектор явно хотел сделать приятное Маклауду, сказавшему, что не хочет принимать у себя слишком много гостей. Вежливость дорого ему обошлась.
Кристине было страшнее встретиться с леди Майри, чем с Гектором Рейганохом. Леди имела репутацию очень доброй женщины, однако готовой защищать своих близких – и Гектор, ее деверь, явно к ним относился. Все говорили, что Макдональд прислушивается к мнению дочери даже в политических вопросах, так что леди имела влияние даже в высших кругах, где шутка, сыгранная с Гектором Рейганохом, никого бы не позабавила. Одна мысль о том, что ее ожидает, заставила Кристину вздрогнуть.
Она увидела, что ярость и отчаяние уступили место мрачным размышлениям на челе ее мужа. Она невольно отшатнулась и испугалась, что Гектор сочтет ее трусихой.
– В чем дело, сэр? Вы приняли какое-то решение? – как можно спокойнее спросила Кристина.
– О, леди, вы позволяете мне принимать решения? – ответил он саркастически. – Если так, то я полагаю, что ваш отец…
– Прошу вас, сэр, взвесьте все варианты. Вы же не хотите оказаться в дурацком положении, а я не хочу, чтобы люди сочли меня воровкой.
– Воровкой? – Он изумленно поднял брови. Кристина пожала плечами:
– А кем еще? Если вы расскажете всему миру, что мой отец и я провели вас, не дав вам жениться на Мариоте, меня же сочтут предательницей, возжелавшей жениха своей сестры?
Гектор нахмурился, и ей пришло в голову, что он на мгновение посочувствовал ее затруднительному положению. А может быть, просто вспомнил, что минуту назад она чуть не назвала его дураком? В любом случае эта перемена насторожила ее.
– Где мой топорик? – спросил он.
– Не знаю, – ответила Кристина, стараясь превозмочь холодок, пробежавший по ее спине при этих словах, – но с ним все в порядке. Никто бы не осмелился тронуть его.
– И правильно, – проворчал Гектор. – Мой предок Гиллиан применял его более ста лет назад в битве при Ларгсе, где мы разбили норвежцев. Не знаю, что бы я сделал, если бы с ним что-то случилось.
– Он вам зачем-то нужен именно сейчас? – поинтересовалась девушка. Она сама услышала дрожь в своем голосе и пожалела, что открыла рот.
– Нет, леди, – сказал он уже мягче. – Я спросил о нем, просто потому что этот топорик очень важен для меня и моего клана. Не хотелось бы его потерять. Но с женщинами я не воюю, даже если они причинили мне много горя.
Кристина проглотила застрявший в горле комок. Слава Богу! Она пыталась убедить себя, что не слишком-то боится его, но ей приходилось слышать о мужьях, которые в гневе не гнушаются бить своих жен, а его ярость сейчас была так сильна, что могла поколебать даже ее привычное спокойствие.
– Вы не воюете с женщинами, – сказала она, – но сердиться вы на них способны.
– Да, если они того заслуживают. Но ты еще не видела, как я сержусь! И советую не злить меня.
«Я заслужила его гнев». При этой мысли Кристина почувствовала озноб и невольно вымолвила:
– Вы вправе упрекать меня снова и снова, сэр. Он скривился.
– Нет, девочка, я всего лишь выпускаю пар. Я прекрасно знаю, кто здесь виноват. Мой отец предупреждал меня, что я недооцениваю суеверную натуру Маклауда. Я, как и ты, знаю цену семейному долгу и тому, каким тяжким бременем он может стать и как сложно ему сопротивляться.
Кристина задумалась, сознавая, что у нее был выбор, но она малодушно отвергла его. С глубоким раскаянием девушка размышляла, какая часть вины лежит на Маклауде с его угрозами и какая – на ней из-за ее собственного желания и той симпатии, которую она испытывала к Гектору Рейганоху.
– А что об этом кошмаре думает твоя сестра? – прервал ее мысли Гектор.
Чувствуя, что заливается краской, Кристина ответила:
– Конечно, ей неприятно. Мариоте не по душе, когда ею командуют. Ей нравится самостоятельно принимать решения – впрочем, как и всем нам.
Гектор стиснул зубы, явно борясь с искушением вылить на Кристину очередной поток упреков. Он подложил под спину подушки и теперь сидел, сложив мускулистые руки на такой же мощной груди и глядя прямо перед собой. У него был мужественный профиль – Гектор вообще был красив, – но Кристина благодарила небо за то, что не должна смотреть ему в глаза. В эту минуту он был воистину страшен.
Гектор хотел бы заставить свое тело не реагировать на звуки голоса девушки. Раньше он не сознавал, насколько этот голос чувственен. Ее слова казались ему теперь мягкой, очаровывающей музыкой, и все члены его тела – в особенности один из них – отзывались на каждую его ноту.
Всего несколько минут назад он собирался выскочить из постели, найти Маклауда и задушить подлого негодяя. Теперь же он не мог даже встать: она бы сразу заметила, как сильно затронули его звук ее голоса и мысль о ее теле. А допустить этого он не мог. Гектор знал, как льстит женщинам вид поддавшегося их чарам мужчины… дает им ощущение полной власти над ним…
Он едва мог разобрать ее слова, но когда она замолчала, он готов был умолять ее продолжать.
Эта мысль завладела Гектором, однако он напомнил себе, что ему нужна только Мариота – та нимфа, которую Маклауд и вот это маленькое злое существо рядом с ним отняли у него. Он напряг скрещенные на груди руки и сжал губы, говоря себе, что, какое бы пойло ни подмешал ему в виски Маклауд, он должен был владеть собой. Гектор всегда славился быстротой решений и стремительностью действий, но сейчас он не мог сосредоточиться ни на чем, кроме гладкой кожи своей соседки и ее чарующего голоса.
«Вставай, парень, – неожиданно сказал ему внутренний голос, и Гектор чуть не засмеялся, так этот голос напоминал голос Лахлана: это часто случалось с ним, и воин уже привык считать это особенностью мышления близнецов. – Вставай! Когда ты лежишь, твоя глупая голова совсем отказывается думать».
– Вы находите мои слова о Мариоте забавными, сэр? Простите, я вовсе не хотела ее высмеивать.
Он повернул голову и взглянул на Кристину. Гектор был уверен, что не смеялся: как бы ни был порой слаб его мозг, тело, если только он не был пьян или болен – а это случалось лишь дважды, – всегда слушалось его беспрекословно.
Он сурово ответил:
– Ничего во всем этом смешного нет.
– Тогда, возможно, вы проголодались? – примирительно предположила она.
Гектор, которому все это время было не до еды, внезапно понял, что очень хочет есть. За все время, проведенное в Халамине, он почти ничего не ел.
– Да, я бы закусил, – признался он.
– И я, – согласилась она. – Но до завтрака мы – то есть вы – должны решить, что делать дальше.
Ее дьявольское спокойствие заставляло его тоже сохранять равнодушие перед лицом испытаний. Желая проверить ее на прочность, он спросил:
– А что бы ты предложила?
Ее глаза расширились от удивления, но она не замедлила с ответом:
– Я была бы очень признательна, если бы вам удалось держаться непринужденно, как если бы все было в порядке, и мы уехали из Халамина сегодня, не устраивая скандала. Я в любом случае обещаю вам выполнять все обязанности супруги до того времени, когда мы расстанемся. Я стану играть роль вашей жены во всех нужных вам случаях. Мне не привыкать вести большое хозяйство и справляться с нуждами любого количества подчиненных и слуг, так что на какое-то время я смогу оказаться вам полезной. В ответ я прошу только не позорить и не унижать меня перед моими и вашими родственниками.
Он немного подумал над ее словами и кивнул:
– Это разумно. Я согласен. Однако мое согласие не означает, что я не начну дело об аннулировании брака незамедлительно.
Пока он говорил, ее глаза изменили свой цвет сначала с теплого золотистого на зеленый, а затем обратно. Это, конечно, была только игра солнечного света, но Гектор не смог перевести взгляд на окно, чтобы узнать, что там происходит. Это изменение поразило его.
Девушка покраснела, и он понял, что слишком пристально смотрит на нее. Кашлянув, он сказал:
– Закройся одеялом, я кликну слугу, чтобы нам дали поесть.
С этими словами он выбрался из постели и остановился возле двери, обнаженный.
Кристина окинула его взглядом и произнесла:
– Еще одно слово, сэр.
К ее ужасу, он обернулся. Ей раньше приходилось видеть нагих мужчин, и она даже носила воду и полотенца в зал, где гости мужского пола принимали ванну. Но то, что она видела теперь, было совсем иным. Гектор был прекрасно развит – от массивных плеч и мускулистой груди до узкой талии, крепких бедер и мощных ног.
– Что такое? – нетерпеливо спросил он. – Чертовски холодно.
Она заставила себя поднять глаза, сделала над собой усилие и сказала:
– Прежде чем вы позовете слугу, сэр, мы – то есть вы – должны четко сказать, что делать дальше.
Темный локон упал ему на левый глаз, и он с раздражением убрал его.
– Мы сделаем все так, как ты сказала. Мне тоже не нужен скандал, и хотя ты заслуживаешь того, чтоб я оставил тебя здесь вместе с твоим папашей, я не стану позориться и позорить тебя. Ты права: я выставлю себя дураком или того хуже, если унижу тебя или признаю, что меня обвели вокруг пальца. Кристина глубоко вздохнула:
– Спасибо.
– Пока не за что, – предупредил Гектор. – Я возьму тебя с собой в Лохбуи, но будь разумна и не выводи меня. Я постараюсь устроить дела с расторжением брака как можно тише. Не стоит поднимать шумиху.
– Большое спасибо, сэр. А вы… а мы… – Она снова сделала паузу, затем набралась храбрости и быстро спросила: – В конце концов, я ваша жена перед Богом и людьми, и вы вправе использовать меня как пожелаете. И я хотела узнать…
Кристина думала, он посмеется над ней, скажет, что она безразлична ему, что ему нужна одна Мариота. Вместо этого он окинул ее испытующим взглядом. Когда она смело встретила его, Гектор сказал:
– Полагаю, это не суть важно, раз ты моя жена по закону. Поживем – увидим. В настоящее время, клянусь честью, единственное мое желание – побыстрее выбраться из Халамина.
После этого он снова повернулся к двери, распахнул ее и позвал слугу. Затем, издав тихий возглас удивления, наклонился и поднял что-то с пола за дверью, показав Кристине свои идеально вылепленные ягодицы.
Поднятым предметом оказалась корзина из ивовых прутьев с плоской крышкой, закрытая с помощью просунутой через прутья палочки.
– Дай Бог, – сказал Гектор, – чтобы здесь были для нас хлеб и эль… Какого дьявола!
Кристина услышала мяуканье. Он открыл крышку и выпустил двух пушистых котят – одного угольно-черного с красной ленточкой на шее, а другого пепельно-серого с белой ленточкой – на пол спальни.
Черный сразу же напал на серого, и они покатились клубком прямо к ногам Гектора.
– Изобел, – уверенно сказала Кристина. – Узнаю ее красную ленточку на черном котенке. Очевидно, она решила сделать нам свадебный подарок.
Гектор снова удивил ее: не выказав ни гнева, ни раздражения, он поднял обоих котят в ладонях и подал ей серого.
– Милые малыши, – сказал он, щекоча черного под подбородком. – Один как уголь, другой как зола. Сколько им, как думаешь?
– Я знаю точно. Ровно два месяца назад их принесла кошка, которая живет на кухне. С тех самых пор повар жалуется, что постоянно наступает на них.
– И твоя сестренка решила помочь ему, отдав их в хорошие руки.
– Она решила сделать мне подарок, который бы напоминал мне о доме, – сказала Кристина. – Но если вам они не нравятся, мы можем оставить их здесь.
– А ты бы хотела взять их с собой?
Она на мгновение замялась, не решаясь сказать «да».
– Обо мне не беспокойся, – сказал он, как будто читая ее мысли. – Мне безразлично, хотя отвергать подарки не в моих правилах.
– Тогда мы оставим их обоих и назовем Уголек и Золушка, – решительно сказала Кристина. Серый в это время забрался ей на живот, сел, не мигая посмотрел на нее и замурлыкал.
