Текст книги "Губитель женщин"
Автор книги: Аманда Маккейб
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 15 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]
Глава 6
– Прошу внимания, – сказала Каллиопа. – Протокол будет вести мисс Клио Чейз.
Болтовня и шуршание стихли, чашки опустились на столики, лица, горевшие жадным любопытством, обратились к Клио.
– Что за тему мы сегодня обсуждаем, Каллиопа? – спросила Эмлин. – Наверное, очень важную, раз ты собрала нас раньше обычного.
– Неужели случилось что-то страшное? – простонала Лотти Прайс. – Кто-то убит? Отравился? Заболел?
– Кто-то должен отобрать у нее эти романы, – пробормотала Клио.
– Лотти, дай Каллиопе сказать, – одернула подругу Эмлин.
– Нет, никого не убили, и не отравили, и не зарезали, – произнесла Каллиопа. – И надеюсь, мы не допустим ничего подобного.
Эмлин широко раскрыла глаза.
– Ты считаешь, что убийство может произойти?
– Я так и знала! – вскричала Лотти. – Назревает какой-то ужасный заговор.
– Боюсь, что на этот раз Лотти не так уж далека от истины, – вздохнула Каллиопа.
– Ты что хочешь сказать? – спросила Талия. – Кого собираются убить? Может, нам стоит вооружиться?
– Нет, я не имела в виду ничего подобного, – заверила Каллиопа, спеша пресечь зарождающуюся панику среди подруг. – О покушении на человекамне ничего не известно. Заговор касается Алебастровой Богини.
Барышни облегченно откинулись на стульях, но напряжение продолжало висеть в воздухе.
– Ты по-прежнему думаешь, что ее украдет Вор Лилии? – спросила Эмлин.
– Да, во время бала-маскарада у герцога, как я уже говорила в прошлый раз, – подтвердила Каллиопа. – Нам предстоит разработать план ее спасения.
– Я готова охранять ее днем и ночью, – вскричала Талия, вскакивая со стула и сверкая глазами, уже представляя, как карает мечом потенциального вора. – Вы мне только дайте знать, уж я с ним разделаюсь.
– Талия, дорогая, сядь. – Клио покачала головой. – Нам не нужна Боудикка 11
Боудикка – царица британского племени иценов, подняла восстание против римских завоевателей. (Примеч. ред.).
[Закрыть]с ордами иценов, чтобы приглядывать за одной маленькой статуей.
– Откуда ты знаешь? – буркнула Талия, опускаясь на место. – А может, у Вора Лилии есть сообщник. Или даже несколько.
– Даже если их у него батальон, чего не может быть, поскольку батальону не разместиться в библиотеке леди Тенбрей, он от нас не уйдет.
– Так в чем заключается твой план? – уточнила Эмлин. – Что нужно делать?
– Я составила список тех, кого, пусть даже отдаленно, можно заподозрить в воровстве, – сказала Каллиопа, доставая список – плод ночных трудов. – На бал приглашен весь лондонский свет,и они там точно будут. Каждая из вас возьмет на себя одного или двоих. Вашей задачей будет выяснить, какой на них костюм, а затем вы станете наблюдать, не попытаются ли они скрыться из зала.
– Надеюсь, ты не поручишь мне следить за Фредди Маунтбэнком, – сказала Эмлин. – Он и без того успел мне надоесть.
– Маунтбэнка даже нет в списке, – утешила ее Каллиопа и вспомнила о стычке между Маунтбэнком и Уэствудом под их окнами. – Наблюдение надо вести как можно более скрытно. И будьте внимательны – ошибиться очень нежелательно.
– Может, нам лучше работать в парах, – предложила Лотти. – Так проще будет выследить того, кто захочет улизнуть.
– Кстати, отличная идея, Лотти, – одобрила Каллиопа. Схватив у Клио карандаш, она быстро откорректировала текст. – Итак, вот ваши подопечные.
Талия раздала листочки членам общества, и девушки склонились над ними, хихикая и восклицая.
– Мистер Эмерсон! – сказала Лотти. – Вот за кем приятно будет следить, он такой красавчик.
– Как и лорд Меллоу, – кивнула Эмлин. – Но почему сюда затесался мистер Хенсон? Он даже прогулку по бульвару не сумеет спланировать, что уж говорить о краже.
Каллиопа стукнула молоточком по столу, призывая леди к порядку.
– Теперь, когда вы получили задания, перейдем непосредственно к балу…
– И ты правда думаешь, у нас что-то получится? – спросила Эмлин, подходя к стоявшей у окна Каллиопе.
Та обернулась к подругам, окружившим фортепьяно, за которым Талия исполняла ноктюрн Бетховена.
– Не знаю, – откровенно ответила она. – На балу будет настоящее столпотворение, а нам нужно проследить за определенными людьми. Причем в маскарадных костюмах. Но я все равно не могу просто ждать, когда эту статую украдут, и не попытаться хотя бы что-то предпринять.
– Я понимаю тебя. Мы чувствуем то же, хотим, чтобы все сокровища были спасены, чтобы их берегли и изучали. Но нас только пятеро. И все равно, Каллиопа, не сомневайся, мы все сделаем, чтобы спасти Алебастровую Богиню. Даже в ее храме в Греции у нее не было более преданных служительниц.
Они некоторое время молчали, слушая игру Талии и глядя на улицу. Эмлин прошептала подруге на ухо:
– Ты сама собираешься следить за лордом Уэствудом?
Каллиопа слегка вздрогнула:
– Я решила предоставить его Клио.
– Ну нет, лучше ты. Вы ведь с ним всегда кружите вокруг друг друга, словно два ястреба.
– Да ничего подобного! – воскликнула Каллиопа, но тут же понизила голос, потому что на них обернулись. – Я вокруг него не кружу. И вообще, Эмлин, что ты имеешь в виду?
– Ну, Каллиопа, милочка! Все же видят. Когда вы в комнате вдвоем, воздух прямо накаляется. Брат говорил, что даже в его клубе это в последнее время обсуждают и даже заключают пари.
– Пари? Обо мне заключают пари? – У Каллиопы даже заныло в животе. – Как они смеют? Что… что именно обо мне говорят?
– Тебе правда хочется узнать? – глядя на нее с сочувствием, спросила Эмлин. – Напрасно я об этом заговорила…
– Нет, не напрасно. Если обо мне судачат, я хочу знать.
– Ну… половина из них спорит, что ты выйдешь за Уэствуда замуж до конца сезона. Вторая половина – что один из вас попадет в Ньюгейтскую тюрьму за убийство другого.
Каллиопа прижала ладони к животу.
– А твой брат какое пари заключил?
– Каллиопа! Он никогда бы не стал…
– Да брось! Он же мужчина, держать пари – у них это в крови.
– Во всяком случае, он мне не сказал. Я и так рассердилась на него за то, что он не прекратил это безобразие.
– Люди не могут не сплетничать. Но им, наверное, отчаянно недоставало предмета для сплетен, если взялись за такую скучную особу, как я. Откуда они взяли эту чушь?
Эмлин пытливо взглянула на нее:
– Все-таки это не чистой воды фантазия. Ты и лорд Уэствуд при каждой встрече огрызаетесь и ссоритесь. Или бросаете друг на друга испепеляющие взгляды. Что же людям остается думать?
Каллиопе на самом деле стало нехорошо. Она тяжело опустилась на ближайший стул и обхватила себя руками.
– Ты что, неужели правда не знала? – спросила Эмлин.
– Я была слишком погружена в древнюю историю, – пробормотала Каллиопа. – Ломала голову над загадкой Вора Лилии. И наверное, плохо смотрела по сторонам. Мама всегда говорила, что нельзя слишком сильно погружаться в себя – это к добру не приведет.
– Ну, большой беды тут нет, – утешила ее Эмлин. – Тебя же не застали целующейся с ним! И ты права – это только глупые сплетни людей, которым больше нечем себя занять. Скоро об этом забудут и заговорят о чем-то другом. По словам брата, они спорят еще о том, не принц ли Вор Лилии? Так что сама видишь, какой чушью заполнены их книги для пари!
Каллиопа через силу рассмеялась. Предполагать, что принц, тучный, краснолицый, в своем скрипящем корсете, влезает в окно и открывает замок отмычкой, было до того абсурдно, что дурнота почти прошла.
– Лучше не обращать на них внимания, – сказала Эмлин. – Не пойти ли нам прогуляться в парке? День слишком хороший, чтобы сидеть дома, а нам нужно время, чтобы обдумать наши бальные планы.
– Да, мне что-то захотелось на воздух, – призналась Каллиопа.
– Отлично. Сейчас позову остальных.
Эмлин повернулась, чтобы идти, но Каллиопа удержала ее за руку:
– А ты сама что думаешь про меня и лорда Уэствуда?
Эмлин мягко улыбнулась:
– Что я могу сказать? Ятакая же незамужняя девица, как и ты, и мой главный поклонник – Фредди Маунтбэнк. Я мало знаю о романтических чувствах. Ты вот говоришь, что он тебе не нравится. Допустим, но ты уверена, что только это принимается в расчет? Может быть, лучше спросить Лотти, как это бывает в ее романах?
Каллиопа в замешательстве смотрела вслед удалявшейся подруге. Она неплохо разбирается в памятниках античного мира, их можно изучать, классифицировать. Но с мужчинами-то так нельзя! Особенно с Уэствудом. Может, и в самом деле стоит помимо Аристотеля и Геродота почитать романы? Просто очевидно, что ей безнадежно не хватает наблюдательности, умения разбираться в современной жизни и романтических отношениях. Может быть, этот пробел восполнит «Ужасная тайна герцога»? Ведь при правильном подходе изучить можно все. Геродот тут точно не помощник.
Каллиопа встала и решительно направилась к подругам, уже надевавшим шали и капоры для прогулки.
– Лотти, – окликнула она. – Можно тебя на минутку?
После дождливого утра день выдался на удивление ясный и сухой, и народу в Гайд-парке было немало. По боковым аллеям скакали всадники, изредка останавливаясь у изгороди, чтобы поболтать со знакомыми, которые проезжали мимо в открытых ландо, демонстрируя модные обновки. Няни в крахмальных чепцах и накидках зорко следили, как их подопечные пускают кораблики в тихих темных водах Серпентайна или катят обруч по гравиевым дорожкам.
Каллиопа с удовольствием смотрела на смеющиеся личики и вспоминала, как няня, а иногда и мама приводила сюда ее и сестер. Девочки воображали, что Серпентайн – это Средиземное море, деревья и камни – священная роща вокруг храма Аполлона в Дельфах, а они – настоящие музы. Вдохновительницы искусств и наук. И внезапно Каллиопа почувствовала острую тоску по тем навсегда ушедшим временам, когда она считала, что любая мечта может сбыться и любую цель можно достичь. Даже стать такой же мудрой, как музы. А теперь Каллиопа иногда думала: правильно ли поступил отец, дав дочерям такие имена? Не обернутся ли они своего рода проклятием для нее и сестер?
Как ей сейчас хотелось вернуться к счастливому неведению детства. Вот она идет сейчас по дорожке, а вокруг, наверное, шепчутся: «Смотрите, вон Каллиопа Чейз! Та самая, которая бегает за лордом Уэствудом».
Эмлин держала ее под руку и весело улыбалась.
– Какой сегодня бодрящий воздух!
– И правда, – соглашалась Каллиопа. Ей и самой не мешает приободриться. Эмлин права: сплетни о ней и лорде Уэствуде – исключительно продукт праздных умов и скоро утихнут. Если она не будет давать пищу для них.
– Посмотри, вон мистер Смитсон! Он есть в списке? – спросила Эмлин.
– Гм. – Каллиопа задержала взгляд на джентльмене, который, поравнявшись с ними, вежливо приподнял шляпу. – Боюсь, что с ним я погорячилась. С его фигурой пролезть в окно просто невозможно.
– Как и с лордом Дирингом. Говорят, его мать – сущий дракон. Да она просто испепелит сыночка, если он уронит фамильную честь.
– Пожалуй, да, – засмеялась Каллиопа. – Но все равно нам лучше рассмотреть все кандидатуры, пусть и маловероятные.
– Вот именно. Потому что внешность бывает обманчива.
Каллиопа кивнула. Ей это очень хорошо известно благодаря изучению античного мира. Вот древние греки кажутся сейчас такими рациональными, бесстрастными, красота их строгая и возвышенная. А на самом деле их статуи и храмы были ярко раскрашены. Их представления о порядке, их философия и трагедии обнаруживают любовь к безумству, экстазу, ко всему иррациональному.
Люди везде одинаковы – что в современном Лондоне, что в древних Афинах или Спарте. Множество масок скрывает то, что помещено в сердцевине. Загадку!
Навстречу им как раз двигалась самая большая загадка. Конечно же лорд Уэствуд собственной персоной. Неудивительно, что люди о них судачат – он часто оказывается там же, где она. Сейчас это вновь был светозарный Аполлон. Под мышкой он держал небольшой плоский сверток, улыбался прохожим, останавливался, чтобы поцеловать ручку хихикающим барышням или перекинуться словом с приятелями.
Маска под маской… где же подлинный человек?
Чем ближе он подходил, тем больше замедляла шаг Каллиопа.
– Что случилось? – удивленно спросила Эмлин, прослеживая за направлением взгляда Каллиопы. – Опять он! И какой он сегодня красивый!
– Может, лучше повернем назад? – предположила Каллиопа. – А то мы сильно оторвались от остальных.
– Ерунда. – Эмлин решительно двинулась вперед, и Каллиопе волей-неволей пришлось следовать рядом. – Если ты станешь его избегать, это только подогреет сплетни. Будем вежливыми и поздороваемся.
Когда лорд Уэствуд заметил их, Каллиопе показалось, что он слегка нахмурился, но его лицо тут же осветила солнечная улыбка.
– О, мисс Чейз, леди Эмлин! Прекрасный сегодня день для прогулки, не так ли?
-Да, действительно. А мы как раз обсуждали наши костюмы для бала у герцога Авертона, да, Каллиопа? – Эмлин так выразительно качнула бровями, что Каллиопе осталось только кивнуть. – Поскольку тема задана греческая, мы решили взглянуть на статуи в парке для вдохновения.
Уэствуд поджал губы.
– Что бы вы ни надели, милые дамы, я уверен, что на балу вы будете прелестнее всех.
Эмлин рассмеялась:
– Это, может, и правда, только в отношении мисс Чейз. Она-то всегда выглядит как греческая статуя.
Он перевел взгляд на Каллиопу, но она ничего не сумела прочесть в его глазах, темных, как воды Серпентайна.
– Ой! – Эмлин внезапно выпустила руку Каллиопы. – Вон идет одна моя приятельница, с которой мне срочно необходимо поговорить. Я отлучусь на минуту, прости, Каллиопа, простите, лорд Уэствуд.
Ну что она задумала? Каллиопа попыталась удержать подругу, но та ускользнула прочь, покинув ее самым предательским образом. И Каллиопа осталась наедине с лордом Уэствудом.
Разумеется, не совсем наедине. Вокруг них была, наверное, добрая половина Лондона, а сзади приближались Клио и остальные члены Дамского художественного общества. Но казалось, что они были одни во всем парке. У Каллиопы закружилась голова, затуманились глаза, так что, кроме него, она больше никого не видела. Она сжала руки, напоминая себе о решении сохранять хладнокровие, вести себя естественно. И никаких споров, никакой питательной среды для пересудов.
– Значит, вы собираетесь на бал к Авертону? – спросил он таким же непонятным тоном, как выражение его глаз.
– Конечно. Как все. Я очень хочу увидеть Артемиду. Если только…
– Если что?
Каллиопа вспомнила, с какой ненавистью смотрел он на герцога в музее, когда тот неслышно подкрался к Клио.
– Если только по какой-то причине это будет небезопасно.
– И вы полагаете, что мне известна эта причина?
– Может быть. По крайней мере, лучше, чем кому-то еще. И я очень надеюсь, что вы мне скажете, если отчего-то мне и моей сестре туда не следует идти. Мы с вами, правда, не то чтобы друзья…
Наконец– то он позволил некое подобие эмоции -слабую улыбку, напоминавшую луч солнца, прорвавшийся сквозь густое облако.
– Почему же нет, мисс Чейз? Почему мы не друзья, хотел я сказать?
– Я… ну… – Каллиопа запнулась в смятении. – Может, мы и могли бы…
– Не будь мы оба такими упрямыми?
Она втянула в себя воздух. Он просто дьявол! Едва она решила, что разгадала его, как он надул ее. Под маской – новая маска. Он заставил ее забыть о хладнокровии.
– И все-таки ответьте, лорд Уэствуд! Есть причина, по которой нам с Клио лучше не ходить на бал? – Например, такая, что он вознамерился похитить Алебастровую Богиню, пока остальные будут поглощены танцами?
Он пожал плечами.
– Вы сами сказали, что на балу будут все. Перед всем светом Авертон не посмеет ничего сделать. Вы будете в безопасности. Если только не совершите ничего опрометчивого.
– Опрометчивого? – воскликнула Каллиопа. – И что такого я могу совершить? Опрометчивые поступки скорее в вашем духе. Я просто хотела осмотреть статую, выпить бокал шампанского – у герцога оно обычно превосходное – и спокойно уехать.
– Как и приличествует музе, – откровенно усмехнулся он.
Хладнокровие и вежливость.Каллиопа одернула себя.
– А сами вы придете?
– О, непременно. Я тоже большой поклонник хорошего шампанского.
– Полагаете, это будет благоразумно? – с сомнением спросила Каллиопа.
– Я всегда знаю меру, мисс Чейз. Особенно в изысканном обществе.
Она едва не топнула по тротуару ногой, словно рассерженный ребенок.
– Вы знаете, что я имею в виду!
– Ну да. Вы намекаете на сцену, имевшую место в элгинском зале. Я очень часто показываю себя перед вами с худшей стороны, мисс Чейз, и вынужден просить прощение. Что правда, то правда – я недолюбливаю герцога, а он меня. Но я не настолько глуп, чтобы устраивать скандал на балу, хотя, возможно, вы мне не поверите.
– Я и не думаю, что вы способны устроить на балу скандал, – удивленно ответила Каллиопа. – Не в вашем духе превращать бальный зал в место для выяснения отношений.
– Только музей? Но вы и ваша сестра можете спокойно идти на бал. Ведь все будут в масках, не так ли? Авертон даже не узнает, приду ли я. И вы тоже. – Он поклонился, и бумага, в которую был завернут сверток у него под мышкой, зашуршала. – Приятного дня, мисс Чейз. Не смею мешать вам наслаждаться прогулкой.
Каллиопа проводила его глазами, видела, как он здоровается с Клио и другими девушками и спешит дальше по своим делам, очевидно весьма неотложным даже в такой чудесный день.
Но вы ошибаетесь, лорд Уэствуд, я непременно узнаю, на балу вы или нет.
Камерон откинулся на спинку стула и обвел взглядом библиотеку. Теперь это была его библиотека, но фактически с тех пор, как он вернулся из своих странствий, чтобы принять титул графа Уэствудского, библиотека по-прежнему продолжала оставаться отцовской. Как и весь дом. Куда ни взглянешь, везде стоит мебель отца, висят его ковры и пустуют ниши, которые прежде украшали предметы его коллекции. В поместье все иначе – там мебель принадлежала нескольким поколениям и не носила личного отпечатка. А лондонский особняк обставлял отец, и все в нем дышало его любовью к Греции, страстью коллекционера.
Но скоро все изменится. Камерон, слишком долго жил чужой жизнью. Пора начинать свою.
Он встал и взял со стола небольшой плоский предмет, аккуратно упакованный в коричневую оберточную бумагу. Подошел с ним к камину, и его взгляд упал на картину, висевшую над ним. Картину привез отец из своего долгого путешествия – довольно посредственную, с изображением египетских пирамид. Камерону она всегда не особенно нравилась, хотя он и помнил ее с раннего детства. Краски были тусклыми, перспектива отображена неверно, не передано богатство оттенков пустыни, и никакой загадочности в пирамидах – просто геометрические фигуры.
Он потянулся и снял ее с крючьев. Под ней обнаружился квадрат более ярких голубых шелковых обоев. Камерон развернул сверток, повесил то, что было в нем, на место пирамид и отошел полюбоваться. Еще увидев это в витрине галереи, он понял, что вещь должна принадлежать ему. Он сразу решил, что повесит ее здесь, чтобы смотреть на нее каждый день, сидя за столом.
Это было изображение Афины, стоящей между двумя сияющими колоннами ее храма. Позади горел священный огонь, высвечивая гибкую фигуру в белом гофрированном шелке. На одной ее вытянутой руке сидела серая сова, вторая лежала на стоящем рядом щите. У ног лежал золотой шлем. Волосы струились по плечам, черным водопадом.
Красивое белое овальное лицо с широко поставленными серыми глазами было серьезным и проницательным. О, она хорошо понимала свой путь!
Короче говоря, это была Каллиопа Чейз.
Камерон улыбнулся ей, хотя и сомневался, что она одобрит такую фамильярность. Настоящая Каллиопа Чейз вряд ли оценит то, что он повесил ее прототип в своей библиотеке. Но он не мог пройти мимо этой картины. Она была просто очаровательна, как и современная копия.
Почему его так влечет к ней, хотя все их встречи заканчиваются ссорами или пустыми шутками? Лучше держаться подальше от нее и от всей ее семьи. Чейзы представляли собой проблему, которая была ему ни к чему. Его ждет важная работа, нельзя позволить отвлечь себя от нее даже прекрасной Афине с пылающим взором. Пламя ее глаз только и ждало, чтобы обжечь его, если он подойдет слишком близко.
Но не подойти было невозможно.
Стоило ему увидеть ее, как он словно помимо воли оказывался рядом. В последнее время ему стало казаться, что ссора с ней увлекательнее, чем любовные отношения с любой другой женщиной. А когда он пробовал представить, каково это – ссориться с ней и одновременно быть ее любовником, голова его готова была взорваться! Ее пылкая натура проявит себя и в постели…
– Черт! – Он резко отвернулся, чтобы не видеть всезнающих глаз Афины. Шансы, что Каллиопа Чейз окажется в его постели, были ничтожны. Она даже к дому его не приблизится, узнав, что он сделал с коллекцией своего отца. С этой музой даже Афродита ему не поможет, как бы страстно он этого ни желал.
Но от Авертона он в силах ее уберечь. И возможно, от ее глупой затеи, касающейся Вора Лилии. Она сказала, что будет на балу у Авертона. Хорошо. Он не спустит глаз со своей Афины.
