Текст книги "Роковая страсть"

Автор книги: Аманда Фрей

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 9 страниц)

5

Энджела повернулась со спины на бок, потом легла на живот. Прошла всего минута, и она вновь перевернулась на спину. Взглянула на часы, стоявшие рядом на тумбочке. Начало третьего. А в половине девятого предстоит встретиться со своими пятиклассниками. Причем дети не должны заметить никаких следов бессонной ночи.

Еще через пять минут Энджела снова повернулась на бок, в который раз попытавшись уснуть. Однако сбившиеся из-за беспрерывного верчения простыни мешали выбрать удобное положение.

Нет, так дальше не пойдет, решила Энджела, откидывая одеяло и поднимаясь с постели. Потихоньку подойдя к двери, она прислушалась, но, кроме собственного взволнованного дыхания, ничего не услышала.

– Может, выпить чашку какао? – мелькнуло в ее голове.

Судя по царящей в гостиной тишине, бессонница мучила одну лишь Энджелу. Намаявшийся за день Алекс наверняка уснул, едва коснувшись щекой подушки.

Так что напрасно я беспокоилась по поводу своей добродетели, усмехнулась про себя Энджела. Алекс и не думал на нее посягать. Негодяй. Мог хотя бы попытаться, и тогда у нее появилась бы возможность послать его ко всем чертям.

Энджела осторожно приоткрыла дверь. Если двигаться тихо, можно незаметно проскользнуть мимо спящего Алекса на кухню и приготовить чашку какао, Выпив его, нужно прокрасться обратно и поспать хотя бы часа два. Разумеется, этого недостаточно, но выбирать не приходится.

Бесшумно выскользнув из спальни, Энджела как бесплотное привидение миновала диван.

– Ты куда? – раздался вдруг голос Алекса.

От неожиданности она пронзительно взвизгнула и схватилась за сердце.

– Хочешь, чтобы у меня случился инфаркт?! – Энджела резко повернулась к дивану, но там никого не оказалось. Алекс стоял у окна, глядя в ночь. – Почему ты не спишь?

Он пожал плечами.

– Не могу уснуть.

– Да… – протянула Энджела. – Я тоже.

– Прости, что напугал тебя.

Она кашлянула, прочищая горло.

– Ничего.

Алекс обернулся и посмотрел на нее.

– Так куда ты собралась?

– На кухню, – смущенно призналась Энджела. – Подумала, выпью чашечку какао, и может, удастся уснуть.

– А… Ну идем. – Он двинулся вперед, зажигая по пути свет.

Оба одновременно зажмурились.

– Ну вот, сначала ты испугал меня, потом ослепил, и сейчас я бодра как никогда. Теперь усыпить меня можно только ударом кувалды по голове.

Алекс почувствовал себя неловко. Он признавал свою вину по обоим пунктам, но также и по третьему, о котором Энджела даже не догадывалась. Последним пунктом являлось непомерно разросшееся за последние часы чувственное желание. Впрочем, в его возникновении сам Алекс был повинен лишь частично, потому что почву для этого сознательно подготовила мать.

Ничего, с ней я еще разберусь, хмуро подумал Алекс, открывая дверцу холодильника и вынимая картонку молока.

Затем он повернулся к Энджеле, которая была не в соблазнительной, с глубоким вырезом спереди ночной сорочке и даже не в эротичной полупрозрачной пижаме, нет, на ночь она облачилась в шаровары и мешковатую футболку!

Так почему же у Алекса возникло желание прижать руку к сердцу, чтобы хоть немного утихомирить его?

Совершенно очевидно, что под футболкой на Энджеле нет лифчика. Ее соски тверды и слегка натягивают трикотаж.

Ну и что? Подумаешь! Не видал, что ли, Алекс сосков в своей жизни? Напротив, насмотрелся вдоволь. Причем обнаженных, а не спрятанных под футболку. И вообще, ему тридцать лет, а не пятнадцать.

Интересно, они у нее розовые или коричневатые?

– Ты проливаешь молоко.

– Что? Ах да… действительно. Подай мне губку, пожалуйста.

Алекс вытер стол и подал кастрюльку Энджеле.

– Поставь на огонь, а я пока достану какао.

– В твоей аптечке случайно не найдется ромашки?

– Какая ромашка в половине третьего утра! Ничего подобного в моей аптечке нет и никогда не было. Скажи спасибо, что есть хотя бы какао.

– Хорошо, дай его мне.

Энджела добавила в молоко несколько ложечек порошка какао и принялась тщательно размешивать.

– В данный момент мне трудно испытывать благодарность за что-нибудь. Я попросту ничего не чувствую.

– Да, мне знакомо подобное состояние

– Не представляю, как предстану утром перед классом… У меня тридцать два ученика. Думаешь легко с ними управляться? Да еще после бессонной ночи.

Алекс взял из ее рук кастрюльку и наполнил какао две чашки. Одну подал Энджеле, а из другой отпил глоток и задумчиво произнес:

– Все-таки нужно было заставить Кэтти отправиться завтра с тобой в школу и помочь во время занятий. Если бы ей не вздумалось ремонтировать мой мусоропровод, труба под раковиной осталась бы цела и ты спокойно спала бы сегодня в своей кровати.

А я спал бы в своей, добавил он про себя. Вместо того чтобы сидеть сейчас напротив практически незнакомой женщины и всячески лебезить перед ней.

Энджела подперла щеку рукой и устремила на Алекса пристальный взгляд.

– Скажи, что с тобой такое? По-моему, ты склонен винить Кэтти во всех грехах. Наверное, произошедший в этом году спад экономики тоже лежит на ее совести? – Она на минутку задумалась, потом продолжила: – Знаешь, что я тебе скажу? Ты нуждаешься в помощи. А еще лучше – в хорошей встряске, которая помогла бы тебе осознать, что лежит в основе твоего желания свалить все несчастья этого мира на свою мать. Понимаешь, в жизни всякое случается. И трубы тоже время от времени дают течь. – Энджела вздохнула. – Мне кажется, ты недооцениваешь Кэтти. Она милая женщина и очень печется о тебе. Например, сегодня Кэтти искренне пыталась тебе помочь, а ты только ворчал на нее и раздражался по пустякам. Стыдно так себя вести!

– Что? – Алекс едва не выронил из рук чашку. – Я вовсе не обвиняю Кэтти во всех жизненных невзгодах, а лишь в том, чему она действительно стала причиной. С трубой все было в порядке, пока Кэтти не забралась под раковину. С твоей стороны безумие думать иначе. Так что это ты сумасшедшая, золотце, а вовсе не я! – Несколько секунд он в упор смотрел на Энджелу, потом махнул рукой. – Впрочем, нет. Не сумасшедшая, а наивная.

Она усмехнулась.

– Ну да, конечно… Я наивная! Ладно, думай, что хочешь, это дело твое…

– Может, как учительница ты и хороша, но что касается реальной, а не школьной жизни, тут у тебя явный проигрыш. Ты попала под воздействие обаяния Кэтти, однако не представляешь, каково общаться с ней каждый день. Поэтому ты не вправе меня критиковать. К твоему сведению, сегодня я держался как чертов святоша!

– Чертов святоша? Тебе не кажется, что в этом определении присутствуют два взаимоисключающих понятия?

– Ты прекрасно понимаешь, что я имею в виду.

– Знаешь, в чем твоя главная беда? В том, что ты даже не догадываешься, как тебе повезло. У тебя такая чудесная мать! Попробовал бы ты пообщаться с моим отцом.

Алекс мгновенно насторожился.

– А что с ним такое? Он случайно не занимается рукоприкладством или чем-либо в этом роде?

– Нет, ничего такого. Многим мой отец даже нравится. Собственно, мне в первую очередь. Просто после смерти мамы отец и двое моих братьев принялись так меня опекать, что мне пришлось уехать от них сюда, в Ковентри, и только здесь я обрела возможность свободно дышать.

– Иными словами, они чересчур активно вмешивались в твою жизнь, – констатировал Алекс.

– Вот именно.

Он откинулся на спинку стула.

– Давай разберемся. По-твоему, я должен быть счастлив, что моя мать любит меня настолько, что постоянно вмешивается в мою жизнь, однако самой тебе не по душе твоя назойливая семейка. Правильно я понимаю?

Энджела качнула головой.

– Это не одно и то же.

Сложив руки на груди, Алекс хмыкнул.

– Ну да, разумеется. Само собой.

Некоторое время они смотрели друг другу в глаза. Энджеле не хотелось первой прерывать зрительный контакт.

– И что только нам делать с нашими родственниками… – вздохнул Алекс.

– Сдаться и позволить и дальше сводить нас с ума. А что еще остается? Ведь мы любим их.

– Верно. Любим.

Энджела допила остатки какао.

– Ну ладно. Как говорится, то, что вечером пугает, в свете дня нас…

– Что? – Алекс отнес пустые чашки в раковину и сполоснул под краном.

– Э-э… забыла. Не могу вспомнить.

– Выручает? – подсказал он. – Или, может, окрыляет?

– В свете дня нас выручает… – морща лоб, пробормотала Энджела. – Нет, там было какое-то другое слово. Но не «окрыляет», это точно.

Алекс хохотнул.

– Знаешь, что я тебе скажу? Ты бы лучше выбросила из головы все банальные поговорки, если собираешься когда-нибудь выйти замуж и обзавестись детьми. Иначе со временем станешь похожа на большинство матерей, которые так и сыплют банальностями. Кстати, моя собственная мать в этом смысле абсолютный чемпион.

– Я буду хорошей матерью. А насчет пословицы… Там говорится о том, что текущие проблемы нужно решать сегодня, а о завтрашних беспокоиться, когда они придут. То есть завтра.

Алекс поставил чашки в шкаф.

– М-да… Сказать тебе, который час? Почти три. Утра. То есть завтра уже наступило. И скоро явится Кэтти, чтобы устроить в твоей квартире настоящий бедлам. Так что время беспокоиться пришло.

– Уверена, ты преувеличиваешь, – твердо произнесла Энджела. – Но так как нам просто необходимо немного поспать, я не собираюсь сейчас спорить с тобой. Кстати, у меня возникла идея. Схожу-ка я к себе. Вдруг там уже подсохли полы и можно улечься спать.

– Нет! – отрезал Алекс. – Хочешь, чтобы твой отец и братья прикончили меня за то, что я позволил тебе остаться в незапертой квартире? Не выдумывай. Побудешь до утра здесь, под моим присмотром.

– И для этого я уехала из родительского дома в другой город? Чтобы здесь угодить в лапы нового надсмотрщика? – пробормотала Энджела себе под нос. – Вот и попробуй угадай, чего ждать от жизни!

– Верно, попробуй угадай, – согласился Алекс. Затем он подтолкнул Энджелу в сторону спальни. – Ступай в постель, спящая красавица!

– Скорее бессонная, – возразила та. – Я не могу спать в твоей кровати. Она слишком большая.

– Бедняжка, – покачал Алекс головой.

Без всякого сочувствия, по мнению Энджелы.

– Знаешь что? Так как мне все равно придется спать здесь, то я займу диван, а ты – кровать. Тогда по крайней мере один из нас отдохнет.

Но Алекс тут же отмел и эту идею.

– Нет, так не пойдет. Просто при первой возможности я куплю другой диван. Этот давно пора заменить. Сегодня я почувствовал, что из него пружины выпирают. – Он на миг задумался. – Лучше мы поступим вот как: оба ляжем в кровать.

Энджела уставилась на него во все глаза.

– Ну нет! Я не согласна.

Словно угадав, о чем она думает, Алекс поднял ладонь, как перед клятвой на Библии.

– Я ничего не предприму в отношении тебя, обещаю. – Хотя бы потому, что этого очень хочется моей мамочке! Кроме того, у меня во всей квартире не сыщется ни единого презерватива, добавил он про себя.

Энджела посмотрела на короткий диван, затем перевела взгляд на Алекса, пытаясь прочесть выражение его глаз. Но в полумраке гостиной это трудно было сделать.

– Хорошо, – наконец кивнула она. – Я буду спать на одеяле, а ты под ним. Надеюсь, у тебя найдется какая-нибудь простыня, чтобы мне было чем укрыться.

Алекс взял ее за руку и повел в спальню.

– Мы с моей кроватью чудесно ладим. Я знаю ее, она знает меня. Я могу спать на ней любым способом, в том числе и на одеяле. Меня это ни капельки не беспокоит.

Несколько мгновений Энджела обдумывала его слова, ища возможные ловушки. Но ни одной не нашла.

– Хорошо. Ты будешь сверху.

Алекс на миг потерял дар речи. И она еще обижается, когда ее называют наивной? Ей хоть понятно, что она сказала?

А может, Энджела в совершенстве владеет искусством создания всякого рода двусмысленностей? – подумал он. Что, если в действительности она хочет, чтобы я…

Стиснув зубы, Алекс пропустил Энджелу вперед, вошел сам и ногой закрыл дверь спальни.

Да-да, парень, помечтай! – скептически усмехнулся он про себя.

– На какой стороне предпочитаешь спать? – спросила Энджела.

– Обычно я сплю на этой стороне, – кивком указал Алекс.

– Ладно, – не стала она спорить.

На самом деле Энджела сомневалась, что ей вообще удастся уснуть. В раннем детстве во время грозы она иногда забиралась в постель к старшему брату и испуганно прижималась к нему. В остальном ее опыт общения с противоположным полом был весьма ограничен. В студенческие годы она интенсивно занималась, а став школьной учительницей, лишилась большей части свободного времени.

Когда они улеглись, Энджела сразу повернулась на бок, спиной к Алексу.

Глядя на изящные очертания ее скрытой под одеялом фигуры, тот лишь стискивал кулаки, повторяя про себя как мантру: сам виноват, нечего было предлагать спать вместе!

Кровать была широкой, и он отодвинулся как можно дальше от Энджелы. Но все равно его обоняние улавливало исходящий от нее слабый цветочный аромат. Причем Алекс не помнил, чтобы в его ванной находилось мыло с таким запахом.

Сейчас сочетание запахов шампуня, мыла и собственно женских ароматов Энджелы сводило его с ума.

Сам виноват…

Если ей вздумается повернуться на спину, мне придется туго, пронеслось в его голове, пока он распределял складки шерстяного пледа таким образом, чтобы они скрывали образовавшуюся в области паха выпуклость. Та была в равной степени очевидна и болезненна.

Как ни странно, спустя некоторое время Алекс незаметно для себя задремал. И спал до половины седьмого, когда их с Энджелой разбудил какой-то резкий сигнал.

Глаза Алекса широко распахнулись, кровь будто вскипела от влившегося в вены адреналина. Не соображая, что делает, он крепко прижал Энджелу к себе.

– Что?! Что это такое?

– Боже, уже утро! Как это может быть?

– Мы горим? У нас пожар?

– Тише, успокойся. Просто я принесла с собой будильник. Мне пора вставать.

Алекс провел рукой по лицу.

– Кошмар… Я только что потерял пять лет жизни. И таким образом ты просыпаешься каждое утро? Удивительно, как у тебя до сих пор не было инфаркта.

– Видишь ли, дело в том, что я сплю очень крепко и… О дьявол!

– Что еще стряслось?

– Ничего. – Если он ничего не заметил, зачем указывать ему на это?

– Не успокаивай меня. Если что-то случилось, то так и… Ах… Хм!

Алекс очень по-мужски, басовито прокашлялся. Все было так естественно, что поначалу он не обратил на это внимания. Однако сейчас увидел, что голова Энджелы покоится на его плече, а сама она не просто прижалась к нему во сне, но оказалась практически привязанной к его телу скомканными и переплетенными простынями. Одна ее нога лежала поверх бедра Алекса, коленом другой она упиралась пониже его живота, рука покоилась на груди, пальцы были погружены в поросль темных волосков.

Выходит, ночью Энджела сама каким-то образом пересекла воображаемый разделительный барьер и оказалась в моих объятиях! – словно в лихорадке подумал Алекс.

– Э-э… – Он провел языком по пересохшим губам. – Давай-ка я помогу тебе высвободиться из этих простыней.

Но Энджела поспешно оттолкнула его руку.

– Нет-нет, я справлюсь сама! – Надеюсь, он еще не окончательно проснулся и не успел сообразить, где находятся мои ноги и руки, в отчаянии думала она.

– Не глупи. Воспринимай это как акт милосердия.

Энджела на миг прекратила сражаться с простынями.

– Что?

Алекс понемногу расслабился. Видя, что Энджела не желает принимать его помощь, он заложил руки за голову и вытянулся во весь рост.

Тем временем, не дождавшись ответа, Энджела продолжила схватку с постельным бельем. При этом она поневоле терлась о тело Алекса, и тот воспринимал ее действия как весьма нежный, пронизанный чувственностью массаж.

– Должен тебе сказать, что у мужчин довольно хрупкое самолюбие.

Энджела фыркнула.

– Неужели?

– Нет, правда. И ты только представь, как возвысила меня в собственных глазах. Сейчас я чувствую себя гораздо лучше, зная, что пользуюсь успехом у дам.

– Ах избавь меня от этого! – закатила она глаза к потолку. – С твоей внешностью нечего плакаться на отсутствие женского внимания.

Алекс рассмеялся, явно забавляясь.

– Ладно, как скажешь. Может, все-таки позволишь помочь тебе?

– Тебе только дай волю… – пробормотала Энджела, удваивая усилия. – Все, я освободилась!

Она перекатилась на свою половину постели, и Алекс сразу испытал приступ разочарования из-за того, что больше не ощущает приятного тепла женского тела. Тебе бы радоваться! – удрученно сказал он себе, вспомнив, где находилось колено Энджелы. Еще минута – и ты оказался бы в неловком положении.

– Думаю, нам пора вставать.

– Еще рано, – возразила она. – Тебе можно немножко поспать.

На это Алекс мог бы сказать, что бешеное сердцебиение все равно не позволит ему вздремнуть. Однако он промолчал.

– Сейчас я уйду, и ты спокойно уснешь, – добавила Энджела.

После такого пробуждения – вряд ли.

Алекс медленно сел на постели, опустил ноги на пол, потер пальцами грудь и потянулся.

– Нет, я уже окончательно проснулся. – Он посмотрел на часы. – Хотя еще довольно рано. Ты всегда встаешь в такое время?

Пожалуйста, дай утвердительный ответ!

Алекс где-то читал, что очень важно, чтобы биоритмы партнеров совпадали. Если этого не происходит, союз рано или поздно распадется. Ведь трудно жить с человеком, который бодрствует, когда ты спишь, и наоборот.

– Мне долго добираться до работы, – извиняющимся тоном пояснила Энджела. – Кажется, я уже упоминала об этом.

Алекс повернулся, чтобы видеть ее во время беседы… и тут же пожалел об этом: она делала утреннюю зарядку. Касалась кончиками пальцев пола, поднимала руки над головой, наклонялась вправо-влево. При этом футболка неизбежно задиралась, обнажая плоский светлый живот с ямочкой пупка.

Кто бы мог подумать, что пупок окажется таким соблазнительным?

Не успел Алекс подумать об этом, как испытал напряжение во всем теле.

Дьявол! – выругался он про себя. Неужели мне теперь суждено все время находиться в возбужденном состоянии? А ведь совсем недавно я был уверен, что научился себя контролировать. Однако его тело бурно выразило протест против какого бы то ни было контроля.

Вздохнув, Алекс поднялся с кровати и направился в ванную. Он слышал, что холодный душ помогает справиться с нежелательным эротическим напряжением. Ему еще никогда не доводилось проверять это утверждение на практике, но перспектива встать под ледяные струи не воодушевляла. И все же делать было нечего…

– Я собираюсь сполоснуться под душем, – сообщил Алекс, стараясь держаться спиной к Энджеле.

– Ступай, – ответила та. – Я сделала это вчера.

– Знаю. – Не успел он произнести это, как в его мозгу вспыхнул образ обнаженной Энджелы: она стояла, подставив лицо под ласковые струи, которые омывали ее лоб, щеки и волосы и ручейками стекали по стройному телу. Ну вот, опять! Почему он все время думает об этом? – Знаю – повторил Алекс со сдержанным вздохом. – Ладно, пойду… Кстати, возле кухни есть еще одна ванная.

– Ну да. Мне это известно. Ведь в наших квартирах одинаковая планировка.

– Верно. Как это я забыл! – Алекс провел пальцами по волосам, думая о том, что, наверное, Энджела посмеивается над ним за его спиной, которую он старательно держал повернутой к ней. – Хорошо, раз ты все знаешь, то воспользуйся другой ванной, чтобы наложить макияж и проделать остальные, необходимые, по вашему Женскому мнению, штучки, на которые вы тратите уйму времени и сил. Устраивает тебя такой вариант?

Энджела повела бровью.

– Да. Только у меня на макияж уходит всего десять минут.

– Вот как? – скептически хмыкнул он.

– Это правда, сам увидишь.

Алекс не собирался с ней спорить. Десять так десять. Перед ним сейчас стояла другая проблема, требующая скорейшего решения. Скрывшись за дверью ванной, он с гримасой отвращения – потому что, как любой нормальный человек, любил комфорт – повернул кран холодной воды.

Через полчаса побритый, одетый и причесанный Алекс, на ходу завязывая галстук, переступил порог кухни и изумленно замер.

Энджела опередила его. Она успела облачиться в темно-синие брюки и элегантный свитер. Ее светлые волосы обрамляли лицо мягкими кудрями. На ногах красовались туфли на высоком каблуке. Энджела сидела за столом и завтракала пшеничными хлопьями с молоком.

Алекс указал на выглаженные, безупречно сидящие на ней брюки.

– Это ты тоже принесла с собой вчера в наволочке?

– Нет, я спустилась к себе и переоделась. И захватила с собой мои любимые хлопья, на твою долю тоже. Хочешь?

Он не верил собственным ушам.

– А как же макияж? Насколько я понимаю, ты решила обойтись без него? Потому-то и управилась так быстро. Я не замечаю на твоем лице косметики.

Энджела улыбнулась.

– Так и должно быть. Хороший макияж всегда незаметен, особенно дневной. На самом деле косметика на мне есть. Посмотри внимательнее. – Она подняла лицо и закрыла глаза, чтобы Алекс смог рассмотреть ее веки.

Тот отпрянул. С ума сошла! Разве можно, будучи такой свежей, красивой и чудесно благоухающей, так искушать человека? Нет, она определенно напрашивается на неприятности!

– Дьявол! – едва слышно произнес Алекс.

Ему очень хотелось бы узнать, какой мерзавец пустил слух об эффективности холодного душа. Ведь он поверил в эту чушь и минут десять мерз сегодня понапрасну!

Перед Алексом остывала на столе вторая чашка кофе. Сам он был настолько погружен в работу над документами, относящимися к последней сделке, что не сразу заметил пришедшего на работу в восемь часов Дэвида.

Тот, увидев Алекса, даже остановился от неожиданности.

– Эй, ты что здесь делаешь? – ошеломленно спросил он.

Алекс медленно поднял голову.

– То есть как? Работаю.

Дэвид хохотнул.

– Ведь ты почти никогда не приходишь вовремя! Что случилось, дружище? Бессонница замучила?

– Ладно, не пытайся острить, – поморщился Алекс.

Ему все-таки удалось поспать этой ночью. Немножко.

– Да не подумай ничего такого… Я ведь не жалуюсь. Ты хоть и опаздываешь по утрам, зато вечером задерживаешься дольше положенного. В итоге получается то же самое, что и у меня. И для дела польза. Лучше скажи, что стряслось?

– Оставь, Дэвид. Я пришел сегодня пораньше, и на том конец. Точка. Больше мне нечего сказать. – Даже говоря это, Алекс думал об Энджеле, и от одних только мыслей о ней по его телу разливалось приятное тепло.

Дэвид замахал руками.

– Ладно, ладно, как хочешь. Просто меня не покидает ощущение, что ты попал в какую-то передрягу и…

– Хорошо, я тебе расскажу, – вздохнул Алекс, поняв, что Дэвид не оставит его в покое. – Помнишь, вчера мне пришлось срочно вернуться домой?

– Разумеется. Как же я могу не помнить! Алекс вкратце поведал о событиях минувшего дня, заключив свой рассказ словами:

– Вот так и получилось, что Энджела провела ночь в моей постели. И у меня есть все основания опасаться, что, если моя мамочка всерьез возьмется за ремонт, мне еще долго не удастся поспать в одиночестве. Дэвид лукаво усмехнулся.

– Неужели тебя пугает подобная перспектива? Насколько я понял, эта Энджела довольно привлекательна. По-моему, тебе не на что жаловаться. Впрочем, если хочешь, могу тебе помочь. Пусть Энджела приезжает ночевать ко мне. Так и быть, проявлю благородство, разделю с ней свою постель!

– Дэвид, – предупреждающе произнес Алекс.

Тот не обратил внимания на его тон.

– Но сначала я бы хотел увидеть фото. Наши представления о женской привлекательности могут не совпадать. Помнишь ту певичку из ночного клуба, куда ты как-то раз меня затащил. Тебе она казалась миленькой…

– Таковой она и была.

– Вот видишь! А я не нашел в ней ничего особенного.

– Послушай, речь сейчас не об этом, – раздраженно бросил Алекс.

Дэвид пожал плечами.

– Допустим, но я не вижу проблемы. Ты вынужден спать с некой красоткой, которая оказалась девственницей во всех смыслах этого слова. Что ж, мое сердце обливается кровью от сочувствия тебе, однако я полагаю, что, вместо того чтобы костерить свою мать, ты должен спасибо ей сказать за такую услугу. Кстати, может, спросишь у своей Энджелы, нет ли у нее такой же симпатичной подружки? Представляешь, как здорово получилось бы! Мы бы вместе ходили на свидания…

Несколько мгновений Алекс пристально смотрел на него, потом махнул рукой.

– Ладно, забудь. По-моему, ты ничего не понял… или я не смог тебе правильно объяснить, что происходит… Нет смысла продолжать эту беседу. Лучше займись делами. Кажется, тебе сегодня предстоит встреча с клиентом?

– Иду, иду. Я всего лишь хотел дать тебе дельный совет.

– Да пойми ты, в отношении Энджелы я не могу предпринять никаких попыток близости! – вскипел Алекс. Тут зазвонил телефон, однако он лишь покосился на аппарат и отвечать не стал. – Энджела доверяет мне, поэтому я не считаю себя вправе дотронуться до нее. Ну и попал я в историю! – пронеслось в его голове.

Умолкший было телефон зазвонил снова. На этот раз Алекс схватил трубку.

– Да! – крикнул он и услыхал голос Кэтти. – Мама? Почему ты звонишь? Надеюсь, ничего не случилось?

– Э-э… Ну…

– Что? Не тяни, говори прямо!

– Как тебе сказать…

– Мама!

– Что ты такой нетерпеливый! Я приближаюсь к сути. – Кэтти прокашлялась. – Так вот, сынок…

– Да? – Алекс провел по лицу рукой, решив набраться терпения и не прерывать мать, иначе она ничего не скажет до вечера.

– Понимаешь, я случайно разлила раствор для побелки на ковер Энджелы.

– Что?

– Не заставляй меня повторять десять раз! – сказала Кэтти.

– Ну мама! – Что?

– Как можно случайно разлить раствор? Ведь его там почти целое ведро!

– Оно-то так…

Неужели она сделала это нарочно? – с ужасом подумал Алекс. С нее станется… А труба? Можно ли допустить, что тут тоже не обошлось без предумышленных действий? Впрочем, мать ведь не знала, кто живет в нижней квартире. Или?..

– Мама!

– Сынок, клянусь тебе, это вышло случайно. Алекс вздохнул.

– Ну допустим. Но как именно все произошло?

– Я старалась сэкономить время. Ведь мне же известно, как ты оберегаешь свою личную жизнь. Вот я и решила как можно скорее избавить тебя от присутствия Энджелы, И потом, могут ведь пойти пересуды и все такое… Не говоря уже о том, что Энджеле не стоит раньше времени узнавать о каких-то твоих… ну скажем, мелких слабостях. Порой мужчине неплохо напустить на себя немного таинственности. – Кэтти хихикнула словно девчонка. – Разумеется, я не говорю, что ты непривлекателен и не пользуешься успехом у дам. Напротив, любую из них ты мог бы сделать счастливой. Просто негоже девушке сразу видеть мелочи быта, включая подлежащее стирке нижнее белье и тому подобные вещи. Понимаешь, о чем я говорю? Порой реакция женщины бывает непредсказуемой. При виде мужского белья она пугается сильнее, чем если бы на его месте оказалась живая гадюка. Поэтому лучше подцепить девушку на крючок до того, как она обнаружит интимные предметы твоей одежды.

Алекс почувствовал, что у него начинается нервный тик.

– Раствор, мама. Расскажи мне о растворе!

Кэтти вновь прокашлялась.

– Кстати, должна тебе сказать, что ковер Энджелы до сих пор очень мокрый. И пол под ним – тоже. Удивительно, как твои полы не пострадали…

Потирая дергающуюся щеку ладонью, Алекс подумал о том, что теперь ему придется проверить пол в своей квартире. Беспокоясь о причиненном Энджеле ущербе, он совершенно позабыл о собственных проблемах.

– Мама, пожалуйста, сосредоточься на растворе для побелки. Как он пролился на ковер?

– Очень просто. Приехав сегодня к вам, я, как мы и договаривались, отправилась за ключом от квартиры Энджелы к соседке, миссис э-э… Коул, кажется. Да, именно так ее зовут! Мы с ней немного поболтали – с полчасика, не больше, – и я отправилась к Энджеле. Хорошо, что миссис Коул предупредила меня насчет двери, иначе я подумала бы, что в квартире побывали грабители. Миссис Коул сказала, что дверь разбухла и не запирается, а Энджела, уходя на работу, попросила присматривать за ее жилищем, так что…

Алекс скрипнул зубами.

– Итак, ты вошла в квартиру. И что произошло дальше?

– Дальше я увидела, что потолок в спальне просох и можно приниматься за побелку. И тут я подумала. – Кэтти выдержала многозначительную паузу, во время которой от дурных предчувствий у Алекса, казалось, перестало стучать сердце.

– Да? – одними губами произнес он, ожидая чего-то ужасного.

– Цвет!

– То есть? – не понял Алекс.

– Нет, я неправильно выразилась. Не цвет, конечно, а оттенок.

– Но ведь вы с Энджелой договорились красить потолок белым…

– Конечно. Но разве ты не знаешь, сколько существует оттенков белого цвета! – Кэтти торжествовала. – Подумай сам, сынок! И лилейно-белый, и ближе к цвету слоновой кости, и жемчужный, и…

– Я понял, понял!

– Так вот, когда я подумала об этом, мне пришла в голову замечательная идея. – Последовала новая пауза.

– Так?

Кэтти вздохнула.

– Я думала, это будет несложно. Кто мог ожидать, что контейнер окажется таким тяжелым…

– Не может быть! – вскричал Алекс. – Неужели ты…

– Ну да. Я взяла эту пластиковую емкость, сняла крышку и полезла на стремянку, чтобы вблизи сравнить цвет штукатурки на неповрежденном участке потолка и оттенок раствора. Но в какой-то момент я покачнулась, контейнер накренился… Словом, как я и говорила, немного раствора пролилось на ковер.

– Немного? – обреченным тоном произнес Алекс.

– Честно говоря, выплеснулось порядочно.

Тик превратился в ощутимое судорожное подергивание.

– Я слушаю, мама.

– Короче, раствор попал не только на ковер, но и на мебель тоже. Если ты помнишь, спальня Энджелы слегка перегружена мебелью. Здесь и платяной шкаф, и комод, и секретер, и тумбочки…

Кэтти продолжала говорить, а Алекс тем временем думал о том, что все это похоже на ночной кошмар.

– Ты говоришь, что покачнулась, – сказал он. – А стремянка устояла? Ты не упала с нее? Не ушиблась?

– Не волнуйся, сынок, со мной все в порядке. Я вовремя восстановила равновесие.

– По крайней мере, хоть в чем-то повезло…

– Мне – да, а вот ковру и мебели…

Алексу не хотелось даже думать о том, как сейчас выглядит спальня Энджелы.

– Насколько я понимаю, вылилось все, что было в контейнере?

– Нет, на донышке немножко осталось. Немножко осталось!

– Ну а оттенок хотя бы совпал?

– Что?

– Оттенок раствора. Ведь ты его хотела проверить, насколько я понял. Вот я и спрашиваю, совпал ли он с оттенком штукатурки на потолке!

– Сынок, у тебя все в порядке? Ты как-то странно разговариваешь.

– Правда?

– Честно говоря, мне кажется, что ты почему-то злишься.

– Вот как? Тебе, в самом деле, так кажется, мама? – Весь разговор вдруг показался Алексу настолько абсурдным, что он рассмеялся.

– Сынок? – раздался в трубке встревоженный голос Кэтти. – Не волнуйся, я сейчас приеду к тебе!

Ну, нет, только не это! Перспектива встретиться сейчас с матерью подействовала на Алекса как холодный душ.

– Нет-нет! Не нужно никуда ехать, мама! Оставайся на месте. Я буду здесь, ты – там. – Спокойно, парень, только не впадай в истерику! – Займись пока мебелью. Нужно стереть раствор, пока он не засох. Ведь раствор для побелки делается на водной основе, если не ошибаюсь?