Текст книги "Счастье приходит с Рождеством"

Автор книги: Аманда Браунинг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 8 страниц)

У Лауры перехватило дыхание. Она ощутила стоявшую за этим признанием боль. Под влиянием порыва Лаура встала и сочувственно положила ладонь на его руку.

– Мне жаль, – соболезнующим тоном произнесла она и ощутила, как он весь напрягся.

В следующее мгновение он повернулся и уставился сверху вниз на ее посерьезневшее лицо. С жестким блеском в глазах он пожал плечами.

– Меньше всего мне нужна ваша жалость или сочувствие. Вы серьезно полагаете, будто своей небольшой интермедией сумеете добиться от меня желаемого?

Лаура, точно ужаленная, отдернула руку. Румянец окрасил ее щеки.

– Ваши слова неуместны, – сдавленно промолвила она. К ее большому изумлению, Квин, проведя ладонью по волосам, вздохнул:

– Вы правы. Извините.

– Извинение принято, – натянуто ответила она, отводя глаза в сторону. Джонатан и дети направлялись к ним. Том шел нахмурившись. По всей видимости, Джонатан отчитал их.

– Мы вовсе не собирались уходить далеко! – пробурчал мальчик, когда Квин внимательно посмотрел на него.

Квин присел перед племянником на корточки.

– Дело тут вовсе не в расстоянии, Том. Всякое может произойти с вами, а Джонатан никогда не простит себе, если вы, будучи под его присмотром, поранитесь. Ясно?

– Я так и думал, – тихо произнес Том. – Простите меня, дядя Джонатан.

– Лады, Том, – проговорил он и взъерошил мальчику волосы.

– Мы не пойдем искать сокровища? – спросила Элли, и на ее личике появилось разочарование. Лаура, протянув руку, коснулась ее щеки.

– Конечно, пойдете, милая. Дядя Квин возьмет вас с собой, – сказала она. Дети тут же оживились и выжидательно поглядели на своего дядю.

– Мы пойдем всей компанией, – решил Квин. – Лаура рассказала мне о том, что любит выкапывать из-под снега золотые самородки, – добавил он, бросив на нее косой взгляд.

– Золотые самородки! – воскликнул Том. Лаура сверкнула глазами.

– Живее, дядя Квин, ведите же нас, – насмешливо подгоняла она его.

Бросив на нее взгляд, предупреждающий о возмездии, Квин отправился в путь. Когда они добрались до небольшой поляны в лесу, он объявил, что они на месте. Джонатан дал детям ветки и велел копать. Квин вручил Лауре палку размером побольше.

Лаура смерила его хмурым взглядом, но палку взяла. Она решила уединиться и погулять в одиночестве. Квин, заметив, что она удаляется, бросил ей вслед:

– Только берегитесь медведей.

– Медведей? Вы хотите сказать, что здесь водятся медведи? – испугалась она. Квин лишь рассмеялся.

– Не тревожьтесь, вы чересчур тощая и не годитесь им на трапезу! – сообщил он ей и отвернулся. Она зло уставилась на его спину, поняв, что он подшутил над ней.

Кипя от злости, Лаура направилась в лес. Она шла не разбирая дороги и совсем забыла о времени. В какой-то момент Лаура остановилась. Где она? Где все? Неужели заблудилась?

– Эй! – пискнула она и, поспешно откашлявшись, крикнула вновь: – Люди! – От одной мысли, что она потерялась, у нее сжималось сердце.

К ее облегчению, на крик отозвались.

– Мы здесь, – откликнулся Квин, и она заспешила туда, откуда раздался голос.

– Где вы? – кричала она, не видя никого.

– Здесь, внизу, – сообщил его голос. Лаура обогнула кустарник и увидела глубокий ров. Квин, стоя в нем, снизу вверх смотрел на нее. – В чем дело?

– Э… ничего. Где остальные?

Он кивнул влево.

– С другой стороны тоже есть покатый спуск. Они, вероятно, также во рву. Прислушайтесь.

Издали до Лауры донесся детский смех и густой голос Джонатана.

– Вы подумали, что мы ушли и бросили вас? – спросил Квин.

– Нет, – поспешила возразить она, и он ухмыльнулся.

– Лгунья! – насмешливо проговорил он, и она была готова бросить в него свою палку. – Почему бы вам не спуститься сюда ко мне, вниз? Обещаю, что не брошу вас.

Его предложение должно было сразу насторожить Лауру, но она не желала показывать Квину, будто боится. Лаура начала спускаться, однако не ожидала, что заскользит и потеряет равновесие, и вот она снова в объятиях Квина. Тепло его тела, сила его рук сводили ее с ума. Лаура позабыла обо всем на свете, желая, чтобы Квин никогда не отпускал ее. Она услышала, как Квин застонал.

– К черту все! – прорычал он и приник поцелуем к ее губам.

Лаура чувствовала, что тонет, захваченная силой его страсти. У нее перехватило дыхание, и она застонала от удовольствия, когда его пальцы погрузились в ее волосы.

По телу Лауры горячими потоками струилось жаркое желание. Она жаждала его поцелуев. От его прикосновений словно било током, легкое касание его губ обжигало будто языки пламени. Кровь стучала в ушах. Лаура чуть не задохнулась от восторга, когда язык Квина скользнул между ее раскрывшихся губ. Ее всю точно объяло пламенем.

Лаура обхватила руками его шею. Она чувствовала, что задыхается, теряет над собой контроль… Откинув голову, Лаура вдохнула морозный воздух. Что она делает? Рассудок наконец возобладал над чувствами, и она оттолкнула Квина.

– Это было весьма впечатляюще, – как можно более спокойно произнесла девушка. – Но только не говорите, будто разыгрывали страсть.

Квин бросил на нее взгляд, от которого бы вода превратилась в лед.

– Вам лучше попридержать свой острый язычок, а то я перекину вас через колено и отшлепаю! – посоветовал он.

– Я об этом и мечтать не смею! – усмехнулась Лаура.

– Угомонитесь, дорогая, а то вам будет не до смеха, – предостерег Квин. Лаура поняла: сейчас благоразумнее помолчать, но не удержалась от шпильки:

– Отчего вы сердитесь? Я не принуждала вас целовать меня, Квин. Вы сами этого захотели.

Он пристально глядел на нее, не в силах отрицать очевидное.

– Да, и поступил не самым лучшим образом, – неприязненно согласился он. – Однако больше это не повторится.

– Поживем – увидим, – поддела она. Квин провел пятерней по волосам.

– Не надейтесь: не дождетесь, – заявил он, и она лишь улыбнулась, понимая, что ее улыбка раздосадует его.

– Дядя Кви-и-ин! – издалека донесся до них голос Тома.

– Я здесь, Том! – отозвался Квин, а затем напоследок предупредил ее: – Держитесь от меня подальше, Лаура.

Ее брови изогнулись дутой.

– Испугались, что не устоите? – подзуживала она, и в его глазах сверкнул гнев.

– Ни слова более, или я…

Он не досказал своей угрозы. Послышались шаги, и Лаура помахала рукой Тому, взобравшемуся на верх склона. Джонатан и Элли появились за ним следом. Пока они шли домой, Лауре удалось обдумать сказанное Квином.

От пережитого удовольствия она улыбнулась словно кошка. Несмотря на неприязнь к ней, не в его воле противиться желанию целовать ее. Конечно, в намерения Лауры не входило тоже увлекаться поцелуями. Однако противоборствовать она не имела сил. Ее, как магнитом, тянуло к нему. На какое-то время она потеряла над собой власть. Черт! Прежде с ней такого не приключалось. Даже сейчас она по-прежнему вся дрожит. Просто невероятно.

Лаура посмотрела на Квина и в то же мгновение почувствовала, как у нее участилось сердцебиение. Боже, ей не доводилось встречать более волнующего мужчины! Но не следует забывать, он опасен.

Да, в будущем нужно быть весьма и весьма осмотрительной.

Глава пятая

Квин не присутствовал на ленче. Почему – прояснилось немного позже. Он появился с большой елкой. Все дружно принялись украшать ее. Даже Кэролин, которая, отдохнув, чувствовала себя гораздо лучше. Лаура обрадовалась, увидев, что к их веселью присоединились Стелла и Филип, позабыв на время о своих обидах. Элли приподняли в воздух, чтобы она могла водрузить ангела на верхушку елки. Ей же была предоставлена почетная обязанность зажечь гирлянду.

Лаура наблюдала за происходящим со сжавшимся от зависти сердцем. Сколь прекрасно зрелище, когда все домочадцы в сборе. Эта картинка напомнила ей, что она здесь посторонняя. Лаура не знала, как все переменить. Неделю назад она была убеждена, что найдет путь к их сердцам, теперь же ее уверенность была поколеблена.

К ней подошла Максин.

– Что-то не так? – осведомилась она у Лауры и, когда та испуганно посмотрела на нее, слабо улыбнулась. – Кажется, вам грустно.

Лаура неловко рассмеялась.

– Я просто подумала, как бы мне хотелось войти полноправным членом в такую семью, как ваша, – созналась она.

– У вас нет семьи? – с вежливым интересом спросила Максин.

Лауре вдруг представилась неожиданная возможность сказать правду. Сердце у нее в груди подпрыгнуло, когда она задумалась, сделать это или нет. Лаура застыла в нерешительности. Вот настал подходящий момент, а она вся в сомнениях. Смешно. Ведь она приехала сюда ради этого. Она будет дурой, если упустит подвернувшийся случай.

– На самом деле… – начала было она, но затем заглянула в глаза миссис Харрингтон, и ее храбрость улетучилась. Она не в силах сказать правду. Только не сейчас. У Максин неважное здоровье. Что, если ей станет плохо? Если что-то случится, Лаура никогда не простит себе этого.

– Да? – вежливо поощрила ее Максин, и Лаура облизнула губы.

Она вздохнула и махнула рукой на благоприятный случай.

– Матушка моя умерла с год назад, а мой отец… – у нее перехватило в горле. Всякий раз, когда она вспоминала Александра, ее захлестывали чувства и глаза блестели от сдерживаемых слез. – Он скончался совсем недавно, – сдавленным голосом наконец проговорила она.

– Мне жаль, – откликнулась Максин. Ее сострадание было вполне искренним. – Вам, должно быть, очень не хватает родителей.

От ее участия Лаура чуть не расплакалась. Однако надо бы сказать слова благодарности женщине, которая поняла ее. Хотя, быть может, той это вовсе и не нужно.

– Миссис Харрингтон, – торопливо произнесла она, не давая себе времени на размышления. – Я лишь хочу, чтобы вы знали: ваш муж и я никогда… То есть Александр не был… – Поняв, что она плохо справляется со своей задачей, Лаура тяжко вздохнула и бросилась вперед очертя голову: – Мы не были любовниками, миссис Харрингтон, на что бы там ни намекали газеты. Мне просто хотелось, чтобы вы знали это, – закончила она, глядя в глаза Максин.

Миссис Харрингтон, побледнев, испытующе посмотрела в лицо Лауры, пытаясь понять, говорит ли та правду. Очевидно, она поверила в искренность Лауры.

– Благодарю вас. Я никогда не сомневалась в муже, но, должна сказать, ваше признание сняло камень с души, – проговорила Максин. Внезапно она, к ужасу Лауры, схватилась рукой за грудь и покачнулась.

– Миссис Харрингтон! – резко вскрикнула Лаура.

Все, кто был в комнате, повернулись в их сторону.

– У меня лишь немного закружилась голова, – слабо проговорила Максин, рухнув в стоявшее рядом кресло.

Спустя несколько секунд все обступили их.

– Мама? – обеспокоено проговорила Стелла. Лаура почувствовала, что кто-то, крепко схватив за руку, тащит ее в сторону. Она подняла глаза и увидела Квина.

– Что вы сказали ей? – яростным и настойчивым шепотом спросил он.

– Ничего, – отмахнулась она.

– Я вам не верю, – возразил Квин, и Лаура нервно прикусила губу.

– Мы просто болтали. Клянусь, я не произнесла ни единого слова, способного расстроить ее. Я бы и не стала.

Он не спускал с нее глаз.

– Откуда мне знать, что вы стали бы делать, а что нет?

– Коль Лаура сказала так, значит, так и было, – вмешался Джонатан, обнимая Лауру за плечи.

– Тебе легко говорить, но с какой стати мне верить ей? – проворчал Квин.

– А это уж тебе решать, – ровным голосом сказал Джонатан, – но я всегда считал: желание доверять – вот основа доверия.

Квин глубоко вздохнул. Его взгляд испытующе устремился на побелевшее лицо Лауры.

– Ты многого требуешь, – пробормотал он, и Джонатан слабо улыбнулся.

– Никто и не говорит, что доверие дается легко.

В наступившей ненадолго тишине раздался раздраженный голос Максин:

– Я прекрасно буду себя чувствовать, если вы прекратите носиться со мной. Мне нужен отдых, только и всего.

Лаура повернулась к миссис Харрингтон. Максин, поднявшись с кресла, с насмешливым удивлением оглядела всех. Однако, увидев на лице Лауры озабоченность, она коснулась ее руки.

– Благодарю вас. Я по достоинству ценю вашу доброту, – повторила она.

Тут Стелла, стоявшая рядом с матерью, резко вмешалась, не дав Лауре ответить:

– Я провожу тебя в спальню, мама.

Подавив раздражение, Лаура скрестила руки на груди. Во всяком случае, она поступила верно. Максин никогда бы не осмелилась спросить ее. И теперь дальнейшие объяснения подождут. Пожалуй, миссис Харрингтон не смутит никакая правда. Надо только подготовить ее.

Квин хмуро посмотрел вслед Максин, затем взглянул на Лауру:

– Что вы все-таки ей сказали?

Лаура устало потерла лоб.

– Если вам и впрямь так уж хочется знать, спросите миссис Харрингтон. Не сомневаюсь: ей вы поверите скорее, нежели мне, – утомленно проговорила она. – Ну а теперь, если позволите, я поднимусь наверх и приму ванну.

Пробыла она в ванной немало времени, но долгожданное облегчение не наступило: она все не могла забыть тех пьянящих мгновений в лесу…

Лаура оделась и спустилась к обеду.

После обеда, поскольку был сочельник, детям разрешили выбрать подарок из кучи, словно по волшебству появившейся под елкой, и распаковать его. Затем Элли исчезла и спустя несколько минут объявилась с большой книжкой с картинками. Она взобралась на колени Квина, устроилась поудобней и попросила его почитать ей.

Сидя на кушетке с Кэролин и Джонатаном, Лаура слушала его, затаив дыхание.

«В ночь перед Рождеством, когда в доме все стихло и ничто живое не шевелилось, даже мышь…»

– Квин будет хорошим отцом, – задумчиво проговорила Кэролин. – Когда он приезжает к нам, то всегда находит время для моих крошек. Ему нужны собственные дети.

Лаура придерживалась того же мнения.

– Сперва ему надо завести жену, – усмехнулась она.

– Ему не раз представлялся такой случай. Одному Богу известно, сколько у него было романов! – покачала головой Кэролин.

– Должно быть, в этом-то все и дело. Успех у женщин испортил его, – пошутила Лаура, хотя представить себе, что Квин женат, не могла.

Кэролин вздохнула:

– Нет, тут дело в другом. Он не доверяет женщинам. Мало кому известно, что он однажды был помолвлен. Много лет назад. Тони оказалась стервой, она обманывала его. Когда Квин узнал, что она встречается с другими мужчинами… Он до того рассвирепел, что привел меня в ужас. Я думала, он убьет ее. За ночь он совершенно переменился. Из отзывчивого, заботливого человека превратился в недоверчивого циника. О, не с нами, своими родными и близкими. С женщинами. Хоть мне и больно так говорить, но он использует их. Плохо с ними он не поступает. Квин щедр на дорогостоящие подарки и безделушки, однако сердце его холодно. Он словно обнес его каменной стеной. Порой я думаю, что ему не помешала бы небольшая встряска. Хорошо бы ему встретилась женщина, которая бы отвергла его. Я не хочу, чтобы он страдал, – тут же добавила она, – но… иногда он приводит меня в отчаяние.

Лаура, нахмурившись, долго смотрела на Квина. Рассказ Кэролин на многое проливал свет. Он вовсе не извинял поведения Квина, однако становилось понятно, почему он столь недоверчив. Он любил своих близких, умел играть с детьми, обладал мягкостью, присущей сильным мужчинам. Как же можно обижаться на всю женскую половину из-за одной-единственной женщины.

Она передернула плечами. Нет, он ее не интересует.

Квин кончил читать, и Кэролин встала с кушетки.

– Ладно, дети, вам пора спать, – беспрекословным тоном объявила она.

– Ну, мам! – захныкал Том. – Ведь еще рано.

Квин подхватил Элли на руки.

– Чем скорее вы заснете, тем быстрее явится Санта-Клаус, – сказал он. – Ну же, живее. Я поднимусь наверх вместе с вами.

Вскоре после его ухода с Кэролин и детьми Лаура тоже встала и, сославшись на усталость, отправилась к себе в спальню. Она вовсе не устала, а вот осмыслить ей надо было многое. Однако, когда Лаура подошла к лестнице, она увидела, что из-под двери напротив пробивается слабая полоска света. Джонатан сказал ей, что это – кабинет Александра. Она ощутила непреодолимое желание зайти туда. Заглянуть в помещение, где ее отец годами проводил долгие часы. Она огляделась – никто ее не видит – и проскользнула внутрь: зажженная лампа на письменном столе в углу, вдоль стен сплошь книжные полки. Возле камина стояло удобное кресло. Подойдя к нему, Лаура провела пальцами по мягкой коже. Она представила, как сидел в нем ее отец, читая потрепанную книгу и попивая свой любимый коньяк «Наполеон».

Тяжко вздохнув, она подошла к письменному столу. Со дня смерти Александра никто не трогал находящихся на нем предметов. На краю стола стояла фотография в рамке. Лаура взяла снимок в руки и принялась рассматривать его – на нее смотрели улыбающиеся Филип, Стелла, Максин и прочие домочадцы. Она осторожно поставила его на место и подошла к ближайшей книжной полке. Лаура наугад взяла книгу и стала перелистывать страницы.

Внезапно она почувствовала, что в комнате не одна.

– Суем нос в чужие дела?

Лаура, повернувшись кругом и уронив книгу на ковер, увидела Квина.

– Я полагала, что вы уже в спальне, – едва вымолвила она. Лаура тут же пожалела, что говорит, словно провинившаяся школьница.

– Ошибались, стало быть, – произнес Квин, наклонился, подобрал книгу и поставил ее на полку.

– Что вы надеетесь найти здесь? – осведомился он, пристально глядя в ее испуганные глаза.

– Ничего, – пытаясь унять волнение в голосе, проговорила она.

Квин не отрываясь – что действовало ей на нервы – смотрел на нее.

– Ничего? – скептически переспросил он.

– Я ничего не взяла, но вам не стоит верить мне на слово. Вы можете обыскать меня, – предложила Лаура, приподнимая руки. От собственной дерзости у нее екнуло сердце. Она ведь блефовала. Ей вовсе не хотелось, чтобы он касался ее. Лаура знала, какую власть он имеет над ней. Стоит ему дотронуться до нее, и он опять окажется в выигрыше. Нет, ей просто хотелось поддразнить его.

Его взор скользнул по ее фигуре в облегающем черном платье до щиколоток. От его взгляда ее охватил трепет. Лаура видела, как у него расширились зрачки.

– Вам нравится ходить по лезвию бритвы? – пробормотал он. Квин обнял ее. Его объятие, словно пламя, обожгло ее.

Их глаза встретились. Его бровь насмешливо приподнялась.

– Готова? – осведомился Квин с хрипотцой в голосе, и ее тело напряглось от неожиданно овладевшего ею желания.

Она понимала, что ей следует отступить, но не могла этого сделать. Во рту у нее пересохло, и ей еле-еле удалось выдавить из себя:

– Валяйте.

Руки Квина напряглись, но не двинулись с места.

– Вы мне позволяете обыскать вас?

– Мне постоянно хочется изведать нечто новое. Прежде меня не обыскивали. Уверена: сия процедура придется мне по душе, – постаралась смело ответить Лаура. Она сознавала, что, если он дерзнет прикоснуться к ней, винить, кроме себя, будет некого.

– Нисколько в этом не сомневаюсь, – проговорил он. Лаура не сводила взгляда с его рта.

Ей вдруг до смерти захотелось, чтобы он поцеловал ее. От предвкушения ее бросало то в жар, то в холод. Лаура провела кончиком языка по губам. Услыхав сдавленный стон, она подняла глаза. Квин таким же голодным взглядом смотрел на ее губы.

– Ваш ротик так и просит, чтобы его поцеловали, – хриплым голосом заметил Квин. Лаура не смогла бы сдвинуться с места, даже если б и захотела. Она умрет, если он не поцелует ее, – вот единственное, что Лаура знала наверняка.

– В таком случае поцелуйте меня, – выдохнула она и уперлась ладошками ему в грудь. Лаура ощущала жар его тела и гулкое биение сердца. Он решительно привлек ее к себе и наклонил голову. Тихий стон замер в ее горле. Сердце перестало биться.

Лаура оказалась совершенно неготовой к тому, что он отпустит ее и отступит назад.

– Каким бы соблазнительным ни было ваше предложение, на сей раз я от него откажусь, – сказал он. В его взгляде сверкала насмешка. У нее екнуло сердце, Квин не попался в ее сети.

А она-то была уверена в своей победе. Он заманил ее в расставленный им же капкан.

Ей нужно было во что бы то ни стало скрыть свое разочарование. Лаура со спокойным видом прислонилась к книжной полке, чтобы не упасть.

– Эх, испортили удовольствие, – ехидно проговорила она.

На его губах появилась улыбка:

– Неплохая попытка.

Она пожала плечами:

– Я рада, что вам понравилось.

Он хрипло рассмеялся:

– Что-что, а позабавить вы умеете.

Склонив голову набок, Лаура улыбнулась:

– Признайтесь, вы поддались искушению.

Квин насмешливо покачал головой:

– Отправляйтесь-ка баиньки, Лаура.

– Ну что ж, нельзя же все время одерживать победы, – вздохнула она и, повернувшись, прошла к себе в комнату.

В спальне Лаура, оказавшись одна, расстроено вздохнула. На этот раз одержать над Квином верх не удалось.

Лаура приняла душ, надела шелковую пижаму и нырнула в постель, но сон, казалось, бежал от нее. В висках пульсировала боль. Она выпила две таблетки от мигрени, а затем свернулась калачиком на подушках. До сих пор все шло отлично. Правда, она не ожидала, что, приехав сюда, станет испытывать влечение к Квину Манниону.

Он не выходил у нее из головы. Всякий раз, когда они прикасались друг к другу, ее захватывал водоворот чувств, и с каждым разом все сильнее. Ей следовало быть осторожной, но она не вняла голосу разума. Она бы нисколько не удивилась, увлеки ее этот чувственный вихрь в постель Квина.

Разумеется, этого никогда не случится. Этот мужчина о ней наихудшего мнения. Не имеет значения, что она своим поведением давала для этого повод. Он ведь еще до их встречи невзлюбил ее.

Несколько часов кряду она лежала без сна. Когда часы пробили два, она со вздохом сдалась. Нет смысла ворочаться с боку на бок. Быть может, если она выпьет молока, это поможет ей заснуть. Лаура встала и, тихо ступая, вышла из спальни. Лаура не потрудилась накинуть халат: в доме было тепло и она не ожидала встретить кого-нибудь в этот час. За исключением, пожалуй, Санта-Клауса. А Лаура считала, что он не настолько бестактен, чтобы выговаривать ей за ее наряд.

Открыв дверь кухни, она шагнула внутрь и нащупала выключатель. Включив свет, Лаура с ужасом обнаружила, что она не одна. За столом сидел Квин. Лаура, чуть не вскрикнув, поднесла руку к горлу.

– Почему вы сидите в темноте? – визгливым голосом спросила она. Страх медленно оставлял ее. Однако ее сердце по-прежнему учащенно билось. Лаура вспомнила, что она в одной мало что скрывавшей шелковой пижаме. Ее охватило тревожное чувство незащищенности.

– Не спится, а кухня как раз то место, где лучше всего скоротать бессонную ночь, – сухо ответил он.

Квин сидел в одних джинсах. Его торс был обнажен. О, Боже! При виде его загорелого тела у Лауры пересохло во рту. Пальцы так и зудели от желания прикоснуться к его широченным плечам. Его черные волосы спутались, будто Квин, перед тем как сойти сюда, беспокойно метался в постели.

Лаура почувствовала, как медленно запульсировала ее кровь, горячим потоком разливавшаяся по венам. Кухня вдруг сделалась чересчур маленькой и слишком душной.

– Не могли накинуть на себя одежду? – охрипшим голосом поинтересовалась она. И прикусила свой язычок, когда до нее дошла откровенность ее вопроса.

– Я-то как раз оделся, прежде чем спуститься на кухню, – весело произнес он. Квин обвел взглядом ее соблазнительную фигурку в шелковой пижаме. Она была немного великовата Лауре, и это придавало ей беззащитный вид. В то же время наряд был несомненно соблазнительным. – Прекрасно. Весьма сексуально, – тихо похвалил он. – Если вы надели пижаму ради меня, то добились желаемого эффекта. Вы полностью завладели моим вниманием.

Лаура смутилась. К очередному раунду борьбы с Квином она была не готова.

– Я лучше пойду, – она повернулась к двери.

Квин вскочил на ноги.

– Уже бежим, дорогая? Как это не похоже на вас, – осипшим голосом поддел он ее. Лаура, неохотно повернувшись, посмотрела ему в глаза.

– Я никогда ни от кого и ни от чего не бегу, – сказала она.

Со слабой улыбкой Квин провел ладонью по груди. Ее взгляд против воли устремился туда, где находились его пальцы. Ею моментально овладело желание. Ей до боли хотелось прикоснуться к нему.

– Итак, зачем вы спустились в кухню? – осведомился он.

Лаура порывисто вздохнула.

– Не могла заснуть. Надеялась, что выпью горячего молока, и сон придет, – неохотно пояснила она.

Он тихо рассмеялся:

– Это не поможет. Поверьте мне, я уже пробовал.

Тут она заметила пустой стакан на столе.

– Если вы желаете знать правду, то я сидел тут и думал о вас, – сообщил он, совершенно сразив ее своим признанием.

Ее глаза округлились:

– Обо мне?

– О вас. У меня от вас сплошная головная боль.

– Примите аспирин, и все как рукой снимет, – предложила Лаура, хотя его откровенность встревожила ее.

Квин, чтобы ослабить напрягшиеся мышцы, потер затылок.

– Боль, пожалуй, и снимет, но вы-то останетесь. Я вот пытаюсь решить: стоит ли ради обладания вами идти на сделку с совестью, – сознался он.

Лаура заморгала.

– Что вы сказали?

– Не делайте удивленное лицо. Вам известно, что я желаю обладать вами, – язвительно произнес он, и ее щеки окрасил румянец.

Конечно, она знала. Однако не думала, что…

Она воинственно сложила на груди руки.

– Вам что, ни разу не приходило в голову, что я могу и не согласиться? – ледяным тоном осведомилась Лаура.

Его губы растянулись в улыбке.

– Ни разу, – протянул он, и она в бессильной ярости заскрежетала зубами. Наглец!

– В таком случае вас ждет разочарование. Мой ответ – нет, – решительным тоном заявила Лаура. Она, возможно, и хочет принадлежать ему, но не поддастся соблазну. Никогда она не уступит мужчине, который о ней не слишком высокого мнения.

Квин направился к Лауре, очень похожий на кота, подкрадывающегося к своей жертве. Ее глаза округлились. Инстинкт говорил ей «беги», однако она застыла на месте.

Остановившись совсем близко от нее, он склонил голову набок:

– Нет?

Она гордо вскинула голову: ее не запугать.

– Окончательно и бесповоротно, – заявила она и задохнулась, когда он уперся руками в стену, отрезав ей путь к отступлению.

– Неужели вам нисколечко не интересно? – тихо спросил он, и она нервно сглотнула слюну. Он стоял слишком, слишком близко, а у нее не было сил оттолкнуть его и подтвердить тем самым достоверность своих слов. В довершение всего Лаура вдруг поняла, что она скорее обнимет, нежели оттолкнет его.

– Интересно что? – прерывающимся голосом осведомилась она. Ее неудержимо влекло к нему. Никогда она не испытывала такого влечения плоти.

Сверкающие синие глаза смотрели на нее.

– То же самое, – сказал он ей, не снисходя до объяснений. Лаура и не нуждалась в них. Квин говорил о поцелуе.

Лауре стало трудно дышать. У нее екнуло сердце. Непреодолимое влечение, искрой пробежавшее между ними, своей мощью раскалило воздух.

Разумеется, ей интересно, но она и вида не покажет. Она деланно улыбнулась:

– Знаете ли, мне как-то и на ум не шло, – мгновенно возразила она.

– Лгунья, – пробормотал Квин. Он поднял руку и коснулся ее щеки. Лаура судорожно вздохнула.

– Можете называть меня как угодно, только проку от этого будет мало, – проговорила она.

Он провел большим пальцем по ее губам.

– В самом деле? – протянул он, и ее пробрала дрожь. Она не поддастся!

– Вы зря теряете время, Квин, – раздраженно сказала она.

Он тихо рассмеялся.

– Известно ли вам, что даже то, как вы произносите мое имя, возбуждает меня?

– Прекратите прикидываться, – вспыхнула Лаура.

– Почему? Я всегда знал, что притворство – ваше любимое занятие, и надеялся на ваше одобрение, – хрипло поддел он ее. – По-моему, вы желали, чтобы я угодил в расставленные вами силки.

– Я вовсе не хотела этого! – возразила Лаура, и Квин отрицательно покачал головой.

– Вот ложь, которую мне ничего не стоит опровергнуть, – сказал он.

Поняв допущенную оплошность, Лаура подняла руки, чтобы отпихнуть его, но было поздно. Впившись ртом в ее губы, Квин заглушил ее «нет».

Безрассудная страсть с ошеломляющей быстротой овладела ими. Лаура почувствовала растерянность Квина. Все в мире на несколько минут перестало существовать. Все, кроме непреодолимого желания, которое они испытывали друг к другу. С каждым поцелуем костер разгорался сильнее, грозя перерасти в большой пожар.

Квин обнял, притянул ее к своему мощному телу. Лаура охнула, когда его руки, скользнув вниз по спине и обхватив ее бедра, стали поднимать ее и она почувствовала его возбуждение.

Ее охватила дрожь, когда его рука, найдя край пижамы, проникла под нее. Его горячие руки ласкали нежную кожу ее спины.

Ее голова откинулась назад, когда пальцы Квина нашли ее грудь. Его пальца дразнили ее, пока она не застонала; потом его голова опустилась, и он ртом прильнул к ее телу сквозь шелк пижамы. Пальцы Лауры впились в его обнаженное плечо, когда Квин приник к ее соску губами. Безумное желание потоком хлынуло на нее.

Лаура гладила отливающие бронзовым загаром плечи. Ее пальцы, запутавшиеся в темных волосах, приподняли его голову, и она приникла губами к ложбинке на его шее. Квин застонал, когда она, обняв его, провела ногтями по мускулистой спине. Ее пальцы наткнулись на джинсы, но быстро преодолели эту преграду. Руки скользнули под джинсы, и Лаура впилась пальчиками в его твердые ягодицы.

Они оба чувствовали: столь мощное обоюдное желание должно быть удовлетворено. Квин подхватил ее и усадил на стол. Стакан, стоявший на столе, опрокинулся и покатился к раю. Звон разбитого стекла вернул Лауру на землю.

– Пусть его, – хрипло пробормотал Квин, зарываясь лицом в ее шею и осыпая ее поцелуями.

Колдовские чары рассеялись. На Лауру словно вылили ушат холодной воды, когда до нее дошло, что она была готова совершить. Как могла она настолько забыться, что чуть не позволила ему овладеть ею?

– Прекрати! – задыхаясь, проговорила она и оттолкнула его. Однако он не придал ее словам значения. – Черт подери, Квин, я же сказала: прекрати! – громче крикнула она, и он, выругавшись, смирил свой пыл. Спустя несколько мгновений он отстранился от нее и, тяжело дыша, хмуро посмотрел на Лауру.

– Кто ты? Ведьма? Какое колдовство ты напустила на меня: я не в силах оторвать своих рук от твоего тела? – сердито спросил он, нежданным признанием разогнав остатки бродившего в ее голове тумана.

Его слова помогли Лауре справиться с наваждением, на что она уже не надеялась. Квин предоставил ей возможность спасти собственную гордость, и она, не мешкая ни секунды, воспользовалась подвернувшимся благоприятным случаем. Ей надо было скрыть то обстоятельство, что поддался страсти не только он, но и она. Лаура желала убедиться, что в будущем он будет держаться от нее на расстоянии. Их страстные объятия, пусть и мимолетные, показали ей: она не должна доверять самой себе, когда Квин рядом.

Собравшись с духом, она протянула руку и провела пальчиком по черной поросли на его груди.

– Я всего лишь женщина. Женщина, которой вы желаете обладать. Весь вопрос в том, сколь сильно ваше желание? Полагаю, настала пора обговорить условия, не так ли? – вкрадчиво промолвила Лаура.