Текст книги "Самый лучший апокалипсис 2 (СИ)"

Автор книги: Ам Гамма

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 15 страниц)

– А Василий Александрович этот ваш, представительный такой, да? – уже догадываясь о ком идет речь задал я вопрос. – В дубленку дорогую одет, язык подвешен, за советскую власть умело агитирует. Верно говорю? Парень с ним ещё был, молодой. Макаром звали.

– Да! – удивленно переглянулась вся четверка. – А ты откуда знаешь? Друзья твои?!

– Не хватало ещё. Слишком мутный тип этот Василий Александрович, – поморщился я.

– Вот-вот, – согласно закивали мне в ответ. – Мутный-мутный! Это он во всё виноват! А Настасья Павловна наша теперь страдает! И мы тут все, заодно!

– Спаси её! Пожалуйста! – прощебетала вся четверка жалобными голосами, уверенней перехватила свои автоматы, наставила мне прямо в лоб. – Мы знаем, ты можешь! Мы всё видели! Иди спасай!

Не знаю, что они там «видели», но продолжать выслушивать эти жалобные угрозы настроение закончилось. Более того, направленное в меня дуло автоматов к налаживанию конструктивного диалога не располагало и с любопытством заглядывающие в салон перевернутого автомобиля бородатые рожи начинали понемногу напрягать.

– Убери ствол от моего лица, – попросил-приказал я не свойственным для себя ледяным тоном.

Моя вторая личность, раздраженная и не склонная к переговорам, снова проснулась.

– Скажите этому бородачу, – бросил я холодный взгляд на кружащих вокруг авто иномирцев, – чтобы отошёл от машины. Дважды повторять не буду.

Окутывающий нас полумрак резко уплотнился, загустел, будто только и ждал, когда моё и без того херовое настроение рухнет к отметке «ниже плинтуса». Сколы и трещины, вперемешку с трухой и ржавыми наростами проявились на полированном металле АКМов, медленно но уверенно поползли к аккуратным ручкам их владельцев. Инопланетная братия, копошащаяся возле авто, неожиданно схватился за желудок, стошнила себе под ноги чем-то кровавым.

– Стреляйте!! – испуганно завизжала главный заводатор, вдавила курок своего трухлявого АКМ.

Грянула автоматная очередь. Выбивая искры на мокром асфальте пули изрешетили пустое пространство. Я, с монтировкой в руках и выражением полного спокойствия на лице, уже стоял за спиной этой неблагодарной, решал внутреннюю дилемму «бить или не бить», а если и бить, то куда.

– Мамочки, он сзади!! – охнула другая из девчонок, развернулась в мою сторону, трясущимися руками попыталась направить ствол автомата.

– Дура! Он за спиной, у тебя!

– Боже, нет! У тебя! Нет… У Кати за спиной! Нет…

– Светите в него!! – неожиданно здравую идею подал знакомый женский голосок.

Вытащив из кармана короткую металлическую трубку, главная из четверки вдавила кнопку, засветила мне прямо в глаз ослепительно-ярким лучом. Я испуганно шарахнулся в темноту.

– Слепите его!! – засуетилась вся компания, воодушевленная эффектом. – Слепите!

– Светите, светите в него! Он боится света!! – пуще прежнего заголосили со всех сторон, бросились преследовать дезориентированного меня вокруг перевернутого автомобиля.

Я приложился головой о кузов иномарки, саданул плечом о какую-то железную херню, сбил пару человек, запутался в собственных ногах и повалился на землю. Рыча и проклиная женскую банду, попытался уползти в спасительную темноту, пополз в сторону ближайшего подвала, матерясь и спасаясь от такого обжигающе-яркого света.

– У-У-У! – бородатые интервенты перешли на слаженный довольный вой, улюлюкая и подбадривая девушек гонять извивающегося меня по мокрому асфальту. – У-У-У!

Синхронно притаптывая, залихватски подпрыгивая, инопланетная банда, кажется, испытывала неподдельное удовольствие от происходящего. Вот козлы! А я им ещё сопереживал.

– ГР-Р-Р! АРГХ!! – вырвалось взбешенное из моей груди.

Словно дикий зверь я попытался полоснуть когтями по ближайшему туземцу, не попал, кинулся в другую сторону, норовя выбить гадскую металлическую трубку из женских рук. Снова мимо. Долгих пару минут я извивался что червь, рычал и носился вокруг перевернутого авто, спасаясь от такого болезненного, невыносимого, раздирающего тебя на части ослепительно-яркого света. В итоге сдался. Забившись в кузов автомобиля, скрутился в клубок, заполз подальше, забаррикадировался и начал умолять нападающих выключить свои проклятые фонари.

– СОГЛАСЕН!! Я СОГЛАСЕН!! – прикрываясь рукой от света многочисленных трубок рычал я и дергался в конвульсиях. – ТОЛЬКО УБЕРИТЕ! УБЕРИТЕ СВЕТ! ПРОКЛЯТЫЙ СВЕТ!!

– Катька, выключи, – секунду спустя прозвучал уверенный женский голос. Ещё через мгновение, добавил. – Ну и урод! Вы видели?! Ужом крутился, пока мы его фонариками вокруг машины гоняли! Наркоман проклятый!

– И не говори, – прозвучало слаженное в ответ. – Мерзость!

Я шумно выдохнул. Стараясь не слушать о себе всякие гадости, перевернулся на спину, вытер слезящиеся глаза. Отдышавшись и собрав мысли в кучу, кое-как выбрался из автомобиля. Испуганно поглядывая на захвативших меня в плен девушек, встал. С фонариками наперевес и автоматами у плеча, женская четверка обступила меня со всех сторон и держала под прицелом дурацких металлических трубок. И где только такие взяли?

– Я согласен-согласен, – замахал я руками. – Только не свети! Не свети, Бога ради!

– Боишься?! Правильно! – погрозила мне ненавистной железкой главная из девушек. – Будешь дурить – заслеплю до смерти! Понял?!

Я испуганно кивнул, прижался к перевернутому авто, не в силах бежать или сопротивляться.

– Спасешь Настасью Павловну, и мы в расчете! – заявила мне всё та же девчонка. – Усёк?!

– В каком ещё «расчете»? – прикрывая лицо руками, переспросил я. – Я вам ничего не должен.

– А Светку нашу ты куда дел? – ткнула в меня фонариком наглая девица. – Мы всё видели!

Как же быстро вся эта компашка преобразилась. Минуту назад стояли сопли на кулак наматывали, рыдали, просили армейцев не стрелять, а теперь? Тычут в меня своими дурацкими светящимися палками и права качают. Упаси бог меня с женской половиной ещё как-то связываться. Одни проблемы.

– Может, сами попробуете? – предпринял я вялую попытку уйти от свалившихся на мою голову проблем. – Вас вон сколько, – обвёл я взглядом толпу, – а я один.

– Ещё чего?! – испуганно втянула голову в плечи главная из женской четверки, посмотрела на меня как на сумасшедшего. – Какой дурак в такую кучу-малу полезет?

– Всё, иди давай, – пригнули головы мои захватчицы, присели за остовом перевернутого автомобиля. – Спасай Настасью Павловну, а вещи твои пока у нас побудут, – продемонстрировали мне мою сумку с пожитками. – И за гадиной этой, – девушка опасливо ткнула автоматом в затихшую выдру, – мы тоже присмотрим.

Зубатая образина, понимая, что собственная жизнь висит на волоске, притворилась ветошью, прижала уши к облысевшей башке и вообще сделала вид, что её не существует. Правильная стратегия. Я вытащил фомку из рукава. Сопровождаемый светом проклятых фонариков и настороженными взглядами женских захватчиков, подхватил каску с кровью, свалил в темноту.

«Вот это я вляпался! Угораздило же!», – костерил я себя на чём свет стоит, потемками приближаясь к стрельбе, крикам, и куче армейцев. – «Хотя, с другой стороны в чем-то они правы. Свету я забрал и никого не спрашивал»

Перепрыгнув обломки ещё одного транспортного средства, миновав мусорные баки, вышел к пятерке вояк и пленному силовику – огромному гипертрофированному мордовороту, с пулей в башке. Силовик, связанный по рукам и ногам, так и валялся в снегу, отсвечивая железом в продырявленном котелке. Удивительным в этой ситуации была хладнокровность спеленавших его армейцев и, собственно, живучесть последнего. Каким образом тот оставался в сознании было непонятным и почему пуля не прошила башку насквозь – вообще загадка. Я аккуратно полил из котелка с кровью. Побегав вокруг да около, наследил вокруг армейцев красными каракулями и двинул дальше, оставил возле солдат минное поле из кривых закорючек.

Пробежав до следующей точки, притормозил у расплавленного кратера неподалеку и натужно-хрипящих силовиков – жертв загадочного поджигателя. Последний, по-прежнему оставаясь где-то там, в тени, усердно продолжал забрасывать через крышу девятиэтажки коктейли Молотова. Я присел над обгоревшими телами, прикрыл рот рукавом. Воняло от бедолаг адски. Как у бабушки в деревне, когда кабана закоптили. Я вытащил фомку из рукава. Глядя на эти черные как смоль, живые куски мяса, рубанул фомкой по башке ближайшего. Решил прервать муки потерпевших. Не вышло. Такая верная и надежная монтировка неожиданным образом дала сбой, не смогла проломить черепную кость силовика. Я малость прифигел. Подумав секунду, рубанул ещё раз. И ещё. Бесполезно. Череп стероидных амбалов, модифицированный виртуальной «силой», поддаваться простой монтировке отказываля.

– Фигово, – нахмурился я, сконцентрировался.

Оставлять несчастных мордоворотов плавиться в собственном соку было как-то не по-людски, а потому кривая писанина забрала к себе в нарисованный мир сначала одного, а следом второго. Всё, что от меня потребовалось – это вообразить появление алой размазни под горящими телами.

Я заспешил дальше. Свернув у обледенелого тополя и горы спиленных веток (никак ЖКХ поработало), проломил череп зазевавшемуся армейцу. Оттащив мертвеца в темноту, вскрыл убитому горло, подставил каску. Бурая жидкость слабым ручейком полилась в кевларовый котелок.

– А можно как-то побыстрее?! – раздраженно обратился я в пустоту перед собой, прекрасно понимая, что ничего не поделать.

Армейца внезапно обескровило. Ещё недавно весь такой свежий и розовенький, труп солдата в доли секунды осушило как губку. Буквально выжало тот, слив в кевларовую каску всю кровь до последней капли. Аж через край полилось.

– Матерь Божья! – вторила моим мыслям пара вояк, так некстати оказавшихся у меня за спиной.

Уже готовые стрелять, армейцы от увиденного выпали из реальности. Я напрягся. Понимая, что сбежать не получится, а телепортация работает только когда ей захочется, сделал ставку на алую письменность и её эффект с исчезновением. Каракули отреагировали. Загоревшись бессвязным набором из букв и символов, жуткая писанина проявилась у бойцов под ногами, заалеяла, будто бы спрашивая: «Забирать?»

– Забирай! – рыкнул я от нетерпения, раздраженно взмахнул рукой.

Солдаты исчезли. Я подхватил котелок с кровью и поковылял в сторону другой кучки солдат, остервенело постреливающих в Настасью Павловну и защищающих её, взбешенных силовиков. Притормозив чуть поодаль, сконцентрировался. Прислушиваясь к собственному чутью и внутреннему голосу, попытался воздействовать на армейцев, выжать из них всю кровь до последнего. Хрен там плавал.

– Как это вообще работает?! – злой как черт на собственные способности, зашипел я в пустоту.

Вояк тут же вырвало. Кто-то пустил носом кровь, кто-то без чувств повалился на землю.

– Кажется, ко мне пришло озарение, – резюмировал я вслух, окрыленный внезапной догадкой.

Намереваясь подойти поближе и опробовать вновь свои способности, я молниеносно отпрыгнул совсем в другую сторону. Буквально чудом избежал пикирующего на мою голову снаряда. В последний миг услышал странный гул и треск гудящего палмени, приближающегося с небес. Молотов угодил в армейцев, вспыхнуло. Загорелась одежда на вояках, пятерка несчастных закоптилась до состояния пережаренного шашлыка в считанные секунды. Я подступил ближе. Замер у полыхающей кромки, наблюдая как плавится асфальт и пузыриться кожа на ползающих телах. Армейцы были живы. Что странно. Силовики, с их виртуально-модифицированными телами ещё как-то объясняли причину собственной живучести, но почему простые смертные не пустили дух от многочисленных ожогов – вопрос. Я вновь сконцентрировался. Не желая продлевать муки несчастным, создал красные каракули, отправил всю пятерку пострадавших к нарисованным чертям и безымянному курьеру. Уж лучше так, чем они будут живьем коптиться в расплавленном кратере.

Намереваясь понять, кто это там такой швыряет к нам коктейли Молотова с эффектом отложенной смерти, я свернул к ближайшему подъезду. зашел под козырек.

– Помоги-и-ите-е-е-е…

– Убейте меня, кто-нибудь…

– Дай пистолет, пистолет… – у входа в подъезд собралась целая куча погоревших, силовики вперемешку с военными.

Я протёр заспанные глаза, сосредоточился. Под ногами тлеющих бедолаг возникли алые каракули.

– Да, этих тоже, – кивнул я в подтверждение немого вопроса, – забирай.

Алая письменность, получив согласие на отправку, забрала обожжённые тела в свой нарисованный мир. Я вытащил фомку из рукава. Не задерживаясь, поспешил в подъезд. Взбежав на четвертый этаж, юркнул в первую попавшуюся квартиру, быстро миновал прихожую и зал. Забурившись на кухню, проломил безобразной кухарке голову. Уродливый монстр варил в огромном металлическом тазике бывших хозяев этого жилого помещения. Оттащив труп да забрав с башки убитой светящиеся бигуди, шагнул к окну и выглянул на улицу. По ту сторону девятиэтажки стоял наш загадочный поджигатель. Им оказался Николаевич – мой начальник. Ошибки тут быть не могло, эту сгорбленную фигуру и позу «руки в карманах» я узнаю в любое время дня и ночи, такое ни с чем не спутать. Мне как-то сразу поплохело.

– У всех нас большие проблемы, – оторопело прошептал я в темноту, пристально разглядывая одинокий силуэт, молчаливо стоящий под окнами высотки.

А я ещё думал:

"Странно, что не перезванивает. Среда же сегодня. На работу я не вышел, а Николаевич не звонит"

Николаевич меня всегда пугал, если не сказать большего – страшил. Страшил своим странным поведением, своей кривой походкой, своим холодным взглядом и вечно сжатыми, сжатыми аж до бела тонкими полосками губ. Этот человек никогда не улыбался. Но и ладно бы так, подумаешь. Но корень всех страхов и подозрений крылся в его диковатых повадках и заблудившемся где-то в далеких девяностых образе жизни. Николаевич жил в однушке на окраине, супруги и детей не имел, живы ли его близкие родственники никто не знал. Начальство, как и персонал на заводе, успело трижды смениться, реорганизоваться, вступить в профсоюз и снова из него выйти, а Николаевич всё ещё был на своем месте, продолжал работать. Казалось, над ним даже время не властно – годы идут, а он всё на заводе, в цеху, в своем обшарпанном кабинете.

Народ постоянно судачил, что кроме этой работы и завода, моего начальника в жизни больше ничего не интересует. Но это не так. Хобби, насколько я догадывался, у Николаевича было – старый советский мотоцикл. «ИЖ» или «Урал» – не знаю точно. И не понятно было – ездит он на нём, или просто содержит. Но мотоцикл у него был. И была странная история, с ним связанная. Мало того, что мотоцикл у этого человека хранился в кирпичном гаражном кооперативе аварийного состояния, так и сам этот кооператив находился у черта на куличках. Аж за «Погостом» – примыкающей к нашему городу деревне. И ехать туда – на двух автобусах с пересадками. А потом ещё двадцать минут по лесу пешком идти. Какой вообще человек в две тысячи тридцатом году будет содержать в гаражном кооперативе! старый-престарый мотоцикл? Мало кто. И тем более, мало кто будет разыскивать мелкое ворье, которое этот гараж однажды вскрыло. Да, у Николаевича вскрыли гараж. Было дело.

Я, как и большинство рабочих, узнав о ситуации, лишь плечами пожал. Как по мне, вскрой кто-нибудь у меня такой гараж – я бы грабителям ещё и доплатил сверху. Чтобы вытащили оттуда весь хлам, да себе забрали. И мотоцикл в придачу. Ну в самом деле. Две тысячи тридцатый год на дворе, кому оно нужно: мотоциклы, гаражи? Но Николаевич грабителей нашёл. Просто нашёл их и… всё. Чем закончилась история – не понятно. Ни в полицию, ни в администрацию кооператива, ни в какие другие органы этот человек не обращался. Что там с теми грабителями стало – никто не зал. По заводу просто гуляла информация, что «Николаевич их нашёл». И народ эту информацию обсуждал с опаской, постоянно оглядываясь: не слышит ли кто, не идет ли мимо, упаси бог, тот самый Николаевич, мой начальник. История эта, с мотоциклом и грабителями, вообще быстро затихла и вспоминать её никто не хотел. Каждый раз, как речь заходила о гаражном кооперативе – в коридоре появлялась кособокая сгорбленная фигура и своей шаркающей походкой быстро шла навстречу. Он буквально нутром чуял, когда о нём говорят. И знал где конкретно.

– А теперь ещё и это вот, – прошептал я себе под нос, спешно изучая незеррилм с экрана телефона, – мой начальник пиромант-поджигатель, занимающий лидирующие места в рейтинге нейтралов.

Я проверил. Руководствуясь ожившими воспоминаниями, пересмотрел ещё раз топ-20. Худшие опасения могли подтвердиться. Прямых доказательств, что третье место рейтинга и мой начальник – один и тот же человек не было, но собственная паранойя и шестое чувство подсказывали, что я прав. К тому же, если и есть в этом городе человек, кто мог бы оказаться «живодером», «токсикоманом», «шовинистом-радикалом» и «буйным» в одном флаконе – так это он, такой вот нелюдимый, странный… субъект, всю жизнь работающий на одном заводе и арендующий гараж где-то на отшибе.

Я встрепенулся, попытался успокоиться, вернуть себе душевное равновесие. Вышло с огромным трудом и в самый последний момент. Молчаливая фигура под окнами девятиэтажки уже замахивалась в мою сторону стеклянным бутылём. В следующее мгновение я наблюдал за стремительным полётом зажигательного снаряда прямо мне в окно. Ускоренная направленным телекинезом, бутылка воспламеняющейся смеси залетела в квартиру как снаряд из пушки. Тут же громко хлопнуло, на всём этаже вылетели стекла в оконных рамах, а я с дымящимся бушлатом и горящими штанами выполз из квартиры и покатился на третий этаж, считая собственными ребрами ступеньки на лестничной площадке.

– Вот же… с-скотина! – шипел я от злости, пытаясь затушить собственные штаны и любимый сердцу чужой сворованный бушлат.

На четвертом опять что-то хлопнуло. Пахнуло газом. Я резко засобирался из подъезда. Что случается, когда в жилом доме взрывается газ, я знал из собственного опыта и ещё раз летать сквозь этажи желанием не горел. Подхватив верную фомку, заспешил обратно на улицу.

– Ну всё, кранты уродине! – сразу же донеслось моих ушей, стоило оказаться на свежем воздухе.

Засев у разрушенной хрущевки, двое солдат с замиранием сердца отсчитывали последние секунды до подрыва. Я их узнал. Та самая парочка, что с помощью «предметов» отправила в мир иной кровососа из "Лепехово". Теперь эти товарищи заложили светящиеся бруски недалеко от детского паровозика и к моему огромному ужасу именно туда направлялась вконец измотанная Настасья Павловна и её отряд мордоворотов.

«Только не это! Только не так!» – схватился я за голову. – «Надо что-то делать!»

– Лёха, там ребёнок!! – неожиданно всполошился один из армейцев, вытянул руку в сторону заминированного участка.

Я глянул в указанном направлении. Никакого ребенка не было.

– Вот чёрт!! – схватился за голову Лёха, будто там и вправду кто-то был. – Вот чёрт, чёрт!!

Я потёр заспанные глаза, проследил взглядом за обезумевшим Лёхой и его напарником – оба мчались к точке минирования из последних сил. В эпицентре подрыва и вправду стоял мальчик. Стоял, держал в руках один из светящихся брусков, смотрел на меня и загадочно улыбался. Я этого мальчугана, кажется, где-то уже видел. Совсем недавно.

– Брось!! Брось, кому говорят!! – в унисон закричали вояки, в затяжном прыжке устремились к ребенку и взрывоопасному предмету в его руках.

Паренек оскалился в кровожадной улыбке. В следующее мгновение рвануло так, что меня унесло обратно к подъезду и подняться на ноги получилось далеко не с первой попытки. Когда пришёл в себя – в центре двора уже зиял кратер метров десять в диаметре. Армейцев, как и всех, кто оказался поблизости, разметало по округе руками и ногами. Какие-то части тел даже на козырек соседнего подъезда закинуло. Вон, чья-то башка сейчас на землю скатится. Я тряхнул головой, присмотрелся. У края дымящейся воронки вновь стоял тот самый мальчуган, целый и невредимый. Стоял, держал в руках чью-то оторванную взрывом ногу и радостно улыбался мне черным провалом своего беззубого рта. Когда я наконец-то сообразил, что это за паренек и где я его видел, фигура помахала мне своей детской ладошкой и окончательно исчезла. Это он мне привет передавал? Не совсем понятно.

Я внимательным взглядом осмотрел ближайшее пространство. Взрывы, грохот, стрельба. Крики и стоны покалеченных. Зажигательный снаряд летит через крышу девятиэтажки. Опять. Сейчас приземлиться на головы вон тех армейцев. Придется и этих спасать. Всех спасать. Раз уж меня подрядили на спасательную миссию, то надо всё сделать до конца и на совесть. Я сконцентрировался.

– Мля! Снова эти каракули! – среагировали на алую письменность под своими ногами расторопные вояки. – Бежим, бежим! Сёрега, бежим!

«Куда вы, дурни?» – расстроился я такому неблагодарному поступку служивых. – «Я же вам помочь хочу!»

– Осторожно, Молотов! Молотов! – закричал второй армеец из той же группы, ловко сменил вектор движения своим сослуживцам. – В сторону, в сторону!

Полетели осколки разбитого стекла, загорелся асфальт, зажигательный снаряд моего начальника накрыл пустое пространство. Солдаты спаслись. Даже без моей помощи.

«Но это ненадолго!» – понимал я безысходность всей ситуации. – «Пусть они и посматривают за небом, но кроме меня им никто не поможет»

Я подобрал чью-то кевларовую каску, обескровил ближайший труп. Разливая красную жидкость по асфальту, по широкой дуге направился к центру двора. С каждым новым заходом приближаясь к Настасье Павловне, я неумолимо спасал всех повтречавшихся у меня на пути силовиков и военных, скармливал красным каракулям любого, нуждающегося в моей помощи.

– В подъезде, они в подъезде!! – выскочил на улицу какой-то мужик с расцарапанной в кровь спиной. – Чудовища, там… чудовища!

С полными ужаса глазами, в одних трусах, бедолага рванул со двора в неизвестном направлении.

«Ну куда ты побежал?» – покачал я головой, сконцентрировался. – «Застрелят ведь. Или сгоришь от снаряда Николаевича. Сейчас я тебя спасу, погоди секунду… Вот, другое дело! Теперь тебе ничего не угрожает»

– Группа пять и шесть, повторяю, группа пять и шесть! Уходим, уходим отсюда, – кричал в рацию какой-то старлей, бежал со двора вместе с другими солдатами. – Всем уходить из этого проклятого места! Повторяю, всем уходить!

«Да расслабьтесь», – благодушно улыбался я военным. – «Помощь уже здесь. Я пришёл»

– Млять! Снова эти стигматы под ногами! – закричал старлей, дернул за китель ближайшего солдафона. Ещё бы чуть-чуть, и тот наступил на красную линию. – Смотрите под ноги, под ноги! Вот, млять! Сраная чертовщина!

Наблюдая за тем, как группа вояк скачет от моих художеств, ловко оббегает или перепрыгивает красные буквы, символы и полосы, я расстроился. Эти неблагодарные упорно отказывались принимать помощь. Я сконцентрировался. Напрягся так, аж кровь из носа пошла. Эффект не заставил себя ждать. Алая размазня пришла в движение. Линии, переплетаясь между собой, двигаясь по спирали то к центру двора, то в обратном направлении, медленно но уверенно закружились, завертелись в причудливом хороводе.

– Это ловушка! Ловушка! – схватился за голову какой-то солдат, исчез, наступив на красные каракули.

– Да это, млять, не ловушка! – матернулся старлей, дернул за воротник другого вояку. – Это сатанизм какой-то! За мной! За мной, сказал!

Бравый командир неожиданно повел группу в ближайший подъезд, прочь со двора. Я от такого поворота даже прифигел.

«Ты глянь, какой находчивый!» – похвалил я вояку, развернулся на сто восемьдесят, поковылял вслед за сбежавшими солдафонами.

«Сначала Игнатов, теперь этот вот. Понабирали себе умников в часть, понимаешь!» – сокрушался я на ходу, спешил вслед за убегающими вояками.

В подъезде громыхнуло. Послышался треск ломаемой мебели, автоматная очередь и звон разбитого стекла. Вояки спасались из двора через разбитые окна первого этажа.

– Да куда вы?! – крикнул я в спины убегающим, следом шагнул в квартиру. – Я же вам помочь хотел!

– Господи ты боже мой… – перекрестился старлей в мою сторону.

Последним выпрыгивая через разбитое окно, бравый командир вытащил из подсумка две РГД, выдернул чеку:

– Отправляйся в АД! – солдафон бросил мне под ноги гранаты и был таков.

«И что он там, интересно, увидел?!» – телепортировался я обратно во двор. – «Какую-то тварь, наверное, подъездную»

Подхватив оставленную у входа каску с кровью, развернулся, пошёл дальше. За спиной громыхнуло. Взорвались обе РГД, брошенные старлеем, но я уже был далеко.

– Куда это ты пополз? Сейчас я тебя спасу!

– А вы чего тут прыгаете? Не прыгайте. Красные каракули хотят вам помочь.

– Да не беги… Я уже рядом, – бубнел себе под нос, бродил по двору. – Помощь уже пришла.

– Я тебя спасу! И тебя спасу, и тварь эту, из подъезда выскочившую, тоже спасу! И Настасью Павловну спасу!

– Я вас всех спасу!

Глава 9

– А… где? А где все?! Куда все подевались?! – удивленно хлопала глазами женская банда. – Это всё ты?! Это ты со своими уродами всё натворил?!

– Нет у меня никаких уродов, – обиделся я из темноты, искренне не понимая о каких «уродах» идёт речь. – И они не уроды

– Это ты! Ты их всех убил!

– Я никого не убивал, – пробубнел я, перебирая содержимое своего мешка с пожитками.

Требовалось убедиться, что эта компашка ничего у меня не своровала.

– Нет, ты! ТЫ! – тыкала пальцем в темноту главная из женской четверки, безуспешно пыталась угадать где именно я могу находиться.

Учитывая события нашей предыдущей дискуссии и наличие в женских руках проклятых фонарей, держаться от этих неблагодарных я решил подальше. Забрал свой рюкзак и засел в темноте, на безопасном расстоянии.

– Идите забирайте свою Настасью Павловну, – хмуро пробубнел я со своего места, продолжил копошиться в сумке. – Лежит вон, вас дожидается.

– Но… но… это всё живые люди! Живые люди! Были… У них же семья, дети, родственники! – не собиралась замолкать эта впечатлительная компания. Выпучив глаза и схватившись за голову, женская братия без остановки ходила из стороны в сторону, в панике кружила вокруг перевернутого авто. – Господи, что ты наделал?! Зачем? Как?! Столько людей, столько людей… убил!

– Я всех спас! – не вытерпел я этих необоснованных наездов. – Спас всех, понятно?! Между прочим, по вашей же просьбе! Вот так!

– СПАС?! – вновь схватились девушки за голову, обвели испуганным взглядом опустевший двор. – Твои уроды всех забрали!!

– Они не мои, – принялся я закипать. – И они не уроды. И я всех спас! Пошел у вас на поводу!

– Лучше бы мы тебя ни о чём не просили, лучше бы мы тебя ни о чем не просили, – не прекращая ходить взад-вперед, истерично причитала главная их женской четверки. – Всё стало только хуже! Столько людей! Столько людей погибло! Ты просто чудовище какое-то!

Я попытался абстрагироваться. Решил не слушать эти бредни сумасшедших.

«Сами меня надоумили, а теперь я виноват? Я всех спас! Ай, не важно!» – раздраженно смахнул я из головы дурацкие мысли, продолжил ревизию. – «Так, маска незеррилм на месте, доспехи на месте. Каска разведчика… на месте»

– ЧТО-О-О?! – взвился под облака истеричный женский визг. Заголосили так, что инопланетная братия аж по сторонам разбежалась. Я сам, признаться, перепугался. – ЧТО-О-О?!

– Катя, ты чего?! – тут же бросились к своей подругие остальные девушки.

– Теперь я преступница!! – всхлипнула Катя, прекратила крик и визги. – Незеррилм написал, что я наняла для выполнения какого-то задания антисоциального элемента! И понизил мне рейтинг! Теперь "минус ади-и-и-и-ин"! – пожаловалась силовик, готовая вот-вот разрыдаться. – А ему велят поставить оценку и заплатить восемьсот очков! Потому что так поло-о-о-ожено!

– В смысле?! – переглянулись девчонки, отобрали у истерящей Кати её смартфон, дружно уставились в экран. – Точно, блин.

Я на всякий случай отошел подальше в темноту. Подумав, вообще перебрался за липу, а потом и вовсе за обледенелым тополем сел. Как выяснилось, не зря. Стоило женской банде вытащить из карманов уже свои мобильники, как всю округу заполонил взбешенный женский галдеж:

– Ах ты гад, гад такой!! Ах ты… козлина!! – дружно включила фонари девчачья банда, ринулась искать меня по всей округе.

Судя по крикам и воплям, остальная тройка тоже оказалась мне каким-то образом должна.

– Ты почему не предупредил?! Гад, подлец, мерзавец, трус! – перешли на ультразвук эти неблагодарные. – Катя, поставь ему там «один», и напиши, что он мерзавец и трус! Трус проклятый! Урод! Козёл! Я ща сама напишу!

Я полез в карман за собственным телефоном. Пока четверка сумасшедших бегала и светила в темноту фонариками, решил проверить что там с незеррилм и куда эти неуравновешенные собрались писать и ставить единицы, включил телефон. Первое, что увидел – системное сообщение от низкополигональной морды.

«Здравствуйте, это NetherRealm!

Наградные выплаты за услуги Вашего найма будут перечислены в течение 24-х часов. Обратите внимание, оплата зачисляется только по завершению всех требований заказчика, и если исполнитель остался в живых. В противном случае, наемник штрафуется.

«Посмертно что ли?» – не сообразил я.

Сумма оплаты за услуги рассчитывается NetherRealm автоматически и зависит от скорости выполнения задания, точности, личного объёма выполненных работ участника (если состоит в группе) и т. д. В отдельных случаях могут назначаться «премиальные». Необходимость дополнительного поощрения, объём и способы выплаты определяется NetherRealm автоматически и обязательны нанимателем к исполнению. Вероятность начисления «премиальных» составляет 1 % и зависит от итоговой сложности порученного наемнику задания. Выплаты облагаются налогом.

Стандартная комиссия составляет 40 % отчислений для всех участников NetherRealm, однако «отступники» и ряд других антисоциальных элементов от налоговой нагрузки освобождены. Сумма штрафных отчислений составляет 200 % предполагаемого дохода. Удержанные отчисления (налоги) автоматически переводятся на баланс общины/города и доступны органам местного управления (муниципалитет) для расходования. Участники программы с опытом 50-ти выполненных поручений, могут назначать минимальную ставку за свои услуги.

P.S. Проявляйте активность: D»

«Понятно», – мысленно почесал я в затылке. – «Низкополигональная морда как всегда в своем духе. Никаких тебе предупреждений, никакого «внимание». Просто выкатила фокус и поставила всех перед фактом»

Я закрыл окно системного сообщения и открыл другое. С наступлением третьих суток незеррилм вообще загрузил в свои электронные мозги крупный пакет обновлений и функционал «наемного персонала» был далеко не последним, что он с собой принёс. Например, появился второй аукцион. Точнее, ломбард. Торговая лавка.