Текст книги "Преподша в неволе (СИ)"
Автор книги: Аля Миронова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 11 страниц)
Аля Миронова. Преподша в неволе
Глава 1. Маленькое счастье
С будущим мужем мы познакомились 6 лет назад в баре, куда я сбежала с корпоратива холдинга. Оказалось, что я и мой новый знакомый, увы, из разных локаций. В моем городе он буквально на один день, по работе.
В тот вечер мы очень много разговаривали, выпивали и танцевали. А потом провели ночь в гостинице, в его номере. Утром он уехал в свой город.
Почти три месяца я ничего о нем не слышала, но вспоминала регулярно. А потом в один из дней, на пороге нашего отдела появился Он. Шило Виктор Михайлович, новый зам начальника отдела ВЭД. От нас Вик хотел курс молодого бойца по новой программе. Все задачи по обучению и техподдержке веду я. Вик не стал исключением.
Перед тем, как прыгнуть в омут с головой, нарушая корпоративную этику, я покопалась в наших базах в поисках шила в биографии у Шила. Каламбур. Ничего не нашла. Даже удивилась. Видный мужчина, при деньгах, в свои 33 не был женат, детей не имеет, судимостей тоже (безопасники проверили), и при этом очень хорош в сексе. Конечно, в свои 26 я не была монашкой, мне было с кем сравнить.
Наш роман развивался бурно и стремительно. Мы из разных отделов, в подчинении друг у друга не находимся, по работе практически не пересекаемся, так что вполне могли позволить себе интрижку. Практически сразу я переехала в служебную квартиру моего мужчины. А на новогоднем пиршестве внутри компании Вик сделал мне предложение. На удивление, родственники с обеих сторон с благосклонностью восприняли такие новости. Так я стала Шилом. Если точнее, фамилия у меня изменилась на Шило. Но прозвища не выбирают. Да и программистам не привыкать. Мы тоже юзеров тролим по жести. Видимо не зря. И нет, я не очень-то и зануда. Просто математик. Так в дипломе и написано «Математик. Программист (мобильные технологии)». Хотя занимаюсь я промышленным программированием во благо развития наших вооруженных сил. Всякие там базы данных и прочие штуки учета, контроля.
Я не могу сказать, что у нас с Виком была прям любовь-любовь. Но мы стремились к этому. Наши отношения были доверительными и нежными, мы старались баловать и приятно удивлять друг друга. И конечно сумасшедшие ночи. По правде говоря, я уже давно не представляла жизни без моего шила.
Через год мы решили, что нашу семью пора расширять. Кроме того, Вик стал начальником отдела ВЭД, доходы существенно выросли, и декрет не казался блажью или глупостью.
Почти год напрасных усилий и пролитых слез при виде одной полоски на тесте заставили меня отчаяться. Муж начал отдаляться, чаще ездить в командировки, хотя его предшественник направлял работников, сам почти никогда не уезжал. Мои гормоны стали жить своей жизнью, как и цикл, как и вес. Я часто психовала из-за его отъездов, а он собирался в новые. В таком режиме мы прожили еще почти год. Но на мой тридцатый юбилей случилось что-то очень странное – толчок изнутри. Внезапно снизошло озарение, что «гостей» я не видела уже месяца 4, наверное, и все это время мне больше всего на свете хочется спать и помело, которое я терпеть не могу, плюс тошнота и головокружение по утрам. Я стала спать с пачкой печенья, чтобы утром до подъема жевать пару штук, иначе меня выворачивало. Но я и подумать не могла, о беременности.
Рассказав о своих подозрениях мужу, я неожиданно оказалась на руках, которые понесли меня к машине. А дальше – медцентр, осмотр, УЗИ, и долгожданное «Поздравляю, срок 18 недель, девочка. Плод развивается хорошо.», и целый список что нужно сделать, какие витамины принимать и все такое. Наверное, в тот миг не было людей счастливее, чем я и Вик. Наша семья резко склеилась.
Как мне кажется, я была практически идеальной беременной. Не капризничала ночами, не закрывалась от мужа, не заставляла перекрашивать стены по 7 раз, да и интим наладился. Кроме того, ввиду скорого пополнения, мы решили переехать в дом к его родителям. Мне и помощь, и присмотр, и совет от опытной мамы, три сына – это не шутки. Да и Вику предложили встать у руля в филиале, как раз в родном городе.
Дом четы Шило располагался на окраине города, хороший участок, свежий воздух, и 5 комнат на 6 человек. Вполне можно жить. По дому мне не давали делать ничего, кроме готовки, если я хотела что-то особенное. Например, как-то я приготовила себе арбузные сэндвичи. Рецепт: арбуз нарезать не толстыми ломтиками, наподобие кусочков багета, обвалять в сухарях, обжать, смазать творожной пастой (творог взбить с чесноком и укропом), выложить кусочки семги, присыпать дробленым грецким орехом. Это божественно вкусно. По крайней мере было мне тогда. Свекровь лишь умилялась «А вот когда я Витюшей беременна была, полки в магазинах были пустыми. Вот хочется чего-то, а этого нигде нету. Маялся со мной наш папка. Ну ничего, родили как-то. И ты родишь».
Несмотря на серьезную занятость в новом филиале, муж старался уделять мне более, чем достаточно внимания, ходил со мной по всем врачам, на курсы для будущих родителей, сам решил, что хочет партнерские роды. А еще мы все его выходные проводили на пикниках и прогулках. Ночами он гладил мой живот, читал сказки, и, казалось бы, вот оно, счастье. Но увы, я видела потухший взгляд Вика. Пробовала спросить, в чем дело, он лишь ссылался на усталость из-за работы. Конечно, я понимала, что работы у мужа сейчас очень много, кадровые перестановки, договорная работа, выход на рынок и прочее, но это не могло объяснить потухший взгляд родных глаз.
Я хорошо успела изучить мужа, когда ему достаточно лишь моргнуть или вздохнуть, а я уже понимаю его чувства. Но сейчас я не понимала, что происходит. Пробовала выпытать информацию из свекрови и моих деверей Виталика и Валика, несколько раз созванивалась с Артуром, другом Вика. Жена Артура, Танюша, совсем недавно родила, поэтому был повод им звонить, а звонила именно мужчине, ссылаясь на страх помешать кормлению или просто разбудить Мирошу.
Никто не мог дать ответы на мои вопросы. Страх, что что-то непоправимое скоро произойдет, подкрадывался все ближе, я не знала, как с ним бороться. На меня накатывали слёзы. В такие моменты, почти всегда Вик был рядом, усаживался у моих ног, опускал голову на колени, гладил меня, называл глупышкой, и просил никогда из-за него не плакать. После таких слов хотелось плакать еще сильнее. Господи, да что же с ним происходит? Может он смертельно болен? Или, может ему угрожают? Или у нас серьезные финансовые проблемы? Я уже не знала, что предположить. Но разговорить мужа все равно не получалось, приходилось брать себя в руки, успокаиваться ради дочки.
Последний месяц перед родами я провела в больнице. Меня покусали комары и это вызвало сильную аллергическую реакцию, врачи боялись, что это может сказаться на мне или на малышке, поэтому меня круглосуточно наблюдали. Как смеялся мой врач, Анатолий Евгеньевич, борт номер один всегда готов к кесареву, в случае непредвиденных обстоятельств. Роды платные, палата отдельная, Вик иногда оставался на ночь со мной. Каждый раз его лицо выражало нежность и беспокойство за нас с дочкой, но глаза так и были потухшими.
Накрутив себя разными мыслями в очередной раз после ухода мужа, я решила пройтись по скверу, расположенному внутри больницы. Как оказалось, там гуляло много пузатиков с капельницами, как у меня. Кто-то говорил, что это для стабилизации давления, кто-то, что для стимуляции родовой деятельности, а мне же врач сказал, что это поддерживающие витаминки, т.к. к концу беременности организм уже истощен.
Боялась ли я грядущих родов? Как-то не задумывалась. Да и меня готовили к кесареву, говорили, плод крупный, сама не рожу. Вик злился, что меня будут резать, но ему дали добро быть рядом, чтобы, когда ребенка достанут, он сможет пуповину перерезать.
Однако человек лишь предполагает. За три дня до назначенной даты кесарева, во время очередной прогулки, у меня отошли воды, а низ живота скрутило острой болью. Это совсем не было похоже на тренировочные схватки. И вот, стою я, держать за стойку капельницы, пытаюсь кричать, а из меня не вырывается ни звука, кроме глухих стонов, потому что накатывает новая волна боли. Что делать? Послеобеденное время, на улице почти никого, телефон в палате, а я даже закричать не могу. Паника все сильнее охватывала меня, я боялась за свою малышку. И зачем я поперлась подышать вместо сна. Да не может же все плохо закончиться! Я слишком сильно мечтала о ребенке.
В голове крутились мысли, что надо срочно мобилизовать все силы, и попробовать дойти, хотя бы до приемного отделения травмы, оно располагалось ближе всего. Двигаясь отнюдь не семимильными шагами, в перерывах между схватками, через какое время я увидела медбратьев, что курили возле машины скорой помощи, недалеко от приемного отделения. Я попыталась создать максимальный шум, обозначить свое присутствие. И, о чудо, меня заметили. Две пары глаз с недоумением уставились на меня, и лишь тогда, когда во время очередной схватки, я застонала от боли, мужчины бросили сигареты и ринулись ко мне.
– Рожаешь?
– Мммм.
– Игорь, ты мля, капитан-очевидность. Не видишь, уже вся в схватах, похоже, халат мокрый. Воды отошли?
– Угум.
– Так, дуй за каталкой в машину, живо.
– Потерпи немного, я быстро.
На этот раз во время новой схватки у меня была опора, которая заорала вместо меня от боли.
– Игорь, быстрее, ей очень больно. Она мне сейчас руку оторвет!
Спустя несколько минут меня уже транспортируют к приемному отделению роддома.
– Мамочка, кто такая?
Почему-то в тот момент я забыла фамилию мужа, и назвала свою девичью.
– Кап-кап-Капитонова.
– Так, Капитонова, сейчас сделаем КТГ и тебя придет смотреть врач. На вот эспандер, будет очень больно – его сжимай, но не дергайся, а то КТГ плохим будет, а нам нужна ясная картина.
– У меня платное кесарево.
– Кать, проверь по платникам Капитонову.
– Да нет такой.
– Не грусти мамочка, у нас тут у большинства мужья обещают випы, а на деле…
– Но я….
– Так, лежи тихонько, КТГ пишем, сейчас еще кровь возьмут на анализ. Кать, как будет КТГ, а ты Самсонову позови, она у нас дежурит, а я на обед пошла.
После такого долгого КТГ, меня наконец осмотрела врач, сказала, что ребенок в порядке, схватки патологические, раскрытия почти нет, надо стимулировать. Плановое кесарево делать поздно, а экстренное кесарево – совсем крайняя мера, т.к. у меня резко упал гемоглобин, есть вероятность, что во время операции я истеку кровью. Можем умереть обе. С той минуты время словно еще сильнее замедлилось. В общем, меня ждали мучительные часы стимуляции в предродовой палате.
Никогда не думала, что роды – это настолько больно! Новая стойка с капельницей, установка или лежать, или ходить, но ни в коем случае не сидеть. Примерно раз в час ко мне приходил освободившийся врач, смотрел раскрытие, которое шло слишком медленно и болезненно. Снова, и снова писали КТГ. Только бы малышка продержалась! А силы слишком быстро покидали меня. В тот день я почти ничего не ела, не хотелось, на завтрак взяла банан, на обед пила сок. Всё. Но я даже и не хотела ни пить, ни есть. Однако, видя мое состояние, акушерка принесла мне немного теплой воды с мятой и пару долек шоколада, заставила это употребить медленно употребить. Стало немного легче. Уже ночью, меня наконец-таки забрали в родильную. Взяли согласие на эпидуральную анестезию, поставили в спину сей обезбол, обновили капельницу, потом ввели катетер, и спустя еще какое-то время мы приступили к потугам.
– Давай мамочка, на схватке вдох, задерживаем дыхание и тужимся. Твоей дочке сейчас куда сложнее.
– Вдох, давай давай давай. Еще еще еще, тужимся. Так, выдыхай. Дышим. Еще вдох….
Несколько потуг было на кушетке, потом я переползла на кресло. Ура, сейчас быстренько рожу, думала я. Наивная.
Сколько таких кругов «дышать-тужиться» у меня было я не помню, но внезапно произошло то, что открыло во мне второе дыхание.
– Давай, не ха–лтурь, тужься. У тебя же анестезия, тебе не больно.
– Еще как больнооооо!
– Ты не кричи, а дыши, давай, вдох и тужимся. Вот вот вот, умница. Головка показалась. Опусти руку, потрогай.
Это что-то нереальное! Такое мокрое и волосатое. У меня там. Но осознание, что ребенку, наверное, нечем дышать, заставило собраться. Только бы с дочкой все было в порядке. А внутри меня уже орудовали руки.
– Обвитие. Спокойно. Справимся. Давай, схватка пошла, тужься.
Еще три или четыре схватки, и наступило облегчение, когда я услышала детский приглушенный крик.
– Поздравляю, мамочка!
– Смотрите сюда, видите, девочка?
Я кивнула, мою ночнушку сдвинули вниз, а мне на грудную клетку положили небольшой чуть влажный комочек. Какая же она родная, вся моя, моя доченька!
Я гладила свою кровиночку, пока пульсировала пуповина, а потом у меня забрали дочку, разрезали пуповину, приложили ненадолго к груди и отдали малышку неонатологу.
– Время рождения 04:07.
– Рост 52 см, вес 3620 грамм, голова 35 см, грудь 34. Оценка развития 8 из 9.
Сбоку рука подсовывает мне бирочку.
– Проверьте, все правильно указано?
Читаю, девочка, 52/3620, 04.07.2019 04:07. Капитонова. Стоп, что?
– Подождите, я Шило. Капитонова в девичестве.
– Шило? Да тебя с обеда вся больница ищет, роддом на ушах стоит, а она тут, Капитонова! Позвоните Толику.
– Я забыла фамилию мужа, когда воды отошли.
– Недавно замужем?
– Скоро четыре года.
– А расскажи про мужа, а я тебя пока почищу и зашивать буду.
– Так вы же меня не резали.
– Милочка, твой головастик тебе внутренние разрывы оставил.
Следующий, наверное, час, я рассказываю о муже, о том, как хочу назвать дочку, а сама смотрю только в сторону кювета, где под лампой лежит уже укутанный мой сверточек. Как же хочется к ней! Чувствовала, как внутри делали стежки. На 26-м я перестала считать.
– Так у меня все.
– А можно встать?
– С ума сошла? Еще 4 часа только горизонтальное положение. Хочешь кровью истечь?
– Я хочу к дочке.
– Сейчас мы тебя переложим на кушетку, еще час ты докапаешься у нас, потом снимут капельницу, отвезут в послеродовую палату, а уже туда тебе принесут дочку.
Меня переместили на кушетку, достали катетер, иглы из спины, оставили только капельницу в вене, и мы с малышкой остались одни. Она даже не плакала, просто спала. А мне безумно хотелось встать, но силы покидали меня, и я провалилась в сон.
Открыла глаза уже в лифте. Спросила, оказалось, что меня уже везут в мою платную палату, где ждет мой врач.
– Н-да, заставила ты меня вчера побегать, Елена. – уже в палате начал отчитывать меня врач.
– Твой муж тут чуть все отделение не разнес, кстати, он сейчас спит в моем кабинете, пришлось его накачать успокоительным.
– Я хочу к дочке.
– Ты в себя приди, а ребенка тебе, так, ты родила в 4, значит, примерно в 11 принесут. Завтрак попрошу принести тебе в 10. Много не гуляй, гемоглобин – штука коварная.
– А почему так поздно?
– Надо малышку обследовать и прививку сделать. А там и твой благоверный отоспится, тоже к вам придет. Всё. Спи.
Врач ушел, а мне не спалось. Я ворочалась часа полтора, а потом не выдержала, и медленно поползла в душ. Стоя под струями теплой воды, я заметила окровавленное дно душевой кабинки. Последнее, о чем я подумала, перед тем, как свет погас «Неужели я больше не увижу малышку?».
Когда я снова открыла глаза, перед глазами был снова белый потолок, я лежала, рядом противно пищал какой-то прибор, рука болела.
– Она очнулась.
– Я же сказал спать, ты зачем в душ поплелась?
– А что со мной? Я кормить смогу?
– Не волнуйся, это просто витамины. Ты от переутомления потеряла сознание.
– Я видела много крови.
– Это нормально. Виктор, можете подойти.
Ко мне медленно приблизился Вик, на руках он держал наш кулечек.
– Она красавица. Спасибо тебе, – тихо прошептал он, и коснулся губами маленькой щечки.
Малышка завозилась и захныкала.
– Ну что, папочка, пока мама отдыхает, давайте научу менять памперс, подмывать и переодевать, а потом аккуратно приложим к маминой груди, чтобы девочка покушала.
С блаженной улыбкой наблюдала, как наш папочка предельно сосредоточенно проводит манипуляции, которые показывал Анатолий Евгеньевич. Ничего умилительнее я еще не видела за свои годы.
– Как хотите назвать?
– Галочка, так звали мою бабушку.
– Очень редкое имя сейчас.
– Моя бабушка была невероятно сильным и прекрасным человеком, хотя судьба ее никогда не была легкой.
– А папа согласен?
– А что папа может решить? Если мама столько времени мучилась? – немного грустно ответил Вик.
– Если хочешь, я готова к переговорам.
– На этом я вас оставлю, – сказал врач, снимая капельницу.
А малышка уже причмокивала у меня на груди.
Глава 2. Разбитые надежды
В роддоме мы провели вместо планируемых 5 дней, гораздо больше времени. Мой низкий гемоглобин, головокружения, кровотечения, которые прошли за первую неделю сменили плохие анализы моей крохи. Стрессы на этом фоне, отсутствие ответов у врачей, и как итог, потеря лактации. Хотя на третьи сутки, когда начало пребывать молоко, я просто заливалась им, особенно ночами, мокрым было все, и никакие вкладыши не спасали. Естественно, когда мама на нервах, то и ребенок капризничает. Хотя переход на смесь мы приняли довольно спокойно. Со мной ночевала свекровь. Как опытная мама она знала все манипуляции и давала возможность мне поспать, чтобы быстрее восстановиться.
К счастью, ни одна черная полоса не может длиться вечно, и спустя долгие три недели, меня с малышкой готовили к выписке. Как оказалось, папочка из роддома нас встретить не сможет из-за срочной командировки. Конечно я расстроилась. Нет, как специалист я все прекрасно понимала, но не как женщина. И мне вовсе не были нужны цветы или воздушные шарики. Вру, все хотят красивую выписку, тем более, когда за окном солнечный летний денек. Ты такая в красивом платье, с прической, тебя встречает толпа родственником, фотограф это торжество снимает, шампанское, цветы, шары… Вот что хочется отложить в памяти. Видимо, не в этот раз. Я даже расплакалась от обиды, когда около роддома меня ждала только одна свекровь, свекор не смог припарковаться, поэтому даже не вышел из машины. Пакет акушерке, кивок мне – вся встреча. Мои же родители не приехали по каким-то своим проблемам, да и ехать им далеко, у сестры свои малыши на руках. Акушерка лишь сочувственно посмотрела на меня, вручила розовый кулечек с пышным бантом свекрови, и мы отправились домой.
Наш папка появился лишь три дня спустя. Те же потухшие глаза сменила горечь во взгляде, а он сам стал каким-то отстраненным, избегал любого телесного контакта со мной. Хотя еще 5 недель интимной близости я буду не готова, но тепла от мужа остро не хватало. На разговор вывести его не удавалось.
Дочку все-таки назвали Галочкой, Вик называл ее или Аля, или Кнопочка. И вроде бы даже молодой папочка гордился своим ребенком, ведь она очень похожа на него. Дома дочка освоилась быстро, стала даже меньше капризничать и начала спать аж по 4 часа ночью. Но счастье длилось недолго, к нам пришли колики. И снова танцы сутками на пролет, симетикон ложками, массаж животика, и почти бесконечный рев. Муж переехал от нас в другую комнату, ему же нужно высыпаться из-за работы, хотя у нас с Галкой бывал часто, отпускал меня перекусить или принять душ.
Когда за окном наступила промозглая осень, колики отступили. Это такое счастье, видеть довольное личико своей крохи, наблюдать, как она пытается познавать мир, ее улыбки и мирный сон. Но счастье снова было недолгим. Зубы. Набухшие детские десны, повышенное слюноотделение, сопли, стремление все запихнуть в рот и боль. Я плакала вместе с дочкой, когда резался первый верхний зубик. Мы пробовали кушать разные кашки, пюрешки, и даже в пять месяцев добавили в рацион печенье. Но я все равно страдала, когда Галочка задевала десну и начинала плакать. Успокаивали ее только песни и укачивание на руках. Пела я так себе, но ребенок ведь привык к моему голосу, говорят, что голос мамы для малыша от момента формирования и до трех лет – самый приятный на слух. И я пела и укачивала. Бывало, засыпала сидя, с малышкой на руках. Первые разы корила себя за это, потом поняла, что на подсознательном уровне я мертвым захватом фиксирую руки на дочке, и не уроню ее даже на кровать.
Из-за все ухудшающейся погоды мы стали совсем мало гулять, чаще я укачивала Галочку на веранде. Дочка снова начала плохо спать ночами. А Вик совсем отстранился. Меня прорывало на слезы, когда я смотрела на спящую дочку, ну неужели я так изменилась, что муж перестал хотеть близости со мной? С момента родов у нас не было близости, вообще. Я пробовала завести разговор, отмахивался, ссылаясь на работу. А потом снова появлялись командировки. Новогодний корпоратив холдинга так же прошел мимо меня. Но я не жалела. После родов я еще веса набрала, а показывать такую красоту в вечерних туалетах как-то моветон.
Когда Галочке исполнилось полгода, мой начальник пригласил подъехать на работу, поговорить. Я удивилась, но переговорив со свекровью, обсудив, что она сможет посидеть день с внучкой, я решила съездить в свой офис, тем более, что Вик все равно был в командировке.
На следующий день я поехала на работе. Машина у нас с мужем была одна на двоих, брать автомобиль свекра я не стала, мало ли. Дорога общественным транспортом заняла 3 часа, за это время я почти хорошо выспалась. Вот мы, мамы, какие. И без деток жить не можем, но и в их отсутствие стараемся кайфануть по полной программе.
Офис встретил отнюдь не тишиной. Бурно кипящая жизнь планктона, снующие туда-сюда сотрудники, мельтешащие клиенты… Да, отвыкла я всего этого! Сначала зашла в свой кабинет. Мое рабочее место располагалось в кабинете техподдержки, вместе с системными администраторами. Хочу сказать, что черный юмор – наше все, иначе мы бы тронулись умом от офисного тупизма.
Например, звонок в техподдержку. «Здрасьте, у меня ничего не включается». Спускается один наш мальчик, ну как мальчик, парень, 24 годика, Артур, профессиональный геймер, любитель расчленять умные железяки, но для меня, как для 31-летней мамочки, он мальчик, почти сынок. В общем, Артурка нам потом рассказывает:
– Прихожу, а эта по телефону трындит. Я три круга вокруг ее стола сделал, ноль внимания. Ну ладно, думаю, гляну пока комп. Отодвигаю дамочку на стуле от стола подальше. Подхожу к пациенту. Жму вкыл, и нифига. Смотрю – моник не светится. Залажу под стол, а там, на сетевом фильтре, значит, эта БОГИНЯ свои ботинки поставила. ЗИМНИЕ! Как она только офис не обесточила, фильтр-то закоротило, вот ее железо и не включалось. А она мне такая еще говорит, «Что Вы у меня тут лазаете?». Ну я и ответил, мол, мечтаю Ваши ноги расцеловать, за Вашу гениальность.» Прикиньте, она лыбу давит, а я фильтр с сапогами на телефон фоткаю. Думаю, отомщу.
Зато, потом все предприятие облетело письмо с той самой фоткой, и припиской, кто так сделает, получит штраф с шестью нулями от генерального, за несоблюдение правил пожарной безопасности. А дамочка еще и на разборки прибегала, что Артур ее частную жизнь нарушил. Так и живем. Точнее жили, как сейчас я не знаю. Вот и шла узнать. Как раз по дороге тортик купила. Мужчины, как дети, в большинстве своем сладкое любят.
– Ребята, привет!
– Оу, мамка наша пришла, пирожков принесла. – откликается первым Артур
– Неа, только тортик, и Дёнь, он низкокалорийный. – подмигиваю второму парню Денису. Денис на год младше меня, а его сынишке уже 5 лет. Но сам папка то еще дите, накануне моего декрета, решил на диету сесть, калории считает. Но завтракает строго зефиром. Логика – наше все.
– А ты к нам насовсем что ли? Быстро как-то, – спрашивает старший сисадмин Володя. Володя этакий медведь, и по внешности, и по характеру, его практически все бояться и стараются избегать, хотя по мне, он скорее плюшевый занудный мишка, чем злой и страшный зверь. Володе 38 лет, у него тоже сынуля, только его малышу всего три годика.
– Меня Сергей вызвал.
– Сочувствую, его тут на днях генеральный в позы разные ставил, так что держись. Если что, заходи, может мы тебе вазеличника найдем. – Стискивает меня в объятиях еще один малыш, Степка. Степану всего 22, но с ним мы быстрее всего нашли общий язык. Что называется, на одной волне, хотя проработали рядом меньше года, и я ушла в декрет.
– Не, Сергунчик себе подобных не ест, – хихикаю в ответ. – Смотрю, а ты подрос, хлопаю парня по окрепшим плечам.
– Вижу, ты тоже подросла, – кивает на мой пузень малой. А я надеялась, что платье скроет все изъяны... Будь кто другой на месте Стёпки, отбила бы шары за хамство, но его за стеб прощаю. Тем более, я действительно прибавила в весе, хотя и до декрета дюймовкой не была.
– Ты уже здесь? Почему еще не у меня в кабинете? –внезапный хлопок двери и резкий голос шефа заставляют вздрогнуть и отпрыгнуть от Степана подальше.
– И тебе здравствуйте, Сергей Николаевич. Доехала нормально, дела хорошо, доча растет. Спасибо, что спросили.
– Извини, привет, Лен. И давай в мой кабинет, чаи погонять еще успеете.
– Ребят, я еще загляну, кушайте тортик.
Двигаемся в кабинет Сергея. Он открывает дверь и пропускает меня вперед.
– Присаживайся, разговор будет веселым.
– Уже боюсь.
– Давай не ерничай, самому не весело.
– Я слушаю.
– Короче, ситуация у нас сложилась веселенькая, если ты не знаешь, пришлось уволить двоих программистов, т.е. вместе с тобой в отделе осталось четыре разработчика, я, конечно, еще одного на работу заприметил, но ты мне срочно нужна на поддержку старых проектов хотя бы.
– Эм, послушай, я живу далеко, Галке всего полгода, куда мне на работу выходить?
– Я разговаривал с генеральным, мы выведем тебя на полставки дистанционно.
– А так можно?
– Можно. Но ты должна быть доступна 24/7. Я не говорю, что тебе буду звонить ночами. Да и про детей все понимаю, у самого двое, ты же знаешь, но, если стоит задача, решать ее нужно оперативно, а не когда-нибудь потом, ты же с военным направлением работаешь, сама должна понимать.
– Я могу подумать?
– Можешь. Но имей ввиду. Я могу на работу взять двоих. Только через 2,5 года, когда ты выйдешь из декрета, отношение к тебе будет соответствующим. В конце концов, твой муж давно директор филиала, в другом городе, а служебная квартира всё еще ваша. Генеральный просил об этом напомнить.
– Стоп, что? – я аж немного подвисла от услышанного.
– Я говорю, что лучше тебе согласиться выйти на работу сейчас.
– Хорошо, я попробую совмещать материнство и работу. Скинь мне всю техдокументацию по проектам на почту, и позвони в отдел персонала, пусть подготовят бумаги, я все подпишу.
М-да, судя по всему, работа мне как раз кстати. Но, еще во всем нужно разобраться, возможно, произошла просто какая-то ошибка.
– Спасибо, я знал, что смогу на тебя рассчитывать. Ты стульчик для кормления уже купила?
– Еще нет, планировала завтра заняться этим вопросом, когда Вик из командировки вернется. А что?
– Хочу подарок сделать. В конце концов, ты ж крестная моего старшенького.
– Это дорогой подарок, если мы о хорошей вещи говорим.
– Я знаю, по цене почти как твое пособие, Вера уже выбрала.
Глупо отказываться от подарка. Тем более, что пару дней назад, как раз с Верой, моя школьная близкая подруга, мы обсуждали стульчики, как опытная мать двоих детей, подруга плохого не посоветует.
Веру с Сергеем познакомила я, десять лет назад, когда только устроилась на практику. Сергей был замом начальника отдела разработок, а я ее практиканткой. Мы довольно быстро нашли общий язык. Сергей одно время даже проявлял повышенный интерес в мою сторону, поэтому я и решила познакомить его с бойкой хохотушкой Верочкой. Подруга за месяц захомутала парня, и еще через два пара сыграла свадьбу. Через год у них родился Игнат, еще через три – Яночка.
– Спасибо. Может пошли пить чай? Торт правда вкусный.
– Я не хочу, спасибо.
– Эй, босс, ты в порядке?
– Ты о чем?
– Ну я хорошо осведомлена о твоей личной жизни, поэтому спрашиваю о работе. Говорят, тебя тут сношали в разных позах.
– Было дело, наши два имбецила влезли по уши в говно, на них уголовное дело завели. Пришлось задним числом увольнять, а проектов много, работать некому. А генеральный лютовал, потому что акционеры про наших уголовничков узнали. А я что могу?
– Весело вы встретили Новый год, я смотрю.
– Не парься, я разберусь. Ты главное, техподдержку тяни. А то и так…
– Пришла к нам маленькая полярная лисичка.
– Больно культурная стала, да? Материнство тебе к лицу, раньше ругалась, как сапожник.
– Ты же знаешь, где я провела два года?!
– Пф, тельняшку на фартук променяла, да?
– Даст тебе Вера сегодня, ага! Скалкой от меня привет передаст.
– Не, дорогуша, у нее сейчас ПМС, сама на меня прыгает, так что тут ты в пролете.
– А не больно-то и хотелось. Я к своим, потом в отдел персонала. Жду всю инфу на почту.
– Ок, стульчик завтра привезут на адрес твоей свекрови.
Благодарю и выхожу из кабинета. Голова пухнет. Куда катится мир? Приличные ребята, а влезли в какую-то уголовщину, да еще так, что до акционеров слухи дошли. А это есть очень нехорошо. Еще напрягли слова про квартиру. Но с этим я разберусь.
Решаю вместо поедания торта позвонить свекрови, узнать, как моя малышка. Поговорили, слава Богу, хоть здесь все благополучно. Набираю мужа, обрадовать на счет стульчика. Не поднимает, ладно, наверное занят. Потом перезвонит.
Достаточно оперативно решаю все вопросы в отделе персонала. Еще раз поднимаюсь к своим ребятам, делюсь с ними последними новостями. Мужчины же в свою очередь рассказывают много интересного в ответ. А говорят, что женщины сплетницы! Ага, как же, мужчины, распространяют перевернутую информацию в разы быстрее, словно грипп в сезон. Почему перевернутую? Ну как логика усвоила, так он и передал. Это женщинам важны детали, поэтому материал переходит из уст в уста слово в слово, а мужики не заморачиваются, мол, главное, схожий мотив. Еще послушала о том, какие у наших женатиков жены неправильные. А женились зачем? Забавные ребятки. Малыши тоже повеселили. Не зря говорят про первые сорок лет детства. Все так и есть. Дети.
Снова позвонила мужу. Тишина. Ну, смотрю на часы, понимаю, что пора собираться. Погода снежная, но не слишком морозная, поэтому решила часть пути прогуляться, пройтись знакомыми улочками. Включаю наушники. Как же я по ним скучала! С ребенком всегда надо держать ухо в остро, а я так люблю слушать музыку… И вот, примерно на восьмой любимой композиции, я понимаю, что ноги привели меня к нашему бывшему дому. Новенькая высотка, в 20 минутах ходьбы от офиса. Забавно.
Не может быть! Прямо напротив нашего подъезда стоит автомобиль мужа. Я глазам не верю. Так. Снова звоню мужу. Не поднимает. Звони его секретарю, предварительно включив запись разговора, мало ли.
