Текст книги "Мой босс - Дед Мороз (СИ)"

Автор книги: Альма Либрем

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 21 страниц)

Назар уже преодолел половину пути к Виктору, но шагал осторожно, втаптывая снег перед собой, чтобы случайно тоже не провалиться. По дороге он, правда, потерял шапку, и я подобрала ее, теперь крутила в руках. Вновь снежило, и Назар то и дело раздраженно стряхивал с каштановых волос белые хлопья.

– Живой! – доложил наконец-то Исаев, выдергивая Виктора из ямы. – Ты зачем туда поехал, придурок? Не понимал, что провалишься?!

Витя, выдернутый из снега, заикался, пытался размахивать руками, но без толку, только лишний раз поднимал вокруг себя белую пыль. Назар раздраженно схватил палки, обломок лыжи и выразительно кивнул на ботинки Виктора.

– Снимай.

– Босиком, что ли, идти?!

– Лыжи снимай, придурок! Ты что, хочешь дальше на лыжах идти?

Виктор проворчал что-то, явно далекое от благодарностей, но совету все-таки последовал. Через несколько минут в руках у Назара оказались остатки лыж, а сам Витя, прихрамывая, даже попытался возглавить процессию. Мимо меня он прошел с таким видом, словно тут никого и не было, и решительно двинулся по траншее, больше не пытаясь найти альтернативные пути.

– Дурак, – беззлобно промолвил Назар. Он вообще не выглядел сердитым, только с какой-то язвительной усмешкой наблюдал за шествием Виктора.

Лыжи теперь пришлось нести Исаеву, и он скептически поглядывал то на них, то на плетущуюся рядом меня – наверное, надеялся донести до моего сознания мысль, что меня ждала бы похожая судьба, если б он не пошел с нами.

Виктор плелся, не разбирая дороги. На одном из поворотов он двинулся было к нашему домику, но Назар поймал его за воротник, возвращая обратно.

– Даже не думай, – проронил он. – У нас ты сушиться не будешь. У нас запасной одежды, что подошла бы на твой рост, нет.

– Неправильно это – мерять человека по росту! – возмутился Витя.

– Если мы за мерило всех вещей возьмем твои лыжные успехи, будет не лучше, – пожал плечами Назар. – И вообще, я б на твоем месте сейчас не выделывался. Иди, иди.

– Да мне еще рано домой…

– Иди, – с нажимом промолвил Назар.

Я удивленно хмыкнула. Виктор был весь в снегу. Волосы его уже постепенно замерзали, на шапке была настоящая ледяная корка, да и за шиворот наверняка набилось немало снега. Промокнув, он сейчас должен мечтать оказаться в тепле, поскорее переодеться и забраться под теплое одеяло! А сам возмущается, еще в другом направлении хочет идти.

Журналистское чутье подсказывало, что что-то здесь не так, но возможности поинтересоваться, что именно, у меня не было. Витя плелся вперед, едва переставляя ноги, и тяжело вздыхал, выражая отчаянное недовольство по поводу нас с Назаром.

Наконец-то он остановился перед дверью.

– Я дальше сам, – промолвил он, но Назар был непреклонен.

– Сам, как же, – протянул он, поднимаясь по ступенькам, и громко постучал в дверь.

Открыли не сразу. Минуты через две из дома выглянул какой-то парень лет двадцати трех-двадцати четырех. Он удивленно уставился на Назара и на лыжи в его руках.

– Здравствуйте, – холодно поздоровался с ним Назар, моментально превращаясь в спокойного бизнесмена, не желающего растекаться мыслею по древу и тратить время на пустые разговоры. – Ваш друг случайно попал в сугроб. Вот – лыжи, – он вручил парню спортивный инвентарь. – А вот друг, – подтянул Витю и буквально втолкнул его в дверь.

– Вот черт! – возмутился незнакомец, глядя на Виктора. – Ну я ж тебе сколько говорил, Вить, не трогай мои лыжи, ты ж не умеешь! Теперь откупать будешь… Спасибо, что доставили. Я Петр, кстати, – он протянул руку для рукопожатия.

– Назар, – сжал предложенную ладонь Исаев. – Проследите, чтобы он на улицу не показывался. Он с головой в снег въехал, промерз видать, бедолага.

– Проследим-проследим, – кивнул Петр. – Еще раз спасибо. Хороших праздников!

– Хороших праздников! – мило отозвался Назар и, кивнув напоследок новому знакомому, направился по ступенькам вниз.

Он скользнул по мне внимательным взглядом, явно дожидаясь, пока я начну возмущаться по поводу Витиной ненадежности, но я не спешила делиться своим мнением.

– Видишь, любовь моя, – довольно протянул Назар, дождавшись, пока за Витей захлопнутся двери, – какой ненадежный учитель оказался… Вот так веришь-веришь людям, а потом оказывается, что они даже на лыжах никогда не катались, а уже в наставники записались…

– Ну, да, – ухмыльнулась я. – У тебя-то большой опыт в обмане, правда, любимый? Такой, что даже других можешь предупреждать…

Назар явно понял, что это был укор ему, и раздраженно хмыкнул.

– У тебя слишком острый язык, Кира, – протянул он.

– А кто мне рассказывал, что это тебя заводит? – изогнула брови я.

Мы медленно направились к нашему домику. Я протянула Назару шапку, но он только запихнул ее в карман, не заботясь о том, что на улице было достаточно холодно, и подставил мне локоть.

– Хочешь столкнуть меня в снег? – поинтересовалась я, цепляясь за его руку.

– Конечно, нет, – покачал головой Назар. – Ты нужна мне здоровой.

– И все же, не понимаю, зачем.

– Зачем здоровой?

– Зачем вообще нужна.

Назар помолчал немного и сделал вид, будто его страшно заинтересовал снег вокруг, и вообще, это лучший пейзаж для рассматривания. Я, поняв, что так просто ответа не услышу, дернула его за руку. Исаев повернулся ко мне, выдал еще одну не в меру загадочную улыбку и поинтересовался:

– А тебе так важен этот ответ? Ты считаешь, что без него никак?

– Важен, – утвердительно кивнула я. – Должна ж я знать, для чего ты пытаешься меня использовать?

– Зачем так радикально?

– Я подписывала ту бумажку, которую ты назвал договором, понимая, что в чем-то должен быть подвох. А ты теперь так сильно хочешь меня разочаровать, что не можешь сказать честно, что тебе надо?

Назар рассмеялся. Он явно не спешил приоткрывать завесу семейных тайн, но я ж упорная и журналистка! Я просто так не сдамся, пока не получу полноценный ответ на свой вопрос!

– Наши с Глебом родители всегда были людьми достаточно авторитарными, – отметил он. – Они любили придумывать правила, которым мы должны соответствовать. Мы еще сначала старались, потом забили. Но не будешь же ты рвать отношения с родителями, правда? Вот и я хочу показать им свою невесту. А то они так переживают, что у меня и у Глеба с этим проблемы.

– Какие проблемы? – хмыкнула я. – Вы ж не монахами живете. Мужчины, не женатые в тридцать два – вполне нормальная история в современном мире. Чего ж они от вас хотят?

– Чтобы плясали под их дудку.

– И ты хочешь порадовать родителей, показать им невесту? – догадалась я. – Ну, Назар, не знаю, как тебе сказать, но я все-таки очень плохой вариант для примерной невесты, которую демонстрируют родителям…

Он скосил на меня хитрый взгляд и протянул:

– А ты считаешь, что я не в курсе?

– Так ты специально?! – воскликнула я. – Считаешь меня оторвой, с помощью которой можно отомстить своим родителям?!

– Я этого не говорил, – отметил Назар.

– Ты это подразумевал!

– Возможно.

– Гад! – возмутилась я. – Ты остановил свой выбор на мне исключительно потому, что моя стерва-начальница наговорила тебе обо мне всяких гадостей! И ты выбрал себе самую строптивую, самую противную «невесту»…

– Ну конечно, – подтвердил Исаев. – Самую отвратительную из всех, Кира. Чтобы даже шанса не было, что она понравится моим родителям. Подумать только, ужас какой! Красивая, с высшим образованием, работает – подумать только, ад какой! – журналисткой! Разве таких берут в невесты? Послушай, Кира, – он поймал меня за руку и резко притянул к себе. – Я выбрал тебя именно потому, что ты – отличная кандидатура. Ни пятен на репутации, ни алкоголиков в биографии, ни отношений с женатыми мужчинами. Моим родителям не подкопаться. А еще при этом у тебя такой характер, что ты скорее сама взорвешь моего отца, чем позволишь ему собой руководить. Именно такую ядерную бомбу и надо привозить моим родителям. Впрочем, даже не это главное.

– А что главное?

– Главное, – он наклонился ко мне и прошептал на ухо, – что отношения с тобой – это как раз то укрощение строптивой, которым я хотел бы заняться.

Я зло прищурилась. Укрощения строптивой! Он еще шутит!

– В следующий раз, Исаев, будь более мудр с выбором, – сердито промолвила я, а потом, свободной рукой взяв немного снега, засыпала Назару холодные кристаллы за шиворот.

Он поежился, больше напоминая мне огромного шкодливого кота, и я, решив повторить свой успех, вновь загребла полные руки снега. Но Назар, вместо того, чтобы броситься прочь или оттолкнуть меня, напротив, сгреб в охапку и впился в губы поцелуем.

Мое протестующее мычание и попытка посыпать его снегом не увенчались успехом. Исаев крепко держал меня в объятиях, даже оторвал от земли, так что, дабы не свалиться в сугроб и не задохнуться в кольце его рук, мне самой пришлось уцепиться в плечи Назара.

Вообще-то, я искренне собиралась его укусить, но вместо этого по совершено непонятным для меня причинам поцеловала в ответ. Снег рассыпался по нашим курткам, но стать еще мокрее, кажется, было невозможно.

Назар оторвался от моих губ только через минуту.

– На нас из окна Ксю смотрит, – сообщил он. – А ты дерешься. Хочешь развалить на корню такую чудесную легенду?

– Сволочь, – выдохнула я. – Хочешь войны? Будет тебе война.

И поцеловала еще раз, разумеется, только для того, чтобы перед Ксюшей мы выглядели более правдоподобной парочкой.

Назар-то не в курсе, что ей и так обо всем известно.

15

Назар

Я открыл глаза, чувствуя, как тянет спина. Было твердо и, если честно, холодно, а еще что-то давило в затылок. Повернулся на бок, рассчитывая увидеть Киру и ощущая себя семидесятилетним дедуганом, который умудрился где-то простыть, но вместо этого обнаружил только пыль под кроватью и ножки кровати.

Твою ж мать!

– Кира, ну сколько можно! – раздраженно проворчал я, садясь на коврике. – Ты – тиранша, Кира!

– Я сплю, – сонно отозвалась она с кровати. – А ты сам виноват, что крутишься ночью и не способен лежать на одном месте. Что я могу сделать, если ты падаешь с кровати?

Я забрался обратно на матрас, опустил голову на подушку и сердито воззрился на Киру. Не спала – притворялась. В этом я даже не сомневался. Во сне Кира больше походила на ангелочка – рыжие кудри, милая улыбка. Сейчас ее лицо приобрело ведьминские черты – явное свидетельство того, что она уже давно проснулась и просто издевалась надо мной, довольная тем, что сумела спихнуть с кровати.

– Никогда раньше я с кровати не падал, – раздраженно промолвил я, пытаясь вернуть себе заслуженное одеяло.

– Все в жизни бывает в первый раз, – Кира решительно повернулась ко мне спиной и сделала вид, что вновь спит.

И в одеяла завернулась, как в кокон, явно не собираясь делиться хотя бы кусочком.

Ну что за женщина! То сама же тащила в постель и первая целовала, а теперь – даже не прикоснись, фиктивный жених. Я, конечно, понимал, что здорово провинился, еще и чертова Вера Сергеевна с тем сообщением так не вовремя влезла, но можно же быть помягче!

Я посмотрел на спину Киры и тяжело вздохнул. Обнаженное плечо, тонкая бретелька все того же пеньюара – не девушка, а ходячий соблазн, мне только и оставалось, что сидеть и пускать слюни! Слишком уж привлекательной она была и слишком дикой кошкой, чтобы можно было просто так вычеркнуть изо всех своих мыслей и продолжать спокойно жить дальше.

Не знаю, как я вел бы себя, если б Кира превратилась в ласковую, покладистую девушку, которая только и делает, что в рот заглядывает, надеясь на очередную подачку. Наверное, забыл бы о ней совсем скоро, как о предыдущих любовницах, с которыми так и не мог построить ничего даже смутно напоминающего нормальные отношения. Слепая женская покорность и телячье выражение лица для меня никогда не входили в список самого привлекательного, но можно ж быть хоть не такой кусачей!

Смирившись с мыслью, что спокойствие и Кира – вещи несовместимые, напомнив себе о том, что милая девица – это скучно, я набросил халат и поплелся в душ.

Было еще довольно рано, Ксюша и Саша, наверное, спали. Я, стараясь не шуметь, спустился на первый этаж и почти добрался до ванной комнаты, когда мобильный в кармане халата издал предательски громкий писк.

На экране высветилось «Вера Сергеевна».

Что ей еще надо?

– Алло, – я все-таки поднял трубку.

– Назар Николаевич, добрый день, – проворковала Вера. – С Рождеством вас!

– Ага, – буркнул я. – Взаимно.

Как Рождество не входило в перечень моих самых любимых праздников, так и Вера Сергеевна не возглавляла топ приятных в общении людей. Я искренне считал ее склочной, вредной бабой, мстительной и слишком любящей деньги. Если б Кира на нее не работала, я б никогда в жизни не обратился к этой даме за помощью. Себе же дороже!

– Вы так и не ответили на мое сообщение, – отметила Вера Сергеевна. – У вас все получилось?

Я и думать забыл о том, что она еще ждала ответа в переписке. Достаточно того, что вообще слала такие сообщения.

– Все замечательно, – усмехнувшись, протянул я. – А вас так сильно волнуют мои личные успехи, Вера Сергеевна?

– Ну, мне ведь надо знать, что делать с освободившимся местом… Держать его под Кирочку, или мне все-таки найти кого-то профессиональнее?

Кирочка!

– Надо же, а в сообщениях она фигурировала как «рыжая стерва», – протянул я. – Думаю, на эту должность Кира больше не вернется. Так что можете нанять кого-нибудь другого.

Вера Сергеевна мерзко захихикала. Я так и представил себе, как на ее губах расцветала подленькая улыбка, и, не удержавшись, дополнил:

– Думаю, Кире больше подойдет должность главного редактора.

– В каком смысле? – сухо поинтересовалась Вера Сергеевна.

– В прямом, – пожал плечами я. – Оправдываю ваши ожидания, пропихиваю свою любовницу на местечко повыше. Так что бывшую Кирину должность можете присмотреть также для себя.

Женщина едва не поперхнулась. Я не сомневался, что от ее улыбки не осталось даже и следа. Сейчас она наверняка сверлила взглядом противоположную стену и желала мне скорой смерти.

Ну-ну.

– Назар Николаевич, вы ведь это не серьезно?

– Настолько же серьезно, насколько вы считаете, что ваш журнал выкупил какой-то напыщенный индюк, – спокойно промолвил я. – Нет-нет, не подумайте, я не обижаюсь. Это же правда! Я просто стараюсь соответствовать, понимаете?

– У вас нет повода меня уволить!

– Не то чтобы напыщенным индюкам нужен был повод, – пожал плечами я. – Но если вы так настаиваете, то мы припомним вашу племянницу, светившую лицом с обложки журнала вместо модели мирового уровня, которую мне обещали. И поднимем то, по какому прайсу ей заплатили. И не надо отрицать, Вера Сергеевна. Меня ваше мнение в данном вопросе ровным счетом нисколечко не интересует.

Женщина едва не зарычала от раздражения. А потом, не удержавшись, прошипела:

– Я б на вашем месте не стала так обращаться с женщиной, которая кое-что о вас знает! Я ведь могу и рассказать Кире о нашей с вами договоренности, Назар Николаевич!

Я как раз остановился напротив зеркала и подумал – жаль, что Вера Сергеевна сейчас меня не видит. Ей бы не понравилось довольное выражение моего лица.

– Ну, можете поделиться с ней подробностями, конечно, – утвердительно кивнул я. – Но, боюсь, Кира и так уже все знает. Еще вопросы или деловые предложения для шантажа будут, или вы исчерпали свои запасы?

Ответом мне послужили короткие гудки, и я только довольно хмыкнул.

Значит, исчерпала.

…Когда минут через пятнадцать я вышел из душа, напрочь позабыв и о Вере Сергеевне, и обо всех проблемах, которые она могла создать, в доме было все так же пусто. Ни Ксюши, ни Саши в гостиной не оказалось, но к холодильнику магнитом была прицеплена записка.

– Пошли гулять, вернемся к вечеру, – прочитал я вслух.

Что ж, отлично. Значит, будем с Кирой вдвоем.

Я отодрал записку, швырнул ее на стол и открыл холодильник, осматривая на предмет съестного. Запасы несколько истощились, но еще дней десять можно было жить, ни в чем себе не отказывая.

Повинуясь вредной поварской привычке, я завис у холодильника минут на пятнадцать, перебирая продукты и подумывая, что бы это приготовить. Вообще, это было совершенно безответственное отношение к бытовой технике, но зато мне удавалось привести мысли в порядок. Я сортировал их, как еду в холодильнике, перекладывал с полки на полку рецепты в шкафах собственной памяти и подбирал какие-то интересные варианты.

Кажется, настолько увлекся, что даже не услышал, когда Кира встала.

– Ищешь новую жертву для кулинарных экспериментов?

Я обернулся. Кира, кутаясь в теплый халат, застыла на пороге кухни и подозрительно смотрела на меня. Волосы у нее были влажные, а значит, девушка успела принять душ, но по привычке не воспользовалась феном. Сейчас она, донельзя домашняя, стояла в каком-то метре-двух от меня и смотрела, едва заметно щурясь, изучала каждое движение. В такие моменты Кира совершенно не напоминала мне журналистку; в ней терялась напускная стервозность и наглость, а на свободу вырывалась сравнительно милая девушка с тяжелым, но все-таки не неподъемным характером.

Нет, точно ведьма. Потому что ни одна обычная девушка так меня заворожить не смогла бы.

– И где Ксю с Сашей? – лениво поинтересовалась Кира, внимательно рассматривая меня.

– Пошли куда-то гулять, – я махнул запиской. – Хотя ты, конечно, можешь заподозрить меня в том, что я приготовил из них жаркое.

– Когда ты в следующий раз приготовишь мясо, мне придется к нему принюхиваться. Мало ли, вдруг там человечинка, – усмехнулась Кира и сонно зевнула. – Сделаешь кофе?

– А ты сама не можешь?

– Ну, а зачем мне тогда повар-жених? – поинтересовалась она, подходя поближе. – Чтобы я сама готовила кофе? Кстати, доброе утро, – девушка потянулась ко мне, быстро поцеловала в щеку и отстранилась. – Побрился. Наконец-то.

– Все для вас, – подмигнул я.

Кира закатила глаза.

– Ты бы взял все-таки еще одно одеяло, – протянула она немного неуверенно. – Раз уж я постоянно стягиваю с тебя наше.

– Ну, что поделать, если ты не желаешь спать в обнимку.

– Мы чужие люди, – пожала плечами она. – Радуйся, Назар, что я вообще не выгнала тебя на пол.

– Ты б выгнала, если б знала, что я соглашусь.

Она как-то подозрительно взглянула на меня и ничего не сказала. Подумалось вдруг, что, возможно, я слишком самоуверенно решал за нее. Вообще, после приключения с Витей Кира стала немного мягче, колючей в пределах разумного. По крайней мере, попыток сходить с этим ходячим горем на свидание она больше не совершала, как будто закрыла для себя пунктик «ревность» раз и навсегда.

Девушка отошла к окну, постояла с минуту, а потом словно невзначай потянулась к моей руке. Мы переплели пальцы, прижимаясь плечом к плечу, даром, что смотрели в противоположные стороны, и Кира вдруг хмыкнула себе под нос, словно подумала о чем-то очень смешном, и мягко поинтересовалась:

– Ты себе ничего не повредил, пока падал?

– У нас не такая высокая кровать, чтобы я свернул себе шею, можешь не волноваться.

– Просто я привыкла спать одна, – сообщила вдруг Кира и, наклонившись в сторону, прижалась щекой к моему плечу. – Даже на таком полигоне, как та постель.

– Ну, я тоже привык спать один.

– Не лги.

– Не лгу. Когда я не один, я обычно не сплю.

Кира весело рассмеялась и позволила себя обнять. Я подтянул ее к себе поближе, и девушка ткнулась лбом мне в плечо, закрыла глаза и так и застыла, крепко сжимая пальцами отвороты халата. Влажные волосы, высыхая в теплом доме, вновь кудрявились, и я, склонившись к Кире, вдохнул приятный яблочный аромат ее шампуня.

– Что-то ты давненько не загадывал свои желания, – отметила вдруг девушка.

– Я пытаюсь быть милым и не давить на тебя.

– Если б ты действительно был милым, то познакомился бы со мной по-человечески, – вредно отметила она. – А не придумывал этот договор и четырнадцать желаний. А теперь не надо соскакивать. Я все еще не хочу, чтобы ты отнес своему брату ту флэшку с видеозаписью и подставил девушку, за которую меня приняли.

Я скривился. Сам дурак, не надо было устраивать весь этот цирк с шантажом.

– Кира, слушай… Я даже не знаю, куда сунул эту флэшку. Конечно, я не собираюсь передавать ее брату. Я даже не знаю, действительно ли там было что-то записано.

Она подняла на меня ясный взгляд зеленых глаз и прищурилась, как будто пытаясь просканировать. А потом медленно, подбирая слова, промолвила:

– Теперь это не моя проблема – твои четырнадцать желаний, Назар. Теперь это твоя проблема, как их загадать. Нельзя доверять человеку, если он начинает отношения с шантажа и с попыток затащить девушку в постель против ее воли.

– Не было этого!

– Не было, – согласилась Кира, – потому что я сама захотела раньше. Но у меня нет никаких гарантий, понимаешь?

– Не надо делать из меня какого-то злодея, Кира, – раздраженно прошипел я, чувствуя: действительно сам виноват, но и характер у нее совсем не сахар.

Она так странно взглянула на меня, словно думала, стоит вырваться или остаться. Потом все-таки определилась, вновь опустила мне голову на плечо и тихо прошептала, так, что ее теплое дыхание касалось моей шеи:

– Загадай шестое желание, Назар, и хватит этих пустых разговоров. Мы оба не сладкие пряники, так дай хоть оправдать свою отвратительную репутацию, м?

Я привлек ее к себе, поглаживая по спине, и вздохнул. Сами же загнали себя в такую ситуацию, теперь сами не знали, как из нее выбраться. Ну что сказать? Молодцы.

– Хорошо, – сдался наконец-то я. – Посмотри со мной гонку тогда биатлонную. Раз уж Витя не сумел пристрастить тебя к этому благородному виду спорта…

Я не видел, но был уверен, что Кира ухмыляется.

– А ты ревнуешь, – проворковала она.

– А что, нельзя?

– К кому, к Вите? Ну, серьезно, Назар, я думала, ты более высокого мнения обо мне. Это же очевидно: я просто хотела над тобой поиздеваться. Должна ж я была как-то отомстить тебе за Веру Сергеевну, правда? И не говори, что тот твой поступок не заслужил отмщения. Заслужил!

Кира весело рассмеялась, но спустя несколько секунд вдруг затихла и вновь прижалась к моему плечу. Я обнял ее покрепче и в очередной раз назвал себя дураком, который все испортил, не успев даже и начать. Мог же подумать головой! И почему не попытался сначала просто познакомиться? Мы с братом настолько привыкли к конкуренции, что, стоило мне только увидеть в его доме «невесту» – может, и вправду жениться собирается?! – так сразу же сорвало крышу. Как же! У брата кто-то будет, а я так и останусь вторым, проигравшим. Мало того, что в бизнесе у него все замечательно, а я для родителей повар, второй сорт, который предпочел заниматься ерундой вместо серьезного дела, так еще и девушку себе нашел такую замечательную.

Мои родители того бедного олененка Катю сгрызут с потрохами. Делая ставку на Киру, я был свято уверен, что она сама кого хочешь искусает, и вроде как даже не ошибся. Только вот не учел, что у меня самого будет от этой девушки срывать крышу. И что можно быть одновременно и яркой, стервозной женщиной-вамп, и девчонкой совершенно без опыта отношений.

Как раз самое то, чтобы я, больной на всю голову, успешно испортил ей жизнь цепочкой совершенно дебильных решений.

– Во сколько там твоя гонка? – хитро поинтересовалась Кира.

Я скосил на нее взгляд. Несчастной девушка вроде не выглядела, наоборот, спокойная такая, вроде умиротворенная даже. Мне почему-то показалось, что при Саше и Ксю она сопротивлялась больше, словно действовала на публику, чтобы все мои друзья – ну, в данном случае только Саня и его возлюбленная, – удостоверились в том, что моя невеста – совершенно невозможная девушка, которая способна свести с ума кого угодно.

– Скоро должна начаться. Пойдем, – я увлек ее за собой, но Кира, сориентировавшись, отпустила наконец-то мой воротник и схватилась за край подоконника.

– Сначала кофе.

– Хорошо, – сдался я. – Сначала кофе. Есть что-нибудь будешь?

– А что ты можешь предложить?

– Кира, ты лентяйка. За все это время ты ничего ни разу не приготовила. Так я могу прийти к выводу, что ты, собственно говоря, и не умеешь.

Девушка в ответ весело рассмеялась.

– На слабо ты меня не возьмешь, – только и ответила она, прежде чем проскользнуть мимо меня и, быстро пробежав через гостиную, скрыться на втором этаже.

Когда Кира спустилась, уже переодевшись в простые домашние джинсы и футболку, в гостиной ее ожидали и кофе, и телевизор. Я тоже избавился от не слишком удобного халата, предпочитая более привычные штаны и рубашку, и девушка, скользнув по мне веселым взглядом, не удержалась от укола:

– Ты так и не научился по-человечески обращаться с утюгом, Исаев. Ничему тебя жизнь не учит.

– На слабо ты меня не возьмешь, – ее словами отозвался я. – С меня еда и кофе, с тебя выглаженная рубашка.

– Мы с тобой не парочка.

– Я тебя удивлю, но все вокруг считают иначе.

– Но это же не меняет реальной сути вещей, – Кира с ногами забралась на диван и взяла чашку с кофе. Потом, покосившись на тарелку, вздохнула и все-таки потянулась к еде. – А ты будешь?

– Я уже, – честно ответил я. – Ты долго переодевалась.

– А сейчас ты, как редкостный извращенец, будешь смотреть, как я ем, – вздохнула Кира. – Поразительно. Ты чокнутый, Назар.

На это сказать мне было нечего. Кира могла обидеться на всякую ерунду, конечно, но сейчас она просто шутила. К тому же, ей нравилось, как я готовлю.

Это не удивительно – трудно было найти человека, который не оценил бы мои кулинарные способности. Меня удивляло скорее то, что она действительно ела. Как нормальный человек, а не как птичка, способная склевать из всего салата только три зернышка киноа, а потом сделать вид, будто страшно сыта и больше в сторону еды даже смотреть не может.

Кира же, решив, очевидно, провести весь день в крайне мирном настроении, устроилась поудобнее и протянула мне пульт от телевизора.

– Включай, – велела она. – Будем смотреть твою гонку. И расскажи мне правила.

Трансляция уже начиналась. Комментатор, не в меру говорливый и до неуместности наглый, громким голосом перечислял спортсменов. Участников – точнее, участниц, гонка была женская, – Кира явно не знала, но с интересом вслушивалась в трескучий говор.

Правила комментатор огласил и без меня. Правда, с тремя ошибками, но Кира ничего не спрашивала и жестом велела замолчать. Она даже забыла о кофе, просто пристроила его на столике, до которого едва дотянулась, и сама доедала свой завтрак, наобум тыкая вилкой в тарелку.

Минут через пять девушка, кажется, заметила мой пристальный взгляд.

– Тебе не нравится, как я ем? – раздраженно поинтересовалась она.

– С чего ты взяла?

– Ну, ты так смотришь, – пожала плечами Кира. – Как будто я делаю что-то не то. Если тебе не нравится, скажи лучше сразу. И не морочь мне голову. И не ломай о меня глаза!

– Все в порядке, – ответил я, отбирая у нее чистую тарелку. – Ты замечательно ешь. Мне нравятся девушки с хорошим аппетитом.

– У многих девушек хороший аппетит, – отметила она, улыбаясь краешком губ. – И, по утверждению Скарлетт О’Хара, нормального мужчину это отпугнуть не может.

Я прищурился.

– Многие девушки не согласны со Скарлетт. А еще они зачастую не читали «Унесенных ветром».

– Я читала.

– Оно и видно, – хмыкнул я.

Кира хотела возмутиться, но почему-то не стала ничего говорить, только придвинулась ко мне поближе и поудобнее устроилась у меня в объятиях. Я собирался вставить несколько слов, но Кира только пнула меня локтем, призывая к тишине.

– Не мешай, – проворчала она, – интересно же. А эта норвежка, почему у нее другого цвета номер?

– Лидер общего зачета, – пояснил я, улыбаясь. – Потому желтый цвет.

– А красный?

– Это лидер зачета этого типа гонок.

Кира хмыкнула и, кажется, окончательно увлеклась просмотром.

Я, даром, что привык не пропускать ни одну трансляцию и знал наперечет каждого участника, сейчас больше думал о девушке, прижимающейся ко мне, чем о биатлонистках. Кира, кажется, чувствовала эту невнимательность, но, к моему огромному удивлению, не возмущалась и даже не стала привлекать к этому внимание, как будто вдруг подумала, что не всегда попытки меня поддразнить – действительно хорошая задача.

Гонка пролетела, казалось, за несколько минут. Было тепло, уютно, и через час с лишним должна была начаться следующая, а я подумал, что лучше б эта трансляция была вечной. Спокойная, тихая, внимательная и не отбрыкивающаяся Кира – это ведь восьмое чудо света.

– Интересно? – спросил я у нее.

– Интересно, – утвердительно кивнула она, выворачиваясь в кольце моих рук так, чтобы смотреть в глаза. – А еще будет?

– Будет.

– Хорошо, – кивнула она. – Это у тебя получилось интересное задание, Исаев. Такие мне нравятся.

– Рад слышать.

Кира хотела то ли сказать что-то еще, то ли просто согласиться, но не успела. Хлопнула дверь, в дом ворвался холод.

– Мы хотели гулять весь день, – донеслось из коридора, – но там такая дубарина, что мы вернулись уже! О, а что это? Я пропустил гонку?

В дверном проеме показался Саша. С красным после мороза носом он казался особенно смешным, но сейчас видеть я друга хотел не больше, чем Витю.

– Да, – скривился я. – Ты пропустил гонку, Сань.

Кира хмыкнула.

– Но вы вернулись вовремя, – сообщила она. – В смысле, еще успеете посмотреть вторую. Ксю, ты же тоже смотришь? Просветите меня, кто все эти люди!

Что-то мне подсказывало, что под «вовремя» Кира имела в виду нисколечко не гонку – скорее эту возникшую между нами духовную близость, которую она почему-то так сильно стремилась поскорее разорвать.