Текст книги "Кошка для голландца (СИ)"
Автор книги: Альма Либрем
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 11 страниц)
Глава тринадцатая
Вчера вечером Ольга уехала сама, и возможности спросить у неё, что именно за строители, у Андрея не было. Сегодня был выходной, и она, даже без предупреждения, явилась к нему в гости. Откуда только узнала адрес? Яворский не помнил, чтобы упоминал его, но дверь, разумеется, открыл. Говорить приходилось тихо и на кухне, Юля тоже была дома.
– Знаешь, – не удержался он, – как-то я не рассчитывал на то, чтобы мне заделывали эту дыру. Вот совсем. Я вообще не планирую от неё избавляться.
Савина рассмеялась.
– Ребята и вправду профессионалы, – отметила она. – Я сама с ними свяжусь. Тебе понравится итог.
– Очень в этом сомневаюсь.
– Я же говорила, – с уверенностью промолвила женщина, – что мы просто поможем друг другу. Он у неё не ночевал?
– Нет, – покачал головой Яворский. – Там только кошка, ну, и сама Юля, больше никого. Этого ещё не хватало! И переночует, между прочим, как только они заделают эту дыру.
– Ты – пессимист, – хмыкнула Ольга. – Я тебе говорю, что всё будет так, как надо. Я слишком хорошо знаю Витю, он не отойдёт от своего стандартного плана коварного соблазнения. Ну, дай хоть немножечко отыграться? Я на это заслужила! А Лебедева – не такая дура, чтобы легко повестись на его слова. Придётся Витеньке доказывать делом.
Андрея это утешало мало. Вообще-то идеальным вариантом было бы подняться к Юле и рассказать ей правду. Он не сомневался в том, что девушка отреагирует правильно, вышвырнет Резниченко из своей жизни и поблагодарит за информацию. Но потом опять будет настаивать на том, чтобы поскорее разделить квартиры, никогда больше не общаться – или, может, просто остаться друзьями. Лебедева умела быть упрямой, даже если на самом деле ей хотелось совсем другого.
– Можно вопрос? – Ольга вдруг коснулась его плеча. – А тебе-то Юля зачем?
– А что, должны быть причины? – усмехнулся Яворский. – Чай, кофе?
– Вода, – быстро выбрала она. – И всё же, может быть, ты такой же аферист, как и мой Витенька.
– Твой Витенька – не аферист, а кобель, – не стесняясь в выражениях, ответил Андрей. – А мы с Юлей знакомы с первого класса, просто с неприятным перерывом на одиннадцать лет. Мне б хотелось эту паузу нивелировать как можно скорее. Из всех женщин, с которыми я сталкивался и там, и тут, Юля единственная сочетала все положительные качества и свободное сердце. А то мне везёт. Познакомишься с умной, порядочной, привлекательной девушкой, а она – жена твоего друга или, к примеру, невеста подчинённого.
– Невесту, – отметила Ольга, – можно увести. Да и жену, в принципе, тоже. Но дружба, предположим, святое. А незаменимых подчинённых нет…
Андрей усмехнулся.
– Может быть, у вас и нет. А крутой проектировщик – дороже любовных отношений. Уж поверь моему опыту.
– И он потом всё равно сменил работу, а?
– А его жена осталась, – пожал плечами Яворский. – В любом случае, надо оставаться нормальным человеком. Вот Виктора твоего не жалко. К тому же, это он влезает.
Ольга не стала спорить, в чём-то Андрей был прав. Она на самом деле никогда не обращала внимания на препятствия в виде чужих чувств, а зря: счастливее была бы сейчас. Наверное, эта мысль и проскочила у неё в сознании, потому что женщина больше не возражала.
– В любом случае, – уверила она его, – тебе понравится результат их работы, я гарантирую. Сейчас, кстати, должны быть. Пойдём к Юле? Оттуда смотреть удобнее.
Андрей кивнул, но путь выбрал не внутренний, а внешний. Лебедева была б не в восторге от перспективы поднимания ковра, да и впускать кого-либо в свою квартиру тоже явно не стремилась.
Вот только в подъезде оказался ещё и Виктор. Он как раз оглядывался, пытаясь определить, куда ему надо идти.
– Я совсем запутался! – выпалил он, как только увидел Андрея и Ольгу. – Спросил у каких-то старух на лавке у подъезда, куда идти, а они толком объяснить не могут…
– Не у старух, а у Алины Петровны и Надежды Матвеевны, – отрезал Андрей. – Имейте уважение, Виктор, – он подошёл к двери Юли. – Нам сюда.
Резниченко хотел позвонить первым, но Яворский так и не позволил ему приблизиться и первым ударил ладонью по звонку. Мелодия, не слишком приятная, явно была призвана разбудить половину дома, но Юля зато открыла практически сразу.
– Опять заело, – со вздохом сообщила она Андрею, кивнув на звонок, и, кажется, немного расстроилась, когда увидела рядом с ним ещё и Ольгу и Виктора. – Проходите, – она посторонилась.
Яворский только сейчас заметил, что Лебедева была немного расстроена и совсем не готова к гостям, пусть они и договаривались встретиться в утром. Она уже сменила ночную сорочку и халат на отнюдь не домашнее платье, но всё ещё была растрёпана и растеряна.
Резниченко и Савина, не задерживаясь в коридоре, прошли в гостиную, чтобы посмотреть на дыру, и Юля дёрнулась было за ними, но Андрей придержал её за руку.
– Всё в порядке? – спросил он, делая шаг навстречу.
– Да, – подтвердила Юля. – Всё замечательно. Пойдём. Ольга ревнивая, она тебе такую задержку не простит.
Андрею хотелось сказать, что ему Ольга простит всё на свете, ведь их никакие отношения не связывают, но так этого и не сделал. Может быть, зря.
На кухне, ровно в центре стола, восседала Шарлотта. При виде Виктора она выгнула спину и зашипела, а когда тот попытался согнать кошку, выпустила когти и изо всех сил ударила его лапой по руке.
– Она совершенно дикая! – возмутился Резниченко. – Сгони её отсюда немедленно! Коты вообще должны жить на улице…
– А дураки – находиться в соответствующих заведениях, но в жизни, к сожалению, всё далеко не так, как хочется, – Андрей потянулся к Лотти, и та охотно запрыгнула ему на плечо. – Животные не жалуют плохих людей, учти, Юля.
Виктор нахохлился, но комментировать выпад в его сторону не стал, очевидно, решив, что Яворский не достоин его ответа. Тот же только покрепче обнял пушистую Лотти, порывавшуюся уменьшить количество чьих-то глаз в два раза, и выразительно покосился на Лебедеву, намекая, что ей стоило бы задуматься о том, с кем она общается и дружит.
Юлия ответила неопределённым вздохом. И без того было заметно, что общение с Виктором её тяготит, но для чего-то же девушка поддерживала этот цирк! Из-за Ольги, наверное; Андрей даже не сомневался в том, что присутствие начальницы в качестве его спутницы Лебедевой совсем не нравилось, но сказать об этом прямо она почему-то не решалась.
В дверь опять позвонили, и Савина, до того молчавшая, вмиг оживилась.
– Наверное, это строители. Я пойду открою.
Юля вскинула руку, чтобы остановить её, ведь это всё-таки была её квартира, но Ольгу чужое обращение не остановило. Она гордо миновала свою подчинённую, и спустя несколько секунд донесся стук двери.
Мужчина, которого из коридора привела Савина, почему-то не внушал доверия. Андрею сразу не понравился его оценивающий взгляд, которым тот смерил квартиру и присутствующих в ней людей.
– Где проблема и кто хозяин? – спросил он, а потом, вспомнив, наверное, о том, что ему нужна эта работа, соизволил представиться. – Меня зовут Михаил Иванович.
– Юлия, – Лебедева протянула руку, но явно с сомнением.
– Андрей, – Яворский дождался, пока Михаил Иванович, и вправду больше напоминающий медведя, широкоплечий, с неаккуратной бородой, в тесноватом старом костюме, надеваемым явно очень редко, и тоже ступил ему навстречу. – Ольга вам рассказывала о проблеме?
– В общих чертах, – подтвердил мужчина. – Но лучше бы посмотреть.
Лебедева махнула рукой, увлекая остальных за собой, в гостиную, и на секунду остановилась, когда увидела ковёр на всё том же месте. Разумеется, она забыла о том, что надо его отодвинуть, а помочь было некому. Виктор, переступая с ноги на ногу, даже не дёрнулся ей помочь. Михаил Иванович, до конца не понимающий, что должно произойти, оглянулся в поисках дыры.
Юля ничем не выдала своё смущение, но щёки у неё порозовели. Она подошла к ковру, стала как-то боком, пытаясь к нему подступиться, и Андрей, как бы ни дёргала его за рукав Ольга, задумавшая совершенно другую сцену, не выдержал.
– Отойди, я сам, – ковёр на самом деле был отнюдь не тяжёлым, не проблема для девушки, если она делает в квартире уборку, вот только не в присутствии взрослых мужчин.
– А, так это там! – наблюдая за тем, как из-под ковра появляется проход в квартиру этажом ниже, хмыкнул Виктор. – Я б никогда и не подумал!
– А есть чем? – не удержавшись, буркнула Юля.
Резниченко этого не услышал, а вот Ольга довольно улыбнулась и бросила взгляд на Андрея, показывая ему, что своей цели на сегодня добилась. Вот только Яворский схожего удовлетворения совершенно не чувствовал. Он, если честно, не понимал, зачем в этом участвует.
Чтобы заставить Юлю разочароваться в её кавалере, достаточно было просто рассказать ей о прошлом Виктора. У Андрея цели были другие; ему Юля нужна была не в статусе свободной девушки, а как его – его, а не какая-то там посторонняя, – женщина.
– Сейчас замерим, – оживился Михаил Иванович. – Посчитаем, оценим…
Юля, казалось, искала в квартире пятый угол, так ей было неловко. Андрей всё никак не мог понять причину, видел только поцарапанные Лотти руки и грустный взгляд. И на Виктора Лебедева смотрела так, словно всё пыталась найти причину его послать. Можно подумать, этой причины не было! Да если б постаралась и отбросила в сторону природную скромность, то уже десять раз вытолкала бы за дверь и пнула под зад.
– Ну что? – не удержалась Лебедева после десятиминутной паузы. – Это вообще реально заделать? Так, чтобы более-менее качественно.
Андрей подозрительно посмотрел на дыру, разделяющую их квартиры. Если б он понимал что-нибудь в строительстве, то его мнение, наверное, звучало бы авторитетнее, а так… Но что-то – наверное, здравый смысл, – всё равно подсказывало, что нивелировать эти проблемы можно только путём сноса дома.
– Реально! – тем временем заверил Михаил Иванович без единой нотки сомнения в голосе, вытащил из кармана бумажку, нацарапал на ней спешно цифру и протянул Юле. – Вот столько, и неделя работы.
Юля взяла записку из его рук вполне охотно, посмотрела на сумму и побледнела. На её лице не отразилось больше никаких эмоций, всё такая же сосредоточенность и серьёзность, как и раньше, но было видно, что Лебедева сильно расстроилась и не знала, что делать с полученной информацией.
Андрей протянул руку.
– Можно?
Лебедева кивнула и молча передала бумажку ему. Тот посмотрел на цену, вскинул брови, но тоже, разумеется, сдержался. У Андрея такие деньги были – да что там, было и больше, и в Амстердаме он привык к ценам и повыше, вот только на родине запрос на подобную сумму казался странным.
– Я оплачу, – твёрдо произнесла Юля. – Я в состоянии.
– Это ж наша общая дыра, – пожал плечами Яворский.
Она хотела поспорить, Андрей – задать вопрос Ольге, зачем она вообще всё это устроила, если ни о каком заделывании дыры он и думать не хотел, но Михаил Иванович засобирался, и Савина, кажется, планировала уйти вместе с ним.
– Пожалуйста, произведите до понедельника оплату, – пророкотал мужчина весьма характерным басом. – Ольга, у вас ведь сохранились мои реквизиты?
– Да, конечно, – подтвердила она. – Ничего ж не изменилось с момента нашего сотрудничества? Юленька, проводишь нас?
Лебедеву явно удивило то, что к ней так обратились, но кивнула. Андрей остался стоять на месте, у Ольги это вопросов не вызывало, зато на Виктора она взглянула так выразительно, что тот аж вздрогнул и тоже принялся собираться.
– Можно вас? – повернулся он к Михаилу Ивановичу, придвинулся к нему ближе и что-то спешно зашипел на ухо, пока Юля не видела.
Строитель отнекивался сначала, потом почувствовал на себе тяжёлый взгляд Ольги и нехотя произнёс:
– Да, я думаю, можно сделать и побыстрее, дней за пять. Но это требует дополнительных усилий.
– Мы доплатим!
Юля сглотнула.
– Меня устраивают сроки.
– Я доплачу, – исправился Виктор. – Юленька, для меня это не деньги!
Кажется, она даже не заметила, насколько схожим было обращение из уст Ольги и Виктора, но раздражённо скрестила руки на груди.
– Замечательно, – хмыкнула она. – Ещё этого не хватало! Меня устраивают те сроки, которые мне назвали. И точка.
– Но тебе ж неудобно, – возразил Резниченко. – Дыра эта… Мало ли, что на уме у твоего соседа!
– Вряд ли что-то страшнее, чем у тебя, – скривился Андрей, забыв даже о деланно-уважительном тоне. – Мы сами разберёмся с нашими жилищными проблемами.
Виктор нахохлился было, собирался возразить, но под тяжёлым взглядом Юли, скривившись, ушёл. Удалился и Михаил Иванович, выглядевший откровенно пристыженно, а Юля подошла к окну и молча наблюдала за тем, как Виктор поймал строителя у подъезда и что-то там ему втолковывал.
– Дорого, – наконец-то заговорил Андрей, убедившись в том, что они остались вдвоём, не считая Лотти. – Ты уверена, что хочешь заниматься этим именно сейчас? Если надо, я могу оплатить сам.
– Не надо.
– Хорошо, – сдался Яворский. – Дать в долг, если тебе так будет удобнее.
– Не стоит, – Виктор и Михаил Иванович наконец-то скрылись из виду, и она немного расслабилась. – Удивлена. Ты и Ольга… Никогда бы не подумала.
Андрей бы тоже никогда не подумал. Расчётливые стервы были не в его вкусе, а Савина относилась именно к такому типу.
– Мы скорее друзья, чем пара, – отметил он, подойдя к Юле ближе.
Она вздрогнула, когда Андрей опустил ладони ей на плечи, но отталкивать не стала.
– И Виктор – тоже не самый очевидный для тебя выбор, – вкрадчиво отметил он. – Никогда б не подумал, что ты решишь встречаться с кем-то вроде него.
– Почему нет? – пожала плечами Лебедева. – Нормальный человек. Наташка вот все уши мне прожужжала, рассказывая, какой он прекрасный. А ты ей совсем не нравишься, ты знаешь?
– Подозреваю. Мне даже причины известны.
В ответ на это Юля просто промолчала. Смотреть на улицу было уже бессмысленно, но она явно опасалась повернуться к Андрею лицом, рассматривала зелёные кусты и высокие деревья, росшие вокруг. Район был хороший, зелёный, и девушка потянулась к окну, чтобы открыть его.
– У вас что-то было, друзья? – ни с того ни с сего спросила она. – А то я не в курсе, до какой степени у тебя продолжается дружба.
– Для тебя, моя прелесть, хоть до самого замужества, – фыркнул Андрей, склоняясь чуть ближе. – А вообще, ты же живёшь надо мной, и у меня дыра в потолке метр на метр. Как скажешь, было у меня что-то с Ольгой, или всё-таки нет?
– Мало ли, – проворчала Юля, но голос её прозвучал мягче. – И она вряд ли воспринимает тебя, как просто друга, ты не думал об этом. Ольга умеет получать выгоду из всего, даже из внепланового дождя, я б на твоём месте была осторожнее.
– Я тоже, – подтвердил Яворский. – С этим… Мужчиной. Он не кажется самым порядочным. У тебя, кстати, действительно не будет проблем из-за этой дыры? Мы можем подождать со строителями.
– Нет, – отрезала Лебедева. – Ждать мы не будем.
Она повернулась к нему лицом с явным намерением оттолкнуть и уйти, но застыла на секунду, задумываясь над тем, что б это делать, протянула руку, потом застыла, не зная, что делать, и лишь легонько поправила воротник его домашней рубашки, сидевшей, как точно знал Андрей, и до этого безукоризненно.
– Ты уверена? – уточнил он.
– Уверена, – кивнула Юля, вот только каждое движение её выдавало сомнения.
Глава четырнадцатая
– Мне он не нравится, – уверенно отрезала Юля. – Совершенно не нравится. И Лотти тоже не в восторге, – она раздражённо повела плечами и оглянулась на развороченный пол у себя за спиной. – Это как-то грубо…
– Тебе идёт, – не глядя на Лебедеву и пытаясь отбиться от кошки, сообщила Наташа. – В кои-то веки, Юлька, мужику ты настолько небезразлична, что он преодолел твою холодность и продолжил ухаживать, а ты носом опять воротишь. Ну как так можно?
– Можно всё, – покачала головой она, всматриваясь в своё отражение. – Почему тебе вообще так важно, чтобы я наладила свою личную жизнь? Она ж личная, в конце-то концов!
Наталья презрительно скривила губы, выражая всё своё недовольство Юлиным поведением.
– Личная, личная, – кивнула она, подтверждая худшие опасения своей подруги. – А потом, когда ты явишься ко мне со своим первым да единственным, а я диагностирую тебе гормональные сбои и бесплодие, что будешь делать?
Лебедева не считала, что всё настолько серьёзно, но спорить как-то не получалось. Наташа пёрла, как тот танк, не разбирая дороги, и на каждом свидании Юли настаивала так, словно это было её собственное.
К тому же, она согласилась посидеть с Лотти. Шарлотта больше порадовалась бы компании Андрея, она вообще бегала к нему, как к себе домой, можно подумать, что это мужчина себе кошку завёл, а не Юля! Но просить Яворского, чтобы он побыл с кошкой, пока её хозяйка сходит на свидание? Нет, это издевательство над его чувствами, если они, конечно, были.
Юле подумалось: хорошо, если были. Внимание Андрея льстило, и, чего греха таить, какая-то её часть хотела остаться с этим человеком. Но разум напоминал, что у них с Яворским просто дружба. Дружба и ничего лишнего. И личного.
– Я не понимаю, – вновь завела свою старую пластинку Наталья, – чего ты воротишь носом. Я твоего Виктора видела, – она гордо закинула ногу на ногу и едва не ударила Шарлотту. – Ты смотри, высокий…
– А Андрей, значит, коротышка? – ворчливо уточнила та в ответ.
Наталья не сдавалась.
– Симпатичный…
– Брюнеты не в моём вкусе, – Юля ещё раз критически посмотрела на своё отражение в зеркале и потянулась за другим платьем.
– Богатый.
– Не богатый, а имеет свой бизнес. И не он один.
– Ты ж, кажется, говорила мне, что не хочешь даже и думать о старых чувствах к одному своему старому знакомому! – вспылила Наталья. – Твой сосед – редкостный хам. И вообще, ты можешь гарантировать, что он не притащил из своей Голландии какую-нибудь болячку? Потом ещё лечить тебя придётся.
Юля, увлечённая перебиранием гардероба, замерла, тряхнула светлыми волосами и, не удержавшись, сухо отметила:
– Будь последовательнее, Наталья. Мой способ спастись от всевозможных заболеваний, передающихся половым путём, тебя не устраивает. Но коль ты так переживаешь о моём здоровье, я с удовольствием предложу Виктору навестить врача и принести мне справку о своём здоровье. И отправлю к тебе, чтобы, упаси боже, не было никаких подделок.
От неожиданности и удивления Наталья крепко уцепилась в шерсть Лотти, которую как раз пыталась погладить. Кошка не перенесла обиды; вывернувшись в чужих руках, она с такой силой ударила лапой по руке Натальи, что та вынуждена была спасаться бегством: вскочила на ноги и довольно резво, как для своей комплекции, отпрыгнула в сторону.
– Если ты ему такое заявишь, он убежит от тебя, сломя голову! Такое нельзя предлагать мужчине. Это ж кем надо быть, чтоб согласиться… Вы ж не сто лет знакомы!
Юля вздохнула. Резниченко ей не нравился. Постоянные подначивания Натальи не радовали тоже, со стороны могло показаться, что у неё в этом деле какой-то личный интерес. Но Лебедева отлично знала, что у подруги был просто отвратительный характер, с которым она никак не могла справиться. Иногда даже задавалась вопросом, почему они до сих пор дружили, но надо же было хоть с кем-то общаться!
– Я действительно ничего не знаю о его прошлом, – отметила Юля. – Ни о том, с кем он прежде встречался, ни как заработал свои деньги, – она бросила быстрый взгляд на наполовину заделанную дыру. – И он об этом не рассказывает. В своём деле Виктор – полный ноль, он даже не упоминает о ресторане, хотя мы-то познакомились именно из-за него. Это странно. Андрей вот постоянно упоминает свою работу, вскользь, случайно, но упоминает. И Нидерланды тоже. Говорит, в Амстердаме красиво, пока ты просто гость…
– Андрей, Андрей, Андрей! – ядовито ответила Наталья. – Ты можешь хотя бы на несколько минут перестать о нём думать? А то я подумаю, что ты наново в него влюбилась. Ну, смешно подумать, столько лет студенткой страдала, рыдала о нём, наверное, ночами, а теперь простила и опять готова принять в свои распростёртые объятия. Ну это уже совсем наивно, подруга!
То, что Наталье Яворский не нравился, Юля и без того понимала, но её реакцию считала воистину дикой. Да и воспоминания – о том, как он остановился за её спиной, как обнял за плечи, вроде бы лишь по-дружески, но всё же…
– Мы помирились, – сухо ответила Юля. – И нормально общаемся. Вот и всё. Я не вижу причин ругаться с человеком, с которым фактически делю квартиру. И знаешь что? Тебе пора. Я подумала, что Лотти отлично проведёт время в одиночестве. А дыру я чем-то прикрою!
– Ты меня гонишь! – фыркнула Наталья. – И всё из-за этого несносного мальчишки. Он мне с детства не нравился! – она хотела сказать что-нибудь ещё, но вовремя перехватила взгляд Юли и запнулась. – Ну ладно, и вправду пойду. А первое платье было лучше. Откровеннее!
Юля ничего не ответила. Прислушиваясь к тому, как Наташа шумно обувалась в коридоре и вылетела в подъезд, привычно громко хлопнув дверью, она смерила взглядом отброшенное ранее платье, отметила, что Наталья права, и безапелляционно запихнула его обратно в шкаф. Пора было уже уходить, но девушка не успела и шагу сделать, как вновь прозвучал звонок в дверь.
Юля, не удержавшись, метнула взгляд в направлении дыры в полу. Андрея не было дома, иначе они не разговаривали бы так свободно с Натальей. Обычно он возвращался домой примерно в такое время, но ходить через квартиру Лебедевой точно не стал бы. Зачем? К себе на этаж меньше, а дыра теперь вряд ли была достаточна для того, чтобы спуститься вниз.
Девушка нехотя выглянула в коридор, хотела посмотреть в глазок, прежде чем открывать, но с раздражением увидела, что дверь даже не закрыта как следует – Наташа, как всегда, не утруждала себя тем, чтобы, кроме как громко чем-то стукнуть, ещё и выйти из квартиры, как приличный человек.
– Юленька, ты дома? – донеслось из подъезда, а после гость, не такой уж и незваный, но от того не менее нежеланный, дёрнул за дверную ручку и вошёл в коридор. – Юленька! А я тебя всё жду внизу…
– Витя, – скривилась она. – Мы ж должны были встретиться в семь в ресторане. Сейчас без двадцати, и это – квартира, а не заведение сферы общественного питания.
– Я решил, что, поскольку у тебя нет машины, культурнее будет за тобой заехать.
– А если я ещё не готова? Я ведь не открыла дверь; вдруг я тут раздета?
На лице у мужчины появилась отвратительная улыбка, похотливая и вызывающая у Юли сплошную неприязнь, и он шагнул к ней в квартиру.
– Знаешь, – мягко промолвил он, – я думаю, нашим отношениям пора перейти на новый уровень…
– Да что ты говоришь? Ты решил наконец-то исключения ради подарить мне цветы и коробку конфет? Ни одни отношения не должны обходиться без конфетно-букетного периода, – Лебедева почувствовала, как в ней поднимается гнев. – А у нас пока что одни морепродукты, рестораны и вино…
– Разве это не полезнее, чем конфеты и мёртвые цветы?
– Отнюдь, если учесть, что я терпеть не могу рыбу, – отрезала Юля. – Все об этом знают.
– Прямо-таки все?
– Да вот даже мой сосед! – выпалила она, не успев прикусить язык.
Виктор взглянул на девушку с неким подозрением, ступил к ней, протянул руку, порываясь прикоснуться, но та обиженно скрестила руки на груди и удалилась в гостиную.
Резниченко её, чего греха таить, раздражал. Сколько б не твердила Наташа о том, что давно пора завести человеческие отношения с нормальным мужчиной, у Юли не получалось. Сначала это было даже весело! В серьёзность Виктора Лебедева не верила, потому позволяла ему ухаживать за собой, отлично знала. Что ничьи чувства не ранит. Тот порой намекал на какое-то развитие, всё смотрел на неё с лёгким намёком, но в ответ получал только равнодушное молчание. Юля испытывала к нему странный подвид раздражения: порой Виктора было легко игнорировать, иногда он казался ей даже приятным, но часто – вызывал презрение просто до тошноты.
Вот и сейчас, стоило ей только настроиться на ни к чему не обязывающее свидание, ему надо было заявиться к ней домой и ещё так непрозрачно намекнуть на возможное развитие отношений! Юля даже представить себе не могла, что надо сделать, чтобы испытать к нему тот интерес, на который столь активно и даже бесцеремонно намекала Наташа, а ведь мужчина явно на это рассчитывал.
– Я не в настроении. Пожалуй, мы сегодня никуда не пойдём.
– Может быть, если тебе хочется романтики, – он следом за девушкой направился в гостиную, – то мы устроим ужин при свечах? Только ты и я…
– Ты, я, Лотти и сосед через дыру, – Юля почти с благодарностью услышала стук двери этажом ниже. То, что Андрей вернулся домой, не должно было вызывать у неё какие-либо эмоции, но, тем не менее, Лебедева сразу же почувствовала себя спокойнее.
– Дыру можно прикрыть ковром! А кошку отдать соседу, – тут же нашёлся Виктор. – И ему не будет одиноко. И вообще, ты ж не мешаешь ему приглашать к себе Ольгу!
Юля смерила его презрительным взглядом. Ей вдруг стало интересно: у Виктора действительно все рубашки одинаковые, или он носит одну и ту же? Эта, чёрная с коротким рукавом, ничем не отличалась от всех предыдущих. Виктору она, может быть, и шла: он действительно был обладателем неплохой фигуры, – вот только в сочетании с чёрными волосами, тёмными глазами и смуглой кожей, чёрными туфлями, брюками, да ещё и чёрной и совершенно смешной барсеткой, это всё напоминало то ли похоронный наряд, то ли вырезку из чужого бурного прошлого, из тех времён, когда Юля ещё была ребёнком.
Совсем некстати вспомнилось, что Ольга так ни разу и не была у Андрея, и эти его слова о том, что они просто друзья, напоминали правду. Ночью он оставался дома, приезжал рано, уезжал всегда стабильно на работу… А вот то, что о Савиной заговорил Виктор, вызвало у неё удивление.
– Ты ж не знаком ни с Ольгой, ни с Андреем, по крайней мере, тесно, а так нагло о них вспоминаешь! – фыркнула она. – Ещё и думаешь, кому отдать мою кошку: а я не согласилась на романтический ужин. И она будет против идти к соседу, уж поверь!
– Это ж просто зверь! А ты говоришь об этой кошке, как о ребёнке. Твоя животина вообще этому голландцу симпатизирует больше, чем мне! – он схватил Лотти за шкирку, без единой капли уважения к гордому животному, да так быстро, что Юля даже не успела отреагировать.
Шарлотта не дала себя обидеть. Она вывернулась в руках гостя-злодея и заехала ему лапой по лицу. Тот вскрикнул, отбросил Лотти в сторону, и кошка помчалась прочь.
– Стой! – метнулась к любимице Лебедева, но было уже поздно. Шарлотта застыла на мгновение рядом с дырой, а потом, не задумываясь о последствиях, прыгнула вниз. – Лотти! Лотти!
– Твоя зараза меня поцарапала! – возмутился Виктор. – А ты ещё о ней беспокоишься. Это ж кошка, они и с пятого этажа если сиганут, ничего не будет…
– У неё хрупкие лапки! – Юля вскочила на ноги. – Я немедленно должна туда идти…
– А как же я? А как же ужин? – зажимая поцарапанное место рукой, воскликнул Виктор. – Тебе что, совсем не жаль моё лицо!
Лебедева повернулась к нему, пылая от гнева, и, не удержавшись, выпалила:
– Твоя морда точно менее хрупкая, чем лапы моей кошки. Пошёл вон отсюда, и чтобы больше я тебя не видела. Вон!
Дожидаться, пока Виктор соизволит убраться, она не стала, проскочила мимо него и сломя голову помчалась к Андрею. В голове сейчас была только одна мысль: лишь бы её бедная обиженная Лотти ничего себе не повредила.
– Юля! – Виктор, одумавшись, бросился следом. – Юля, подожди! – она, сбегая по ступенькам вниз, слышала, как он копошился в коридоре. – Да постой ты. Ничего не будет твоей кошке, это же животное. Я тебе десять их куплю! Сто! А хочешь бриллианты?
Лебедевой даже показалось, что она придумала последние слова: не может человек быть настолько равнодушным. Она застыла напротив двери Андрея, засомневалась на секунду, а после уверенно ударила ладонью по звонку, почти молясь, чтобы он не замешкался и открыл сразу.
– Кто там? – донеслось из глубин квартиры. – Юля? – прозвучало уже ближе, и Андрей открыл дверь. – Юля, что…
Она охнула. Лотти, вполне живая и здоровая, сидела у Андрея на руках, крепко обнимая его лапами за шею. Шерсть вздыбила, выглядела коварной и разозлённой – это состояние было для кошки не таким и удивительным, – но, к счастью, оказалась целой и невредимой.
Лебедева почувствовала, как подгибаются у неё от облегчения ноги. Она и не думала, что настолько перепугалась, но в квартиру к Андрею вошла с трудом и устало опёрлась о стену. Краем уха девушка слышала, как Виктор, так и не добившийся ответа, заспешил вниз, наверное, собираясь уехать. С каждым разом на влюблённого он походил всё меньше, и Юля, если честно, от этого испытывала облегчение. Ломать чужие чувства было бы неприятно, а если и ею собирались воспользоваться, то не так уж трудно прогнать человека или даже позволить себе над ним немного поиздеваться.
– У неё хрупкие лапы, – тяжело выдохнула Лебедева. – Она прыгнула к тебе, и я подумала, что всё, наверняка что-то себе сломает… Моя бедная девочка!
Она протянула руки, порываясь прикоснуться к кошке, но та обиженно завозилась на руках у Андрея и отвернулась от хозяйки.
– Она на меня свалилась, – улыбнулся Андрей. – Если честно, было неожиданно. Все целы, кроме этого, – он продемонстрировал Юле разбитые наушники.
– Я тебе возмещу!
– Да это с работы, – отмахнулся Яворский. – Не переживай. Надо было доклад один дослушать, вот я и забыл их снять. Они недорогие.
– А твоя голова? Тоже недорогая? – Юля коснулась его щеки. – Ты ведь тоже весь расцарапан. Лотти! Могла б и поосторожнее!
Шарлотта молчала, сползла по руке Андрея чуть ниже, словно старалась не мешать хозяйке, и на Юлю даже не смотрела. Та на мгновение застыла, застеснялась своего, казалось, излишне интимного прикосновения, но руку не убрала.
У Яворского и вправду были расцарапаны щёки, и на лбу красовался след от кошачьего когтя, небольшой, но всё же. Вероятно, при падении Лотти цеплялась лапками за всё, что было рядом, а самой лучшей опорой оказался Андрей.
– Больно? Надо бы продезинфицировать, – мягко промолвила она. – У тебя есть…
– Не стоит! – Яворский отмахнулся и поставил наконец-то кошку на пол. Та демонстративно отвернулась от Лебедевой и осталась рядом с ним. – Это же просто царапины. И не болят они совсем. Я ж не девица, чтобы печься о таком!
– У тебя могут быть переговоры…
– Скажу им правду – пострадал, спасая прекрасную леди от падения с высоты, – он поймал Юлю за запястье, не позволяя ей отстраниться, и девушка покорно замерла. – Есть только одна просьба, но мне б очень хотелось, чтобы ты к ней прислушалась.
– Какая?
Андрей ответил не сразу. Какую-то минуту он молча всматривался в лицо девушки, прежде чем осторожно, с некоторой долей раздражения произнести:
