Текст книги "Сердце ледяного дракона (СИ)"
Автор книги: Аллу Сант
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 10 страниц)
Сердце ледяного дракона
Пролог
– Папа! Па-а-а-а-апа! Цветочки! Я хочу цветочков! Мне совершенно надоели снежинки!
Огромный переливающийся на солнце ледяной дракон только тяжело вздохнул, выпуская из своих ноздрей ледяной пар, и покрывая всё вокруг новым слоем пушистого инея.
Он бы с удовольствием сейчас спрятался за какой-нибудь горой снега, но ведь он прекрасно знал, что его дочь, его маленькое сердечко решит, что он решил поиграть в прятки, а он ещё от прошлого раза не совсем в себя пришёл.
Конечно, можно было бы просто сбежать, яркой молнией взмыть в темнеющее зимнее небо, но и тут неприятностей не оберёшься. Во-первых, мало ли что этой маленькой егозе взбредёт в голову, пока он будет летать и проветривать свою голову, в надежде, что потерявшаяся адекватность рано или поздно к нему вернётся. Во-вторых, скоро время ужина, за которой должна последовать сказка на ночь, а у него не готов ни ужин, ни сказка.
Тяжела жизнь отца одиночки, но он никогда и ни за что не отказался бы от своей маленькой Снайдис. Он, не раздумывая, отдал бы все свои сокровища, да что там, свою жизнь, лишь бы только на лице его красавицы сверкала улыбка. Вот только где достать для неё цветочки ледяной дракон не знал. Да и какие вообще могут цветочки в ледяных пустошах? Ему и еду-то не всегда просто добыть для малышки, а тут цветы и откуда только ей это в голову взбрело?
Дракон снова тяжело вздохнул, случайно покрыв инеем почти растаявшую разделанную тушку зайца.
– Папа! Ты что меня не слышишь? Ты меня больше не любишь? – верещала маленькая девочка от силы пяти лет от роду, а дракону пришлось напомнить себе, что хоть он и назвал дочь богиней снега, но её матерью была сама весна, а значит, и знания о цветах и траве у неё в крови.
– Тише милая, тише, папа сейчас занят, ему надо приготовить ужин, – успокоительно прошипел дракон, удивительно осторожно и ловко подхватывая мощной белой лапой ребёнка на руки и прижимая к чешуйчатой груди.
– Но я не хочу кушать, я хочу цветочки, – тут же сообщила ему девочка с важным видом, но этот фокус они уже проходили и дракон совершенно не собирался на него больше покупаться. Летали, знаем. В прошлый раз он на это купился и что в результате?
В результате его ждал просто ужасная бесконечная ночь, которую неугомонная Снайдис провела, используя папу вместо трамплина для прыжков, а потом не менее жуткий день, который уставшая девочка почти весь проплакала, доводя своими слезами своего папочку до белого каления.
Так что один урок дракон усвоил чётко. Режим и ещё раз режим. Никаких исключений. Никаких, достань шишку вон с той ёлки. Нет! Утром завтрак кашей с ледяными ягодами, днём обед из рыбы с морскими водорослями, а вечером ужин из мяса и ещё чего-нибудь, на что у него хватит терпения. После в кроватку, сказку и на бочок, для того чтобы на следующий день повторить всё то же самое. Но властитель ледяных пустошей не жаловался, наоборот, он радовался, никогда ещё он не чувствовал себя таким живым, таким нужным. Его маленькая Снайдис была его сердцем, его жизнью.
Вот и сейчас ему предстоял отцовский подвиг.
Дракон глубокомысленно почесал острым когтем у себя за ухом. Кролик покрылся инеем, а значит, если его прямо так положить в небольшой костёр, который у него горел в ледяном камине, то огонь потухнет и придётся его заново разводить. Такой вариант совершенно его не устраивал. Значит, надо было срочно что-то придумать и чем быстрее, тем лучше.
– Вот смотри милая! – с усмешкой сообщил дракон и жестом волшебника вытащил из-за пазухи большой переливающийся кристалл.
Девочка тут же замолкла и уставилась на камень.
– А корону из таких для меня сделаешь? – поинтересовалась малышка, а у дракона отлегло от сердца.
– Конечно, сделаю! Вот тебе ещё один! Иди пока, поиграй, а я приготовлю ужин.
– А завтра уже будет?
– Завтра уже будет! – согласился дракон, мысленно предвкушая бессонную ночь. Радовало только одно, сказку теперь придумывать не обязательно, можно обойтись и без неё.
Прошло четырнадцать лет
– Па-а-ап! Зачем ты сделал мне точно такую же корону? У меня уже три одинаковых! Как можно быть таким старомодным и непонятливым! Я же двадцать раз тебе всё объяснила!
Дракон постарался осторожно выдохнуть через ноздри и унять дёргающийся глаз. Если не успокоиться хотя бы чуток сейчас, то опять чешуя начнёт линять, а это значило, что его прелестной дочурке может снова прийти в голову гениальная идея использовать папины чешуйки на новый наряд. Ему и так в прошлый раз еле-еле удалось её от этого безобразия отговорить.
Подростки!
Он с тоской вздохнул, вспоминая те времена, когда он весьма наивно полагал, что пятилетний ребенок – это сложно и нервно. Если бы он только знал, он бы похлопал себя сегодняшнего по плечу, прекратил жаловаться и сделал побольше запасов успокоительного и сушёного цветного льда.
Сейчас его удивительным образом успокаивал треск крошащегося льда между лапами. Это, наверное, была его единственная отдушина, потому что его маленькая принцесса Снайдис как-то совершенно внезапно и без предупреждения превратилась в очень красивую и ещё более капризную девушку. И не было сердцу отца покоя. Он даже не знал, что хуже бесконечные капризы или же порывы девушки уйти из отчего дома для того, чтобы исследовать мир вокруг.
Порой дракон так уставал, что хотелось просто лечь закрыть глаза и никогда их не открывать, но он знал, что его Снайдис, это его сердце и пока она жива, живёт и его ледяное царство.
Хотя, если уж быть совсем честным ледяному дракону было совершенно и глубоко наплевать на царство, лишь бы только его так внезапно выросшая принцесса улыбалась и смеялась, как можно чаще.
Жаль только, что с каждым днём смеха становилось всё меньше, а вот угроз и истерик всё больше. И бедный дракон совершенно не знал, что ему со всем этим делать!
Глава 1
– Ты, что это удумал? Совсем с ума сошёл? Хочешь умереть как твой отец и старший брат? Обо мне подумал, а о брате и сестре? – шипела бедно одетая женщина и трясла за грудки своего среднего сына, пока по её слезам скупо катились слёзы.
Она не хотела поднимать голос, из страха разбудить своих двоих младших, но всё ещё надеялась, что молодой парень внемет её увещеваниям.
– Ты не хуже меня знаешь, что еды осталось всего на три дня! Если я уйду на охоту, то вам втроём хватит как минимум на пять, а то и на неделю! Там глядишь и отец с братом вернутся! Ну или я! – Торин совершенно не собирался сдаваться, хотя прекрасно видел в каком состоянии пребывает его мать.
– Я тебя не пущу, – заявила женщина и ещё сильнее вцепилась в хилую рубашку сына. Вот только сказала она это слишком громко, и двое малышей в кровати заворочались.
– Мама, я уверен, что и с отцом, и с братом всё в порядке и они совсем скоро вернутся с охоты!
И мать, и Торин оба прекрасно знали, что это ложь. Отец ушёл на охоту больше четырёх месяцев назад. Старший брат Торина последовал за отцом два месяца назад. Шансов на то, что они оба смогли бы выжить столько времени в суровую зиму и холод было очень и очень мало.
Вот только говорить вслух, об этом было ещё страшнее, даже хуже, чем признавать, что еды осталось совсем мало и её запасов совершенно точно не хватит для того, чтобы дожить до нескорой весны. В семье детей севера твёрдо знали, что отсутствие надежды убивает быстрее, чем холод и голод.
Вот только никто не мог отрицать того факта, что за последние пятнадцать – двадцать лет зимы стали дольше и злее. Весна же приходила всё позже и позже, словно совсем забыв дорогу в этот и без того холодный край, обдуваемый ветрами ледяного моря. Торин слышал истории, о временах, когда лето приносило с собой не только комаров, но и возможность собрать урожай и сделать запасы на зиму, вот только повидать это волшебное время он толком не успел. Слишком мал был, когда всё это внезапно закончилось. Поэтому последние несколько лет его семья промышляла в основном охотой, а когда снег наконец сходил они обменивали выделанные за зиму шкуры своим более южным соседям. Тем, которые год от года оказывались все дальше и дальше.
Будучи в возрасте около десяти лет, Торин однажды спросил у отца почему они не переберутся туда, где теплее, на юг.
Отец пришёл в такую ярость, в которой Торин его никогда не видел. Он кричал, о том, что он не такой слабак, чтобы предавать свои земли и память предков из-за того, что пару лет было чуток холоднее. Он с гордостью заявлял, что родился в северных краях, где северное сияние разгоняет мглу зимы и здесь же умрёт. Умрёт, достойным памяти своих предков, которые ушли так же, как и он, в снега вечности.
Торин понимал отца, ему тоже была невыносима мысль о том, чтобы оставить эти бескрайние белые просторы, вот только отец ушел. Старший брат ушёл. Сейчас за семью отвечал он. За мать и за двух близнецов, которые только позапрошлым летом научились ходить и он относился к выпавшей на него ответственности очень серьёзно! Еще бы, ведь он этим холодным пасмурным летом прошёл ритуал посвящения и стал мужчиной. Он просто не мог подвести свою семью, тех о которых он, положив руку на тлеющие поленья семейного костра, клялся заботиться ценой своей жизни.
Ему надо было идти. Надо было добыть еду для них всех и главное вернуться обратно домой.
Торин совершенно точно не был самым сильным в семье, он во многом уступал своему старшему брату. Про отца и говорить не стоило. Он был настоящей горой. Львом ледяных просторов. Его сила подкреплялась опытом многолетнего выживания в этих скудных и неприветливых краях, но и Торину было чем похвастаться. Он был умён, если не сказать хитёр. Настолько, что его мать, когда была в хорошем настроении, шутила, что видимо прямо перед его рождением их посетил сам Овела и щедро одарил ребёнка перед появлением на свет.
Именно поэтому Торин не стал сейчас спорить или перечить матери. Он понял, что это просто бессмысленно, и отнимет столь необходимые силы у обоих. Ему они ещё понадобятся для того, чтобы покинуть дом и выстоять в метели, которая беспросветно стояла за окном вот уже третий день, а ей нужны будут силы, для того чтобы выдержать и справится с его братом и сестрой, которые, разумеется ,очень расстроятся из-за отсутствия брата.
Торин улёгся на свою постель щедро покрытую мягкими шкурами и начал прикидывать в уме, что же ему взять с собой из снаряжения. Отец обычно забирал с собой если не всё, то большую часть, не стоит забывать, что и старший брат последовал за ним. Торину же предстояло сейчас сделать сложный выбор. Ему нужно было вооружиться самому, но в то же время и не оставить мать совсем беспомощной. Редко, но бывало и такое, что возле их дома бродил медведь, а в планы парня совершенно не входило оставлять ему своих родных на закуску. Ясное дело, что одна мать его убить не сможет, но у неё должна быть возможность хотя бы напугать зверя.
Торин ещё раз порадовался тому, что прошлым летом он получил в подарок снегоходы, хотя и мечтал о копье. Сейчас толку от них точно будет невыразимо больше.
Поразмыслив немного, он решил, что вместо того, чтобы идти на юг вглубь земель, он отправится на север к берегу ледяного океана.
Ледяной океан считался опасным местом, и только самые отважные местные решались отправляться туда за рыбой. Летом к берегу прибивалось огромное количество льдин и создавалось обманчивое впечатление, что вода до самого берега скована льдом, но это было совсем не так, просто лёд холодным летом не успевал так быстро таить, как его приносило течение. Заниматься рыбалкой и выходить в море в таких условиях было опасно. Зимой же тёплое течение растапливало лёд, делая его слишком тонким и опасным для рыбалки на удочки, а зимние шторма делали лодку ещё более опасной чем летом.
Именно поэтому тут в основном промышляли охотой, а не рыболовством, несмотря на близость воды.
Вот только у Торина особо не было выбора. Ему нужно было достать пищу для матери и брата с сестрой. А в отсутствии оружия океан оставался его единственной надеждой.
Но вот наконец стихла мать, свернувшись клубочком под покрывалами из шкур, да и огонь поутих, когда Торин вылез со своей лежанки для того, чтобы совсем неслышно собрать всё, что посчитал нужным. В голове было чёткое понимание, он уходит ненадолго и обязан вернуться, потому он упаковал с собой только один кусок чёрствого хлеба, а вот оделся как следует. Он уже был готов выйти на улицу, как прямо перед дверью повернул обратно. И нет, Торин не подумал, он вообще был удивительно упрямым парнем. Корявым почерком, он написал матери, что обещает вернуться через три – четыре дня. Очень хотелось на прощание поцеловать сестру и взъерошить волосы брату, но Торин удержал себя от этого порыва. Это может разбудить их, а наобниматься он ещё успеет, как только вернётся с сумкой полной рыбы.
Тихо, он снял двойной засов с двери и вышел из дома.
На удивление метель улеглась и сейчас перед Торином открылась, просто волшебная картина тёмной зимней ночи, когда мороз щипает за щёки, а звёзды светят особенно ярко. Парень радостно, почти захмелевши улыбнулся, в такую погоду и в самом деле идти одно удовольствие, опять же видимость прекрасная. Хотя кого ему тут бояться? У них в последнее время и зверья-то почти не осталось. Стало слишком холодно.
Ещё раз взглянув на ярко и маняще горящие звёзды Торин уверенной походкой отправился на север.
Если погода продержится такой же, как сейчас, то ему, возможно, даже удастся добраться к океану уже к позднему зимнему рассвету. Это было бы для него просто неимоверной удачей, ведь если всё сложится хорошо, то он бы смог вернуться домой уже к следующему вечеру. Это было бы настолько невероятно быстро и вдохновляюще быстро, что заставляло Торина шагать вперёд ещё радостнее и быстрее. Он всё сможет! У него получится!
В пещере дракона
– Папа! Ну почему ты всегда такой противный! Я просто хочу прогуляться на улицу! Но не убьёт же меня в самом деле сосулькой! Я уже достаточно взрослая и вполне смогу прогуляться сама! – Снайдис снова была не в духе, а дракон уже даже и не знал, чем её ещё можно было бы отвлечь или развлечь.
Платье из его чешуи они отшили ещё в прошлом месяце.
Если по правде, то дракон был бы готов отдать даже свои зубы, да вообще всё что угодно лишь бы его малютка хоть немного успокоилась и как раньше крепко обняла своего папу, который так старается для нее.
Вот только уже целый месяц его дочь буквально изводила отца неизвестно откуда втемяшившейся ей в голову мыслью о том, что ей просто жизненно необходимо покинуть ледяные чертоги и узнать, есть ли жизнь за их пределами.
И как только удумала?
Да, какая к демонам разница есть ли там жизнь или нет? Вот ему лично на это было глубоко наплевать. Он раз за разом пытался объяснить Снайдис, что он побывал за пределами ледяных чертогов пару раз и нет там ничего интересного, и уж тем более достойного её внимания. Но разве капризная принцесса хотела его слушать? Нет, конечно!
Уже дважды дракон поймал её за попыткой побега и в результате ему пришлось сначала заколдовать её браслет, чтобы он начинал будить его, если его любимая принцессочка отходила слишком далеко, а сейчас он так и вовсе подумывал, о том, чтобы полностью заделать вход в ледяные чертоги. Останавливало только одно, тогда температура в пещере станет подниматься. Но ледяной дракон был уже согласен отказаться от привычных минус трёх дома, лишь бы обезопасить свою крошку от тех опасностей, что творились за пределами ледяных пустошей.
С содроганием он вспомнил тот последний день, когда он был за пределами ледяных чертогов. Тогда его уговорила на небольшое путешествие его любимая Весна. Да и вообще какой мужчина мог бы отказать своей любимой женщине, которая носит под сердцем вашего первенца в такой мелочи?
Весна захотела прогуляться, и он с радостью поддержал её. Тем более что если уж быть честным, то и ему самому очень нравился тонкий аромат магнолий, который начинался разноситься отовсюду, стоило только его красавице ступить ногой на землю.
Дракон обернулся и со всей осторожностью поднял в воздух свою любимую. Он знал, что Весна любит быстрый полёт и даже разнообразные выкрутасы в небе, но срок рождения их малыша приближался и он просто боялся рисковать.
В результате Весна прилетела на большую землю весьма недовольная, да она понимала, что надо было быть осторожной, но была уверена в том, что всё будет хорошо.
Они отправились гулять вдвоём держась за руки. На большой земле, силы у ледяного дракона было меньше, поэтому ему было откровенно жарковато, да и Весна старалась вовсю, то тут, то там прикасаясь к деревьям или большим сугробам. Сугробы тут же начинали таять, а на деревьях появлялись малюсенькие почки.
Дракону была всё равно на эти маленькие изменения природы, вот только его любимая при этом улыбалась и смеялась и именно это и трогало его сердце. Дойдя до опушки, и увидя берлогу медведя, припорошённую снегом Весна заторопилась для того, чтобы разбудить косолапого, а дракон в этот дурацкий момент отпустил её руку.
Дракон и не понял, что именно произошло, то ли его любимая запнулась, толи оступилась, но через несколько секунд он с ужасом наблюдал, как Весна падает, осознавая, что он точно не успеет её поймать.
Весь мир словно замер и застыл перед глазами дракона, а Весна вскрикнула так, что дракона пробрало ужасом до костей. Он кинулся к любимой, помогая ей встать и неся какой-то тихий неуверенный бред, о том, что Весне стоит быть более осторожной, а то живот уже перевешивает, а она всё как козочка по сугробам прыгает. И вроде всё было в порядке. Пару-тройку шагов уж точно, а потом Весна охнула и осела прямо в таящий сугроб.
Роды начались раньше, значительно раньше чем должны были, а вокруг не было ни души, чтобы хоть как-то помочь, да и магия дракона, как назло тут не обладала такой силой, хотя он прилагал все усилия, для того, чтобы облегчить боль своей любимой. Раз за разом вдыхал в неё свою магию, пока от внутреннего ресурса не остались одни крохи. Но ему было наплевать, на то, что его самого шатало, разве это вообще может иметь хоть какое-то значение? Ведь сейчас он помогает своей любимой и своему ребёнку. Он снял и тонкую рубашку для того, чтобы промакивать мокрый от пота лоб весны и свой кафтан для того, чтобы позже завернуть в него новорождённого, а ещё молился всем известным богам, чтобы они оказались милостивы и всё закончилось хорошо.
Вот только, кажется, именно в тот день боги решили остаться глухими к мольбам дракона.
Сердце дракона забилось как сумасшедшее, стоило ему только взять на руки маленький, ещё окровавленный комочек, который что есть сил верещал. Провозглашая о своём рождении всё вокруг. Дракон радостно улыбнулся, разглядывая свою дочурку.
– Снайдис, – еле слышно прошептала Весна, а дракон тут же повернулся к любимой, для того чтобы отблагодарить её за столь невероятный дар жизни.
Как раз вовремя, для того чтобы заметить, как неестественная бледность заливает лицо Весны.
– Назови её Снайдис, позаботься о ней, – прошептала Весна.
– Ты что? Нет, я на такое несогласен, – в ужасе прошептал дракон. Он отложил ребёнка в сторону и тут же принялся вливать в свою любимую последние капли своей магической силы, надеясь на то, что они помогут удержать Весну и не дать ей уйти за грань жизни.
Но вот и его запас магии полностью иссяк. Но дракон совершенно не собирался сдаваться. Он просто не был готов потерять, ту ради которой, билось его сердце. Поэтому, нервно тряхнув головой, он обернулся и принялся вливать в Весну свои собственные жизненные силы. Ну и что, что после этого он не сможет ещё добрых сотню лет принять человеческий облик, если когда-либо вообще. Разве это имеет хоть какое-то значение, когда речь идёт о жизни той, которая ему дороже всех?
Он был готов с лёгкостью и без раздумий отдать за любимую свою жизнь. Вот только, чтобы он не делал, губы Весны продолжали синеть, словно сама смерть вцепилась в неё и не желала отпускать из своих объятий.
– Снайдис, позаботься о дочке, – с надрывом еле слышно прошептала Весна и её глаза уже навечно остекленели.
Дракон не знал, сколько он тогда ещё просидел, возле своей любимой, которая столь внезапно покинула мир живых. В реальность его вернул рассерженный крик младенца. Его дочери. Снайдис.
И он пообещал о ней позаботиться.
