Текст книги "Темный день. (Дилогия)"

Автор книги: Алла Рут

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 42 страниц) [доступный отрывок для чтения: 16 страниц]

Фендуляр метнулся из кресла и завис перед Дариным.

– Давай в следующий раз устроим дружескую попойку, – заговорщицки предложил призрак. – Пригласим друзей, выпьем, закусим, зеркало покажет нам что-нибудь этакое – славно повеселимся!

– Заметано, – кивнул Дарин и скрылся в кухне.

Вскоре обитатели дома с синими ставнями уже сидели за столом, уписывая яичницу, булочки, принесенные вчера Тайей и запивая все это холодным молоком.

Впрочем, сидели за столом только Дадалион и Дарин. Фендуляр, хоть и любил присутствовать при трапезах, ничего не ел, «по причине своей призрачности», как он объяснял, а Тохта грыз косточку, сидя у очага.

– Открою лавку только после полудня, – озабоченно говорил Дадалион, управляясь со своей порцией. – Надо бы с утра на Ярмарку заглянуть. А ты, Дарин?

– А что – я? – с набитым ртом спросил он. – В Морское Управление пойду. А потом у меня только одно дело – сидеть и ждать, пока вещь, о которой говорил Тесс, не попадет мне в руки.

– Этак тебе долго ждать придется, – мудро заметил кобольд, на минуту оставляя кость.

– Ничего, я не тороплюсь, – Дарин откусил сразу половину булочки и запил свежим молоком.

– Ты-то, может, и не торопишься, – сказал Фендуляр. – А Тесс? Хочешь, чтоб повелитель ламий являлся к тебе на ночь глядя и спрашивал…

– Нет, ни за что на свете! – поспешно встрял Дадалион.

– Да вы что, сговорились что ли? – Дарин взмахнул рукой с зажатой в ней булочкой, едва не опрокинув кувшин с молоком. – От меня-то в данном случае ведь ничего не зависит! Я не знаю даже, когда этот проклятый амулет попадет ко мне в руки. Поэтому, предлагаю пока заняться делами – давайте вести себя так, будто ничего не произошло. А?

Он посмотрел на Дадалиона, тот подумал и кивнул.

– А что, собственно произошло? – не унимался Дарин. – Ничего особенного. Повелитель ламий нанес визит вежливости, попросил о небольшом одолжении. И все! Так что, не знаю, как вы, а я наведаюсь прямо сейчас в Управление…

Дадалион поспешно прожевал кусочек яичницы.

– Я решил, что мой долг поддержать тебя, – объявил он. – Поэтому пойду с тобой. Нам по пути.

Дарин поперхнулся булкой.

– Хочу быть рядом с тобой, когда… э… когда все произойдет. Мало ли что!

– Небось, хочешь вовремя оформить завещание?!

– Не без того, – скромно признался Дадалион. – Но, главное, посмотреть хочу, как все получится! Не смотри на меня так, Дарин… до Привратной площади мы все же можем дойти вместе!

Кобольд отодвинул кость.

– Я тоже! – воскликнул он. – Я тоже иду с тобой!

– Разве тебе не нужно сидеть сегодня в меняльной лавке? – язвительно поинтересовался Дарин.

– Нужно. Но я пропущу денек, большой беды не случится! Буду ходить за тобой по пятам… хочу посмотреть, что за амулет такой!

– Ходить за мной?! Да ты что, сдурел, что ли?

Фендуляр от досады сделался серым, как дождевое облако.

– А я?! – воскликнул он. – Я?!

– А ты будешь сидеть дома, – отрезал Дадалион. Призрак махнул рукой в его сторону и обратился к Дарину.

– Слушай, – в голосе его появились заискивающие нотки. – Мы же друзья, так ведь? Так что ты не мог бы получить амулетишко, когда стемнеет, а? Я тоже хочу посмотреть. А то, пока на улице белый день, мне туда и носа показать нельзя. Договорились?

– Договорились, блин, – утомленным голосом сказал Дарин.

Фендуляр повеселел.

– Отлично! Я, право слово, жалею, что мы не познакомились раньше, ну, пока меня не того… – он скосил глаза на кинжал, торчавший у него в груди. – Ух, мы бы повеселились! И к соседишкам бы заглянули, сожгли бы у них… кстати! – перебил призрак сам себя. – Я тут подумал ночью. У меня есть еще маленькая просьбишка так, пустячок.

Он откашлялся.

– Ты не мог бы, когда Тесс явится за амулетом, подкинуть ему одну мыслишку: пусть навестит моих соседей. Темной безлунной ночью, прихватив с собой парочку голодных ламий? И главное, пусть не забудет передать от меня привет! Вежливость прежде всего!

– Ты в своем уме? – сердито осведомился Дарин.

– А что? Что тут невозможного? – обиделся призрак. – Это для вас, людишек, до моих владений три дня скакать, а ламиям-то – рукой подать. Пообещай им хороший ужин в усадьбишках соседей и они…

– Кстати, о Тессе, – деловитым голосом вмешался Дадалион. – Погоди, Фендуляр, не перебивай… Я думаю, что когда тебе, Дарин, выпадет случай еще разок встретится с повелителем ламий, нелишне будет, чтоб ты немного рассказал ему о нашей лавке, – Дадалион указал в сторону лавки жестом, исполненным достоинства. – Опиши ассортимент, упомяни про качество товара, скажи, что кроме подержанных магических предметов, у нас продаются прекрасные писчебумажные принадлежности. Хорошо бы, чтоб ламии покупали у нас перья, бумагу, чернила…

Дадалион посмотрел на Дарина, сидевшего с вытаращенными глазами и поднял брови.

– Что?

– Ты это серьезно? – недоверчиво спросил тот.

– Это же выгоднейшие покупатели! – принялся втолковывать Дадалион. – Золотые! Золотые, потому что живут долго и вполне могут стать нашими постоянными клиентами лет на сто! Мне об этом как-то неудобно заикаться, но ты – скажи обязательно.

Он сложил оставшиеся булочки в корзинку и накрыл чистой салефеткой.

– Слыхал я как-то, что ламии пишут кровью, но, по-моему, глупости все это. А если, к примеру, оживленная переписка завяжется? Писем десять в день, а? Так и крови не напасешься! Вот тогда-то и пригодятся хорошие качественные чернила и…

Дарин сделал такой большой глоток молока, что чуть не захлебнулся.

– Хорошо, – пробулькал он. – Как встречу, скажу непременно.

– А я… – волнуясь, начал кобольд и вспрыгнул на стул. – Тоже подумал вчера. Почему бы ламиям не завести возле Тисовой рощи небольшую меняльную лавочку? Такую, знаете ли, маленькую, но…

Дарин взял себя в руки – это удалось не сразу и потребовало неимоверного усилия воли.

– Отлично, – сдержанно сказал он. – Всем спасибо за поддержку. Ну, пока я еще живой и никаких ламий поблизости нет… кажется, – тут он покосился за окно. – Займусь-ка я делом: схожу в Морское Управление. Так что вы тут поговорите, а я…

– А мне тоже нужно, – спохватился Дадалион. – На Ярмарку, потом отнесу я родословие гоблину, тут, недалеко, на улицу Гончаров.

– Да и мне пора, – кобольд сполз со стула.

– За мной увяжешься, да? – подозрительно спросил Дарин.

– Вспомнил только что, – деловым тоном сообщил Тохта. – Дельце одно есть…

Призрак с досадой фыркнул, взлетел под потолок и устроился на балке.

Но когда они выходили из дома, Фендуляр не выдержал и метнулся вниз. Дарин почувствовал, как его руки коснулось что-то влажное и холодное.

– Ты уж расскажи мне, что и как, – умоляющим тоном проговорил призрак. – А то тут сижу день-деньской и никаких новостей! Прибежит курьеришко из Морского Управления – вот и все развлечение!

По дороге к самой большой площади Лутаки, Дадалион и Тохта были очень заняты. Они то живо осуждали, каким именно образом Дарин получит таинственный артефакт, то переходили к задушевной беседе и начинали мечтательными голосами рассуждать о небольшой меняльной лавочке возле Тисовой рощи и о том, как прекрасно пойдут у Дадалиона дела, когда он начнет торговлю с замечательными вечно живущими покупателями.

Дарин демонстративно в разговор не вступал, а чтобы не слушать разглагольствования приятелей, прислушивался к болтовне почтенного семейства водяных кикимор, которое шло неподалеку, явно направляясь на Ярмарку. Язык кикимор давно интересовал его, однако узнать его получше не было никакой возможности: с людьми водяные кикиморы общались неохотно, а своей письменности у них не было.

– Проснись! – пихнул его в бок Тохта. – Будь наготове!

Дарин вздохнул.

– Я наготове. Так и жду, что подойдет ко мне некто и скажет…

– Некто или нечто, – поправил кобольд. Он собирался подробно объяснить, как важно для него иметь собственную лавочку, где он будет сам себе хозяин, но тут неожиданно мысли его приняли совсем другой оборот: Тохта принялся размышлять об аппетитной свежей крысе, припрятанной им в комнате Дарина. Но крыса предназначалась на ужин, а сейчас приближалось время обеда и не мешало бы хорошенько закусить. – А, может, не подойдет, а подлетит. Или подползет, – он облизнулся. – Подползет, как крыса – упитанная, молодая, сочная и…

– Заткнись, а? – проворчал Дарин. – И, кстати, хотел тебе сказать: прекращай делать заначки по всему дому! Снова я полуобглоданную кошку за диваном в гостиной вчера нашел! Не дом, а кладбище домашних животных… попробуй только что-нибудь в моей комнате спрятать!

– Каждый кобольд делает запасы на черный день, – уклончиво ответил Тохта. – Так уж заведено. А ты лучше про амулет думай…

– Думаю, – вздохнул Дарин. – Но ведь неизвестно, когда он появится? – он пожал плечами. – По-моему, предсказания должны быть чуток поконкретней. Должно быть так, к примеру: «сегодня в пять ноль-ноль вам на голову свалится птица феникс». Тогда понятно. А так…

– С чего бы феникс валился на голову? – удивился Тохта. – Сколько раз видел их – летают себе и не падают.

– Это я так, к примеру…

– А-а-а… – протянул кобольд, снова погружаясь в мечты об обеде.

Привратная площадь Лутаки преобразилась неузнаваемо: повсюду пестрели шатры и палатки, под полотняными навесами тянулись бесконечные ряды прилавков, заваленных грудами разнообразного товара, а меж рядов бродили толпы покупателей – и людей и самых необыкновенных существ.

– Не отвлекайся, – строго одернул его Дадалион, заметив, что Дарин покосился в сторону небольшого помоста, где под звон бубна кружилась в танце золотоволосая плясунья. – Амулет высматривай. А то прохлопаешь ушами, упустишь, такой конфуз может произойти! Потеряем из-за тебя наших будущих постоянных покупателей, а ведь я уже практически составил в уме долгосрочный контракт!

– Хватит уже, а? – взмолился парень, уворачиваясь от бродячего торговца плащами-невидимками: тот ухватил Дарина за рукав, с жаром описывая достоинства своего товара.

– А меняльная лавочка возле Тисовой рощи… – встрял кобольд, отвлекаясь от приятных мыслей о еде.

– Отстань! – коротко ответил ему Дарин.

– Хорошая маленькая лавочка, – настойчиво продолжал Тохта. – Приятный курс обмена денег и никакой конкуренции!

– Отвали… тоже мне, спекулянт-валютчик нашелся!

Народу на площади все прибавлялось. Возле бочонков толпились гарольды – протрубив о начале Ярмарки, они приступили к обстоятельной и неторопливой дегустации пива. За пивными рядами виднелись шатры гномов-оружейников и ювелиров.

Под полосатыми навесами толпились солидные покупатели, рассматривая драгоценности и украшения. Были, конечно, и в Лутаке искусные ювелиры, но соперничать с гномами было им не под силу: в огранке редких камней гномам не было равных.

Драгоценностями Дарин не интересовался, но внезапно ему пришло в голову, что среди ожерелий, бус и браслетов вполне может быть и таинственный амулет. Как выглядит артефакт, он не знал, а потому подверг ювелирный прилавок тщательному осмотру и рассматривал товар так пристально, что гном-торговец заволновался и покосился в сторону стражи. Стражники, как на беду, были далеко, тогда ювелир немедленно завел с другим гномом громкий разговор о том, какими способами совсем недавно, еще каких-нибудь лет двести назад казнили ярмарочных воров. Рассказ получился живым и красочным, хоть и пестрел излишними натуралистическими подробностями.

Возле палатки гадалки, Дарин остановился. Он хотел было заглянуть внутрь, но вход в палатку был занавешен ярким ковром, с изображением звездного неба.

– Может, зайти? – неуверенно спросил Дарин. – Уточнить некоторые моменты? А то как-то не себе: сидишь да ждешь у моря погоды.

– Чего ее ждать-то? – фыркнул кобольд. – Пошел на улицу Предсказателей погоды да и заказал какую тебе надо.

Чуть дальше палаток с предсказателями тянулись ряды со съестным, там продавали пиво, хлеб и сыры. От дымящихся жаровен тянуло чадом и запахами еды.

– А феи появляются на Ярмарке? – спросил Дарин, проталкиваясь за Дадалионом, который держал путь к прилавкам, заваленными пергаментами, перьями и флаконами с чернилами.

– А как же, – кивнул Дадалион, пробираясь сквозь толпу. – Традиция! Раз в год или на летней Ярмарке или на Зимней может появиться кто-нибудь из фей, – на всякий случай он понизил голос. – Так сказать, напомнить о своем присутствии. К тому же, самые уважаемые члены Городского Совета, старейшие маги и влиятельные жители Лутаки иной раз встречаются с ними, чтобы засвидетельствовать свое почтение. Конечно, бывает это не часто, но…

– Мы и так о них помним, – проворчал Тохта. – Торговый тракт, что проходит возле Тисовой рощи, говорят, еще лет триста назад был довольно оживленным. Караван за караваном – и все в Лутаку! А теперь?

– Интересно, – рассеянно протянул Дарин, глазея по сторонам. Прямо у крепостной стены расположились мастера татуировок – всего-то-навсего пара медных лемпиров и предплечье дюжего рыжего парня украсил силуэт танцующей красавицы, еще лемпир – на этот раз серебряный – в уплату за простенькое заклинание и татуировка на время «ожила»: маленькая фигурка закружилась в танце.

– Куда уж интересней, – отозвался Дадалион. – Так что, возможно, и на эту Ярмарку они явятся. Конечно, не все разом… обычно две-три, но и этого достаточно, чтобы нагнать страху.

– А сколько их всего?

– Девять. Девять прекрасных фей. Прекрасных до того, что у людей кровь стынет в жилах. Красавицы, от которых хочется бежать без оглядки, забиться куда-нибудь и срочно написать подробное, обстоятельное завещание самому себе!

Дарин покрутил головой. Начинались ряды синих шатров, принадлежащих Гильдии лекарей – на прилавках громоздились ворохи душистых лекарственных трав, стояли шеренги хрустальных флаконов с разноцветными настоями, ветерок колыхал связки сушеных летучих мышей и змеиных шкурок. Возле одного из щатров сидел тролль-зубодер и, поджидая клиентов, самым внимательным образом изучал привезенный коллегами из Ашуры медицинский трактат «Клыки вампиров и зубы гоблинов».

– А зачем они появляются?

– Сказали же тебе: как напоминание о соглашении, заключенным некогда между феями и магами Лутаки, – Тохта сердито зашипел: кто-то из людей наступил ему на хвост. – Соглашение! Феи не пользуются своей магией в Лутаке, а городское управление сквозь пальцы смотрит на то, что возле Тисовой рощи нет-нет да пропадают люди.

– А Тесс… – заикнулся было Дарин.

– Само собой, его подданных соглашение тоже касается, – пояснил Дадалион. – Кстати, о Тессе. Я думаю, что ты должен…

– Ты опять? У меня уже голова кругом идет!

Дадалион остановился, как вкопанный. Продавец горячих пирожков с волшебными грибами, бросился было к нему, во все горло расхваливая товар, но Тохта сердито оскалил зубы и торговца, как ветром сдуло.

– Тебе плохо? – забеспокоился Дадалион. – Помни о наших будущих постоянных клиентах! Благосостояние моей лавки – в твоих руках!

– О меняльной лавочке, о меняльной лавочке, – возбужденно протявкал кобольд. – О ней тоже помни!

Дадалион огляделся по сторонам.

– Тохта, давай отведем его вон к той палатке, – скомандовал он. – Там продают сидр, нам всем сейчас не помешает стаканчик-другой. За наш будущий успех и скорое процветание!

– Мне бы в Морское Управление…

– Успеешь. А пока за стаканчиком сидра подробно и всесторонне обсудим блестящие перспективы: ведь у нас вот-вот появятся практически бессмертные клиенты!

Дарин понял, что отвязаться от приятелей будет не так-то просто.

– Почему «практически»? – обреченно спросил он. – Разве Тесса можно убить?

– Теоретически – нет, – принялся втолковывать Дадалион, увлекая Дарина к зеленой палатке с сидром. – Обычный смертный его уничтожить не сможет, нечего и пытаться. Это и к лучшему – бессмертные клиенты нам самим нужны, правда? – он вручил парню глиняную кружку с напитком. – А вот магическое существо… дракон там или фея – те, я думаю, вполне могут.

– Давайте договоримся насчет маленькой меняльной лавочки…

– Послушайте, давайте вы заткнетесь?! Мне надо в Морское…

Дадалион принял из рук гоблина-винодела до краев налитую кружку и покачал головой.

– Мы же не обсудили…

– Что обсуждать? – взвыл несчастный Дарин, расплескивая сидр.

– Ты пей, пей… а как только увидишь Тесса… ну, вдруг, понимаешь? Совершенно случайно. Так сразу подходи к нему и заводи разговор о…

– Проклятые овражники, – не к месту встрял кобольд, высматривая в толпе овражных гномов. – Обещали весь день доставлять менялам свежих крыс из предместий! И где они? Я лично ни одного не вижу!

Он недоговорил: неподалеку что-то грохнуло, толпа взорвалась криками и загудела.

Дарин поперхнулся сидром.

– Это что?

Дадалион бросил взгляд в сторону и вздохнул.

– То, без чего еще ни одна Ярмарка не обходится. Кто-то опять перебрал с вином и затеял потасовку.

Гоблин-винодел тотчас же оставил свой пост возле дубовых бочек и вскочил на скамью, чтоб получше разглядеть происходящее.

– Небось, наргалийцы первыми начали… характер у них – порох! Гм, гм… а что же они пили? – гоблин на мгновение задумался, рассматривая дерущихся с академическим интересом. – Хаотичные взмахи конечностями и бессвязные выкрики указывают на то, что употребляли они… употребляли… ну, конечно, «Рендийское вечернее»! Ну, что сказать? Не хотелось бы критиковать конкурентов, конечно, – скромно заметил он. – Это вино огры из Буковых лесов привезли… но указать на недоработки – моя прямая обязанность! Не выдержано, не созрело, да и в рецептуру, я чувствую, они внесли какие-то изменения, вот и ударило в голову. Вижу это невооруженным глазом!

Тохта покосился на него с уважением.

– А с кем они дерутся?

– Сейчас взгляну. А… с кузнецами из предместий, – ответил гоблин.

– Откуда там столько кузнецов? – поразился Дарин. Привстав со скамьи, он рассматривал потасовку.

– Тут дело-то в том, – отозвался Дадалион. – Что на праздник все с друзьями приходят, как водится. Ну, сам понимаешь, не в стороне же им стоять, коль дело до драки дошло! Хорошо, хоть закон есть: на Ярмарки оружие с собой брать воспрещается, так что до смертоубийства обычно не доходит. Так что даже завещание не напишешь…

В голосе его прозвучало легкое сожаление.

– Ладно, не расстраивайся, – с сарказмом отозвался Дарин, припоминая, что, благодаря Дадалиону, он со вчерашнего дня стал обладателем десяти прекрасно составленных завещаний.

– Так, так, – продолжал гоблин-винодел, весь поглощенный интересным зрелищем. – А что употребляла противная сторона?

Он на мгновение задумался, пристально наблюдая за «противной стороной».

– Вижу невооруженным глазом: слаженность в движениях отсутствует, членораздельная речь утеряна… гм… гм… потерпят поражение, помяните мое слово! – заключил он. – Употребляли, судя по всему, «Розовое весеннее», привез его драконид из предгорий. Что сказать? Винодел начинающий, всего-то лет сто этим делом занимается. Но надежды подает неплохие!

Кобольд махнул лапой.

– Ничего, сейчас стража явится, живенько всех утихомирит!

– Похоже, – вдруг сказал осторожный Дадалион. – Подраться они решили серьезно!

Теперь и Дарин заметил, что потасовка мало-помалу перемещается к шатрам, где гномы-оружейники торговались мотыгами и топорами.

Зрители, до этого откровенно радующиеся зрелищу, встревоженно загалдели. Не успел гном-торговец и глазом моргнуть, как драчуны расхватали мотыги, секиры и молоты и потасовка вот-вот грозила перерасти в серьезную драку с нешуточным кровопролитием.

– Ого, – озабоченно проговорил Дадалион, отставляя кружку в сторону. – Чувствую, без парочки хорошо написанных завещаний сегодня все же не обойтись! Так, с кого бы начать…

– А вот и стража! – воскликнул гоблин-винодел.

Действительно, сквозь густую толпу от ворот уже пробивались стражники с молодым белокурым человеком во главе.

– Слава небесам! – воскликнул Дадалион. – И господин Тимблер с ними!

– А кто это?

– Маг Тимблер, к городской страже прикомандированный, – пояснил Тохта, с сожалением заглядывая в пустую кружку. – Чародеи, как выучку у себя в квартале пройдут, потом умения свои на деле применять учатся: на верфях, у Предсказателей погоды, в городском Совете. Ровно три года, полагается так.

– Практику проходят, что ли?

– Что-то вроде этого. Тимблер, к примеру, вместе с городской стражей за порядком следит. Ворота на ночь зачаровать, на городские колодцы заклинания наложить, то-се, по мелочам, смотришь – и много дел набирается.

– Что-то не торопятся они, – заметил Дарин. – Эти вояки того гляди поубивают друг друга!

– Поубивают, некромантов вызовем, – философски отозвался гоблин. Он спрыгнул со скамьи и направился к бочкам. – Еще кружечку? За победу, а?

– За чью? – деловито осведомился Тохта, подставляя кружку. – Может, пока суть да дело, ставки будем делать? Дарин, ты как? На кого ставить будешь?

Тот не ответил. События начали развиваться с необыкновенной быстротой.

Толпа зевак дружно ахнула: в воздух взвилась боевая мотыга гномов. Человек, огромный мускулистый гигант, судя по всему, умел ею пользоваться.

– Кузнец Акеш, – хладнокровно заметил гоблин. – Говорят, его бабушка была из снежных великанов. Здоровяк, каких мало. На прошлогодней Ярмарке, помню, напился и на спор с кем-то убил быка. Одним-единственным ударом кулака! Силища необыкновенная! Владелец был очень недоволен – еще бы, призовой бык, гордость и надежда стада!

– Бедное животное, – осуждающе заметил Дадалион.

– Завещание ему составь, – не удержался Дарин, не отрывая глаз от происходящего.

– Глупая шутка…

Дощатый прилавок разлетелся в щепки, толпа испуганно отхлынула, давя друг друга, мотыга взлетела в воздух снова и…

За спиной не на шутку разошедшегося кузнеца вдруг появился темноволосый человек и перехватил занесенную вверх мотыгу.

Гигант сперва не сообразил, что происходит, рванул ее раз, потом другой, лицо его побагровело от натуги. Мужчина легко выдернул оружие из рук кузнеца и отбросил в сторону. Со стороны казалось, будто он проделал все это с легкостью и даже ленцой, будто здоровяка Акеша, потомка снежных великанов, внезапно покинули силы.

Дадалион передвинул по столу кружку и выразительно кашлянул.

– Твой знакомый, Дарин…

– Вижу, не слепой, – с досадой отозвался тот, пригнувшись к столу и стараясь стать как можно незаметней. – Но что-то не хочется мне сейчас беседовать с повелителем ламий о перспективах долгосрочного сотрудничества. Момент неподходящий… видел, как он кузнеца разоружил?

Тохта подергал его за край рубахи.

– Меняльная лавочка, – многозначительно процедил он сквозь зубы.

– Отвали, – Дарин украдкой огляделся по сторонам, прикидывая, как бы смыться понезаметней. – Сидите тут, сколько хотите, а я исчезаю. А кто это стоит позади Тесса? Ламии?

– Они самые, – неодобрительно проговорил Дадалион.

Сквозь густую толпу к месту потасовки наконец-то добрались стражники: пять человек, одетых по поводу праздника в ярко-синюю парадную форму. Их сопровождал молодой маг – среднего роста человек с густой белокурой шевелюрой и серо-голубыми глазами. Он был одет в темно-зеленый камзол и новенькую, с иголочки чародейскую мантию. На его груди лежала цепь, а старательно начищенная бляха сияла. На бляхе было изображен морской змей – символ Гильдии магов Лутаки.

– Что за беспорядок? – рявкнул старший из них. – Драка? Кто затеял? Хотите на время Ярмарки в тюрьме отдохнуть?

Маг Тимблер знаком велел ему замолчать.

– Кто еще не знает, что во время Летней Ярмарки должно соблюдать порядок? – надменным голосом произнес он. – Что произошло? Я, как маг, прикомандированный к городской страже, отвечаю за порядок во время Ярмарки и не потерплю… Кто зачинщик драки?

– Никаких беспорядков! – поспешно отозвался один из драчунов. – Так, пошумели немного… перебрали чуток в винных рядах. Но никаких драк не было, скажи, Акиш?

– Не было, – выдавил здоровяк, рассматривая камни у себя под ногами.

– А что за шум слышался? – недоверчиво спросил старший стражник.

– И шума никакого не было!

Маг Тимблер выпрямился и окинул собравшихся подозрительным взглядом.

– Имейте в виду, я, как чародей, никаких происшествий во время Ярмарки не допушу! И стражники, под моим началом, будут следить за порядком все три дня праздника, день и ночь. И если что-то произойдет – мне это станет известно тотчас же. И я разберусь со всей строгостью…

Внезапно он наткнулся взглядом на ламий, осекся и сделал шаг назад.

– Никаких беспорядков, маг Тимблер, – невозмутимо откликнулся Тесс, скользнув глазами по старательно начищенной бляхе с морским змеем.

– Я, как представитель Гильдии магов, – Тимблер облизнул пересохшие губы. – Обязан напомнить: во время Ярмарки, не должно быть никаких… никаких беспорядков. Это на всех распространяется… на людей и на… словом, на всех. Мне… я собираюсь поддерживать порядок на вверенной мне… нам… территории.

– Разумное решение, – согласился Тесс, В глазах его мелькнула усмешка.

Маг оглянулся на стражников, переминающихся с ноги на ногу.

– Главное – порядок. Мы все его должны поддерживать. Никаких драк… и я… мы, конечно, не хотим обнаружить после Ярмарки несчастных, с выпитыми душами и… э…

Глаза ламии начали темнеть.

– По договору мы не берем души в Лутаке, – произнес он, глядя на молодого мага. – Это всем известно, не правда ли? Пока у нас нет повода нарушать это обещание. Хотя, – Тесс сделал паузу, рассматривая человека так внимательно, что тот занервничал. – Что может быть лучше, чем чистая молодая душа мага?

Чародей поспешно отступил.

– Чего еще ждать от ламии, – нервно произнес он, оглядываясь на стоявших поодаль стражников. – Но мои заклинания защитят от…

Заглушая его слова, по толпе пролетел встревоженный гул и тут же стих.

Появились феи.

После, какое-то время спустя, Дарин не один раз старался восстановить в памяти тот миг, когда он первый раз увидел фей. Но память будто хитрила с ним и воспоминания ускользали, рассыпаясь, как картинки в калейдоскопе. Он вспоминал то изумленные лица людей, то мертвую тишину на площади, то спешившего навстречу феям старейшего чародея Гильдии, то вдруг отчетливо видел, как играло солнце на золотой упряжи двух белых единорогов, запряженных в хрустальную повозка. Фея, державшая в руках поводья, была высокой и стройной. Ее раскосые глаза напоминали цветом изумруды, а серебристые волосы вились крупными кольцами. Она была окутана крыльями, точно плащом, полупрозрачными, дымчатыми, с серебристыми прожилками, будто сотканными из утреннего тумана, однако режущая кромка этих нежных крыльев казалась острой, как бритва.

Глаза второй феи были темно-синими, как грозовое небо, а белые прозрачные крылья покрыты узором, похожим на тот, что рисует зимним утром на окне мороз. Белые волосы падали волной на прямую спину, руки, унизанные кольцами, были скрещены на груди. Она слегка улыбалась, глядя поверх толпы, но Дарин вдруг поежился, точно от холода: казалось почему-то, что одним прикосновением своего белого тонкого пальца эта прекрасная снежная королева может заморозить насмерть любого.

Зеленоглазая фея скользнула взглядом по толпе, заметила Тесса и слегка кивнула ему.

Ламия, опустившись на одно колено, склонился так низко, что его длинные волосы коснулись камня, которым была вымощена площадь.

– Приветствуем вас, повелительницы Тисовой рощи, – почтительно произнес седой маг, как по волшебству оказавшийся возле хрустальной колесницы. – Почетные члены Городского Совета ожидают вашего прибытия в главной ратуше.

– И я приветствую тебя, Харбен, – отозвалась фея мелодичным голосом. Она сделала знак, и Тесс поднялся с колен плавным движением.

Третья фея, сидевшая в повозке, казалась совсем юной. У нее были серо-зеленые глаза русалки, длинные русые волосы, а тонкие крылья окутывали ее золотистой дымкой. Она смотрела прямо перед собой, не обращая внимания ни на людей, ни на то, что происходило вокруг, лишь на один короткий миг взгляд ее скользнул в сторону и русалочьи глаза феи встретились с серыми глазами ламии.

Зеленоглазая фея тряхнула золотыми поводьями, хрустальная повозка тронулась, и копыта единорогов застучали по камням.

Лишь когда повозка отъехала, люди в толпе, наконец, заговорили – сперва шепотом, потом все смелей и громче. Дарину тоже, непонятно почему, вдруг стало легче оттого, что обитательницы Тисовой рощи покинули площадь. Будто зачарованный, он смотрел им вслед: белоснежные единороги поворачивали на улицу, ведущую к ратуше, юная фея быстро оглянулась, словно отыскивая кого-то в толпе, а уже через мгновение хрустальная колесница исчезла за поворотом.

– Еще по кружечке? – предложил гоблин-винодел. – После такого всем нужно прийти в себя. Все-таки, не каждый день…

– Не каждый, это точно, – согласился Дадалион. – Тохта, ты как?

– Видеть фей на голодный желудок… – начал было кобольд, но тут к огромной своей радости углядел в толпе овражного гнома, маленького, чумазого, с торчащими во все стороны волосами, одетого в лохмотья, подозрительно напоминающие изъеденные молью кошачьи шкурки. Ни минуты не мешкая, кобольд ринулся за ним.

– Стой! – тявкнул Тохта, пытаясь ухватить гнома за край одежки. – Стой, ушастый! Как у вас сегодня с доставкой обеда кобольдам?

Гном растерянно захлопал глазами, пытаясь сообразить, что к чему.

– Обеда?

– Где крысы? – нетерпеливо принялся втолковывать Тохта, мигом забыв и про фей и про таинственный амулет. В животе у него бурчало от голода, а голодный кобольд – это раздраженный кобольд. Поэтому Тохта без лишних разговоров пару раз встряхнул овражника: знал, что после небольшой встряски они обычно начинают соображать гораздо быстрей. – Крысы где?! Вы же обещали доставлять их прямо к меняльным столикам!

Дадалион, меж тем, вспомнил, зачем он, собственно, явился на Ярмарку и решительно направился к прилавкам, заваленным пергаментами, листами бумаги и связками перьев.

– Смотри, какие прекрасные писчебумажные принадлежности из Доршаты! Я должен взглянуть.

Он протолкался к ряду, где продавались редкие сорта чернил и самые дорогие пергаменты, и окинул товар придирчивым взором.

– Будет ли уместно предложить ламиям обычные чернила? – он задумчиво потер прекрасно выбритый подбородок. Дарин тяжело вздохнул.

– Нет! – решительно молвил Дадалион. – Нашим будущим постоянным клиентам мы им предложим что-нибудь особенное. А что же? – его голубые глаза придирчиво рассматривали товар. – Серебристые чернила? Гм… Фиолетовые, светящиеся? Лиловые с запахом сирени? Красные? Гм, пожалуй. Такой, понимаешь ли, насыщенный алый цвет. При небольшом воображении такие чернила вполне сойдут за кровь. Да, да, это подойдет. Заодно посмотрим, может, найдем что-нибудь, что пригодится для составления родословий, – сказал Дадлион, понизив голос. – Светящиеся чернила, позолоченный пергамент, серебряные кисти… вдруг наш следующий клиент будет тяготеть к пышности?