Текст книги "Черный рассвет"

Автор книги: Алла Самшитова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 12 страниц)

– Понимаю, Конгратилон. Надеюсь, когда-нибудь ты вспомнишь меня с улыбкой. Не оправдываюсь, нет смысла. Много ошибок совершил твой дед, их не исправить, – вздохнул Итонк.

– Я бы воспринял все очень категорично, если бы у меня самого не было столько на совести. И хоть трудно тебя понять, я простил.

– Спасибо, внук. Желаю вам с Сарлит счастья.

– Мы уже счастливы, дед.

Вечером ко мне прилетела жена. Она загадочно улыбалась.

– Пусть сам решит, какой из двух тронов займет, – сказал любимая.

– Кто? – не понял я.

– Наш сын. Лука. Мы скоро станем родителями.

Бросился к ней. Обнял.

– Как ты узнала, что я хочу назвать его в честь моего отца?

– Я и не знала. Просто более достойного человека невозможно представить. И еще: он был моим другом, – ответила Сарлит.

Мы скрыли от всех, что ожидаем принца. Сарлит родила его в нашем саду под куполом. Только однажды я забрал его ненадолго. Познакомил с Итонком.

– Вот, дед, это твой правнук Лука, – сказал я, передавая ему на руки трехмесячное сокровище.

– Глазки черные, а волосы собираются быть рыжими. Ничего, потемнеют. Славный малыш, и имя хорошее вы ему дали, – одобрил Итонк.

– Я его пока прячу от посторонних, мало ли что, – объяснил я.

– Правильно. И у ребенка могут быть враги, если он рожден править. Вы с Сарлит его хорошо воспитаете. А я теперь могу умереть спокойно.

– Разговоры о твоей скорой кончине сильно преувеличены, – возразил я деду. Он только рукой махнул.

Эпилог

Маленькому Луке уже три года. Он беззаботно играет в своем саду среди сказочных цветов и деревьев. Сарлит в последнее время стала реже уделять мне внимание, ссылается на какие-то неотложные дела. Не рассказывает, дескать, долг правителя и все такое.

Итонк умер полгода назад. Ушел тихо, спокойно. Мне кажется, он без сожалений примет забвение, расстанется с прожитым. Я молюсь и о нем тоже.

Дела в Арлисе идут своим чередом. Задумал провести несколько реформ, но пока только разрабатываю их стратегию.

Странно со мной жизнь пошутила. Вроде и не было никогда того мальчишки по имени Кони. А Конгратилон-Лу уже родился с тысячей возложенных на него обязанностей.

ИЛЛЮЗИЯ
Повесть

За мной по пятам идет волчица

Предисловие

В полнолуние она не могла уснуть. Какая-то часть ее души была единым целым с космосом, с землей, с каждой травинкой. Жила отдельной, не принадлежащей никому, бесконечностью.

Она понимала, что не контролирует свой дар. Напротив, эта странная сила определяла поступки и даже мысли женщины. По наследству ли она получила свой свет, или блуждала по мирам с ним за плечами, неизвестно. В цепи бесконечных перерождений только эта разрушительная часть души никогда не менялась, а значит, была бессмертной.

Не злая, не добрая. Просто другая. Она могла принести людям как тепло, так и пожар. Могла быть рекой, а могла – потопом. Безрассудная, подобная стихии. Ее боялись, проклинали и не хотели признавать. Все равно. Даровать жизнь или отнять ее – одним порывом.

Смотреть на луну было не обязательно. Закроешь глаза, прислушаешься к собственной природе – узнаешь много более важных вещей. Она думала, так могут все. Кажется, этот дар передался ей от Первой Матери, через множество таких же безрассудно одиноких душ.

Со временем женщина начинает все яснее понимать замысел Творца. И сквозь шелуху повседневных дел видит главное – его несовершенство, слабость и неизбежный крах. Не от того ли она сейчас загрустила? Пытаясь защитить всех своих будущих потомков, которым не суждено ничего божественного. И заранее оплакивая их. Только луна могла понять ее печаль.

Глава 1

Тьма то приближалась, то отступала, копя силы для решающего штурма. Сол сидел на камне у желтого ручья. Он закрыл глаза и ничего не делал. Мы стояли в самом центре острова и беспомощно озирались. Вот-вот огромная тень проглотит крохотный участок суши. Последний оплот света.

Я не знаю, что привело к гибели наш мир. Может, сбылось древнее проклятье. Или кто-то пошутил над нами так зло. Просто лет 20 назад в тайге появилось крохотное черное пятнышко. Сначала его не заметил никто. Но оно стало быстро расти. Определить природу этого явления никому не удалось, остановить – тоже. Началась паника, мир погряз в этой вязкой бесформенной жиже.

Почему наш остров еще не погиб, никто не знал. Раньше здесь жил только один рыбак. Сол. Мы перебрались на остров с правого берега реки, спасаясь от тьмы. Потом враждебная стихия встала стеной вокруг крохотного клочка суши, и началась длительная осада.

Я бросил камень в черноту. Она проглотила его с голодной жадностью хищника.

– Не делай этого, Эл, – сказал мне Сол. – Мистер Тень растет, поглощая все, с чем соприкасается.

– Почему он не захватит наш остров, что его сдерживает? – в тысячный раз спросил я. И, как всегда, не нашел ответа. – А если Мистер Тень – огромный ластик, которым кто-то стирает неудачный эксперимент? Чем же провинился наш мир?

– Я думаю, что тьма – это просто стихийное бедствие неизвестной природы, и за ней нет никакого разума, – поделился своими соображениями Сол.

Мы еще некоторое время молча стояли, наблюдая за неподвижным врагом, потом разошлись в разные стороны.

Они думают, я смогу их защитить. Или мой остров. Бедняги. Почему, по их мнению, я жил здесь, на этом Богом забытом клочке суши? На самом деле я скрывался от правосудия. Беглый преступник. А они принимают меня за отшельника, идиоты.

Девять человек уже месяц живут рядом. По правде сказать, они не самые плохие люди, из тех, что я встречал в своей жизни. А встречал я немало, уж поверьте, я ведь был телеведущим. Они меня не узнали. Еще бы. Я уже 25 лет не выходил в эфир.

Тогда я называл себя Сэмом. Высокий, подтянутый, энергичный. Весь такой холеный. Лучший крем для бритья, дорогой одеколон. Ничего я тогда не знал о жизни, хотя считал себя шибко умным. Просто пуп земли или 34 канала, что, по-моему, было одно и то же.

Потом банальное ДТП. Да я выпил. Немного. Девочка выбежала из-за угла. Я остановил машину, бросился к ней. Она была мертва. И телеведущий испугался. Просто сбежал. В конце концов, очутился на этом острове. Построил домик, ловил рыбу, выращивал овощи. Так проходили годы. Получается: я приговорил сам себя.

Их девять. Со мной – десять. Дядюшка Дой и тетушка Мэри – пожилая супружеская пара из Чикаго. Элиас – бизнесмен из Нью-Йорка, мрачноватый толстяк. Синтия – адвокат из близлежащего городка. Мадам Сесиль – женщина неопределенного возраста, кажется из Канады. И семья жизнерадостных шведов. Родители – Марта и Стефан, подростки – Карл и Йохан. Даже здесь они каждое утро начинают с зарядки. Пытаются привлечь к здоровому образу жизни всех остальных. Но мы пока успешно отбиваемся. Разве что Синтия несколько раз из интереса присоединялась к Марте в занятиях аэробикой, но ей это быстро надоело.

Знаете, порой после множества сумрачных дней вдруг проглянет солнце, и покажется, что теперь уж точно все будет хорошо. Счастье уже вот-вот, за ближайшим поворотом. Стоит в новых туфельках и ждет лишь тебя. Конечно, это только иллюзия, но без нее невозможно жить. Мистер Тень лишил нас даже такого утешения. Ненавижу его.

Назло тьме мы продолжаем жить, как ни в чем не бывало. Даже зубы по утрам чистим. Иногда мне кажется, что враг наблюдает за нами. Стараюсь не думать об этом.

* * *

– Мертвая кукла открыла глаза.

– Это рефлекторное, – заявил Джек, – они всегда так развлекаются.

– Кто? – поинтересовался Лидс, заранее зная ответ.

– Вы называете их «исары-ма», – ответил старший.

– Зачем они так делают?

– Традиция. Или что-то подобное.

Лидс осторожно поместил трупик куклы в специальный контейнер, будто опасаясь очередного сюрприза. Обошлось. Молодой человек облегченно вздохнул. Итак, это первая бесовская игрушка, обезвреженная им.

Уже 30 лет люди вели войну, навязанную им неизвестным врагом. Они придумали противнику немало прозвищ: «исары-ма», «иванийцы», «люпаны», «чосеры» и т. д. Почему кто-то подсылает кукол-убийц и чего он добивается, пока никому выяснить не удалось. Версии, конечно, выдвигались различные, но ни одна не находила ни подтверждения, ни опровержения.

Куклы внешне ничем не отличались от людей. Были они старыми и молодыми, мужчинами и женщинами, черными и белыми. Встречались дети разных возрастов. Распознать кукол на расстоянии удавалось только с помощью специальных радаров. У каждого человека с самого детства такой радар висел на шее. При появлении куклы в радиусе километра прибор издавал сигнал тревоги и специальным лучом указывал направление, в котором находился источник опасности, а на крохотном дисплее загорались цифры, обозначающие расстояние до куклы. Эти бесовские игрушки обычно взрывались, если хотя бы трое человек находились в зоне поражения. Уничтожали кукол при помощи обычного огнестрельного оружия.

Было ясно, что при несомненном техническом превосходстве, так называемые исары-ма не планируют уничтожить мир или истребить его обитателей. Если же они чего-то и добивались, так это заставить людей жить в страхе. Им это удавалось.

* * *

Вера надеялась, что ее возьмут на работу в газету «Тирано ньюс», несмотря на то, что она человек. Динозавры не позволяли людям реализовывать свои мечты. Вот и Вера работала посудомойкой в дешевой забегаловке. Но этот динозазр Исар-Ма взял ее рассказы и обещал подумать. Девушке такая возможность казалась настоящим чудом. Она пела среди грязной посуды, и даже солнечные лучи проникали в душный подвал.

На следующий день всем надеждам было суждено рухнуть. В общем, расстраиваться не следовало, слишком нереальным было исполнение мечты. Но Вера не могла больше видеть облитые соусом тарелки, желтые от времени стаканы, погнутые алюминиевые вилки. «И это теперь моя жизнь навсегда, больше никогда ничего не произойдет», – Вера была в отчаянии.

* * *

Исар-Ма умрет через час и двадцать две минуты. В Иртемии все казни совершаются в полдень. Он немного побаивается неизвестности, ожидающей за порогом этого мира, но все же пребывает в радостно-приподнятом расположении духа. Все-таки не каждый день предстоит такое важное событие.

Жизнь не была для приговоренного ни счастливой, ни даже сколько-нибудь сносной. Все 30 лет, которые Исар-Ма топтал землю, его мучила невыносимая головная боль. Никакие лекарства, снадобья и ритуалы не могли даже слегка облегчить ее. На самоубийство он не решился, а вот казнь за публичное поругание императора – самое то. Осталось совсем немного, и долгожданное избавление Исару-Ма обеспечено.

За двадцать минут до события смотритель выкрикнул имя приговоренного. Он шел через площадь, рассматривая толпу зевак, что обычно собирались посмотреть казнь. Некоторые из них сочувственно покачивали головами, другие весело улюлюкали, кое-кто откровенно скучал. Парни подмигивали девушкам, торговцы предлагали пирожные зрителям, ремесленники снисходительно ухмылялись в усы. Исар-Ма приветливо помахал им, прежде чем лишился головы.

Он почувствовал резкую боль и куда-то провалился. Странная тьма обступила его. Довольно долго Исар-Ма ничего не видел, не слышал, не ощущал. Но сознание продолжало работать, и паники не было.

– Думаешь, ты – самый умный? – раздалось откуда-то недовольное ворчание.

– Кто вы? – мысленно спросил казненный.

– Я – тот, кого ты очень разочаровал, – вздохнул голос, – подумать только, и это сам Исар-Ма! Куда катится мир?

– Вы меня с кем-то спутали, я всего лишь Исар-Ма – сапожник, несчастный больной человек.

– Твоя болезнь называется трусостью. Тот, кто должен был сделать так много, и не совершил ничего, достоин наказания. Исар-Ма, причина головной боли – совесть, которую ты заставил молчать. Теперь ты умер и думаешь, что все уже позади. Но так легко отделаться тебе не удастся.

– Ваши угрозы бессмысленны. Я покинул мир живых и больше не намерен страдать. Пропусти меня в царство смерти, – прошипел покойный.

– Нет, ты вернешься к людям, – в голосе неизвестного послышались громовые раскаты, затем он добавил, уже более миролюбиво, – неужели тебе не интересно найти свой истинный путь?

– Ерунда. Я не верю в возможность воскрешения, – заявил Исар-Ма.

– Придется поверить, – злорадно рассмеялся его собеседник.

Все завертелось, как в калейдоскопе. Открыв глаза, страдалец обнаружил себя на берегу реки. Головная боль, как и ее вместилище, снова были с ним. Грязно выругавшись, недавний покойник побрел по течению. Назло ему солнце светило убийственно ярко, сочная зелень прибрежных растений так и дышала жизнью. В воздухе все время что-то свистело, верещало, чирикало. Даже рыбы в реке почему-то нагло веселились, выпрыгивая и пытаясь достать до солнца. Какая-то незнакомая собака, увидев Исара-Ма, с радостным лаем бросилась к нему, будто дожидаясь здесь хозяина. Он попытался отогнать дворняжку, но черная не послушалась. С важным видом животное пристроилось справа и сопровождало человека в пути. Только вот куда?

«Ты не заставишь меня действовать по твоей указке! Я – человек, и свободен сам выбирать свою судьбу. А за такие штучки тебе придется ответить!» – грозился Исар-Ма кому-то невидимому и шел дальше. Ответа не было. «И чего ты пристал-то ко мне? Я хочу лишь смерти, маленький больной человек», – продолжал он спор с неизвестным.

Тем временем впереди показалась рыбацкая деревушка.

– Эй, что это за место? Далеко ли до Рута? – поинтересовался Исар-Ма у какого-то мужчины.

– А что такое Рут? – насторожился местный.

– Столица Иртемии, – ответил Исар-Ма, удивившись, как кто-то может не знать этого города.

– Эх, чего спросил! Иртемия. Лет двадцать назад я купил на рынке топор, так продавец сказал, что он из Иртемии. Но я не поверил, чтобы товар довезли из такого далека, это же край света. А больше я ничего о той стране не слышал.

– А как называется твоя страна?

– Мираж, – произнес мужчина и исчез. Одновременно с ним растворилась в воздухе и деревушка.

– Ну и прикол! – возмутился Исар-Ма поведением незнакомца.

– Он тут ни при чем, – заявила собака. – Ты сам создаешь иллюзии. Понимаю, в компании животного идти скучно. Вот и придумал деревню. Кстати, как голова, не болит?

– Полегче, – признал человек. – А ты кто такая?

– Богиня одного старого культа, в который больше никто не верит. А ты вот вызвал зачем-то. Меня зовут Свирилил, – представилась спутница.

– Собаки не разговаривают. Богинь не существует. Я никого не звал, – возразил Исар-Ма.

– Ты просто не помнишь. А все такой же. Дух противоречия в его крайнем варианте. Это даже не способ мышления, это диагноз, – сказала Сви.

– Я пытаюсь быть самостоятельным в мире, где все уже кем-то предрешено, – объяснил собаке Исар-Ма.

– Ты говоришь так, как будто сам никакого отношения к этому не имеешь, – в голосе Сви послышался еле заметный укор.

– Только Ар отвечает за все происходящее.

– Конечно, Ар многое определяет в этом мире, но…

– Его и так слишком много в этом мире, чтобы еще и говорить о нем, – отрезал человек.

Дальше шли молча. Поостыв, Исар-Ма спросил у Сви:

– Если ты так хорошо помнишь прошлое, расскажи, чем я занимался тогда?

– В перерывах между депрессиями, психозами, обострениями фобий, углубленным самоанализом и угрозами в адрес Ара? – уточнила она.

– Да.

– Ты был светом, хозяин, – Свирилил даже прослезилась. – Рядом с тобой все оживало, расцветало и пело.

– Глупая псина, ты пытаешься меня оправдать, – вздохнул Исар-Ма. – Я тебе не поверил. Но все равно спасибо.

– Я могу рассказать тебе и то, что ты услышать не захочешь.

– Говори, Свирилил.

– Однажды ты, Исар-Ма, заглянул в сердце мрака. И на дне самой страшной пропасти увидел свое лицо. Потрясенный, ты не хотел в это верить. А потом начал крушить все, что попадалось под руку. Я не знаю, чем все кончилось, потому что и меня ты убил. Но, думаю, ничего хорошего не произошло. Удивительно, как ты можешь не помнить такого.

– Я не хотел вспоминать.

– Возможно, это как-то объясняет твою головную боль, – предположила Сви.

– Если я убил тебя, прости, – попросил Исар-Ма.

– Пустяки. Тем более что я оттяпала тебе правую руку и основательно попортила все остальное, прежде чем сдохнуть, – призналась собака.

Человеку показалось, что псина злорадно усмехнулась, но осуждать ее за это он не стал.

Реальная, а не иллюзорная деревушка предстала перед путниками за очередным холмом. Сви сразу же сделалась невидимой и сопровождала Исара-Ма очень осторожно. Причину такого поведения дворняги он понял сразу же, как только увидел местных жителей. Кошки. Разумные и довольно большие. «Куда это я попал?» – не понял человек, но паниковать не стал.

Котята, игравшие на улице, слегка испугались странного незнакомца. Взрослые коты почти сразу же загнали детенышей в дома и, настороженные, стояли поодаль. Кое-кто прятал за спиной вилы. Исар-Ма стоял, стараясь выглядеть как можно безобиднее. Одновременно он чувствовал, как напряглась Свирилил, готовая отразить возможное нападение.

Вот один из местных приблизился к пришельцу и промяукал что-то нечленораздельное. Не получив ответа, он попробовал поговорить на другом языке. Снова ничего не вышло. Наконец, с жутким акцентом кот произнес по-иртемийски:

– Кто ты? Что тебе надо в Ликемии?

Исар-Ма однажды слышал о стране кошек от торговца тканями, но не думал, что окажется здесь. Не зная ничего о местных нравах, человек решил не лгать:

– Меня зовут Исар-Ма. Я не знаю как оказался в Ликемии. Хочу вернуться в Иртемию.

Кот внимательно взглянул в глаза человеку.

– У тебя проблемы с головой, – заявил он.

– Да, я знаю, – согласился с котом Исар-Ма.

– Ты на юге нашей страны. Это деревня Лега округа Олит. До Иртемии отсюда полмира. А меня зовут Мурзик.

Исар-Ма удержался от улыбки, услышав такое имя. Хотя это было сложно. Зато Сви буквально тряслась от беззвучного смеха. Хорошо, что кот этого не видел.

– А люди в вашей стране есть? – спросил Исар-Ма.

– Нет. Разве что иногда торговцы проходят мимо, у них я более-менее выучил язык, но сейчас не сезон, – ответил Мурзик. И сразу же предложил: – Отдохните с дороги у меня, мы почти ничего не знаем о жизни за пределами Ликемии, к тому же торговцы все время привирают. Вы, очевидно, можете многое поведать, особенно невидимка.

Как он разглядел Сви? Впрочем, зрение кошек острее человеческого.

– И что, меня все видят? – удивилась собака.

– Только я и, если хочешь, я сохраню твое инкогнито, – предложил кот.

– Спасибо, – еле слышно прошептала псина.

Под любопытными взглядами жителей деревни человек прошел в дом Мурзика. Там Сви снова стала видимой.

– Ты права, собак здесь недолюбливают, – сказал гостеприимный хозяин, разглядев гостью.

Думаю, до этого он не видел, а только чувствовал присутствие Сви.

– Между прочим, я – богиня, – заявила она, возмущенная фамильярностью Мурзика.

Он ничего не ответил. Но на его морде появилось выражение, которое можно было бы занести во все учебники по скептицизму. Я давно заметил, что серые коты с зелеными глазами – самые вредные. В общем, Мурзик, к его чести, вел себя на редкость благодушно для кота.

Вскоре эти двое мирно лакали молоко из плоских глиняных мисок. Человеку из такой посуды пить было неудобно, но чашек и ложек в Ликемии не существовало.

– Если по правде, нам не обязательно идти в Иртемию. Мы с Исаром-Ма еще не решили, что будем делать, – объяснила Мурзику собака.

– А как вы оказались здесь? – удивился кот.

– Просто оказались, – сказал человек.

– Не понимаю.

– Мы тоже, – вздохнула Сви.

В дверь кто-то постучал. К Мурзику явился толстый черный кот.

– Это Василий, – представил хозяин, – глава муниципалитета.

Глава 2

Внезапно все четверо оказались на каком-то острове, вокруг которого сплошной стеной стояла тьма. Через секунду также неожиданно там оказались: динозавр, неизвестно-отчего-грустная девушка и парень в странной одежде. Все ошарашенно озирались.

В центре острова на камне сидел старик. «Здравствуйте, меня зовут Сол», – сказал он появившимся как-то вдруг гостям. Одна девушка, одна собака, один динозавр, двое собак и двое мужчин уставились на него, ожидая объяснений. Таковых не последовало. Старик молча продолжал сидеть, вглядываясь во мрак.

Исар-Ма был удивлен встрече с динозавром, утверждавшим, что его зовут так же. Двадцатиметровый тирано испытывал похожие чувства. Еще более невероятным показался рассказ Лидса про таинственных злобных существ, которых тоже называли «исары-ма». Чертовщина какая-то. Исар-Ма (человек) представил, как сейчас злобно усмехается Ар, и погрозил кулаком небу.

– Я тебя понимаю, колдун, – сказал Сол.

Ему казалось, что жизнь утекает сквозь пальцы. Время струится как желтый песок, и вот уже только горстка песчинок остается на ладони. Как распорядиться ими? Ни один человек не свободен в этом выборе. А песчинки тем временем продолжают свое мистическое движение.

Кем он был? Что делал? Какое горе принес в этот мир? Любил ли кого-то? Все уже было как в тумане. Только смутно тревожили остатки былых страстей, да беспокоило вечное чувство вины. За это он ненавидел Ара. Поэтому в чем-то сочувствовал Исару-Ма, хотя и не разделял его злобы.

– Я чувствую себя персонажем компьютерной игры, перескочившим на следующий уровень, – заметил Лидс.

– Не удивительно, – признала Свирилил.

– Никогда не видела разговаривающих котов и собак, хотя всегда предполагала что-то подобное, – произнесла Вера.

Сол поведал нежданным гостям историю появления и разрастания тьмы за пределами острова. О том, как один за другим погибли все люди, укрывавшиеся здесь вместе с ним.

– Почему же тьма не поглотила твой остров? – спросил динозавр.

– Не знаю, – просто ответил Сол.

Не оправившиеся после ошеломляющего перемещения в пространстве, а может быть и во времени, нежданные гости разбрелись по острову. Они с интересом рассматривали окружавшую это место тьму, будто она могла им что-то объяснить.

– Ар мне за это ответит, – пробурчал человек, – а прикол с динозавром – вообще не смешно.

– Так кто же из вас настоящий Исар-Ма? – ехидно поинтересовалась Сви.

– И ты туда же! – Сверкнул глазами человек. – Дай мне какое-нибудь прозвище, что ли.

– Нет, это он – частичная иллюзия, а ты – самый реальный из всех нас, – посерьезнев, сказала собака.

Исару-Ма почему-то стало стыдно. И он решил, наконец, сделать хоть что-нибудь полезное. Например, освободить этот мир от тьмы.

Источник мрака находился довольно далеко. Надо было добраться до него, чтобы справиться с поставленной целью. Поэтому он просто встал и пошел, не обращая внимания на предостережения Сола. Исар-Ма был уже по пояс в воде, когда коснулся тьмы. Она задрожала и, поглотив его, сомкнулась за спиной.

Идти в густой, вязкой, кромешной тьме было трудно. Шагая на ощупь и рассчитывая только на собственное чутье, Исар-Ма мечтал, как вернется в Иртемию, ощутит такой дорогой запах родных мест и никуда оттуда больше не отправится. Тем более, на тот свет.

А на острове в то время царило веселье.

– Вы с ума сошли! – то и дело восклицал Сол, не понимая, как в присутствии Мистера Тень можно смеяться, устраивая бесшабашные игрища. И так шуметь.

Вера залезла на динозавра верхом и с диким криком «Йаа-Хооо!» прицельно бросала в мохнатых соседей по острову невесть откуда взявшимися там грецкими орехами. Прячась от ответного «огня», парень в серебристом комбинезоне собирал для девушки «боеприпасы». Довольно опасная игра, но никто серьезно не пострадал.

– Знаешь, Вера, я жалею, что не принял тебя на работу, – сказал зеленый Исар-Ма, когда уставшие игроки присели отдохнуть прямо на берегу. – Просто Верховный тирано издал указ, увеличивающий налогообложение организаций, в которых работают люди, до немыслимых размеров.

– Я понимаю, но мне совсем недавно хотелось умереть. А сейчас, когда я неизвестно зачем оказалась здесь и смерть прямо перед глазами, мне почему-то легче.

К ним подошел Лидс.

– Вы уже слышали о зловредных «исарах-ма», которые ведут с людьми моего мира необъявленную войну. Понимаю, что вам об этом вряд ли известно. Но, может, есть какие-нибудь предположения?

– Абсолютно никаких. Да, меня зовут Исар-Ма, я из мира, где правят динозавры. О куклах-бомбах никогда не слышал. Странное совпадение. Но, может, второй в курсе?

– Он, наверное, уже на том свете, – махнул рукой Лидс.

– Ошибаешься, парень, – вмешалась в разговор подошедшая Свирилил, – настоящий Исар-Ма победит тьму. Уж я-то его знаю.

– А кто он такой? – поинтересовался динозавр.

– Мой хозяин, друг, великий колдун и страшный нытик, – кратко ответила собака.

В этот момент всех отвлек визг из-за соседнего уступа. Мурзик и Василий дрались по неизвестной причине. Лидс хотел было пойти их разнять, но Сви не позволила: «Они сильно нервничают из-за внезапного перемещения в пространстве. Вы же знаете кошек. Пусть выпустят пар».

Через некоторое время коты и впрямь утихомирились. Мурзик, прихрамывая присоединился к остальным, а Василий удалился в другую сторону, потирая левое ухо.

Вера была ошеломлена внезапным перемещением в другой мир не меньше остальных, но старалась держаться бодро и не высказывать удивления. На этом острове воздух оказался совсем не таким, к какому она привыкла. То ли меньше кислорода, то ли больше некой кислой пряности. На остатки атмосферы, наверное, так повлияла окружающая тьма. Ладно, все равно можно дышать.

Долго ли продлится заточение на острове? Вернется ли она на родину? Конечно, там ее не брали на хорошую работу, но все равно хотелось снова увидеть милый дом на тихой улочке. Вера не понимала, кто эти странные существа, оказавшиеся вместе с ней на этом клочке суши. Почему Исар-Ма тоже здесь? И зачем какой-то человек представляется именем динозавра?

Лидс вырос с ненавистью к неизвестным «исарам-ма», а здесь их было даже двое. Причем, оба отрицали знакомство с бомбами-куклами. Парень хотел выяснить, так ли это. В любом случае, стоило приглядеться к их намерениям.

 
«Ты знаешь, ночью бродят тени,
Неразрешенные в Аду»,
 

– процитировал классика Исар-Ма.

Кто знает, может быть, и ему предстоит та же участь. Никогда не получалось у колдуна правильной жизни. Не вписывался он в общепринятые рамки.

Исар-Ма уже не помнил, с чего началось его неприязненное отношение к Ару. Оставалось только смутное ощущение, что они в каком-то родстве.

Колдун с грустью видел, как несовершенен мир, управлять которым Ар пытался согласно собственным представлениям о порядке вещей. Но что Исар-Ма мог поделать? Недостаточно безумный, чтобы считать себя всегда и во всем правым. И недостаточно благоразумный, чтобы закрывать глаза на некоторые обстоятельства. Не потому ли не пустили его в загробный мир?

Очень остро, наверное, лучше, чем кто-либо другой, Исар-Ма чувствовал зло. Его источник, влияние, последствия. Зло было живым, оно пульсировало как красный шарик, разлучало любимых, питалось страхом и болью. Станешь с ним бороться – только усилишь. Но и ничего не делать колдун не мог. Оставалось только забыть обо всем и уйти в мир иллюзий, искать покоя. «Это невозможно», – вдруг отчетливо понял Исар-Ма. По крайней мере, у него точно не получится. Слишком многое удерживает в этой жизни.

Подустав шагать, Исар-Ма махнул на все рукой и довольно быстро полетел к источнику тьмы, хотя рассекать ее все равно было нелегко. А вот и так называемый эпицентр. Пресловутый Мистер Тень оказался… девочкой. Ее огненный силуэт еле виднелся во мраке. Появлению человека она обрадовалась.

– Здравствуйте, хорошо, что вы пришли, – приветливо махнула она косичками, – я ждала, когда появится кто-то из старших. Вы поможете мне?

– Какая тебе нужна помощь? – спросил Исар-Ма.

– А разве вы не видели то чудовище на острове?

– Ты про динозавра? – уточнил колдун.

– Смеетесь надо мной! Я не боюсь большую ящерицу, я боюсь Сола. Он – зло ужасное, невыносимое, причиняющее мне боль. Из-за него моя тень лежит неудобно.

– Понимаю. Как тебя зовут, милая?

– Алина, – прошептала девочка и смутилась.

– Пойдем со мной, Алина. Поговорим с Солом. Я не дам тебя в обиду, – пообещал взрослый.

– Хорошо. А как тебя зовут?

– Исар-Ма из Иртемии.

Они подошли к самому краю тьмы. Девочка пожаловалась на боль и остановилась. Исар-Ма перешагнул из мрака в свет. Первым его увидел Василий, он позвал остальных.

– Сол, скажи честно, как ты удержал тьму? – сурово спросил колдун.

Хозяин острова вздохнул и сел на один из камней на берегу. Выдержав солидную паузу, Сол признался:

– Я поселил в своем сердце зло еще более сильное, чем этот мрак. Первое время это помогало, а потом, чтобы усилить защиту, я поубивал людей, скрывавшихся на острове вместе со мной. Вот и все.

– Сколько их было? – вздрогнув от ушей до хвоста, выдохнул Мурзик.

– Девять, – ответила вместо Сола Алина.

Только теперь все остальные заметили светлый силуэт у самого края мрака.

– Знакомьтесь, это Алина, – представил девочку Исар-Ма.

– Этот остров проклят, – догадалась Сви.

– Боже мой, – всхлипнула Вера. – Что же нам делать?

– Спасите меня от Сола, – захныкал ребенок.

– Стоп. Дайте подумать! – потребовал колдун.

Алина и Вера, тем временем, уже рыдали в унисон. Сол сидел, насупившись, и явно замышлял недоброе. Первым делом Исар-Ма ввел его в гипнотический транс. Хозяин острова действительно оказался чудовищем. Покопавшись у него в мыслях, колдун и сам ужаснулся. И почему все время приходится выбирать между естественным, неосознанным злом и злом осмысленным, преднамеренным? А вот и нет. Исар-Ма изменит этот устоявшийся ход вещей.

– Снег, – вдруг громко и отчетливо произнес дремлющий Сол. – Я умру, а он будет идти.

– Демагогия, – презрительно махнул лапой Василий.

 
Кто-то стонет, поет и плачет.
Моя жизнь ничего не значит.
Белый снег пролетает мимо
Безнадежно, неуловимо.
 

– Я знаю, что они хотят моей смерти. Я заслужил ее. Только не надо, чтобы тело мое поглотила тьма. Исар-Ма, я тебе сочувствую. Что ты будешь делать с этой девочкой? Ладно, мне все равно. Мой родной мир уже погиб. Зверя, которого я поселил в своей душе, зовут Игидор. Он – один из девяти Первых. Бесплотный, враждебный всем. Иногда он оказывается сильнее меня, но это уже не важно.

– Может, удастся их как-нибудь разделить? – сочувственно произнесла Сви.

– Невозможно. Сол давно мертв. Это – иллюзия, представленная демоном. Игидор спит, ему снится, что он – Сол, – ответил Исар-Ма.

– Почему? – спросил Мурзик.

– Не у каждого хватит мужества увидеть свое истинное лицо, признать себя демоном. Обычно все хватаются за любую соломинку, лишь бы не делать этого, – объяснил колдун, а про себя подумал: «И я тоже».

– Тогда убей его, – предложила собака.

– Невозможно убить одного из девяти Первых, – вздохнул Исар-Ма. – Но у меня есть идея…

В тот же миг Сол и колдун исчезли.

В логове змея было темно. Исар-Ма и его пленник одновременно подпрыгнули. Вовремя. Потому что внезапно из каменных стен пещеры брызнули сотни стрел с серебряными наконечниками. Когда закончилась эта атака, колдун и Сол опустились вниз и зашагали по усыпанному стрелами дну пещеры. Их шаги отдавали лязгом и хрустом.