Текст книги "Эмигрань такая"

Автор книги: Алла Дейвис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 5 страниц)

Алла Дейвис
Эмигрань такая

Информация от издательства

УДК 821.161.1

ББК 84(2Рос=Рус)6-44

Д94

Данная книга является художественным произведением, все действующие лица и события которого вымышлены. Любые совпадения с реальными людьми и событиями случайны

Дейвис, Алла

Эмигрань такая / А. Дейвис. – М.: РИПОЛ классик, 2017.

ISBN 978-5-386-10357-6

«Эмигрань такая» – дебютный антистрессовый роман русской эмигрантки Аллы Дейвис, практикующего психолога и психотерапевта, увлекающегося гипнозом.

Этот роман – хроника неудач психотерапевта Мари, случайно, а может и нет, оказавшейся в маленьком английском городке с разодранными в клочья иллюзиями. Не имея работы, а следовательно, и средств к существованию, не зная, в какую сторону двигаться дальше, она погружается в виртуальный мир Инстаграма под ником @mar_ivanna, надеясь, что комментарии незнакомых людей на ее сверхоткровенные исповеди помогут вскрыть причины невезения, а профессия – выбраться наконец из кошмара нищеты. Кажется, удача близка но, как это часто случается в жизни, достаточно забыть дома очки, чтобы заскочить на подножку не того трамвая.

© Алла Дейвис, текст, фотографии, 2017

© Издание. Оформление. ООО Группа Компаний «РИПОЛ классик», 2017

* * *

Посвящается,

Моему мужу, доверившему мне свою судьбу. Моей маме, которая научила меня быть безалаберной. Моему отцу, который ушел, забыл, но вспомнил. Моей сестре – за детство. Моей свекрови – за возбуждение во мне инстинктов самосохранения и настырности безбоязненно отстаивать свои убеждения, противоречившие её безнаказанной родительской власти.

Богу – за слезы и возможность изменить себя. Ангелам – за их крылья, пусть они и были приспущены, но их перья все-таки касались моего уязвимого тела, и кое-что где-то прикрывали.

ОТ АВТОРА

Это инстаграмный роман?

Я бы назвала его не столько романом, сколько картиной своего мышления. Это книга не была задумана как литературное произведение, которое можно купить в книжном магазине. Напротив, я хотела воссоздать цепочку слов, из которых выстроен наш мыслительный процесс, процесс, который мы пытаемся изложить на диване у психоаналитика. Отрывками, случайно брошенными фразами, может, и просто многоточием мне хотелось показать, как наш мозг сомневается, как он радуется, истерит и критикует. Что представляем мы, когда думаем о самих себе. Ведь мы не что иное, как большой набор слов, где есть главные, эмоционально жуткие и сильные слова, за которые мы цепляемся мгновенно и таким образом выстраиваем смысл того, о чем думаем или же говорим.

Было нелегко, скажу честно, придать этому роману художественный образ. Я переписывала много раз, выстраивая предложения, как этому учили в школе. А потом меня осенило: ведь в жизни всё далеко от правил. Мы думаем кусками, разорванными на части словами. Бросаем их через плечо и убегаем.

Именно так я написала роман, создавая стиль и образ, при ощущении которого видны дыры и заплатки.

Я подумала, что дам небольшое объяснение концепции романа. А читатель уже сам будет выстраивать картинки и решать, что есть в нем правда, а что вымысел. Скажу откровенно, что роман основан на реальных событиях. Собирая его по кусочкам, я пыталась сложить сюжет своей жизни, ответить на экспериментальный вопрос: можно ли начать с нуля (реально обнулиться), начать что-то новое без нужных связей, обойтись без толстого кошелька (с помощью которого можно было бы купить эти связи) и что есть социально-виртуальные люди, включая размышляющую меня?

Этот роман – психологический альманах неудач профессионального психотерапевта, обанкротившегося и случайно, а может, и нет, оказавшегося там, где я и не думала оказаться. Он создан из лечебных записей, хранившихся в социальной сети – Инстаграме. Читатель, как только дочитает до конца, поймет, что все написано как раз по нотам моего мышления. В начале романа – полный кавардак, но постепенно слог становиться четче, слова вместо обкусанных обрывков, как это было вначале, начнут звучать плавно. Я старалась передать в романе именно все особенности человеческого мышления во время страдания. Паника, бессвязные слова, многоточия, запятые и обрывающиеся недосказанные фразы. Именно так работает наш мозг.

Можно сказать, что я писала картину. Читая этот роман, не надо особенно вдумываться. Ваш мозг, уважаемый читатель, выберет именно те слова и фразы, которые для него важны, и будет достраивать происходящее самостоятельно.

Иначе говоря, в том и была моя цель: постараться выразить абстрактность мышления, его несуразность и спонтанность через историю психотерапевта.

У каждого здорового человека должен быть психолог или психотерапевт, который теоретически знает, как работает мозг и словесно проверяет это на практике. Самоуверенные психотерапевты – очень дорогие люди. Денег на то, чтобы кто-то меня слушал, анализировал, направлял, разрушал мои стереотипы, менял застоявшиеся убеждения или же просто давал надежду на перемены в настоящем, у меня не было. Я знала: чтобы остаться в категории «здорового человека», мне было как воздух необходимо проговаривать вслух свои сложенные неравномерными кусками страхи, которые и проглотить-то нельзя (застрянут в горле), нескромные надежды, злостные и никак не хотевшие со мной распрощаться агрессию и ненависть, а также раскаяться и покаяться.

Нечетко выраженные, разбросанные в словах и в потерявшихся мыслях инстаграмные записки – это мой обтрепанный диван в комнате психоанализа. На нем я плакала, смеялась, вспоминала, не могла понять, «почему я в этом нежеланном мире» и «за что», говорила – «не могу», говорила – «не хочу», затаскивала себя и вытаскивала, опять и снова: за ноги в педикюре, за пальцы в маникюре, за постаревшую шею, за заплаканные глаза и за уставшие уши, на которые давила тяжелая дешевая оправа очков. Все части моей души и моего тела должны были подняться, увидеть, расслышать и опять захотеть жить. Эти мысли записывались, читались, анализировались, исправлялись и жили, помогая мне дышать, думать, искать, не сесть на антидепрессанты (терпеть их не могу) и не спиться (это я тоже терпеть не могу); добавила – и не закуриться (что я уже давно не могу терпеть). Эти записки не претендовали на изложение мудрых мыслей (хотя почему бы и нет – они довольно замысловатые), но претендовали на порнографичность чувств, убеждений, взглядов и набитый годами профессионализм. В них было будущее, прошлое и настоящее; боль, с которой я жить не хотела; радость, которая исчезла; и самоуверенность, которая пропала, а найти ее было делом первейшей необходимости.

Судьба, а может, и нет, забросила меня в Англию – то ли чтобы себя понять, то ли других научить, чтобы себя поняли.

Но, впрочем, это будет решать умный читатель.

Взгляд из будущего в дальнейшем я буду кратко обозначать: «Мари. Взгляд из настоящего».

2013 ГОД. АНГЛИЯ. АЛЬДЕШОТ

Альдешот – городок с военным прошлым, и вовсе не потому, что здесь шли бои, а потому, что здесь все разрушено, как в войну, и по-прежнему отсутствует староста. Главой по совместительству является глава соседнего административного округа. Получается, сидит на двух стульях. Но на одном стуле сидеть одной половинкой в любом случае было бы неудобно; вес все равно перевесит в зону наименьшего сопротивления. Сопротивление в Альдешоте было большое, бульдожье. Порядок надо наводить с гигантскими затратами финансовых ресурсов. Вот поэтому здесь, в Альдешоте, стул и был пустой. Кто захочет наводить здесь порядок?

Городок этот, в котором у нас с мужем никак не получалось обосноваться (после того как нас, всех троих, выкинули на улицу без денег и средств к существованию), не представлял ни культурной, ни эмигрантской ценности. Миграция моя проходила не плавно, а с накатами слез, криков «хочу обратно в Дубай», в свою психотерапевтическую практику, к большим деньгам и к сумасбродным иллюзиями, что в «прошлом» все шло гладко и как по маслу.

Дни мои тянулись по отлаженному графику: вставала рано утром, грустно смотрела в окно на проходивших рядом с моим забором алкашей и, разглядывая развалившийся соседский забор, с ужасом размышляла об оскудении моего кошелька и о разбившейся о невидимую глыбу самоуверенности.

Вообще-то я росла девочкой боязливой, но смело шла на ненужные моей маме подвиги, а все потому, что не предполагала, что за ними последует. Вот и сейчас, оставшись без карьеры, я уставилась в пустой экран смартфона. Надо куда-то идти и что-то предпринимать, так жить дальше нельзя. И опять двигаюсь в сторону наибольшего сопротивления, к подвигам, которых никто не ожидал. Поджала под себя растолстевшие коленки и, прикрыв их мягким дорогим халатом без пуговиц, открыла анонимную страничку в русском ИГ. (Примечание автора. ИГ – Инстаграм, явление в социальных сетях. Инстаграмщики, пользователи Инстаграма, вынесли его в аббревиатуру под звучанием «И – Г». Это явление новое, и спеллинг не числится в словаре русскоязычной клавиатуры.) Инстаграм для меня – это платформа для поэтапного изучения своих эмоциональных проблем: раздражения, ненависти, эгоцентризма, зависти (чего у меня нет), восторженности (хорошо, что у меня и этого нет) и мотивации (у меня и этого нет, а надо, чтобы было).

МОЙ ПЕРВЫЙ ВИРТУАЛЬНЫЙ ДЕНЬ ЗНАКОМСТВА

Я выбрала себе школьный юзер – Мариванна: учительница, Вовочка, анекдот. Да-да, именно такие ассоциации были в моей настроенной на лучшее голове.

В профиле, в строке «биография», записала краткий, уместившийся в ста пятидесяти знаках синопсис:

«Сидела на самосвале с конфетами. Упала. Притормозила всеми мощами. Отсиживаюсь у разбитого корыта».

Затем повесила детскую фотографию пионерки с обветренными, покусанными губами и помятым галстуком, обязательно завязанным по всем правилам – «подушечкой», и призадумалась.

«Хочу, чтобы моя инстаграмная лента пестрила нарядной жизнью», – с робостью пожелала я.

«Ты в своей эмиграции совсем одичала за 15 лет, – консультировал меня мой старый университетский друг. – Посмотри "Блондинку в шоколаде", там про Светскую Львицу. Прикольная баба, спит в ванной пьяная, дочь мэра Санкт-Петербурга». Так я узнала, кто такая Светская Львица. Подписалась. Она значилась у меня в подписчиках первой, по рекомендации Сашки. Зашла к Светской Львице в подписчики и уже тогда подписалась на тех немногих, на кого была подписана она.

Мой Инстаграм зашелестел богатой жизнью.

«Надо добавить еще кого-нибудь, чтоб подписаться, – думала я. – Читать так читать, смотреть – так слюни пускать. Пусть их будет в ленте много!» Подписалась на Бел, на мужика какого-то, «хуярещего» на гитаре (ее друга), на Лену – бывшую Мисс Украину (подружку Бел), на неизвестных мне моделей с крутыми бедрами и впалыми животами, на дизайнеров одежды (всех, кого я знала по еженедельным прогулкам по «Харродсу»). Остальные же в моей ленте служили в качестве заполнения Инстаграма глупыми советами, начиная с «что делать, если вас не берут замуж» и заканчивая надоедливой рекламой. Впрочем, я даже не запоминала их имен и разносторонних профессий. Они были для интерьера души.

День первый. Количество фолловеров (это те, кто меня читает) – на пустой профиль набежало сразу десять. Количество, кого я фолловлю, – восемьдесят. Из них некоторых знаю в лицо: прислушивалась к их голосам, самоуверенным интонациям, улавливала их едва различимые запахи, наблюдала за руками, жестами – ноль, бездушный ноль.

Поехали!

22 July 2014 13:21

Моя первая эмиграция началась с воображаемого лозунга: «Всем в сад!» Тогда мне было 4 года. Заправили фланелевое платье в гамаши, чтобы оно, платье, выглядело аккуратнее и «не торчало во все стороны», и посадили на высокий стул. И кто только додумался? Стул-табурет стоял на столе, и меня на него водружали с осторожностью и с колебаниями. Я скромно сидела и ждала: «Что будет дальше?» Дальше был мужчина с зачесанной к затылку челкой и устройством, которое, вспыхивая, заставляло дрожать мои ресницы. Глаза от настойчивого ярко-желтого света слезились, но воспитательница с дулькой на голове требовала смотреть в какое-то окошечко, которое я не видела. И правильнее было бы промолчать, чем говорить, что я ничего не понимаю в окнах. Вот так я научилась делать вид, что все понимаю, и смотреть туда, куда скажут. Да, и к высоте заставили привыкнуть. Детская привычка переросла во взрослую, а желание «летать высоко» перешло в посадочную полосу со взлетами, посадками и падениями. А еще позже я захотела стать гипнотизером и психологом, чтобы знать, как падать и подниматься с меньшими потерями, а еще, как всех уложить спать, чтобы вокруг меня было тихо и мирно.

Комментарии: 0

22 July 2014 14:28

Вот лежу я и думаю, где же это я проштрафилась? Охренеть, жизнь!! Что? Даже на слово «охренеть» спеллинга нет? Я у разбитого корыта.

Да нет, а вот халатик есть, – он со старых времен, ДОРОГОЙ. Значит, еще не все разбито!

– Больше света, – оставляет комментарий под фото Яфангсимулейшн, сверкая кроссовками.

– Вы это к своим кроссовкам или к моей темной жизни? – спрашиваю я, догадываясь, что он рекламирует свой товар, но не обиделась.

– Можете осветить свою жизнь нашими кроссовками? – отвечает он.

– Жжешь, – встревает в разговор 15дч и исчезает.

Мари. Взгляд из будущего

Мари. Взгляд из настоящего

Откровенно признаюсь, что мне было стыдно выставлять напоказ свою заброшенную жизнь. О чем я думала тогда? Что надо победить свой стыд легко и непринужденно? Но просчиталась. Да… это было для меня гигантским шагом.

22 July 2014 14:53
У РАЗБИТОГО КОРЫТА (СКАЗКА-БЫЛЬ)

Старушке как-то Бог послал рыбку. Никто рыбку в сети не ловил. Бабуля мечтательно сидела, поджав под себя коленки и упираясь «пятиточечными» косточками в гальку, прикрывала лодыжки ситцевым фартуком. Вечернее небо было тихим, и море плавными волнами подкатывало к голым ступням. Перебирая пальцами в холодной воде, она заметила скромный маленький кусочек, который застрял у нее между большим и вторым пальцем. Ощущение было скользкое, но не колючее. Надев очки, бабуля поднесла комочек к линзам и рассмотрела в них скромную, худую, изможденную от попыток выбраться рыбку. Отпускать ее в спокойный океан было жалко (слабая, сама пришла), и она решила выделить ей место в своем уютном, в меру обставленном мебелью доме.

Откормленная, ухоженная рыбка росла не по дням, а по часам. Крошечное место, отведенное ей по ее размерам, росло с той же скоростью. Рыбка требовала расширения своей жилплощади. Старушка мало-помалу избавлялась от мебели, освобождая место растущей рыбке. Аквариум становился все больше, а мебели в доме все меньше. И оказалась рыбка не простой, а золотой, так как стоила старухе всех ее сбережений. А потом она уплыла (места было мало), оставив за собой разбитое корыто.

Поджав под себя похудевшие ножки и укрыв коленки скромным ситцевым фартуком, старушка горевала о своем разрушенном доме, проданных золотых украшениях, разрубленной мебели и нескошенной траве.

* * *

Ночью супруг-подтихушник загрузил в мой айфон карты Таро, чтобы не заморачивалась и не задумывалась. Я раскинула. Выпал какой-то мужик с косой. Вот как раз коса-то у меня и сломалась. Косить нечем. Сижу у разбитого корыта, трава некошеная. РЫБКА уплыла.

Не на все, что плавает и приплывает к берегу, можно загадывать желание. Покормила, отогрела, научила, отпустила (не пригрела).

Комментарии: 0

Мари. Взгляд из будущего

Мари. Взгляд из настоящего

Одним из самых моих страшных страхов был страх безденежья. А за ним следовал страх предательства, или наоборот. Пожалуй, это не так важно, кто первый в очереди. Важно для меня тогда было не заморочиться и не захлебнуться в страданиях.

22 July 2014 19:33

Насмотрелась я на красивых дамочек в Инстаграме. У кого лестница, у кого каска велосипедная, у меньшинства # фотографии в модных нарядах, а у большинства # каквсезадолбало!

Вот и я достала свою прошлую жизнь из коробок, чтобы похвастаться, а не думать, что все задолбало.

Неееее, в моих диорах к разбитому корыту не ходят.

Будут лежать до первого миллиона (ну, здесь я что-то переборщила).

Комментарии: 1

– Жизнь, как пуля у виска, – праздник каждый день! Сказать НЕТ повседневности, носить все самое красивое, и точка! – настаивала Олгалеч5.

Мари. Взгляд из будущего

Мари. Взгляд из настоящего

Я переехала в новую английскую жизнь с контейнером в объеме двадцати футов и надеждой на светлое будущее. Могло бы быть и больше (не надежды, ее и так было очень много), но «больше» в контейнер не поместилось, и пришлось на жарких улицах зимнего Дубая оставить компьютер, книжные полки, кровать и много всего такого, от чего можно было бы отказаться в целях экономии средств на переезд. Зимней одежды у меня почти не было, поскольку суровый летний климат Арабских Эмиратов не предполагал наличие сапог, шапок, варежек и гамаш. А вот летней одеждой гардероб был забит.

Помню, как старательно наемные перевозчики в Дубае упаковали мои дизайнерские летние бренды: обмотали их скотчем и подписали. Как они так подписывали, что я не могла распознать, где что лежит? Приходилось распаковывать все 20 футов, чтобы найти Dolce & Gabbana к приближающемуся лету.

Однако произошло это спустя три года после переезда. А до этого наши с мужем коробки с упакованной мебелью, духами, сумками и туфлями Dior выжидали своего окончательного пункта преткновения на специальном складе. В Англии очень много компаний, которые зарабатывают на таких, как мы, неопределившихся. Они строят хранилища – контейнеры объемом 10 или 20 футов каждый, без электричества и отопления, и разрешают хранить там свои вещи вечно – при соблюдении непременного условия помесячной оплаты. Некоторые проворные англичане умудряются в складских контейнерах размещать офисы. К примеру, через два контейнера от нас, справа, одна очень умная дама организовала курсы для тех, кто хочет научиться крутиться на шесте. Да, да именно тот самый шест, с сексуально притягательными танцами. Она набирала группу девушек, и они мозолили себе пальцы. Курсы были очень востребованы, так нам сказал дежурный охранник.

Складские помещения очень нужны в постоянно пополняющейся эмигрантами Англии. Люди приезжают на полуостров за мечтой. И подолгу их прошлая жизнь пылится на складах. Помещение это стоило недешево, но финансовые средства нам позволяли им пользоваться на протяжении трех лет. И позволяли до момента, пока мы не оказались на улице, выброшенными из РОДНОГО семейного очага. Это нам тогда он казался «родным». Как мы ошибались!

Но об этом позже, а пока…

* * *

Жизнь в Инстаграме вырисовывалась яркая и безоблачная. Я дополнительно подписалась на известных певиц, ведущих Дома-2, жен олигархов, просто богатых и мне не известных женщин. Мужчины меня не интересовали. У них не было купальников и того, чего мне так не хватало, – женской успешности, красоты, славы и денег, а также женской худобы и материнства. Девчонки, женщины, мужики и просто модели фотографировались в привлекательных позах и «по-брендовски». Ножкой: «Ейть», а личиком: «Вы все мухи, а я Королева!» – выкладывали они в ряд свои фотографии. Подписчики умилялись их высказываниями и мечтали о чем-то подобном для себя. Каждый из них, анализируя составляющие чужого счастья, пытался вывести формулу безупречного зажиточного успеха. Одной из необходимых переменных для привлечения аудитории к своей персоне обязательно должна быть сумка, если не Шанель, то Гермес. А у меня было все «не так как у людей», говоря словами мамы. А хотелось, чтобы было… И было много.

* * *

На улице холодно по-сентябрьски. Комнаты дома в Альдешоте завалены вывезенными коробками. «Осторожно FRAGILE» – отпечатано красными крупными буквами на ящиках. Я разорвала на ящиках скотч и вдохнула ностальгический запах содержимого. Повертела в руках туфли Prada и прикоснулась к своим богатым воспоминаниям. Моя близость к родным коробкам из жизни Дубая согревала не только ноги, но и душу. Спустя три года я с ними воссоединилась. Залезла на самое дно. Потрогала. И еще раз понюхала. Жизнь в коробках вызывала восторг! Я чувствовала радость от того, что они со мной рядом, и горечь от того, что это «рядом» некуда было надеть.

Дабы снизить интенсивность своего стыда за случившееся, мне надо было оправдаться перед неизвестными мне людьми дорогой одеждой. А все потому, что хотелось дать им знать, что не всегда я была отверженная. Было время, когда и у меня было счастье.

Странные тогда были у меня определения счастья: чем больше красивой одежды – тем ты умнее. И, как следствие, – успешнее, и далее – счастливее!

22 July 2014 22:12

– Ну вот и спать. Закончился мой первый день. Огромное спасибо первой группе поддержки, первая пятерочка (упоминается список подписчиков и лайкающих). Люстру не вешаю, так как к этому съемному корыту не подвешивается.

Мари. Взгляд из будущего

Мари. Взгляд из настоящего

Помню, как я обрадовалась, что у меня появились первые подписчики. Я их так и назвала – группа поддержки. Но после этого поста они исчезли. Куда? Думаю, что их забанили за спам.

23 July 2014 09:58

– Купила крем, после него ручки, как у сестры Золушки. Дорогой. И не могу им злоупотреблять. #Детская привычка: «Эти трусы (дорогие) – к доктору, а эти вилки – к Первому мая».

А к чему теперь крем? С отступлением денег наступает жаба.

– Как это по-нашему! – пробежала глазами по моему посту Алма1111.

– В моем положении остается только спасаться юмором, – отвечаю я ей.

– Да, детские привычки, есть такое. И как они сильны! Мои так вообще неискоренимы, – комментирует Липокс.

– Оооо. Локситан! Что-то я вас так понимаю, аж прям вот дааа, – продолжает разговор Котичи.

Мари. Взгляд из будущего

Мари. Взгляд из настоящего

Я не хотела впутывать Алекса (моего мужа) в свой терапевтический сеанс. Если я это делаю для себя, то и разговор должен идти от первого лица, а не бросаться местоимениями и не переводить на «мы».

* * *

Тогда денег в кошельке у меня не было, лежали тяжелые пластиковые «кредитки» и требовали пополнения. Я очень хорошо чувствовала гнет долга и отступала каждый раз при виде новой юбки, кофты или крема, обещающего вечную молодость.

В моей жизни началась мрачная затянувшаяся пауза. Вложенные в бизнес деньги закончились вместе с бизнесом, родственного приема нам не оказали, и мы отвоевывали свой потраченный деловой потенциал выжиданием времени, скромной зарплатой супруга и кредитными карточками (то есть в долг).

Время тянулось очень медленно. И мне стало понятно, почему все спешат. «Никто не хочет жить там, где живет», – подумалось мне.

А вот в детстве время бежало.

– Мама, я сегодня надену розовое платье с бусинками, – семилетняя я настойчиво рекомендовала со мной не связываться, если это касалось нарядов.

– Хорошо, дочка, – умно не ввязывалась в споры мама, – но что ты наденешь на день рождения к Свете? Испачкаешь, заносишь свое любимое платье, – надавливала она на жалость. – Надень что-нибудь старенькое.

И мне стало жалко себя – жалко свое розовое платье с бисером. Оно повисло в шифоньере. Денег на новое, такое же нарядное, у мамы не было, и я наряжалась в дорогие платья только по праздникам.

Жизнь «задавила» мой шифоньер мощным ударом безденежья. Платья висели неношеные, духи стояли неиспользованные, а туфли неисхоженные. Дорогое удовольствие отошло в разряд «жалко пользоваться». Мне только оставалось с юмором (хотя это удавалось не всегда) к этому относиться.

Время ползло, но я по-прежнему не была готова рассказать, даже самой себе, как так получилось.

23 July 2014 17:57

Ну, так как я теперь в свет не выхожу, решила прогулять свои дольче-габана хотя бы в огород. А чем не гламур, может, Зверевсерж в королевы возьмет? Помидоры отмахали в мой рост, и такая красота! Жду первых плодов.

Это мои первые помидоры в дольче-габбана. Мне надо украшать свой досуг.

Мы с Алексом решили посадить помидоры для развлечения, но и для салата, конечно. У нас никогда не было помидоров, вернее, мы их никогда не выращивали. А тут случай подвернулся. Грех было им не воспользоваться. И началась у нас настоящая деревенская жизнь.

24 July 2014 07:13

#кофевпостель.

Не поленилась, встала, пошла засыпала в кофейник и выждала, когда закипит. Вернулась в постель. Такую кровать покидать нельзя. С велюровыми подушечками, проклепанная. Я ее долго ждала. Даже в период банкротства я с ней ни за что не расстанусь.

Мы ее перли – она в двери никак не входила. Вымучили!

Мари. Взгляд из будущего

Мари. Взгляд из настоящего

Я открыла глаза. Покрутила ступнями. Большой палец на правой ноге хрустнул, указав мне на старую травму сноубордиста-любителя. Уже больше пяти лет ногу сводит судорогой от боли, когда я встаю на семисантиметровые каблуки, если ими надо украсить новомодное платье.

Мысли в голове при пробуждении несутся молниеносно, и каждой проносящейся мысли отводится не от меня зависящее воспоминание. Я не пропускала ни одного из них. Если мой постоянно думающий мозг задерживался на прошлом, то и я по привычке отрабатываю все его эмоциональные запросы.

Утренний взгляд упал на синие подушки, в которые упирались мои ноги, и мысли опять унеслись в Дубай.

* * *

– Смотри, смотри какая выклепанная кровать. Как сани! Она мне очень нравится, – плюхнувшись всем своим 58-килограммовым весом на застеленные матрасы, я голосила на весь тихий, до безупречности стильно обставленный декоративный бутик. Моя попа, руки и ноги погрузились в безмятежный, мягкий мир гламура с надеждами на такой же мягкий сон-лакшери. Я вспомнила детский разбитый диван с лакированными подлокотниками (а может, деревянными подушками?) и таким же лакированным подзатыльником. К моему двадцатилетию он в диван уже не собирался, просто стоял в зале кроватью. На нем спали моя мама, моя сестра и иногда я.

К вечеру необъятных размеров кровать из бутика, цвета холодного индиго, с теплой опорой у изголовья в стиле лакшери, стояла на холодном кафельном полу в моем арабском доме. Она символично напоминала о деревянных рублях, мечтательных мягких снах и домашнем уюте, которого я так желала.

Мне захотелось к маме. Мне к ней хотелось всегда. Но сейчас это было по-несбыточному больно. В голове, как ошпаренные, пронеслись детские воспоминания, и на глазах выступили слезы.

Я поплакала и разозлилась.

Если и было в этом заброшенном доме место, где мне было уютно, так это была моя кровать. Я проводила на ней часы в слезах и воспоминаниях.

Почему я оказалась там, где и не планировала?

А она нежно принимала меня без претензий на мой вес и скромно радовала «умными» снами.

24 July 2014 12:31

Мое желание покинуть Советский Союз началось с живописных туалетов. Я с детства люблю хорошо посидеть. А вот тогда не получалось: никакой частности – все в общество. По десять дырок на площадке. Кто только додумался? Хотелось рысью бежать во что-нибудь, приятно пахнущее и донельзя чистое.

#явлюбиласьвзаграничныетуалеты

Комментарии: 0

Мари. Взгляд из будущего

Мари. Взгляд из настоящего

«Не надо было срываться с насиженного места. Надо было жить там, где родилась!» – упрекала я себя, думая, что если бы не моя эмиграция в Дубай в погоне за принцами, то и не было бы этого тяжелого чувства ненужности.

Этот пост писать было не страшно, он был общим для всех русских. В нем не было частного.

* * *

Газеты в домашнем советском туалете (и не только в моем) складывались стопочками; часть из них шла на сдачу макулатуры, а другая, значительная часть, уходила по назначению. Общественность в СССР привлекалась к «пятилетке в срок» газетой «Правда» и журналом «Крестьянка» (он не шел в туалет; бумага не подходила по консистенции в связи с глянцевой поверхностью). Пресса попадала в почтовый ящик почти регулярно. Газеты, если не удавалось набрать серой бумаги из канцелярии, аккуратно резались на квадратики так, чтобы хватило по площади для разового употребления, и опять складывались стопочками. Лица политических деятелей, работников соцтруда и отличников ГТО отпечатывались на нежной коже моей задницы.

Туалетная бумага «ширпотреб» подразумевала собой любое бумажное издание, которое могло бы использоваться для соблюдения санитарно-гигиенических норм. И вне зависимости от такого предназначения ее также можно было и читать, и рассматривать картинки.

Общественные советские туалеты (в школах, в больницах, на строительных площадках, в университетах) не предусматривали соблюдение личной гигиены. А вот за границей в кабинках стопочкой лежали непонятные мне разноцветные рулоны и пахло сладкими духами.

Помню свой первый туалет с удобствами в гостинице Джебель-Али на берегу Персидского залива, в местах, где белым женщинам тогда кланялись эмиратские парни.

– Давай, я вот так встану, и ты меня щелкнешь, – оперлась я на рукомойник. Он был обложен кафелем цвета шоколада. – Только захвати вон те красные цветочки в кадр и золотые рукомойники, – позировала я, советуя своей коллеге по балету, какую роскошь лучше всего фотографировать для завистливого обсуждения (как будто она была моя, эта роскошь).

По возвращении в Союз Советских Социалистических Республик я встретилась с подругами. Мы продумали в деталях приключение одинокой женщины, меня, в арабской стране и вынесли окончательное решение: УЕХАТЬ.

И я решила покинуть СССР. Окунулась туда, где меня пожирали глазами за мое женское начало и мужской характер.

О боже, как же было страшно! Но это надо было вспомнить, чтобы она, память, осталась просто памятью.