Текст книги "Невеста поневоле (СИ)"
Автор книги: Алисия Эванс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 18 страниц)
Глава 13. Изгнанные
К моему удивлению, утром Богдан никуда не ушел, а остался дома. Со мной он особо не пытался общаться, в основном занятый какими-то делами. Он работал с ноутбуком, смотрел телевизор и занимался какими-то бумагами в папке. Во время обеда, когда мы оба сидели за столом, я все же решилась спросить:
– Богдан, а что в той комнате, которая заперта?
Он усмехнулся.
– Удивляюсь, как ты её ещё не вскрыла, – с насмешкой произнес он.
– И все же? – настаивала я.
– Моя личная комната, в которой тебе делать нечего, – отрезал он. – Имей в виду, узнаю, что ты пыталась её открыть, а это у тебя не получится, имей в виду – накажу.
Я отвела взгляд и не стала ничего говорить. Просто мне любопытно, что находится в доме, в котором я живу, вот и все! Да у него и так здесь все комнаты личные, кроме той, в которой я живу. Туда , кстати, было бы неплохо поставить новую мебель, но я боялась начать разговор на эту тему.
– Знаешь, мне кажется, местной молодежи было бы интересно посмотреть фильмы, – осторожно намекнула я.
– Что? – прыснул Богдан. – Фильмы?
– Да. Мы могли бы установить проектор, устроить что-то вроде летнего кинотеатра...
– Нет! – жестко сказал он. – И думать об этом не смей. Вся электроника под строгим запретом!
– И это говорит человек, который половину утра провел за ноутбуком, посмотрел телевизор и сейчас ест еду, приготовленную на электрической плите, – с сарказмом ответила я. – Самому не смешно? Почему они делят одну дешевую гитару на всех, когда могли бы приобщиться...
– НЕТ! – выкрикнул Богдан, и я даже подскочила от неожиданности. – Я сказал – нельзя! И это не обсуждается!
Я сама от себя не ожидала, но у меня губы задрожали от его тона. Зачем так орать-то?! Я же просто поговорить хотела, а он... Напугал меня так...
Не видя ничего перед собой, я вскочила из-за стола, оставив недоеденное рагу, и сбежала к себе. Не хочу, чтобы он видел меня такой. Как я не пыталась себя успокоить, но слезы все текли.
«Он просто напугал меня своим криком, вот и все» – твердила я себе.
Через несколько часов Богдан заглянул ко мне. Я грешным делом подумала, что он извиняться пришел, но как бы не так.
– Я уезжаю. Вернусь поздно. Никуда не ходи и будь здесь. Меня не жди, – с каменным лицом отчеканил он и вышел.
Да и пожалуйста! Хоть отдохну от него, а то пока он здесь, мне даже дышать тяжело. Я и так никуда не собиралась, так что он меня ничего не лишил.
Я посмотрела телевизор, а потом как обычно легла спать. Но с Богданом не бывает все просто! В два часа ночи я проснулась от сильного грохота с первого этажа.
Я очнулась ото сна лишь на секунду и снова начала проваливаться в забытье, но удар повторился, причем, ещё сильнее прежнего. Я испугалась, рисуя в голове картины драки с демонами, внезапного нападения и прочих прелестей. Вскочила в одной ночной рубашке до середины бедра, оставшейся у меня со времен «вольной» жизни.
Едва я ступила на лестницу, как все сразу стало понятно. Ну, да, какие там нападения, нечисть и прочее... Распластанная тушка Богдана лежала аккурат возле лестницы, лицо вниз, раскинув руки в стороны. Стоило мне приблизиться, как в нос ударил сильный запах спиртного. Он что, водку пил.
– Эй, – я слегка пнула его носком в бок. – Ты живой?
Он пробубнил что-то неразборчивое и продолжил лежать. Я устало вздохнула. Вот за что мне все это? Что с ним теперь делать? Брошу здесь – так жалко ведь, да и он мне завтра предъявит, что я как честная жена должна была о нем позаботиться, а ссориться мне не хотелось.
– Богдан, – я присела рядом с ним на корточки и начала его расталкивать, – ты можешь встать? Вставай, – потянула его за руку, но реакции не последовало. Да я этого кабана в жизни не подниму! Он же меня раздавит своим весом или я попросту задохнусь. – Давай, – повернула его голову набок, начала бить по щекам. Он протестующе замычал и скорчил недовольную рожицу. Скажите, пожалуйста! – Вставай! – о, чудо, пощечины сработали, и с моей помощью этот медведь встал на ноги, шатаясь.
– Руся, – промямлил он заплетающимся языком, – ты такая дрянь...
О, началось! Может, бросить его здесь?! Так ведь все равно проснется и всю ночь будет греметь. Я перекинула одну его руку себе через плечо, чтобы он смог подняться по лестнице. Тяжелый, гад! Он еле переставлял ноги, качался, и если бы не я, то свалился кубарем с лестницы. Я напрягала все мышцы, стараясь удержать его. Ведь, если упадет, виновата буду я! Сама удивлялась, как такая маленькая девушка, как я, удерживает эту проспиртованную тушу. Воняло от него знатно, поэтому я старалась хоть иногда отворачиваться и дышать более-менее свежим воздухом.
– Это все ты, – пробурчал он, когда мы, наконец, преодолели лестницу и вступили на второй этаж. Теперь нужно преодолеть коридор...
– Что я? – спросила, не рассчитывая получить вразумительный ответ.
– Ты что-то сделала, сучка, – уже уверенней ответил он. – Почему я с тобой не могу, а с другими все получается, а?! – он навалился на меня и прижал к стене. Я попыталась отпихнуть его, уперлась в грудь ладонями, но все без толку. Богдан прижался ко мне и дышал перегаром прямо в лицо. Мамочки, ну что за наказание?! – Говори, что ты сделала, ведьма! – потребовал он.
– Ничего я не делала! – выкрикнула я, мечтая, чтобы он отвернулся. – Ты что, изменял мне?! – решила перейти в наступление.
– Изменял...? – задумчиво протянул он, сложив губы трубочкой. Взгляд абсолютно неадекватный, пьяный. Сейчас в нем ничего не осталось от того сдержанного и уверенного в себе Богдана, который уезжал из дома. – Конечно, у меня есть потребности! Я что, должен просто пялиться на твою аппетитную задницу?! – в подтверждение своих слов он начал шарить рукой по моей спине. Я тут же стала извиваться, пыталась отцепить его, но даже в таком невменяемом состоянии он был сильнее меня. Нащупав мою пятую точку, он сжал её и издал странный стон.
– Богдан, иди спать! – звенящим голосом попросила я, пытаясь освободиться.
– Я хочу тебя, – прошептал он мне на ухо пьяным голосом, – но не могу, – сокрушенно добавил и отстранился. Потеряв опору в виду стены и меня, зашатался, но все же не упал, привалившись спиной к двери.
Я резким движением потянула за ручку, и дверь открылась вовнутрь. Богдан просто упал в свою игровую комнату, при этом громко матерясь. Неимоверными усилиями и уговорами мне удалось уложить это животное (язык не поворачивался назвать его человеком) на диван. Он повернулся на бок и захрапел.
Я вернулась в свою постель и накрылась пледом. Хочет он меня! Боюсь представить, какая жизнь ждала бы меня в этом доме, если бы не вмешательство богини. Смогла бы я это выдержать, даже зная, что моя смерть повлечет и смерть всех моих близких? Да ну, я бы просто сбежала к Владу через огонь, если бы, конечно, дожила до этого момента. Каждый день подвергаться насилию со стороны мужчины, который мне неприятен, но имеет на это все законные права? Нет, это ад.
Я закрыла глаза и помолилась Макоши, благодаря её за заступничество и помощь.
На утро Богдан не помнил ничего, что творил вчера. Мы были на кухне, он сидел, приложив холодную тряпку ко лбу. Он был бледен и тяжко вздыхал, зачем-то пытаясь привлечь мое внимание. Я сосредоточенно мыла посуду и старательно игнорировала его стоны. Он даже не извинился! Поздоровался утром как ни в чем не бывало, словно это не он тут вчера на ногах не стоял и меня оскорблял и лапал.
– Руся, – вкрадчиво протянул он.
– Что в лесу сдохло? – холодно отозвалась я. – Ты меня в жизни Русей не называл. То Руслана, то ведьма, то сучка, то дрянь, – голос мой не дрожал, я просто холодно перечисляла факты.
– Мне плохо, – простонал он, ничего не ответив на мою реплику.
– Пить меньше надо, – может, прозвучало излишне резко, но по-другому не скажешь.
– Ты же обладаешь даром исцеления, – вздохнул он, перестав изображать из себя мученика. – Я твой муж, помоги мне.
Ах, вот оно что! Как же я сразу не догадалась, что ему что-то от меня нужно! То-то он почти не разговаривает, не оскорбляет, а смотрит умоляющим взглядом.
– Не хочу, – безразлично ответила я.
– Что значит не хочу? – в голосе появились стальные нотки. – Вылечи меня! – потребовал он.
– Не могу. Для этого необходимо искреннее желание помочь, а у меня его нет.
– Тебе меня не жалко? – оскорбился он.
– Жалко? – хохотнула я. – Не смеши меня, Богдан. Ты сам напился до не стояния на ногах, разбудил меня, обматерил, а теперь требуешь помощи, даже не извинившись? Отстань от меня.
Я вышла из кухни, игнорируя его пристальный и взбешенный взгляд. Да пошел он! Даже думать о нем не хочу и все жду, когда он уедет, чтобы сбежать подальше. Его слова о других женщинах меня совершенно не зацепили, ну вот ни капельки. Я тоже не храню верность, так почему он должен? Пусть снимает напряжение в других местах, а мне этого удовольствия не надо.
Он как будто услышал мои мысли! Вечером снова заглянул в мою комнату.
– Я уезжаю на три дня, – недовольно сообщил он. – К моему приезду проведи генеральную уборку дома и приготовь что-нибудь особенное. Поняла?
Я послушно кивнула, внутренне ликуя. Три дня свободы!!!
Богдан собрал сумку и благополучно покинул дом. Едва за ним захлопнулась дверь, я не удержалась и принялась танцевать. Да, да, да!
Так, надо навестить Влада и окончательно помириться с ним. А заодно и себя в порядок привести. Зайдя в душ с намерением сделать укладку, я с ужасом увидела, что у меня на лице образовалось три здоровенных прыща! Что это такое?! Да у меня отроду таких прыщей не было, почему именно сейчас?! Такие красные, набухшие, фу. Нет, явиться к своему охотнику в таком виде я просто не могу. Нужно убрать это, и срочно. А что лучше всего поможет это сделать? Правильно – чистотел, заваренный ведьмой. Одно умывание – и у меня кожа, как у Белоснежки.
Делать нечего, пришлось выходить на улицу и идти за ним в лес. Он растет тут совсем недалеко, я помню, за нашим двором...
Миновав гусей, которых я уже совсем не боялась, я вошла в лес. Он сразу поразил меня своими ароматами майских цветов, свежестью травы и молодыми кронами деревьев. День был солнечный, Богдан уехал, я предвкушала встречу с Владом, и настроение у меня просто зашкаливало! Я легко отыскала нужную траву и, сорвав несколько стеблей, развернулась, чтобы уйти, но почти нос к носу столкнулась со знакомой девушкой с мертвыми и пустыми глазами.
Она стояла почти плотную, впившись взглядом в мое лицо. Я тут же побледнела, перепугалась и невольно отступила. Она была все в том же сарафане, но сейчас он не так выбивался из окружающей обстановки.
– Что тебе нужно? – помертвевшими губами прошептала я. – Зачем ты меня преследуешь?
Девушка заинтересованно склонила голову набок.
– Он близко, – произнесла она шелестящим голосом. – Он уже подобрался к тебе.
– Кто? – не понимала я.
– Он. Убийца. Зверь.
– Я не понимаю, о ком ты говоришь, – помотала головой я. Страх потихоньку отступал, и я уловила смысл в её словах. Она что же, предупредить меня хочешь? – Кто он? Это он убил тебя?
– Да, – холодно ответила она. – Он. Только я осталась. Остальные ушли.
– Что? Вас несколько?
– Да. И скоро ты присоединишься к нам, если так и будешь сидеть без дела.
– Он и за мной охотится? – мой голос дрогнул.
– Да. И он очень близко, – прошептала она.
– Назови его имя! – потребовала я.
– Не могу, – покачала головой девушка. – Но я могу показать тебе все. Хочешь?
– Что «все»? – сглотнув, спросила я.
– Все, что он сделал с нами. И сделает с тобой, – она стояла с абсолютно спокойным видом и ждала моего ответа. Лишь её глаза и неестественный цвет кожи выдавали в ней нежить.
Что мне ей сказать? Отказаться? Но тогда я так ничего и не узнаю и, возможно, умру. Призраки не лгут, они лишь пытаются упокоиться доступными им способами.
– Я согласна, – осторожно кивнула я, а внутри все дрожало от волнения и даже страха.
Девушка безмолвно развернулась и пошла в глубь леса.
Мне ничего не оставалось, кроме как двинуться за ней. Она шла не спеша, но окружающий мир словно не замечал её – её ноги просто проходили сквозь траву и деревья. Шли мы долго, около двадцати минут. Это была незнакомая мне часть леса, темная и какая-то не обжитая. Здесь не было тропинок и каких-либо свидетельств того, что люди часто здесь ходят. Темное и мрачное место. Внезапно девушка остановилась. Она медленно повернулась ко мне и произнесла:
– Здесь.
Я заозиралась по сторонам, но ничего и никого не увидела. Под ногами – густой подлесок, кусты, деревья. Что она хочет сказать?
–Подойди, – попросила девушка. Я сглотнула, но просьбу выполнила. Остановившись в шаге от неё, непонимающе развела руками. Что-то мне тревожно от всей этой ситуации. – Коснись земли, ведьма. Почувствуй.
Коснуться земли? Ну, ладно... Я присела на корточки и положила ладонь на темную сухую почву. Закрыв глаза, я сосредоточилась, и меня словно молнией прострелили! Я дернулась, ничего не видя перед собой, но явственно ощутила, что здесь, прямо подо мной – чья-то могила! Мне не было страшно, скорее спокойно. Здесь, под метровым слоем земли, лежали истлевшие останки девушки.
Я словно очнулась ото сна и увидела прямо перед собой лицо призрачной девушки.
– Смотри вверх, – замогильным голосом произнесла она, а я даже не посмела ослушаться.
И я увидела все. Не знаю, сколько прошло времени, но я стала ею – этой несчастной девушкой, чья жизнь так рано оборвалась.
***
– Забава, милая, ну я же люблю тебя, – страстно шептал молодой парень, целуя девушку в шею и задирая ей юбку. – Мы поженимся, я обещаю.
Девчонка улыбалась. Они стояли посреди леса, он прижимал её к дереву и требовал близости. Забава не смогла сопротивляться его напору. Ей и самой было любопытно – а как это? Да и разве может он ей лгать? Жениться ведь, обязательно!
– Да, – едва слышно прошептала она, тая от его прикосновений. Парень решительно задрал её сарафан и сорвал цветок.
– Да как ты можешь?! – в слезах кричала Забава. – Я же тебе поверила, ирод! Ты же меня испортил!
– Ты сама этого хотела, – развел руками тот самый парень, что уверял её в своей страстной любви. – И потом, поди докажи что это я. Может до меня у тебя была куча мужиков.
Звук пощечины, и все переменилось.
Темная комната, освещенная лишь одной свечой. Постель и какое-то движение под одеялом.
– Да ты порчена! – воскликнул мужской голос, выныривая из-под одеяла. – Забава! Как ты могла?!
– Рустик, я все объясню, – затараторила девушка, но парень встал и начал одеваться.
– Так значит, это правда? – зло прошипел он, одеваясь. – Я-то думал – врут, наговаривают, ан-нет! Ты и впрямь потаскуха. А я как дурак... – он махнул рукой и вышел из комнаты. Девушка отчаянно взвыла, и мне стало так жаль её, что все в душе скрутилось в тугой узел.
Все переменилось, и мы оказались в большой комнате с деревянными стенами. Посередине стоял большой стол, за ним – десять мужчин. Забава стояла перед ними, склонив голову и сложив руки впереди.
– Ты уверена, что хочешь покинуть общину? – осторожно спросил один из мужчин.
– Да, – закивала девушка. Голос её звучал твердо, но в нем было столько отчаяния и боли, что я испытала острое желание погладить её по плечу и обнять.
– В цивилизации тебе будет непросто, – предупредил другой. – Без поддержки, одна, не знающая их обычаев и правил, ты можешь просто сгинуть.
– А здесь я и так погибаю, – дрожащим голосом отвечала она. – Меня унижают друзья, парни при виде меня кричат оскорбления, другие девушки стесняются меня и обходят стороной. Семья отвернулась, отец сказал, чтобы ноги моей не было в их доме, и я им больше не дочь! Считаете, что-то может быть хуже?
– Но ты же должна была понимать, вступая в связь с мужчиной до брака, что это чревато последствиями! – развел руками седой дедушка на краю стола.
– Он обещал, что женится и говорил, что любит, – с болью ответила Забава. – Я верила ему! Но все обвиняют только меня! Я не хочу жить среди этого лицемерия! Я требую выпустить меня из общины!
– Как скажешь...
Снова другая сцена, на этот раз перед воротами дома. Забава тащит за собой небольшую сумку и подносит её к знакомой мне серой машине. К своему изумлению, я увидела Богдана, только года четыре моложе. Ещё не такой заматерелый, с волосами покороче, да и взгляд у него помягче. Он откинулся на капот и задумчиво смотрел на девушку.
– Все же решила уехать? – вскинул бровь он.
– Да, – твердо и жестко ответила Забава. – Не хочу здесь больше находиться!
Издав странный вздох, который означал что-то вроде «как знаешь, конечно, но ты совершаешь ошибку», он подхватил её сумку и закинул в багажник. Он помог девушке сесть на пассажирское сидение. Она никогда прежде не ездила на машинах и теперь с удивлением рассматривала современный салон автомобиля. Они тронулись, и Богдан заговорил:
– Забав, да они перебесятся и забудут, а ты себе жизнь ломаешь.
– Забудут? – усмехнулась она. – Не смеши меня. Парни ведут себя так, словно я теперь обязана спать с каждым из них. Мне страшно!
– Но зачем ты отдалась этому слизняку, скажи? Как ты могла ему поверить? – не понимал Богдан, а я поразилась тому, как легко и непринужденно он с ней общался. В нем не было и следа того высокомерия и хамовитости, которая сейчас из него буквально сочилась. Как он мог так разительно измениться за несколько лет? Здесь ему было около двадцати.
– Любила, – вздохнула Забава. – И все.
Остаток пути они ехали молча, каждый думая о своем. Я думала, он довезет её до города, но Богдан высадил девушку на какой-то пригородной остановке. Он дал ей денег, сказал, какого автобуса дождаться и уехал. Девчонка присела и с убитым видом принялась ждать автобус, на котором, я уверена, она в жизни не ездила.
Она посидела так некоторое время, а потом возле неё остановилась машина. Я не видела, какая именно, но девушка выглядела удивленной. Окно автомобиля опустилось, и оттуда кто-то выглянул.
– Подбросить до города? – весело спросил парень.
– Ты?! – радостно и в то же время удивленно воскликнула Забава. – А что ты здесь делаешь?
– Да вот, решил помочь тебе, – пожал плечами он. Странно, но как я не вглядывалась, лица разглядеть не могла, оно словно ускользало от меня. – Садись.
Забава робко улыбнулась и села в машину. Они тронулись, но вскоре свернули на какую-то узкую и заброшенную дорогу.
– А ты знаешь, где город? – неуверенно спросила она.
– Конечно, – самодовольно ответил парень. – Не волнуйся.
Вот только волноваться стоило, потому что вскоре они приехали в какое-то заброшенное место, где был только лес и некий намек на дорогу, по которой лет сто уже никто не ездил.
– Где мы? – нахмурилась Забава.
– Вылезай, приехали, – бросил парень, и что-то в нем и в его голосе изменилось. Он стал более жестким и властным, без следа той беззаботности, что была в нем раньше. Парень зачем-то пошел к багажнику.
Девчонка неуверенно выбралась из машины и огляделась. Она не была испугана, скорее удивлена.
– Я не понимаю, где мы? Зачем ты привез меня сюда? – она оглянулась, и тут в её глазах проступил ужас. – Нет! Не надо! – испуганно закричала она и попыталась защититься руками, но против монтировки и сильного парня она не могла ничего противопоставить. Он наносил удары по рукам и ногам, туловищу, полилась кровь. Забава уже даже не кричала, а тихо стонала. Меня же пронзил такой ужас от этой жестокости, что я беззвучно взвыла. Я словно заметалась, закричала, но вмешаться не могла и вынуждена была молча наблюдать, как он срывает с неё одежу и насилует девушку, которая и так находится в тяжелом состоянии.
– Ты грязная дрянь, – говорил он, вбиваясь в неё и пристально наблюдая за реакцией. Ко всему прочему, она была в сознании или на грани его потери. – Потаскуха, сволочь, мерзость, которую нужно уничтожать. Ты всегда была распущенной тварью, и нужно было разобраться с тобой раньше, а не ждать, когда ты опорочишь честь семьи.
Закончив, он поднялся и бросил на девушку презрительный взгляд. Она лежала сломанной куклой на земле, вся в крови, а по щекам текли слезы. Мамочки, как же мне жаль эту девочку, как я хочу ей помочь!
Этот убийца и вправду был зверем. Он вытащил из багажника длинный острый кинжал с рукоятью в форме оскаленной медвежьей пасти и подошел к ней. Он присел рядом и срезал у девушки прядь каштановых волос, завернув их и бережно положив к себе в карман. Кажется, Забаве было уже все равно, что он с ней сделает, но когда это чудовище вонзило нож ей в сердце и повернуло его, она вскрикнула, дернулась и перестала дышать, остекленевшим взглядом уставившись в синее небо.
Убийца завернул её тело в специально припасенную ткань, запихнул в багажник и привез в знакомую мне часть леса. Здесь он выкопал могилу и сбросил туда истерзанное тело несчастной девушки.
Я не успела прийти в себя после этого кошмара, как началась история второй девушки – Милены. Её я не видела так подробно, наверное, потому что она велась не от её лица, а лишь обрывками, но это и к лучшему.
Милена всегда была тихой и скромной девочкой, тихоней, я бы даже сказала. И когда на неё обратил внимание один из самых красивых парней в деревне, она потеряла голову. Я лишь обреченно закрыла глаза, когда увидела её и счастливого Богдана... Он был немного старше, чем в последних видениях. Как бы там ни было, но я не могла отрицать того, что они прекрасная пара: она, такая милая, робкая и хрупкая и он, сильный и уверенный в себе парень. Они не смогли удержаться от близости. Она верила каждому его слову, всем обещаниям и заверениям о свадьбе, но время шло, а сваты к ним в дом так и не пришли. В начале апреля девушку начало тошнить по утрам, позже – рвать. Её мать списала все на отравление, и только сама Милена начала подозревать беременность. Богдан, как только узнал обо всем, струсил и заявил, что она залетела специально и вообще не от него. Я чувствовала отчаяние этой девочки и её слезы, невыносимое чувство страха перед семьей и одиночество.
Долго скрывать она не могла, и вскоре живот стал заметен. Они плакали вместе с матерью, когда она обо всем догадалась. Никто не пытался прервать беременность или как-то навредить плоду, они решили, что родят и будут воспитывать.
Под конец срока вся община знала о том, что незамужняя юная девочка донашивает беременность. Вскоре Богдан одумался и начал навещать Милену, но так, чтобы никто не видел. Девушка не признавалась, кто отец и этим шантажировала Богдана. Она требовала от него обеспечить малышу нормальную жизнь в обмен на свое молчание. Какая ирония... Спустя несколько лет я буду требовать того же для себя, и снова в обмен на молчание. Ему ничего не осталось, кроме как согласиться.
Родился ребенок. Девочка. Я видела, что Милена искренне любит свою крошку, почти не спускает с рук, и все предположения о том, что она могла её убить тут же были отметены. Спустя неделю после рождения, под покровом ночи, Богдан приехал у их дому и забрал девочку.
– Это ведь ненадолго? – спрашивала молодая мама, прижимая ребенка к груди.
– Да, – спокойно ответил Богдан, осторожно беря дочку на руки.
– Держи головку и под попу, – учила его Милена, передавая малышку. – Вот так, аккуратно, не урони.
Это было так мило! Я никогда не видела Богдана таким растерянным и испуганным, как сейчас. Казалось, он держит не ребенка, а невероятно хрупкую вазу. Вместе они сели в машину и уехали. Куда, зачем, я так и не увидела, но под утро они приехали уже без дочки.
Вскоре было объявлено, что ребенок умер. Милена тут же заявила о своем желании покинуть общину, потому что она даже не могла выйти на улицу – все были уверены, что она убила своего ребенка и её едва ли не четвертовали.
Снова сумка, Богдан с его машиной и пригородная остановка.
– Вот адрес, – парень протянул ей какую-то бумажку. – Она там, доберешься на пятнадцатом автобусе. Сейчас садишься на любой и едешь до конечной, поняла?
– Да, – Милена лишь устало кивнула.
И снова та ж история: непонятная машина, которую я не могла разглядеть, и тот же парень. Лица я не видела, словно оно было заретушировано, но ясно одно – это тот самый убийца.
– Подбросить? – весело подмигнул он ей. Девушка заерзала.
– Не знаю, мне сказали сесть на автобус, – тихо произнесла она.
– Да садись, зачем тебе там толкаться. Я быстрей довезу.
Немного подумав, она все же согласилась и села к нему в машину. Он снова повез её в то же место, что и Забаву.
– Это не город! – обвинительно воскликнула Милена, когда он заглушил мотор. – Куда ты меня привез?!
Парень ничего не ответил, лишь вышел из машины и открыл перед девушкой дверь.
– Вылезай! – приказал он.
– И не подумаю! – упрямо возразила Милена. – Говори, куда ты меня привез и зачем!
Парень грубо схватил её за волосы и практически выволок из машины. Она испуганно завизжала, но он нанес ей удар по затылку, и она упала.
– Что ты сделала с ребенком, потаскуха?! – яростно закричал он, пиная её ногами. – Отвечай!
Но Милена молчала, лишь иногда всхлипывая и закрывая голову руками. Убийца требовал ответить, куда она дела малыша и что с ним сделала, но все тщетно. За все время, что он мучил её, она не проронила ни слова. Я поразилась мужеству этой юной, но очень отважной девочки. Её тело было покрыто синяками, сломаны несколько костей, а также выделялись множественные кровоподтеки. Я присутствовала там, но вмешаться не могла. Мне показывали лишь воспоминания, но по ощущениям я просто стояла там и рыдала, мечтая остановить этот ужас.
– Не скажешь, дрянь?! – угрожающе прорычал этот зверь. – Тебе же хуже!
Милена лежала на земле, её светлые пушистые волосы разметались во все стороны, а сама она даже не шевелилась. Глаза закрыты, на лице неестественная бледность.
– Эй! – он сильно пнул её в живот, заподозрив неладное. Девушка очень тихо вскрикнула, но в себя не пришла. Я пыталась отрешиться, закрыть глаза, но оказалась словно заперта здесь, сейчас, в этом воспоминании. Я беспомощно наблюдала, как он насилует и так едва живут девушку. Она была без сознания и вряд ли понимала, что происходит. Он, как и в прошлый раз, срезал прядь её пушистых светлых волос и спрятал их в карман. Когда нож вошел в область сердца, она даже не вздрогнула. Возможно, она уже была мертва к тому моменту...
Он выкопал ей могилу в двух метрах от могилы Забавы. Сбросив туда тело и закопав его, он издал странных вдох, словно выполнил важную, но тяжелую работу.
– Ещё одной потаскухой меньше, – тихо произнес он, и все исчезло.
