Текст книги "Ледяной цветок для лунного императора (СИ)"
Автор книги: Алиса Жданова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 8 страниц)
– Госпожа, – шепнула мне на ухо Розанна, незаметно исчезнувшая на пару минут и появившаяся снова, – нам пора собираться. Сегодня во дворце будет прим по случая вашей свадьбы и, – тут она замялась, – придут те, кто не смог поздравить вас вчера.
– Хорошо, – кивнула я, несколько обескураженная ее странным поведением и бегающими глазами, – пойдем. Пусть детей проводят к воротам, когда доедят. Пока, детишки, – я помахала им рукой, и они нестройным хором отозвались: —Пока, тетя фея.
4
Когда мы с Розанной вернулись в комнату, я думала, что она всего лишь достанет мне другое платье – но девушка усадила меня на пуфик перед туалетным столиком и принялась полностью переделывать мою прическу, а затем нанесла макияж, которой занял почти час – но когда она отошла и дала мне возможность полюбоваться на творение своих рук, лицо выглядело едва тронутым косметикой. Хотя, если бы это было так, разве была бы у меня такая ровная, сияющая кожа, такой нежный, едва заметный румянец и такие огромные, бездонные, оттененные легкими линиями темного карандаша глаза? Теперь главное – не улыбаться и не говорить, а не то слои косметики просто отвалятся от моего лица, как штукатурка от стены. Волосы она убрала в драконьем стиле – несколько тонких кос, заплетенных от висков, удерживали темную массу подвитых волос. Непривычно, но мне нравилось.
За прической и макияжем последовало платье – серебристое, шелковое, украшенное изящной вышивкой, и бриллиантовая диадема, которую Розанна водрузила на мою голову. Я бросила недоумевающий взгляд на свою собственную снежную диадему, которую Аррен оставил для меня на столике, перед тем как уйти утром, и вопросительно посмотрела на фею, но она уставилась в пол, игнорируя вопрос в моих глазах.
– Розанна, что сейчас будет? – спокойно спросила я, подходя к ней, – почему ты нарядила меня чуть ли не лучше, чем для свадьбы вчера?
– Я…не могу сказать, – вздохнув, отозвалась она и залилась краской, – просто идите в зал приемов. Я провожу вас.
Бросив последний нервный взгляд в зеркало, я пошла за ней, терзаемая дурными предчувствиями. Однако не я одна пребывала в неведении: когда мы подошли к залу приемов, то нас нагнал генерал Ву, сменивший доспехи и плащ на черное с серебряным шитьем придворное одеяние.
– Мирра, отлично выглядишь, – он предупредительно распахнул передо мной дверь, опередив замешкавшегося лакея, и шагнул следом за мной, – не знаешь, кто будет на приеме?
– Нет, а ты не… – произнесла я, поднимая взгляд, и слова сами замерли у меня в горле. Потому что среди людей, поднявшихся из-за стола при моем появлении, была девушка, знакомая мне. До мелочей.
– Ваше императорское величество, позвольте представить вам мою невесту, Лиарру, – слегка напряженно произнес незнакомый темноволосый мужчина и повел ко мне одетую в лилово – лавандовые одежды, с прической, украшенной ледяной диадемой, меня.
Я, застыв, уставилась в лицо своего двойника, и, наверное, так бы и стояла, если бы Аррен, очнувшийся раньше меня, не взял меня за руку и не повел навстречу гостям.
– Ваше высочество, – произнес он, кланяясь незнакомому мужчине и незаметно сжимая мою руку. Я, до этого почти не смотревшая на незнакомого мужчину, слабо кивнула в ответ на его приветствие, и тут в моей голове что-то щелкнуло, и все стало на место. "Ваше высочество". Это же брат императора, тот самый, к которому сбежала Мирра. Значит, девушка, притворяющаяся мной…
Под моим пристальным взглядом она сделала реверанс и заправила прядь волос за ухо знакомым жестом. Мирриным жестом. Это была она.
– Я взял на себя труд собрать всех за небольшим семейным ужином, – император, который наблюдал за нами, стоя поодаль, подошел и, перекинув мою руку через свой локоть, повел к столу, – ты рада, дорогая Мирра?
– Очень, – прошипела я, садясь на свой стул, заботливо отодвинутый слугой в ливрее, и сверля Мирру испепеляющим взглядом, – я просто в восторге!
Мирра не разделяла мой восторг. Она, подобрав свои юбки, расцвеченные всеми оттенками заката, под руку со своим спутником подошла к столу, и он усадил ее на стул сам, слегка сжав руку перед тем, как отойти на свое место. Понятно. Теперь за столом лишь один император не в курсе о подмене, а все остальные будут разыгрывать для него сценку "счастливый семейный ужин". Или, скорее, очень некомфортный семейный ужин.
Тут двери распахнулись, и в комнату, опускаясь в реверансе и извиняясь за опоздание, вошла рыжеволосая невеста Аррена, и я мысленно поздравила императора с тем, что в его лагере неосведомленных прибавилось.
Если до этого, когда Розанна одевала меня с виноватым видом, я лишь подозревала, что мне не понравится сегодняшний ужин, то теперь я была в этом твердо уверена, и, бросив взгляд на того, кто собрал нас здесь и теперь внимательно наблюдал за всеми брошенными украдкой взглядами, перешептываниями, легкой краской, заливающей шеи излишне нервных гостей, поняла, что он что-то заподозрил. Иначе зачем бы ему звать своего брата, у которого он увел невесту, и предъявлять эту самую невесту, увешанную драгоценностями, как новогодняя елка? Похвастаться? В такую мелочность о стороны Рэйдена я не верила.
Стоящие за нашими спинами лакеи одновременно откупорили бутылки с игристым вином, и прозвучавшие хлопки напомнили мне сигнал, который в театре дают перед представлением. Действующие лица уже на сцене, пьеса начинается… Остается только понять, чего хочет от актеров режиссер.
– Керо, я так рад, что вы с невестой решили нанести нам визит, – подал первую реплику режиссер, и я перевела взгляд на его брата. Значит, его зовут Керо, надо запомнить. Брат императора был не слишком похож на него – его лицо было более округлое, мягкое, а глаза – теплые, орехово-карие, ничем не напоминающие прохладное серебро взора императора. Мне он не очень понравился – император, с его раскосыми удлиненными глазами, обрамленными темными ресницами, прямыми бровями и четкой линией подбородка выглядел интереснее и аристократичнее своего брата. И чего Мирра в нем нашла?
– Разве я мог не поздравить тебя, брат, с женитьбой на самой прекрасной девушке на планете, – слегка дергано отозвался Керо, вставая для тоста. Мирра рядом с ним при его словах расцвела, как ясное солнышко, и пробормотав "ну что ты, спасибо" тут же замолчала под тяжелый взглядом своего брата. Он, кстати, выглядел мрачнее тучи и сверлил любимую сестру далеко не любящим взглядом – вряд ли он был рад тому, что она сбежала и оставила его расхлебывать ту кашу, что заварила. Я была совершенно солидарна с ним, и под нашими гневными взорами Мирра совсем стушевалась, упрямо опустив глаза в пустую и ничем непримечательную тарелку.
– За прекрасную невесту! – скомкано закончил Керо и первым осушил свой бокал до дна. Я и генерал Ву с удовольствием последовали его примеру, а остальные лишь пригубили бокалы.
– Спасибо, – несколько удивленный тем, что его брат нахваливает чужую жену на глазах у собственной невесты, отозвался император и поднял свой бокал. – Тогда позволь поднять бокал за твою невесту, столь же прекрасную, как восход, и пожелать вам счастья!
Тут уже я, зардевшись от комплимента, опустила глаза долу, а Мирра, которая всегда не любила, когда ей уделяли мало внимания, взяла в руки вилку и со зверским выражением воткнула ее в горошек на своей тарелке.
– Что вы, – слегка дрожащим голосом произнесла она, изучая горошек на своей вилке, – разве я могу считаться прелестной, с таким-то носом? – и, отправив горошек в рот, бросила на меня победный взгляд.
– Дорогая Лиарра, – в шоке от того, как на самом деле звучит мой голос в Миррином исполнении – неужели я говорю в такой писклявой манере? – запротестовала я, – это я недостойна похвалы, не с моими же… куриными мозгами, – не сдержалась я. – Помню, еще в детстве я могла натворить чего-то, а другие за меня за расхлебывали. И если бы мне было за это стыдно! Так нет, я абсолютно не чувствую вины за то, что творю!
Выпалив свою тираду, я залпом выпила второй бокал и поспешно засунула в рот кусочек хлеба, чтобы не сказать что-то еще.
– А я, а я, – завелась Мирра, – я только и делаю, что целыми днями читаю, со мной даже поговорить нельзя, потому что мой длинный страшный нос вечно в книге!
– А со мной – не о чем, потому что я за всю жизнь прочитала только азбуку, и ту – кое-как, – отозвалась я.
– А я…, – начала было Мирра, но тут ее жених, сидящий напротив нее, видимо, пнул ее под столом, потому что она ойкнула и замолчала. Я тоже замолкла, окидывая взглядом сотрапезников. Император наблюдал за нашей перепалкой с непроницаемым выражением, а мрачный Аррен, следящий за нашей перепалкой, переводя глаза с меня на Мирру, словно следил за новомодным развлечением – теннисным матчем – налил себе полный бокал вина и залпом осушил его. Наверное, в этот миг он прощался с головой или карьерой. Его ничего не понимающая невеста, с открытым ртом уставившаяся на нас, внезапно бросила на Аррена быстрый взгляд и заговорила о новой театральной премьере, и я, чинно сложив руки на коленях, слушала ее, думая о своем.
Остаток ужина прошел спокойно – мы с Миррой больше не разговаривали друг с другом, изредка вставляя реплики в общий разговор, поддерживаемой в основной усилиями Аррена, его невесты, императора и его брата. Я с сожалением вынуждена была признать, что невеста Аррена, которую звали Констанс, была образованной, приятной девушкой, с которой я в обычных обстоятельствах захотела бы познакомиться поближе. В обычных – то есть, не в таких, когда я была тайно влюблена в ее жениха на протяжении последних нескольких лет и не притворялась другим человеком. Однако после того, как сегодня за ужином я повела себя несколько…странно, вряд ли она захочет со мной сближаться. Ну и ладно, – решила я, ловя темный взгляд генерала, – чем дальше я буду от этой будущей счастливой семейной пары, тем лучше для меня.
В самом конце ужина Керо отозвал императора Рэйдена в соседний кабинет, "на пару слов о делах", как он выразился, и они удалились. Я спокойно сидела на своем стуле, вяло ковыряясь ложечкой в вазочке с мороженым, и не собиралась двигаться с места, но тут невеста Аррена, осмелев от отсутствия императора, придвинулась к нему и, вложив свои тонкие белые пальцы в его широкую ладонь, принялась что-то нашептывать ему на ухо. Почувствовав, как у меня в груди все переворачивается, я резко поднялась, со скрипом отодвинув стул.
– Пойду, проверю, скоро ли муж, – неверным голосом произнесла я и спешно удалилась в сторону двери, соединявшей кабинет и малый обеденный зал, где мы ужинали.
Однако, толкнув дверь и зайдя, я услышала свое имя и замерла. Окинув глазами пустующий письменный стол и ряд шкафов сбоку, я поняла, что мужчины, вероятно, беседовали, стоя где-то за шкафами.
– Ты же получил Мирру, – с нажимом говорил первый голос – Керо. – Так пойди на уступки, брат, и отмени налоги в моих землях на пару лет. Ты же знаешь, как я ее любил, но я уступил ее тебе – разве же тебе так сложно уступить в этом маленьком вопросе?
От его наглости у меня перехватило дыхание. Мало того, что он точно знает, что настоящая Мирра – с ним, так он еще и смеет вымогать какие-то выгоды, пользуясь неведением императора! И это его родной брат…
Пылая гневом, я прошагала вперед и, обогнув шкаф, остановилась перед мужчинами, которые беседовали, сидя в креслах.
– Я не вещь, чтобы обменивать меня на налоги, – колко отозвалась я, – А когда вы в следующий раз решите обменять меня на какие-то выгоды для себя, господин Керо, то вспомните, что вы итак уже МНОГО получили. Не заставляйте меня ГОВОРИТЬ об этом вслух, – я особо подчеркнула некоторые слова, чтобы он точно понял мой намек.
Мужчины, вежливо поднявшиеся при моем появлении, окинули меня одинаково внимательными взглядами: только в одном, тепло-ореховом, было написано понимание, а в другом, серебристо-сером, лишь спокойствие и легкое недоумение.
– Конечно, не нужно мешать личные дела и государственные, – брат императора тут же пошел на попятную, – мы итак платим налоги по низкой ставке.
Император Рэйден же сделал шаг вперед и, предложив мне руку, повел обратно к гостям.
После того, как гости разошлись, я, пожелав императору Рэйдену спокойной ночи, спешно удалилась, опасаясь, что он остановит меня и начнет расспрашивать – но он лишь проводил меня долгим взглядом и ничего не сказал.
Стоило мне зайти в покои, как ко мне тут же с обеспокоенным лицом бросилась Розанна, принявшаяся стаскивать с меня платье и украшения.
– Розанна, – спросила я, наблюдая в зеркале за тем, как она расстегивает ряд длинных пуговичек на моей спине, – ты же шпионишь за мной, да?
Она замерла, и потом, подняв голову и встретившись со мной взглядом в зеркале, медленно кивнула.
– Ладно, – блекло отозвалась я, отходя от зеркала и стаскивая с себя диадему. – Шпионь дальше, если так нужно.
Тут мои силы кончились, и я устало упала в кресло. Розанна, неподвижно стоящая возле зеркала, внезапно подошла и села рядом, на небольшой пуфик.
– Я же говорила вам, сколько у меня племянников и племянниц, – глядя в одну точку, произнесла она, – как вы думаете, что ОН с ними сделает, если я откажусь докладывать о вас?
Я молча кивнула, принимая ее объяснения. Был без слов понятно, кто этот "ОН" – тот, кто способен держать в узде всю нашу огромную империю, слепленную из разномастных магических и человеческих королевств. Император Рэйден.
– Я сожалею, госпожа, – тихо добавила она.
– Зови меня просто Мирра, – отозвалась я, потирая виски руками, надеясь прогнать боль от излишне выпитого шампанского.
– Но, – Розанна помедлила, но все же решилась, – Вы же не Мирра.
Я посмотрела на нее долгим взглядом, и потом все же кивнула, помедлив. Мне было так тяжело от этого ужасного ужина, что я уже даже почти не боялась разоблачения.
– Ты расскажешь? – отрешенно спросила я, словно речь шла не о моей жизни, а о чем-то маловажном.
– Нет, – помедлив, произнесла девушка и впервые за последние несколько минут подняла на меня глаза, – Вы же делаете это не по собственной воле?
– Нет, конечно нет, – покачала головой я, – Если император узнает о. подмене, то он сотрет мой город с лица земли.
– Тогда от меня он этого не узнает, – уже тверже отозвалась цветочная фея, и, нахмурив брови, добавила – Но вы должны быть очень, очень осторожны! Император не проводил с Миррой столько времени, сколько я – и поэтому он до сих пор не догадался. Но он умен и может понять все в любой момент.
– Давай спать, – решила я, – а завтра ты расскажешь мне, как лучше притворяться Миррой, хорошо?
– Хорошо, госпожа, – кивнула Розанна.
– Лиарра, – представилась я, но она упрямо помотала головой:
– Нет, лучше я буду звать вас, как прежде, чтобы не сбиться.
Я только молча кивнула и, поднявшись, сняла платье и отдала его цветочной фее. Только сейчас, скользнув глазами по серебристой ткани, я поняла, что Розанна, намеренно или нет, нарядила меня в любимый цвет императора, который он постоянно носил – серебро. Наверное, это была еще одна демонстрация того, что теперь я принадлежу ему. Демонстрация для его брата, для всех остальных и, может быть, частично и для меня.
Розанна, вытащив из шкафа и разложив на кровати ночную рубашку и пеньюар, оба одинаково вызывающие, удалилась. Я, поморщившись, окинула взглядом предложенные вещи и, все таки одев их, подошла к зеркалу. На меня глянула усталая девушка, похожая на Мирру так же, как "Лиарра" сегодня была похожа на меня – то есть, не особо.
5
Стук в дверь раздался неожиданно, и, поведя рукой вдоль своего тела, я превратила комплект из пеньюара и ночной сорочки в платье – лиловое, просто в пику тому, что император приказал сегодня нарядить меня в серебро, в его цвет, и мне хотелось напомнить ему, что я – это отдельный человек, обладающий собственно волей, а не его вещь. Подозрительно глядя на дверь, я подошла и окинула защелку – сегодня днем Розанна по моей просьбе организовала защелки не только на дверях купальни, но и вообще на всех дверях в моих покоях. Но за дверью стоял не император.
– Лиарра, – генерал, при моем появлении поднявший голову и отлепившийся от косяка, улыбнулся мне шальной улыбкой и заплетающимся голосом произнес – Я могу войти?
– Да ты пьян! – в ужасе прошептала я и, выглянув и убедившись, что снаружи больше никого не было, втащила его в комнату, – не зови меня этим именем, кто-то услышит!
– Услышит, – согласился Аррен, – он все слышит, он постоянно следит за нами, как кот за мышами, – с отвращением произнес Аррен, и я сразу поняла, про кого он говорит. В империи только один "он".
– Аррен, тебе удалось поговорить с Миррой? – торопливо спросила я. – Она вернется на свое место?
Аррен лишь досадливо поморщился и покачал головой.
– Сбежала, как только увидела меня издалека, – мрачно пояснил он и устало провел рукой по лицу, – Ничего, что-нибудь придумаем.
Я грустно вздохнула. По тому, какие взгляды «Лиарра» бросала на брата императора, было понятно, что она без ума от него. И вряд ли согласится вернуться и поменяться со мной. Но что же мне тогда делать? Всю жизнь провести под иллюзией?
– Ты уже видела подарок королевы? – генерал вдруг сменил тему и, окинув меня одобрительным взглядом, схватил меня за руку и потащил за собой в одну из самых дальних комнат в моих покоях – гардеробную. Я, после того, как обследовала свои комнаты, ни разу туда не заходила. Что за подарок могла мне оставить королева в моей гардеробной? Платье, что ли?
– Вот, – Аррен, щелкнув пальцами, отчего светильники вдоль стен загорелись слабым теплым светом, и подвел меня к стене, на которой висело огромное, собственно, всю стену и занимающее, зеркало.
– Она подарила мне это зеркало? – недоуменно спросила я, глядя в его темные глубины, и зеркальный Аррен в отражении отрицательно покачал головой.
– Смотри, – один взмах рукой – и отражение комнаты и меня с Арреном сменилось знакомым видом: заснеженные холмы, стоящие ровными рядами белые домики, яркие крыши новогоднего городка, построенного для туристов, шпили ледяного дворца вдалеке…
– Да это же зимнее королевство! – я в восторге прижала руки к груди и невольно улыбнулась. Вон там, в конце улицы, стоит мой особняк, а напротив, если перейти через звенящий ручей по крутому мостику – особняк Аррена и Мирры. В детстве я каждый день пересекала этот мостик бесчисленное число раз, а за последние пять лет не перешла ни разу.
– Теперь, если ты соскучишься, ты можешь в любой момент увидеть дом, – Аррен, наблюдающий за моим восторгом с легкой улыбкой, снова сделал свой сложный пасс– и зеркало опять притворилось обычным, заурядным куском стекала с серебряным напылением с обратной стороны, отразив нас.
– Лиарра, – попросил генерал, и в его голосе мне послышался странный надлом, – превратись обратно на минуточку, пожалуйста.
Я развернулась к Аррену. Он выглядел непривычно усталым и каким-то… всколоченным, что ли. Обычно он всегда был собран, и по его глазам никогда ничего нельзя было прочесть – а сейчас я угадала в них затаенную боль, и, дрогнув, послушалась. Он снова взглянул в зеркало, и я, повернувшись следом за ним, увидела высокого, крупного мужчину, чьи широкие плечи и внушительная фигуры были затянуты в черное с серебром, и хрупкую девушку рядом, казавшуюся еще тоньше на фоне его массивной фигуры. Как тонкая, полупрозрачная льдинка рядом с темным валуном, который заслоняет ее от безжалостного весеннего солнца. Хотя, может, наоборот, нас стоило сравнить со льдом и ледоколом, ломающим этот самый лед.
У генерала, видимо, тоже возникли какие-то ассоциации, потому что, развернув меня на за плечи, он вдруг порывисто прижал меня к себе, и, щелчком пальцев погасив свет, вдохнул запах моих волос.
– Давай просто постоим так пару минут, Лиарра, – попросил он, и я замерла, а потом несмело положила одну руку, затянутую рукавом из газовой ткани, ему на спину. От него слабо пахло алкоголем – наверное, сегодняшний ужин и ему непросто дался. Отстранившись, он наклонился ко мне, ловя губами мои губы, и я, всхлипнув, прошептала:
– Не надо… не трогай меня, не надо…
Вспыхнул свет.
– Дама же сказала, не надо, – сухо произнес император, и я, проморгавшись, с ужасом увидела у входа в гардеробную его фигуру в серебристом плаще.
В первое мгновение мое сердце ухнуло в пятки, и я даже не сделала попытки отстраниться от Аррена – но уже в следующей миг весь ужас ситуации полностью дошел до меня и я, охнув, отбежала на два шага назад. Хорошо, что я в своем собственном обличии, иначе было бы совсем сложно объяснить императору, что за отношения у его жены с ее братом!
– Ваше императорское величество, – произнесла я дрожащим голосом, вспомнив, что если я не притворяюсь Миррой, то должна приветствовать императора должным образом. Император сухо кивнул, и я, не глядя на него, попыталась прошмыгнуть мимо него в раскрытые двери, однако не тут-то было: он, перехватив меня за запястье, остановил меня. За то запястье, на котором был одет его собственный брачный браслет, как предмет магический, не поддающийся иллюзиям, и поверх которого сейчас и лежала его ладонь.
– Лиарра, – строго произнес он, и я подняла на него испуганный взгляд, – мой брат очень ценит вас. Сегодня он выглядел…счастливым. может, вы объясните, свидетелем чего я только что невольно стал?
Пусть обвиняет меня в чем угодно, только не смотрит на браслет!
– Ваше величество, – пролепетала я, радуясь, что иллюзии изменяли и голос также, и мой собственный голос сейчас был совсем не похож на низкий, красивый голос Мирры, – просто… просто..
Что же сказать??? Что?
– Просто мы с Арреном давно знакомы, – наконец пролепетала я, – мы знаем друг друга с детства. Я пришлась попрощаться со своей подругой Миррой, не нашла ее…
– А я тоже пришел к Мирре и не увидел ее, – подхватил Аррен.
– Мы столкнулись тут, разговорились, и…я решила поздравить генерала с помолвкой.
– А я решил поздравить Лиарру с ее помолвкой, – подтвердил Аррен.
Император во время наших оправданий смотрел почему-то только на меня, и, подняв руку, вдруг коснулся моего подбородка, заставив поднять лицо.
– Вы как-то по-другому выглядите, – удивленно произнес он, – не так, как на ужине.
Конечно, не так! Подруга, то ли забыв, как я выгляжу, то ли специально, притворяясь мной, наколдовала себе такой нос, что им можно было пользоваться при ходьбе вместо ходули. Мой же собственный нос был абсолютно обычных размеров. Нужно тоже наколдовать ей что-нибудь ужасное, – мстительно подумала я, – и пусть слушает сплетни о том, какая императрица страшила!
– Я просто… так волновалась на ужине, – пробормотала я, глядя в глаза Рэйдену и не решаясь первой отвести взгляд. Его серебристый взор, в котором клубилась магия, завораживал, притягивал, и когда он перевел взгляд на Аррена и отпустил мой подбородок, я почувствовала такое облегчение, которое чувствует рыба, сорвавшаяся с крючка. Протиснувшись мимо него, для чего мне пришлось вплотную прижаться к стене, и сделав еще один книксен, я со всех ног понеслась прочь из своих покоев.
Не знаю, о чем император разговаривал с генералом – я, выбравшись наружу, тут же забежала за ближайшую пушистую елку и, приняв собственный облик и поменяв сиреневые тона платья на серебро, без сил опустилась на землю. Подожду тут, на пушистом снегу, пока все не уйдут из моих покоев – видеться с императором снова, после того, как он устроил эту очную ставку с его братом на ужине, не предупредив меня, мне не хотелось. Тем более, есть вероятность, что прошлая ночь ему понравилась и он будет настаивать на продолжении.
Сейчас же я злилась на него, злилась на Аррена – все еще за вчерашнее зелье, была опечалена– опять же из-за Аррена, и злилась на себя – за то, что опять не смогла оттолкнуть Аррена. Когда же его власть надо мной прекратиться? Хорошо, что я не альв – они обречены любить один раз в жизни. Любовь к Аррену всего за несколько лет успела выпить из меня все силы и всю волю – страшно подумать, что было бы, если бы эта любовь длилась вечно.
Слава богам, осталось потерпеть всего несколько месяцев… или лет… сколько там длится несчастная любовь? А потом я забуду его, встречу хорошего человека и выйду замуж. И буду счастлива. Если смогу сбежать от императора.
Мне на лицо упала снежинка, а за ней – вторая, и через минуту сад уже заваливало пушистым, легким снегом. Аррен… грустит? Злится? Выбравшись на середину круглой, вымощенной камнем площадки среди деревьев, я легла прямо на землю и уставилась в черное небо, с которого сыпали пушистые снежные хлопья, искрящиеся в свете фонарей. Интересно, если я так и останусь тут на всю ночь, насколько меня засыплет? Могу и остаться – все равно мне не бывает холодно. Только вот спать на камнях будет жестковато, наверное.
– Мирра, – на этот раз императору не удалось подкрасться неслышно: его выдал скрип шагов на снегу. Опустившись прямо на землю, он поднял меня на руки, и, устроив у себя на коленях, сдул с моего лица снежинки.
– На улице холодно, а ты в одном платье, – укоризненно произнес он и укрыл меня своим плащом.
– Мне не бывает холодно, – отстраненно произнесла я.
Его плащ и мое платье красиво разметались вокруг нас, и серебро снега укрывало серебро ткани. Я подняла глаза на императора – его лицо, такое бледное, словно тоже слепленное из снега, казалось, отражало лунный свет, а выражение серебристых глаз казалось нечитаемым. И, может быть, поэтому мне вдруг захотелось узнать, что творится у него в голове.
– Почему вы любите меня? – спросила я с любопытством ученого, изучающего занимательное явление.
– Потому что ты красивая, легкая и беззаботная, как снежинка, Мирра, – отозвался мужчина, казалось, совсем не удивленный моим вопросом.
Легкая и беззаботная…если у меня и промелькнула мысль о том, что император может полюбить меня, Лиарру, то сейчас надежда на это должна полностью испарится – я была задумчивой и спокойной, а не легкой и беззаботной. Если ему нравятся беззаботные женщины, придется ему поискать кого-то другого.
– Нет, я спрашивала не про это, – я отрицательно качнула головой, – это то, за что вы меня когда-то полюбили. А почему вы продолжаете любить меня… несмотря ни на что?
Несмотря на предательство и боль, которую Мирра ему причинила.
Он понял, и помолчав, произнес:
– Потому что я не могу по-другому. Я пытался – и у меня не получилось.
Я молча положила голову ему на плечо – его чувства были мне понятны. Я тоже пыталась вырвать свою влюбленность из сердца, отвлечься на какие-то дела, даже знакомиться с другими людьми – но все было бесполезно, мне так и не стало все равно. У людей есть такая поговорка – что мы любим до тех пор, пока не начинаем ненавидеть. Наверное, это верно – как и то, что сильная любовь не сменяется равнодушием, она может лишь превратиться в ненависть.
– Пойдем, мне холодно на тебя смотреть, – нарушил молчание император Рэйден и, поднявшись со мной на руках, понес меня по белым от снега дорожкам.
В его руках было неожиданно уютно и спокойно – пока стража не распахнула перед ним двери покоев и я не осознала, что он принес меня в восточный дворец. В свои покои, а не мои.
– Куда вы меня принесли? – возмутилась я, когда он поставил меня на пол, чтобы стряхнуть снежинки со своего плаща. Свою юбку я тоже слегка потрясла, и с нее упал целый ворох снега.
– К себе, – слегка удивленно отозвался император. – Останешься сегодня здесь со мной?
– Нет, – еще сильнее возмутилась я, – тут, наверное, полно железа!
– Нет тут железа, его еще в прошло году вынесли, – терпеливо отозвался Рэйден, – помнишь, специально для того и вынесли все, до последнего гвоздика, чтобы ты могла сюда приходить?
– А…, – я судорожно пыталась придумать причину, которая бы позволила мне вернуться к себе, – у меня нет с собой зубной щетки!
– Есть у тебя тут зубная щетка, – напомнил император.
– Фууу… – скривившись, протянула я. Еще я Мирриной щеткой зубы не чистила! – Она же… использованная.
Закатив глаза, император повернул голову к двери и крикнул:
– Роннен! Принеси новую зубную щетку! В коробочке!
– Есть новую щетку, вашимператорскоеличчство! – протараторили за дверью, и я услышала торопливый, стихающий вдали топот.
– Ну как, теперь останешься? – перевел на меня взгляд мужчина, и я, молча отвернувшись, целеустремленно направилась к дверям.
– Ой! – взвизгнула я, когда меня неожиданно подхватили сильные руки. Прижав меня к груди, император прошел через несколько дверных проемов в самую дальнюю комнату, оказавшуюся спальней, и вместе со мной опустился на кровать.
– Ты злишься на меня? Из-за сегодняшнего ужина?
– И не только, – ядовито отозвалась я и попыталась высвободиться из его захвата, но император только перехватил меня поудобнее. Тут я вспомнила, что Мирра вообще-то любит этого брата, Керо, и лицезрение его на ужине после насильственной свадьбы с другим должно было, мягко говоря, выбить ее из колеи. Может, истерику устроить, Мирра до них настоящая мастерица… Или хотя бы порыдать… – Вам понравилось издеваться над нами, да? Над всеми нами?
– Нет, – отозвался он и заботливо поправил прядь волос, упавшую мне на глаза, – над тобой я издеваться не собирался. А вот мой брат должен немного пострадать. Он это заслужил.
– Щетка для ее императорского величества! – проорали в соседней комнате, кто-то громко потопал и ушел, хлопнув дверью.
– Наказывайте кого хотите, только без моего участия, – холодно отозвалась я и, встав, направилась к двери. Император опередил меня и, нагнав у двери спальни, закрыл ее на защелку. Под его пальцами деревянная деталь засеребрилась, и от нее повеяло смертоносных холодом. Железо!
– Да…что вы такое? – пораженно произнесла я. Никто не мог превращать одни вещи в другие – и уж совершенно точно это не должно быть доступно человеческим магам! Иллюзии – это другое дело, иллюзии могли накладывать многие. Превратить одно платье, драное и старое, в новое и красивое – это тоже было возможно, потому что оба платья, по крайней мере, были сделаны из ткани. Но вот сколько нужно сил, чтобы перестроить все мельчайшие частички в куске дерева так, чтобы они обрели совершенно новые свойства и превратились в железо, я даже не могла представить.
– Купальня там, – император махнул рукой на дверь в противоположной стене, – щетка – тут, – на его раскрытой ладони возникла розовая картонная коробочка. Телепортация вкупе с только что продемонстрированной трансформацией так меня поразили, что я сначала взяла коробочку и послушно проделала полпути к купальне, и лишь потом вспомнила, что собиралась устраивать истерику.
– Ых ыхых ых ых, – ненатурально прорыдала я, бросаясь в купальню, и, захлопнув дверь, для надежности заморозила ее слоем льда. – Ыыыыы, как же вы меня обижаете, как я зла, прямо сейчас взорвусь, – в купальне я тщательно обследовала все окна, не забывая изредка подвывать. Все окна оказались с железными замками, к которым я не могла притронуться, а к стенам я даже не могла подойти – от их так фонило железом, что мне становилось плохо, стоило лишь подойти к стене вплотную. Наверное, в них вделаны железные пруты. Обманщик, а сам говорил, что у него в комнатах нет железа!
