Текст книги "Левша, правша и прочие (СИ)"
Автор книги: Алиса Рудницкая
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)
-13-
С сидящего на стуле Хрона можно было ваять статую под названием «орк в печали». Из малахита. Крутая бы вышла поделка, думал Кеша, присматриваясь к понурившимся орочьим плечам, повисшему орочьему носу и печальным орочьим глазам. Впрочем, имелась у этого грозного существа причина сидеть в такой непривычной позе.
Дело было в столовой. Бросив Билла с двумя красивыми подружками-эльфийками (одна с Эквариуса, из «истинных детей природы», вторая – кокетка с Пиниона, у которой от лесного народца уши одни) он взял свои тарелки с едой и уселся к Хрону. И вот сидит он уже минуть пять, ест, а орк, делая вид что все в порядке, уныло обгладывает уже третий по счету куриный окорок. Обгладывает, потом принимается кости грызть. Кеша только удивляется – безотходное, блин, существо этот Хрон. А зубы-то, зубы! У Кеши-то уже двух нет и еще в трех пломбы, а этот жует мослы все равно что сухари. Да и за желудок завидно. Рыжий и боится представить что бы было с ним, попробуй он проглотить перемолотую кость.
– Хрон, да не переживай ты так, – как можно более беззаботно улыбается громадине Кеша. – Со всеми бывает.
– Я орк, рыжий, – басит Хрон. – Орк, а не ученый или оратор! А этот Грег заставляет меня выступать перед всеми, да еще и высмеивает. А я орк! Тупой орк я, понимаешь!
– Да понимаю я все. Только вот ты не тупой, Хрон. Вот скажи мне, что у тебя в сумке?
– Ну книги. И что?
– А какие книги, Хрон? Что ты там читаешь?
– Ну... – мнется орк. – Романы всякие. «Хроники лисьего генерала» с Готреда, «Орочьи легенды» с Эквариуса, «Генетика страданий» с Плутоса... ну ты знаешь, «Войну и мир» с Земли ты мне сам посоветовал. Кстати, дочитываю.
– И все понимаешь? – уточняет Кеша.
– Все. А что же там непонятного?
Кеша даже завидует. Ладно «Орочьи легенды» или «Войну и мир», но в «Генетику страданий» он намедни сунулся на почве «узнать побольше о милой Фрейе», да понял только то, что ничего не понял. Уж больно хитромудрая книжка попалась.
– А то, что Вальдор на уроках преподает понимаешь? – уточняет рыжий.
– Понимаю. Интересно же! География, философия, биология и все это с литературой. Как не понимать такие интересные вещи.
– Так с чего же ты взял, что ты тупой? – задает решающий вопрос Кеша.
– Так ведь я как выхожу доклад зачитывать, так и перестаю все сразу понимать, – хмурится Хрон. – А к чему ты клонишь?
– Да я к тому, что ты не глупый, Хрон, а скромный.
– Орки не бывают скромными.
– Орки и магами обычно не бывают. Но ты-то маг! А еще орки не читают умные романы.
– Хочешь сказать, что я не орк? – грозно уточняет Хрон, уже готовый стукнуть рыжего советчика.
– Нет, я хочу сказать что ты умный орк! – хлопает по столу Кеша, остужая его пыл. – Что ты крутой, классный умный орк, которому надо стараться быть не просто орком, а лучшим их орков. Не просто бить морды и говорить что он тупой, а делать то, на что другие орки не способны. И гордиться этим!
Хрон задумывается, а Кеша тайком поглядывает на Билла с двумя эльфийками и вздыхает. Хорошо его дружку-шуллеру, у него совести нет и понятие о взаимопомощи довольно своеобразное. А Кеша добрый. Кеша всех жалеет и всем помогает. Ну, по крайней мере когда настроение есть.
– Ну и что мне тогда делать? – спрашивает чуть растерянно Хрон. – Если же я такой умный и крутой, как ты говоришь, то почему же я не могу рассказать ничего этому Грегу?
– А потому что ты в себе не уверен, – объясняет ему Кеша. – Вот ты стоишь и накручиваешь себя – я орк, я тупой, с ответить не смогу. А ты... а ты рассказывай тему так, будто отстаиваешь свою орочью честь. Вот если не расскажешь – то все, позор тебе будет и все орки тебя засмеют.
– Так я же не умею, – вздыхает тяжело Хрон.
– Так я же научу, – хитро улыбается Кеша. – Только смелость мне твоя орочья нужна. Есть она у тебя?
– Как древко копья без наконечника уже не копье, так и орк без смелости уже не орк. Давай сюда свое научу. Пользоваться буду.
-14-
– Ты уверен что получится?
– Да брось, когда ты стал таким занудой, рыжий?
– Эй, не путай веселье с желанием самоубиться. Я жить хочу, Билл.
– Ну ты... будто я предлагаю тебе выпить яд. Это же всего лишь телепортация, я каждый день ей пользуюсь. Давай, что ты как унылая девственница.
– Прости, Билл, но я унылая девственница и есть. Да-да, и не вылупляй на меня так глаза.
– Ну ты батаааааааан....
Ну а что, Кеша и правда батан. И правда унылая девственница. Всю школу он ждал свою подружку Яну, а та только хвостом вильнула и сказала – ты мне лучший друг. Ну и как Кеше было такую соблазнять? А что чертовка? Чертовка – это чертовка, такая шикарная девушка дай бог парой слов перекинется с бедным рыжим алхимиком. И оттого Кеше обидно.
– Ладно, уговорил, – говорит. – Хватит уже по бабам страдать... куда рванем?
– А ты куда хочешь? – хитро улыбается Билли, подсовывая Кеше журнальчик красочный, с картинками красивыми. Называется – “каталог борделей семи миров”. Кеша открывает. Кеша листает. Кеша поправляет очки и краснеет. Кеша пытается не сопеть.
Ну а что, чего только не предлагают в красивом красочном журнальчике!
Вот Эквариус и его «Замок феи», где милые крылатые создания – самые красивые женщины всех миров – будут делать все что ты захочешь. На двух страничках милые девушки с тонкими лодыжками и нежными крылышками, в юбках, похожих на бутоны цветов. И кажется лишний раз подуешь на это неземное создание, и у него что-нибудь сломается.
Вот Готред и его «Дочери волчицы», где девушки уже другие. У них длинные, заплетенные в толстые косы каштановые волосы и смуглые тела. Они стройные, но не хрупкие, фигуристые, но не идеальные. Настоящие грозные амазонки, дикие штучки, что могут и инициативу проявить, и отдаться с жаром и страстью всего за скромную плату.
Вот Вэйдана с «Приютом луны». Здесь девушки разные на любой вкус и цвет. Есть и рыжие бестии с острыми когтями, есть милые конфетные блондинки с маленькими ротиками, есть боевые стервы-брюнетки на высоких каблуках. И все это великолепие даже при большом желании не может тебя ослушаться, ведь все они – рабыни. Рабыни, которые будут делать все что ты им скажешь.
И вот, наконец, экзотический «Рай» на Пинионе. Притон, в который стекаются все профессиональные и непрофессиональные проститутки со всех семи миров. Буклет обещает редкости – орчихи, оборотницы, вампирши, всевозможные расы людей, эльфийки, гоблинши, даже демоницы и нимфы. И коронный номер – потрясающие, сногсшибательные альбиноски с искусственными ангельскими крылышками. Специальный пошлый вид девушек, выведенный, как говорится, демоническими генными инженерами и выращенный в лучшем борделе семи миров.
И вот смотрит на все это Кеша... смотрит и думает – да ну их в жопу эти бордели. Потому что с такими красивыми девками сам себе кажешься гадким извращенцем. К тому же Билли хочет туда телепортироваться, а они научились этому вот только-только, и еще не совсем освоили умение. Нет уж. Он Кеша подождет чертовку или Янку. К тому же Кеше всего-то исполнилось восемнадцать недавно. Ничего. Подождет. А там посмотрим.
-15-
Пары. За окном как всегда сумрачно, чуть туманно и мерзко. Кеша сидит и думает себе о том, как же он соскучился по голубому небу, теплому солнышку, птичкам и прочему. Вот нет их в академии хоть ты тресни. И ведь не пожалуешься на плохую погоду! Потому что погода ровно никакая. Не меняется она. Всегда одинаково средняя температура, почти никакого ветра и вообще никаких осадков. И ночи нет.
Гонг издает свое невеселое «дуууууууууууун». Все уже на месте – пара Грега же. Попробуй у него хоть на секунду после гонга задержаться посреди аудитории – посмотрит так что до печенок проберет. Строгий он, есть в нем что-то такое, что заставляет уважать и слушаться. И прав Билл, который шуршит рядом своими конспектами – взгляд у него как у представителя власти. Мента тобишь. Или военника. Или какого-нибудь подобного человека. Только так это, не так – черт знает. Да и не все ли равно?
– Так, прежде чем мы приступим к новой теме, кто пойдет выступать с докладом? – спрашивает величественно этот грозный учитель.
Желающих нет. Ну а что, с Грегом связываться – себе дороже.
– Хорошо, тогда я выберу сам, – сообщает он, не найдя в аудитории леса рук. – Хрон, давненько я что-то вас не слушал. Выходите. Посмотрим, насколько ваши дела с прошлого раза улучшились.
Орк встает. Кеша, мазнув по нему взглядом, равнодушно утыкается в тетрадь... и тут же поднимает глаза снова. И как только не заметил?! А заметить есть что, ведь на Хроне... пиджак. Где только взял непонятно. Похож он в нем на мордоворота с фейс-контроля какого-нибудь клуба. Но это-то ладно. Пиджак – это бывает, это случается. Здоровенный орчище в очках. Это приводит Кешу в состояние детского восторга. Большой, зеленый, в очках, в пиджаке орк. Что еще для счастья надо?
Грег тоже замечает, бровями чуть дергает.
– Что ж, если вы думаете, что смена амплуа повлияет на мое к вам отношение, то вы ошибаетесь, – замечает строгий препод. – Я никогда не сужу книгу по обложке. Давайте, удивите меня.
И начинает Хрон рассказывать. Кеша сидит, обалдело глазами хлопает. Кто ж знал, что данные в шутку советы сработают. Очки-то надеть его идея. Чтобы перед глазами все расплывалось и не видно было кто как на тебя смотрит. Ну Хрон и рассказывает, как умеет. Чуть просторечиво, конечно, но громко и уверенно. Под конец доклада рыжий уже боится этого зеленого парня! Никак вернется на свой Эквариус, в свое полудикое племя, и устроит там революцию нахрен. А если ему еще и воевать вздумается – то орки за ним пойдут. А если не пойдут орки – кто ж знает что у них в голове – то пойдут все остальные. Ибо Хрон неожиданно хороший рассказчик. Даром что молчун еще тот.
Какое-то время после конца доклада в аудитории висит тишина. Хрон мнется, страшно видать ему. Грег качает головой подняв брови. Кеша ждет чем дело кончится. В конце-концов первым сдается Грег.
– Что ж, пятнадцать баллов вам сегодня, Хрон, – ошарашивает зал Грег. Немыслимая цифра для него. – И еще пять в том случае, если скажете мне, какая муха вас укусила.
Сняв очки, Хрон ищет глазами Кешу. Что делать – рыжий одобрительно кивает. От любопытства его распирает. Что будет? Что будет? Что сделает Грег? Накажет? Попросит укусить оставшихся отстающих из группы? Кто знает.
– Муху, я так понимаю, зовут Иннокентием Флягиным, – не дождавшись ответа, примечает переглядывания Грег. – Замечательно. Флягин, встаньте. Хрон, садитесь. Свои двадцать баллов вы сегодня честно отработали.
Куда деваться, Кеша встает, Хрон садится. Грег смотрит изучающе, будто у него не глаза а сканеры. Так цепко, так внимательно, но вот выражение непонятное какое-то.
– Сначала вдруг Билли заговорил, теперь Хрон, – начинает Грег. – Пожалуй, у вас неплохо получается учить людей. Если вам когда-нибудь захочется вдруг стать преподавателем – напомните мне, я замолвлю за вас словечко.
– Спасибо, я...! – начинает с жаром удивленный таким заявлением Кеша, но Грег его прерывает.
– Садитесь. Все после. А сейчас записываем тему сегодняшнего занятия....
-16-
Понурив голову, Кеша плетется в зеленое общежитие из лаборатории Торна и думает. Мысли, как стрептизерша на шесте, крутятся вокруг единственной мысли. Зелье. Он должен понять, как Сцинк создал это зелье. Должен, но не может.
Итак, что Кеша имеет на сегодняшний день? Из четырех пробирок осталась одна. Первая распита с Билли, вторая пущена на разложение по химическому составу, третья – на разложение по составу магическому. Складывая выдаваемый на практике эффект с результатами всех доступных анализов Кеша получает здоровый, смачный кукиш. По всем законам химии, алхимии и банальной логики зелье является максимум сиропом от кашля, но никак не мощным галлюциногеном, способным вызвать такое обильное выделение эндорфинов в организме. А это настолько ставит рыжего начинающего алхимика в тупик, что он готов отловить и вытрясти из Сцинка рецепт.
Однако куда торопиться?
Прежде чем трясти Сцинка Кеша еще покопается. На этот раз он роет уже не рецепт зелья, а информацию о его создателе. Привилегии старосты это ему позволяют. К тому же помимо тощего бледного наркомана есть еще одно существо, о котором он хочет узнать побольше. Фрейя. Потому, выписав их личные данные из личных же дел, Кеша идет в выходной в библиотеку.
Дракон-библиотекарь, уже подпаливший один раз волосы Хрону, помогать не собирается, потому Кеша плетется искать сам. Что ж, через пять часов он понимает, что ничего не понимает.
Начинает он с приятного. Фрейя. Где можно в первую очередь узнать о демонах? Правильна, в своде законов Альянса. Из толстого томика, в котором прописаны правила поведения для всех магических рас в приличном обществе, Кеша заключает что Фрейя ему соврала. Демоны не могут, меняя тело, выбрать новый облик. Новые тела создаются клонированием старых. Из этого выходит что рассказ Фрейи – выдумка, даже не подкрепленная изучением вопроса. Это расстраивает, но и разжигает любопытство еще больше. Однако данных в личном деле о ней мало. Значится только, что она с Пиниона. А вот раса не указана, как и возраст. Да и вообще данных меньше, чем у кого бы то ни было. И это очень странно. Изучать Пинион на предмет хвостатых рас (хотя там кто только не живет на самом деле) Кеше лень, да и гложет обида на лгунью, потому он переключается на Сцинка.
У Сцинка не в предмет Фрейе гораздо больше данных. Значится, перво-наперво, что он с Вэйданы. Так же есть отметка о расе. Только вот странная отметка. Вот Хрон – на 100% орк без примесей. Кеша, Билли и Лизон – на 100% человеки обыкновенные. А Сцинк на 50% человек, на 25% оборотень и уже на оставшиеся – неведома раса с Эквариуса под названием иртен. Так же отмечено, что его отец как раз был человеком, а мать – смесью этого самого иртена и оборотня. Кеша потирает руки. Ну наконец-то, наверняка у этих самых иртенов имеются какие-то особые умения, которые и помогли соседу сварить зелье.
Из книги «Расы Эквариуса» Кеша делает вывод, что слишком обрадовался. Иртен оказывается банальным водяным. Единственные особые свойства – врожденные умения водной магии. Однако это все же наталкивает на некоторые мысли. А если он эту воду как-то уболтал? Такая идея в голову Кеше еще не приходила, и он, взяв пару книжек чтобы изучить их за пределами библиотеки, бежит в лабораторию.
И снова провал. Вода никак не заговорена, никакие особые заклинания водной магии на нее не наложены. Что из этого вытекает? Ничего. Кеша в пролете. Нет ни единого варианта кроме как пойти к Сцинку и все у него узнать, так сказать из первых уст. Только вот скажет ли?
«А не скажет, так скажет, – решает Кеша. – Каких только зелий нет в заначке у Торна... а если что и сварить не проблема. Так что скажет. Куда он денется».
-17-
Сон приходит на цыпочках, подкрадывается и тихонько дышит в уши. Над диваном покачивается волшебная лампа. Стеклянный шар с кружащими в нем светлячками обрамляет юбка абажура. И бьется об него, пытаясь прорваться в свой личный рай, пузатая ночная бабочка. Перед глазами Кеши мир плавится. То ли это он устал смотреть, то ли это мир устал держать плотную форму. Искать истинное утверждение не хочется, хочется спать. Однако глазам нельзя закрываться. Глазам... нельзя... закрываться...
Книга про демонов Пиниона опускается на закутанную в плед грудь. Глаза уже закрыты, рыжие ресницы опущены, рот приоткрыт а во всклокоченной голове гуляют приятные сны. Постепенно, вместе с магией уснувшего, гаснет и лампа. Кеша поддерживал ее чтобы читать ночью в гостиной – в комнате ему не сиделось. Теперь же Кеша спит, лампа потухла. Лишившаяся цели бабочка сторожит глазастыми крыльями сон рыжего студента.
Цок, цок, цок...
Каблучки опускаются на пол очень тихо. Это сложно, приходится сильно приподниматься на носках и ступать очень осторожно. В конце-концов, осознав ошибку, она разувается. Держит какое-то время в своих нежных ручках высокие красные лодочки, а потом кокетливо ставит их на журнальный столик. И тихо, шурша короткой юбкой, опускается на край дивана. Смотрит на лицо, усыпанное веснушками, потом на книгу. Улыбается с влажным, еле слышным в темноте звуком. Забирает книгу, вытаскивая ее потихоньку из под узловатых пальцев. Листает пару раз, глаза горят зеленым. Удовлетворив любопытство, отвязывает красную ленточку с запястья, закладывает ей книгу и отправляет на журнальный столик. Поправляет плед, низко склоняется и нежно касается своими губами чужих. Совсем невесомо, но все же.
– Фрейя... – удивляется Кеша сонно, еле слышно, приоткрыв всего один глаз.
– Тшшшшш...
Губы соединяются еще раз. Все так же вяло и нежно, но на этот раз открываются для более глубокого поцелуя. Кеше кажется, что это сон. Он никак не может отделаться от тумана в голове. Никак не может до конца очнутся и убедиться, что она и правда здесь. А она отстраняется, и глаза сверкают как у кошки.
– Ты мне врала, да? – спрашивает он тихо. – Кто ты, чертовка?
– Прости, – доносится из темноты. – Хочешь, я расскажу тебе еще одну историю?
– Еще одну ложь?
– Кто знает... послушаешь? Или, может, поднимемся наверх и...
Он хочет наверх. Хочет. Но он помнит. Все хотят ее тело, но никому не нужна его душа. И Кеше мало тела. Он хочет ее всю. Иначе не интересно. Иначе бессмысленно. Если бы он хотел только красивого женского тела, то отправился бы с Биллом в один из борделей. Потому...
– Нет, я хочу послушать, – ощущая, как теплые руки забираются ему в волосы, бормочет Кеша. – Расскажи... пожалуйста... я хочу знать...
– Что ж...
Чертовка сладко пахнет каким-то незнакомым запахом. Она гладит его так нежно, так осторожно, что он боится вот-вот провалиться в сон.
– Далеко-далеко, в небольшом городе, полном машин и дирижаблей, жил был мастер на все руки...
Ее слова – сказка. Такой убаюкивающий голос. От него внутри у Кеши просыпается давно забытое приятное чувство.
– И было ему очень одиноко. Все дни напролет он чинил то одно, то другое. То сломавшийся сапог, то переставший звонить будильник, то чье-то разбитое сердце. А на себя у него никогда не оставалось времени...
Кеша думает, что она, наверное, стала бы превосходной матерью. Эта мысль странная, ни о ком он раньше так не думал.
– Однажды один из его клиентов не пришел, справившись со своими проблемами сам. Мастер очень удивился выдавшейся свободной минутке... и решил, что раз уж появилось время, надо найти свою любовь.
Да, она стала бы хорошей матерью, но плохой домохозяйкой. Ее руки, такие мягкие, очень жаль было бы портить их домашними делами.
– Но времени бы не хватило на то, чтобы искать ее на улице, он решил эту любовь создать. Он был очень талантливым, и ему не составило труда сделать из подручных материалов красивую девушку. Всего-то и надо было, что купить в соседской лавке самые красивые розы, да вытащить из печи пару горячих углей.
И дети... Кеша ревновал бы ее к ребенку. Он ревновал бы ее ко всему. Посадил бы ее на цепь.
– Так он создал меня. Но... он забыл, что и розы, и угли не умеют любить. Потому я ушла от него, и пошла своим путем. Наверное, он искал меня и плакал... не знаю, я не узнавала.
Так вот что это за запах... аромат чьих-то мертвых надежд. Кеша думает о том, как пахнут свежие, горящие в огне розы и проваливается в сон. А чертовка, коснувшись губами его век, уходит. И бабочка на потолке с укоризной смотрит ей вслед.
-18-
Сегодня Кеша – самый везучий студент академии Альянса. Сегодня Кеша умудрился сломать себе руку. И где? Не на некромантии, не на боевой, и даже не на практической магии, а прямо на географии семи миров. Они как раз проходили Эквариус, Вальдор увлеченно повествовал о ярусах и общей системе мироустройства, когда под Кешей сломался стул. Нет, он на нем не качался. Стул даже не выглядел старым. Он просто взял и сложился, отчего Кеша ухнул вниз и, взмахнув сильно рукой, двинулся ей о самый край стола. Так сильно, что что-то хрустнуло и к шуму падающего тела добавился ор боли.
Правда, рыжий подозревал, что его везение – следствие чьего-то самоустранившегося сглаза. Только вот кто мог бы его наслать? То ли злой сосед по общежитию, которому он вчера подлил в чай заикательное зелье (а нечего было приставать к чертовке), то ли Билли, которому он из вредности не дал списать конспект (а нечего было вместо пары исследовать кусты с одной из своих баб), то ли Сцинк, которого он вчера весь день вылавливал (а нечего убегать когда с тобой серьезный человек поговорить хочет), то ли еще кто-то. Да не суть. Главное – Кешу телепортировали к целителю.
В в лазарете фавниха наложила два заклинания (заживляющее, обезболивающее) и гипс. Ну а что, кости даже при магическом вмешательстве срастаются как минимум сутки.
Сидит, значит, Кеша на кушетке, смотрит как руку ему бинтуют. Сидит и думает – какую бы шкоду в связи с этим провернуть.
– А мне из медпункта уйти можно? – спрашивает он у фавнихи.
– Да иди куда хочешь, будто я тебя держу, – фыркает та. – Главное не дерись, не падай и рукой лишний раз не шевели.
– А вы можете если что всем сказать, что я очень болен и меня продержут здесь до завтра?
Подозрительно смотрит. Кеша улыбается с самым невинным взглядом из всех.
– Ладно, шкода, – наконец улыбается в ответ фавниха. – Если что – ты очень-очень болен. Иди уже, и чтобы глаза мои тебя не видели.
Кеша бы потер руки (ой что будет), да велено не шевелить пострадавшей частью тела. Потому он с чувством обнимает своей целой рукой фавниху, обещая ей конфетки, и тут же, отпрянув, телепортирует в лабораторию Торна. Старикан от неожиданности роняет бутылку с чем-то зеленым, крепко, по-пинионски ругается, и отвешивает студенту подзатыльник. Но рыжему все равно. Рыжий уже роется в шкафу с зельями, прикидывая, чем бы развлечься.
И находит зелье невидимости и неслышимости.
– Можно? – просит у Торна. – Я завтра еще сварю.
– Можно, – машет на него рукой Торн. – Только осторожно.
Можно – это хорошо. Можно – это порядок. Потому Кеша шустро выпивает. По его расчетам дозы хватит до самой ночи. Хорошее зелье, пусть и запрещенное. Кто поймает – хана Кеше, но оно того стоит. Потому что столько же можно накуралесить, такой простор для творчества!
Первым делом Кеша пытается пробраться в чужие общежития. Это ему удается, не чуют его заклинания сейчас. Магия, конечно, пока-пока (побочные эффекты они такие), но Кеше она и не нужна. Он шляется сначала по совсем незнакомому красному. Здесь коты, решетки на окнах, тяжелые двери. Здесь держат убийц. Потом Кеша сует нос в оранжевое, похожее на котедж с рублевки в классическом Земном стиле. Здесь белые стены, черные полы, хрустальные люстры и портреты прославившихся студентов. За ним Кеша исследует желтое, для студентов ищущих власти. Здесь деловой беспорядок, пахнет кофе и горит камин. Зеленое Кеша пропускает, чего он там не видел? Он там живет вообще-то, пусть и незаслуженно, и знает, что там тараканы, все провоняло табаком (курит злыдень, что вечно пристает к чертовке), да и вообще мрак. Следом Кеша залезает не без труда в голубое общежитие лентяев и дураков. Здесь на удивление чисто, но судя по оставленной на столе посуде, убирается бедная Фиш. Чуть подустав, Кеша заглядывает в синее. Здесь, как и ожидалось, все стены в плакатах, заметках, записках, чертежах и прочем. Есть два стеллажа с книгами и доска с какими-то магическо-алхимическими формулами. Одним словом милый дом заучек, рекордсменов по баллам. Ну и наконец Кеша доходит до фиолетового, последнего в его радужном списке. Здесь творится творческий ад, жутко воняет растворителем для масла и посреди гостиной стоит здоровенный, уляпанный краской черный рояль.
Насмотревшись на то, кто где как живет, Кеша возвращается в зеленое в надежде посмотреть, кто чем занимается в его отсутствие. Да вот только никого нет. Никого, кроме Билли, ведь его дверь приоткрыта. И Кеша, имитируя сквозняк, приоткрывает дверь, из-за которой долетают странные звуки. Приоткрывает и застывает, сунув голову в щель.
Потому что самого Билли неть, а на его кровати лежит Лизон с глупо-счастливым лицом. Она нюхает его подушки и бормочет что-то невнятное, милое, про любовь. Ее блеклые волосы, обычно стянутые в пучок, распущенны, от чего она кажется уже не бледной молью, а вполне симпатичной девицей..
– Билл... – бормочет томно она.
И Кеша понимает, что впервые за все это время она не заикается. Вот что с людьми любовь делает. Потому он выходит, чуть смущенный таким открытием, и идет искать другую добычу для шутки. Потому что нечего людей лишать их мелких радостей. Даже если эти радости такие странные.
Хотя, пожалуй, Кеше завидно. Его-то никто так не любит.
