Текст книги "Очередная попаданка в очередной Магической Академии. Часть 1 (СИ)"
Автор книги: Алиса Паниотто
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 13 страниц)
Хотя, вполне возможно, что кружилась она от красоты замка, возвышающегося над нашими головами. Удивительно, как безжизненную скалу превратили в произведение искусства. По стенам (или по самой скале) вились какие-то растения; камень, будто был алмазным, переливался на солнце тысячей разных оттенков. Выше, там где начинался сам комплекс, на нас вниз смотрели мифические животные и, наверное, статуи богов, искусно выполненные здешними скульпторами. Издалека, замок со всеми открытыми галереями, башенками и колоннами казался ажурным, хотя и слегка мрачноватым. Все же, скала была не белого, а темно-серого цвета, который немного (но не существенно) оттеняли насыщенно-зеленые растения – плющ, розы, которые еще не расцвели, виноград…
Наконец, моя часть толпы приблизилась ко входу в скалу. Там, перед воротами, ребята останавливались на несколько секунд, а потом только проходили дальше – напоминало очередь в клуб по удостоверению личности. Я вытянула шею, чтобы попытаться увидеть, что они там делают, но заметила только теплый свет огоньков, исходящий изнутри помещения.
– Волнуешься? – прошелестел рядом со мной тихий мягкий голос. По левую сторону от меня оказался парень со взъерошенными рыжеватыми волосами. Он был немногим ниже меня и будто парил в воздухе (хотя я отчетливо видела, что он прочно стоял ногами на земле). Его золотистые глаза светились чем-то знакомым… Тем, что все эти дни будто преследовало меня. Меня осенило – магия! Парнишка весь излучал магию, будто состоял целиком из нее. И как он подкрался так тихо и настолько близко, что я не заметила? Подумать об этом я не успела, так как справа от меня прозвенел второй голос:
– Не волнуйся, мы тут все в одном баркасе, – этот жизнерадостный голос принадлежал девушке, копии рыжеватого парня, только выше и обворожительнее. И удивительно, как девушка детально разбиралась в лодках… Хотя, возможно, у них это выражение сформировалось очень давно и она даже понятия не имела, что это лодка.
Теперь я не могла выбрать, на кого из них пялиться – настолько невероятно они выглядели (даже невероятнее всего, что я успела повидать до этого). Оба были одеты в какую-то легкую летящую одежду, их волосы будто струились и двигались, жили своей жизнью. И глаза… Они притягивали взгляд и от них было сложно оторваться, они начинали очаровывать и заколдовывать спустя секунды… То ли они привыкли к таким взглядам, то ли просто не замечали моей реакции, потому что не одернули меня, когда я бессовестно на них пялилась.
– Я – Мей Фейр, фейри, а это мой брат Киа, тоже фейри. – весело представилась девушка и с выжиданием уставилась на меня.
– Я Анда Бойко, человек…
– Замечательно! – парнишка, которого Мей назвала Киа, почему-то жутко обрадовался, – Ты тоже на первый курс, или сразу изучать магию?
– На первый… Сомневаюсь, что до изучения магии вообще дойдет…
– Дойдет, даже не сомневайся. От тебя магией так и прет, – он небрежно махнул рукой и тоже попытался вытянуться и посмотреть, что происходит впереди. Потом, видимо, что-то все же увидев, вдруг закричал, – Эй, чего там стоите и очередь задерживаете? Поживее, тут еще с тысячу человек!
Такого поворота событий я не ожидала – по крайней мере потому, что самой мне такое в голову бы не пришло. Мне такой поведение казалось наглым и невоспитанным… Но, не смотря на мои неширокие взгляды, крик Киа подействовал – очередь задвигалась быстрее. Небольшой диалог с моими новыми знакомыми быстро сошел на нет, потому что все были поглощены происходящим вокруг. Не смотря на все "этнические", "расовые" и культурные отличия, все мы были (как сказала Мей) в одном баркасе – всем нам хотелось поскорее попасть в здание и узнать, какими будут испытания.
И весьма скоро мы это таки узнали. На входе у нас проверили удостоверения личности, чтобы внутрь Академии не просочились чужаки, и пропустили внутрь, заранее посоветовав сначала найти себе место, а уже потом рассматривать помещение. Это был весьма дельный совет, так как попав внутрь скалы, я то и дело натыкалась на глазеющих вокруг студентов – а они натыкались друг на друга. Моим местом было сидение № 245, которое я не без труда нашла на одном из уровней аудитории. Она была построена по типу амфитеатра – круговое помещение, с уровнями сидений, ступенчато возвышающимися одни над другими. Посередине стоял круглый стол с большим полукруглым камнем. Я думала была остановиться и рассмотреть его, но тут на меня сзади кто-то налетел и я отмела эту идею.
Наконец, я уселась и могла осмотреться. Ощущение, что я в пещере, точно не пропало. Меня окружали вырезанные из скалы колонны и высокий потолок, с которого свисали встроенные в лианы светильники. Во всяком случае, я себе это объясняла так. Со стороны же эти светильники выглядели как светящиеся бутоны, свисающие с лиан. Видно было, что при построении Академии, природу скалы пытались как можно больше сохранить – что потолок, что стены были неровными и почти нетронутыми – скорее всего тут было природное пещерное образование. Выровняли только пол – и то, только для того, чтоб было удобно ходить. Освещение тут было не самым ярким, но достаточным, чтобы было видно все помещение целиком. Оно создавало ощущение уюта и безопасности, доверительную атмосферу – что уж точно было на руку преподавателям Академии при наплыве такого количества первогодок.
Возле меня удобно расположился какой-то индивид с рыжеватыми рожками на затылке с одной стороны, а с другой, к счастью, оказалась Мей Фейр.
– О, мы соседи! – обрадовалась она, завидев меня. Я улыбнулась, понимая, что это не значит вообще ничего на таких собраниях – все равно все потом рассыпаются в разные стороны, или вас делят на группы, или еще что-то. И последнее, что ты делаешь во время вступительных лекций – это общаешься с "соседом по парте".
Еще с полчаса я сидела и рассматривала все вокруг себя, в ожидании начала испытаний – было любопытно, что можно такого придумать со вступительными экзаменами, если большинству из нас по закону нужно было пройти по крайней мере три года обучения. Так кого же они тут собирались отсеивать?
Наконец, массивная дверь закрылась за последним абитуриентом и, внезапно, наступила тишина. На середину "сцены" этого пещерного амфитеатра выступила фигура, приковавшая к себе все взгляды. Я заставила себя оторваться от разглядывания будущих сокурсников и перевела взгляд на него.
– Добро пожаловать в Международную Академию имени Люциса Видента Проптера. Я – ее ректор, Мольфер Сиа Порт, и именно со мной каждый из вас, кто поступит на Магическое обучение, будет проходить личное собеседование. Так что, приятно познакомиться!
Глава 11. Время испытаний (ч.2)
Мужчина, представившийся ректором, несомненно был привлекателен. Но, не более того. Чем-то неуловимым он был очень похож на Обсидиана, хотя ни капли схожести в чертах лица или во взгляде не было. Скорее, Мольфер Сиа Порт был внешне полностью противоположен Обсидиану – у него были волосы цвета спелой пшеницы, да и глаза посветлее. Но, какое-то сходство все же было. На вид, ему было слегка за тридцать, причем "слегка за тридцать, но дают 27". Он не производил того впечатления неземной красоты, что и Рубериус, которому дополнительного шарма придавала аристократическая холодность и отстраненность. Вместо этого, ректор был чертовски обаятельным – он очень приветливо улыбался, говорил глубоким поставленным голосом и красиво формулировал предложения. Наверное, при личном общении, он был из тех, кому через полчаса после знакомства за чашечкой чая рассказываешь свои самые сокровенные секреты. Это слегка пугало.
За следующие минут двадцать мы узнали, что ректор только недавно вступил на этот пост в данной Академии. Предыдущим ректором был сам основатель и владелец учебного заведения, но в прошлом году у него ухудшилось здоровье, вследствие чего он решил уйти на пенсию. Господин Сиа Порт был выбран им из-за очень хорошей репутации – до этого наш нынешний ректор уже несколько лет очень успешно руководил подобной академией в другом мире, название которого я не запомнила. Ректор сказал еще пару слов об основателе, потом немного профессиональных фактов о себе… И только потом перешел с сути всего сборища.
– Вы наверняка гадаете, ну какие могут быть вступительные испытания, если вы все по закону должны отучиться три общеобразовательных года? Зачем сейчас устраивать весь этот цирк и проверять, кто из вас будет учиться три года, а кто – семь лет?
– Прям как с языка снял, – донесся до меня шепот Мей. Я только усмехнулась в ответ.
– Все очень просто. Не все будут удостоены чести учиться в этих стенах даже три обязательных года. – ректор сделал театральную паузу, давая этой мысли впитаться в мозги абитуриентов и выразить все свое недоумение и возмущение. – Дело в том, что Академия является самым сильным учебным заведением этого мира, и, как следствие, самым требовательным. Обучение здесь даже образовательной программе будет под силу не каждому студенту, уж не принимайте на свой счет. Поэтому, вы будете подвергнуты испытанию, которое начнется через пару минут.
Вы можете возмутиться, сказать нам, что мы жестоки и несправедливы. Хуже того, после испытания, вы можете посчитать, что оно бесчеловечное и варварское. Но что бы вы не подумали и не сделали, испытание определит, суждено ли вам учиться у нас или нет. Те, кто не пройдут испытание – смогут получить обязательное базовое образование в других Академиях этого мира, или в любом из других восьми миров.
Не смотря на важность момента, я была в своих мыслях. Ректор все рассказывал про ценности Академии и почему испытание будет именно таким, каким мы его увидим и прочувствуем, объяснял, так сказать, подоплеку процесса. Почему-то мне в этот момент вспомнились игры в детских лагерях – вы, дети, просто себе играете, стараясь соблюдать оговоренные правила, работаете в команде, ведете свою группу к победе… А потом оказывается, что все это время психологи-модераторы игры анализировали ваше поведение и теперь расскажут, кто тут лидер, а кто – замечательный подчиненный.
Я же размышляла о том, как то, что я видела сейчас вокруг себя, одновременно и походило на описываемые в попаданческих книжках приключения, и не походило. Естественно, писательницы такого жанра вряд ли побывали в другом мире, но если бы и побывали, то теперь я не стала бы их винить за то, что каждый мужчина в описании персонажей книги – невероятный красавчик, будто некрасивых мужчин (и вообще, людей) в этом параллельном мире не бывает. Теперь, рассматривая многочисленных представителей разных рас и полов, я понимала, что соотношение красивых и не очень было примерно таким же, как и дома. И, если уже выбирать, то я с большей охотой описывала бы ректора, Рубериуса, того парня с рожками на другом конце аудитории, чем, к примеру, моего соседа с рыжими рожками на затылке.
И, если быть совсем уж откровенными, я начала замечать, что тут в вопросах красоты был больший разброс – как будто такой огромный набор вариантов смешения генов обычно или приводил к невероятно крутым результатам, или к вообще никаким. Золотой середины пока что не наблюдалось – было парочку человек (или не человек) откровенно красивых, настолько идеальной внешности, что это трудно себе представить; и целая толпа серых, блеклых и совершенно неинтересных индивидов.
Было бы замечательно, если б мои увлекательные писательские мысли не увлекли меня в этот момент – возможно, я бы внимательнее слушала бы ректора и успела бы морально подготовиться к испытанию… Возможно, из его речи (если б я ее запомнила и услышала) я могла бы черпать "вдохновение" для преодоления испытания и оно прошло бы по-другому…
Но, как бы то ни было, мои размышления внезапно прервались тем, что на аудиторию наступила темнота и сидение под моей задницей вдруг исчезло. С запозданием, я поняла, что стремительно лечу куда-то вниз, и даже не вижу, что происходит вокруг меня. Дружный крик и визг остальных дал мне понять, что падаю не только я.
– Меееей? – закричала я, в надежде окликнуть новую знакомую. В тот миг мне почему-то не пришло в голову, что она может быть слишком занята собственным падением. – Меееей!!!
Чем больше я кричала и звала на помощь фейри, тем меньше становилось звуков вокруг меня. Как будто кто-то стал потихоньку уменьшать громкость – и вот, я уже не слышала испуганного крика других студентов, были только я и эхо. Возможно, на короткое мгновение я даже потеряла сознание, так как падение было долгим и в один момент я поняла, что не помню одной его части…
****Закончилось это тем, что я плюхнулась во что-то мягкое, подняв вокруг себя облако пыли. Пылинки сразу попали мне в нос, рот, глаза, уши – и я стала чихать. Повторяющийся звук моего чиха разнесся по помещению, в которое я попала, гулко отзываясь в каких-то далеких частях этого… подземелья?
Прекратив, я затаила дыхание, ожидая еще каких-то звуков – падения моих возможных однокурсников, голосов, хоть чего-то. Но нет, это было мое индивидуальное испытание. Я была одна. В кромешной тьме. Глубоко-глубоко под землей. Страх начал постепенно подкрадываться, но пока что я от него отмахивалась. Ну, что со мной может произойти? Я одна, в каком-то пустом темном подземелье, в тишине. Можно вообще улечься спать… Но, конечно, тогда возникает вопрос – в чем тут, собственно, испытание?
Основываясь на собственном энтузиазме и логическом мышлении, я решила, что нужно идти. Хоть куда-то. Нужно выбираться из этого мягкого чего-то и пытаться найти выход или хотя бы источник света. Не смотря на то, что я пробыла тут уже какое-то время, зрение не спешило адаптироваться под освещение – я все еще не видела абсолютно ничего.
– Хорошо, Анда, это твое самое интересное приключение… – сказала самой себе, неуклюже выбираясь из пушистой кучи. Эхо опять разнесло мой голос по всему подземелью, давая понять, какое оно большое… Но, так же, в какую сторону оно большое. Меня осенило – я должна использовать звуки и идти по следам эха, раз мне ничего не видно! Это же гениально!
И, только я слегка расслабилась и даже тихо засмеялась в ответ на свою догадку, как под моей рукой, которой я опиралась на свою мягкую "подстилку", что-то хрустнуло… Как настоящий "гений", я протянула руку глубже и наткнулась на что-то жидкое и скользкое, отдаленно напоминающее белок в сыром яйце. А продвинув руку немного дальше, я почувствовала не до конца сформировавшиеся лапки и туловище плода…
Ужас произошедшего только начал доходить до меня – я приземлилась на гнездо какого-то существа, в яйцо которого помещалась моя рука до локтя с растопыренными пальцами, умудрилась ни одно не повредить при падении… И теперь все же разбила одно из них. Ждать разгневанных "родителей" этих яиц никак не хотелось. Я по-быстрому вытерла руку об мягкую "обертку" гнезда (которая, по всей видимости, состояла из пуха животного, которое отложило тут яйца), и наугад понеслась по подземелью.
Паника еще никогда не помогала людям с бегством и спасением своей жизни – это я знала и понимала. Но когда паникуешь – тебе уже все равно, что ты когда-либо знал. Инстинкт подсказывает тебе нестись сломя голову – и ты бежишь, потому что за тобой, наверняка, погоня. И я неслась, спотыкаясь и падая, врезаясь в стены и даже слыша, как меня настигают страшные подземные чудища. Я бежала и бежала, не разбирая дороги и не чувствуя боли или усталости. Я подворачивала ноги пару раз, больно врезалась в стены, но продолжала бежать…
Когда же я, наконец, решила, что можно остановиться и отдышаться, то стало понятно – никто за мной не гнался. Я просто не на шутку перепугалась… Хорошо еще, не додумалась закричать…
Теперь я шла спокойно, иногда "эгейкая" в темноту, чтобы понять, куда держать путь. Все тело болело и, местами, саднило. Интересно, сколько царапин я себе заработала в этой небольшой пробежке? После очередного "эгегей", я уже смело ступила вперед и… Моя нога провалилась в пустоту. А через секунду, ее обвило что-то холодное и скользкое…
Вот теперь я закричала. Я завизжала так, что, наверное, те существа начали вылупляться из яиц, чтобы пойти посмотреть на источник этого истошного вопля. Сбросив секундное оцепенение, я стала резко вырываться из лап (или щупалец) невидимого монстра, сопровождая эти попытки своим истерическим визгом.
В это же время я услышала, как существо протянуло еще одну конечность и попыталось дотянуться до моей левой ноги, попутно резко дернув правую. Я плюхнулась на каменный пол и ухватилась за первый попавшийся выступ – он мог помочь мне спастись. Хорошо, что мне и так не было ничего видно – накатившая истерика и заполненные слезами глаза мне бы только мешали, если б я могла использовать зрение. Но сейчас глаза были ни к чему, с них по щекам только текли слезы, щекоча лицо, которое даже невозможно было вытереть или почесать – одно такое движение могло стоить мне жизни.
– Да отстань же ты от меня! – заорала я, попутно резко руками отталкиваясь от дыры в полу. Неожиданно для меня, это освободило меня из хватки, но нельзя сказать, что сильно спасло. Я встала и только ринулась бежать, как врезалась с разгону головой в стену. И мир ушел из под моих ног…
Сознание возвращалось ко мне очень постепенно. Сначала я стала слышать звуки какого-то разговора. Судя по всему, говорили обо мне, потому что мое тело очень резко начало прислушиваться к словам – как будто оно уже знало, о чем речь, а я – еще нет.
– …редкий дар! – слух выхватывал отдельные слова. – Кто знает…на Рагоне может…
– Ужасная реакция!.. – возражал кто-то. – …С такой психикой!… Умрет в первую сессию!..
– …только здесь, – второй участник будто пытался сгладить "углы" и пойти мирным путем… Хотя, какие углы? Какой мирный путь? Я понимала, что спор идет обо мне, но в чем состоит его суть – без понятия. Мой слух работал очень выборочно, а мозги – те вообще отказывались хоть как-то обрабатывать информацию. Поэтому я опять отключилась.
В следующий раз я очнулась в каком-то другом положении. Если до этого я точно лежала, то сейчас будто сидела на кресле. Над моим правым ухом пощелкали пальцами, я вздрогнула.
– Реакция есть. – пробормотал кто-то себе под нос. Хотя почему кто-то? Я узнала голос – это был ректор Академии. – Просыпайтесь, горе-студентка.
Эта фраза действительно меня разбудила – почему горе-то? Ну, не доучилась я в Университете, не стала дипломированным журналистом… Но это же никак не относится к ситуации… Словом, в голове творилась какая-то каша, смешивающая мою киевскую "рагонскую" жизнь с новой жизнью. Я плавно открыла глаза и тут же часто заморгала – мне в глаза, как оказалось, бил солнечный свет. Я нашла себя в кабинете, заставленном стеллажами с книгами и странными светильниками в форме канделябров, которые парили в воздухе. Сейчас они не горели, но продолжали плавать под потолком. Передо мной был красивый письменный стол и пустое кресло перед ним – ректор стоял рядом возле кресла, в котором я сидела.
– Проснулись? Отлично. Теперь я могу спросить вас, что мне с вами делать! – с напускной жизнерадостностью заявил мужчина. Было видно, что вся эта ситуация хоть и забавна, но доставляет ему проблем. Но, к сожалению, помощника в решении проблемы он нашел не самого лучшего – во-первых, я была не в курсе проблемы; а во-вторых, мой мозг в ответ на его реплику выдал вот это:
– А… А что со мной делать?
Взгляд ректора ненадолго задержался на моем лице, потом осмотрел мое полупроснувшееся туловище и громко вздохнул. Я же только начала понимать, что все еще жива, меня не съели чудища из подземелья, а тело как-то не болит и ничего не саднит. Я заставила себя пошевелиться и нормально сесть в кресле, а потом стала осматривать свои руки и ноги в поисках боевых отметин… Но их почему-то не было. Более того, моя одежда была в идеальном состоянии – не грязная, не порванная, хотя я точно помню, что штаны порвались, а кофту я наверняка извозила в грязи, когда каталась по полу.
– А где все мои синяки и ушибы? Я там не раз об стену головой стукнулась… – хихикнула я, прежде чем поняла, что это не самая умная фраза в данной ситуации. Господин Сиа Порт едва заметно приподнял брови, будто можно было и не говорить, что головой стукнулась. Несколько минут мы сидели в тишине. Потом мужчина хлопнул в ладоши, выдохнул что-то вроде "Так-с" и вернулся в свое кресло.
– Уважаемая Анда Бойко, вы не прошли испытание.
Я перестала дышать. Это как? Не прошла? Потом меня будто холодным потом окатило. Я провалила испытание! Все, занавес! Теперь меня отправят "домой" на Рагон, и я всю жизнь просижу в незнакомом мире, не имея возможности попутешествовать по другим…
– Но…
– Но с этим есть проблема, – он поднял руку, останавливая мою речь. – Хоть вы психически слабы, чтобы учиться здесь, вы обладаете крайне редким даром. Эта академия специализируется на развитии такой магии, как ваша. И я являюсь одним из тех специалистов, которые помогают освоить ее в совершенстве. К сожалению, эта магия настолько редка, что другие учебные заведения не предоставляют возможности ее осваивать. Вы понимаете, что я имею ввиду?
К сожалению, я пока что ничего не понимала. Я завалила вступительное испытание в единственную академию, которая могла научить меня владеть каким-то даром, который у меня нашли… Значит, я не буду учиться и "сожгу себя изнутри"?.. Озвучивать это все я, конечно, не стала. Поэтому просто покачала головой.
– Анда, мне придется вас оставить. Я не могу позволить вам пустить такой дар на самотек – он может быть для вас опаснее, чем учеба здесь. Пока что понимаете? – я кивнула. Оборот, который принимал этот разговор, начинал мне нравиться. – Но мне придется включить в ваше расписание особую дисциплину, которая немного закалит вашу психику. Скорее всего, ее будут вести студенты старших курсов, обучающиеся специальности. Вы согласны?
– А что это за дисциплина? – задала я вопрос, заставивший ректора как-то странно улыбнуться.
– Боевые искусства, леди Анда.
Глава 12. Познать себя можно только там, где тебя никогда не было
Из кабинета ректора в мое новое жилье меня проводил Ллобиус. Я предполагала, что все студенты должны жить в общих комнатах, где стоит 3–5 кроватей (как в Хогвартсе), ну или хотя бы по двое на комнату. Но в итоге Ллобиус привел меня в небольшие апартаменты. На мой вопрос, живут ли так все студенты, он громко засмеялся.
– Нет, что ты, деточка! Это крыло, в котором тебя поселили, вообще выделено под преподавательские апартаменты. Эти вот пустовали, и тебя сюда засунули… Там, понимаешь, все общежитие забито. Самый большой набор первокурсников за последние лет пять… Да и ты опоздала на заселение, тебя ж думали вообще того… – тут старичок запнулся, понимая, что уже переходит грань тактичности. – Ну ты, этого, не расстраивайся. Зато вон как жить будешь!
Он мягко засмеялся и, пройдя чуть вперед по гостиной, стал взмахивать руками и что-то шептать. Через полминуты таких пошептываний, прерывающихся кашлем и руганью Ллобиуса (он ворчал себе под нос что-то про то, что не получается), в комнате появились пакеты с моими вещами. Надо же, а я успела забыть, что у меня имелся багаж…
– О, готово… Ну, располагайся. Если Ллобиус нужен, заходи в библиотеку, – весело подмигнув, старичок погладил себя по правому рогу и испарился, оставив за собою синее облачко дыма. Не успела я до конца понять, что произошло, как и это облачко развеялось.
Теперь я опять осталась наедине со своими мыслями, в месте, которое грозило стать моим домом на ближайшие семь лет. Возможно, даже хорошо, что я опоздала на поселение в общагу – все же, жить одной в мини-квартире в преподавательском крыле мне больше импонировало.
Во-первых, я избавлялась от необходимости налаживать контакт с соседкой и делить с ней санузел. Во-вторых, я избавлялась от шума и не уединенности студенческого общежития – в преподавательском крыле вряд ли будут устраивать пьяные дебоши, заваливаясь большими компаниями в первую попавшуюся дверь. На все нужные мне вечеринки я могла прийти сама, а не внезапно оказаться на ней, проснувшись в окружении подвыпивших и крайне веселых сокурсников.
Помещение, в котором я теперь жила, не было огромным или каким-то шикарным. Не смотря на то, что оно вроде как предназначалось для всяких профессоров и университетских шишек, оно скорее выглядело практичным, чем вычурным. Первой комнатой, в которую мы и вошли, была гостиная, объединенная с чем-то вроде кухни. Плиты на ней не было, да и любой другой знакомой мне техники для приготовления или разогревания еды, что означало, что есть придется в какой-нибудь «общей столовой». Так как я не ела в столовых ни в школе, ни в университете, оставалось только представлять себе, как это все выглядит… А единственная информация для представления – прочитанные книги о попаданках в подобную ситуацию.
В другой части гостиной расположился диванчик, два кресла и кофейный столик. Завершало всю эту картину огромное панорамное окно, из которого был вид на внутреннюю часть комплекса и горы, которые располагались по соседству. Я подумала, что, так как мы далеко от города и очень высоко над уровнем моря, ночью тут очень чистое небо и наверняка очень классно видно звезды…
От главной комнаты, которая была и гостиной, и кухней, отходило две двери в разные стороны. Я подошла к двери по левой стороне и попыталась открыть, но она оказалась закрыта. Наверное, это кабинет, который мне, как ученице, не нужен, и его решили закрыть – решила я. Другая дверь поддалась легко и там оказалось то, что я и думала – спальня с небольшой учебной зоной у окна. Там же был вход в ванную – как в президентских номерах отелей, которые я видела в фильмах.
Не смотря на то, что мой новый дом очень располагал, расслабляться еще было нельзя – пока мы шли, Ллобиус рассказал, что вечером состоится первый ужин, на котором всем первокурсникам расскажут, в какой они группе и кто их староста. В этой академии староста не выбирался из числа первокурсников. Здесь это был один из старшекурсников, который уже получал специальность – тот, кто уже знает, как все устроено и кто имеет определенный авторитет у младших.
Поэтому, я быстро разобрала свои вещи (коих было не особо много) и разложила их по полкам в шкафу, который стоял в спальне. Там же был и небольшой книжный стеллаж, на котором теперь одиноко стояла книжка по этикету Альгиена.
Главный трапезный зал я нашла, следуя карте, которую нашла на «кухонном» столике. И если раньше я бы посмеялась и оставила карту на месте, считая, что мой топографический кретинизм не настолько запущен, чтобы потеряться в здании, то теперь я вцепилась в нее, вспоминая, как мы с Ллобиусом шли от кабинета ректора.
К слову, для трех приемов пищи тут было три разных помещения. Даже, точнее говоря, три разных типа помещения. «Главный трапезный зал», как обозначалось на карте, предназначался для ужина и в нем собиралась вся академия – студенты всех курсов, преподаватели и ректор – прямо как в Хогвартсе.
Существовал еще тип столовых – «Малая трапезная», где проходили обеды курса. Таких было, соответственно, семь.
Последний вид столовой это было невероятное количество комнат, обозначенных картой как просто «столовых», где завтракали группой. Мне пока было сложно представить, как это реализуется на практике, потому что групп ведь могло получиться больше, чем столовых? Или нет?
От размышлений о столовых и трапезных меня оторвал голосок Мей, которая выкрикивала мое имя на весь главный зал.
– Анда! Анда! Первый курс сидит здесь! – кричала она, размахивая руками, чтоб я ее увидела, – Мы заняли тебе место! Андаа!
Я помахала ей рукой в ответ, чтобы показать, что заметила ее. Но, прежде чем сесть к ней, попыталась найти взглядом своего знакомого эльфа. Увы, людей и нелюдей в зале было слишком много, чтобы хоть кого-то найти.
Я опустилась на скамью рядом с Мей и Киа, все больше ощущая себя в книге о Гарри Поттере. Напротив меня сидели другие первокурсники и я, рассматривая их, вдруг поняла, что меня смущает – возраст. Некоторые из них выглядели совсем юными, будто еще не закончили школу. Другие, казалось, были старше Рубериуса. Все это было странно, учитывая, что магический дар можно было развивать только до тридцати. Хотя, возможно, эти ребята нуждались только в общем образовании…
Наконец, все уселись и воцарилась тишина. Из-за преподавательского стола встал ректор и вышел на небольшое круглое пространство, которое выполняло тут роль сцены.
– Наконец, я могу официально всех поздравить с поступлением! Добро пожаловать в Академию, первый курс! С возвращением, все остальные, – по залу прокатились аплодисменты. Я почувствовала себя неуютно – все же, меня приняли из-за редкого дара, а не по результатам экзамена. Но Мей и Киа радовались, поэтому и я решила отбросить все мрачные мысли и просто насладиться моментом – все же я будто попала в свою детскую мечту, когда ждала письмо из Хогвартса.
– Сегодня для вас всех важный день, поэтому, давайте насладимся пиршеством, а после – перейдем к организационным вопросам. Перед тем, как вы начнете есть, хотелось бы объяснить нашим первокурсникам, что же это за вопросы. – по залу прокатился тихий разочарованный вздох. По всей видимости, старшекурсникам просто не терпелось перейти к трапезе.
– Эти три года ваш курс будет поделен на четыре группы, к каждой из которых будет приставлен наставник со старших курсов. За каждой группой будет закреплена комната для отдыха и собраний, а так же столовая. Поэтому, убедительно прошу вас остаться после ужина и пройти распределение.
Последние слова утонули в звоне вилок и ножей. Судя по всему, речам ректора не придавали особого значения – главное было набить свой желудок едой. А набить было чем – стол ломился от разнообразных и совершенно непонятных мне яств. Я не могла отделить сладкое от соленого, так как ни форма пищи, ни ее цвет, не могли мне этого сказать. Так, я взяла что-то, похожее на картофель и порцию желе. Картофель оказался каким-то десертом, вкус которого был похож на шоколадный. А розовенькое желе оказалось рыбным.
Особенно забавно было наблюдать за реакцией Мей. В какой-то момент она наклонилась ко мне и тихо прошептала:
– А… тебе так что, вкусно?
Мои слова о том, что я просто не могу по виду определить, что есть что, ее не убедили, судя по тому, что она продолжала смотреть на меня большими удивленными глазами, забывая отправлять свою еду в рот.
Когда время на ужин вышло, я опять ощутила себя в Хогвартсе – вся еда, а точнее объедки, мигом пропала со стола вместе со скатертью и приборами. Вместо них на столе появились маленькие бирюзовые коробочки. Опять воцарилась тишина, ректор вышел на сцену.
