Текст книги "Его невинная добыча (СИ)"
Автор книги: Алиса Ковалевская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 11 страниц)
14.1
Ева
– Уверена, что ничего не хочешь мне сказать? – прежде, чем позволить выйти из машины, спросил Руслан, удерживая меня за руку.
Вначале рассматривал меня, ожидая, должно быть, что я заговорю первой, потом, судя по всему, думал о чём-то своём. Несколько раз ему кто-то звонил, однако ответил он всего на один вызов. К разговору я не прислушивалась. Поняла только одно – звук его голоса успокаивает меня.
Господи, а я то думала… Вспоминая о засохших на руках пятнах крови, о багряной грязи под ногтями, я ощущала озноб. Ожидала ли я встречи с Борисом? Возможно, но не так скоро. Сейчас же понимала, насколько глупа и наивна. Это мой мир был ограничен высоким забором, окружающим территорию пансионата, его – нет.
– Что я должна сказать? – неловко ответила я.
Ждала, что он начнёт задавать вопросы про Бориса. Вопросы, отвечать на которые, может быть, мне не стоило, ибо я понятия не имела, что за этим может последовать. Да и… Что я могла сказать ему? Ведь в действительности ничего не знала. Ничего, кроме имени и того, что он хотел сделать меня своей.
– Для зверёныша, жившего в лесу, у тебя слишком хорошие манеры, – вопреки моим ожиданиям, проговорил Руслан.
– С чего ты взял, что я жила в лесу?
Губы его искривила пренебрежительная усмешка. Я ощутила лёгкую тревогу. Чувство было такое, что я иду по узкой тропинке среди топкого болота. Ничего просто так он не делает, и мне не стоило забывать об этом.
– Да так, – ещё одна усмешка.
Неожиданно он коснулся моего лица и тыльной стороной ладони провёл по щеке.
– Сегодня мы оставим это, малышка Маугли. Но завтра продолжим, – взял за подбородок, не позволяя отвернуться. – Если ты намерена врать мне, хорошенько подготовься. У тебя есть для этого целая ночь. Но запомни, Ева, – голос его стал очень тихим, взгляд – колючим, как будто одним резким выпадом он сжал не мою руку, не подбородок, а схватил самую душу, – ложь я считываю на раз-два. И за каждое слово вранья тебе придётся ответить. Так что подумай хорошенько, стоит ли врать, тем более, если делать ты этого как следует не умеешь.
Пальцы его исчезли. Нервно выдохнув, я инстинктивно отодвинулась к двери.
– Сейчас иди к себе, – дотянувшись, он открыл дверцу позади меня. Спины коснулся холодный воздух, и я поспешила закутаться в пиджак, который так и не сняла.
Не дожидаясь, пока я выполню его указание, он отворил дверь со своей стороны и первым покинул салон лимузина.
Я же так и сидела, кутаясь в пиджак до тех пор, пока Рус не оказался рядом. Шире раскрыв дверь, он выжидающе посмотрел на меня, и я всё же ступила на улицу.
– Как я поняла, мы не будем делить с тобой одну спальню?
– Хочешь перебраться в мою спальню? – Жёсткая линия его рта дрогнула подобием усмешки.
– Нет, если это позволительно, – вскинув голову, без раздумий ответила я и тут же поняла, поняла, что слова мои прозвучали неуместно, но как сказать иначе – не знала.
Наверное, Анна была права. Не раз она говорила, что я должна быть внимательнее, быть более прилежной и ответственнее относиться к обучению манерам, правилам поведения с мужчинами. Вот только мне всегда казалось это слишком скучным. Тем более, я знала – Борис не отдаст меня. Так зачем нужны были все эти наставления и уроки? Он всегда хотел, чтобы я принадлежала только ему, и не скрывал от меня этого. Вот только каждый раз существо моё отзывалось протестом.
– Позволительно, если я позволяю, – он продолжал усмехаться.
Мне вдруг захотелось ответить ему в таком же тоне, только что именно, я не знала. Да и тревога из-за произошедшей встречи не отпускала меня. Только когда за нами закрылись раздвижные ворота особняка Руслана, я почувствовала себя немного спокойнее, но всё ещё не могла отделаться от холодка, пробежавшего по всему телу, едва увидела огромную чёрную машину, которую уже видела до этого. В последний раз – в ту ночь, когда, напуганная, вымокшая, с заляпанными кровью руками встретила Руслана.
– Не стоит каждый раз напоминать мне, Руслан, что тебе принадлежит право решать, – всё-таки ответила я, поднявшись на пару ступенек.
Оглянулась. Руслан всё ещё стоял возле машины.
– Я поняла это.
– Не похоже, – он опёрся рукой о дверцу лимузина.
Вопреки желанию ответить, продолжать я не стала. Подобрала подол платья и быстро преодолела оставшиеся до двери ступени. Хотелось как можно быстрее оказаться в доме и почувствовать себя в безопасности.
– Не наелась?
Едва я, налив в стакан молоко и сложив в лоток немного еды, отошла от стола, в кухне появился Руслан.
Застигнутая врасплох, не нашлась, что ответить. Так и стояла в роскошном вечернем платье посреди кухни под изучающим взглядом мужа. Ясно мне было только одно – что бы я ни сказала, слова он мои поставит под сомнение. В то, что я не знаю Бориса, он не поверил. Я понимала это.
– Это просто молоко, – всё-таки ответила. – Захотела пить.
Ничего не сказав, он двинулся мне навстречу. Даже сейчас, когда он, вроде бы, был спокоен, в каждом его движении сквозила опасная собранность.
– Просто молоко? – переспросил, подойдя на расстояние вытянутой руки. Заставляя моё сердце застучать чаще. Что случится в следующий миг, я понятия не имела. Руслан был способен на всё.
– Д-да… – голос против воли прозвучал сдавленно. – Просто молоко, Руслан.
Пристально глядя в глаза, он коснулся моей талии, затем плеча. Провёл по голой руке от локтя до запястья и, высвободив из мгновенно похолодевших пальцев стакан, сделал несколько жадных глотков. И всё это держа меня взглядом.
Я почти не дышала. Не потому что боялась, а потому… Сама не могла понять причину.
– Хорошее молоко, – поймав мою ладонь, отделил указательный палец и стёр им капельку в уголке своих губ. Поднёс палец к моим губам и дотронулся.
Я вздрогнула и, сбросив оцепенение, высвободила руку.
Он не удерживал. Отдал мне пустой стакан и молча ушёл.
Я опёрлась ладонью о стол. Поняла, что ноги едва держат, облизнула губы и почувствовала едва ощутимый молочный привкус. Поставив лоток, я сложила на столе руки и обессиленно уронила на них голову. Закрыла глаза.
– Этот мир слишком большой для меня, – едва слышно шепнула самой себе. – Слишком большой. Но я справлюсь.
Нашла цепочку с Пегасом и сжала её.
– Не засиживайся, – вновь прозвучавший голос Руслана заставил меня вздрогнуть.
Вскинув голову, я увидела его, опирающегося на дверной косяк.
– Чтобы завтра в семь была готова.
– К чему?
– Завтра и узнаешь, – проговорил Руслан и скрылся в глубине дома. _______ Дорогие мои! Поздравляю с первым днем весны! Пусть солнце в вашей жизни светит как можно ярче! Не болейте:)
14.2
– Спускайся завтракать, – вместо пожелания доброго утра, сухо выговорил Руслан, не успела я выйти в холл. – Жду тебя внизу.
Взгляд его прошёлся по мне сверху донизу. Понадеявшаяся спуститься на кухню ещё до того, как дом проснётся, я даже не переоделась. Так и стояла в пижаме с наспех собранными в небрежный хвост волосами. Меньше всего я ожидала с утра пораньше наткнуться на Руслана и меньше всего хотела этого.
– Как посмотрю, ты сильно проголодалась, – та же усмешка, едва тронувшая самый уголок жёсткой линии рта.
– Пить захотела, – ответила я, стараясь говорить спокойно, не поддаваясь ни его скрытой силе, ни пробирающемуся в самую глубь меня и опутывающему душу чёрными нитями взгляду.
– Горничная два раза в день приносит графин со свежей водой, – напомнил он.
С каждым сказанным им словом я всё сильнее чувствовала себя загнанной в угол, но виду подавать не собиралась.
– Или тебе снова захотелось молока?
– Сока, – понимая, что так или иначе спуститься на кухню уже не получится, я хотела было вернуться в комнату.
Коснулась ручки двери, уже собираясь отворить, но Руслан придержал меня. Развернул к себе.
Ничего не говоря, просто смотрел, ожидая, видимо, что я занервничаю, растеряюсь. Я действительно нервничала, и он наверняка чувствовал это.
– Я распоряжусь, чтобы тебе принесли сок, – наконец сказал он, не спеша разжимать пальцы. Неожиданно резко выпустил руку и сжал ворот пижамы. Прищурился и буквально впечатал меня в дверь.
От неожиданности я коротко выдохнула. Он же оказался совсем близко.
Видела блеск его тёмных глаз, чувствовала лёгкий запах шампуня и зубной пасты. Уверенность в том, что я смогу не поддаться ему, противостоять, пошатнулась, как стоящая на узкой жерди доска.
– Ева… – Руслан качнул головой, собирая пижаму ещё сильнее, и я схватилась за его запястье. Не обращая на это внимания, он подтянул меня к себе. – Помнишь, что я тебе сказал вчера в машине?
– Ты много чего говорил вчера, – всё-таки нашла в себе силы ответить и впилась пальцами в руку сильнее. Подалась назад.
Я должна бы была потупить взгляд, промолчать. Должна бы была убрать руку и покорно терпеть всё, что бы ни случилось дальше. Но не сделала этого.
– Отпусти меня, – получилось даже резче, чем я собиралась. – Я должна одеться к завтраку.
Помедлив, он ослабил хватку, и я тут же убрала руку с его запястья. Упёрлась спиной в дверь, и та немного приоткрылась.
– Сок тебе принесут через пять минут, – сказал так, как будто это был непонятный мне приказ. Или угроза. – Или, может быть, всё-таки молоко?
– Сок, – выговорила я, так и смотря на него.
Откуда-то знала, что если отвернусь сейчас, так и останусь зверёнышем. Той, что всегда должна подчиняться.
Вчерашний день был для меня сложным, как и все дни до него. Но там, на банкете, я убедилась: не все женщины подчиняются мужчинам. Даже мужьям. Глядя на жену брата Руслана, на Стэллу, на красивых высоких балерин я была уверена – у них всё не так. И ещё… Ещё в том, что их никогда не учили тому, чему учили нас в пансионате: быть хорошими жёнами, любовницами, покорными девочками, никогда не перечащими мужчинам.
– Гранатовый, – добавила и скрылась в комнате.
Только там, закрыв дверь, как и вчера почувствовала, что пальцы стали холодными.
Плохо понимая, что делаю, подошла к окну и оперлась локтями о подоконник.
Серое, такое непривычное небо… Непривычное, но отчего-то всего за несколько дней ставшее мне куда ближе того, что я всю свою жизнь видела в горах.
Поняв, что машину Руслан поведёт сам, я немного забеспокоилась. В том, что он часто обходился без водителя, было ясно. Но это уединение вкупе со вчерашней встречей с Борисом и ночным предупреждением Руса действовало на нервы.
– Мне не нравится, что я не знаю, куда мы едем, – честно сказала я после того, как мы провели в тишине, должно быть, не меньше двадцати минут. – Руслан, ты можешь сказать, куда ты меня везёшь?
Дорога, по которой мы ехали, постепенно становилась более оживлённой, деревья потихоньку сменялись домами. Вначале это были невысокие домики – где-то совсем убогие, покосившиеся, а временами выглядывающие из-за заборов кирпичные, двухэтажные. Но даже они не шли ни в какое сравнение с домом Руслана и его брата.
Заговорил Руслан не сразу. Его манера выдерживать паузу порядком раздражала. Он как будто некоторое время раздумывал, снизойти ли до меня и, только решив, что нескольких слов я всё-таки достойна, начинал говорить.
– Думаю, вам нужно как-нибудь прогуляться с Лианой, – озадачил меня вместо того, чтобы ответить на вопрос.
– С Лианой?
Вдоль обочины снова замелькали деревья, за ними пустыри. Я заметила возвышающиеся впереди высокие дома и поняла, что пригород закончился.
– Зачем?
– Иногда, когда ты говоришь, у меня возникает чувство, что меня вышвыривает в старую добрую Англию века эдак девятнадцатого.
– Я не правильно говорю? – не очень понимая, переспросила я. – Если это так, тебе стоит просто поправить меня.
Он бросил на меня короткий взгляд и опять сконцентрировался на дороге. Я ждала, что он объяснит, однако отмеренные для меня слова по всей видимости кончились. Вытягивать их из него я была не намерена.
Уставилась в окно, глядя на проплывающие мимо многоэтажные здания. Подобное прежде мне тоже случалось видеть лишь в кино.
– Сколько тут этажей? – не удержавшись, ахнула я, когда мы миновали устремлённый ввысь дом. Казалось, что крышей он буквально подпирает небо. Проводила взглядом и порывисто обернулась на Руслана.
– Это небоскрёб, – удостоил меня ответом.
– Как он может быть таким высоким? – я опять посмотрела назад.
Изловчившись, схватилась за спинку сиденья, стараясь разглядеть дом, однако видно его уже не было.
– Сядь на место! – неожиданно рыкнул Рус и, схватив за плечо, буквально швырнул меня обратно.
Стоило посмотреть на него, я поняла – на этот раз лучше действительно промолчать. Поджала губы и искоса посмотрела на мужа.
Ещё несколько минут мы ехали в тишине. Я смотрела на удивительные, поражающие воображения дома, на идущих по обочине вдоль дороги людей, на вывески магазинов. Читала названия, не понимая, что все они значат, видела выставленные манекены, виднеющиеся сквозь стёкла столики…
Светофор перед нами мигнул, сменил свет, машина замедлила ход и остановилась напротив нарисованного штрихами на стекле витрины парусника. По бокам виднелись тёмно-синие шторы, внутри – столики.
– «Гавань», – шёпотом прочитала я. – Кафе-кондитерская…
Парус кораблика как будто был натянут ветром, штора, покачнувшись, напомнила мне о море. О моём обещании вернуться. Дверь кафе приоткрылась, и на улице показалась высокая женщина. Не оборачиваясь, уверенным шагом она пошла вперёд, не сопровождаемая никем из мужчин. Сама по себе. Одна…
Я опять посмотрела на вывеску.
– Кондитерская… – не уверенная, что стоит разговаривать с Русланом именно сейчас, всё-таки сделала это: – Это ведь там, где делают сладкое?
Он медленно повернулся. Посмотрел на меня, потом в окно. Цвет светофора сменился, но вместо того, чтобы поехать вперёд, Рус неожиданно свернул к обочине. Ничего не сказав, вышел из машины и, обойдя, распахнул дверцу с моей стороны.
– Пошли, – в секунду он отстегнул удерживающий меня ремень и, взяв за руку, вытянул из машины.
Я почувствовала на своём лице запах, незнакомый прежде. Странный запах… Как будто… пахло свежестью и ещё немного чем-то несравнимым ни с одним запахом.
Ещё пара секунд, и мы оказались возле двери. Парусник так близко…
– Если это кондитерская, почему здесь корабль? – задержалась я, посмотрела на Руса. Думала, он снова промолчит, но он ответил:
– Потому что у тебя за спиной порт.
Я порывисто обернулась. Порт? Всмотрелась вдаль и вдруг… Сердце застучало, когда вдалеке я увидела что-то… Что-то незнакомое мне прежде, как и запах, что проникал в лёгкие.
– Если тут порт, – прошептала, глядя на Руслана. – Значит… значит, тут есть…
– Море, – ответил он и толкнул дверь. Завёл меня внутрь и, подведя к витрине, со снисходительной ухмылкой сказал:
– Выбирай.
– Доброе утро, Руслан Каримович, – не успела я ничего сказать, обратилась к нему стоящая по другую сторону витрины девушка. – Чёрный, как обычно?
– Сделай с собой, – ответил он. – И… положил ладонь мне между лопаток, опустил до поясницы. – Думаю, моя жена захочет взять что-нибудь с собой. Хотим прогуляться в море, – он шлёпнул меня по ягодице и поймав мой взгляд, молча указал на витрину.
Я же растерянно смотрела на сладости, казавшиеся мне чем-то невообразимым. Да такое может быть только на картинке! Это же не может быть настоящим. Или… Женщины, которые водят машину, женщины, гуляющие одни по городу, шоколад в шкафчике… Но в мыслях у меня было совсем другое: море, прогулка…
– Разве тут может быть море? – тихо спросила я, когда девушка занялась кофе.
– Не задавай идиотских вопросов, Ева. – Кажется, я всё-таки разозлила его. – Иначе я могу передумать.
15
Ева
Стоя на борту отошедшей от берега яхты, я потрясённо смотрела на перебирающее волнами величественное море. Море… Тёмное, суровое, оно было совсем другим. Не таким, как то, что я видела по дороге в аэропорт и тем более не таким, как в кино. Холодное и… ещё более прекрасное. Самое прекрасное из всего, что я знала до этого дня.
– Это невероятно, – выдохнула, подойдя к Руслану. – Невероятно, Руслан…
Схватила его за руку и, не в силах совладать с эмоциями, сжала. Спохватившись, отпустила и под его тяжёлым взглядом отступила назад.
Сколько я ни пыталась убрать с лица волосы, всё было тщетно. Ветер трепал их, снова и снова швырял мне на щёки.
– Возьми, – протянул мне Руслан клочок верёвки, когда я в очередной раз заправила прядь за ухо. – Собери их в хвост. Море – не место, чтобы красоваться.
– Я не красуюсь, – возразила, забирая верёвку. – Я не знала. Ты мог бы предупредить. Я же спрашивала, куда мы едем, но ты не счёл нужным ответить.
Не слушая меня, он посмотрел на линию горизонта, у которой рваными тёмными клочками громоздились тяжёлые тучи.
– От тебя слишком много шума, – выговорил Рус и прошёл мимо.
Широко расставив ноги, остановился посреди раскачивающейся от волн палубы и сунул руки в карманы куртки.
Сдержанный, суровый и полный тайн, как и волнующееся вокруг нас море, он, казалось, был его частью. Даже в чертах его лица, во взгляде появилось незнакомое мне прежде спокойствие.
И снова я подумала, что он красив. Неожиданно захотелось коснуться его скул, почувствовать под пальцами щетину и, прячась от ветра, прижаться к нему спиной. Захотелось встать перед ним, чувствуя его силу и так же, как и он, смотреть вдаль, на линию горизонта, на тяжёлые тучи и просто молчать, слушая, как шумит море. Глупые, неуместные и непонятно откуда взявшиеся желания…
Проглотив очередную обиду, я спешно заплела косу и снова подошла к нему.
– Рассказывай, – приказал он, едва я встала рядом.
Подтолкнул к краю палубы и, оперевшись рукой об ограждение, смерил взглядом.
Могла ли я уйти от ответа? Вряд ли. Сделать вид, что я не поняла, о чём он? Нет.
– Я не знаю, что тебе рассказать, Руслан, – ответила я совершенно честно. На пальцы мои попало несколько капель воды, и я крепче стиснула металл ограждения.
Соль… Вот, значит, что это – запах соли.
Утром Наталья принесла мне очередную коробку – на этот раз с джинсами, свитером и ботинками. Почти такими же, как были на Стэлле в тот день, когда Руслан сказал, что теперь я его жена и показал мне паспорт. И теперь я стояла на влажной палубе, прямо глядя на мужчину, знала которого всего несколько дней. На мужчину, надевшему на безымянный палец моей правой руки обручальное кольцо. На мужчину, который всё ещё оставался для меня незнакомцем так же, как и в первые секунды нашей встречи.
– Откуда ты сбежала той ночью? – Он смотрел на меня внимательно и при том спокойно. Знал, что на этот раз промолчать я не смогу. Даже если захочу этого – он не позволит. Да я и не собиралась.
Этой ночью уснула я не сразу. Думала о прошлом и том, что будет, если Руслан обо всём узнает. И ещё Борис… Борис был гранью, о которую ломались все доводы. Потому что Руслан был моей единственной защитой. Но как он сможет защитить меня, если не будет знать, от кого? Другое дело, захочет ли защищать, если узнает.
– Из пансионата, – пропустив пару стукнувшихся о борт вол, сказала я. Ответила Русу прямым взглядом. – Я там выросла, там прожила всю жизнь.
– Что за пансионат?
– Не знаю, – не соврала. – Так его все называли. Мы там жили, учились…
Говорить об этом оказалось сложнее, чем я предполагала. Слова не шли в голову, осознание, насколько в действительности ограниченной была всё это время моя жизнь, пришло, наверное, только сейчас. В этот самый момент.
Нескольких слов оказалось достаточно, чтобы описать восемнадцать лет.
Шумно, неровно выдохнув, я повернулась лицом к борту и взялась за него обеими руками. Сжала пальцы до белизны, чувствуя, как холод поручня пробирается под кожу, щурясь от обжигающего лицо ветра.
– Там были одни девочки. Некоторых привозили совсем маленькими, некоторым было лет по шесть. Были даже старше… А потом их увозили.
Руслан не перебивал меня. Понятия не имею, было бы мне проще, если бы он начал задавать вопросы. Наверное, да. Но так я словно бы вернулась назад. Словно бы смогла ещё раз взглянуть на всё.
– Увозили… – повторила задумчиво, вспоминая моменты собственной жизни.
О том, что их время в пансионате закончилось, некоторым девушкам сообщали заранее, а некоторым… Некоторых Борис просто забирал с собой, не дав времени даже попрощаться. Он мог забрать кого угодно. Кого угодно, кроме меня. Но я знала, что рано или поздно мне тоже придётся уехать. С ним. К нему.
– Куда, я не знаю. Нам говорили, что мы предназначены для влиятельных мужчин. Все мы…
– И ты? – он взял меня за плечо и опять развернул к себе. Взгляд его оставался спокойным, но темнота в глубине глаз стала такой же тяжёлой, как и тучи над нами.
Мне стало страшно. Сказать правду сейчас? Есть ли у меня выбор?
– Не совсем, – отозвалась я. – Я… Борис оставил меня для себя.
– Кто такой Борис? – Рус так и держал меня за плечо.
– Не знаю, – я вдруг поняла, что больше не могу. Не могу говорить об этом, не могу вспоминать. Не могу, потому что… Потому что говорить мне не о чем.
Восемнадцать лет собственной жизни уложились в несколько слов, ярость и отчаяние, неожиданно вспыхнувшие внутри, были так сильны, что я не сумела сдержаться и крикнула:
– Я не знаю, Руслан!
Вырвалась и отошла от него. К глазам подкатили слёзы, в горле встал ком.
Руслан дождался, пока я немного успокоюсь, совладаю с эмоциями. Сделала я это достаточно быстро: несколько наполненных запахом моря вдохов, ветер на лице. Это отрезвило.
– Как ты сбежала?
– Мне помогла одна из наставниц, – отозвалась, не глядя на него. Порыв ветра, нагнавший высокую волну, принёс с собой ещё несколько солёных брызг. Я облизнула губы. – Помнишь тогда… новости. Там говорили про женщину, которую убили? – развернулась к Руслану.
Без сомнений, он помнил. Спокойствие, которое было в нём ещё недавно, сменилось напряжением. Подобравшийся, он щурился от ветра, губы его были плотно сжаты. Мне стало ясно – терять больше нечего. Судорожно выдохнула, провела пальцами по мокрому бортику.
– Это была она… – выговорила тихо, хотя могла и не делать этого. – Её убили из-за меня, Руслан. Из-за меня.
Меня потряхивало. Стало ли мне легче от того, что я рассказала ему? Не знаю… Вцепившись в поручень, почувствовала, как соприкоснулся металл с металлом. Кольцо. Единственное, про что я не рассказала – про Бориса. Про то, что окружённый охраной хозяин внедорожника и тот, кто изначально растил меня, чтобы сделать своей, один и тот же человек. Но сил на это у меня не осталось. По крайней мере, сейчас.
– Видишь, как всё… – невесело усмехнулась.
Его молчание, шум ветра…
– Ничего не скажешь?
– Что я должен тебе сказать?
Посмотрела на него, не отпуская ограды. Ветер как будто стал тише, но небо было всё таким же тяжёлым, давяще-низким и хмурым.
Узкие джинсы, ботинки на толстой подошве… В этом действительно было что-то. Что-то от неведомой мне раньше жизни.
Собрав ворот толстого свитера, я плотнее прикрыла шею. Вязаный, тяжёлый, он доходил мне до середины бёдер, выглядывал из-под куртки. Ничего от прежней жизни. И я сама… Я сама уже не была прежней.
– Зачем я тебе, Руслан? – спросила наконец. – Я не понимаю, что ты чувствуешь. Не понимаю твоего к себе отношения. Зачем, Рус?!
– Захотелось, – жёстко отрезал он.
Я качнула головой. Меня снова окатило яростью. Захотелось?!
– Захотелось?! – уже вслух выпалила я. – Ты называешь меня зверюшкой, надеваешь на палец кольцо, ведёшь на свадьбу брата… Только что я сказала тебе, что из-за меня убили человека! И тебе… тебе даже нечего ответить мне? Я не понимаю тебя!
– Меня и не надо понимать! – зарычал он, так же, как и я, сжимая поручень. – Понимать меня – не твоё дело! Твоё дело быть послушной…
– Послушной женой или послушным зверёнышем?! – перебила его.
Злость становилась всё сильнее. Она как будто клубилась вместе с тучами, плескалась с волнами, слышалась в ветре. Моя собственная злость, моё собственное бессилие. Я больше не хотела молчать. Не хотела, чтобы и следующие восемнадцать лет моей жизни уложились в несколько изломанных фраз.
Мне нужны были ответы. В этом мире, где женщины водили машины и носили тяжёлые ботинки, где женщины открыто смеялись и сидели за столиками в кафе и ели пирожные, где они имели право выбирать – мне нужны были ответы.
– Одно другому не мешает, – процедил Руслан.
Он опять был сдержанным, спокойным, смотрел на меня, как на ничтожество, как на личную прихоть.
– Не одно и то же! – выкрикнула я. – Не одно! Зачем я тебе?! Ради интереса? Ради развлечения?! Зачем ты на мне женился?! Что ты чувствуешь?! Ты вообще хоть что-нибудь чувствуешь?
– Нет, – равнодушно ответил он.
Все мои слова как будто обошли его. Как будто он был окружён непроницаемым куполом. Нет… Вот и всё.
– Нет? – переспросила я.
– Нет, – подтвердил и хотел было уйти, но я остановила его.
– Руслан! – крикнула, когда он, дойдя до ведущей вниз к каютам лестнице, собрался было спуститься. – А если я прыгну? – встретившись с ним взглядом, спросила громко. – Тогда что? Тоже ничего не почувствуешь?
Плохо понимая, что творю, я поставила ногу на нижнюю перекладину. Мокрая, она была скользкой. Меня колотило: от этого разговора, от его безразличия.
– Ничего?! – поставила вторую ногу рядом.
– Нет, – он опёрся о перила лестницы, наблюдая за мной.
– Нет? – поднялась ещё выше. – Совсем ничего?
– Нет, – отрезал Руслан и начал было спускаться.
Неожиданно яхта накренилась. Ладонь скользнула по железу, удар бедром…
Вскрикнув, я вцепилась в поручень. Сердце загрохотало, внутри всё перевернулось, секундный испуг…
А после… после только ветер… Бездна тёмных волн и сомкнувшийся над головой холод, мгновенно пропитавший одежду, добравшийся до тела, накрывший пониманием – мне не выплыть. Никогда…
