Текст книги "Неистовая королева (СИ)"
Автор книги: Алиса Борей
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 21 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]
Глава 11. Преклоните колено
Людская река течет по центральному проспекту города. Из каждой улочки в мятежный поток вливаются все новые и новые ручейки. Народ, не переставая, скандирует – королева, кажется, что барабанные перепонки вот-вот лопнут. Меня несет на плече огромный мужичище, настоящий великан, каких я раньше никогда не видела. Он появился из какой-то подворотни, как только толпа вынесла меня с ипподрома. Растолкав народ, гигант молча подошел к несущей меня Веронее. Помню, немая сцена, все застыли вокруг, а он аккуратно так подцепил меня одной рукой и закинул себе на плечо. Я даже опомниться не успела, как оказалась на широченном как лавка плече этого кинг-конга, и толпа взревела от восторга.
Теперь плыву над людскими головами под радостные вопли народа, и мохнатая безрукавка моего добровольного носильщика до боли напоминает мне совсем другой случай.
Рой, мой милый Рой! Как он бежал через поле, подхватив меня под мышку, как он спасал и вытаскивал меня из всяких передряг. И никогда ничего не просил и не требовал взамен. Я все еще не могу выкинуть его из головы. Столько событий вокруг меня, столько новых людей, а я как одержимая всякий раз вспоминаю его. Говорят, чтобы понять насколько человек ценен для тебя, надо его потерять. Всегда смеялась над этим, к чему цепляться за кого-то, ведь жизнь прекрасна, надо только открыть глаза и протянуть руку. А теперь вот защемило, неужто зацепил меня чертов монстр. Яростно выругалась, чтобы не зареветь. Не время сейчас.
В белом льняном платье покачиваюсь в такт шагам и смотрю сверху на текущую человеческую лавину. Платье из сундуков семьи Колини, я там все перешерстила перед походом на ипподром. Решила, что в белом лучше всего, цвет невинности и все такое, я должна выглядеть чистой и незапятнанной. Из широких коротких рукавов торчат мои тощие ручонки, правой цепляюсь за волосы своего великана, а левой приветственно отвечаю на все радостные крики и вопли. Спина прямая, светлые волосы распущены и развиваются на ветру.
До жути захотелось взглянуть на себя в зеркало, как я сейчас выгляжу или сфотографироваться на худой конец. Господи, может, я дура совсем, и права была моя мама, тут судьба мира решается, а мне зеркало подавай.
Волосатая ручища, что придерживает мои колени, напряглась и заиграла мышцами, сжимая мои ноги как в тисках. Возвращаюсь в жесткую реальность. Чем ближе мы к центру, тем молчаливее становятся люди. Заостренные лица, желваки на скулах, воздух звенит от напряжения. Дальше нас так просто не пустят. Все ждут появления солдат и настраиваются на кровь. Ищу глазами Ристана.
Он идет в окружении десятка вооруженных людей и к нему постоянно подбегают люди получают указания и исчезают в толпе, но на их месте тотчас появляются другие. Казалось бы, бесформенная толпа, но на самом деле, это инструмент на котором Ристан играет с искусством настоящего мастера. Колонна перестраивается на ходу, женщины, дети и старики откатываются назад, а вперед выдвигаются вооруженные мужчины. У большинства в руках просто палки, но они уже разбиты на десятки и сотни. Мы ощетиниваемся как рассерженный еж.
Да он прирожденный командующий, – удивляюсь со своей высоты. – Вот и первый маршал королевы. Улыбаюсь, представив на себе треуголку Бонапарта.
Толпа выкатывается на главную площадь, здесь здание городского совета и Лиги, отсюда начинаются кварталы богачей. Двери всех домов закрыты, улицы и переулки забаррикадированы и оттуда торчат копья городского ополчения, но центральный проспект чист.
Ловушка? Смотрю на Ристана, тот отрицательно машет головой и отрывисто бросает рукой – вперед. Замедлившая было шаг колонна, уверенно покатилась через площадь. Мой великан шагает сразу за передовыми мужскими отрядами. Я напряглась и с тревогой озираюсь на торчащие из-за баррикад копья, но Счастливчик по всей видимости прав, бюргеры в драку решили не лезть – хотите к королю, да ради бога, вот вам открытая дорога идите, а в наши дома не суйтесь. Это без слов говорят их суровые, злые лица.
Балкон ратуши полон народа, весь городской совет высыпал поглазеть с безопасного расстояния. Вижу в первых рядах внушительную фигуру Истариэла и рядом с ним пестрый наряд Фарбена.
Наклоняюсь к уху гиганта, ору что есть мочи и показываю пальцем на балкон.
– Пройди поближе.
Он кивает, мол, понял, и поворачивает к зданию совета.
Городские богатеи заметили мой маневр и засуетились, только председатель Лиги продолжает стоять неподвижно, но по его растерянному лицу видно, что дается ему это с трудом.
В окнах замелькали арбалетчики, а между колонн выставив наконечники копий, закрылись щитами ополченцы. Их опасения вполне понятны, ведь вслед за мной к зданию свернула Веронея и не менее сотни крепких парней под ее началом.
Останавливаемся под балконом, смотрю прямо в глаза Истариэлу. Почтенные мужи за его спиной непонимающе перешептываются.
– Чего она хочет?
Но мы-то с господином мэром знаем, в чем дело – это мой ответ на его предложение. Нравится?
Истариэл хранит молчание, но теперь мое время ставить ультиматумы. Обращаюсь ко всему почтенному собранию.
– Так уж и быть, сегодня я принимаю ваш нейтралитет, но завтра… Кто не с нами тот против нас!
Перевожу взгляд на Фарбена и заговорщицки подмигиваю ему.
– Не слушай своего отца, женись только по любви.
Гигант словно почувствовав, что сцена сыграна, и пора закрывать занавес, развернулся и понес меня вслед текущей через площадь толпе.
Подходим к рынку, сегодня здесь пусто все, его обитатели либо в колонне с нами, либо разбежались и прячутся по норам. Воздух пропитан раскаленной пылью и будущей кровью, скоро здесь будет жарко, ведь на другой стороне огромного поля вытянулась линия тяжелой кавалерии. Рыцари клана Вольного Ветра, сверкая магической броней, готовы растоптать мятежную толпу.
Передние шеренги останавливаются в неуверенности, воевать против закованной в магию конницы, это как с ножом на танк. Страшно до дрожи! Ристан прилагает титанические усилия для того, чтобы толпа не разбежалась от одного только вида грозных рыцарей. Его ребята подпирают первые ряды, орут и кроют всех, своих и чужих без разбора.
Пока я наблюдаю за Счастливчиком, мой кинг-конг продолжает идти.
– Мать честная, куда ты прешься! – Еще до конца не понимаю куда это может меня завести. Все стоят, а мой великан идет вперед. Народ расступается, пропуская его. Я встревожена и в бешенстве одновременно.
– Эй, дружок, ты куда? – Аккуратно стучу его кулачком по голове. – Да постой ты.
А вы чего расступаетесь, – мысленно кричу на людей, почтительно уступающих нам дорогу. – Обрадовались! Я что ли буду с рыцарями биться. Кто орал – умрем за королеву? Как дошло до дела, то сразу женщины вперед.
Приближается первая шеренга, за ней метров двести пустого поля, а дальше опущенные копья и закованные морды боевых коней.
– Да, стой ты, мать твою! – Надрываюсь в самое ухо громилы и стучу его по темени уже в полную силу.
Ноль внимания. Гигант идет, толпа расступается. В дополнение к общему гулу зарокотал барабан, и вслед за ним завыла труба. Веронея спокойно ведет свои отряд следом, думая, будто я что-то задумала.
Последняя линия наших, проходим ее и направляемся к противнику.
– Ты одурел совсем! Отпусти меня, идиот.
Может он предатель и хочет сдать меня врагам, мелькает судорожная мысль, и не смотря на абсурдность, пугает меня до чертиков.
От боевого строя кавалерии отделяются три всадника и направляются к нам. Ровно на половине пути они придерживают лошадей. В шаге от них, наконец, останавливается и мой великан.
Так, перевожу дух, кажется переговоры. Так вот куда ты меня тащил, предупреждать надо, так можно и последнее здоровье потерять.
Рыцарь посередине с золотой насечкой на панцире подъезжает ко мне вплотную и поднимает забрало.
– А вы неплохо устроились. – На меня смотрят насмешливые глаза гранда Кендора.
– Не жалуюсь. – Стараюсь выглядеть спокойной и равнодушной.
Гранд с улыбкой скользит по мне глазами.
– Неужели мой сын так плох, что вы предпочли ему весь этот сброд.
Высокомерный аристократ начинает меня злить.
– Этот сброд и есть тот самый народ, который вы клялись защищать.
Напоминание о клятвах явно не понравилось Кендору, он сменил тон и посерьезнел.
– Чего вы добиваетесь, зачем подняли толпу на бунт?
– Вы в своих замках совсем одурели от снобизма и сытости. Не видите и не желаете ничего видеть. – Я завелась по-настоящему. – Это не бунт, это желание людей самим решать свою судьбу. Они не хотят больше дохнуть от голода как мухи, если уж умирать то с оружием в руках, сражаясь за своих жен и детей. Дайте им оружие, и они сами прогонят врага со своей земли, если уж их король предпочитает прятаться за стенами.
В глазах гранда появилось удивление.
– Вы хотите вести эту толпу против наемников и рыцарей Феррана, да их же сотрут в порошок. Не жалко людей?
– Это свободный выбор свободных людей. Они готовы сражаться.
Кендор не сдерживает раздражение.
– Это полное безумие, вы ведете людей на смерть.
– Почему же? Если рыцари Вольного ветра прикроют фланги, то у нас появится шанс.
Этот красивый и гордый человек смотрит на меня и не может решить, как ему реагировать. Его честь, его долг говорит ему – хватит прятаться за стенами, выйди и прогони врага со своей земли или умри как герой, а присяга требует верности. Он клялся служить королю. И если уж предавать сюзерена то ради кого? Этой девчонки? Грязной нищей орды стоящей за ней?
Чувствую сомнения, грызущие его душу. Сейчас он либо даст сигнал, и бронированные лошади втопчут людей в брусчатку либо… Ловлю в его глазах сомнения и неуверенность.
Так, так, так, начинаю лихорадочно соображать. Это тот самый момент, когда может случиться невозможное, когда гордый аристократ, если и не встанет в мои ряды, то хотя бы может отойти в сторону.
Не думай, доверься своему чутью, – в глубине моей головы приходит на помощь Варга.
Какому чутью, что за шаблонную чушь ты несешь? – В мозгах полная каша. – Если ты опять со своими недомолвками и шарадами, то иди в задницу и не путайся у меня в голове.
Учитывая мое местонахождение, звучит двусмысленно. – Демон издал саркастический смешок. – Не дергайся, Валерия, посмотри на себя, ты маленькая хрупкая девушка, тонкие ручки, худющие ножки, в зажиме волосатых лап. Ты нуждаешься в защите рыцаря. Настоящего рыцаря с конем, мечом и прочими железяками, который своими подвигами во имя тебя обретет бессмертную славу.
Значит, думаешь надо давить на славу, думаешь наш рыцарь бессребреник? Ладно, посмотрим. Наполняюсь уверенностью, что все получится.
– Гранд Кендор, вы думаете у вас сейчас два пути, но это не так. Путь только один, тот который ведет к величию и славе, а другой, тот не для вас, не для рыцаря. Он для мясника, для убийцы тысяч женщин и детей, но не для вас.
Выдерживаю паузу и продолжаю.
Посмотрите на меня, вы видите перед собой юную хрупкую женщину, тонущую в жестоком мужском море насилия и жестокости. Помогите мне выплыть! Подставьте свое железное плечо, и обещаю вам свою дружбу, благодарность и…
Господи, что же ему еще предложить? Он явно заинтересован и в миллиметре от того, чтобы согласиться, нужен последний шажочек. К славе и всему такому нужно что-нибудь материальное.
– И титул спасителя королевы и отечества. – Вот такой довесок, как тебе? Маловато. Ладно, добавим. – А также звание командующего всеми королевскими войсками в земле кланов.
Вот теперь вижу, достаточно.
Глава 12. Король и королева
Гулкие шаги раздаются в коридорах замка. Мы идем на аудиенцию к королю. Мать честная, я все-таки пробилась, пролезла, проползла. Не верится. Иду по мраморным плитам анфилады комнат и до конца не верю. Они пустили меня. Вся эта свора ненавистников, что прячется в коридорах дворца, они вынуждены были открыть ворота. Куда им было деваться, когда за стенами бушует взбунтовавшееся народное море. Конечно, прежде чем впустить меня, вышли парламентеры. Мгновенно прямо на дороге поставили шатер, и мы начали договариваться. Видеть гранда с противоположной стороны было для наших королевских «друзей» неприятным сюрпризом.
Кендор по большей части хранил молчание, негласно взяв на себя роль гаранта безопасности на переговорах. Рупором же моих интересов как обычно выступал Ристан. Ох и не завидую я той женщине, что возьмет его в мужья, и рожа его здесь не при чем. Вот уж зануда, так зануда. Он докапывался до каждой запятой, сколько будет вооруженных людей, и где они будут стоять, сколько наших бойцов пройдет за ворота, сколько войдет во дворец и так далее. И по каждому вопросу они могли спорить часами.
Я, помню, не выдержала и попыталась влезть, но он меня так отбрил, что клочки полетели. Вы мол, Ваше Высочество, мир пришли спасать, вот и спасайте, а я отвечаю за вас перед вон теми людьми, – он показал в сторону угрюмо стоящей толпы, – которые порвут и меня и их, тут он кивнул в сторону наших оппонентов, если с вас хоть один волос упадет.
Пришлось смириться и ждать пока они закончат договариваться. Кендор тоже не вмешивался, его задачей было не дать любителям провокаций все испортить.
Когда, наконец, обо всем договорились, то в открывшиеся ворота вошла я, Веронея, Гани и небольшой отряд во главе с Ристаном, а вся армия отверженных осталась снаружи. Лишившись своих руководителей, она мгновенно превратилась в неуправляемую толпу, растянувшуюся длинной голодной змеей по всей королевской дороге от рынка до самых стен замка. Вроде бы все то же самое, что и несколько дней назад десятки тысяч обездоленных беженцев под открытым небом, такие же голодные и злые как и тогда, но на самом деле это были уже совсем другие люди. Сегодня не было потухших глаз, безмерной усталости и отчаяния, лица этих людей воспрянули ото сна и зажглись верой. Хрупкой надеждой, что все еще может измениться, что все можно исправить, надо только верить и бороться. И вот эту надежду они не собирались никому отдавать. Их можно будет убивать, жечь, топить, но эту веру в лучшее будущее из них уже не вытравить.
Иду молча, за мной Ристан, на пару шагов позади Веронея и Гани, во дворец мы вошли уже вчетвером. Весь отряд наших телохранителей остался на лужайке перед главным дворцовым входом. Они расположились на газоне так же вольно, как и у себя в деревне ничуть не смущаясь мраморных статуй и стриженых кустов. Пусть развлекаются, подумала я, усмехнувшись, если уж меня захотят убить, то вряд ли два десятка деревенских парней помогут.
Шагающие впереди гвардейцы, грохоча сапогами, останавливаются и отходят в стороны. Бесконечная анфилада закончилась, впереди последняя дверь. Медленно и беззвучно расходятся высокие, резные створки. Стража в сияющих кирасах и шлемах поднимает алебарды – путь свободен. Задираю подбородок, надеваю на лицо свою самую неприступную маску, выдыхаю и делаю шаг. Вперед королева!
Огромный зал, здесь все также монументально, как и во всем городе, но в отличие от пышной вычурности дворца Истариэла более тонко и изящно. И еще, здесь пахнет историей, каждый камень, каждая статуя в этом зале хранит печать времени и помнит еще времена великой смуты. Зал заполнен народом, по обе стороны от нас толпятся придворные, оставляя лишь выложенную цветной мозаикой дорожку в середине. Жадные, любопытные взгляды буквально пронизывают каждую клеточку моего тела.
Мозаичный пол ведет прямо к трону. Зал огромный и человечек в короне на другом его конце кажется маленьким пупсиком, сидящим в игрушечном кресле. С каждым шагом он становится все ближе и ближе, я могу уже разглядеть его лицо. Вытянутый, породистый анфас с прямым носом и высоким открытым лбом. Можно было бы назвать его симпатичным, если бы не безвольный подбородок и капризные тонкие губы. Нет, не мой случай, решаю сразу и бесповоротно.
Стой! – Слышу разливающийся набатом голос Варга.
Ошарашенно останавливаюсь.
В чем дело?
Стоп, ни шагу вперед. Одно из главных правил этикета гласит, если хозяин дома встречает равного себе, то он должен подняться и сделать шаг навстречу, когда до входящего гостя остается не менее десяти шагов. Десять шагов – красная линия для равных. Если король принимает вассала или просителя, то он остается сидеть на троне и не двигается навстречу, а гость должен выйти на линию просителя – три шага, и склониться согласно своего ранга. Поэтому не вздумай кланяться и вообще перестань головой вертеть. Смотри прямо Лидарону в глаза, пусть поднимет свой зад и встретит тебя, как подобает встречать равного, как подобает встречать свою невесту.
При этом слове у меня скривились губы, совсем забыла, зачем я сюда пришла.
Останавливаюсь. Белое, чистое платье, чопорно застегнуто под самое горло, длинный до пола подол скрывает босые ноги. Загорелые руки торчат из широких рукавов. Посреди царящего вокруг бархата и сверкающих бриллиантов смотрюсь эдакой деревенской пастушкой, бедной сиротинкой пришедшей издалека.
Если бы они еще видели мои натертые мозоли, то совсем бы офигели. Демон конечно прав дальше идти нельзя, буду похожа на обычную провинциальную просительницу, пришедшую за подачкой.
Стою молча, спина прямая, голова вверх, взгляд прямо в переносицу короля. Пауза затягивается, по рядам придворных побежал шепоток.
– Чего она хочет?
– Король должен встать? Да кем она себя возомнила?
– Невестой.
– Кем?
– Вы что не слышали? Народ говорит, что ее послал сам Эстриал, спасти нашего бедного бастарда. Они уже зовут ее королевой.
– Королевой нищих!
Лидарон завозился на троне, он обеспокоен и не знает, как поступить, в его глазах явно читается непонимание и раздражение.
Давай уж убогий, – внутренне закипаю, – подними задницу и предложи даме сесть.
Справа к трону склонился мужчина в рясе с широким капюшоном.
Ба, знакомые все лица, этот орлиный нос и фанатичный блеск глаз, я никогда не забуду. Господин председатель трибунала и вы здесь.
Слева к трону подошла женщина, и король услужливо подставил ухо, отвернувшись от прежнего советчика.
Ясно. Вот кто у нас тут главная, и что же, интересно, мадам Помпадур шепчет своему «наивному Людовику».
Видимо ничего хорошего, потому что король остался на троне, и в лице его прибавилось уверенности.
Дело пахнет скандалом, говорю себе с иронией, но я-то точно с места не сдвинусь.
Дипломатический ступор как всегда решает звон железа, только на этот раз никого не убили. Гранд Кендор и два его офицера, впечатывая тяжелые сапоги в каменные плиты, вышли из толпы и молча, но очень красноречиво встали за моей спиной.
Посылаю им взглядом свое горячую благодарность.
– Ну что, Ваше Величество, будем упрямиться? Так ведь можно и навсегда трона лишиться, знаешь, сколько вокруг желающих?
Лидарон срочно запросил «помощь друга», но такого рода советы уже дают другие, более разумные люди. Благообразный придворный с солидным брюшком под бархатным камзолом склонился над троном и что-то яростно зашептал. Сначала король бешено замотал головой, но царедворец был настойчив и, в конце концов, победил. Лидарон махнул рукой, что могло означать только одно – делайте что хотите.
Вельможа сделал шаг вперед и громогласно объявил.
– Посланница великого небесного героя Эстриала, невеста нашего короля Валерия.
Зал ахнул. Фаворитка позеленела, ее губы сжались в одну тонкую нить. Исфагиль Туарон, с клиром таких же мрачных типов в капюшонах, развернулся и демонстративно покинул зал.
Скатертью дорога, ты мне еще за подвал ответишь. Не думай, я не забыла.
Царедворец закончил объявлять и недвусмысленно повернулся к королю.
Тот отвел глаза и недовольно ворча, поднялся. С такой же кислой миной он подошел ко мне и протянул руку.
– Прошу вас сударыня.
Кладу свою ладонь на его сверху и он ведет меня к трону, рядом с которым, как по волшебству выросло кресло поменьше.
Что это за дискриминация, усмехаюсь про себя, ну ничего потом исправим.
Король сажает меня в тесное маленькое креслице рядом, а сам, с видом – я сделал, что вы просили и отстаньте, падает на свой вместительный трон.
Дальше пошла какая-то протокольная галиматья, а я сижу и недоумеваю, как так получилось, что этот разодетый щеголь, что сидит рядом, позволяет себе кислые морды, а я, которая вроде бы должна его осчастливить своим согласием на брак, теперь его еще и уговариваю. Что за ерунда, на фига мне этот придурок. Может за Кендора выйти, вот тогда сразу порядок воцарится. Нет, гранд мне симпатичен, это будет непорядочно и не красиво по отношению к нему, выйду лучше за деньги Лиги, эдакое слияние власти и капитала. Злорадная улыбка сползает на мои губы.
Наконец торжественная часть заканчивается. После этого, к моему величайшему изумлению король встает, не говоря ни слова, поворачивается ко мне спиной и уходит. За ним в открытые двери вытекает вся его свита. Я остаюсь в кресле, потому что не знаю что делать, меня никуда не приглашают, провожатых нет. Придворные пялятся на меня и не расходятся. Видимо, я должна встать первой. И что? Встать и стоять бедной родственницей не зная, куда деть руки. Нет уж, благодарю покорно. Чувствую, все это подстроено специально, они хотят меня унизить. Мол, посмотрите, что это за королева, протокола не знает, вести себя не умеет.
Поднимаю глаза вверх, и встречаю озабоченный взгляд Ристана.
Спрашиваю без слов.
Что будем делать?
Не волнуйся, что-нибудь придумаем, также отвечает Счастливчик, затем он выходит вперед и проходит перед вельможами как генерал на плацу перед строем солдат. Его жесткие стальные глаза проходят лазером по лицам царедворцев. Никто не выдерживает такого взгляда в комбинации с жутким неподвижным лицом. Толпа придворных сжимается, стараясь отодвинуться от страшного монстра как можно дальше.
– Итак. – Ристан приковал к себе взгляды всего зала. – Есть у кого просьбы, пожелания к вашей будущей королеве? Их Величество специально задержалась, чтобы лучше познакомиться со своими подданными.
По рядам царедворцев побежал шепоток.
– Неслыханно!
– А я, пожалуй, представлюсь, никогда не повредит.
Толпа зашевелилась и кое-кто уже начал протискиваться вперед, собираясь предстать передо мной, но в этот момент вмешался режиссер этого фарса.
– Господа! Наша гостья устала с дороги и сейчас проследует в свои покои. Она познакомится со всеми позже. – Тот самый вельможа с животиком выскочил неизвестно откуда.
Придворные, разочарованно вздыхая, начали успокаиваться, а королевский советник обернулся ко мне.
– Прошу вас, Ваше Высочество, проследуйте за мной, я покажу вам ваши комнаты.
