Текст книги "Неистовая королева (СИ)"

Автор книги: Алиса Борей

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 21 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

Глава 1. Разочарование

По беленому потолку через всю комнату бежит извилистая трещина. Она начинается не здесь и уходит куда-то в неизвестность.

– Прямо как я, – Произношу вслух, лежа на жесткой деревянной кровати. – Прямо как я.

Произношу еще раз, словно нахожу в этой фразе какой-то неземной смысл. Ерунда, просто я в глубоком ступоре. Настоящий затык. Ничего не хочу, соображаю как пятилетний ребенок, в голове ничего не держится, кроме одного слова «Убирайся». За что они меня так, не выслушали, не поговорили, выставили, как шелудивую псину. Кому вообще-то надо? Мне? Нет, мне не надо. Я здесь вообще не по своей воле. Одолжение, так сказать, им делаю, а они. Да пошли в жопу, проживу здесь тихо до конца года и свалю домой. Пусть сами выкарабкиваются. Плевать мне на них. На этот безумный мир, пусть они хоть перережут тут друг друга. Мне все равно.

И так по кругу. Лежу, уставясь в потолок, с одной центральной мыслью в голове, пошли все в задницу, мне все равно.

Со скрипом открывается дверь, даже не поворачиваюсь. Заходит Веронея.

– Поешьте, Ваше Высочество, – в руке у нее тарелка с клубящимся над ней паром, – ведь сутки уже не ели.

– Поставь на стол, Вея, потом поем.

Оставив тарелку, Веронея с бурчанием уходит.

– Да я уже ставила. И вчера ставила, и утром, толку то что?

Вчера! Вспоминаю опять, как все было. Голова в капюшоне орет и поносит меня, на чем свет стоит. Мы в ступоре. Вдруг Веронея ударом кулака отправляет монаха куда-то глубоко вовнутрь двора. Это мгновенно угомонило крикливого старца, но зато заскрипели петли ворот, и из замка выбежали с полсотни арбалетчиков и взяли нас на прицел. За ними вышел благообразный царедворец весь в бархате и атласе. Брезгливо взглянув на наши лохмотья, он развернул свиток и начал читать.

Приказом короля и священного трибунала с сего дня считать деву, именующую себя посланницей Эстриала, лживой ведьмой, обманом захватившей артефакты великого героя.

Там еще много чего было, но закончил точно помню вот этим.

Выше означенной деве приказывается до рассвета покинуть Город Ветров, в противном же случае она будет арестована и предана суду трибунала. Король Лидарон.

Веронея попыталась образумить стрелков, но в ответ защелкали собачки взводимых арбалетов, и Ристан оттащил мою главную защитницу. Он вообще молодец, единственный, кто сохранил трезвость мысли. Мы же с Веей, словно обезумели, готовы были броситься на них с голыми руками. Помню, как Счастливчик тащит меня визжащую под мышкой, а заодно уговаривает Веронею не делать глупости, а для начала, все обдумать и взвесить.

Поскольку в этом городе мы знали название только одного заведения, то мы туда и пришли. Постоялый двор «Ущелье грез» встретил нас примерно также как и королевский дворец, а что вы хотели. Трое проходимцев в лохмотьях, без денег, в переполненном, осажденном городе. Кому они нужны.

Тут возобладал здравый смысл. Прятаться нам больше не надо. Старые, грязные хламиды полетели на землю. Теперь мы выглядели представительней. Ристан пошептался с хозяином заведения и не знаю, что он ему пообещал, но мы получили комнату. Маленькая комнатушка с одной кроватью и столом, поэтому эту ночь мои спутники спали на полу. Сейчас они где-то внизу, видимо, мой жалкий вид действует на них отрицательно, поэтому заходят крайне редко. Веронея приносит еду, а Ристана я вообще не видела, не удивлюсь, если он ушел. У него и так было немного шансов получить свои деньги, а теперь и те растворились.

Пусть уходит, – шепчу обиженно сама себе, – пусть все уходят.

Слышу осторожный стук в дверь. Кто бы это мог быть? Моим спутникам постучать не приходит в голову. Значит кто-то чужой.

– Пошел к черту! – Ору в закрытую дверь.

С удовлетворением отмечаю, что стук прекратился. Так-то вот.

В дверь постучали вновь, но ничего сказать я не успела, как она приоткрылась, и в щель просунулась голова Пошара.

– Можно зайти? – Маленькие карие глазки четко отследили, нет ли чего у меня в руках.

Обнаружив, что опасности получить чем-нибудь в голову нет, он вошел в комнату.

– Извиняюсь, что потревожил.

– Не извиняйтесь, проходите. – Удивленно приподнимаюсь, вот уж кого не ожидала увидеть. – Какими судьбами?

Старик состроил сострадательную гримасу.

– Слышал о ваших неприятностях…

– Да уж, отблагодарить вас не удастся, меня саму вот-вот арестуют и бросят в тюрьму.

– Отчего же, – наигранно охнул Пошар, – что вы такого натворили?

Падаю обратно на спину и закрываю глаза.

– С рассветом сегодняшнего дня должна была покинуть город, но, как видите, лежу здесь.

– Не переживайте, Ваше Высочество, лежите спокойно. Никто вас не арестует.

– Почему? – С интересом открываю один глаз. – Почему вы так уверены?

Старик глубокомысленно вздохнул.

– Неужели вы думаете, что имей они возможность вас задержать, они бы вас отпустили.

Вот это меня уже заинтересовало. А ведь точно, меня просто не пустили в замок, остальное, все слова, даже выпроводить из города могли бы сразу в сопровождении тех же арбалетчиков, не говоря уж об аресте. Получается, старик прав. Открываю глаза. Резко поднимаюсь и сажусь, скрестив ноги.

– Признаюсь, заинтриговали.

Пошар правильно понимает мой вопросительный взгляд и продолжает.

– До войны король прислушивался только к словам священного трибунала и высшего совета клана. Сегодня же есть еще одна сила, без которой королевская власть в городе не продержится и дня, это Лига Вольного Ветра. С началом осады именно она взяла на себя все расходы по организации обороны и содержанию беженцев. Откуда средства, спросите вы? Отвечу. В самый тяжелый момент, когда казалось, что войска Феррана вот-вот ворвутся за стены, городской совет бросил клич, и все купцы, ремесленники и торговцы сложились кто сколько мог в один банк, названный Лигой Ветра, а его председателем стал мэр города Истариэл. Король и трибунал со всеми рыцарями заперлись в замке, бросив город на произвол судьбы. Они предпочли оборонять только скалу Лидар, а город отдать на разграбление. Город, как вы знаете, выстоял, выстоял самостоятельно, в большей степени благодаря организационным способностям Истариэла и собранным деньгам. Теперь с Лигой не считаться невозможно.

Прерываю его разглагольствования, чтобы не запутаться окончательно.

– Так я не поняла, эта Лига встала на мою защиту?

– Нет.

– Тогда совсем не понятно. И откуда они вообще узнали?

Старик хитро усмехнулся в бороду.

– Поверьте старому человеку, как только вы вошли в город те, кто должен был знать, уже знали.

– Ясно. Вы, надо понимать, тоже член этой самой лиги. – Стараюсь казаться спокойной и равнодушной, а сама уже вся на нервах, еле сдерживаюсь, былая апатия исчезла без следа. Шутка ли, все можно вернуть, утереть нос этим лицемерным ублюдкам. И королю, непременно, этому гаденышу, ради которого я столько вытерпела, а он даже на порог меня не пустил. Да я готова вступить в союз хоть с чертом, лишь бы размазать по полу этого слюнтяя. Стоп, остынь, в союз с дьяволом ты уже вступила, и чем это кончается, тоже хорошо помнишь.

Пошар, сложив ладони в замок, смотрит мне глаза, ловя момент, когда ему можно будет говорить. Заметив, что мое внимание вернулось к нему, он продолжил.

– Лига не встала на вашу сторону, но и не выступила против. – Глаза его лукаво заблестели. – А это значит, трибунал и король могут не пустить вас в замок, там они хозяева, а вот тронуть или, не дай бог, убить без одобрения Лиги, это уже попахивает бунтом. Так можно и корону потерять.

– Ну и что дальше, чего эта Лига хочет?

– Итак. – Пошар огладил свою кустистую бороду. – Мы подошли к главному. Завтра Истариэл празднует восемнадцатилетие своего младшего сына, поскольку идет война, торжество будет скромным. Приглашены только лучшие люди города и часть аристократии, не бросившей горожан в трудную минуту. Вы приглашены тоже. Истариэл и гранд Кендор хотят поговорить с вами. Думаю и им, и вам есть что сказать.

В нетерпении вскакиваю на ноги.

– Уж мне-то точно есть что сказать.

Пошар улыбается.

– Я был в этом уверен.

Меряю шагами комнату из угла в угол, обдумывая свою линию поведения, и вдруг вспоминаю о своем бедственном положении. В ужасе осматриваю свое рваное, грязное платье.

– Боюсь, мне придется отказаться от приглашения.

Старик успокаивающе поднимает руку.

– Если вы беспокоитесь о деньгах, то совершенно напрасно. Банк Лиги принял решение поддержать вас, так что стоит вам подписать эту бумагу, и вы получите любую нужную вам сумму.

Он разворачивает свиток и кладет на стол.

Подхожу и читаю. Банкиры везде банкиры, кому война, а им мать родная.

– Двадцать пять процентов, не многовато? – Иронично качаю головой.

– Что вы, Ваше Высочество, это минимальная ставка, ниже банк не может себе позволить в условиях войны. Вы же понимаете. – Пошар абсолютно серьезен, в разговоре о деньгах он не допускает никаких вольностей.

Присматриваюсь к нему получше и понимаю свою ошибку, никакой он не цыган, а стопроцентный еврей. Ему бы еще пейсы и сходство было бы идеальным.

Беру протянутое перо, старый хитрец уже все подготовил, не сомневаясь в моем решении, хотя действительно выбора у меня никакого.

– Вот здесь. – Пошар тыкает пальцем.

Молча подписываю бумагу. Старик тут же подхватывает ее, дует на чернила, а потом сворачивает и убирает в футляр.

Вот так вот, девочка, иронизирую над собой, в своем мире ты в ипотечную кабалу не попала, а здесь тебя быстро захомутали. Ты еще не королева, а уже начала тратить народные денежки. Ничего, прорвемся.

– Что ж теперь вы богаты. – Старик поднял ладони кверху, на всякий случай, символизируя покорность судьбе. – Но, как вы знаете, город в осаде, положение трудное, и деньги все не решают. Многие лавки закрыты, дорогой товар купцы предпочитают придерживать до лучших времен. Да к тому же вы и города не знаете.

– К чему вы это, Пошар?

– Думаю, вам понадобится помощь.

Меня уже отпустило и теперь распирает от радостного предвкушения и жажды деятельности.

– Если под такие же проценты, то я, пожалуй, откажусь. – Открыто улыбаюсь ему в лицо.

– Ну что вы, это совершенно бесплатно. – Старик тоже улыбнулся. – Я пришлю к вам своего младшего сына, он поможет вам найти все, что нужно.

Точно, ведь здесь не пробежишься по магазинам, здесь вообще нет готовой одежды, все надо шить. Мать честная, как же быть? Как я успею.

Видимо вся гамма переживаний отобразилась на моем лице, потому что Пошар вновь успокаивающе поднял ладони.

– Не волнуйтесь, вы все успеете. Гани, так зовут моего младшего, все возьмет на себя и портного, и материал, и драгоценности, если захотите. Вы теперь можете позволить себе практически все.

– Для начала я хочу нормальный дом с комнатами для моих друзей, с бассейном и садом, это возможно?

Старик ухмыльнулся в бороду.

– Для денег нет ничего невозможного.

Глава 2. Гани

Гани оказался юрким невысоким пареньком. Небольшого росточка, с живыми карими глазами, чернявый и наглый. Веронея впустила его в комнату и встала у него за спиной, подперев косяк.

При свете дня «цыганская морда» не казалась такой страшной как ночью, и мне даже стало смешно, вспомнив, как такой мальчишка мог меня напугать.

– Твой отец сказал, будто ты способный малый.

Влажные навыкате глаза уставились на разрез моего рваного платья так, словно хотели взглядом поднять его еще выше.

– Ей, ты меня слышишь. – Щелкаю пальцами у него перед носом.

Он на секунду отвлекается, но лишь для того, чтобы упереться в мою грудь. Поднимаю взгляд на Веронею – мол, вразуми неразумного.

Вея понимает так, как надо, она поднимает парня за шиворот и хорошенько встряхивает.

– Перед тобой принцесса крови, олух, или ты на помойке рожден.

Доброе слово достучалось и принесло свои плоды, – произношу про себя, глядя в перепуганные глаза парня.

– Простите, Ваше Высочество, не со зла я, по глупости малолетней.

– Отпусти его, Веронея, вижу, юноша созрел для взрослого разговора.

Вея улыбнулась и разжала пальцы. Гани с грохотом рухнул на деревянный пол. Падение на настроение парня ничуть не сказалось, он вскочил с широкой улыбкой и восторженно покосился на женщину у него за спиной.

– Женился бы на тебе, да батя не позволит.

Вея скривилась.

– Угомонись, малахольный, а то ведь язык отрежу.

Зная, что это не пустая угроза, спешу взять ситуацию под контроль.

– Итак, мне нужен дом сегодня и платье к вечеру завтрашнего дня. Можешь сделать?

– Для вас, Ваше Высочество, с удовольствием. – Молодой человек почтительно склонился, показывая, что может быть серьезным. – Хороший особняк с парком и бассейном можем посмотреть хоть сейчас и совсем недорого. Слишком много богатых семей покинуло Город Ветров перед войной, их поверенные будут рады нечаянным деньгам.

– Отлично, – размышляю вслух, – с домом решили, а что с платьем.

– Тоже не проблема. – Парень довольно лыбится во весь рот. – По пути зайдем в одно место. Отличный портной, запойный, правда, но руки золотые. Если он возьмется, то считайте, вы уже в новом платье.

– Если ты делаешь все так же складно, как говоришь, – поджимаю губы, полная решимости, – то значит твой отец прав, есть у тебя способности.

– Не сомневайтесь, останетесь довольны.

– Пошли, – направляюсь к двери, – Чего тянуть, сейчас все и решим.

В проходе встречаюсь взглядом с Веей.

– Что с Ристаном? Где он?

Веронея надевает свою самую равнодушную маску.

– Внизу, винище хлещет. Со вчерашнего дня не просыхает.

Что-то мне это напоминает, – в памяти всплывает мой самый затяжной роман, – во второй раз я в эту яму не полезу.

Ступени скрепят под ногами, спускаюсь в питейный зал. Народу полно, несмотря на то, что день еще в полном разгаре. В основном солдаты, вооруженные горожане и шлюхи. Гомон стоит сплошным гулом, резкий запах прогорклого пива, кислого вина и немытого человеческого тела.

Останавливаюсь на последнем шаге.

– Сегодня праздник или здесь всегда так? – Идти в этот вертеп нет никакого желания.

– Всегда. – Весело отвечает Гани. – А чего им еще делать, теперь никто не работает, все воюют и, в основном, по кабакам.

Не могу удержаться от вопроса, хотя мне абсолютно «по барабану».

– А деньги у них откуда?

– Все платят понемногу, лига, король, трибунал. Мой отец говорит, что солдат либо пьет, либо воюет, либо бунтует. Четвертого не дано.

– Ясно, пусть пьют, лишь бы не бузили. – Спускаюсь в зал и кручу головой, высматривая Счастливчика.

– Вон он. – Веронея встала рядом и ткнула рукой в конец зала.

Теперь и я вижу. В самом углу большой стол, заставленный глиняными кружками и жбанами. Во главе сидит мрачный Ла Вэй в состоянии полной прострации. На коленях у него полуголая девица, что-то шепчет ему в ухо, рядом жмется еще парочка, а вокруг веселая компания из десятка вооруженных типов и весьма потасканных женщин.

– Да он у нас просто женский любимец. Оставить его здесь, что ли? – Вырывается у меня, поскольку совершено не хочется участвовать в сцене – несчастная жена пытается забрать из кабака своего пропойцу – мужа.

Веронея пожимает плечами.

– Он нам нужен?

– Да нет, вроде бы. – Отвечаю, но какой-то червь сомнения грызет меня. – Нехорошо как-то своих бросать.

Вея недоуменно косится на меня.

– Бросать? Мы же не на поле боя, да и выглядит он совершенно счастливым.

Уступаю и поворачиваюсь к выходу. Вдруг прямо передо мной возникает мерзкая пьяная рожа.

– А ты чего, красотка, прячешься тут?

Морщусь от жуткой вони, несущейся на меня изо рта пьянчуги.

– Убирайся! – Толкаю его в грудь. Пятьдесят килограмм против ста, мужик даже не шелохнулся, а, смеясь, тянет ко мне волосатые лапы.

– Не ерепенься, козочка.

Вперед с бранью вылетает Гани, чем меня искренне изумляет.

– С дороги, пьянь подзаборная! – В руке парня сверкнул нож. – Или в твоем бурдюке появится еще одна дырка.

Ни ярость, ни блеснувшая сталь на морду впечатления не произвели.

– Ах ты, щенок! – Пьяный солдат, не раздумывая, врезал кулаком в лицо парня.

Гани этого вполне хватило, нож, звякнув, упал на пол, а защитник рухнул к моим ногам, душераздирающе хряснувшись затылком.

Ничего не соображая, морда полезла ко мне с криком:

– Не бойся, красотка, я не отдам тебя этим шелудивым торгашам.

Это было бы смешно, если бы не было так грустно, – с тоской замечаю, как повсюду поднимаются пьяные рожи. Звенит вынимаемая из ножен сталь. Намечается большая драка.

Валерия Сергеевна, ну вы без этого не можете, не живется вам без потасовок и смертоубийств. – Варга появился в моей голове, как ни в чем не бывало.

Убирайся! Не хочу тебя слышать. – Ишь, сволочь, думает, ему сойдет захват моего тела.

Уворачиваюсь от хватающих меня рук.

– Прочь, мразь! – Господи, где же Вея? Наконец, краем глаза вижу метнувшуюся гигантскую тень. – Ну, слава богу!

Веронея, перешагнув через лежащего парня, всаживает свой сапог в грудь рвущемуся ко мне мужику, и тот отлетает метров на пять, прямо в руки своих товарищей. Их много, человек десять, все с оружием и в хорошей броне.

– Ба, так ведь это баба. – Загомонили голоса. – Что, тоже на шлюшку запала?

Вея вытащила клинок, черты лица ее заострились, и в глазах заблестела жгучая ненависть.

Пьяная солдатня тоже посерьезнела и потянулась за оружием.

Поначалу, они нападали как-то лениво, не воспринимая Веронею всерьез, но вот уже один раненый отошел, зажимая бок, затем другой присел на лавку, держась за кровоточащую руку. В глазах нападающих разгорелась настоящая ярость. Рубка пошла уже всерьез. Вея зажала меня в угол и машет клинком, как заведенная. Блок, выпад, блок. Повсюду сверкает смертоносное железо…

И вдруг тишина!

Вея утирает пот и удивленно ведет глазами по залу. В чем дело? Выглядываю из-за ее плеча, тоже стараюсь понять.

Толпа молча и медленно растекается по стенам, оставляя середину зала пустой, все глаза устремлены туда, в центр, а там стоит Ристан ла Вэй с мокрым от крови мечом в окружении пяти или шести лежащих вокруг трупов. Лицо у него в этот момент совершенно жуткое, два отливающих сталью глаза на безобразном живом шраме. Он поворачивается к нам, и смеющаяся голубизна мгновенно возвращается в его взгляд.

– Куда это вы, девочки, собрались без меня в такое опасное время? – Ристан обвел взглядом ошалелых посетителей таверны. – Ведь вокруг так много плохих людей.

Пауза затягивается, по рядам нападавших побежал шепоток. Надо что-то делать, – лихорадочно соображаю, – в разговор вступать нельзя, провоцировать никого нельзя, потухший уголек может в любой момент разгореться. Выхожу из-за спины Веронеи и делаю шаг вперед. Говорю громко, стараясь, чтобы голос, не дай бог, не дрогнул.

– Ристан ла Вэй следуйте за мной, мы переезжаем. – Иду мимо него к двери, Веронея рядом, за ней Гани с заплывшим глазом.

Счастливчик секунду пялится на нашу троицу пьяным, плохо соображающим взглядом, а затем с лязгом вгоняет клинок в ножны.

– Так бы сразу и сказали, а то устроили тут, не пойми что. – Он перешагнул через лежащие тела и двинул за нами.

Гнетущая тишина сопровождает нас до самого выхода, поэтому грохот захлопнутой двери кажется оглушительным. Вздрагиваю, вот она последняя капля моего терпения, этот звук словно нажал на спусковой крючок, и из меня вывалился весь накопившийся за два дня негатив, все нервное напряжение, неудовлетворенность и злость.

– Ну, знаете! – Поворачиваюсь ко всем троим. – Это, уже ни в какие ворота! Мы теперь и шага без трупов сделать не можем.

Мне не важно, из-за чего все началось, что они все защищали, именно меня. Не важно. Ору, потому что устала от трупов, от войны, от копеечной стоимости человеческой жизни.

– Что обо мне люди скажут? Кровавая королева, куда не придет – одни покойники. Хватит трупов! Хватит!

Счастливчик сморщился и пожал плечами, у него разболелась голова больше от моего визга, чем от смысла сказанного. Веронея та вообще стоит так, будто все, что я говорю, ее никаким боком не касается. Один только Гани, казалось, слушал меня, и он в восторге. Обернувшись к Вее единственным здоровым глазом, парень теребит ее за рукав.

– Неужто правда, сколько же вы народу положили?

Я в бешенстве. Разворачиваюсь и шагаю по улице, остальные за мной. Встречный поток расходится, напряженно косясь и не желая с нами связываться. Идем так минут пять, пока Гани не догоняет меня и осторожно так спрашивает.

– Мы сейчас куда?

Бросаю на него злой взгляд, что за дурацкий вопрос.

– Я к тому, – начинает парень, – что если идем смотреть дом, то нам в другую сторону.

Готова испепелить мерзавца взглядом.

– Так чего ж ты молчишь тогда?

– Вы не спрашиваете, помчались куда-то, все за вами, ну и я тоже.

Делаю глубокий вздох, успокойся, Валерия, ничего страшного, ты и не такое видала.

– Ладно, веди. – Поворачиваю обратно

Вижу смех в глазах Ристана и снова завожусь – издевается, гад.

– Ничего смешного не вижу, рыцарь ла Вэй, это вы во все виноваты.

– Я? – Искреннее недоумение на его жутком лице.

– Да, да, вы! Если бы вы не наливались вином и не тискали баб, а были бы на своем месте, то никого бы убивать не пришлось. Никакой потасовки вообще бы не было.

Кажется, я его достала, он посмурнел и на лице такое выражение, будто он и меня сейчас отправит к тем пяти покойникам. Гордо шагаю мимо прожигающего меня взглядом наемника, но и у самой на душе нехорошо. Меня неприятно поразило, с каким мазохистским наслаждением я бросила ему в лицо «баб тискаешь». Неужели весь взрыв из-за этого? Я что, ревную или это претензия собственника. Или это одно и то же. Да нет, чушь какая-то, я же смотреть на его рожу без содрогания не могу, не тот случай.

Дальше идем молча, впереди Гани с Веронеей, затем я в полном одиночестве и замыкающим, мрачный, как скала Ристан. Первым не выдержал молодой парень, он дернул Вею за рука и, покатываясь со смеху, начал ей что-то рассказывать. Та покосилась на него, но прерывать не стала, его веселая, пустая болтовня показалась ей лучше гнетущей тишины.