Текст книги "Карты, деньги… или дочь шулера… (СИ)"

Автор книги: Алина Шустрова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 11 страниц)

Я поплелась за ним. Тяжело вздыхая, как людям трудно жить без чувства юмора. Только как оказалось в милиции тоже с чувством юмора плохо. Когда мы с трудом нашли нужную дверь прошло минут 15, милая девушка 50 размера с порога заявила, что её рабочий день заканчивается через 30 минут, и она не уверена, что успеет оформить для нас все документы. Приходите завтра. Я пнула Алекса по ноге.

– Что стоишь, давай покажи класс, договорись с таможней, – я кивнула на милиционершу. – Между прочим, это женщина, а женщины это по твоей части, ты сам сказал. – Алекс хмыкнул, расправил плечи и двинул на абордаж. Через 5 минут, дама стала хихикать, сталь в голосе исчезла, глаза заблестели и, наконец, она зашуршала бумажками.

– У тебя постановление есть? – Спросил Алекс у меня через плечо.

– Конечно! – Обрадовала я его и даму и полезла в сумку. – Вот! – Я торжественно положила бумагу на стол и уходя, показала Алексу под столом, поднятый вверх большой палец руки. Профессионализм надо уважать!

– У меня сестра такая рассеянная, – услышала я за спиной, – двоюродная сестра.

Я как положено родственникам, тихонько приткнулась на стул в углу за шкафом, чтобы не мешать, зарождающемуся большому и светлому чувству. В результате нам выдали чемодан и бумажник без денег, и на том спасибо, телефон кстати зажали. Сказали вещ док не положено. Алекс подхватил чемодан, мне вручил бумажник, и мы откланялись.

– Где вещи будем смотреть? – Спросила я, усаживаясь в машину. – У тебя или у меня?

– Чей дом по пути в Воронью слободку? – в ответ поинтересовался Алекс.

– Значит у меня. Поехали! – Скомандовала я и полезла в бумажник.

В бумажнике было негусто, то есть денег или карточек не было совсем, что странно, ведь у папули был миллион долларов, вряд ли бы он стал разгуливать без гроша в кармане. Я вытащила на свет бумажную иконку, с десяток визиток. На дорогой глянцевой бумаге черного цвета, серебряным тиснением было написано: Зосонцев Виктор Алексеевич, номер мобильника, маленький вензелёк и всё. Оно и понятно, откуда у папули номер рабочего телефона?

– Круто, – сказал Алекс, – типа Джеймс Бонд.

– Ага, – я кивнула, – вот кстати, номер мобильника для распечатки звонков. – Я покрутила визиткой в воздухе. В след за визитками я вытащила квитанцию, практически без опознавательных знаков: ООО «Время», оплачено 300 рублей и порядковый номер квитанции.

– Это что? – Спросил Алекс.

– Может папуля в Москве забыл ботинки из ремонта забрать, – пошутила я. – На что ещё это похоже? – Алекс пожал плечами. Я вздохнула и сгрузила находки в сумку. Мы как раз подъехали к моему дому. Алекс вытащил чемодан и понёс ко мне в квартиру. Чемодан мы распотрошили основательно, ничего!

– Плохи дела, – вздохнул Алекс, – очень плохи. Мне по ключику отзвонились, нет в этом городе ячейки, зарегистрированной на твоего отца.

– Это совсем печально, – поддакнула я, загружая вещи обратно в чемодан. – Ты барахлишко отвези в гостиницу, Вадим похоронами обещал заняться, ему костюм нужен будет отца одеть, ботинки, наверное, я не знаю точно, но предполагаю. – Алекс кивнул.

– Ну что, поехали в Воронью слободку?

– Сейчас, проверю кое-что. – Я закусила губу в раздумьях, где-то у меня был телефонный справочник. Вспомнила, в гардеробной на подоконнике валяется. Я притащила пыльный талмуд, рестораны, так, так, так. – Вот! Таверна «Адмирал Бинбоу»! Ул. Чернышевского 8. Погнали. – Алекс подхватил чемодан, и мы двинули обратно к машине. Я обеспокоенно хрюкала и вздыхала.

– Чего стонешь? – Поинтересовался Алекс, загружая чемодан в багажник.

– Дура я, надо было сразу чемодан к тебе везти, а то если наши потерпевшие узнают, что мы с чемоданом туда – сюда таскались, мне весь дом перевернут. Как пить дать.

– Добрая какая, пусть мне номер переворачивают?

– Если каждый день воруют, и пинки с зуботычинами отвешивают, по-любому подобреешь! – Успокоила я Алекса. – Ты со мной пойдёшь или как?

– Тебе как удобней?

– Мне, конечно, проще с ним один на один поболтать, по душам так сказать, отца помянем, но при этом, зная воронью слободку, мне будет спокойней, когда ты рядом!

– Давай сделаем так, – предложил Алекс, выезжая на дорогу, – ты пойдёшь первая, а я следом минут через 5. Пять минут продержишься?

– Попробую.

– Если я зайду после тебя, то попробую пристроиться неподалёку. Поэтому, когда будешь присаживаться, постарайся что бы рядом был свободный стол. Если что – то пойдёт не так, просто набери мой номер, можешь даже ничего не говорить, просто один гудок, красотка.

Мы въехали на улицу Чернышевского, центральную улицу Вороней слободки, двухэтажные деревянные дома на четыре квартиры вперемешку с хрущёвками, раньше здесь был оборонный завод, нынче заброшенный за ненадобностью. Но отсутствие производства положительно сказалось на растительности, район был очень зелёный, правда плохо освещённый… Таверна «Адмирал Бинбоу» представляла из себя двухэтажное деревянное здание с большой открытой террасой, заполненной наполовину посетителями. Больше всего мне понравилась вывеска, огромный штурвал над террасой на уровне второго этажа, а сверху надпись: «Адмирал Бинбоу». Я огляделась, зажала сумку под мышку, кивнула Алексу и выпорхнула из машины. Обычная пивнушка, на притон вроде не похоже. На меня никто не обращал внимание, и я благополучно добралась до стойки. За стойкой орудовали крепкий парень и дородная дама, с внушительными формами. Я решила начать с парня, хотя женщина выглядела более осведомлённой.

– Молодой человек, – запела я, мило улыбаясь, – я ищу господина Беседина.

– Садитесь, сейчас позовём. Выпьете что-нибудь?

– Пива, пожалуйста.

Я огляделась, на правой стене висел проекционный телевизор, вокруг все столы были заняты, транслировался футбольный матч, и было довольно шумно. Я взяла кружку пива и пошла в противоположенную сторону. Села спиной к стене, чтобы не пропустить дядю Жору. Я успела сделать пару глотков, как за стойкой скрипнула дверь и появился господин Беседин собственной персоной, бармен кивнул на меня, я отставила кружку и улыбнулась. Интересно он меня узнал? Дядя Жора шаркающей походкой двинулся в мою сторону и вдруг весь подобрался и последние несколько метров преодолел одним рывком.

– Полинка! Ты ли это? Какими судьбами? – Я встала и нырнула в объятия дяди Жоры.

– Вот зашла, – я шмыгнула носом, – папу убили, в воскресенье, – и уставилась ему в лицо. Дядя Жора дёрнулся.

– Как в воскресенье, я же с ним вечером разговаривал, всё было в порядке!

– Во сколько?

– Часов в двенадцать. Вот как значит, а ты как узнала? Вы же не общались последние годы. – Открылась входная дверь, вошёл Алекс, заказал пиво, сел за соседний стол, уставился на экран.

– На меня милиция вышла, единственная родственница, труп надо опознать. И хоронить тоже я буду. Вот пришла, на похороны придёте? Я ведь даже друзей его не знаю, кого звать. – Тихонько всхлипнула. – Его в гостинице нашли, в номере, с проломленной головой, в луже крови.

– Ну что ты девонька, – засуетился дядя Жора, – давай-ка по маленькой, помянем Витьку, пусть земля ему будет пухом. – Я кивнула.

– Давайте, я вообще то не пью, но мне доктор посоветовал коньяком сосуды расширять.

– Я сейчас. – Бес встал и ушёл за стойку, вернулся с бутылкой Арманьяк, лимоном и рюмками, – вот почти двадцать лет выдержки. Ты может кушать хочешь?

– Хочу, – заявила я, – что у вас тут вкусное?

– Нина, – крикнул дядя Жора, дородной официантке, – нам сосиски с капустой. – Нина кивнула и передала заказ в окошко на кухню. – Сейчас помянем папку твоего. Вот как получилось, сколько лет не виделись, а вот приехал и повстречаться не успели. – Сокрушался дядя Жора.

– То есть вы не виделись? – Разочарованно спросила я. – Так надеялась, что он может мне что-нибудь передал, мы ведь тоже даже поговорить толком не успели, – опять всхлипнула я. Мы подняли рюмки, и я опрокинула свою порцию. Мамочки, вот это да. Суровый напиток. Я вытаращила заслезившиеся глаза. – Ух. Крепкий какой.

– Есть немного, – хлопотал дядя Жора, придвигая ко мне лимон, – прикуси, прикуси, легче станет. Надо бы Мариночке позвонить. Да я её номер не знаю, надо подумать у кого можно узнать… – пробормотал дядя Жора.

– Мариночке? – Подпрыгнула я, – маленькая такая, худенькая со стрижкой? В Москве живёт? Стилист?

– Ты её знаешь? Мне казалось, Витька тебя с любовницами никогда не знакомил?

– Это почему? С Любовницами? – Растерялась я.

– Эх, грехи мои тяжкие, – заскрипел дядя Жора, – ты же такая была маленькая злючка. Тощая, злая, коски торчат, а словами, как змея жалила.

– Не от хорошей жизни дети злючками становятся… – Возмутилась я.

– Так – то оно так, да Витьке тоже было нелегко, представляешь – отец одиночка, да с такой профессией как у него. Он, конечно, отец был фиговый, но старался как мог, в интернат же он тебя не сдал!

– Лучше бы сдал! – Фыркнула я, опрокидывая очередную рюмку.

– Не скажи! – Возразил дядя Жора, свобода, она и есть свобода, вон какая ты стала! А смотришь как? До печёнок пробирает. Взгляд гордой свободной женщины, он дорогого стоит. Королева, подойти страшно.

– Мариночка любовница отца? С ума сойти можно. – Я ещё маханула рюмочку гвоздодёра, и надо же пошло гораздо мягче… – Королевские повадки у меня как раз от Мариночки, потрясающая женщина, что она нашла в отце? Он же безответственный баламут?

– Мне кажется, она его любила.

– Да уж, права Наташка, любовь зла, полюбишь и козла. И всё равно, она супер, ты бы видел, как она на отца наехала из-за меня, оборванки, она его чуть не растерзала! И не испугалась же, что обидится и не вернётся!

– Не вернётся? – рассмеялся дядя Жора, – да куда он без неё, Марина ему за полчаса могла придать лоск и шик, он перед ней на брюхе был готов ползать! У него там любовь с интересом была. Так что ты ей позвони, у тебя телефон её есть?

– Была визитка где – то, надо искать.

– Если не найдёшь, скажи мне, я через знакомых попробую выяснить. Ей обязательно надо позвонить, она и на похороны приедет и друзей близких позовёт, она Витьку уже лет 10 знает, если не больше. Эх, говорил я ему, не лезь!

– Куда не лезь? – Насторожилась я.

– Девонька моя, отец твой меня не послушался, вот теперь его хоронить будем, а тебе сюда зачем лезть, ты молодая, у тебя вся жизнь впереди.

– Впереди? – Завопила я. – Не лезть? Я тут уже по самые уши, меня как зайца по всему городу гоняют! Пойди, туда, не знаю куда, принеси то, не знаю, что! А не принесёшь, убьём, зарежем! А ты говоришь, не лезь! – Мы ещё махнули по рюмке.

– Да как же это? – Простонал дядя Жора.

– Не верят его друзья приятели, что я здесь не причём, если он в мой город приехал!

– Какие это друзья? Волки! – Вздохнул дядя Жора.

– Дядя Жора, он мне точно ничего не оставлял? – Жалобно проскулила я, – может не мне, может на сохранность, ну хоть что-нибудь?

– Девонька, так мы же повидаться не успели, он в воскресенье позвонил, сказал, что срубил деньжат на старость и со старым долгом расквитался. Ну а долг у него один, Георг, тот его в тюрьму упёк. Я ему говорил, не лезь, не по зубам он тебе. А… – дядя Жора мотнул рукой, – когда он меня слушал. – Мы ещё махнули по рюмочке. – Так что они теперь от тебя хотят?

– Миллион долларов! Ни больше, не меньше! – Дядя Жора присвистнул.

– Пойду ещё бутылочку принесу. – Вернулся он быстро с бутылкой, тарелками вилками, а барменша следом положила между нами деревянную доску со скворчащими сосисками и ароматной тушёной капустой. У меня даже слюнки потекли и не у меня одной. Алекс перехватил по дороге барменшу и, показывая на наше богатство, заказал то же самое. Я принялась уплетать за обе щеки, красота! Давно пора перекусить, а то в голове туман.

Не узнав больше ничего существенного, я засобиралась домой, дядя Жора наотрез отказался отпускать меня одну, и я позвонила Вадиму, назвала адрес и попросила меня забрать. Дядю Жору позвала барменша, а Алекс прошептал мне,

– молодец, я – то думал – вот накидалась, а ты соображаешь, хорошо, что Вадима вызвала, я останусь, за дядей Жорой присмотрю, если денежки у него, то по идее он должен податься в бега! – Я пьяно кивала, не понимая, что он там бормочет. Вдруг перед моими глазами появилось лицо Вадима, который восхищённо присвистнул,

– Ну ты даёшь! Поехали домой, баиньки.

Я сначала улыбнулась, затем попыталась сообразить, чем же я вызвала такое восхищение и вконец запуталась. Тем временем Шувалов вместе с дядей Жорой попытались меня поставить на ноги, но безуспешно. И Вадим, перекинув меня через плечо понёс на выход, пол начал плавать у меня перед глазами, и я завопила:

– Не делай так! Меня и так укачивает.

Дальнейшее я помню урывками, меня загружали и выгружали в такси, я висела у Вадима на плече, он просил у меня ключи, а я мотала сумкой, веселилась и кричала: «попробуй, отними». Вадим почему – то рассердился, и как – то не ласково приставил меня к стенке и начал искать ключи в моей сумке. Но не тут – то было, я – сама – то там ничего найти не могу, а не посвящённому человеку вообще труба, а тут ещё я, периодически, сползающая по стене на пол. С горем пополам мы загрузились в квартиру, чудом не подняв на уши весь дом, мне по чему – то было очень весело! Но как только я приняла горизонтальное положение, потолок начал вертеться, сосиски стали возмущаться и в результате, я еле добежала до туалета. Дальше я смутно помню, как Вадим мыл меня в душе и в полотенце загрузил в кровать. Я уже проваливалась в небытие, потолок, слава богу, успокоился. Как до меня сквозь туман донёсся голос:

– Видела бы тебя твоя мать! – Я с трудом приоткрыла один глаз и уставилась на Вадима.

– Не ябедничай! Не надо! – Попросила я и отключилась.

Утро я встретила как пациент реанимации. Глаза не открываются, язык не ворочается, голова разламывается, плюс тошнота и общее хреновое состояние. Я со стоном попыталась сползти с кровати, но что – то не рассчитала и рухнула с кровати. С трудом открыла глаза, я лежала на полу на спине, а с кровати на меня смотрел сонный и взъерошенный Вадим. Улыбнулся и сказал:

– С добрым утром, пьянчужка! – Я попыталась встать на карачки, потом на ноги, держась за кровать, стенка поехала в сторону, от резкого движения, желудок тоже куда – то поплыл. Я слабо простонала.

– Всё понятно, алкоголь впитался в кору детского головного мозга! Я смотрю, пить ты не умеешь. – Констатировал Шувалов и встал с кровати, – пойдём я тебя в ванную отведу. Тебе надо воды попить и поесть плотно.

От одной мысли о еде мне стало ещё хуже. Я заверещала:

– Нет, я не хочу есть!

– Надо! Доверься профессионалам! – Заявил Вадим, заталкивая меня в ванную.

– Боже мой, какой жестокий вид спорта! – Слабо сопротивлялась я. – Если я выживу, то на вторую попытку вряд ли решусь! – Стонала я.

С трудом осилив утренние процедуры, я попросилась к маме Вере, мотивируя это тем, что, во – первых, она медсестра, во – вторых, её первый муж был алкоголик, и мама Вера, наверняка, знает, как облегчить мою участь. Вадим похвалил мою самокритичность, напомнил мне, что в субботу похороны, и ему надо со мной серьёзно поговорить.

– Только не сейчас! – Захныкала я, – у меня голова сейчас лопнет. Каждое слово, как удар молотом по колоколу и гул в ушах. – Вадим поцеловал меня, взял обещание поговорить с ним сегодня и сдал меня с рук на руки Наташке.

– Полька, что с тобой! – Заголосила подруга.

– Тише! – Взмолилась я, – голова разламывается, зови маму Веру, я сейчас умру, – и я распласталась в прихожей на табуретке. Отдохнуть мне не удалось, мама Вера прибежала очень быстро.

– Поленька, что случилось? – Я с трудом сфокусировала взгляд на озабоченном лице мамы Веры.

– У меня жуткое похмелье, – покаялась я.

– Понятно! На кухню! – С командовала мама Вера, и Наташка потащила меня за стол.

Как я и боялась, мама Вера тоже стала пытаться меня накормить. Но я сопротивлялась, как могла, в конце концов, мы договорились, что я съем «похмельный супчик», а мама Вера мне за это сделает, волшебный антипохмельный коктейль по её рецепту.

– Это шантаж! – Попыталась я защищаться, но силы были не равны, и я сдалась без боя. Очень уж волшебный коктейль хотела! После супчика мне полегчало, а после коктейля, я даже смогла поворачивать голову и перестала морщиться от звуков Наташкиного голоса.

– Вот и чудненько! – Обрадовалась за меня мама Вера. – Через полчасика, съешь горячих пельмешек, кофейку выпьешь, и будешь как новенькая. – Я радостно кивнула и поняла, что звон в ушах тоже исчез. Это просто праздник какой – то.

– Наташа, – позвала я подругу. – Ты помнишь я тебе про Мариночку рассказывала, которая меня в Москве одевала?

– Помню, а что?

– У тебя визитки случайно её нет? Я тебе перед ремонтом документы свои на хранение сдавала!

– Сейчас пойду посмотрю. – Наташка ушла, а у меня зазвонил мобильный телефон. Середа.

– Привет, это Игорь.

– Привет! – Вяло поздоровалась я.

– Ты мне вчера партийное задание давала, теперь отчитываюсь по мере поступления информации: Отец Шувалов Сергей Михайлович, довольно успешный бизнесмен, занимается информационными технологиями. А если в двух словах устанавливают в крупные компании оборудование, которое закупают в Америке, и пишут программное обеспечение, дорабатывают и потом его обслуживают. Вадим Сергеевич, по молодости какое – то время неизвестно чем занимался, даже в армию сходил, не понятно зачем, с таким папой, я думаю бунтовал. Потом закончил институт, образование у него техническое, видать мозги всё – таки от папы унаследовал и последние 4 года работает с отцом.

– С чего ты взял, что он бунтовал?

– Это конечно мои умозаключения, просто картинка такая, родители разводятся, когда Вадиму исполняется 7 лет, в 10 его мать попадает в аварию, насмерть, и Вадим начинает жить с отцом, а там мачеха и вскоре маленький брат появляется. Кстати о мачехе, тебе Ксения Арнольдовна Зосонцева никого не напоминает? Может родственница папина? – Я подпрыгнула.

– Напоминает? Она мне моё свидетельство о рождении напоминает!

– Что? – Не понял Игорь.

– Маму мою зовут, вернее звали, Ксения Арнольдовна Зосонцева, теперь, наверное, Шувалова?

– Так точно! Шувалова! Так я не понял? Вадим тебе брат? Это вас что Полина Александровна, можно с инцестом поздравить?

– Ты издеваешься? Какой инцест! Он же мне не кровный брат!

– Вот вечно ты всё испортишь! – Заворчал Середа, – взяла и бац, 30 серий страданий и слёз из сериала Санта Барбара сразу и выкинула! Не интересно с тобой!

– Я, может, страдания не люблю!

– Нет, вы посмотрите на неё, вся страна любит, а она не любит!

– Я как вся страна, свои не люблю, а чужие очень! Вот гад, а я – то думаю, чего он тут крутится! Похоронами занимается! Ещё хотела похороны оплатить, а теперь дудки! Пусть мамуля спонсирует, чай не бедная! Ну ладно, братик, подожди у меня!

– Эй, эй, ты чего разошлась! – Начал успокаивать меня Игорь.

– Игорёк, солнце моё! Я надеюсь, ты Шувалову ещё не звонил? – Вкрадчиво поинтересовалась я.

– Ещё не звонил, – после паузы выдохнул Середа.

– Вот и не звони! – Шипела я в трубку, – только попробуй его предупредить! Я тебя больше знать не желаю!

– Да успокойся ты! Не буду звонить! Не буду! Оно мне надо лезть? Милые бранятся, только тешатся. В конце концов, он мне кто, да никто? А тебя я давно знаю, ты у меня уже в печёнках сидишь, так давно я тебя знаю… – Ворчал Середа. Я молча повесила трубку. На кухню вошла Наташка.

– Поль, я нашла кажется, посмотри – она? – И протянула мне визитку. Я кивнула. – Она!

– Мне на работу пора, – сказала Наталья, – уже опаздываю, ты вечером забеги, я тебя ужином покормлю. – Подружка потрепала мне за волосы и убежала. Я же сидела и раздувала ноздри, глядя на визитку Мариночки, вот враль! Шувалов в смысле! Поговорить он со мной хочет! Поговорим! Не беспокойся! Надо бы мне успокоиться. Позвоню пока Мариночке, надо её на похороны позвать.

Мариночка ответила не сразу, я уже собиралась повесить трубку, как раздался голос:

– Я вас слушаю!

– Доброе утро, Марина, это вас Полина беспокоит, дочь Виктора Зосонцева.

– Полиночка, здравствуй девочка, очень рада тебя слышать! Как у тебя дела?

– Не очень у меня дела, вернее, у меня ни чего, по сравнению с папой, его убили в воскресенье… – Марина молчала. Тогда я продолжила, – похороны в субботу, а я даже не знаю, кого позвать. Вы приедете?

– Приеду! – Раздался раздавленный голос Мариночки. – Как он умер?

– Его в номере отеля нашли с пробитой головой. Убийца пока не найден, идёт следствие.

– Ты с ним виделась до его смерти?

– Мельком. Случайно встретились, хотели на следующий день повидаться, да не успели.

– Полина, он тебе подарок приготовил.

– Какой подарок? не поняла я.

– Я прилетала в твой город месяц назад, папа ведь пропустил твой последний юбилей, 21 год, ты не знаешь, он был в тюрьме. И я по его просьбе, забронировала ячейку на своё имя в «Царь банке», ключ отдала Виктору. – Я сглотнула.

– На ваше имя?

– Да. На моё, Богуславская Марина Николаевна, твой папа и вы доверенные лица, которые можете пользоваться ячейкой. Если папа тебе ключ не успел отдать, это не страшно, скажешь, потеряла, заплатишь штраф, и получишь дубликат. «Царь банк» на Комсомольской площади дом 2, ячейка 156. Паспорт не забудь. Я буду в субботу. – Я сидела, вытаращив глаза, и слушала короткие гудки в трубке. Из забытья меня вывела мама Вера.

– Поля, скушай пельмешки, пока горяченькие.

Я молча жевала и с трудом соображала, что делать дальше. Дожевав пельмени, как хорошая девочка получила кружку горячего кофе и поцелуй в лоб. Я набрала Алекса:

– Давай пулей ко мне!

– Ничего себе здоровье! – Восхитился Алекс. – Я думал, ты до вечера не очухаешься, а она ещё и командует! Эх, молодость! Молодость!

– Я знаю от чего ключ!

– Буду через 20 минут!

– Так бы и сразу, – проворчала я и отправилась собираться. Алекс нарисовался минут через 25, я целых 5 минут просидела на качелях, придумывая, что сказать предателю Шувалову.

– Привет, алкоголикам! – Громко поприветствовал меня Алекс из окна машины, на весь двор!

– И тебе не кашлять! – Сообщила я, покидая уютные качели.

– Комсомольская площадь дом 2, – скомандовала я, усаживаясь в БМВ.

– Есть, мой генерал! – Шутливо отсалютовал Алекс и резко тронулся.

– Помедленнее, пожалуйста, если не хочешь заказывать химчистку салона, – попросила я его, – чувствую я себя гораздо хуже, чем выгляжу!

– Да уж, накидалась ты вчера, я тебе скажу! – Скалил зубы Алекс, крутя баранку. – А что там на Комсомольской площади? – поинтересовался Алекс.

– Там, «Царь банк», в котором подруга отца сняла месяц назад на своё имя ячейку под номером 156! А я и папа доверенные лица, которые её могут открыть. Ключ принёс? – Алекс вынул ключ из нагрудного кармана и протянул мне.

– Ты из-за ключа мне позвонила?

– Обижаешь! – Возмутилась я. – Что за недоверие партнёр! Между прочим, отсутствие ключа, не является проблемой, платишь штраф за утерю ключа, и получаешь новый. Просто, во-первых, я хочу найти эти грёбаные деньги и что бы вы все от меня отстали, наконец. А во-вторых, если их там нет или часть, ты же мне потом не поверишь? Конечно, я права! Ты мне и так не веришь, раз задал подобный вопрос!

– Извини!

– Ничего, это мне звоночек! Поскольку каждый судит о другом в меру своей испорченности, буду держать с тобой ухо в остро!

В банке всё пошло не так как я планировала, Алекса отказались пускать в депозитарий, а поскольку ячейку абонировала не я, то добавить господина Астахова как ещё одно доверенное лицо мне разрешили. Алекс, развёл руками:

– иди одна, ничего не поделаешь! – Мы с девушкой вдвоем пошли в депозитарий. Она открыла несколько железных дверей, решётку и вот мы в комнате, от потолка до пола в металлических ящичках. Мы подошли к ячейке 156, одновременно вставили два ключа и повернули. Девушка сказала, что она будет ждать за дверью, пока я закончу и позову её и вышла. Дрожащими руками я открыла дверцу и вытащила продолговатый ящик, отнесла его к ближайшему столику. Коротко выдохнула и открыла. Нет, денег нет! Передо мной был запечатанный тонкий конверт и плоская кожаная коробка 15 на 15. Я вытащила коробку и конверт и даже потрясла ящик, ну хоть что ни будь. Пусто. Я открыла коробку, моему взору предстало ювелирное украшение. Семь тоненьких серебристых проволочек, а на них как зелёные капельки росы, блестели камушки. Красиво, очень красиво. Но на миллион долларов не тянет! Я открыла конверт. Два паспорта и права. На Имя Сергея Иванова, с фото на меня смотрел папуля. Понятно, готовился податься в бега и не успел. В воскресенье, банк был закрыт, а до понедельника папа не дожил. Я позвала девушку. Показала пустую ячейку,

– я всё забираю, ячейка пустая, я могу от неё отказаться совсем?

– Пойдёмте наверх, посмотрим, на какой период оплачена ячейка. – Предложила девушка. Мы закрыли ящик, и пошли наверх, так же медленно, открывая и закрывая на замок и сигнализацию через пульт охраны, каждую дверь. Алекс ждал меня в общем зале. Я вручила ему находки. И обратилась к девушке за стойкой.

– Я хочу закрыть ячейку, ваше сотрудница подтвердит, ячейка пустая, я всё забрала. – Девушка посмотрела в компьютер.

– Закрыть вы её не можете, так как не открывали, но вы не волнуйтесь, она оплачена ещё на неделю. А потом автоматом закроется, как только истечёт срок аренды. Но вы можете сдать ключ, чтобы больше не подъезжать. – Я расписалась за ключ, и мы с Алексом пошли в машину.

– Денег я так понимаю, там не было? – Поинтересовался Алекс.

– Как видишь. – Я открыла коробку с украшением. – Вряд ли оно стоит миллион?

– Согласен. А в конверте? – Я молча протянула паспорта и права.

– Сергей Иванов, – прочитал Алекс и потряс правами в воздухе. – Знакомое лицо.

– Я так понимаю, папа не рассчитывал, что его найдут так быстро. Он подготовился, ячейка на постороннего человека, уже в понедельник у него бы были новые документы и ищи его свищи вместе с денежками. В выходные депозитарий не работает, вот ему и пришлось остаться до понедельника.

– Это его и сгубило. Эх, вот она жизнь, планируешь, планируешь, упускаешь из виду одну малюсенькую деталь, и весь грандиозный план трещит по швам!

– Человек предполагает, господь бог располагает! – Продекламировала я народную мудрость. – Что дальше будем делать? Больше зацепок нет! Похоже мне каюк!

– Подожди отчаиваться! У нас ещё есть время, придумаем, что-нибудь. Только сначала надо поесть, я ещё не завтракал, а на голодный желудок, у меня плохо рождаются гениальные идеи. – Поскольку было ещё рано, мы решили заехать в Макдональдс. От еды я отказалась, меня ещё подташнивало после вчерашнего, особенно от обильных запахов. Я попросила апельсиновый сок и осталась в машине, на парковке, а Алекс пошёл внутрь. Я сидела на переднем сиденье автомобиля, прикрыв глаза, пытаясь сообразить, как жить дальше. Надо бы написать завещание на свою квартиру и отписать её Наталье. Вдруг моя дверь открылась, меня схватила огромная лапища и вытащила из машины, я даже пикнуть не успела, как лежала на заднем сиденье машины и устало смотрела на бритоголовых ребятишек:

– Ребятки, вы чьи будете?

– Что значит чьи? – Не поняли ребятишки.

– На кого работаете? – Пояснила я. – Вы меня уже просто достали, каждый день воруете, одно и то же спрашиваете! Может, вы мне адресочек напишете, а я вам всем вечерком буду электронную рассылку делать! В курсе событий держать! Так сказать, новости из первых рук!

– Острячка, значит, смотри зубы то не растеряй! – Посоветовал мне мордастый. И затолкал мне в рот какую – то тряпку, надеюсь чистую?

Меня привезли в роскошный загородный дом, глаза не завязывали. Что и внушило мне надежду, что они не рискнут пачкать кровью такое красивое крыльцо, отделанное белым камнем. Главным здесь был здоровый мордастый парень, два других парнишки беспрекословно выполняли его распоряжения.

– Леха, давай её в комнату на втором этаже. – На первый взгляд неповоротливый Леха быстро выскочил из машины, схватил меня за руку и потащил в дом. Затолкал меня в комнату, пихнул в кресло.

– Сиди не рыпайся. – Через несколько минут пришёл Мордастый и сразу направился в мою сторону, остановился рядом и со зловещей улыбкой уставился на меня.

– Ну что сама всё расскажешь? Или позабавимся сперва. – Я вскочила с кресла и начала носиться по комнате. У меня явно отказали тормоза.

– Да пошли вы все! Сил моих больше нет! Убьём, зарежем, покалечим, изуродуем! Давайте уже, приступайте! Днём раньше, днём позже! – Я уже просто орала, на обалдевших братков. – Давайте убивайте и сами свои деньги ищите, придурки! Всё, достали олигофрены!

– Чего это она? – Поинтересовался Леха у мордатого.

– Ничего! – Успокоил его мордатый! – Истеричка!!!

– Кто!!! Я? Истеричка. – От бессилия я пошарила глазами вокруг. Стоп. Настольная лампа, керамическая нога под гжель и такой же плафон. Отлично, как раз то, что надо. Я схватила лампу и со всей дури, зашвырнула её в мучителей. Ребятки дружно нагнулись, лампа ухнулась в стену, прямиком за ними, разбилась с жутким грохотом и осыпала мужиков осколками. Совершенно растерявшиеся похитители, стряхивали с себя куски керамики и смотрели на меня как на крайне диковинную вещь. Вот тут я испугалась: «Кажется, перебор!» Отряхнула руки.

– А что мне ещё оставалось? Вы ведь всё равно меня уже оскорбили. – И я застыла с видом оскорблённой невинности. Или убьют или домой отвезут. Подумала я. И почти не ошиблась! Открылась дверь, и вошёл холёный мужик лет 40, в светлых брюках, светлой рубашке с коротким рукавом, сбоку на шее, из – под рубашки виднелась часть татуировки в виде иероглифа. Зализанные чем – то блестящим назад чёрные волосы, перстень на мизинце, крупный камень просто искрился на солнце.

– Зачем девушку пугаете? – Раздался вкрадчивый голос, от которого у меня по спине побежали мурашки.

– Костас, мы даже спросить ничего не успели, она взяла и лампу разбила. – Поторопился ответить мордастый.

– Ага, истеричка, влез Леха. Я почти дёрнулась к вазе, похожей на лампу, но застыла под взглядом пижона. Он явно не из тех, в кого можно посудой кидаться.

– Сам ты истеричка, – ответила я Лехе, – ты бы пережил смерть отца и три похищения за 4 дня, я бы на тебя посмотрела.

– Вот как? – Оживился Костас. Это наверняка Константин Домниди, по кличке Грек, припомнила я данные из досье на пострадавших игроков. – Пойдёмте со мной, кофе выпьем. – Предложил Грек и протянул мне руку, я решила не отказываться от предложения, лучше уж кофе, чем нож перед носом или лампа в глаза. Мы пришли на просторную террасу, выходящую в сад. Посередине стоял сервированный стол, официант тихо подошёл к Домниди, выслушал распоряжения и бесшумно удалился. Костас потодвинул мне стул, усадил меня и затем сам расположился во главе стола.