Текст книги "Дороги, где нет бензоколонок (СИ)"
Автор книги: Алина Политова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 11 страниц)
Он понял… понял, что я та же самая. Что-то во мне оборвалось… я приготовилась к самому худшему, но Руслан нервно улыбнулся, и я поняла, что он ничего не сделает.
Я попросила мужчин принести стол и стулья. Все это время пока они были заняты, Вика всхлипывала у меня на груди и рассказывала о том, как плохо им было без меня, как они искали меня и как счастливы, что теперь мы вместе. Воспользовавшись тем, что мы на несколько минут остались одни, я встряхнула ее хорошенько за плечи и шепотом спросила:
– Кто такой Дима? Откуда он, быстрее скажи мне! Я могу ему доверять?
Вика, не прекращая с обожанием лобызать меня, пробормотала:
– Конечно, милая моя Элла, конечно ты можешь ему доверять! Ведь он спас нас, вытащил отсюда! Он так помог нам, не представляешь…
– Отсюда?! Как? Ты должна рассказать мне, в двух словах, быстро! Это важно… ты понимаешь меня?
– Он был здесь, с нами. – Послушно затараторила Вика. – Появился вскоре после того, как тебя увезли. Он хороший, очень хороший. И несчастный очень… он в детстве убил злых людей, которые издевались над ним. Ну… это был его отец, очень плохой человек. Он не понимал его душу, его тонкую душу и Диме пришлось избавиться от него. Есть люди, которых приходится убивать, как бешеных псов, ты же знаешь! И Диме приходилось это делать. Он убивал плохих людей, всех этих тварей… За это его поместили в какую-то больницу, в клетку типа нашей. Его очень мучили там. Связывали, делали уколы, которые отключают разум, понимаешь, как с диким зверем обращались. Но Дима, он очень сильный человек, Элла, он такой же как ты! И он смог сбежать из этой больницы, прежде, чем из него сделали растение. Ты представляешь, там делали из людей растения! Это похуже чем наш дом, правда?
– Сбежал из психушки?! – Переспросила я. Я постаралась, чтобы в моем голосе не прозвучал ужас, который охватил меня, но Вика слишком занята была рассказом, чтобы обратить внимание на мои эмоции.
– Он удивительный человек, он смог это сделать! Ему пришлось долго скрываться, жить среди бомжей и бродяг, но и там он не падал духом. Ему пришлось через многое пройти, как и нам…
– При чем тут вы? Где вы познакомились с ним?
– Он был здесь, в этом доме! Его поймали на вокзале и привезли сюда. Им нужны были его глаза. Ну знаешь… сетчатка. У него были хорошие глаза, кому-то из этих тварей, что мучили нас, понадобились новые глаза, и они поймали Диму, привезли к нам. Но тут им не повезло, потому что они не поняли, какого сильного человека поймали, не поняли, что он не сдастся как остальные, и не станет покорно ждать смерти! К тому же здесь были мы – и мы готовы были к борьбе! После того как тебя не стало, мы были готовы на все, даже на смерть! Мы много общались – я, Ру и Дима, мы рассказали ему обо всем, что здесь происходит, о том, что потеряли тебя и теперь нам нечего терять. Дима все спланировал. Он был как ураган, его невозможно было остановить! И знаешь, ведь это он понял, что Руслану делали не простые инъекции, а те, которые делают человека безумным и сильным, и это оказалось правдой! Руслан стал чувствовать, что сходит с ума от этих уколов, что он становится… злым, яростным! Ну ты можешь представить какой командой мы стали – это оказалось проще легкого – раздавить всех этих тварей, которые держали нас здесь! И это было даже приятно! Такой особенный день… когда пролилась их кровь… и мы…
– Я хотел это сам рассказать! – Раздался голос Димы, и я вздрогнула. Господи, дай мне силы! Я отстранила от себя Вику, медленно встала и подошла к Диме. Положила руки ему на плечи. В его глазах что-то дрогнуло, я почувствовала страх… не свой – его. Он боялся меня? Но почему?
– Почему ты не сказал мне сразу? – Тихо произнесла я.
– Я не решался, – ответил он. – Ведь я… занял твое место.
Ласково улыбнувшись, я провела кончиками пальцев по его щекам, приблизилась к его губам и поцеловала. Нежно, страстно, продуманно. Так, чтобы он поверил. Так, чтобы любой поверил.
– Ведь ты спас их. – Едва слышно сказала я, обжигая его своим дыханием. – Ты спас их для меня. Ты такой же как мы, ты наш. Ты с нами…
Он схватил мою руку и жадно прижался к ней губами.
– Я бы все рассказал тебе, клянусь. Прости меня…
– Мне не за что тебя прощать. – Я смотрела на Диму, но в голове моей что-то перемкнулось. Поцелуй чужих губ… я вспомнила свою несостоявшуюся свадьбу и чужие ласки моего жениха… Боже, что я оставляю в этом мире для себя? Ничего…
– Садитесь пока, – с мягкой улыбкой произнесла я. Спрятать пожар в моих глазах… – Я сейчас, на секундочку…
Все завертелось, надо было действовать быстро и бездумно.
Я подошла к Руслану, взяла его за руку и повела его в угол холла, куда не проникал свет свечей. Там, у нас за спиной остались Вика и Дима. Дом разносил каждый звук, и я не могла ничего ему сказать. Я дрожала. Он почувствовал это и сжал сильнее мою руку. Он знал, что ничего нельзя говорить. Я знала, что мой план рушится, что сейчас я все испорчу. Я знала, что собираюсь сделать то, что не должна была, но это мое спонтанное решение было сильнее меня. Кончики пальцев не слушались, но я все-таки нащупала в темноте то, что мне было нужно. Разделила на две половинки – одну положила в рот и проглотила. Рукой разжала челюсти Руслана, положила ему в рот вторую половинку и одними губами прошептала ему в ухо – "глотай". Господи, прости меня… вытерла руки о джинсы.
Я усадила всех за стол. Сама расставила на столе свечи, шампанское, бокалы, фрукты на большом серебряном блюде.
– Это наш праздник, – говорила я, и мои слова звучали как-то особенно, как будто сам дом помогал мне, отражая мог голос таинственным эхо. Как будто сам дом благословлял меня. – Это праздник нашего воссоединения и праздник начала новой жизни, которую я приготовила вам. Я знаю путь. Знаю тайные тропы, по которым хочу повести вас. А вам нужно лишь верить мне и следовать за мной. Вы готовы к этому?
– Да. – Прошелестели стены дома, отражая их голоса.
Наконец, я закончила свое священнодействие и подошла к своему месту. Дима разлил всем шампанское. Я подняла бокал и обвела глазами своих гостей. Они смотрели на меня с благоговением и радостным ожиданием. Дима выглядел каким-то восторженным, даже одухотворенным что ли…
– За дороги! – Произнесла я и, глядя в глаза Диме добавила. – На которых нет бензоколонок.
Я первая пригубила шампанское. Как марионетки, остальные повторили это за мной.
Когда я села, все расслабились. Вика снова начала рассказывать про Диму и его геройства. Дима постоянно перебивал, стараясь дополнить ее рассказ, Руслан сидел молча. Я слушала их и загадочно улыбалась. Я была в роли, но в голове у меня крутилось совсем другое кино. Я думала о том, какая поразительная ирония была в том, что наши мучители случайно привели в дом маньяка. Притащили безумное чудовище, которое разворошило их осиное гнездо и даже выйдя на свободу, продолжало охотиться на них. Не в этом ли была высшая справедливость, на которую мы всегда тайно уповали? Как жаль, что чудовище заразило безумием и тех двоих, что были для меня дороже всех на свете… Они оказались слишком внушаемы, да ведь я знала это всегда, сама же пользовалась этим все время. Но я пользовалась, чтобы спасти, впрочем, он тоже спас их.
Дима снова разлил шампанское и открыл вторую бутылку. Алкоголь расслабил всех, теперь Дима с Викой рассказывали какие-то забавные случаи, которые приключились с ними на свободе. Я была рада, что Дима не настроен подозрительно, признаться, я боялась его и краем глаза постоянно следила за ним. Кто знает, на что он способен, ведь все это время что я провела с ним, до той самой смске, которую нашла в его телефоне – я и в мыслях не имела подозревать его в двойной игре! Он был хитрее и умнее меня, да это и не удивительно, я знала мир лишь в одной плоскости, а он успел познать многие его грани. И спасало до сих пор лишь то, что он обманывался насчет меня… переоценивал что ли. И еще он, возможно, был влюблен в меня. Нет, это точно. Я просто в очередной раз сглупила и не поняла этого сразу. Как просто… поэтому он и утопил меня. Чтобы спасти и этим произвести впечатление. Чтобы как Руслан… Как недальновидна я стала, как много я упустила, пропустила мимо… Быть может я и сейчас что-то упускаю?
Шампанское, свечи, смех Вики и наши возбужденные голоса – дом будто ожил и стал уютным гнездышком, местом встречи друзей. Не считая того страшного, что в эти минуты происходило в нем. Я старалась не думать о том, что сделала. О том, что все, что имело смысл буквально пару часов назад – теперь этот смысл утратило. Одна моя слабость – и я уподобилась им троим. Я старалась не смотреть на Руслана, но каждой своей клеточкой я чувствовала его присутствие. Почему я так смалодушничала? Почему поддалась своему порыву?! Что я наделала… Но может все это не сработает, и мы с ним тоже… Где-то в глубине души я поняла, что хочу, чтобы наше спасение не сработало. Пусть никто не выйдет. Пусть обманное очарование ночи в этом доме утянет нас в сладкую дрему, из которой мы не вернемся. Нас всех!
Вика начала зевать и сонно потирать глаза.
– Когда мы уедем отсюда? – Спросила она.
– На рассвете. – Ответила я. – Здесь нам ничего не угрожает, мы может пока отдохнуть. Слишком долгая дорога, нужно набраться сил.
Кажется это уже начало происходить. По моему позвоночнику пробежался предательский холодок страха. Я улыбалась Вике, улыбалась Диме. Я старалась заставить себя не следить за ними, а просто смотреть, как ни в чем не бывало… но я следила. Кроме страха было что-то еще. Азартное любопытство… зоологический интерес… как же ненавидела я себя за это! Быть может порченые гены отца все-таки прорастали во мне, и я менялась? Превращалась в него? Ведь все, что я сделала было явной иллюстрацией тому, что я его дочь. А мои высокоморальные оправдания – это лишь ширма. Ведь он наверняка тоже имел какие-то внутренние оправдания своим чудовищным поступкам! Каким бы монстром ни был человек – в своих мыслях о себе – он никогда не монстр и не зло! Он непременно очистит себя в своих глазах! Любой злодей считает себя непонятым благодетелем!
Я все время чувствовала на себе взгляд Руслана, но не решалась на него посмотреть. Что было в его взгляде? Преданное ожидание собаки? Или осуждение? Или боль?..
– Руслан вчера прочитал твой дневник. – Сказала Вика. Я, как завороженная, наблюдала за ее руками, вяло пытавшимися очистить апельсин. – Пальцы не слушаются, я так захмелела, – хохотнула Вика. Дима, глупо хихикая, взял у нее апельсин и стал чистить. Мне показалось, что он выпил больше, чем она – в его глазах совсем пропало осмысленное выражение. К тому же – он не обратил внимания на ее заявление о дневнике.
– Он прочитал, а потом сжег. – Пьяно засмеялась Вика. – Прям на кухне сжег, на тарелке. Каждую страничку. Какой дурачок, да? И сказал, что та девочка, которую мы утопили – ты и была, представляешь?
Мое сердце бешено заколотилось, я резко повернулась к Руслану и заметила, как его голова падает на грудь… Черт, нет!!!
Я вскочила и подбежала к нему.
– Он перебрал, – хихикая, пробормотала Вика. – Напиииился…
Я подняла голову Руслана и наотмашь ударила его по щеке. В его глазах появилось осмысленное выражение. Масло не подействовало! Не успело подействовать! Но тогда как же я… и только тут я поняла, что мои ноги едва слушаются. Мне стало страшно. Сердце готово было выскочить из груди – хорошо рассуждать о смерти, когда знаешь, что она пройдет мимо, но если она уже заглядывает тебе в глаза… Я заставила Руслана подняться на ноги и потащила за собой к двери. Вика что-то бормотала нам вслед, но я не обращала на нее внимания. Мы вывалились на улицу.
– В шампанском яд! – Выкрикнула я ему в лицо. Не знаю, понял ли он, но времени было мало, я слабела. Отойдя на пару шагов, я упала на колени и засунула в горло пальцы. Меня тут же вырвало. Снова и снова. Через пару минут, я смогла подняться. Какое счастье – Руслан стоял в той же позе что и я, и делал то же самое.
– Нужна вода, – прохрипел он, поднимаясь на ноги. – Пошли!
Схватив за руку, он потащил меня за собой. У меня перед глазами летали какие-то мухи, но страх заставлял идти, хотя ног я почти не чувствовала. Только бы не отключиться, думала я, только был не отключиться…
Потеряв его руку, я упала на землю. Сознание работало, но ноги уже были не мои. Я даже не пыталась встать. Услышала хлопнувшую дверь машины, потом меня резко посадили и в горло полилась жидкость.
– Пей, пей сколько сможешь. – Возбужденно шептал мне в ухо Руслан. Я пила, пока не почувствовала, что вода идет наружу. Тогда меня снова вырвало. Не успела я отдышаться, как Руслан снова заставил меня пить. Не знаю сколько это длилось, в какой-то момент меня не стало… я уплыла в черноту. Я видела синих ангелов, чувствовала обволакивающее тепло сухой пещеры и слышала их вкрадчивые голоса – "идем на реку… на реку… на реку…" и это было как молитва, как заклинание. Я пошла за ними, поползла, потому что от сухого горячего воздуха безумно хотелось лечь и уснуть – но я ползла за ними. К реке. Пока не увидела ее – глубоко под землей, в уютной сухой темноте, где светом был лишь призрачный синеватый свет ангелов, бесшумно текла черная река. Широкая, тихая, сонная река. Она скрывалась где-то в недрах, в самой глубокой глубине.
– Это Стикс, – прошептала я. – Река мертвых.
– Что? Очнись! – Раздался голос. Такой знакомый…
Я открыла глаза. Серое небо, призрак рассвета. Неясные очертания головы Руслана на этом небе. Я с силой надавила на глаза, стараясь прогнать наваждение сна. Моя голова лежала у него на коленях. Он накрыл меня какой-то одеждой, но от земли шел холод, и я начала дрожать.
– Что ты говорила? – Спросил он.
– Стикс – это подземная река мертвых. – Ответила я. – Она протекает здесь, под этой землей. И под этим домом. И вы… убили детей. Дима обманул меня – они не выбрались. Они пошли на реку вместе с ангелами и пришли к Стиксу. Там, внизу – нет выхода. В яме…
Руслан молчал. Быть может, он решил, что я брежу и поэтому молчал. Но я смотрела на него так пристально, что он не выдержал:
– О чем ты говоришь?
– Ты знаешь.
Я нашла его руку и прижала к своему лицу. Его запах, такой знакомый и родной… его тепло.
– Если бы я убила тебя – ты бы больше не был опасен, ты бы больше не убивал. Но если я буду с тобой, ты и так не будешь опасен. Тогда какая разница. – Прошептала я. Мне нужно было придумать для себя историю, в которой я бы оправдала и себя, и его. Мне нужно было придумать историю, в которой я бы не была монстром. И я начала это делать. Оказывается – так просто… Чтобы жить дальше, чтобы быть людьми и не раствориться – мы должны иногда придумывать себе истории.
– Какая у тебя история, Руслан? – Спросила я.
– Ты бредишь. – Ответил он. – Выпей еще воды.
Он помог мне подняться. Я чувствовала слабость, но с этим я могла справиться. Пить действительно очень хотелось, и я жадно приникла к бутылке.
– Ты в порядке? – Спросила я? Его лицо было осунувшимся и уставшим, но он твердо стоял на ногах.
– Я выпил только полбокала. Надо было немного подождать, прежде чем пить – дать маслу раствориться.
– Ты знал?!
– Ты рассказывала мне, помнишь? Когда стянула у Доктора отраву, ты рассказала и про масло.
– Я рассказала тебе? Я не помню… – мне почему-то стало вдруг стыдно, и я поспешила перевести разговор. – Ты уже был в доме?
– Нет.
Я посмотрела на мрачную громадину дома, возвышавшуюся перед нами. Могила. Склеп, в который нужно было вернуться.
– Может мы умерли? – Спросила я.
Руслан промолчал. Он уверенно пошел вперед, я двинулась следом. Дверь была приоткрыта, скорее всего, это мы оставили ее так. Я содрогнулась при мысли о том, что Дима мог выжить и сейчас прячется в затхлых недрах дома. Руслан на миг остановился и прислушался, я поняла, что ему пришла в голову та же мысль. Но нет, пока все было тихо. Но мы же еще и не вошли…
Дверь скрипнула, когда Руслан осторожно открыл ее, и мы оказались в холле. Все сразу стало ясно. Почти все свечи догорели, только две или три теплились в углах, но серый свет из окна рассеял все наши страхи. Голова Вики лежала на столе. Лужица из опрокинутого бокала намочила ее короткие волосы. Я так долго боролась за ее жизнь когда-то и вот теперь сама забрала эту жизнь. Где-то глубоко внутри, вместо сожаления, я почувствовала облегчение. Моя ноша стала легче.
Дима, этот хитрый жестокий безумец, не разгадал мою последнюю, такую очевидную и глупую ловушку – его тело валялось на полу, как небрежно сброшенный кем-то плащ. Но может он все еще жив? Может это я попалась в ловушку?! Не успела я подумать об этом, как Руслан метнулся к нему и резко перевернул тело. Нет, Дима был мертв. Пустые глазницы уставились в потолок. А его душа, она где-то там, внизу, под нами – боролась с тихими водами Стикса… Кого он встретил там? Сколько погубленных душ кровожадно поджидают его на каждом изломе реки? Руслан… нет, я бы ни за что не отпустила туда Руслана. Даже черную душу можно отмыть. Еще одна строчка в моей "истории оправданий".
Меня начал бить озноб. Я прислонилась к косяку двери и обхватила себя руками. Осознание того, что я сделала еще не до конца настигло меня, но оно уже коснулось прохладной лапой моего сердца. Оглушающее "я убила". И где-то глубоко-глубоко внутри – стыдное и ликующее "я смогла".
Слезы сами собой брызнули из глаз. Я согнулась и рухнула на пол. Я больше не могла это сдерживать! Эти рыдания, они были похожи на какие-то мучительные спазмы, иногда мне казалось, что еще немного – и я задохнусь, но воздух снова судорожно втягивался в мои легкие и новые потоки слез заливались в нос, горло… Мое сознание было четким, и я понимала, что это всего лишь истерика. Но так же я понимала, что ничего не могу с собой поделать. Это нужно просто пережить. Руслан поднял меня на руки и отнес на второй этаж. Туда, где раньше была наша спальня. Положил на пыльную кровать с давно уже серой простыней и накрыл холодным пледом с кресла. Все это – простыни, плед – отпечатывалось в моем сознании так ясно, что даже сквозь непрекращающиеся рыдания я удивилась этой двойственности, что жила во мне.
В кровати я стала успокаиваться. Руслан приоткрыл окно, чтобы свежий воздух прогнал тяжелый запах нежилого помещения. Поток утренней свежести, ворвавшийся с окно, тихий шелест листвы… я дома… дома… дома… закрыла глаза и подумала – как бы это могло быть? Света – студентка, приехавшая к маме на каникулы. Света спит в своей уютной комнатке на втором этаже, а за окном деревья шевелят листьями, как и много лет назад. Как в детстве… мама приготовит завтрак, постучится тихо в дверь и с улыбкой скажет – "Светик, пора вставать!". Такой прекрасный дом, тихий и уютный, такая прекрасная любимая моя комнатка! Счастье, семья, любовь, защита.
Я открыла глаза и посмотрела на Руслана.
– Ты улыбалась, – тихо сказал он.
– Этот дом – он хороший. Ты знал это?
– С чего бы? – Усмехнулся Руслан.
– Мне кажется, я говорила с ним сейчас. Не словами, а… как-то иначе. Говорила. И я увидела какой он на самом деле. Он хороший! Просто он тоже пленник, как и мы.
– И что? Что это меняет?
– Ничего. Просто теперь я поняла, что все делаю правильно. Не могу объяснить словами, но… есть души, которые жаждут смерти, потому что их ноша стала слишком тяжела. Они хотят начать сначала, но для этого нужно умереть.
Руслан усмехнулся.
– Точно.
В его усмешке было что-то циничное, и мне стало не по себе.
– Ты не осуждаешь меня? За… Вику?
– Нет. – Жестко отрезал он. – И хватит рыдать, нам нужно уходить.
Я внимательно посмотрела на него. Что он чувствовал сейчас? И чувствовал ли что-то вообще? И хотела ли я это знать…
– Еще немного, – попросила я. – Я хочу побыть здесь еще немного, это мой дом. Всего несколько минут.
Руслан коротко кивнул и подошел к окну. Наверное он тоже, как и я, ощущал это единение с домом. Теперь, когда ничего плохого не осталось, ничего плохого кроме нас с ним, дом стал безопасным и спокойным. Он стал нашим.
Мы молчали, и мертвая тишина наполнила комнаты. Мне казалось, что эта тишина исходит не от нас, а от тех, кто лежал внизу. По чьим телам уже беззастенчиво шарили солнечные лучи. Тишина ползла по холлу, забиралась по ступенькам и мягко пробиралась во все комнаты. И даже если мы заговорим, закричим – мы все равно не в силах будем развеять эту тишину. А быть может, она исходила откуда-то еще ниже, из-под земли, из той самой реки, что текла под нами…
– Здесь слишком много смерти. – Прошептала я, и мои слова тут же оказались проглочены чем-то вязким и душным, что наполняло комнату. – Я должна была остаться одна. Сейчас, здесь, лежать одна. И мне было бы легче, потому что я знала бы, что нужно делать дальше.
– Ты выбрала это сама.
– Нет, не сама! Хотя может и сама. Я просто не смогла… когда увидела тебя – все изменилось. И сейчас мне больно от того, что это сильнее меня. Любовь к тебе сильнее моих принципов. Сильнее всего хорошего, что есть во мне. Когда я думаю о том, что ты убивал людей…
– Да ведь ты тоже, Элла! – Он резко обернулся, и я едва не задохнулась от ненависти, что горела в его глазах. – Почему ты все время корчишь из себя невинность, а меня выставляешь каким-то демоном ада, которого ты, по доброте своей спасла??!! Спасла от того, чтобы не убить самой же??!!! Мы перекинулись всего несколькими фразами – но в каждой фразе ты обвиняешь меня – почему??!!! Ты тоже ошибалась! Ты тоже ошибалась, Элла, потому что… ты была слепа, как и мы! Тыкалась в темноте, ища какую-то правду! Какую-то вселенскую мудрость о добре и зле! Я читал твой дневник!
– В чем ты обвиняешь меня? – Тихо спросила я.
– Ни в чем! – Рявкнул он, и с размаху упал на кресло. Сдавил виски и мучительно застонал. – Как раз я ни в чем тебя не обвиняю. Я читал твой дневник. И я понял, что мы утопили ТЕБЯ! Когда я это понял… ничего хуже со мной в жизни не случалось, поверь мне. Я осознал, что я живу в каком-то слепом безумии, которым заразил меня этот человек. Но в твоем дневнике я увидел то, что сделало меня еще более безумным, Элла! Ты любила меня! Понимаешь, ты любила меня и писала об этом на каждой странице своего чертова дневника! А ведь любовь это… ты помнишь что ты говорила про нее? Это слабость, это то, с помощью чего мы можем управлять другими, это… что-то гадкое! И все это время ты знала, что любишь меня. А я верил тому, что ты рассказывала, я бы ни за что не пошел против твоих слов! Я верил, что любить – нельзя. Ты говорила, что любовь это химия, которая отравляет человеку сердце и делает его безвольным! Любить унизительно! И я тебя не любил! Я дышал тобою – но ведь это не любовь? Я боготворил тебя – но ведь это не любовь! Я готов был принять яд из твоих рук – но это не любовь, верно?! Потому что любовь – это всего лишь ругательство, правда Элла?! Но если бы я знал… знал, что ты любишь меня – все было бы иначе. Я бы смог стать сильнее, смог быть таким же отчаянным и мудрым как ты. Но я слишком много времени тратил на то, чтобы объяснять свои чувства к тебе чем-то незначительным и невинным. Я все время боролся с влечением к тебе, чтобы не оскорбить тебя. Это не передать словами, но… – Он грустно усмехнулся. – Но я все равно ни в чем не обвиняю тебя. Просто сейчас я хочу стать обычным человеком. Как те, кого я видел в обычном мире. Они другие! И я хочу стать как они! Очистить себя от того, что во мне… Видишь, я даже не спрашиваю тебя о том, почему ты хотела убить нас!
Я не могла даже плакать. Прижала ладони к лицу и замерла.
– Ты знал, что я хочу отравить вас?
– Мы все знали.
У меня перехватило дыхание. Я медленно отвела руки от лица. Мне показалось, что лицо мое стало каменной маской…
– Но… этого не может быть! КАК??!!!
– Ты же сама сказала только что. Есть души, которые жаждут смерти… потому что их ноша слишком тяжела. Есть души, которым пришло время начать все с нуля…
Я почувствовала, как по щекам моим полилось горячее. Я не плакала, ни один мускул не дрогнул на лице, но из глаз все текло и текло.
– Как…
Руслан будто обмяк. Кажется, силы совсем покинули его.
– Он всегда был одержим смертью. – Тихо произнес он. – Дима. Смерть казалась ему чем-то прекрасным и трагическим. Но он не хотел просто вскрыть себе вены или сунуть голову в петлю, нет, ему нужна была именно красота. Какая-то история, как ты говоришь. Когда он был подростком, он пытался каким-нибудь необычным способом убить себя, например, хотел принести себя в жертву богу – он находил единомышленников, забивал им голову своими безумными историями. Они устраивали алтарь в парке, на котором убивали животных, а потом, когда приходил час икс, украшали алтарь лепестками роз, зажигали свечи и готовились принести в жертву человека – своего вожака. Дима говорил, что его имя на самом деле Демон. И он, Демон, должен быть принесен в жертву богу, чтобы искупить грехи человечества. В первый раз это не удалось – кто-то из его приятелей предупредил милицию, и жертвоприношение не состоялось. В тот раз это сочли всего лишь игрой сатанистов и спустили на тормозах. Но вскоре он повторил это. Теперь уже без топора, как собирался в первый раз, а с помощью яда. Пока он бился в агонии, его приятели пели какие-то псалмы над его телом. И снова его спасли. На этот раз Дима оказался в психушке. Там не очень-то просто было красиво умереть. Он рассказывал, что мог, конечно, прокусить язык или убиться головой об стену, но это не было тем, к чему он стремился. Не было красоты… и истории. В лечебнице ему удалось убедить персонал, что он не опасен. Ты знаешь, он умеет быть очень убедительным – он умеет притворяться нормальным так виртуозно, что даже его безумные слова и выходки – тоже кажутся нормальными. У него есть дар… убеждения. Я точно тебе говорю. Гениальный дар убеждения.
Я не знаю сколько лет он провел в психушке, быть может его выпустили бы в конце концов, но ему стало невмоготу ждать и притворяться, мысли о смерти слишком изводили его. Домой он вернуться не мог и не хотел. Сдружился с какими-то бродягами и стал жить в районе вокзала. Жил и выдумывал новую прекрасную трагическую историю для себя. Но вся эта грязь и нищета, что окружала его – не очень-то вдохновляли, видимо, на подвиг. Он ждал чуда, знака, который даст ему бог. Он ждал, чтобы бог показал ему, как умереть. И чудо случилось. Ты же помнишь, к нам часто привозили девочек и мальчиков, которых вылавливали у вокзала. Наверное это было место экстренной охоты, когда срочно требовался материал для трансплантации, и некогда было искать здоровых чистых доноров. Молодежь обычно не успевает сильно испортить свое тело жизнью на улице. В те времена у нас наступил какой-то кризис. Я точно не знаю в чем была проблема. Здесь было странное затишье, почти ничего не происходило. В один из таких дней они и привели Диму. Выловили его на вокзале… Мы с Викой были очень несчастны после разлуки с тобой. Знаешь, ты писала, что я был смыслом твоей жизни, но ведь и ты была тем же для меня. Только ты держала меня на плаву. Тебя не стало, и я перестал вообще ощущать что-либо. Какая-то абсолютная апатия. Вике нужна была поддержка, она вообще человек по природе своей зависимый, но мне было не до нее. Мы превратились в два чужих друг другу корабля, что болтались посреди моря во время штиля. И тут появился Дима. Конечно сразу мы не обратили на него внимания – сколько их было таких. Но он оказался не таким, как все пленники. Не рыдал, не сидел забившись в угол, не расспрашивал нас робко о своей участи. Он был полон любопытства и какого-то радостного энтузиазма! Казалось, он пришел и само солнце забралось в наши комнаты вместе с ним… Конечно мы потянулись к нему. Жадно слушали его речи, такие странные… про бога, про искупительную жертву, про небеса… его глаза светились, когда он рассказывал нам свои сказки! Мы стали верить всему, что он говорил нам. Его слова придавали какой-то размытый, но важный смысл нашей жизни. Страдания, через которые мы прошли – превратились во что-то возвышенное и трагичное. Во что-то, угодное богу. Но не только из-за его красивых сказок мы так прониклись к этому человеку. Еще в самом начале, когда мы рассказали ему для чего его привезли сюда и что его ждет – он, вместо того, в ужасе метаться, как остальные, вдруг радостно рассмеялся. Да, сказал он, вот оно! Вот то, к чему я так долго стремился, чего я ждал! Нет ничего прекрасней, чем раздать свое тело жаждущим. Исцелить своим телом умирающих! Вот куда Господь вел меня все эти годы!
Он был счастлив, Элла! И это было… так необычно, так непохоже на все, что мы видели. Он показался нам святым. Не человеком, нет – СВЯТЫМ! После этого он мог уже вить из нас веревки. Разумеется, когда он сказал, что Вика предназначенная ему богом жена – Вика радостно кинулась в его объятия. Разумеется, когда он сказал, что те витамины, что кололи мне постоянно – это на самом деле сыворотка безумной ярости – я поверил и стал вести себя так, как полагалось после сыворотки безумной ярости. Он с воодушевлением ждал когда же придут, чтобы забрать его на органы. Расспрашивал нас о том, какие органы годятся для пересадки. Фантазировал о героических спасениях, которые благодаря ему произойдут. Рассказывал, как прекрасно будет, когда он растворится во множестве людей. Мы слушали его и надеялись, что когда-нибудь и нас тоже заберут, чтобы разделать и раздать другим по частям. И завидовали ему, потому что с ним это произойдет раньше. Время шло, дни тянулись, но Диму как будто забыли. Он приставал с расспросами к тете Лене, но та только разводила руками. Из телефонного разговора Доктора я понял, что они потеряли доверенного трасплантолога и никак не могут найти замену. Видимо, поэтому все и затягивалось с Димой. Дима скучал. Мы развлекали его рассказами о нашей жизни и о тебе. Наверное в наших рассказах ты тоже представлялась какой-то богиней и сверхчеловеком. Тогда я не обратил внимания, но теперь вспоминаю, что он живо интересовался всем, что было связано с тобой. Он говорил, что жалеет, что попал сюда слишком поздно, когда тебя уже не было. И если бы ему представилась возможность, говорил он, непременно познакомился бы с тобой лично. Он заразил нас своими безумными идеями, но мы заразили его мыслями о тебе.
Наверное, эта история так и закончилась бы, если бы трасплантолога нашли вовремя. Можно сказать, если бы трасплантолога нашли вовремя – нашим хозяевам крупно повезло бы. Они так и не поняли, что поселили у себя. Относились к людям как к скоту, всех стригли под одну гребенку. И не заметили бешеного животного. Им он казался чудаком, представляешь? Просто чудаком! И в конце концов произошло то, что должно было произойти. Чудак увидел яму. Для нас-то, ты понимаешь сама, яма была всегда чем-то привычным. Немного пугающим, но уже почти незаметным. Однажды нас вывели во двор, чтобы мы перетаскали дрова для камина – видишь, все пришло в такой упадок, что нам приходилось иногда выполнять какую-то постороннюю работу по дому – и Дима увидел яму. Остановился как завороженный. Схватился за сердце. Я думал, он потеряет сознание, но он воскликнул что-то и убежал в дом. Когда мы вернулись в наши комнаты, он сидел на полу и качался из стороны в сторону. Вика спросила что с ним – а он ответил, что увидел ЗНАК! Настоящий знак! Он ошибался и его предназначение не раздать себя людям – это чушь! Его привела сюда яма! Яма – вот его конечная цель! Он кинулся к нам и начал расспрашивать о яме. Что мы знаем? Что мы слышали? Мы знали и слышали лишь какие-то обрывки сказок. И, в конце концов, мы были уже взрослыми и подозревали, что это просто какая-то сточная дыра – не больше. Но Дима думал иначе! Ему хватило суток, чтобы придумать целую философию, связанную с нашей ямой во дворе. И мы снова поверили ему. Подумали – как мы раньше не могли понять, что яма так важна?! История Димы на этот раз звучала совсем уж безумно. Яма – это врата в преисподнюю, а наш дом – замаскированная охранная будка. Зло приходит в мир из ямы и уходит обратно когда пожелает. Все кто работают в доме – это слуги нечистого, которые следят за вратами. Там, в самой яме, внизу – есть ворота, которые можно закрыть, тогда зло не сможет больше выходить и разгуливать спокойно по нашему миру. Господь послал Диму сюда, чтобы закрыть ворота. Наверное он погибнет, выполняя это богоугодное дело, но эта будет красивая и достойная смерть. Ценой своей жизни запечатать зло в преисподней и очистить мир – не это ли достойный конец! Он снова был убедителен. Его горячность, вера в собственные истории конечно не могли оставить нас равнодушными! Говорю же – наш мир ожил и засверкал разноцветными красками, когда появился Дима. А его рассказы придали смысл нашей жизни. К тому же еще до появления Димы, мы смутно уважали таинственного господина Бога. Теперь же, вдохновленные Димой, мы готовы были за него умереть! Самое интересное, это то, что поведение тех, кто работал в доме, лишь убеждало в том, что говорил Дима. Мы стали пристально следить за людьми, которые появлялись в доме, а так же за теми, кто был здесь постоянно – обслуга, Доктор. И нам казалось, что люди эти и правда занимаются лишь тем, чтобы охранять яму! Например, то, что все они старательно делали вид, что не замечают яму – ведь это был явный знак того, что они ВСЕ ЗНАЮТ! Теперь, подогретые нашим безумным другом, мы в каждом слове, в каждом жесте этих людей стали выискивать знаки их служения яме и сатане. И мы находили эти знаки, поверь! Как же мы негодовали! Бог послал Диму сюда, чтобы Дима защитил интересы бога. Но нас с Викой он тоже послал, чтобы мы выросли в стане врага, изучили повадки этих коварных тварей и, наконец, нанесли решающий удар! Для Димы яма была знаком, для нас теперь знаком стал Дима. Ведь не зря же он ворвался в нашу жизнь, не зря принес нам эту благую весть о нашем высшем предназначении! Поверь, мы никогда в жизни не были на таком подъеме, как в те дни.
