355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Алина Лис » Птенцы Виндерхейма » Текст книги (страница 9)
Птенцы Виндерхейма
  • Текст добавлен: 15 сентября 2016, 02:36

Текст книги "Птенцы Виндерхейма"


Автор книги: Алина Лис


Соавторы: Юрий Пашковский
сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 38 страниц) [доступный отрывок для чтения: 14 страниц]

Пять шариков с краской с размаху ударили Свальда по лицу, полностью ослепив его.

Хельг знал, что Свальд ненадолго растеряется. У него отличный слух, наверняка его тренировали в помещениях, где не было ни лучика света. Дай ему время – и Вермундссон продолжит атаковать Хельга, ничего не видя. Закрепить успех надо сразу. Лис воспользовался своим ростом. Он был ниже Свальда и со всей дури ударил плечом в незащищенную грудь, используя весь свой вес. Вермундссон пошатнулся, его отбросило назад. Он взмахнул руками, пытаясь найти, за что уцепиться, не нашел. Не сумев удержаться, Свальд свалился с моста. Хельг едва успел, машинально двигаясь следом за противником после толчка в грудь, схватить его за руки. Лис упал плашмя на мост, изо всех сил стараясь не отпустить Свальда. Правая рука слушалась плохо, но дело свое делала – цепко держала майнора Дома Огня.

«Ну и тяжелый же он!»

Хельга пробрала дрожь. Боги бы от души посмеялись, утащи Свальд его за собой в пропасть. Хорошая шутка судьбы, да…

Свальд висел над обрывом и не пробовал помочь Хельгу. Он просто висел и молчал.

– Может… – просипел покрасневший от натуги Хельг, – ты… как-то залезешь обратно?

– Отпусти меня.

Хельг мог себе поаплодировать. Второе поражение совсем уничтожило боевой дух Свальда. Он превратился в сырой материал, из которого можно было лепить все, что угодно. То, что нужно Хельгу.

– Отпустить… И к чему это приведет?

– Я проиграл тебе дважды. Я – сын риг-ярла Дома Огня, гордящийся своим Домом. Тебе – сыну Дома, который ты не ценишь и от которого не ждешь помощи. Почему? Почему так? Я не пойму… Зачем мне жить, если я не могу этого понять?

– Ну ты и дурак…

– Да что ты можешь понимать!

– Могу, потому что я тут единственный, от кого зависит твоя жизнь. А ты – дурак!

– Я…

– Дурак, который возвеличил свой Дом настолько, что потерялся в его величии. Дурак, который настолько боялся мне проиграть, что проиграл снова. Дурак, который не ценит свою жизнь, а ценит свой Дом. Если тебе не нужна твоя жизнь, тогда она станет моей, ясно?! Ясно тебе?!

– Что ты…

– Я хотел сразиться с тобой, слышишь?! Еще на «Морском змее» я понял, что ты лучший из всех, кто плыл с нами! И я понял, что я должен победить тебя! Тебя, но не твой Дом! Тебя, но не твою честь! Тебя, Свальда, сына Вермунда! Слышишь?! Потому что я восхитился твоей силой! Потому что я хочу стать таким же сильным! Мне плевать на твою семью и твой Дом, но мне не плевать на тебя, Свальд!

Хельг не врал. Он недоговаривал, но не врал. Он говорил правду, но не всю. Эту речь он подготовил заранее, еще на «Морском змее», тщательно все отрепетировав. Свальд – майнор Дома Огня. Он гордится этим. А для сыновей и дочерей Дома Огня на первом месте честь их Дома. Хельг разбил эту честь на мелкие кусочки. И теперь он напоминал Свальду о его личной чести. О чести, которую он действительно заметил в Свальде. Той чести, которая не позволила ему придушить Хельга ночью во сне.

– По… не…

– Что? – Хельг не разобрал слова. Удерживать Свальда становилось все труднее.

– Помоги мне…

Свальд цепко обхватил его руки своими ладонями. Хельг с облегчением вздохнул и начал тянуть Вермундссона на себя.

Свальд стирал синюю краску с лица рубахой, а Хельг вдевал ремень в петли брюк. Они молчали с тех пор, как Лис затащил Вермундссона на мост и они вернулись обратно на площадку.

Хельг был напряжен. От дальнейших действий Свальда зависело то, как Лис будет учиться дальше в академии. Это был скользкий момент.

– Как твое полное имя, Хельг? – Майнор Дома Огня перевязал лоб и в упор глянул на него.

– Ты не понял? Я не считаю это важным.

– Это ты не понял.

У Хельга мелькнула мысль, что пожелай Свальд сейчас напасть на него – и все, кранты…

И в Валгаллу не попадешь: ни чудовищ из моря Мрака, ни врагов Мидгарда он еще не убивал. Будет вместе с бондами прислуживать богам земли и моря до скончания веков.

– Мне нужно твое полное имя, чтобы я мог принести тебе вассальную клятву.

Хельг не смог сдержаться – у него отвисла челюсть. В его планах Свальд предлагал обучать Хельга безоружному бою, предлагал свою дружбу, предлагал игнорировать друг друга. Но вассалитет… На это Хельг даже не рассчитывал!

«Всеотец и боги неба! Это ваш подарок за все мои мучения?!»

– Ты два раза доказал, что ты сильнее меня – не телом, но духом. Ты спас мне жизнь. И ты сказал мне слова, которые заставили меня о многом подумать. Если верно то, что ты говоришь, – почему я никогда не понимал этого? Может, потому, что мой Дом ограничивал меня? Мою честь? – Глаза Свальда угрожающе блеснули. – А я хочу стать свободным! Хочу, чтобы я всегда мог отстоять свою честь!

«Ты просто не представляешь, насколько сейчас ведешь себя как истинный сын Дома Огня… – подумал Хельг. – Ведь именно он воспитывает во всех вас понятие Чести…»

Это Лису как-то ненароком сказал Альгирдас. И Лис запомнил его слова. Хельг уже знал, что запоминать нужно все, что он слышит и видит. Даже если говорит человек, которого он ненавидит больше всего на свете.

– Ты показал мне другой путь, чем путь Дома Огня, Хельг. Я хочу понять твой путь. Хочу пройти им и сравнить с путем Дома Огня. Возможно, ты прав. Иначе почему я два раза проиграл тебе?

Хельгу очень хотелось потереть руки и прямо сейчас принять клятву верности Свальда. Но нет. Игра должна быть доведена до конца.

– Я могу тебе сказать пока что только одно. Я не приму твой вассалитет. Сейчас – не приму. Обдумай все хорошо, Свальд. Я не хочу, чтобы наши отношения были сродни тем, что царят в Домах.

– Я предлагаю вассальную клятву не твоей семье или твоему Дому. Я предлагаю вассальную клятву лично тебе.

– Нет. – Хельг покачал головой. – Подумай еще раз, Свальд. Отбрось эмоции. Взвесь все. И если ты снова предложишь мне клятву верности, то я не откажу тебе.

Свальд подумал, согласно кивнул.

– Тогда расстанемся на время. – Он протянул руку. – Я пойду к выходу сам, без тебя. Ты прав. Это важное решение. – И, сделав паузу, Свальд задумчиво добавил: – Ты снова прав…

Хельг пожал протянутую руку. Возьми Вермундссон его в болевой захват… Нет. Не возьмет. Хельг смотрел, как Свальд идет по мосту на другую сторону, и победно улыбался.

«Ты мой, Свальд. Теперь ты полностью мой…»

Между тем следовало выбираться из пещеры.

По залам и туннелям Лис пробирался с повышенной осторожностью. Не хватало, чтобы он после победы над Свальдом глупо нарвался на чужую группу и попал под обстрел. На мундире Хельга не было еще ни капли краски, и он собирался оставить его чистым до конца первого испытания.

Однако, судя по всему, эту часть пещеры уже прошли все. Не было слышно разговоров или хотя бы звука шагов. Несколько пещер и пересечений коридоров были покрыты разноцветными пятнами – здесь шли «краскопролитные» бои. Хельг позволил себе немного расслабиться. Интересно, как обстоят дела у Катайра и остальных? В принципе в момент нападения Арджа они показали слаженную работу, не считая Рунольва, и имели все шансы втроем добраться до выхода. На их месте Хельг обязательно бы раскрасил Арджа и всех его сторонников синей краской. Десять человек дадут тринадцатой группе двести баллов. Скорее всего они так и сделают. И Круанарх, и Кнультссон не дураки, хотя насчет последнего еще надо подумать. Во всяком случае, он полезнее Рунольва…

Сверившись с картой, Хельг обнаружил, что прошел уже половину пути. Разборка со Свальдом и блуждания по пещере заняли, по прикидке Лиса, около полутора часов. Надо спешить. Если на оставшуюся часть пещеры он потратит столько же времени, то будет считаться «убитым» и не получит баллов.

Надо спешить!

Меньше всего Хельг ожидал, свернув на очередном повороте, столкнуться нос к носу с двумя девчонками, одна из которых сидела на полу, держась за ушибленную ногу, а вторая стояла рядом и внимательно ее рассматривала. Лис настолько погрузился в свои мысли, что обратил внимание на девочек, лишь когда чуть не врезался в них.

Йотунство! А если бы это была охотящаяся группа? Хельг, ты идиот!

Он настороженно уставился на девчонок, девчонки с опаской уставились на него. Одну он сразу узнал, ту, которая была со сломанной ногой, – Лакшми Сингх, бхатка из «Колесницы», пристававшая к Дроне. Впрочем, кто там из девчонок к Дроне не приставал? Хитоми. Ну да, Хитоми Ода не приставала.

Вторую девочку с льняными волосами Хельг не знал, хотя помнил, что на корабле она все время вертелась вокруг наставницы Нода. Из простых эрлов.

Хельг взглянул девчонкам в глаза – и вздрогнул. Он считал, что может разобраться в человеке с одного взгляда, если ему это понадобится. Стейнмод говорил, что глаза – душа человека. А учитель, обучавший Хельга и его братьев душеведению, только посмеялся над этим. Но Стейнмод был прав.

В карих глазах Лакшми плескались тоска и боль. А в глубине – страдала душа. Не от физической боли, нет. От того, что Лакшми боялась пещеры. Лакшми боялась Хельга. Лакшми боялась даже девочки, которая ей помогала. И она страдала от этого страха, не знала, что с ним делать.

А в черных глазах второй девочки – упрямство. Упрямство, которое хуже, чем боль – потому что боль можно вытерпеть, но такую вот настойчивость души, которая рвется из тела, прямо требует, чтобы ее увидели, – нет, такого не вытерпишь. Жилы будешь рвать, стремясь доказать что-то себе и окружающим, что-то очень важное; умрешь, но докажешь. Уж легче бояться, чем быть таким упертым.

«И что мне теперь делать?»

Однако девчонка с льняными волосами уже сама начала действовать, не оставив ему выбора.

Альдис Суртсдоттир

Альдис выругалась про себя. Шанс добраться до выхода с покалеченной Лакшми и остаться «живой» был ничтожен.

– Ты ведь меня не бросишь? – забеспокоилась Лакшми, глядя на ее помрачневшее лицо.

– Не брошу, конечно. Но как это все не вовремя… Дай подумать секунду.

Лакшми покорно замолчала, глядя на Альдис снизу вверх своими огромными черными глазищами. Она была прехорошенькая – миниатюрная, изящная, с нежной смуглой кожей и шаловливым личиком, выглядывающим из растрепанных коротких кудряшек.

– Ты сможешь встать?

– Не знаю.

– Давай попробуем. Возьми меня за шею.

Альдис подхватила ее под мышки и попыталась приподнять. Лакшми честно старалась ей помочь, но попытка ступить на больную ногу вызвала у девушки долгий стон и новую порцию слез. Бхатка осела, опираясь на стену и поджав ногу.

– Больно.

– Надо сделать компресс. Я слышала журчание воды, где-то здесь должен быть родник. Посиди секунду, я сбегаю, поищу его.

– Нет! – почти выкрикнула Лакшми, вцепившись в руку Альдис. – Не оставляй меня!

– Я ненадолго. – Альдис постаралась сказать это терпеливо и по возможности мягко. – Тебе нужен холодный компресс.

– Нет! Пожалуйста, не уходи. – В голосе южанки снова зазвенели слезы. – Пожалуйста…

Девушка отвернулась и постаралась унять подступающее раздражение. Лакшми не виновата, она напугана, ей больно и плохо…

Она даже не сразу поняла, что рядом появился кто-то третий. Альдис так отвлеклась на сокурсницу, что совсем перестала вслушиваться.

А между тем замерший у поворота незнакомец настороженно переводил взгляд с одной девчонки на другую.

Секунду спустя девушка узнала его. Это был тот самый мальчишка, что в драке на пирсе смог в одиночку справиться с двумя противниками. Тогда Альдис не запомнила его лица, но хорошо запомнила осанку и манеру двигаться.

Сейчас она смогла хорошенько рассмотреть его.

Незнакомец оказался выше Альдис на полголовы. Волосы его были жестче, чем у девушки, и чуть больше отливали в золото. Парень был красивым, но не смазливым, в его худощавом, чуть властном, породистом лице явственно проступали фамильные черты Горних Домов Запада. Легко поверить, что род незнакомца считался знатным еще во времена первых конунгов, а может, и того раньше.

Альдис демонстративно опустила руку на мешочек с шариками и выловила пальцами снаряд. Но мальчишка не нападал и, похоже, не был разведчиком чужой группы. Он шел один, и у него в руке была зажата карта.

Поняв, что незнакомец не собирается атаковать, девушка расслабилась. Если парень не полная свинья, то поможет ей донести Лакшми. А если свинья, то вполне заслуженно сейчас получит снаряд с краской между глаз.

– Ну, чего ты стоишь и смотришь? – обратилась она к сокурснику. – Не видишь, человеку плохо? Помоги мне поставить ее на ноги.

Парень настороженно попятился и насупился:

– Почем мне знать, что это не ловушка?

Альдис фыркнула. Всеотец, ну что за бестолочь!

– Да ты посмотри на ее ногу! Это уже не игры, это серьезно. Кажется, перелом. Она не дойдет до выхода сама.

Парень задумался, сощурив ярко-голубые глаза. Его рука, лежавшая на поясе, начала выбивать причудливый ритм. Казалось, он что-то напряженно просчитывал в уме.

– Послушай, где-то здесь недалеко должен быть ручей, я слышала журчание воды. Нам нужно наложить холодную повязку. Я вижу, у тебя есть карта. – Против ее воли в голосе Альдис прорезались умоляющие нотки, и она сама на себя за это разозлилась.

– Отдай мне свои шарики, – наконец ответил он.

– Что?!!

– Отдай мне свои шарики, и я помогу вам.

Рука девушки снова дернулась к мешочку. Всего три глиняных комочка и четвертый зажат в правой руке. Эфемерная защита, не более чем иллюзия. Но с ними было спокойней.

«Все равно я не успею заняться охотой».

– Хорошо, – согласилась она после некоторой внутренней борьбы. – Я отдам. Но ты поклянешься, что поможешь нам добраться к выходу. И не будешь использовать их против нас.

Парень усмехнулся и развел руками:

– Мне нет смысла использовать их. Они твои и принесут баллы только твоей группе. Но если отдашь их, тогда я помогу. – И, улыбнувшись, с какой-то печалью в голосе добавил: – А клятвам особо доверять не стоит.

– Я отдам, – сказала Альдис. – Но поклянись Всеотцом и конунгом.

– Сама посмотри, – терпеливо ответил сокурсник. – Все плюсы только тебе. Ты можешь пристрелить и меня, и ее, стоит мне только отвлечься…

– Я бы уже сделала это, если бы хотела.

– Тебе нужны лишь слова? Пустое сотрясение воздуха?

– Тебе нужны шарики, мне нужна клятва. Все честно. – Девушка уже начала сердиться, а вот парень как будто наслаждался бессмысленным спором.

– Чем мои слова, что я помогу вам, отличаются от таких же слов, в которых я добавлю слово «клянусь»? Мне кажется, что ничем. Ты отдашь шарики, а я помогу. Все честно.

– Если не отличаются, почему ты так не хочешь клясться?

– Потому что клятва – это слово, данное перед взором богов. А я не хочу тревожить богов по таким пустякам.

Альдис разозлилась не на шутку. Ей всегда претили такие игры. Только что парень сказал, что слова – пустое сотрясение воздуха, и вот уже они привлекают внимание богов.

– Хватит юлить!

– Я юлю? Я всего лишь пытаюсь тебе объяснить, что ты требуешь того, что не нужно в нашей ситуации.

– Мне нужно. Перестань искать отговорки, мы теряем время!

– Вот это ты понимаешь. А понять меня не хочешь.

Девушка с трудом сдержалась, чтобы не запустить шариком прямо в ухмыляющуюся рожу. На секунду ей показалось, что мальчишка издевается. Потом мелькнула тревожная мысль, что он просто тянет время, ожидая подкрепления. Этого допустить было нельзя.

– Я поняла, с тобой невозможно по-человечески разговаривать, – сказала она звенящим от ярости шепотом. – Наверное, если я тебя помечу, толку будет больше.

Парень напрягся:

– Тебе кажется, что так ты сможешь помочь ей?

– Думаю, разговорами я точно никому не помогу. Считаю до трех: раз, два…

– Ладно, ладно. Клянусь Всеотцом и конунгом, что помогу вам! – В голосе мальчишки проскальзывало с трудом сдерживаемое раздражение.

– И не применишь наши снаряды против нас.

– Ты что, дура? Я тебе повторяю: мне нет смысла их против вас использовать!

– Если нет смысла – клянись!

– Любишь бессмысленные клятвы? – со злостью спросил парень. – Ладно, наслаждайся: клянусь, что не буду использовать твои шарики против вас!

– И ее шарики тоже.

Сказав, это Альдис тут же мысленно себя выругала. По тому, как недобро улыбнулся сокурсник и как он перевел взгляд на Лакшми, стало понятно, что раньше ему даже в голову не приходило включать шарики бхатки в условия сделки. Возможно, до этого момента он вообще не рассматривал Лакшми как самостоятельное существо, представляющее хоть какой-то интерес.

«Я и правда дура, что заговорила об этом».

– Ладно. И ее.

Тут наконец подала голос молчавшая до этого Лакшми:

– А у меня нет шариков. Кончились.

Парень насупился:

– Вы меня за идиота держите?

– Правда нет – можешь посмотреть. – Южанка отцепила мешочек для боеприпасов и протянула его юноше.

Тот добросовестно ощупал его, вернул и мрачно уставился на Альдис:

– Ну?

Девушка с легким сожалением выкатила на ладонь оставшиеся снаряды.

– Возьми. Сделка заключена.

Он ссыпал все четыре шарика в свой мешок.

– Все?

– Да, у меня было только четыре. Теперь покажи карту.

Парень молча повиновался.

Толку от карты оказалось немного. Нет, Альдис умела читать ее, но была одна маленькая проблема…

– Ты хотя бы представляешь, где мы сейчас?

– Где-то здесь.

– Так… до родника совсем недалеко. – Альдис присела рядом с Лакшми и закинула ее руку себе на плечо. – Помоги мне.

Так же молча парень подставил плечо и полуобнял южанку. Опираясь на двоих провожатых и здоровую ногу, Лакшми запрыгала довольно резво. Временами она морщилась и постанывала от боли, но терпела и не ныла. Альдис была за это ей искренне благодарна.

– А я знаю – тебя ведь Хельгом зовут, – сказала Лакшми юноше. Тот в ответ промычал что-то невразумительное. – А меня Лакшми. А ее… – Она снова задумалась и немного растерянно спросила у Альдис: – Ой, а как тебя зовут?

– Альдис.

Хельг остановился:

– Вы что, даже не знаете, как друг друга зовут?

– Да, мы из разных групп.

Парень ничего не ответил, но посмотрел на Альдис как на полную идиотку. Однако Лакшми не бросил.

Они добрались до небольшого грота с искусно выложенной каменной чашей в центре. Чаша была полна кристально чистой холодной воды, тоненький ручеек стекал из нее по специальному желобу и уходил куда-то в щель между стенами.

Хельг помог девочке усадить южанку на край чаши и потребовал:

– Карту.

Получив обратно свою собственность, он сел рядом и уставился на план пещеры. Альдис склонилась над источником. Желтый свет фонаря ложился на водную гладь мерцающими бликами. Камни на дне чаши переливались всеми цветами радуги. Девушка сложила ладони «ковшиком» и зачерпнула полную горсть воды. Руки тут же заломило от холода. То, что нужно. Она с жадностью напилась и повернулась к Лакшми.

– Давай я буду придерживать тебя, а ты сунешь ногу в воду. Она холодная, но тебе это на пользу.

Южанка боязливо посмотрела на воду и кивнула. Альдис обхватила ее за талию. Хельг по-прежнему демонстративно не обращал на них внимания, уткнувшись в карту.

– Ай, холодно! – вскрикнула Лакшми и попыталась вытащить свою многострадальную ногу.

– Терпи.

– Но ведь холодно же!

– Подожди пару минут. Пусть отек хоть немного спадет.

Альдис совсем не была уверена, что делает все правильно, но ничего лучше в данной ситуации она придумать не смогла.

Сокурсница покорно побултыхала ногой в водоеме.

– Я ее уже не чувствую, – пожаловалась она через пару минут.

– Это хорошо. Думаю, можно вынимать. Хельг, помоги нам, пожалуйста.

Хельг оторвался от карты, подошел, приподнял пискнувшую от неожиданности Лакшми и усадил ее у края чаши. Все это он проделал в мрачном молчании, подчеркнуто отстраненно, как будто выполнял будничную и нудную работу. То ли парень был молчуном по натуре, то ли до сих пор дулся на Альдис за вырванную клятву.

– Теперь отвернись, – потребовала Альдис.

– Это еще зачем?

– Отвернись и не подсматривай.

– Было бы на что, – буркнул парень, но спорить не стал и отвернулся.

– Ой, что ты делаешь? – Лакшми изумленно уставилась на нее черными глазищами.

– Компресс.

Девушка быстро скинула с себя куртку, стянула рубаху и надела куртку на голое тело. Ткань мундира неприятно царапнула кожу. Курсантка намочила рубаху, слегка отжала и повернулась к Лакшми:

– Давай сюда свою ногу!

Она обмотала холодную мокрую рубаху вокруг пострадавшей лодыжки, завязала на манер портянки, полюбовалась на свою работу. Получилось очень неплохо. Да что там скромничать – отличный компресс получился.

– Наложить бы шину. Но и так ничего. Можешь пошевелить ногой?

Лакшми попробовала.

– Немножко…

– Хорошо, тогда идем к выходу.

– Спасибо тебе. – Бхатка несмело улыбнулась, глядя на Альдис влюбленными глазами. – За то, что помогаешь. Ты такая умная и смелая.

«Вот йотунство!» Девушка почувствовала, что начинает краснеть. Она совершенно не привыкла к такому вниманию и никогда не слышала от сверстницы подобных слов. Проклятье, под наивным взглядом южанки ей становилось стыдно!

«Она же не знает…»

Чтобы скрыть смятение, пришлось отвернуться. Сокурсник все еще сидел к ним спиной, уставившись в карту.

– Хельг, мы закончили. Надо идти к выходу. Это далеко?

– Еще половина пути. – Хельг нахмурился. – И квадраты эти непонятные…

С ним произошла неожиданная метаморфоза. Он улыбнулся и сразу стал не таким уж противным.

– Давай я буду вести ее. Я же парень. Держи карту.

– Спасибо, – растерянно пробормотала Альдис.

Действительно, любой маршрут до выхода пролегал через один из двух десятков квадратиков, выделенных на карте специальными символами.

– Нам их не обогнуть.

– Деваться некуда. – Хельг уже поставил Лакшми на ноги. – Нужно идти.

Компресс помог, бхатка перестала стонать от боли во время передвижения. Альдис даже начала надеяться, что у нее не перелом, а всего лишь сильное растяжение.

По пути им так никто и не встретился, не было слышно даже отдаленных криков. Остальные группы уже покинули этот участок лабиринта, и в пещере вновь царствовала тишина, прерываемая только редкими шорохами и потрескиванием фитилей в фонарях.

Когда узенький коридор внезапно расширился и вывел их в комнату, Альдис на секунду оторопела. Она с самого начала не ожидала от помеченных квадратиками участков ничего хорошего, но даже предположить не могла, что в лабиринте может встретиться нечто подобное.

Это был не грот и не пещера, а самая настоящая комната, только без окон и обстановки. Стены, пол и даже потолок в ней были выложены полированным камнем и расписаны различными сценками. Как завороженная, девушка сделала еще несколько шагов вперед и встала прямо перед огромным изображением орла.

– Ой, что это?!

– Йотунство!

Крики Хельга и Лакшми прозвучали почти одновременно. Альдис подпрыгнула и обернулась, чтобы увидеть, как каменная плита опускается и закрывает вход в комнату.

В пару прыжков девушка преодолела расстояние до противоположной стены, но сколько она ни стучала по камню и ни пыталась нажимать на все выступы или выемки, ничего не происходило.

Даже тон звука при простукивании стен почти не менялся: глухой и невыразительный, он словно тонул в каменной толще. Курсантка попробовала отыскать контур каменной плиты, но так и не смогла различить, какие из каменных блоков составляли стену, а какие принадлежали двери, настолько тщательно они были подогнаны. Везде серый и гладкий камень. Ни щелки, ни трещинки.

– Мы в ловушке, – объявила она, оборачиваясь к своим спутникам.

Бхатка снова разрыдалась, словно ждала именно этих слов как сигнала. Альдис раздраженно закатила глаза. Ей было жалко южанку – смешную, наивную, не приспособленную ни к пещере, ни к академии, но она терпеть не могла утешать кого-то.

Неожиданно здесь на помощь пришел Хельг. Он обхватил ревущую Лакшми руками за плечи, прижал к себе и дунул ей в лицо. Глаза у бхатки стали огромными и изумленными, от удивления она даже прекратила плакать.

– Ой, ты чего? – Южанка, забыв о своей покалеченной ноге, попыталась отодвинуться от юноши, но тот ей не позволил.

– Ты знаешь, мне тоже очень страшно, – тихо сказал Хельг. – Но я надеюсь, что вместе мы сможем победить наш страх.

Сокурсница зачарованно кивнула, глядя на Хельга снизу вверх, как до того на Альдис.

На секунду Альдис позавидовала умению Хельга управляться с рыдающими девчонками. Сама она могла бы пятнадцать минут распинаться о том, что ничего страшного не случилось, все живы и даже почти здоровы, реветь стыдно, посмотри на себя, хватит уже… ну и дальше в таком ключе. Она могла бы даже надавать Лакшми пощечин. Но вот так, двумя словами успокоить и ободрить, Альдис не умела.

Хельг все еще прижимал к себе девушку, которая совершенно позабыла о сопротивлении. Рядом с рослым свандом она казалась совсем миниатюрной – темные кудряшки на затылке южанки едва доставали до подбородка юноши. Парень погладил по ее щеке. Рот Лакшми приоткрылся, а лицо на секунду стало глупым-преглупым.

– Вы так и будете торчать тут до конца испытания? – Альдис постаралась смягчить свой тон, но слова все равно прозвучали сердито и резко.

– Ой! – Бхатка дернулась, как пугливый зверек, оперлась на больную ногу, потеряла равновесие, бестолково замахала руками и непременно шлепнулась бы на пол, если бы Хельг галантно не подхватил ее.

– Зачем ты так? – с укоризной спросил он, опуская Лакшми на пол и помогая ей вытянуть сломанную ногу.

Девушка слегка покраснела:

– Я только хотела напомнить, что мы тут заперты и надо что-то делать.

– Угу. – Хельг кивнул, подошел и встал рядом. – Думаю, дело в этих фресках. – Он выразительно кивнул в сторону опустившегося куска стены.

Рисунок на нем дополнил общую картину. Это было изображение Катаклизма. Альдис видела подобные картины в Книге Солнца, которую ей показывал отец Джавар, подробно растолковывая значение каждого рисунка.

Картина Катаклизма была строго разделена на три части, как того требовал канон. Справа налево шла святая история, повествующая о древних временах.

Первая часть изображала землю, леса, горы, реки, города и веселящихся людей. В небесах парили грифоны, в реках плескались русалки, по лесам бегали единороги. Время до Катаклизма, когда люди были беспечны и постоянно нарушали запреты богов. Недовольные этим боги парили над облаками и хмуро смотрели на землю.

На второй части был изображен сам Катаклизм. Земля расколота, и мертвецы поднимаются из Хельгарда. Города и леса охвачены огнем, огромный волк пожирает солнце, погружая мир во тьму. По краям мира поднимаются гигантские волны – это пробудился Мировой Змей Ёрмунганд, чтобы покарать людей за грехи.

На третьей части было показано время после Катаклизма. От огромного материка остались только крошечные островки, на которых ютились выжившие люди. Они сражались со злыми духами и друг с другом за право жить. Таким застал мир Всеотец, когда, вспоров брюхо Фенриру, добыл свое Небесное Око. На картине было изображено, как одним своим лучом он осушает море, чтобы дать людям больше пространства для жизни, а другим пронзает Мирового Змея.

– Хельг, а что здесь изображено? – спросила Лакшми, разглядывая соседнюю стену.

– А, это… – Голос Хельга был рассеянным, юноша явно о чем-то задумался. – Это Всеотец зачинает первого конунга.

– Зачинает?

– Ага. Знаешь, когда мужчина приходит к женщине, они раздеваются и… – Хельг запнулся. Кажется, он только сейчас понял, ЧТО говорит.

– Раздеваются – и? – заинтересовалась бхатка.

– Ну… и проводят… обряд… приносят жертву… и боги дарят им детей…

– А как они проводят обряд?

– Э… – Хельг покраснел как рак. – Танцуют там… целуются… разные вещи делают…

– Какие разные? – настойчиво спросила Лакшми.

– Песни поют… – убитым голосом сказал Хельг. – Напитки пьют…

Альдис прыснула, но тут же закрыла рот ладонью.

– И за это боги дают детей? – продолжала допытываться Лакшми.

– Наверное…

– Глупость какая-то, – решительно сказала Лакшми. – По-моему, просить детей у богов надо по-другому.

– Вот и я так думаю, – неуверенно отозвался Хельг.

Альдис сползла по стенке. Она заткнула рот обеими руками, но смех все равно прорывался невнятными бульканьями. Только бы не заржать в голос или не сболтнуть что-нибудь лишнее! Объясняй потом Лакшми, откуда дети берутся.

– Очень смешно, – язвительно бросил Хельг в ее сторону и наградил Альдис мрачным взглядом, но от этого стало еще смешнее.

Наконец она сумела успокоиться, утерла выступившие слезы, поднялась и подошла к рисунку, который обсуждали Хельг и Лакшми. На нем была изображена Сольвейг Тороддсдоттир, дочь отважного конунга Тородда Сванссона. Всеотец избрал Сольвейг за чистоту души и храброе сердце для рождения своего сына – полубога-получеловека, который должен был вернуть на землю мир и спокойствие. Сольвейг стояла перед огромным окном в ночной рубашке со сложенными на груди руками. Ее фигуру ярко освещало солнце, несмотря на то, что на дворе была ночь. В льющемся из окна свете можно было различить схематичные фигуры «Дварфа» и «Стрелка» – Всеотец даровал своему будущему сыну турсы как залог его царствия на земле. С этого момента заканчивалась эпоха Смутного времени, ибо в мир пришел сын Бога-Солнца.

На противоположной стене был нарисован первый конунг Харальд Скаллагримссон, перед которым склонились брахманы и кшатрии юга, мудрецы и самураи востока, друиды и фении севера. Эту картину Альдис тоже видела в книге отца Джавара, она символизировала повиновение народов Архипелага Дому Солнца. Как сказал отец Джавар, первый конунг, объединивший Архипелаг в единое государство Мидгард, воплощал на картине сам конунгат.

На последней стене застыл уже знакомый Альдис орел. Могучая птица парила, расправив крылья, в воздушных высях. Над орлом расстилалась семицветная радуга, по которой катилось солнечное коло – свастика. Справа от него распускался алый цветок костра, слева выглядывал из треугольника черный зрачок Небесного Ока – один из символов Храма.

– Эта стена отличается от остальных. – Голос Хельга над ухом заставил девушку подпрыгнуть.

– Чем?

– Посуди сама. На этих трех рассказываются истории – о Катаклизме, о Всеотце, об Объединении. А на этой – только символы.

– Логично. А ты соображаешь.

Хельг попытался скрыть самодовольную улыбку:

– Ну, спасибо.

Альдис прошлась по стене подушечками пальцев, пытаясь нащупать хоть малейший выступ. Увы, эта стена была такой же гладкой, неподатливой, глушащей любой звук.

– Бесполезно, – со злостью отметила она, оборачиваясь к Хельгу. Тот все так же задумчиво глазел на рисунки. – Везде камень. Нужен другой подход.

– Надо понять логику, – задумчиво протянул парень. – Говоришь, везде камень?

– Камень. Эти плиты, наверное, в полметра толщиной.

– Ясно…

– Ясно? А мне – нет.

– Может, пол? – неуверенно предположил Хельг.

Пол в комнате был выложен темными шестиугольными плитами. Камень поблескивал прожилками мрамора, но ни рисунков, ни каких-либо других подсказок видно не было.

– Может, и пол. – Альдис задумчиво прошлась по комнате, впечатывая каблуки в гладкую поверхность. Не похоже, чтобы где-то скрывалась потайная пружина.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю