Текст книги "Любовь, или Кошка на окошке"
Автор книги: Алина Кускова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 11 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]
Евгений попытался улыбнуться, но сам почувствовал, как вымученно это у него получилось. Куда только делась первоначальная бравада?!
– Матильду тоже пора укладывать, – вздохнула Женя. – У нее строгий распорядок, хозяйка за ним бдит. А Матильда без Жеки, – тут она сделала акцент на дурацком имени, – никак не засыпает. Представляешь невыспавшуюся кошку?!
– Нет, – пробормотала Зайка, прикидывая в светлой голове, как это кошка не может спать без хозяина.
– Это просто ужас, – закатила глаза к потолку Женя. – Так что пора расходиться…
– При чем тут кошка?! – не сдавалась Зайка.
Евгению уже стало смешно.
– Не только кошка. Внизу еще бабка, у которой очень чуткий слух. А напротив живет дед, – продолжала самозабвенно врать Женя, – который терпеть не может свет в чужих окнах.
– Фигня какая-то. Только репки у вас не хватает, – разочаровалась Зайка. – Но на Чайковского-то пойдем?
– Обязательно, – с чувством огромного облегчения произнес Евгений.
– Вдвоем только, – нахмурилась Зайка.
– Вдвоем, – пообещал Евгений и, пока подруги явно не трогательно прощались, уже начал искать причину для отступления. – Командировка или смерть? М-да.
– Что?
– Ничего, это я так, о своем, о мужском.
Когда дверь за Зайкой захлопнулась, Женя принялась оправдываться:
– Понимаете, Евгений, она сама ко мне навязалась. Я не могла ее не пригласить. В некотором роде эту квартиру я нашла по ее совету…
– Не понимаю, – мягко отрезал он. – Иногда нужно настаивать на своем и уметь говорить «нет». Я уже говорил об этом! Отстаивать свои интересы нужно учиться, понимаете?
– Но у меня нет никаких интересов! – вспыхнула Женя.
– Замечательно, – усмехнулся Евгений, – тогда, пожалуйста, без обид. И спасибо за прекрасный ужин.
– Разумеется! И пожалуйста.
У двери своей комнаты Романовский на мгновение задержался.
И в этот момент получил удивительный по своевременности вопрос:
– Евгений, извините, но очень хочется узнать, почему. Почему вы не женаты? Ничего личного! Просто хочется понять мужчин.
Изо всех сил сдерживая улыбку, Евгений глубокомысленно изрек:
– Если я вам отвечу, Женя, то вы поймете только одного мужчину.
– Ничего, иногда нужно начинать с малого. – Женя прижалась к дверному косяку и сложила руки кренделем.
– Хорошо, тогда знайте, – сытый Евгений был в хорошем расположении духа. – Есть такая трогательная и все объясняющая притча. Я услышал ее когда-то давно и запомнил. Когда умирал одинокий старик, возле него собрались внуки и правнуки его братьев и сестер. Они попросили старика рассказать перед уходом правду – почему он никогда не был женат. Старик ответил, что всю жизнь искал только ее – идеальную женщину. И нашел. «Почему тогда вы не вместе?» – спросили его. «Она искала идеального мужчину», – ответил старик.
– Да, действительно все объясняет, – выслушав притчу, загрустила Женя.
– Я оставлю дверь приоткрытой, – терапевтическим голосом пояснил Евгений, однако Женя при этих словах многозначительно хмыкнула, – для Матильды. Когда она нагуляется на балконе, придет ко мне. Вы тоже не закрывайтесь, чтобы она могла спокойно перемещаться по квартире. И не бойтесь, с моей стороны никаких посягательств на вашу честь не будет. Вы не в моем вкусе!
– А уж вы не в моем вкусе, возведенном в сотую степень! – вспыхнула Женечка, явно не ожидавшая такого поворота.
– Вот и отлично, договорились, – бросил Евгений и захлопнул перед ее носом дверь.
– Кретин, бабник и дурак, – донеслось вслед.
– Кретин и дурак, собственно, синонимы, – улыбнулся Романовский. – А про бабника – неправда.
На следующий день Евгений взял билеты на ближайший концерт в зале имени Чайковского. Ему безумно захотелось соединить несоединимое – высокую классику и Зайку так, чтобы она потом с придыханием говорила своей приятельнице об удивительном вечере, который провела с ее соседом по квартире. Безусловно, такого результата можно было добиться гораздо легче, сводив Зайку на дискотеку, но Евгений дискотеки терпеть не мог. И если уж придется провести с Зайкой вечер, то он проведет его хотя бы с пользой для себя.
Зайка, которой, купив билеты, он тут же позвонил, его инициативу радостно поддержала.
…Они сидели в зале, где чинно рассаживались любители высокой классики. Зайка листала программку. Фамилии композиторов явно удивляли ее.
– Хм… Вивальди. Никогда про такого не слышала! – заявила Зайка.
Сидящая рядом с Евгением пожилая дама в пенсне с сомнением посмотрела на Евгения и покачала головой.
– Моя спутница сказала, – решил исправить положение он, – что она ничего плохого никогда не слышала про исполнение произведений Вивальди другими оркестрами.
– О, – закивала дама, – в этом ваша спутница, несомненно, права.
Начался концерт, и на какое-то время Евгений забыл о своей спутнице. Музыка полностью захватила его. Однако в какой-то момент истинная цель визита в храм искусства вспомнилась Романовскому. Он повернулся к Зайке и принялся рассматривать ее скучающий профиль. Бывает ли профиль скучающий? Да, если уголки губ немного опущены, кончик носа подрагивает, а глаза устремлены… Впрочем, Евгений видел только один глаз Зайки – и тот внимательно следил за спортивного вида блондином, усаживающимся впереди них. Логично было домыслить, что вторым она тоже рассматривала красавца. Задел ли этот момент Евгения? Надо подумать… Он что, тиран, не разрешающий своей девушке смотреть по сторонам? Конечно, нет, он не тиран, но взгляды, брошенные девушками, бывают разными.
– Клевая публика, – прошептала Зайка, нервно оглядываясь на пожилую даму, ранее покачавшую головой. – Старики и красавцы. Молодежи мало. А энергичная музыка будет? А то какая-то кислая получается тусня.
– Здесь есть буфет, – попытался ее обнадежить Евгений.
– Там пиво продают?
– Не знаю. Т-с-с-с.
В этот момент звонко ударили в литавры.
– Офигеть! – вырвалось у Зайки, и она, вытянув шею, принялась наблюдать за музыкантом с этим диковинным инструментом.
У Евгения появилось такое чувство, словно он привел на концерт дрессированную обезьянку, которой все это было в новинку. Но он тут же поругал себя за эти мысли. Да, у людей нашего времени порой бывают другие приоритеты, не все знают великих композиторов прошлого, зато у них сердце доброе. Доброе ли? Романовский с сомнением посмотрел на Зайку. До чего же она хороша! Соблазнительная женщина – мечта поэта. Если немного перефразировать классиков, то истинный смысл их фраз именно такой.
А потом его снова поглотила музыка. И унесла в свой чарующий мир.
Первая часть концерта пролетела на одном дыхании. Евгений больше не следил за тем, насколько восторженно рассматривала зрителей и слушала исполнителей Зайка. Ведь она молчала. Молчала! Романовский посчитал, что это большой прогресс. И если она станет себя вести так и дальше, то у них непременно что-то сложится. Он не надеется, что это «что-то» окажется длительным, до гробовой доски, но на нечто трехгодичное – а если родится ребенок, то и дольше, – он вполне был согласен…
Ему хотелось семью: любимую жену, ласковых детей. Светлый дом – полную чашу. Это он мог бы обеспечить своим ежедневным и еженощным трудом. Отношения, полные взаимопонимания. Еще чего-то такого светлого и искреннего хотелось, чего в его прошлой семейной жизни не было. Этому светлому и искреннему там не нашлось места. А желание почувствовать, как это оно бывает в любящих семьях на самом деле, не пропадало.
И вдруг эта Зайка – мать его будущих детей?! Евгений захотел взять ее за руку, но потом решил не отвлекать: она так слушала музыку! Опустив голову и прикрыв глаза…
– Не будите ее. Пусть поспит. После ночной смены? – усмехнулась дама в пенсне, когда первое отделение закончилось и в зале зажгли свет.
Евгений посмотрел на Зайку, о которой грезил под музыку великих композиторов. Да, музыка властна над умами! По крайней мере, его она снабдила неисполнимыми грезами. Зоя Колокольцева спала сном человека, никогда не шедшего на сделки с совестью, – глубоко и спокойно. И от этого в душе Евгения перевернулось все, что только могло. Он мог простить девушке все, только не это. Уснуть под такую замечательную музыку?!
– Три ночи подряд работала, – пояснил он даме.
– Не сочтите за любопытство – где?
– В научной библиотеке. Картотеку переформатируют в электронный стандарт, – соврал Евгений, мысленно уже проклиная эту любопытную ценительницу прекрасного.
– Мне казалось, – прищурилась та, – что это везде уже давно сделали.
– Не везде, – бросил Евгений и пошел к выходу.
Он понимал, что поступает глупо, обижаться на уснувшую девушку просто смешно. Только не в его случае. Для него игнорирование высокого и прекрасного – как незнание таблицы умножения. И если раньше он прощал девушкам и не такое, если раньше не тестировал их классической музыкой, то сейчас был непримирим. Зайка – даже на одну ночь! – нет!!!
…На улице стоял теплый летний вечер, со стороны дворов одуряюще пахло флоксами и розами. Их аромат смешивался с выхлопными газами проносившихся по улице автомобилей, добавляя летнему вечеру городской остроты. Евгений подошел к своей машине и сел за руль. В салоне еще пахло шоколадными духами Зайки. Тошнотворный запах в сравнении с флоксами и выхлопными газами, решил Евгений. Пока поворачивал ключ в замке зажигания, подумал о том, что все-таки мог бы вернуться, забрать Зайку и пуститься с ней во все тяжкие… Подумал, но не сделал. Завел мотор и поехал прочь.
Отчего-то вспомнил о жиличке Жене. Что она делает? Покормила ли кошку? Матильда любит есть по ночам. Но вся ночь еще впереди, они ее вместе покормят.
Глава 5. Ты – моя головная боль
Женька сразу поняла, что у них свидание. Зойка весь день крутилась на работе перед зеркалом. Отчего-то в любом офисе принято показывать, что личная жизнь отвоевывает у скуки позиции по всем фронтам, и отпрашиваться в парикмахерскую, к маникюрше, на шоколадное обертывание… На обертывание отпрашивалась сегодня с работы именно Зоя. Вот Женечка и поинтересовалась, что это, зачем и почему.
– Темнота, – сказала ей Колокольцева. – Уже все продвинутые тетки знают, что это такое. Тебя заворачивают в шоколадную смесь, парят там несколько часов, после чего обмывают, и бац!
– Что – бац? – испугалась Женька. – Обмывают – и ты покойник?
– И ты скинула три кило. За один раз. Бывает, и больше скидывают, не знаю. У меня получается всего на сто граммов похудеть.
– И ради ста грамм столько мучений?! – ахнула Женька.
– Зато потом пахнешь вкусно.
– За такие деньжищи можно обмазаться шоколадом на несколько недель вперед, сидя дома!
Но Колокольцеву было не остановить в ее творческом порыве сделать из себя идеальную женщину. Женька вспомнила притчу, рассказанную Евгением. Никак Зоя не походила на ту, которую ждут годами и десятилетиями, мучительно отсортировывая остальных. Во всяком случае, как решила Женька, именно Евгению не подходила ее ветреная коллега. Но кто ее, Евгению Жукову, спрашивал? Кому были нужны ее дельные советы? Никому! В таком случае, решила она, пусть сами разбираются. Нельзя никого насильно тянуть за собой в счастье. Счастье каждый человек может интерпретировать по-своему. Одному Колокольцева за счастье, другому гордое одиночество в личной однокомнатной квартире – предел мечтаний.
Выскочив в холл, Женька проследила за Зоей, проводила ее в последний путь… Тьфу, что это у нее все мысли стали витать возле этого трагического обстоятельства?
Шагая после работы к метро, поддавшись внезапному порыву, Жукова позвонила еще одной школьной подруге, с которой не виделась уже много месяцев, если не целый год. Перекинулась парой фраз о том о сем, рассказала вкратце о себе, выслушала о ней…
– Представляешь, Женька! – оживилась тут подруга. – Я тут недавно Ваньку Костромина встретила! Сидит в нашем бизнес-центре в крупном туристическом агентстве юристом. Помнишь его?
– Еще бы! Конечно, помню, – усмехнулась невесело Женька.
– Так вот, он похорошел, возмужал, солидно стал выглядеть. Про тебя спрашивал! Дать ему твой номер телефона?
– Ну, – подумала немного Женька, – дай.
– А где ты в Москве живешь?
Женька назвала адрес.
После разговора с подругой настроение немного улучшилось. Женька вспомнила родной город, своих бывших друзей. Говорят, что друзья бывшими не бывают. Бывают, бывают, еще как! Стоит только разъехаться в разные стороны и зажить своей жизнью, как сразу меняются приоритеты. На первый план выступает собственная семья, потом – родители, работа, квартира, машина, дача и где-то на заднем плане маячит общение с теми, без кого раньше не могли обходиться ни дня. Если, конечно, добавить к «друзьям» слово «настоящие», из этого может получиться дружба, разделенная временем и расстоянием, но о ее крепости говорить не приходится. Вот такой печальный опыт был у Женьки.
В минорном настроении она вернулась домой, где ее уже ждали Ольга Геральдовна и Матильда. Бабуля Евгения положила на кухонный стол перед Женькой кошачье меню и потребовала узнать, где в данный момент находится ее любезный внук. Женька сказала, что не знает, где он, что он взрослый человек и гуляет сам по себе.
– Во-первых, – сузила цепкие глаза Ольга Геральдовна, что выражало крайнюю степень ее недовольства, – Евгений не человек!
Женьке хватило чувства юмора не заподозрить в нем инопланетное существо. Хотя все оказалось гораздо проще.
– Он не человек! – торжественно повторила Ольга Геральдовна. – Он мужчина!
– Что вы говорите, – хмыкнула Женька, начиная успокаивать себя тем, что принялась гладить Матильду, которая улеглась возле ее ног.
– Во-вторых, сами по себе гуляют только коты. Приличные кошки, – Ольга Геральдовна схватила Матильду и усадила ее себе на колени, – трутся о родные ноги! Милочка, в ваших же интересах следить за тем, куда и с кем ходит мой внук.
– В моих? – изумилась Женька. – Почему это в моих интересах?
– Если он приведет сюда еще одну девицу, мне придется указать вам на дверь. – Ольга Геральдовна продублировала свои слова о двери королевским жестом в ее сторону. – Вы же понимаете, что произойдет в этом случае?
Женька поняла. Ее, страшно надежную в обоих смыслах этих двух слов девушку, специально заманили в ловушку дешевой комнаты, чтобы она охраняла великовозрастного внука от чужого влияния. Но ведь Ольга Геральдовна в чем-то права. Если Евгений приведет сюда на постоянное место жительства Колокольцеву, то Женьке стопроцентно придется съехать. Она затравленно кивнула.
– Я рада, что вы такая понятливая, голубушка, – обрадовалась Ольга Геральдовна. – С этого дня, будьте так любезны, ведите отчет по часам и минутам, чем занимается мой внук. И с кем и чем он занимается. С кем – это основной вопрос. Надеюсь, вы в курсе того, что так называемая кто попало у него уже была?
Женька снова кивнула, чувствуя себя ведьмой на допросе инквизиции и уже унюхивая отдаленный запах костра. Она должна будет закладывать Евгения и Зойку! А если Ольга Геральдовна узнает, что с Колокольцевой ее внук познакомился через Женьку, то…
– Безусловно, Евгения, я не заставляю вас за ним шпионить. Но будьте начеку. Сильная женщина всегда должна бороться за свое счастье.
– Ольга Геральдовна, это вы о чем? – Женя потеряла до этого весьма крепкую нить повествования.
– О вашем благополучии, дорогая. Вам же нравится здесь?
– Да.
– Вот и побеспокойтесь, чтобы и мне понравилось. И Матильде. Не забывайте о ней. Сегодня, лишь только я открыла дверь, это несчастное создание бросилось к миске с едой, словно ее до этого совсем не кормили. Не спорьте! Я тут набросала меню на неделю. Запеченная утка, тушеная курочка, рыба только как заливное, ни в коем случае не давать ничего сырого, от этого у Матильды появляются глисты…
Женька слушала про кошку, а думала про Евгения.
А если он влюбится в Колокольцеву? Что прикажете тогда делать, многоуважаемая Ольга Геральдовна?! Она никогда не любила вранье и сама врала некачественно и без удовольствия. И тут еще эта Зойка! Но Женька не могла ей отказать, ведь именно через нее ей досталась эта чудесная комната. Ольга Геральдовна отказалась сдавать Зойкиной подмосковной подружке злосчастную комнату. Зоя Колокольцева и позаботилась о новой сослуживице, взяла номер телефона…
– Вы меня совсем не слушаете, дорогуша?
– Слушаю, Ольга Геральдовна. – вздохнула Женечка. – Только позвольте заметить, ваш внук взрослый мужчина и сам вправе решать, куда и с кем ему ходить.
– Разумеется, никто и не спорит, – величественно кивнула Ольга Геральдовна. – Никто не оспаривает его прав на личную свободу. Но тогда, голубушка, сами делайте выводы. И собирайте баулы, готовясь к переезду.
Слишком очевидно было превосходство хозяйки над беззащитной квартиранткой, но Женька решила не сдаваться:
– Хорошо. Если Евгений надумает жениться… Или… х-м… жить с кем-то, то я съеду.
– По причине? – удивилась Ольга Геральдовна, которой подобный ответ показался слишком неожиданным.
– По причине его большой и сильной любви, – объяснила Женечка. – Когда люди любят друг друга, им лучше не мешать.
И тут же с ужасом подумала:
«Что я несу?»
– Что вы несете?! – прищурилась Ольга Геральдовна, и Матильда спрыгнула с ее коленей. – Какая любовь? Любовь бывает в третьем классе, когда хочется взяться за ручку и помочь понести портфель. Чистая любовь, я имею в виду. Все остальное – блажь и мимолетное виденье. А у мужчин, милочка, чистая физиология. Неужели я в вас ошиблась?
Женьке очень не хотелось ссориться раньше времени с Ольгой Геральдовной. Вдруг у Евгения на самом деле окажутся мозги на своем месте и он поймет, кто такая Зоя Колокольцева. Нет, она хорошая, но есть некоторые «но»…
– Нет, – сказала она, – вы во мне не ошиблись.
– Вот и славно, – ответила Ольга Геральдовна и пропела: – Трам-пам-пам!
– Рада, что вас развеселила, – пробурчала Женька.
– Вы не представляете, дорогуша, как я рада! – призналась Ольга Геральдовна.
Женька так и не смогла понять, что же так обрадовало старушку? Что Женя согласилась стать доносчицей при ее дорогом внуке?
Проводив хозяйку, Жукова принялась готовить для Матильды супер еду. Провозилась почти час, благо имелись кое-какие навыки и вспомнился мамин опыт. Матильда съела ее стряпню с удовольствием и чинно ушла в туалет. Женька только расслабилась, как услышала оттуда подозрительные звуки. И, влетев туда, застала жуткую картину: чистюля-кошка выгребла из лотка весь наполнитель на махровый половичок и, сидя на всем этом бедламе, торжественно лила лужицу.
– Меня предупреждали, что наполнитель в лотке нужно менять раз в неделю, а не через каждые два дня! – воскликнула расстроенная Женька. – Матильда, это свинство с твоей стороны!
И тут раздался звонок в дверь.
Женька вздрогнула, представила, что это вернулась за чем-то Ольга Геральдовна. Вот она заходит, видит кошку, учинившую разгром в туалете, ругает Женьку… Ей и так уже досталось за внука, который таскается неизвестно где…
Она быстро выскочила и захлопнула дверь в туалет. Пусть Матильда посидит одна, ничего страшного, как раз закончит свои черные дела. Главное, Ольгу Геральдовну (а наверняка это она вернулась, чтобы отдать еще парочку приказаний) Женька постарается в туалет не пускать и уболтать в прихожей. Евгения открыла входную дверь и… замерла.
– Привет, Жукова.
На пороге стоял Ванька Костромин собственной персоной, и персона эта была очень даже симпатичной. Такой же, как и раньше, рыжей. Но Женьке все равно понравилась, потому что напомнила далекое детство.
– Костромин?!
– Может быть, перейдем к более неформальному общению? – предложил рыжий.
– Перейдем, – согласилась Женька.
– Как я понимаю, – быстро оглядев пространство за Женькиной спиной, произнес он, – снимаешь?
– Угу.
– Тогда приглашаю на ужин в ресторан. Как старый друг молодую подругу.
Женька хихикнула и сразу согласилась. Схватила свою сумочку, переобулась и убежала вместе с Ванькой. Спускаясь по ступенькам – Костромин, как и Женькин отец, проигнорировал лифт, – думала о том, как потом расскажет Евгению, что тоже ходила на свидание с любимым человеком! Нет, про любимого человека она соврать не сможет. Просто скажет, что ходила на свидание. Пусть Евгений не думает, что у нее никого нет, что она никому не интересна, и пусть хоть немного поволнуется!
Почему-то именно в этот вечер Женька почувствовала к Ваньке непонятную симпатию, которой уже давно не испытывала к старым друзьям. Тем более к этому мальчишке… хм… парню, не пришедшему к ней на свидание. Нужно было бы изобразить из себя неприступную царевну или глухонемую слепую инвалидку, чтобы позлить Костромина, сбив с него вид победителя.
На улице Женька повернулась в его сторону и хорошенько пригляделась. Так и есть! Его конопатая физиономия светилась радостью триумфатора. В довершение к этому Костромин обнял Женьку за талию. Полминуты потерпев это, Женька скинула его руку с талии и предупредила, что фамильярностей больше не потерпит.
– Гы-гы, – сказал Ванька голосом из прошлого, – а ты что, замуж выскочила?!
И тут в первый раз Женька задумалась: а с какой стати она согласилась провести с ним вечер? Совсем ополоумела, что ли? Куда делось ее неписаное правило, что лучше одной, чем с кем попало?
– А я так и не женился! – признался Костромин, не дождавшись ответа.
Отчего же с кем попало, подумала Женька. Ваньку она знает давно, он, подлец и негодяй, к ней на свидание не пришел… Стоп. Не в том ключе она сейчас рассматривает свалившегося с небес холостяка. Может быть, все это время он ждал только ее, думал только о ней, мечтал, надеялся на взаимность…
– Одни дуры попадались, – принялся рассказывать ей историю своей жизни Костромин. – На Вальке я чуть не женился! Хорошо, что не женился.
Нет, оказывается он думал не только о Женечке Жуковой. У него было полно баб! Нафантазировала ты, Женька, себе чего-то несусветного.
– Потом Верка была. Ну, той я сразу сказал: или я, или загс.
– И что она выбрала? – хмыкнула Женька, догадываясь.
– Загс с другим, – кивнул Ванька. – Ну и дура!
– Вань, ты нисколько не изменился!
Женька растерялась. Теперь она не понимала, что же такого в нем нашла раньше? Отнести ее к тому типу женщин, который подбирает себе мужчину по принципу «и такой сойдет», было нельзя. Эх, как же она в юности обманывалась!..
Женька тяжело вздохнула. Костромин принял это на свой счет.
– Не переживай! Это к лучшему, мы же опять соединились.
– Ты не слишком спешишь? – прищурилась Женька.
– Спешить будем вместе.
Костромин распахнул перед ней дверцу серебристой иномарки, припаркованной на улице неподалеку от ее дома.
– Домчу за пять минут!
– За пять минут доедем только до «Макдоналдса», – скептически заметила Женя. – Это спальный район. И знаешь, Вань, я не хочу в ресторан. И ехать никуда не хочу. Давай просто погуляем по парку, у нас здесь рядом прекрасный парк с прудом, где живут ручные утки. Их можно покормить батоном из вон той булочной.
Костромин согласился, хотя на протяжении всей дороги до булочной и обратно бубнил про то, сколько Женька потеряла, не приняв его предложение. Словно сам себя сглазил! Но в парке ему понравилось. Птицы уже стихли, ожидая наступления сумерек, собаководов и родителей с детьми тоже было мало.
Они шли по пустынной дорожке, когда Женька неожиданно спросила, перебивая Костромина, монотонно рассказывающего ей историю своей очередной неудачной любви:
– Вань, а почему ты тогда не пришел?
– Когда?
– Ну, тогда, когда я ждала.
– А, тогда? Дык прикинь, Жень, я ногу сломал!
– Как сломал?!
– Обыкновенно. Полез тебе за цветами через забор в какой-то палисадник в частном секторе, уже нарвал букет, и вдруг выскакивает собака. Огромная такая, ротвейлер. И хрясь челюстями возле меня. Я цветы кинул и полез на забор. Она – за мной! Прыгает, зараза, наверх, еле успел на ту сторону перемахнуть. Успеть-то успел, только свалился неудачно и ногу сломал. Хозяин собаки вышел и «Скорую помощь» мне вызвал. В больнице валялся месяц, потом дома сидел почти полгода.
– Так поэтому ты тогда не пришел… – потрясенная рассказом Женька чуть не потеряла дар речи.
– А ты почему подумала, я не пришел? – гаркнул Костромин. – Девчонки же сказать хотели! Я сам на тебя обиделся. Ждал, что придешь, проведаешь.
– Я не знала. – Голос Женьки дрогнул. – Извини, Вань.
– И я не знал, что ты не знала. А хорошо, что мне сегодня так повезло и я твой адрес добыл! – воскликнул Костромин.
И взял Женькину руку в свою лапищу.
Нет, рассудила Женя Жукова, жалость по поводу его сломанной ноги – это одно, а отношения, к тому же близкие, – это совсем другое. Она аккуратно высвободила свою ладонь. И заметила:
– Цветы воровать нехорошо, Костромин.
– Так я же для тебя старался! – как маленький, прогундосил Костромин. – Но ты права, да, цветы воровать нехорошо, потому что можно упасть и сломать ногу. Слушай, Жень, выходи за меня замуж. Мы тебе купим цветочный магазин.
– Вань, какой ты смешной! – рассмеялась Женечка. – Ты же ничего про меня не знаешь. Какое замужество?!
Девушка была поражена его откровением. Надо же! Костромин все еще ее любит! Он ее искал и нашел, замуж вот зовет. Какая прелесть.
– Ничего смешного не вижу, – рассудительно начал тот. – Тебе скоро тридцатник, а ты все одна. Рожать пора и семьей обзаводиться. К тому же я знаю все твои плюсы и минусы.
– Минусы? – оживилась Женька. – А какие у меня минусы?
– Ты слишком вредная и самостоятельная, – признался Ванька.
– Какая дважды прелесть, – хмыкнула Женька. – Это считать как признание в любви?
– Как хочешь считай.
– Бабушка, бабушка, а как вы с дедушкой поженились? – просюсюкала Женька, изображая голоса своих будущих внуков. – А так, внученька, твой дедушка сказал, что я старая дева и больше никому, кроме него, не нужна. Правда, романтично? – добавила она уже своим обычным голосом.
– Да ладно тебе! – отмахнулся Костромин. – Какая романтика? Хочешь, я сейчас тебе с этой грядки все цветы сорву?!
– Ну, во-первых, это не грядка, а клумба. А во-вторых, цветы не мои, а общественные, так пусть на них общественность и любуется, – отрезала Женька.
Они еще немного прошли по дорожке, после чего остановились возле пруда. К берегу сразу подгребли две утки.
– Откуда они только взялись? Птицы спать собираются, а эти клянчить притюхали.
– Вань, это мы для них батон покупали, – улыбнулась Женька.
И принялась кормить уток. Пару кусков те схватили с удовольствием, а потом начали отлынивать от процесса поглощения еды.
– Жень, – сказал Ванька задумчиво. – Я знаю, что для такого предложения нужно давать время подумать. Я тебе его даю.
– Вань, ты очень щедрый, – не отрывая взгляда от уток, похвалила его Женя.
– И заботливый, – добавил не страдающий от скромности Костромин. – Но не уводи разговор в сторону. Я тебе даю пять дней! Целых пять дней ты можешь ходить, лежать, стоять и думать о выгодном замужестве со мной. Как?
Женьке не хотелось спорить и портить этот прекрасный вечер. Поэтому она охотно кивнула:
– Согласна. Ой, согласна подумать пять дней. А если мне понадобится больше?
– Зачем? – удивился Костромин. – У тебя есть пять дней и пять ночей – уйма времени. Тоська вот тогда сразу поняла, какой я идеальный муж, только я передумал. Сразу.
– Значит, и со мной можешь передумать?
– С тобой нет, – отрицательно покачал головой Костромин. – Ты в числе моих баб… пардон… девчонок особенная. Первая любовь!
– Какой почетный титул, – усмехнулась Женька.
– А то, – согласился с ней Костромин.
Они гуляли недолго, шли рядом, словно два школьника на первом свидании. Ласковый летний ветер развевал Женины волосы, охлаждая голову и проветривая мозги. И Женька наконец поняла фразу о том, что нельзя дважды войти в одну реку. Что было, то прошло. Прошлое нужно отпустить, в каком бы привлекательном виде оно вновь ни являлось. И какие бы выгодные предложения ни делало. Жизнь идет вперед, продолжается, оглядываться назад никогда не имеет смысла. Тем более сейчас, когда словно глаза открылись: и чего она раньше в нем находила? Разве можно Костромина сравнивать с Евгением? О, она уже сравнивает?! Да никакого сравнения!
– Вань, – сказала Женька, когда они остановились возле ее подъезда, – извини. Но я не буду думать пять дней.
– Вот и молодец, – обрадовался он и полез в карман, достал оттуда бархатную коробочку. – Я знал, что тридцатник сыграет свое дело.
– Мне двадцать девять лет, – уточнила Женька. – Но ты неправильно меня понял. Я не хочу возобновлять с тобой отношения.
– Так мы и не будем! – махнул коробочкой Костромин. – Поженимся, и все. Зачем нам цветочно-конфетный период? Я уже один такой отхромал.
– Мы не будем жениться.
– Я тоже сначала за пожить в гражданском браке!
– Костромин! Я тебя не люблю, – сообщила Женька.
Но, оказывается, суровая правда Костромина не испугала.
– Так и не надо, – махнул рукой он. – Я тебе не любовь предлагаю, а замужество. Это гораздо лучше и выгоднее, заметь, Жень.
– Ты не изменился, – констатировала Женечка. И решительно проговорила: – Ванечка, прощай.
– До завтра?
– Нет, прощай.
– Ты меня отвергаешь?! – опешил Костромин. – Меня, серьезного, состоятельного, во всех отношениях сложившегося мужика?! Жукова, совсем обалдела?! Тебе тридцать лет, и ты никому не нужна! Меня Светка два часа уговаривала к тебе приехать, сказала, что ты заранее на все согласна!
– Она ошиблась, – отчеканила Женька и пошла в подъезд.
– Вот дура-то, – бубнил ей в спину Костромин, пока Женька не хлопнула у него перед носом тяжелой дверью. – Раньше нормальной девчонкой была, с годами совсем из ума выжила. Замуж идти отказывается! Да я второй раз не предлагаю. У меня баб как семечек в подсолнухе. Да у меня, да у меня…
– У меня есть я, и этого вполне достаточно, – говорила себе Женька, взбегая по ступенькам лестницы. Лифт она тоже проигнорировала. – Разве мне нужен придурочный мужчина?! И если никого больше нет, то это не значит, что я одинока. Я не одинока, я самодостаточна.
Она остановилась у двери и перевела дух. Прислушалась. Ей бы хотелось услышать тишину, но из квартиры раздавалось раздирающее душу мяуканье. Женька обомлела. Кто там? И что он делает с Матильдой?! Она принялась искать в сумочке ключи от квартиры, но не нашла. Забыла?! Тогда как же закрыла дверь? Нет, потеряла! Она потеряла с Костроминым не только свои мозги, но и ключи?! И что теперь делать? Где Евгений? Сколько можно прохлаждаться с Колокольцевой?!
А если там Матильде плохо и бедная кошка валяется в мучительных коликах… Стоп. Женька оставила ее… в ванной комнате. Нет! Она закрыла кошку в туалете! И Матильда весь вечер просидела там. Женька прислушалась. Да, звуки доносились приглушенные. Кошка жива, но Женька попала… Ольга Геральдовна ее убьет! Нет, хуже – выгонит со снимаемой жилплощади. Но прежде всего ее убьет Евгений! И будет сто раз прав.
