Текст книги "Последняя битва дакотов"

Автор книги: Альфред Шклярский

Соавторы: Кристина Шклярская
сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 20 страниц)

Возглавлял их Черный Орел, жаждущий борьбы и крови. За ним следовали Большая Грива, Длинное Копье, Кривая Рука и Два Ножа.

Черный Орел напал на ближайшего к нему солдата, тот заслонился ружьем. Черный Орел сильным ударом палицы выбил ружье из его рук и тут же ударил по голове. Солдат упал на землю мертвым. Разгорелась ожесточенная рукопашная. Кривая Рука тяжело ранил своего противника. Длинное Копье тоже свалил солдата. Все большее число индейцев находилось в пределах форта.

Неожиданно из глубины двора ударило мелкокалиберное орудие, сейчас же его поддержали еще два других. Снаряды стали разрываться вблизи баррикады, занятой индейцами. Уже от первого залпа пали Черный Орел, Два Ножа и Сломанный Томагавк. Захваченным врасплох артиллерийской канонадой санти дакотам пришлось очистить двор и они ушли, унося с собой убитых и раненых.

Солдаты принялись возводить новые укрепления вместо разбитых индейцами, орудия же начали обстреливать деревянные домики за казармами, что были захвачены индейцами.

После того, как не удался штурм с северной стороны форта, Красный Бас ударил с юга. В яростной схватке санти дакоты овладели находящимися за пределами форта защитными укреплениями и начали обстреливать оттуда артиллеристов, обслуживающих орудия. Однако тем удалось под градом пуль и стрел из луков повернуть орудия в сторону стрелявших, и артиллерийские снаряды принудили индейцев отступить.

В течение нескольких часов санти дакоты предприняли не одну атаку и с разных сторон, но единственным их достижением оказался захват почтовых лошадей и коровьего стада. То, что защитники форта применили артиллерийское оружие, совершенно захватило индейцев врасплох, они-то полагали, что расположенное в форте артиллерийское подразделение участвует в войне с южными штатами. Использование старых пушек, оставшихся в форте, стало неприятным сюрпризом для Малого Ворона.

Под вечер хлынул сильный дождь и санти дакоты прервали битву.

В тот же день Желтый Камень покрыл лицо пеплом в знак траура по погибшему сыну. Но он был им горд, ведь Черный Орел пал в бою с оружием в руках, как и пристало отважному молодому воину. Всем стало известно, что, прежде чем погибнуть, он убил одного солдата и тяжело ранил другого, проявил большую храбрость и презрение к смерти. Останки Черного Орла и других погибших были перенесены в резервацию, где должны были состояться похороны.

Пользуясь перерывом в военных действиях, вождь Малый Ворон собрал ночью военный совет. На нем присутствовали Большой Орел, вождь Манкато, Красный Бас и Желтый Камень. Совет состоялся в разбитой наспех палатке среди скалистых обрывов. Вожди сидели хмурые, недовольные, и Малому Ворону пришлось немало потрудиться, чтобы уговорить их не отступиться от идеи захвата форта Риджли. Для индейцев было обычным отказываться от сражения, если им попадался превосходивший их численностью и лучше вооруженный противник. Участие артиллерии они сочли достаточным основанием для прекращения боя. Однако и Малый Ворон был прав, когда утверждал, что в настоящий момент нельзя прекращать военных действий. В ярких красках обрисовывал он грядущую месть белых и все кары, что должны упасть на головы санти дакотов. Один единственный проигранный бой не мог предопределить результата войны, еще существовала возможность ее выиграть. Как будто специально, чтобы поддержать Малого Ворона, в ту же ночь в ряды вахпекутов и мдевакантонов стали вливаться добровольцы из Верхнего агентства. Само по себе это не означало, что вахпетоны и сиссетоны отказались от нейтралитета, тем не менее прибытие многочисленных добровольцев сильно всех ободрило.

Утро четверга двадцать первого августа оказалось не менее дождливым, чем прошедшая ночь. Санти дакотам не хотелось идти в атаку по скользкой, размокшей земле. Дождь не прекращался почти до вечера, и все это время защитники форта укрепляли и восстанавливали баррикады, а в лагерь санти дакотов тек непрерывный поток добровольцев из Верхнего агентства.

Ранним утром в пятницу индейцы вновь начали занимать позиции неподалеку от строений форта. Малый Ворон, Манкато, Большой Орел и Красный Бас начали одновременный яростный штурм со всех сторон.

Желтый Камень и Длинное Копье руководили атакой с южной стороны. Жаждущий отомстить за смерть сына, Желтый Камень первым добрался до большой конюшни для почтовых лошадей, находящейся буквально в нескольких шагах от форта. Пуля, выпущенная из офицерского пистолета, поцарапала ему правую щеку. Желтый Камень покачнулся, однако не упал, а через минуту, перемазанный пеплом и собственной кровью, он снова успешно выводил из строя своих врагов. Конюшня была захвачена с первого же удара, из нее можно было прекрасно обстреливать двор форта. Укрывшиеся в конюшне воины приступили к систематическому обстрелу видных отсюда, как на ладони, хлопотавших вокруг орудий солдат. Победная чаша весов стала склоняться на сторону санти дакотов.

Но, лишь индейцы начали обстреливать артиллеристов, те сумели под огнем повернуть орудия в сторону конюшни. Снаряды подожгли крышу, а вскоре уже пылало все здание и санти дакотам пришлось покинуть ставшую опасной позицию.

До самой темноты Малый Ворон направлял на форт одну атаку за другой, но все попытки попасть во внутренний двор ни к чему не привели. Вечером бой был прерван и санти дакоты вновь отступили к полосе прибрежных холмов, чтобы перегруппировать силы, унося с поля боя убитых и раненых воинов3535
  В боях за форт Риджли санти дакоты потеряли 100 человек убитыми, было много раненых, в то же время защитники форта потеряли троих убитыми и 13 – ранеными, не считая 25 солдат, убитых во время неудачного разведывательного похода капитана Марша. Индейцы также понесли большие потери в результате стрельбы из пушек.


[Закрыть].

Той ночью Малому Ворону было весьма невесело. На всех стоянках звучали траурные причитания, погибло около сотни воинов, многие получили ранения. Малый Ворон чувствовал, что вожди и воины скоро откажутся повиноваться ему. Традиционные методы боя, которых придерживались индейцы с равнин, состояли в том, чтобы быстро напасть, быстро нанести удар и тут же исчезнуть. Метод осады не давал таких возможностей, поэтому воинам больше не хотелось участвовать в сражении за форт, оно требовало от них слишком много терпения и времени. А Малому Ворону не хотелось терять популярности и положения вождя, и потому он решил сменить план. И вновь собрал ночной совет.

Малый Ворон пристально вглядывался в тех, кто собрался в его типи. Угрюмые, серьезные лица вождей не сулили ему ничего хорошего, однако Малый Ворон был очень неплохим стратегом, а еще лучшим психологом и оратором. Так что он посмотрел вождям прямо в глаза и начал:

– Многие наши братья совершили сегодня достойные похвалы боевые деяния, многие перенеслись в страну Великого Духа. Многие получили раны, свидетельствующие об их отваге. Давайте не будем оплакивать наших павших братьев, ибо нет большей чести для воина-индейца, чем пасть смертью храбрых на поде битвы. Но давайте не будем и дальше вести неравный бой. Если бы белые не вытащили свои длинные ружья, форт уже вчера стал бы нашим! В создавшемся положении нам нужно сменить наши первоначальные планы. Раз мы не смогли захватить форт Риджли, мы его просто-напросто обогнем. Недалеко отсюда на южном берегу Миннесоты расположен город Нью-Ульм. Вдоль дороги, ведущей к городу, стоит немало зажиточных ферм, и там нет длинных ружей. Мы уничтожим фермы, легко захватим незащищенный город и возьмем богатую добычу. В форте Риджли уже ничего нет, а что было, мы уже взяли. Захваченное стадо отослано в резервацию, оно отгонит призрак голода, наши женщины и дети будут сыты. Я предлагаю моим братьям захватить Нью-Ульм. В окрестностях этого города расположены и другие: Саус Бенд, Манкато и Сент-Питер. Когда мы убьем и выгоним жителей этих городов, форт Риджли сам попросит у нас пощады. Что скажут мои братья?

Малый Ворон оказался совершенно прав в своих предположениях, его новый план очень понравился всем вождям. С самого начала восстания они только и мечтали, что о грабеже одиноко стоящих ферм и беззащитных городов. Озабоченные лица вождей разгладились. Ну и что из того, что они оставляли за собой горстку белых в форте Риджли? Да белые не осмелятся выйти за пределы форта на просторы прерий, ибо там они тотчас попадут под копыта индейских мустангов.

Малый Ворон был доволен не меньше них и его план опустошения южной долины Миннесоты стал принимать совершенно реальные очертания.

Той же ночью сразу после окончания совета Малый Ворон послал разведчиков в сторону Нью-Ульма.

Ранним утром в субботу санти дакоты двинулись вниз по течению Миннесоты.

Нью-Ульм уже нельзя было захватить врасплох, в течение всех пяти дней, что прошли со времени начала восстания, город наводняли толпы беглецов, их рассказы сеяли страх и панику. Жители Нью-Ульма знали, что им грозит, и обратились за помощью, из Сент-Питера прибыл отряд милиции, возглавляемый судьей Верховного Суда Миннесоты, Фландро3636
  Чарлз Фландро.


[Закрыть], раньше он служил агентом у санти дакотов. Ввиду его большого опыта общения с индейцами, ему было поручено командовать обороной Нью-Ульма. Из города Манкато прибыла сотня добровольцев, из Саус Бенда – немного поменьше. Правда, эти добровольцы, наслушавшись слухов о предполагаемом нападении на Саус Бенд индейцев виннебаго, чья резервация находилась совсем недалеко от их города, немедленно возвратились к себе домой.

Положение Нью-Ульма не способствовало его обороне. Город стоял на берегу Миннесоты и только со стороны реки можно было не опасаться нападения. Со всех же остальных сторон город окружала бескрайняя прерия, она постепенно, террасами, подымалась к выходу в долину, по которой подтягивались санти дакоты. Судья Фландро не имел большого опыта сражений с индейцами. Первым его решением стала высылка отряда разведки в количестве семидесяти пяти человек, этим он значительно ослабил оборону города.

А тем временем вскоре по выходе санти дакотов в поход заранее высланные разведчики донесли Малому Ворону, что многочисленный отряд милиции из Нью-Ульма переправился через реку и двигается вдоль северного берега в их сторону. Малому Ворону нечего было бояться боя с добровольческой милицией на открытых просторах прерии. В этих условиях индейцы с равнин с их небольшими, проворными мустангами без всякого труда брали верх не только над добровольческими отрядами, но и над регулярной американской конницей. Поэтому Малый Ворон немедленно выслал Большого Орла с сотней воинов отрезать милиции дорогу назад к парому на реке, а вождя Манкато с еще одной сотней бросил прямо на отряд милиции. Те быстро разбили нью-ульмский отряд и загнали его в глубь прерии, поэтому милиция не смогла вернуться в Нью-Ульм, чтобы участвовать в бою за город.

Главные силы санти дакотов под командованием Малого Ворона, Красного Баса и Желтого Камня переправились на южный берег Миннесоты. Сразу же над прерией занялось зарево пожаров, то одна за другой горели одиноко стоящие фермы, а их обитатели гибли, не оказывая ни малейшего сопротивления. Террор и поджоги шли по пятам за санти дакотами, когда те брали кровавый реванш за поражение у форта Риджли.

Наконец, отряды индейцев добрались до входа в долину и высыпались на открытую равнину у Нью-Ульма. Санти дакоты растянулись полукругом цепью и вихрем понеслись вниз по склону к городу.

Судья Фландро в очередной раз продемонстрировал отсутствие боевого опыта, а именно приказал спалить дома на краю города, чтобы те не могли служить нападающим прикрытием, отряды же милиции он разместил в созданных природой укрытиях. В самом же городе у реки были забаррикадированы шесть зданий, они явились бы последним защитным бастионом на случай, если неприятель ворвется в город. В эти здания были собраны тысяча двести беженцев, не принимающих участия в сражении. Затаившиеся в укрытиях отряды милиции с ужасом наблюдали за страшной атакой санти дакотов.

Под аккомпанемент глухого конского топота зловеще гремел воинственный клич дакотов:

– Хокка-хей! Хадре хадре сукоме сукоме!

Над лавиной всадников реяли на ветру боевые штандарты, перья разноцветных головных уборов. Разметавшиеся гривы коней и длинные волосы всадников летели подобно черному пламени, острия пик горели на солнце. Земля гудела под ударами сотен копыт, а вибрирующий, затяжной боевой клич, казалось, пронзал воздух.

Защитники города встретили атаку индейцев залпом из карабинов. Кое-где на землю рухнула лошадь, некоторые всадники соскользнули со спин мустангов, но лавина всадников по-прежнему летела вперед, подобно урагану, не обращая внимания на град смертоносных пуль.

В лица защитников Нью-Ульма ударил острый запах лошадиного и людского пота. Снова прогремел страшный клич:

– Хадре хадре сукоме сукоме!

Отряды милиции охватил ужас. С начала по одному, а потом все вместе, как по команде, люди оставили позиции и что есть сил бросились к городу.

Не успели убегающие милиционеры хоть немного прийти в себя от пережитой паники, как лавина всадников-индейцев уже ворвалась в город, закружилась среди домов. Начались яростные схватки врукопашную. Общий бой разделился на отдельные схватки, каждый дом становился самостоятельным пунктом сопротивления, каждый приходилось захватывать отдельно. Но ничто не могло остановить разгоряченных битвой санти дакотов. Если какой-то дом не сдавался сразу, они поджигали его, а вскоре подожгли с подветренной стороны и весь город. Тучи черного дыма поднялись вверх. Стоны умирающих и раненых мешались с криками ужаса. Вся эта мешанина звуков перекрывалась боевыми кличами «Хокка-хей!», громом выстрелов, свистом стрел.

Милиция окопалась в каменной ветряной мельнице и в здании почты, пока главные силы защитников города пробивались к забаррикадированной части города у самого берега реки. Но и санти дакоты уже собирали своих для штурма этого последнего бастиона.

Судья Фландро, потрясенный бегством милиции во время первой атаки дакотов на город, уже потеряв всякую веру в победу, собрал шестьдесят милиционеров и бросил их в отчаянную контратаку. К его удивлению, отряд милиции с такой яростью ударил по подтягивающимся санти дакотам, что с легкостью развеял их.

И это был конец боя за Нью-Ульм. Индейцам, безумно отважным в отдельных атаках, быстро надоедала позиционная борьба, они ее терпеть не могли. Правда, стычки и стрельба длились еще до захода солнца, но последний бастион так и не был взят3737
  Как только прекратились атаки индейцев, Фландро собрал военный совет, на котором было решено эвакуироваться из разрушенного города. Дети, старики и раненые были размещены в 153 фургонах, остальные шли пешком. Таким образом под охраной милиции эта печальная процессия жертв войны добралась до города Манкато, отстоящего на расстоянии 30 миль.


[Закрыть]. После наступления сумерек санти дакоты отступили на северо-запад, забирая с собой раненых и убитых.

Победа досталась нью-ульмцам дорогой ценой. Погибло двадцать шесть милиционеров, свыше шестидесяти были ранены. Из ста девяноста домов уцелело только двадцать пять.

V. ЧЕРНЫЕ ТУЧИ НАД МИННЕСОТОЙ

Пока шли бои за форт Риджли и Нью-Ульм, небольшие отряды санти дакотов носились по прерии в поисках легких побед. Индейцы жгли фермы, убивали их обитателей, не щадя даже своих давних знакомых. Случалось, правда, что белых предупреждали о нападении просто потому, что они считались «хорошими людьми». Но, конечно, то были лишь отдельные случаи. Пожар войны охватил значительные пространства Миннесоты. Один отряд санти дакотов углубился на пятьдесят миль на юг от Нижнего агентства, к селению Лейк Шитек, там из пятидесяти жителей были убиты пятнадцать, а женщин и детей взяли в плен. Другой отряд индейцев добрался до границы со штатом Айова и там, у реки Де Мойн, убил тринадцать норвежских поселенцев. Небольшая группа воинов предприняла атаку на находящийся к северу форт Эберкромби. В этом случае, однако, во время двух атак защитники форта потеряли только двоих солдат убитыми и имели четверых легкораненых, поскольку сумели применить против нападающих индейцев гаубицы. Невозможно было подсчитать точное количество нападений и их жертв на бескрайних просторах прерий Миннесоты. До того, как встретиться с белыми людьми, индейцы с равнин относились к небольшим военным походам, как к каким-то интересным соревнованиям, которые, по правде сказать, иногда кончались довольно большой кровью, но никогда убийство врагов не являлось для них главным. Удачные походы приносили славу, честь и добычу. Вот и теперь молодые санти дакоты самочинно отправлялись в походы, но сам характер этих походов изменился. Белые преследовали индейцев, и потому индейцам тоже приходилось убивать.

Тем не менее, над все еще победоносными санти дакотами на юго-востоке начали собираться темные тучи. Накануне нападения санти дакотов на форт Риджли командир форта, лейтенант Гир, успел послать в форт Снеллинг гонца с просьбой о помощи. Посланец этот, рядовой Уильям Стерджис, оседлал лучшую в форте верховую лошадь и мчался на ней без отдыха день и ночь. За восемнадцать часов он покрыл расстояние в сто двадцать пять миль, отделяющее форт Риджли от форта Снеллинг. По дороге он предупреждал об опасности жителей одиноко стоящих ферм и селений. Благодаря ему встреченный им в Сент-Питере майор Гэлбрейт немедленно послал в форт Риджли пятьдесят рекрутов, взявших себе имя Ренвилл Рэнджерс3838
  Эти рекруты большей частью происходили из графства Ренвил, расположенного на северном берегу Миннесоты, напротив Нижнего агентства. Поэтому и отряд этот назывался Ренвилл Рэнджерс (кавалерия из Ренвилла).


[Закрыть].

Узнав о вспыхнувшем восстании санти дакотов, губернатор Миннесоты Александр Рамсей назначил главнокомандующим полковника Генри Сибли, исполнявшего перед Рамсеем обязанности губернатора только что возникшего штата Миннесота. В качестве торговца мехами он лично был знаком с многими вождями санти дакотов, считался знатоком обычаев индейцев, их образа мышления. Так оно и было, однако Сибли не имел никакого опыта войны с индейцами, что вскоре и сказалось.

Сибли энергично занялся подготовкой контрудара. Уже на следующий день после назначения он послал в форт Снеллинг пароход с четырьмя ротами солдат из шестого пехотного полка Миннесоты. Пароход доплыл до расположенного в двадцати милях городка Шакопи, а оттуда солдаты два дня маршировали до Сент-Питера.

Панические, часто преувеличенные вести, разносимые беженцами, не позволили Сибли как следует оценить масштаб восстания санти дакотов. Поэтому он пришел к убеждению, что форт Риджли уже пал и с Великих равнин вот-вот явится могучий народ дакотов. Это бы означало, что дакоты смогли бы ввести в бой семь-восемь тысяч воинов. Находясь под впечатлением всех этих вестей, Сибли потребовал от губернатора прислать подкрепление и карабины «спрингфилд» 3939
  В американской армии долгое время использовались однозарядные карабины, заряжаемые через дуло. Позднее усовершенствованный карабин «Спрингфилд» заряжался с казенной части.


[Закрыть]. Губернатор немедля прислал карабины и еще шесть рот шестого полка. Кроме того, Сибли начал набирать добровольцев в милицию.

Как раз в тот день, когда Нью-Ульм чуть было не сломался под тяжестью штурма санти дакотов, Сибли вышел из Сент-Питера в направлении форта Риджли во главе тысячи пехотинцев и трехсот собранных в спешке кавалеристов. В это же время добровольцы из Сент-Питера геройски сражались с превосходящим их противником в Нью-Ульме, однако Сибли не поспешили им на помощь.

По приказу Сибли кавалеристы без задержки двинулись вперед. За сутки они достигли форта Риджли, где были встречены защитниками форта как спасители. Сибли же черепашьим шагом передвигался со своей пехотой и оказался в форте лишь спустя полтора дня после кавалерии. Он немедленно отослал беженцев под соответствующей охраной в более безопасные места, после этого направил разведку на поиски индейцев, но через три дня она все еще не вернулась. Тогда он выслал на рекогносцировку отряд побольше. Майор Браун во главе ста шестидесяти солдат и нескольких гражданских лиц вышел в направлении Нижнего агентства. Гражданские присоединились к отряду Брауна в надежде, что им удастся отыскать пропавших родственников и знакомых.

Отряду Брауна пришлось неоднократно делать остановки. По дороге им встретилось немало трупов тех поселенцев, что, спасаясь из Нижнего агентства в форт Риджли, были схвачены и убиты воинами вождя Шакопи. Солдаты Брауна похоронили шестнадцать покойников. Добравшись до места переправы в Нижнем агентстве, они еще предали земле двадцать солдат капитана Марша, что погибли в первый день восстания. В конце концов, отряд Брауна оказался в руинах Нижнего агентства.

Выбравшись из Нью-Ульма, мдевакантоны с вахпекутами побыстрее отправились в свои лагеря в резервации, неподалеку от Нижнего агентства. С начала восстания минула уже неделя, белые явно за это время справились с первоначальной паникой, поэтому санти дакоты совершенно разумно предполагали, что в ближайшее время американцы пошлют немалые силы для подавления восстания и бунтовщиков они будут искать прежде всего в резервации. Войнам хотелось оградить свои семьи от неизбежной мести белых людей.

Желтый Камень появился в лагере вместе с отрядом вождя Малого Ворона. Его жены, две из племени мдевакантонов – Большой Разговор и Щедрая Рука, а также самая младшая – Скалистый Цветок из племени шайенов, встретили его взрывом радости и слез. Желтый Камень сразу заметил, что у обеих старших жен были надрезаны кончики пальцев в знак траура по погибшему Черному Орлу, сыну Щедрой Руки. Желтый Камень сердечно приветствовал жен, а потом долго обнимал двоих сыновей: двенадцатилетнего Ва ку'та и десятилетнего Ва во ки'йе4040
  Ва во ки'йя, то есть Тот, Кто Помогает.


[Закрыть]. В утешение Щедрой Руке он рассказал ей, как геройски погиб их сын Черный Орел. Утолив голод, он сразу же приказал им:

– Собирайте добро, свертывайте типи! Готовьтесь в дорогу!

Привыкшие к такой жизни индианки. сейчас же принялись паковать узлы, незачем было тратить время на ненужные объяснения. А Желтый Камень продолжал:

– Война приняла плохой оборот. Правда, бои еще не закончились, но у белых явное преимущество, их длинные ружья косят воинов десятками. Нет сомнения, что уже скоро белые придут сюда, чтобы мстить, так что вы вместе с другими отправитесь сейчас на север в лагерь вождя Вабаши, он сейчас расположился в окрестностях Верхнего агентства. Сиссетоны и вахпетоны не приняли участия в восстании, и пока вы будете у них в безопасности.

– А что будет с нами потом? – с тревогой спросила Щедрая Рука.

Желтый Камень насупился и не сразу ответил:

– Если мы выиграем войну, вся Миннесота будет наша. Но если мы поддадимся белым… Мой сын первым выстрелил в этой войне и первый убил белого. В Миннесоте нам будет тесно, придется спасаться от мести белых дальше на запад, на Великих Равнинах.

Скалистый Цветок с гордостью смотрела на мужа, на свежие шрамы на его теле.

– На юго-западе, на равнинах, сейчас находятся мои братья шайены, – сказала она. – Брат моей матери, вождь Черный Котел4141
  Черный Котел, вождь шайенов и знаменитый воин.


[Закрыть], с радостью примет такого храброго воина в своем лагере.

– Неужели нам придется скрываться у шайенов? – забеспокоилась Большой Разговор. – Ведь Желтый Камень не раз нападал на них! Ты забыла, каким образом ты оказалась среди нас?

– Да что ты, много зим прошло с тех пор, как дакоты и шайены закопали военный топор4242
  В результате большого совета и договора, подписанного в форте Ларами в 1851 году, шайены и дакоты закопали военный топор и договорились не воевать между собой. Подробно о договоре в Ларами – см. коммент. 66.


[Закрыть], – успокоила ее Скалистый Цветок. – В лагерях шайенов ничто нам не угрожает!

– На Великих равнинах живут и наши могучие братья тетон дакоты, живут, как свободные люди, – прибавил Желтый Камень. – Мы вместе сможем кочевать вслед за стадами бизонов, нам не будет страшен голод. Что нам здесь терять? Какую жизнь уготовили нам белые люди на земле наших предков? Краешек земли в резервации, голод да нищие выплаты, белые бросают это нам из милости, как кусок собаке. Какое счастье, что мой славный отец не дожил до этих унижений!

– Значит, мы будем постоянно кочевать по прерии? – обеспокоенно спросила Большой Разговор.

Желтый Камень только улыбнулся и задумался. Его манила сама мысль о дальних странствиях по прерии, там, где нет белых людей. Он давно уже мечтал об охоте на бизонов, о небольших военных походах, что приносили славу и достаток. После долгих размышлений он снова заговорил:

– Наши сыновья могли бы стать свободными, славными воинами. Побыстрее собирайте вещи, которые достались нам из добычи, захваченной на этой войне! Навьючьте лошадей и поезжайте вместе со всеми в лагерь вождя Вабаши. Там я вас потом разыщу, а если потребуется, мы вместе отправимся на запад. А сейчас мне пора, вождь Малый Ворон поручил мне отправиться на разведку. Белые не должны застать нас врасплох.

Скалистый Цветок выбежала из типи, чтобы оседлать для мужа свежего мустанга. Желтый Камень крепко обнял мальчишек, подбодрил жен словами утешения и, прихватив оружие, вышел из типи. Ведя лошадь на аркане, он направился к дому вождя Малого Ворона.

В лагере царил большой беспорядок. Перед палатками валялись груды всякого добра, женщины заталкивали его в дорожные сундуки и мешки. Кое-где уже сворачивали палатки. Мальчики подводили лошадей и собак, помогали их навьючить. Недовольные возгласы женщин мешались с ржанием лошадей воинов, которые готовились к выходу в военный поход. Рядовые «Сломанных Стрел» пытались навести какой-то порядок среди всеобщей неразберихи. Если бы не боевая раскраска мужских лиц, можно было бы подумать, что вахпекуты отправляются на бизонью охоту.

У деревянного домика вождя Малого Ворона оживленно беседовала группа рядовых членов «Сломанных Стрел». Тут же были привязаны уже готовые в дорогу верховые лошади. Желтый Камень вошел в дом, где Малый Ворон держал совет с вождями Манкато, Большим Орлом, Шакопи и Сломанным Носом.

– Ты уже здесь, это хорошо, – приветствовал его Малый Ворон. – Отправил своих?

– Жены укладываются, скоро отправятся к вождю Вабаши, – ответил Желтый Камень.

– Ладно, ладно, наши семьи будут там в безопасности, пока мы будем здесь расправляться с белыми, – сказал Малый Ворон. – У меня для тебя есть очень важное поручение. Мы с Шакопи и Сломанным Носом отправляемся на северо-восток, в Большие леса. Война туда еще не дошла и мы должны будем вспугнуть тамошних белых, сжечь их фермы. А вожди Манкато и Большой Орел вернутся по южному берегу Миннесоты к Нью-Ульму. Мы порастеряли по дороге слишком много ценной добычи, надо бы ее собрать. А, может, им представится удобный случай снова напасть на Нью-Ульм. Если белые уже выслали против нас войско, оно скорее всего пойдет по северному берегу Миннесоты в сторону резервации. В таком случае вожди Манкато и Большой Орел ударили бы по белым с юга, а я атаковал бы их с севера. Зажатые сразу с двух сторон, они не справятся.

– По-моему, неплохой план, – одобрительно отозвался Желтый Камень. – А какое поручение есть у Малого Ворона для меня?

– Ты пойдешь с вождями Манкато и Большим Орлом как связной, – ответил вождь. – Скорее всего, они первыми встретятся с белыми, которые придут с юга. Когда ты заметишь солдат, уведомишь меня, чтобы я в нужное время мог ударить по ним с другой стороны.

Роль связного между двумя отрядами индейцев пришлась Желтому Камню весьма по вкусу. И Манкато, и Большой Орел ненавидели белых людей, так что избегать схватки с ними они не будут. Поэтому Желтый Камень ответил так:

– Я понял, чего хочет от меня Малый Ворон, и постараюсь выполнить порученное мне задание.

– Мы знаем, что можем положиться на Желтого Камня, – сказал Малый Ворон. – Возьми с собой Длинное Копье, Зон'та и Мо'то4343
  Зон'та – Говорящий Правду. Мо-то – Медведь Гризли.


[Закрыть]. Будешь посылать их к нам с вестями, когда будет необходимость.

– Когда выходим? – коротко спросил Желтый Камень.

– Как только женщины, дети и старики отправятся на север, – ответил Манкато.

Рядовые члены «Сломанных Стрел» быстро навели в лагере порядок. Одна из другой отдельные семьи выходили в путь. Мальчишки подгоняли запряженных в волокуши собак, молодые женщины вели вьючных лошадей, на которых восседали женщины с грудными детьми. По краям колонны шли вооруженные воины, общий надзор осуществляли члены «Сломанных Стрел».

Манкато и Большой Орел тоже вскоре дали знак к отъезду. Воины в боевой раскраске уселись на мустангов и гуськом направились на юго-восток. Вскоре они выехали на берег Миннесоты и двинулись на юг вниз по течению реки.

В течение двух дней воины собирали оставленную на дороге добычу и только на третий день вереница навьюченных лошадей двинулась назад на север. Тогда-то Большой Орел и Манкато призвали к себе Желтого Камня.

– Неподалеку отсюда на северном берегу лежит форт Риджли, – начал Большой Орел. -Пусть Желтый Камень выяснит, что делается в форте и как можно быстрее даст нам знать. Мы будем ждать здесь в прибрежных зарослях.

Желтый Камень, Длинное Копье, Мо'то и Зон'та сейчас же сели на коней и двинулись вниз по реке. Так же, как во время разведки перед нападением на форт Риджли, Желтый Камень ехал южным берегом Миннесоты, пока не миновал расположенный на противоположном берегу форт. Переправились они только вечером. Оказавшись на северном берегу, Зон'та и Мо'то спрятались с лошадьми в чаще, а Желтый Камень с Длинным Копьем потихоньку направились к форту. И на этот раз Желтый Камень не обнаружил на прибрежных возвышенностях патрулей из форта, поэтому они с Длинным Копьем без всяких препятствий пробирались по долине, с территории которой неделю назад санти дакоты напали на форт. Вскоре они уже затаились среди скалистых крутых обрывов.

Звезды уже сияли на небе и форт был виден, как на ладони. Вокруг него под открытым небом расположились на ночлег солдаты. Табун коней был окружен стражей. Форт не сильно пострадал во время атаки индейцев, сгорела только конюшня для почтовых лошадей и некоторые здания, располагавшиеся вне форта.

Разведчики в молчании наблюдали за фортом, за расположившимися биваком солдатами. Наконец, Длинное Копье прошептал:

– Хо! Войска-то сколько!

– Пехоты больше, чем кавалерии, – заметил Желтый Камень. – Надо бы выяснить, какие у них планы. Пусть мой брат останется здесь, а я попробую подползти поближе, может быть, удастся что-нибудь подслушать.

– Давай, ты понимаешь речь белых, может, счастье тебе улыбнется.

Желтый Камень отложил колчан с луком, ружье и палицу, оставив себе только нож. Он стал осторожно спускаться вниз по склону и вскоре уже пропал в высокой степной траве.

Желтый Камень медленно полз, постепенно приближаясь к табуну. Сторожащие лошадей солдаты отдыхали у костра, однако здесь и там виднелись одинокие часовые. Желтый Камень подползал все ближе, ему уже были слышны голоса солдат, сидящих у костра. Вдруг одна из лошадей громко фыркнула, но солдаты не обратили на звук ни малейшего внимания. Желтый Камень сильнее прижался к земле, немного отполз назад. Его позабавила мысль, что лошади оказались более чуткими, чем люди, ему подумалось, что солдаты, очевидно, принадлежали к добровольческой милиции.

Время шло быстро. Желтый Камень подполз совсем близко к зданиям, однако ничего ему не удалось подслушать. Слишком много солдат крутилось поблизости. Без всякого труда он отгадал, в каком доме располагалось командование, туда то и дело вызывали офицеров. Перед самым рассветом один из них вышел из штаб-квартиры и направился к лошадям, двигаясь как раз в направлении того места, где в траве притаился Желтый Камень.

Желтый Камень совсем уж слился с землей. Офицер прошел всего в нескольких шагах от него. Как только он немного отдалился. Желтый Камень пополз за ним. Офицер приблизился к солдатам, что сидели у костра, и уже издалека прокричал: