Текст книги "Часть первая, или литовский акцент против бубнового валета (СИ)"

Автор книги: Алеся Лисукова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 3 страниц)

Заканчивать партию не хотелось, да и в голову пришла интересная идея.

– А давайте, я вам погадаю?

Майк пренебрежительно фыркнул и толкнул в бок Вика.

– Ну да, щас она нам на крапленых игральных картах будущее предсказывать начнет!

Смерив белобрысое "проклятие" презрительным взглядом, я привстала, закрывая дверь купе на задвижку. Майк с насмешливым удивлением приподнял брови.

Ни на кого не глядя я трепетно достала из нагрудного кармана старой джинсовой рубашки пухлую колоду старинных карт. Мне так нравилось просто раскладывать их на столе, подолгу разглядывая сложные узоры и красочные картинки, на которых богато одетые люди с приятными лицами словно замерли на мгновение, отвлекшись на что-то или задумавшись.

– Ух ты, – хором протянули мальчишки, заворожено глядя как уверенным веером ложатся на стол старинные карты, порхая у меня между пальцев.

Сама история попадения ко мне этих карт полна непонятных и таинственных совпадений. В нашем доме в А. на последнем этаже, под самой крышей, живет старушка. На первый взгляд – ничего не обычного: сидит на лавочке, греется на солнышке, ругает молодежь, исправно просит поднести по лестнице сумку. И вот однажды, когда я в очередной раз тащила тяжеленную авоську с продуктами (проще помочь, чем месяц потом выслушивать, как весь подъезд рассуждает о черствости современной молодежи на конкретном примере) вредная старушенция предложила зайти к ней выпить чаю. Она жила одна в просторной двухкомнатной квартире до невозможности чистой и опрятной.

Я неловко завозилась, сбрасывая туфли.

– Лоночка, можешь не разуваться! – активная бабулька уже во всю гремела посудой.

"Поздно", – мрачно подумала я, гадая откуда старушенция может знать, как меня зовут дома.

Маленькая кухонька с яркими занавесками и двумя древними, внушающими искреннее уважение своим возрастом табуретками мне как-то сразу понравилась. На столе уже стоял большой чайник с солидными круглыми боками и гордо задранной ручкой, пара блюдец и две пузатые чашки разного сервиза.

Я невольно улыбнулась, устраиваясь за столом. Чай пах мятой, а обычная докторская колбаса была почему-то гораздо вкуснее, чем дома.

Хозяйка сидела напротив внимательно разглядывала меня поверх чашки.

– А ведь ты не такая, как все, – неожиданно дружелюбно сказала она.

Я вежливо пожала плечами, предпочитая не задумываться над тем, что именно она имела в виду.

Как-то незаметно для себя я все чаще подносила авоську и удостаивалась чести пить чай в чистенькой кухне. Мне нравилась заглядывать в комнаты, рассматривать старую мебель, ковры, а главное, остановившиеся часы ручной работы, невозможно дорогие для такой обстановки. Казалось, что вместе со стрелками на циферблате, навсегда замерло в далеких 60-х само время в этой квартире.

Мы исправно пили чай, старушенция расспрашивала об учебе, интересах, друзьях, изредка рассказывала что-то из своей молодости, старательно избегая вопросов о том, почему живет одна в этой квартирке под крышей.

Прошло не так-то уж и много времени, я стала заходить к ней после учебы просто так, принося с собой что-нибудь из домашней выпечки. Дверь в квартиру никогда не закрывалась на замок, так что для того чтобы попасть внутрь надо было просто повернуть ручку. Упрямая старушенция была уверена, что брать у нее нечего.

Как правило, я заставала ее за вязанием, или за чтением, но однажды, зайдя как обычно безо всякого стука, придерживая подбородком стопку коробок, я стала свидетелем не совсем обычного зрелища. Старушка сидела за столом, накрытым большим цветастым платком, и сосредоточенно рассматривала лежащие перед ней карты. Признаться, я не сильно верила в предсказания, но при виде той серьезности, с которой она перебирала карты, в душе шевельнулись сомнения.

Я деликатно постучала по косяку.

– Здравствуй, Лоночка. Не ждала тебя сегодня, – не оборачиваясь, сообщила она.

Я тихонечко приблизилась.

– А что вы делаете?

– Да вот совсем на старости лет из ума выжила, – торопливо прикрывая рукой карты, сообщила старушка.

– А мне погадаете? – неожиданно для себя попросила я.

– Зачем тебе, Лоночка! Живи себе, от карт одни беды, – серьезно сказала она.

– Ну, пожалуйста!

– Садись, – покачав головой, сдалась хозяйка.

Я присела на краешек дивана, с замиранием сердца наблюдая, как скользят видавшие виды карты по бархатной ткани. Старушенция недовольно бормотала что-то, поглядывая то на меня, то на карты, собирала их и снова раскладывала. Совсем рядом со мной на платок лег бубновый валет. Красочная картинка притягивала взгляд. На секунду показалось, что лицо человека на картинке мне знакомо. Как завороженная, я протянула руку, чтобы дотронуться до карты, и мгновенно получила по пальцам сухой ладонью.

– Карты чужих рук не любят!– грозно сообщила старушенция.

Я покорно сложила ручки на коленях.

– Вот это ты, смотри, – она махнула рукой в сторону центральной карты. – Вот это – прошлое, а вот здесь – будущее. Дорога тебя ждет, опасность над тобой висит, не любит тебя кто-то, ох, не любит... от того и беды все, и не только твои. Хорошего тоже вдоволь. Друзья у тебя есть, настоящие. Береги их, девочка... Любовь у тебя будет... волшебная. Больше ничего не скажу, поживешь – увидишь.

Я разочарованно вздохнула. Звучало, конечно, красиво, но пара общих фраз – было не совсем тем, что я ожидала услышать. Любопытство разыгралось с новой силой.

– А про любовь можно подробнее?

Старушка рассмеялась.

– Ох, нетерпеливая молодежь пошла! Бубновый валет твоя судьба. Маленькая ты еще, Лоночка, и он такой же – молодой и глупый. Только, когда вы оба повзрослеете, и один из вас найдет в себе силы уступить, только тогда вы будете вместе, а потому счастливы.

Эти слова вместе с теплой улыбкой запомнились мне на всю жизнь, и, забегая вперед, скажу: уж не знаю чего было больше в том предсказании: магии карт или простого жизненного опыта, но она не ошиблась ни на йоту.

– А научите?

– Если пообeщаешь никогда cебе не гадать, – спокойно ответила старушенция, складывая карты.

– Но зачем тогда уметь, если не пользоваться?!

– Гадай другим, гадай себе, но никогда не трогай чужую смерть и свою любовь – счастье это не приносит, – что-то в ее тоне было такоe, что не позволяло усомниться в том, что советует она из личного опыта.

Пообещать-то я, пообещала, да вот только, разумеется, не сдержалась. Закрывшись у себя в комнате после встречи с Виком, я решительно взялась за карты. Первым на ковер лег бубновый валет. Посмотрев на него несколько секунд, я внезапно испугалась, старательно перетасовала карты и убрала их с глаз долой. Одно было понятно: бубновая масть не имела в моему новому однокласснику никакого отношения.

Я по-прежнему заходила после школы в квартиру под самой крышей, но к теме гадания мы больше не возвращались. Мне даже стало казаться, что цветастый платок и старые карты, казавшиеся инородным телом в этих чистеньких комнатах, мне просто привиделись. Но за неделю до нашего отъезда, старушка сама вернулась к этой теме.

– Я хочу тебе кое-что подарить...

На стол лег сверток из плотной пожелтевшей бумаги. В нем оказалась та самая колода, которую с любопытством разглядывают сейчас мальчишки.

– Эти карты тебя признают. Они принадлежали одной моей подруге, она была такая же как ты... другая...

– Эээй! Ты с нами?! – оторвал меня от размышлений голос Майка над ухом.

Я встряхнулась.

– Таак... На чем я остановилась?

– Ты обещала погадать, – язвительно сообщил Майк. Вик, что удивительно, согласно кивнул.

Я без особого энтузиазма принялась тасовать карты, но до того как первая из них легла на стол, в купе постучали родители. Я быстро спрятала свое сокровище обратно в нагрудный карман.

– Подъезжаем к границе, – объявил па, садясь. Майк демонстративно помахал своей колодой на прощанье, намекая, что за мной должок, и вышел. Я мысленно послала его ко всем чертям.

Несколько минут мы сидели молча, потом Вик попросил папу показать наши паспорта. Тот ничуть не удивляясь, протянул ему документы.

– Орлова Елена Романовна, – открыв первый, прочитал Вик.

– Так точно, – отозвалась я.

– Ясно... виза меньше чем за сутки, это конечно впечатляет, – отметил Вик, продолжая вертеть паспорта,

– Везде свои люди, то есть оборотни, – я фыркнула. – Ты не забывай, что у стаи свои границы, и человеческие к ним никакого отношения не имеют.

– А где границы вашей? – любознательно поинтересовался Вик.

Па молчал, явно предоставляя мне слово, да и мама, только что зашедшая в купе, на помощь не спешила. Я честно напрягла память, вспоминая уроки географии.

– Э-э-э... Если примерно, то это европейская часть России, Прибалтика, Беларусь, Украина... вроде все, от моря до моря в общем.

–О...

– Стая не большая, но нам нужно иметь возможность переезжать с места на места, и чем больше наша территория, тем безопаснее: меньше вероятность столкнуться с постаревшими знакомыми.

Вик сосредоточенно кивнул. Он впитывал информацию как губка, но любознательности в сложившейся ситуации было явно маловато. Новому асаху предстояло за минимальный срок выучить, а главное, поверить в то, что любой нормальный оборотень знает с рождения.

***

Наша поездка подходила к концу. Я брела по вагону, изнывая от безделья. Границу мы прошли около часа назад, причем, относительно быстро (это смотря с чем сравнивать) и спокойно. А когда поезд тронулся снова, стало совсем скучно.

– У тебя есть зеркало?

Вопрос Вика застал меня врасплох. За самолюбованием я его никогда не ловила и думала, что и не словлю.

– Зачем тебе?!!! Давно не любовался на свой сногсшибательный профиль?!

Вик неопределенно тряхнул головой.

– Смотри, у меня начало получаться, – он повернулся.

Нереально! Меня, похоже, заклинило на этой фразе!

Он прямо на моих глазах изменил форму ушей, и выдвинул клыки, а потом привел все в норму.

– Ничего себе! Мне, чтобы этому научится, потребовался почти год! А ты... Меньше чем за сутки!!!

– Что в этом сложного? Ведь каждый из нас автоматически видит в темноте, или слышит лучше человека в любом обличье!

– Тут не все так просто. Одно дело, когда мы просто подстраиваемся под окружающий мир, другое – когда это происходит непосредственно по желанию. Второму надо учится так же, как и контролю. Инстинкты не должны преобладать над разумом.

Протянув Вику зеркало, я некоторое время молча наблюдала за ним.

Стыдно признаться, меня глодала зависть. Черная, причем! Мне бы его возможности! Еще месяц назад он был никем, а сейчас...

Встав, я тихонько вышла из купе.

Как я могу вообще так думать?! Отчитывая себя раз за разом, я все никак не могла отделаться от разъедающего изнутри чувства несправедливости и, чего уж тут скрывать, собственной ограниченности. Настроение стремительно скатывалось все глубже и глубже в минус.

В тамбуре было прохладно. Я с тихой тоской смотрела на пролетающие за окном поля, кажущиеся в темноте бескрайним морем. Вот резко рванулся вверх лес, зубцами прикрывая янтарный глаз луны на горизонте.

Загрохотала дверь, и рядом со мной пристроился Майк. Я совершенно не ощутила восторга от подобного соседства.

Может уйти? Хотя нет, в купе сидит Вик, а мне совсем не хочется туда возвращаться. Лучше "проклятие" отсюда выгоню! Я вздохнула. Майк покосился на меня, но смолчал, за что я была ему искренне благодарна.

Вагон, покачиваясь, мчался вперед. Мне нравится стоять вот так: смотреть в окно, слушать стук колес, мечтать, или представлять, как встретят меня друзья, какое лицо будет у Мика, когда он услышит о моем возвращении. Равнодушное? Удивленное? Радостное? А ведь он сказал мне на прощание, что когда я вернусь...

Поезд резко затормозил. Майка швырнуло на стену, я, некрасиво высказавшись, полетела следом, едва успев выставить руки, чтобы окончательно не размазать свое "проклятие" по злосчастной перегородке. Гулко стукнувшись головой, Майк некоторое время "наводил на резкость", а потом, насмешливо улыбнувшись, обнял меня за талию. Наши лица едва ли разделяла пара сантиметров, его смеющиеся зеленые глаза были возмутительно близко.

– Пристаешь ко мне в общественном месте? Как тебе не стыдно!

От злости у меня перехватило дыхание.

– Убери руки – прошипела я ему в губы, пытаясь вырваться.

– Может не стоит?

– Убери руки, я сказала!!!!

– Всегда пожалуйста, – покорно согласится он, отпуская мою талию.

Поезд рванулся вперед. Я рухнула на пол.

Твою ...!!! И ... в ...!!!

Майк галантно подал мне руку, даже не пытаясь скрыть ухмылку. Звонкая оплеуха, снова приложила его затылком о стену. Как давно я мечтала это сделать!

Майк резко выпрямился. В глазах "проклятия" плясало пламя, черты лица еще больше заострились, намекая на начавшуюся трансформацию, растрепанные волосы отчетливо потемнели. Я отскочила к стене, представляя собой похожее зрелище. Вот черт, не хватало еще подраться как в детстве. И это в неполные двадцать лет от роду! В моем возрасте уже как-то по-другому с мальчиками время проводить надо.

Я несколько раз медленно выдохнула, чувствуя, как вместе с воздухом уходит напряжение, как отступает трансформация и расслабляются мышцы.

Давно меня так не выкручивало, а все из-за чего! Из-за одного белобрысого кретина!

Майк, хоть и тоже успел утихомирился, продолжал смотреть на меня совсем не ласково. Ну и пошел в...

Стоило, наверное, сказать какую-нибудь гадость, но я предпочла молча вернуться в купе, аккуратно прикрыв за собой дверь.