Текст книги "Перемена погоды"
Автор книги: Алёшка Емельянов
Жанр:
Современная проза
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 5 страниц)
Былые пророки с пером и гитарой
Надрывные песни великих поэтов,
смелейшие мысли и гордый напев,
мотивы о жизни, любви и победе
всегда покоряют задумчивых дев.
Их меткие речи, умелые пальцы,
глубокие думы из шахт темноты,
их мощь мудрецов и душевных старальцев
средь крепости струн шедеврально святы.
Слова и мелодии бьются в героев,
в борцов-патриотов с идейной стезёй,
вживляются в думы, надкостья, покрои,
к телам прилипая шипами, бронёй.
Певцы-одиночки, что выросли выше,
питают разрозненных, верных бойцов
и избранных, лучших, кто верою дышит,
кто в битве не станет дурным беглецом.
Их редкие слышат, как Будду, Иисуса.
Иные глумятся над сложной строкой,
клянут, что опять нараспашку их чувства,
клеймят за гитарный, непонятый бой.
Вся их непохожесть – есть сущность от Бога,
какого забыли все люди в веках,
средь кущ бесовских и рабочих предлогов,
средь лени, пороков, забвенья во снах.
Сии полководцы своих воспитают
на смену себе, для служенья стране.
Пока ж сочиняют, поют и вещают,
лучиной горя средь дождинок, во тьме…
Бл*дская натура
Желают они королевских подарков,
красивых, богатых и властных мужчин,
машины элитных и редкостных марок,
вояжей на пляжи без всяких причин,
позднее стать самой шикарной невестой,
зажить во дворце среди слуг возле плит,
начальницей стать на завиднейшем месте,
родить, не испортив товарный свой вид,
затем – совершать сто капризов, покупок,
кормиться изысками между свобод,
не знать запрещений и тяжестей сумок,
волнений и долга, печалей, забот,
а после – развода и выезда мужа,
раздела имущества, съезда детей
и новых свиданий, есть новые души…
Такая вот сущность у женщин-бл*дей!
Угасание монарха
Ум короля, что поник, одряхлев,
в яркой короне предсмертно бытует,
будто бы трупные земли, посев
в круге дерев, где берёзы и туи.
Почва, дающая всем урожай,
мёртвых хранит, колосится травою,
души отправив в пожарище, рай,
что вверх просились с молитвами, воем.
Сушь седины, будто высохший сад,
в жёлтом кольце их листвы обветшалой -
сетки, сплетения белых оград
между намокших предзимних проталин.
Серость и тишь, опадания крон,
ветхость познания, вялость вниманья,
старость глухая, бессвязнейший тон,
хладность, молчание и увяданье.
Плеши травы иль сожжённая ширь,
как выпаденье ослабших волосьев.
Ветки, как сети из игл и дыр.
Клонятся и догнивают колосья.
Тлен и безумье монарха – беда,
гибель, угроза стране и народу.
Близятся ветры, скопления льда,
холод, снега и во всём непогода.
Сон и померкшие думы дельца
редко находятся в правящей власти.
Он перестанет быть дланью Творца.
Разум правителя скоро погаснет…
Газета из СССР
Окошко зашторено старой газетой,
давно пожелтевшей от солнца и лет,
от лун и полудней, закатов, рассветов,
принесших так много печалей и бед.
На ней отпечатки великих событий,
побед, достижений народов, вождя,
таблицы из тонн, кубометров добытых,
прогнозы прибытий ветров и дождя,
награды и списки, статьи и портреты,
пейзажи строительств, селений и нив
того живописного, щедрого лета,
когда я был счастлив и лёгок, красив!
Тогда причащались божественной кровью
учителя наций, сломивших нацизм;
мы алые флаги несли своевольно,
хваля волю старца и наш большевизм.
Бессменный герой и почтеннейший старец
вселял в нас надежды и силы, и мощь.
Господним перстом был железный тот палец,
что строил и гнал неприятеля прочь!
На жёлтой бумаге цитаты и слава
страны, что на картах и глобусе нет,
но есть в моём сердце больном, величавом,
какое хранит её маковый цвет!
Окно, как икона в облезшем окладе,
пред коей всё нищенство, старость, парша.
А я из постели промятой, прохладной
гляжу на неё, еле веки держа…
Сроки службы посуды
С годами из нас испаряются силы,
паруя на чёрной, бетонной плите,
ссыхаются жидкости, мысли и жилы,
продукт приближая к известной беде.
Уходят в былое событья, оценки.
Когда ж потребительский срок отслужил,
вся память, как накипь, вживляется в стенки,
а после посуду относят в утиль…
Вся жизнь исчезает с дымящею влагой
из чашки, кастрюли, ковша, казана,
и с этим промокшим, белеющим флагом
идём до обрыва и вечного сна.
Там общая свалка из старой посуды
и выцветших чанов, сосудов иных:
сгоревших, помятых, отбитых и скудных,
в износах, жирах и нагарах вины.
Но выполнен долг, назначение вещи,
хоть стала похожа на гильзу и хлам.
Железные кучи и ржавые плеши
как памятник бывшим делам и годам…
Ветошь
Предсмертные маски из мятого воска
в песчинках морщинок и бледного мха,
без живости, гладкости, прежнего лоска,
несущие тяжесть – свои потроха.
Сухие портреты в потрещинках сеток,
в лохматых навесах, плешинах, слюнях,
в разъездах и спайках морщинистых клеток,
в отрёпках, сединах, тоске, полуснах.
Анфасы в густой, измельчённой извёстке,
во въевшейся ряби, творожном мелу,
что в бежевой краске от солнечных горсток
и в хмурости, серо-поникшем пылу.
Их вялое тесто, обмякшее сало,
их прелые мощи под ветошью ряс,
под звуки одышек, скрипучих суставов
блуждают, хромают, петляют средь нас.
Они, словно проклятый род и изгнанцы,
юродивый, нищенский скоп, бобыли,
как страшно-побитые воины-спартанцы,
несут с собой сумки, кульки, костыли.
Осенние люди, как гибельность, гады,
как сборище мумий средь чутких, живых.
Их чёрствые, скучно-пространные взгляды
взирают так мутно, забыв прежний миг.
Одежды потрёпаны и мешковаты,
на выцветших кожах, на венах, рубцах,
на выцветшем лаке, засоренной вате -
на бывших красотках, трудягах, дельцах…
Sunshine
Чарующий шар, как прожектор,
века источающий свет,
мерцает, как дальний проектор,
транслируя разный сюжет.
Негаснущий дар из пучины
всё сеет лучинки, лучи.
Он с нами всегда, без причины -
с рассвета к закату, в ночи.
Струёй из-под втянутой лупы,
упёршейся в сам небосклон,
чрез синее стёклышко крупно
зря плавит асфальты, бетон.
Порой чуть не варит озёра,
тиранит пустыни в годах
и сушит всё зноем и мором,
сводя живо-влажное в днях.
Глядит так тепло и бездомно
на Землю, хозяев, рабов,
сияет обычно и скромно
среди перьевых облаков.
Вся сфера, как фокус от мага!
Ему – благодарственный слог!
Великое, лучшее благо,
какое смог выдумать Бог!
Просвириной Маше, в день 36-летия (29.09.2021 г.)
Девственный, юный телёнок
Ласкался о руки кудрявой хозяйки
и тёрся о бёдра, о грудь и лицо,
и пил молоко из бутылки с утайкой,
и был легкодумным, живым молодцом.
Оторванный общею, липкою волей
от мамы-коровы и сытных яслей,
предчувствуя странствия, голод и волю,
я брёл за уходчицей карей своей.
Она о добре и печалях вещала,
учила основам и тайнам любви,
внимала мычаньям моим и ласкала,
и гладила ум, обретённые швы.
Ей верил, вникал в описания далей,
растил обретаемый опыт и стать,
филе и идеи, рога нарастали…
Царица почти заменила мне мать!
Телятница в этой уютной закуте
коричневым взором смотрела, ждала.
Коровница эта сняла с меня путы,
свободу и сытость, и гордость дала.
Вокруг обрушались запреты и доски,
в цветное окошко глядел я из кож.
Но вскоре заместо кормящей той соски
богиня явила охотничий нож…
Татьяне Ромашкиной
Современность торговых центров
Копилки из старых монеток,
скопленья стареющих шкур,
публичные замки старлеток,
наборы потомственных дур,
арт-группы и лиги бездельных,
колонии с вёслами, в снах,
артели безруких, ленивых,
сообщества в глянце, волнах
и стойбища блудных, извечных,
коллекции ленных умов,
туннели из пухлых, увечных,
стада, поголовья скотов,
приюты для старых, беззубых,
амбары с кофейной тоской,
команды и лиги сутулых
и клиры с душой бесовской,
союзы, сословья продажных,
содружества туш, ордена,
засады, где группы сограждан,
животные в стойлах, хлевах,
собранья завистливых, жадных,
зверинцы в нарядной тюрьме,
общины голодных, всеядных,
дурные ватаги в ярме…
Они – населенья ковчегов.
Я с ними сожитель, что нем.
Места разукрашены снегом:
столб «Plaza» и ромб «ЦДМ»…
Лес октября
Листва потрясающих красок!
Гирлянды стареющих крон.
Гуашь их пушиста, прекрасна!
Чарующий вид, будто сон.
Витражный и сказочный облик
над каждым шершавым столбом
имеет рифмованный отклик
в сознаньи и сердце моём!
Деревья – когорты атлантов,
огромнейший бал из невест.
Краса великанш и гигантов
хранит недвижимость и честь.
Округа, как царство молчанья
средь тропок, ковров и мостков.
Редки так подскрипы, шуршанья
и шорох, паденье листков.
Трава, что ровна и колюча.
Лик солнца прохладен, лучист.
Небесье без мути и тучек,
а воздух безветренно чист.
Бугристые взгорья и глади.
Сиянья кустов и дерев.
Роняются листики ладно.
Предзимний и жёлтый рельеф.
Природа в цветастых подарках
вершит распрекрасный обряд.
Настолько красивый, яркий
сей радужный лес октября!
Ночное эротическое безумие
Хмельная и спящая, в тёмных кудряшках,
со мной испившая гроздь коньяка,
лежит на боку, как принцесса, милашка,
сон видит, паря в темновых облаках.
Нагая опять и опять будоражит
меня, что бессонно на образ глядит
и мысленно хвалится счастьем и стажем.
От жара в груди семя снизу кипит.
Сдержаться нет сил! Сама ночь потакает!
Стрелою Амур, а бес – вилами вдоль
меня подгоняют и в акт вовлекают.
И вот уже стойко я в мякоть вошёл…
Внедряясь любя, аккуратно, помалу,
излился наружу… и вытер с бедра,
обняв, снова лёг я под плен одеяла,
мечтая проспать так вдвоём до утра…
Татьяне Ромашкиной
Румынская роза
Готический вид в полутьме возбуждает.
Худы твои пальцы, что без серебра,
а остов ребристый мечты распаляет,
особенно два самых нижних ребра.
Сухая причёска ровна в вислой позе,
как чёрные струны шаманских гитар.
Владеешь ты маковым именем Роза,
ведь кровь наполняет лишь верхний овал.
Остры твои ушки, лицо худощаво
и в теле костлявом отсутствует жир,
а рыхлая кожа тонка, моложава.
Ты, словно холодный и бледный вампир.
Но тихо-заметное сердце не трону,
осиновым клином не сделаю боль.
Лишь кружево сняв и ощупав сок лона,
вобью в тебя снизу свой кожаный кол…
Утренний сон после книги
"
100 лет одиночества
"
Рождённые в браке, законном строю
от пар из чужих, самостийных супругов
становятся чуждыми в данном краю,
детьми, что опять повторят всё по кругу.
Сторонний не знает заезжего к ним,
приезжий не может любить иностранца.
Сильны только сёла, что духом святым
скрепляют эдемский устой нескитальцев.
Огромный поток городских чужаков
себя распыляет, теряя все связи.
Их сети и цепи, верёвки с боков
уже не крепки, с разрываемой массой.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
