Текст книги "Мужем битая… Что мне пришлось пережить с Германом Стерлиговым"

Автор книги: Алена Стерлигова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 10 страниц)

Алена Стерлигова

Мужем битая…

Что мне пришлось пережить с Германом Стерлиговым

Предисловие

Недавно один журналист, бравший у меня интервью, плавно перешедшее в многочасовую беседу, неожиданно предложил: «Вам стоит написать книгу про свой женский взгляд на жизнь». Сначала это меня удивило и рассмешило одновременно: о чем я могу написать и кому это может быть интересно. Сейчас все книжные полки в магазинах забиты мемуарами известных людей и историями новых «звезд». Не пишет, по-моему, только совсем ленивый. А я так вообще неизвестный человек, просто мама пятерых детей и жена человека, чье имя уже и так много лет на слуху, и если все публикации в разных СМИ про него собрать воедино, то получится толстенная книга. Но потом я подумала, что уже на протяжении последних шести лет многочисленные журналисты и просто интересующиеся нашей жизнью люди, заглядывающие на наше хозяйство, без конца задают мне похожие вопросы, так что, отвечая очередному корреспонденту, я уже, как сочинение наизусть, излагаю ответ. Значит, это кому-то интересно, если люди все едут и едут к нам в Слободу. Особенно много к нам приезжает женщин с неустроенными судьбами – брошенные своими мужьями или сами ушедшие от оных, матери-одиночки и те, кто никогда не были замужем. Все их беды прежде всего, по-моему, из-за стереотипа восприятия жизни и отношений с мужчиной, в частности, навеяны телевидением, литературой, кишащими с книжных полок заголовками: «Как заполучить богатого мужа», «Как стать искусной возлюбленной» или «Как подстраховаться, чтобы твоя еще вчера любящая половинка не стащила вашего же общего ребенка». Мир настолько перевернулся с ног на голову, что в таком виде очень сложно стало обрести гармонию в отношениях, правильно выстроить приоритеты и обрести семейное счастье. И мне захотелось написать о простом бабьем счастье с единственным мужем, который является главой семьи, и маленькой кучкой ребятишек, о своей женской доле. Может, мой семейный опыт кому-то пригодится.

Тем более, так сложилась жизнь, что я испытала и сильные материальные проблемы и неожиданно стала миллионершей: были и пожары, и становление крестьянкой. Был долгий путь к вере в Бога и пятикратная радость материнства, и, наконец-то, я испытала, что такое быть бабушкой. Я испробовала себя в разных ипостасях и хотела бы поделиться с вами своими впечатлениями о прожитых годах.

Вступление

«Свой дом»

Я люблю то место, в котором мы сейчас живем. У нас красивый деревянный дом с большой русской печью, в которой мы печем хлеб. Господь послал нам лошадей, скотину. Кругом березки, рядом речка, в которой бобры строят плотину, у нас большое хозяйство, и это дает возможность кормить детей здоровой и натуральной пищей, есть чем их занять, и это меня радует. Вот жеребенок недавно родился, вот средний сын Сергий притащил целое ведро яиц от своих кур.

Я люблю украшать дом. Могу купить какую-нибудь салфеточку и двадцать минут подбирать ей подобающее место, и мне это будет доставлять удовольствие. Я очень рада, что родилась женщиной. Это Герман может переживать, что ему что-то не удалось, что-то он сделал неправильно, где-то совершил ошибку, чего-то не достиг, мог сделать больше. А я – купила красивую салфеточку, воткнула цветочек красивый в грядку – и уже на целый день хорошее настроение. Я такой человек, который не привыкает к месту. Если мне завтра муж скажет: «Мы переезжаем в другое место», я точно так же там обустроюсь, создам там уют и точно так же полюблю это новое место. Там, где мой муж и дети, – там мне и хорошо, особенно если есть горячая вода. Это не слова, а проверено временем: за нашу совместную жизнь я с детьми переезжала 32 раза.

За несколько дней до встречи с Германом я сдавала госэкзамен в Полиграфическом институте и долго что-то рассказывала преподавателю. Он сидел напротив за столом и внимательно на меня смотрел, пока я что-то ему с умным видом вещала. Когда я наконец-то закончила, он улыбнулся и сказал: «Леночка, вы будете женой большого начальника, а специалистом – никогда». Через два дня я встретила Германа Стерлигова и вышла за него замуж.

Часть I

Как я стала миллионершей

Глава 1

Я тебя люблю

Герман был с Ордынки, я – с Таганки. Я родом из разорившейся интеллигентной московской семьи. Он сын профессора медицины. Его папа – Лев Александрович, очень талантливый, опытный детский врач. Родом он из Сергиева-Посада, из многодетной семьи, где был самым младшим и долгожданным, так как до него были все дочери. Всего в своей жизни он добился сам. Его отец был репрессирован в 39-м году по доносу, что он происходит из дворянской семьи. Так что мама воспитывала их, четверых детей, одна. Лев Александрович за годы своей работы объездил почти всю страну, потому что, если где-то вспыхивала эпидемия, его всегда включали в выездную комиссию в регион, где случалось очередное ЧП. Был он и в Чернобыле, сразу после аварии на АС осматривал ребятишек, получивших сильную дозу радиации. Он считался лучшим диагностом нашей страны. Если возникали спорные вопросы или его коллеги не могли с точностью поставить диагноз, всегда обращались к нему за консультацией. Его несколько раз, еще при Советском Союзе, приглашали на работу в кремлевскую больницу, но он отказывался, так как знал свой характер, знал, что не сможет подстраиваться и делать вещи, с которыми не согласен.

А моя мама вначале работала преподавателем русского и литературы, в Шанхайском университете, куда попала с мужем, передававшем опыт судостроения в советские времена дружественной нам Китайской Народной Республике. А вернувшись через три года обратно в Москву, поступила на должность начальника по кадрам в НИИ, работающего на космическую отрасль. Там она подружилась с Галей Хрущевой, невесткой бывшего главы государства, с которой они общаются до сих пор. Так что мы с Хрущевыми дружили семьями, и я часто общалась с Никиткой Хрущевым-младшим, он был ровесником моего брата Николая, старшего меня на три года. Никита умер несколько лет назад – он болел с детства. Помню, он увлекался жучками. У Хрущевых вся стенка была в засушенных разнообразных насекомых: от самого маленького жучка до громадного. Была у него в коллекции и редкая бабочка «Мертвая голова» с рисунком на груди, очень похожим на человеческий череп. Ему ее из Африки привезли. Он так и стал потом биологом. В первый раз, когда мама взяла меня с собой в гости к Хрущевым, меня поразило обилие шкур в разных комнатах, а квартира была очень большой, так что можно было заблудиться в многочисленных кабинетах, спальнях и т. п. помещениях и соединяющих их коридорах. Шкуры разных животных: медведя, волка, льва и многих других представителей фауны – были выделаны вместе с головой. Торчащие клыки и застывший, стеклянный взгляд искусственных глаз, как будто устремленных на тебя, нагоняли на меня ужас. Почему-то врезалось в память рождение у Хрущевых второго сына, Сергея. Если первый был назван в честь знаменитого деда, то второго назвали в честь отца. Галя по-хорошему завидовала маме, что у нее есть дочка, так как тоже очень хотела иметь девочку, она даже думала, если родится дочка, назвать ее Аленкой. Но родился сын. И вот мы с мамой отправились поздравлять новоиспеченную маму с новорожденным. Для малыша была выделена очень большая комната, по внешнему виду и стерильности которая царила в этой детской напоминавшая чем-то больничную палату. Комната была выдержана в серо-белых тонах. Из мебели там была детская кроватка, пеленальный столик и шкаф с детскими вещами. Эта мебель по сравнению с большим метражом помещения производила впечатление каких-то точечных штрихов, а не привычной обстановки детской комнаты. Поэтому, наверное, у меня и запечатлелось в памяти это событие благодаря непривычному антуражу, трепетности, с которой совершались все движения по отношению к новорожденному, и счастливому лицу Галины Хрущевой.

Мы с Германом познакомились, когда он уже зарабатывал весьма приличные для его возраста и для того времени деньги. Ему было на тот момент двадцать три года, он уже успел отслужить в армии, где проходил службу в железнодорожных войсках в Монголии, отработал токарем год на заводе, отучился полтора года в Московском государственном университете, на юридическом факультете. Но бросил его из-за конфликта с преподавателем истории, коммунистом со стажем. Герман заявил ему на одном из семинаров, что считает коммунистический режим самым кровавым в истории человечества. На что преподаватель поставил условие: либо Стерлигов остается в стенах вуза, либо он. Герман ушел из университета и занялся зарабатыванием денег, что у него очень даже хорошо получалось. Его предпринимательская деятельность и стала первопричиной нашего знакомства. Моя мама сдавала квартиру, а Герман как раз искал что-нибудь под офис. В тот день, когда мы встретились, я получила диплом и у меня начались каникулы до начала осени, когда должна была наступить моя новая, уже рабочая жизнь. Был жаркий июльский день, мы с братом ушли в Строгино купаться на Москва-реке, а Герман как раз в этот момент пришел к нам домой смотреть, что у нас сдается. Когда я вернулась с пляжа, увидела Германа, договаривавшегося об условиях аренды квартиры с моей мамой на нашей кухне, поздоровалась и, выйдя в другую комнату, услышала через неприкрытую дверь, как он спросил маму: «Вы не возражаете, если я возьму Вашу дочь замуж?» Мама восприняла это как шутку, сказала: «Конечно, берите». В этот же день Герман сделал мне предложение, пригласив, опять же с разрешения мамы, на свидание. Он сказал: «Выходи за меня замуж, я буду миллионером». Такое признание меня очень удивило. Все в то время хотели быть инженерами, врачами, а профессия миллионера была тогда не очень популярна, точнее сказать, малоизвестна. Ведь это были еще советские годы, миллионеров тогда в стране еще никаких не было, про них тогда знали разве что из книги Ильфа и Петрова «Золотой теленок». Мы вообще воспитывались по-другому. А как же любовь? Я очень удивилась и сказала ему прямо: «Я же тебя не люблю». А Герман отвечает: «Это неважно, полюбишь. Главное, что я тебя люблю». Потом сказал: «Я с твоей мамой уже знаком, теперь поехали знакомиться с моей». Мы поехали на Ордынку, где я познакомилась с его мамой, Маргаритой Арсеньевной.

Глава 2

Чудо

Нашу встречу с Германом я всегда считала настоящим чудом. Посудите сами. Жила-была в Советском Союзе самая бедная девушка в самом прямом смысле этого слова. Дело в том, что моя мама, оставшись после смерти мужа одна с двумя детьми, очень растерялась. Привыкшая жить на широкую ногу благодаря высокому положению отца, она не смогла сразу перестроиться, решив построить дачу на выделенном ей с работы участке, не рассчитала средств и влезла в долги. Деньги она брала под проценты, и если вдруг в срок отдачи долга денег достаточно не было, она соответственно продлевала дату, удвоив процент. При таком подходе долг рос как снежный ком. В конечном итоге окончательно запуталась: ко времени, когда я уже училась в институте, долг составлял несколько десятков тысяч рублей, астрономическую по тем временам сумму. Если учесть, что очень хорошей зарплатой в те годы считался оклад в 120 рублей, то понятно, что работай мы с братом хоть круглосуточно, отдать долг все равно не смогли бы. Помню такой момент: сидим мы с моей подругой на лавочке в Полиграфическом институте, в котором я училась, и она мне со слезами на глазах рассказывает, что ей родители не дали денег на новые сапоги. На что я ей говорю: «Слушай, у моей мамы долг в десятки тысяч, и ее кредиторы каждый день грозят, что позвонят мне в институт». А тогда такой звонок был равносилен сразу исключению из комсомола и из института автоматически. А из туфель я сразу переходила в зимние сапоги, про осенние, о которых плакала подруга, я даже не смела мечтать. Она вдруг сразу, перестав рыдать, недоуменно говорит: «А как же у тебя всегда хорошее настроение, я думала, что у тебя нет никаких проблем». Но у меня всегда, и правда, было хорошее настроение, несмотря на то, что ситуация в нашей семье была очень даже критической. Все, что можно было продать, было продано: драгоценности, которыми в былые времена баловал маму муж, библиотека, ковры, все безделушки, привезенные когда-то мамой из загранкомандировки в Китай. Даже нашу трехкомнатную квартиру на Таганке мы обменяли, соответственно с доплатой, на квартиру в отдаленном Строгино. Ну это были, как говорится, «капли в море», долги все равно не уменьшались, а росли, благодаря все время неразумно и непомерно большим обещанным в расписке процентам. Усугублял ситуацию еще и ломбард, к помощи которого по незнанию, какая это западня, прибегла мама. Ситуация в нашей семье была насколько трагичной и, по сути, безысходной, настолько изобиловала и комическими сюжетами. Как говорится, «все было бы очень смешно, если бы не было так грустно». Был такой случай: звонит в дверь очередной кредитор, у которого сегодня по расписке срок получения долга. А денег, как водится, у нас нет, чтобы как то оттянуть время, лучше просто не встретиться лично с процентщиком. С этой целью принимается решение сказать, что мамы нет дома, а ее на время спрятать на балконе. Что и делается, а надо сказать, что на дворе стоит холодная, поздняя осень, а мама, думая, что, услышав, что ее нет дома, человек быстро уйдет, выскакивает на балкон налегке. Но пришедший человек оказывается настырным и решает дождаться маму у нас дома. Проходит минут двадцать, и мы с братом понимаем, что мама реально скоро окоченеет. Я начинаю отвлекать незваного гостя, а мой брат Коля тихонько выбрасывает через кухонное окно маме на балкон плед.

Гость, просидев у нас часа два, все же ушел, сказав, что придет завтра, но у нас был выигран хоть день, чтобы что-нибудь придумать, как найти деньги. Когда наступала зима и все переодевались в соответствующее погоде зимнее пальто или шубу, я продолжала ходить в осеннем. От автобусной остановки до здания института было порядочно, а я вообще жуткая мерзлячка, и пока я добиралась до дверей нужного мне здания, у меня уже «зуб на зуб» не попадал. Когда подруги спрашивали, почему я не переодеваю пальто по сезону, я отвечала, что мне жарко в зимнем, я с детства закаляюсь. Никто никогда не догадывался, что у меня есть материальные проблемы. Просто у меня такой характер, что страдать я могу только первые десять минут, когда узнаю плохое известие, а затем начинаю искать выход из сложившейся ситуации. Я всегда настраиваюсь на положительный результат исходя из того, что по-другому быть просто не может. Так и тогда я поддерживала свою маму и брата, периодически впадавших в отчаяние, убеждая, что скоро у нас обязательно все наладится. Я понимала, что помочь нам может только чудо, хотя не понимала, какое именно. И это чудо случилось. На своей кухне самая бедная девушка (у которой не просто ничего не было, а было минус несколько десятков тысяч рублей), помочь которой мог только миллионер, и молодой человек, уверенный, что он очень скоро станет миллионером, не только встретились, но еще будущий олигарх влюбился в нее с первого взгляда. Кто-то скажет, что так бывает только в кино, но я всегда считала, что сюжеты, которые преподносит нам реальная жизнь, круче любой фантазии писателя.

Если бы все это происходило сегодня, я, конечно, исходя из своего жизненного опыта, без раздумий дала бы согласие стать его женой. Но тогда, я, как и многие современные девушки из нашего советского прошлого, считала, что замуж выходить надо по любви, в сердце что-то там должно «йокнуть». Я понимала, что есть в Германе что-то необычное, но за мной ведь все время ухаживали высокие, красивые ребята, а здесь передо мной был человек небольшого роста, в очках, с усиками, весь какой-то странный, очень нестандартный. Свою дочь я уже учила, что надо исходить из того, что мужчина любит глазами, и, если женщина ему сразу не понравилась внешне, он вряд ли воспылает к ней страстью, разглядев ее кулинарные способности. Как любит говорить мой муж, «бывает ли любовь с первого взгляда? А разве другая любовь бывает?» А женщина устроена по-другому. Девчонки часто выходят за красивые плечи, за красивые глаза, за красивые мускулы и дешевые панты, а потом как дуры бегают за ним всю жизнь. Он начинает и пить, и гулять, и, кроме внешности, у него ничего не оказывается. И такая женщина всю жизнь несчастлива. Выбрав своего будущего мужа преимущественно по внешнем данным, по прошествии нескольких лет, вдруг думает, что любовь прошла, а на самом деле проходить было нечему, это был просто оптический обман. Поэтому дочке я советовала выходить за настоящего мужчину. Даже если тебе он не нравится внешне, но ты видишь, что он нормальный, умный, интересный человек, то ты будешь с ним счастлива и не сможешь не полюбить этого человека, потому что настоящий мужчина даст тебе столько внимания, что не ответить на это будет невозможно. Сначала рождается чувство благодарности, потом начинаешь понимать, что без этого человека уже не можешь, потом рождается чувство, которое и называется настоящей любовью. Ведь за что мужчину можно полюбить, пока он тебе еще ничего не сделал, пока ты его не узнала, пока не поняла, какой он в проявлениях внимания к тебе и к вашим будущим детям, а это можно понять уже только в семейной жизни. Если мужчина тебя сильно любит, умный, порядочный и добрый, можно смело выходить за него замуж: такой человек всю жизнь будет тебя добиваться, даже будучи в браке, и носить на руках. Но это понимание пришло позже, а тогда Герман заинтриговал меня своей необычностью, он был очень интересным в общении и сразу красиво ухаживал. Например, он приглашал меня в шикарный ресторан, а в те годы, чтобы попасть в такое заведение, нужно было отстоять полуторачасовую очередь, так он подходил к началу очереди и швейцару, пропускающему народ внутрь, и нагло заявлял: «Это со мной!», указывая на меня. И пока все соображали, что это значило, мы уже устраивались за столиком, договорившись с официантом. Но все же стереотип, сложившийся у меня в голове, каким я видела своего будущего мужа, отличался от внешности Германа, и хоть я понимала, что этот человек реально может мне помочь в моих материальных проблемах, замуж за него я решила не выходить. Так по глупости я могла пропустить самое главное, что произошло у меня в жизни, свое женское счастье. Но случилось неожиданное…

Глава 3

Вопреки всему

Есть такая пословица: «Не было бы счастья, да несчастье помогло». Я это испытала на себе. В тот день, когда я собралась сказать Герману, что нам не надо больше встречаться, так как я не выйду за него замуж и не хочу зря морочить ему голову, арестовывают одного из Гериных сотрудников, а на следующий день и его самого. Для меня это стало шоком. Я первый раз очень сильно переживала за другого человека. Все, что происходило в моей семье, казавшееся большим несчастьем, показалось мелкими неприятностями по сравнению с тем, что эти ребята могут потерять свободу. Не знаю почему: мы ведь были с ним знакомы какие-то считанные дни и каких-то особых чувств я не испытывала. Но мне вдруг так стало жалко Германа, я же видела, что это хорошие ребята, и мысль, что их могут посадить, вызывала у меня такое чувство сопереживания, что я первый раз тогда обратилась с просьбой к Богу. И почему-то во мне появилась уверенность, что его обязательно отпустят. Тогда, как и сейчас, наверное, в камере предварительного заключения можно было удерживать подозреваемого не более трех дней, если за это время не отпускают, то, скорее всего, уже будешь сидеть до суда. Уже когда до окончания последних суток оставались считанные часы, Германа выпустили. Он сразу позвонил мне, и мы в этот же вечер встретились. И уже я сделала ему предложение взять меня в жены. Сыграло чувство вечной женской сострадательности. Германа, хоть и выпустили, но дело пока не было закрыто, и чем все закончится, еще не было известно. Я сказала, что надо зарегистрироваться, а то я не смогу передачи приносить. Герман сначала стал говорить, что сейчас не время, что мало того что он остался без денег, еще всякое может быть, и его и впрямь могут посадить, и он не хочет портить мне жизнь. И вообще предложение должен делать мужчина, а не женщина. На что я ответила, что даю ему сутки, если завтра предложение руки и сердца не будет, то в другой раз я уже не соглашусь. На следующее утро Герман пришел ко мне с громадным букетом, и мы поехали в загс, где он договорился, и мы вместо трех месяцев, выделенным государством для раздумий и сомнений, поженились через три дня. Свадьбу мы решили не справлять: настроение было не особенно праздничным, так как уголовное дело еще продолжалась, и все было в подвешенном состоянии. Тем более ни его, ни меня не привлекала пышная свадьба с куклой на капоте. В ЗАГС мы пришли вчетвером: я с Германом и свидетели с моей и его стороны. Я почему-то купила себе для этого события зеленое платье с черным бантиком, оно было красивое, но мало походило на свадебное. Стоя в зале регистрации, слушая заученную поздравительную речь работника загса, я прислушивалась к себе, «йокает» сердце или нет. Ничего там внутри не происходило, сердце по-прежнему молчало. И тут вместо свадебного марша Мендельсона, музыканты заиграли «Созрели вишни в саду у дяди Вани…» Гера прыснул, а смех у него очень заразительный, и мы все вчетвером закатились смехом. Рассерженная сотрудница загса, которая как раз в этот момент важно зачитывала что-то умное про брак, со злостью захлопнула папку, из которой она черпала информацию и объявила, что мы теперь муж и жена и можем катиться отсюда, так как не умеем себя вести в приличном месте. С тем мы и выкатились. Сначала мы заехали к Гериным родителям на Ордынку, посидели полчаса за столом, они вручили нам подарок – чайный сервиз, затем мы заехали ко мне домой в Строгино и здесь посидели столько же времени. Оттуда я забрала свое приданое в виде одеял, подушек и тому подобного, причем все это было куплено на деньги Германа за день до свадьбы. А потом Герман отвез меня с моей подругой, которая была свидетельницей, на квартиру, которую он успел снять к нашему бракосочетанию, а сам уехал по делам. С квартирой нам надо сказать повезло. Снять квартиру в советское время было большой проблемой. А Герману не только это удалось, да еще всего за три дня, но он еще нашел квартиру совершенно новую, в которой никто до нас не жил. Молодые люди получили квартиру в новом доме, но решили пожить с родителями, а на квартире заработать, сдавая ее. Квартира была новая и соответственно совершенно пустая. Ко дню свадьбы Герман достал комод, именно достал, так как и мебель просто купить было тогда невозможно, на все нужно было записываться и стоять потом еще в бесконечной очереди. И купил два надувных матраса. Вот на этом комоде мы и распивали с подругой шампанское, отмечая торжественное событие. Через несколько дней Герман уже обставил эту квартиру полностью и даже каким-то образом умудрился провести в нашу квартиру телефон, в новом доме ни у кого еще телефоны не были проведены.

Через короткое время следствие по делу Германа развалилось, через год он и вправду стал миллионером, а мне становилось страшно при мысли, что он мог тогда пройти мимо моей кухни.

Глава 4

Каждый день по розе

Так началась наша совместная жизнь. И вот 23 года как мы вместе, уже бабушка с дедушкой. Герман на протяжении уже стольких лет продолжает окружать меня заботой и любовью. Это не значит, что все у нас было безоблачно. Были и бурные выяснения отношений и не менее страстные примирения. Удары кулаком по столу, так что стоящая на нем аджика разлеталась по потолку, и нежные признания: «Как я счастлив, что ты у меня есть». У меня характер не сахар, да и у Германа очень сложный и жесткий характер. Но он всегда все может загладить красивыми добрыми словами, подарками и сюрпризами, а я на многое смотрю сквозь пальцы, реагируя не на слова, а на поступки. Был такой случай. Как-то раз, когда Герман только уехал из дома по делам, зашла ко мне знакомая в гости и стала рассказывать, что утром поссорилась со своим мужем, он ей обидное слово сказал за какой-то ее промах. И она так обиделась, и сидит у меня, и горько плачет. А тут вдруг возвращается Герман. Я поставила ему в машину банку с молоком, ему надо было ее кому-то отвезти, а закрыла, видно, плохо крышкой, и молоко растеклось по машине. Мало того что и молоко не довез, так еще если где-то хоть капля молока останется, запах потом из машины ничем не выведешь. Вернулся Герман злой и выговорил мне все, что он в этот момент обо мне думал. Герман горячится на меня, а я себе спокойно чай готовлю. Герман дверью хлопнул и уехал. Сидит моя знакомая, глазами хлопает и говорит: «Ты такая спокойная и даже не расстроилась». А я говорю: «Чего расстраиваться, сейчас отойдет и позвонит, попросит прощенья». И точно, через пять минут звонит телефон: Герман с извинениями, что не сдержался. А начни я выяснять отношения и ругаться в ответ, был бы скандал, вылившийся в ненужную ссору и на несколько дней «обидок». Так что на такие всплески я никогда не реагировала. А если все же происходила какая-нибудь более серьезная ссора, то я сразу вспоминала, сколько мне хорошего сделал Герман, и от этих воспоминаний обида казалась просто мелочностью с моей стороны. Помню, когда у нас была годовщина свадьбы, Герман тогда еще не был миллионером. Раздается звонок в дверь, я открываю, а он там стоит с букетом из трехсот шестидесяти пяти роз – за каждый день по розе. Герина мама сожалела, что такие деньги потратил, лучше бы хоть сервиз подарил. А я ей говорила, что сервиз со временем разобьется, а такой поступок я запомню на всю жизнь. До сих пор стоят у меня перед глазами ведра с бледно-розовыми благоухающими цветами. Пришлось использовать ведра, так как такое количество больше никуда не помещалось, стольких ваз не было. Герман всегда много работал, мог не приезжать несколько дней, так как это требовали рабочие обстоятельства, но в то же время мог примчаться ночью только для того, чтобы подарить букет лилий и тут же уехать, чтобы я понимала, что он обо мне помнит, несмотря на всю свою занятость. Если у Германа и бывает приступ экономии, то только при покупке одежды для себя, если покупаются вещи для меня или детей, цена для него не имеет значения. Мне всегда завидовали жены Гериных знакомых, несмотря на то, что Герман никогда не будет сюсюкать типа: «Ух ты мой зайчик», как любят многие мужья, особенно при посторонних, и даже наоборот может показаться очень строгим, но в его движениях, взгляде проскальзывает столько непоказной нежности, что не заметить этого просто невозможно. У Германа желание что-то подарить вызывает не какая-то знаменательная дата, а просто желание порадовать, сделать приятное. Я никогда не переживала, никогда не контролировала, где он, что он, работает – и работает. Мне нравится, когда мужчина при деле. Для мужчины, конечно, тоже очень важна семья: это его тыл, его отдушина, где можно расслабиться, отвлечься от забот и неприятностей, что бывают по работе, но в отличие от женщин, мужчина не может быть счастлив только семейными отношениями, ему обязательно надо реализовать себя как личность через свое дело, почувствовать себя хозяином. Поэтому у меня никогда не возникало желание пороптать, что он так мало времени проводил дома в молодости.

Глава 5

Подруги

Он сразу сказал, что я не буду работать, чем вызвал неудовольствие родителей с обеих сторон: «А как же будущая пенсия», – сокрушались они. После института я была распределена в издательство «Известие», находящееся в центре Москвы, где даже был выделен маленький кабинетик, в котором мне предстояло решать рабочие вопросы. Перспектива работать в издательстве была заманчивой, но Герман был категорически против, и я уступила. А Герман даже на всякий случай выкинул мой диплом, чтобы не было соблазна. Даже будучи молодой, мне хватило ума понять, что при Гериной ревности (а он очень ревнивый) моя работа будет постоянным поводом для разжигания этого чувства, из чего могут рождаться только одни скандалы, да и род деятельности Германа был таков, что, занятая на любой работе жена, не вписывалась бы в бешеный ритм его жизни. То нам надо срочно куда-то переезжать, то мы и вовсе улетали в другую страну, то просто днем у него было свободное время, которое хотелось провести вместе. Да если честно, то и вставать ранним утром, чтобы идти на работу, тоже не вызывало восторг, для меня всегда было важно выспаться. Так что на моей карьере полиграфиста был поставлен жирный крест, и слова педагога, принимающего у меня госэкзамен, оказались пророческими. Потом Герман как-то так хитро и деликатно сделал, что из моей жизни исчезли все подруги. У Германа всегда была очень насыщенная жизнь. Такая разнообразная, что даже, когда я сидела дома, его настроение и заботы передавались мне, волновали, заинтересовывали. И всегда, когда стоял выбор: встретиться с подругой или провести время с мужем, я нисколько не колебалась, однозначно с мужем. А он, как только узнавал, что я намыливаюсь на встречу с подружкой, предлагал мне встречное заманчивое предложение – провести время с ним, от которого не было сил отказаться. К тому же он сдержал свое слово и вскоре, правда, стал миллионером, и поэтому приходилось нас с дочкой скрывать, мы постоянно переезжали. Поэтому подруги отпадали в любом случае. Теперь, глядя на многих своих знакомых, я вижу, сколько семей распалось благодаря «советам» лучших подружек. Ведь даже из хороших побуждений, вроде поддерживая и утешая подругу, которая жалуется ей на очередную ссору, произошедшую у нее с мужем, она тем самым подливает, как говорится, «масло в огонь». И вместо того, чтобы вспомнить что-то хорошее про суженого своей подруги и тем самым попытаться примирить их, она еще подкинет ей факты его недостойного поведения, на которые та не обратила внимания. Или как часто бывает, незамужние или женщины, у которых мужья подкаблучники, начинают подначивать своих подруг, которым с мужьями повезло: «Да что ты его слушаешь?», «Ты должна быть самостоятельной!», «На твоем месте я бы уделила больше времени карьере». И в таком роде несколько раз закинутые фразы в конечном итоге достигают своей цели, и в еще вчера благополучной семье начинается разлад. Как часто, придя домой, муж не может дождаться своей очереди, когда он сможет поговорить со своей ненаглядной супругой: та поглощена телефонным общением с подругой. И на намеки мужа, давай заканчивай, делает страшные глаза и, прикрыв трубку рукой, шипит: «Ты что! У нее там такое горе, я должна выслушать, неудобно обрывать разговор». И мне так жалко мужей, чей «номер второй», после задушевной приятельницы. В жизни моими самыми близкими подругами стали моя дочь Полина и Герина мама. Мы можем говорить обо всем, зная, что все высказанное останется только между нами, и искренне радоваться или печалиться друг за друга. У нас общие интересы, так как мы одна семья.