Текст книги "Волна открытий"
Автор книги: Алена Салбер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 19 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]
Глава 11
По окончании совещания Лиля разослала его протокол всем участникам. Пролистав документ, Антон Александрович остался доволен.
«Отлично, теперь наш соглядатай сможет зачитать своему хозяину дословно все, что я сегодня рассказал, – пробормотал себе под нос Остафьев. И подумав, добавил: – Скорее бы уж Илья закончил эксперименты и сделал промышленный образец. Тогда нам станет сам черт не брат, нам нечего будет бояться!»
Ни во время совещания, ни после него он не думал о Дине, ради которой все и затевалось. А ведь если бы не она, Остафьев еще десять раз подумал бы, прежде чем так откровенно говорить с коллективом о проблемах «Бионика». Конечно, стоило предупредить сотрудников, с которыми он поддерживал открытые и партнерские отношения, о возможной нешуточной опасности. Но, с другой стороны, теперь, после его сенсационных объявлений, по компании неминуемо поползут слухи, и хорошо, если только по компании, а не выйдут за ее пределы.
Чтобы отвлечь внимание от преданного человека, вывести Дину из-под удара, Антон Александрович решился на этот неоднозначный шаг и сказал то, что сказал. Но, увидев утром лица своих соратников, Остафьев почти забыл о первоначальной цели. Он, как полководец перед сражением, хотел убедиться, что его люди встанут рядом, будут бороться за их маленький мир вместе с ним и не разбегутся кто куда, в поисках более безопасного места. На собрании он увидел: его армия готова идти за своим генералом.
Прочитав протокол, Антон Александрович понял, что сегодняшняя встреча имела еще одно значение, может быть, самое важное. Он говорил не только с соратниками. Через предателя, также сидевшего в зале, он обращался к своему врагу, и его послание фактически стало объявлением открытой войны. После такой черной метки неприятель должен был либо отступить, либо ринуться в сражение с новой силой. И тогда Остафьев наконец узнает, чего тот добивается и, главное, кто он такой.
Антон Александрович пытался предугадать последующие события, и воображение рисовало ему картины одна драматичней другой. Он вышел на тропу войны и был готов противостоять любому, кто бы на них ни напал. В таком настроении он не мог сидеть на месте, не мог заниматься рутинными делами. Чтобы отвлечься, Остафьев отправился на Ленинский проспект, в лабораторию «Бионик Фуд», куда после совещания уже вернулся Илья Непомнящий.
В кабинете начальника научно-исследовательской лаборатории царил хаос, как будто здесь неделю резвилась бурлящая энергией группа детсадовцев. На полу, креслах, столах и диване лежали книги, бумаги, журнальные вырезки, какие-то непонятные предметы замысловатой формы и много чего еще. Со стороны казалось, что в комнате все поглощено беспорядком, но во всей этой неразберихе существовала понятная Непомнящему логика, которая позволяла ему находить и использовать любой из разбросанных предметов.
Взглянув на окружающий его бедлам, Остафьев в который уже раз задался двумя вопросами. Во-первых, он не понимал, как проходил процесс уборки, – все свободные поверхности кабинета были чистыми: ни пыли, ни мусора, ничего. Какая-то волшебница умудрялась регулярно разбираться здесь с естественной грязью, не нарушая креативного бардака.
Во-вторых, Остафьев попытался представить, как бы выглядел кабинет Ильи, окажись он размером не в тридцать квадратных метров, а скажем, как конференц-зал или футбольное поле: все так же равномерно было бы завалено всякой ученой всячиной или часть пространства все-таки осталась бы нетронутой?
Антон Александрович уселся в единственное свободное кресло, стоящее за рабочим столом хозяина кабинета. Сам Илья – высокий, очень худой мужчина с копной соломенных, давно не стриженных волос и веснушками по всему лицу – освободил себе место в мягком кресле поблизости. Он смачно плюхнулся в него и перебросил обе ноги на один из подлокотников.
– Как ты считаешь, – начал Илья вместо «здрасьте», – сколько времени будут идти образцы?
– А что, сырье для опытов из предыдущей партии уже закончилось? – ответил Остафьев вопросом на вопрос.
– Еще нет, но скоро кончится. Расход материала сейчас очень большой. Как назло, когда нужно работать быстрее, в голове какая-то каша. За неимением лучшей идеи я просто тупо пробую варианты, последовательно проверяю все комбинации, все сочетания. Проверяю, проверяю, а выходит пока полная чушь. Ты, конечно, лихо сегодня завернул про завершение экспериментов до Нового года, но такими темпами в моем нынешнем состоянии я и к Первомаю ничего из себя не выдавлю.
– Нет вдохновения?
– Нету, – признался Непомнящий. – Мне нужна какая-нибудь зацепка, какое-то озарение, а я в совершенном тупике.
– Может, вспомним старый испытанный метод? Съездим на природу, отвлечемся, погуляем? После хорошей встряски голова всегда проясняется.
– Ага! И куда?! На дворе ноябрь, забыл? За городом сейчас либо слякоть, либо мерзлая земля. Снега почти нет и ледяной ветер. В такое время только вешаться хорошо, а не вдохновения искать.
– Давай за границу?
– Куда? – снова повторил вопрос ученый. – Мы сможем отлучиться только на выходные, но у соседей сейчас то же самое, а в теплые страны пока долетишь – уже пора возвращаться.
– Мне кажется, ты зря отказываешься. Ты же не токарь, которому, чтобы работать, надо стоять у станка. Ты свою формулу можешь обдумывать и в самолете, и на пляже, и в очереди за картошкой. Для этого твое физическое присутствие в лаборатории не требуется. А вот развеяться тебе сейчас как раз не помешало бы. Правда, в дальней поездке я тебе компанию составить не смогу, мне сейчас надолго пропадать нельзя. Ну ничего, один…
– Нет, нет и нет! Я не хочу ехать. Я не хочу ехать один. Я не хочу ехать сейчас. Не хочу!
– Ну как знаешь, – ответил Остафьев, решив не спорить.
Ему и самому сейчас не повредил бы небольшой отдых, но, в отличие от Ильи, он не мог позволить себе такой роскоши. К тому же в субботу прилетала Дина. Антон Александрович собирался встретить ее в аэропорту и безотлагательно расспросить обо всем, что произошло в Европе. Ему хотелось узнать все подробности из первоисточника, особенно те, что касались невесть откуда взявшегося добровольного помощника, о котором сообщил адвокат.
«Черт знает что! – раздраженно подумал Антон Александрович, вспомнив об этом обстоятельстве. – Просил же никому не говорить о деле. Так нет, болтливая девица потащила с собой кавалера!» Во всем этом требовалось разобраться как можно скорее.
***
Как и предполагал Остафьев, через час Роман действительно держал в руках протокол утреннего совещания в «Бионик Фуд», и послание Остафьева он понял правильно. Он связался с Большим Человеком и вечером того же дня встретился с ним в ресторане на Красной площади.
Большой Человек удобно устроился в кресле, закинув ногу на ногу и выставив напоказ изящный ботинок. Гладкий, подтянутый, в модном костюме серого цвета, он ничем не напоминал «деловых» людей девяностых. Времена изменились, и ныне те, кто управлял этим миром, сменили оболочку. Стяжательство, подлость и цинизм они припрятали за прекрасным образованием, внешним лоском и изысканной сдержанностью костюмов.
Большой Человек состоял на государственной службе, витал в заоблачных кругах политической элиты, но трудился отнюдь не на благо страны и народа. Укрепление собственной власти, а через это увеличение собственного состояния – вот к чему он стремился прежде всего. Люди в его классификации ценностей находились на самой низкой ступени и воспринимались лишь как инструменты для достижения целей. Одним из таких инструментов был его сегодняшний собеседник.
Роман рассказал Большому Человеку обо всех происшествиях последних суток и попросил отменить проверку в «Бионик Фуд». Теперь этот рейд оказался бы напрасной тратой времени и денег. Документов по изобретению в компании уже не было.
Чиновник слушал молча, внимательно глядя на Романа. Внешне он казался спокойным и походил на кота, который перед броском только раздраженно помахивает хвостом. Большой Человек слегка покачивал выставленным носком ботинка.
Ему не нравился этот Попрыгунчик – так он именовал Романа за глаза, но предложение, с которым тот пришел к нему несколько месяцев назад, было уж очень привлекательным. От него требовалось совсем немного: дать Роману техническую поддержку – людей, оборудование и небольшую сумму денег, – чтобы помочь найти документы с описанием технологии и изъять их. Дальше нужно было только запатентовать изобретение на имя одной из его офшорных фирм и с выгодой продать фармацевтическим компаниям Запада. Расходы на операцию должны были быть ничтожными, но в конце его ждал фантастический куш. Как не воспользоваться подвернувшимся случаем, если получить документы казалось не сложнее, чем отнять конфету у ребенка? Требовалось лишь узнать, в каком кармане он ее держал.
Еще тогда Большой Человек хотел заняться этим делом сам, поручить поиски документов одному из своих людей, а от Романа откупиться, заплатив за наводку. Вести совместные дела со скользким Попрыгунчиком он не хотел. Но тот убедил его, что Остафьев слишком осторожен и без помощи Романа с его информатором у Большого Человека ничего не выйдет. Нехотя он согласился месяц, максимум два потерпеть рядом с собой неприятного человека.
И напрасно. Спустя полгода выяснилось, что участие Романа в деле не принесло никаких результатов. Несмотря на все усилия, документы они так и не нашли. Более того, на их поиски уходило все больше и больше денег. В деле теперь участвовала не только группа верных ему помощников: к работе пришлось привлечь наружное наблюдение, слухачей для отслеживания телефонных разговоров, людей из налоговой полиции. И все это деньги, деньги… Оказалось, что заветный куш добыть не так просто.
Большой Человек и без того начинал серьезно злиться, и вот теперь Попрыгунчик посмел пожаловаться, что его обставили, что нужные им документы вывезли из страны в неизвестном направлении и он не знает, где их теперь искать! На этом Большой Человек не выдержал и прервал собеседника:
– Зачем ты позвал меня на встречу и тратишь мое время, Рома? О том, что ты снова облажался, ты мог сказать и по телефону. Ты меня в это втянул, ты убедил, что справишься с делом сам. И если Остафьев оказался слишком умен для тебя, если он понял, что ты копаешь ему яму, то вина в этом – твоя. И ты мне за это ответишь. Ты наш договор знаешь. Деньги я меняю на формулу. Если ты не даешь мне формулу, то возвращаешь все, что я потратил на твою авантюру. Чем дольше ты сейчас тянешь, тем больше увеличивается долг. Смотри, будешь потом отрабатывать по гроб жизни, трахая старух на Лазурном берегу. А не хватит, переквалифицируем тебя на богатых педиков!
Большой Человек не любил суеты и слов на ветер не бросал. Роман об этом знал и слегка вздрогнул, услышав угрозу.
– Я понимаю ваше недовольство, но не все резервы еще исчерпаны. У нас есть много других возможностей получить изобретение. Теперь пришло время задействовать все, чем мы располагаем, и потому я попросил вас об этой встрече.
– Давай, Рома, задействуй свои резервы, только быстрее задействуй. Мне уже очень надоело ждать. Что тебе от меня надо?
В следующие полчаса Роман изложил собеседнику свой план. Проект был не без изъянов, но после некоторых размышлений Большой Человек согласился.
Глава 12
Когда в субботу вечером самолет из Амстердама приземлился в аэропорту Шереметьево, Антон Остафьев уже ждал Дину на выходе из зоны прилета. Увидев шефа в толпе, она обрадовалась.
Весь день она провела в дороге: сначала несколько часов Макс вез ее через Бельгию и все Нидерланды в аэропорт Амстердама, потом был перелет в Москву. Она очень устала, и думать о поиске такси сейчас совсем не хотелось. К тому же здесь, на родине, к ней вернулся недавний страх за свою жизнь. Если в Европе она была защищена, то чего ей ждать дома, она пока не знала. Вестей от шефа она не получала с момента последней встречи с адвокатом.
Разглядев директора среди встречающих, Дина радостно помахала ему рукой – обе мучившие ее проблемы чудесным образом решались сами собой. Остафьев ответил ей, но сдержанно – настроение у него было паршивое.
До конца недели Антон Александрович заставлял себя заниматься текущими делами, готовиться к сделкам, продумывать, с кем из западных партнеров стоило начинать переговоры о строительстве новых заводов. С того памятного собрания противник никак себя не проявлял, но Остафьев чувствовал, что беда их пока не миновала.
Ежедневно он звонил Илье и болтал с ним о всяких пустяках, стараясь держать руку на пульсе. С ними, с гениями, всегда сложно. Их состояние меняется от депрессии до радостного возбуждения так же быстро, как погода в Прибалтике. Но сейчас настроение у Непомнящего оставалось стабильно кислым, работа не шла, вдохновение не озаряло, все ему было скучно, серо и неинтересно.
Остафьев понимал, что его талантливый друг находится в ступоре и без основательной встряски, которая позволила бы отдохнуть его утомленному мозгу, не сможет закончить исследования. Но Илья не желал покидать город и решительно отказывался сотрясаться.
В пятницу после очередного разговора с Непомнящим Антон Александрович позвонил Леше, помощнику Ильи, которого тот держал, как адъютанта в армии, для выполнения всевозможных рабочих и бытовых поручений. Алексей, шустрый малый, мог достать все что угодно, хоть черта лысого в раю. Пойти, договориться, организовать, дать взятку, устроить в лучшем виде – у него имелся завидный житейский талант, которого Илья был лишен.
Остафьев поручил Леше организовать для Непомнящего программу развлечений локального масштаба. В конце концов, если надо, можно неплохо отдохнуть, не покидая границ Московской области.
Сначала – концерт любимой группы Ильи, потом – вояж по ночным клубам города, где ожидалась хорошая музыкальная программа. Илья любил танцы, они приносили ему радость, поднимали тонус и давали огромный заряд энергии.
После загульной пятничной ночи Илью ждал тихий загородный спа-отель в живописном уголке Подмосковья на берегу Москвы-реки, где ему предстояло отмокать в ароматических и минеральных ваннах, расслабляться под руками массажистов, гулять в старом парке и отсыпаться на природе.
Остафьев надеялся, что все это хоть немного отвлечет друга от ноябрьской хандры, мешавшей сосредоточиться на работе. А чтобы с бесценным начальником лаборатории не случилось ничего плохого во время его увеселительного похода, служба безопасности «Бионик Фуд» получила указание негласно его сопровождать.
Пристроив таким образом Илью, в субботу Антон Александрович занялся Диной.
Усадив ее в машину, он направился в город. Благоразумно решив, что не стоит привлекать к этой встрече лишнего внимания, он отказался от водителя и вел машину сам. В дороге он молчал, и первые слова, которые Дина услышала от него после сухого приветствия в аэропорту, были уже в кафе, где он остановился поговорить.
За чашкой кофе он собирался расспросить своего курьера о люксембургских приключениях и рассчитывал, что этот рассказ поможет разрешить загадку с утечкой информации. А еще он хотел снова посмотреть в лицо этой девушке, вызвавшей у него такое доверие. Дина все больше и больше становилась ему интересна. И дело было не только во внешней привлекательности. Остафьева интересовала ее личность. Ему хотелось знать, что она думает и как говорит.
На днях Антон Александрович запросил в отделе кадров ее дело, в котором содержались результаты негласной проверки, выполненной Первым отделом. Через эту стандартную процедуру проходили все новые сотрудники «Бионик Фуд». Дину тоже проверили, и то, что Остафьев прочитал в отчете, удивило его и насторожило.
Выдающиеся успехи в школе, в институте, на работе – многообещающее начало образцовой карьеры. Знакомство с известным бизнесменом Глебом Ломидзе прерывает восхождение Дининой звезды, в годы брака она никак себя не проявляет. Потом происходит что-то непонятное. Переезд в Москву и странный развод, инициатором которого, как говорят, стала сама Дина. Невиданное дело! От таких людей, как Ломидзе, жены не уходят. Это их мужья решают, что «любовь прошла», и предлагают развод. И если уж подобное случается, то они редко оставляют своих бывших без достойной компенсации морального ущерба. По крайней мере, Антон Александрович ни разу не слышал, чтобы жены крупных бизнесменов работали после развода секретарями.
Остафьеву было интересно, почему такое произошло. Почему Дина решилась уйти от сказочно богатого и, по слухам, неплохого человека, за которым жила как за каменной стеной? Почему не получала от него денег? Почему пошла на низкую должность, имея блестящий диплом и опыт работы?
Когда Дина закончила рассказ о поездке и Антон Александрович представил себе картину происшедшего так, будто сам был участником тех событий, он задал вопрос, который хотел прояснить после знакомства с ее личным делом:
– А каковы интересы вашего бывшего мужа в фармацевтической отрасли?
Дина опешила. Подобного вопроса от начальника она никак не ожидала. Глеб Ломидзе мало говорил с ней о текущих делах, а уж о прошлых – тем более. Он никогда не рассказывал ей, как начинал, как заработал свой первый миллион, как проводил свои удачные сделки… Глеб покончил с той жизнью. Он закрыл ее, как книгу, поставил на полку и больше никогда не открывал. Во всяком случае, в присутствии Дины.
Все, что бывшая жена знала о бизнесе Ломидзе, она прочитала в газетах. В прошлом Глеб действительно владел несколькими фармацевтическими предприятиями в России, но эти активы, как и большинство других, он продал, когда отошел от дел. В последние годы он продолжал интересоваться этой темой, но лишь как обычный человек, обеспокоенный состоянием собственного здоровья и грядущей старостью. Как частное лицо он финансировал некоторые особенно интересующие его исследования, но не более. Насколько Дина знала, бизнес в этой области он давно уже не вел.
Кроме того, ей было непонятно, почему Остафьеву вообще пришло в голову связать Ломидзе и ее, Дину, незаметную секретаршу из приемной. Глеб Ломидзе, конечно, человек известный, и узнать, на ком он был женат, дело нехитрое. Но шеф наверняка интересовался не им, а Диной. Неприятное открытие – узнать, что в твоей личной жизни кто-то серьезно покопался.
Слегка обиженная, Дина прежде решила получить ответы на свои вопросы.
– Сначала поясните, с чем связан такой интерес к моей персоне? Зачем ваши люди собрали на меня информацию, а вы потратили время, чтобы с ней ознакомиться?
– Мне стало интересно, – просто ответил Антон Александрович.
– Интересно?
– Да. Что вас удивляет? Я доверил вам миссию, от которой слишком много зависит. Разумеется, я захотел узнать о вас больше.
– Не стану напоминать, что это не совсем этично – рыться в жизни другого человека, – но не кажется ли вам, что целесообразней было бы узнать обо мне «больше» до того, как вы доверили мне вашу миссию?
– Кажется. Но тогда у меня не было времени, и я положился на интуицию. Я поговорил с вами, и у меня сложилось определенное впечатление. Мои ощущения меня не подвели, вы прекрасно справились. А если бы я прочитал ваше досье до поездки, я, может быть, и не поручил бы вам это дело.
– Почему? – снова опешила Дина.
– Потому что ваш бывший муж, если он, конечно, действительно бывший, имеет интересы рынке, на который собираюсь выйти я.
– Глеб?! Он никогда не имел дела с производством продуктов! – воскликнула Дина и поправилась: – По крайней мере, насколько я знаю.
– Изобретение Непомнящего откроет мне двери на рынок фармацевтики. А там у Глеба Ломидзе давние интересы.
– Глеб отошел от дел! Уже несколько лет он не занимается большим бизнесом. Впрочем, даже если я ошибаюсь, я не смогу сказать вам больше. Я мало знала о делах мужа. А последние полгода вообще его не видела.
Остафьев изучающе смотрел на Дину и молчал. Полгода назад руководитель лаборатории «Бионик Фуд» сделал открытие, которое позволило бы его компании выйти на рынок фармацевтики и заработать даже не миллионы – миллиарды. В это же время в главном офисе «Бионика» начала работать бывшая жена человека, который несколько лет назад фактически единолично владел большей частью этого рынка в России. И в это же время в компании начались неприятности. Документацию пытались выкрасть, у фирмы появились проблемы с контролирующими органами.
Если верить Дине, получалось, что это совпадение. Маловероятное, но все-таки совпадение.
Дина сидела, насупившись, и Антон Александрович решил, что пришла пора мириться:
– Извините, Дина, за этот вопрос, но у меня сейчас трудное положение. Вы на себе убедились, что информация из компании течет. При всех мерах безопасности, которые были приняты, об этой поездке все же стало известно на той стороне. Теперь я уже не просто подозреваю, я уверен, что за нами плотно следят, и делает это кто-то очень свой. Я не могу даже предположить, кто бы это мог быть. Я не могу поверить, что люди, которые работают со мной столько лет, способны на такое. Я голову сломал, думая об этом. – На минуту Остафьев замолчал, а потом порывисто добавил: – Эта сволочь лишает меня сна! Я не могу ничего делать, я не могу ни о чем думать, меня мучает это предательство и этот постоянно предающий меня некто рядом.
– Понимаю, – ответила Дина сочувственно. – Но неужели Бойко и его отдел не могут вычислить подлеца? Есть же всякие средства слежения, прослушивания.
– Они делают, что могут, но пока без особых успехов. За всеми не уследишь. К тому же кто поручится, что человек, которого мы ищем, не работает в службе безопасности?
– Может, спровоцировать стукача, поставить ему ловушку? Специально смоделировать какую-то ситуацию, сообщить об этом разным людям с небольшими отличиями и посмотреть, кто и как отреагирует? Я читала об этом в одном детективе.
– Дина, это не детектив, это реальная жизнь, реальные люди. Кого именно мне оскорблять недоверием? Не могу же я всем в компании поставить ловушку!
– А всем и не надо. Ближайшему кругу лиц, если вы думаете, что информация утекает именно от них.
– Возможно, – задумчиво сказал Остафьев и вдруг пожалел, что размяк и вывалил на эту девушку свои проблемы. Это было лишнее.
Он решил сменить тему и спросил Дину о дальнейших планах.
– Сегодня – домой и в ванну. Завтра – отсыпаться… – начала она.
Антон Александрович нетерпеливо покачал головой, испугавшись, что сейчас она начнет подробно излагать, по каким магазинам хочет пройтись и каким подругам позвонить.
– Я имею в виду вообще, по жизни и в работе, – прервал он собеседницу.
– А что в работе? – сразу же потускнела Дина. – Что тут можно планировать? Пока в «Бионик Фуд» не откроется какая-нибудь новая вакансия, на которую я могла бы подойти, у меня вряд ли что-то изменится. А из вашей компании люди уходят редко, так что ждать мне, возможно, придется еще долго. – Она грустно улыбнулась и откинула с лица упавшую прядь волос.
«Что-то необыкновенное у нее с улыбкой», – удивился Антон, рассматривая ее преобразившееся лицо. Когда она улыбается, то становится очень-очень хорошенькой. Как будто включается лампочка и подсвечивает ее изнутри.
«О чем это я?» – поймал себя Остафьев и тут же отогнал несвоевременные мысли. Ему сейчас было не до хорошеньких девушек – заботы не отпускали.
– Из нашей компании действительно уходят нечасто, – согласился Антон Александрович, – но в ближайшее время мы будем расширяться, и появится много новой работы. Так что открывайте свои институтские конспекты и повторяйте все, чему вас там учили. Готовьтесь.
– Уже повторила, – снова улыбнувшись, ответила Дина. – А что это будет за работа?
– Позже все узнаете. До конца года, надеюсь, мы сможем поговорить подробней. А пока – это огромный секрет. – Остафьев заговорщицки подмигнул ей и добавил: – Поехали, отвезу вас домой.
