Текст книги "Его добыча (СИ)"
Автор книги: Алена Медведева
Соавторы: Эль Бланк
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 12 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]
Но как же страшно… до одури, до умопомрачения! Противно, гадливо и зловонно – таким был настойчиво пробирающийся в душу ужас.
Лбом упираясь в мою голову, не позволяя двигаться, рарк переместил руку, что прежде стискивала волосы. Сжавшееся в инстинктивных конвульсиях тело подводило, словно лишившись чувствительности. Лишь каким-то отголоском восприятия я понимала, что безжалостная лапища мнёт мою грудь, попутно сдирая остатки футболки.
Нас учили абстрагироваться от боли. Учили самоконтролю. Учили думать о цели, закрывая глаза на помехи. Я так и делала, перебирая в голове варианты, понимая, что права на ошибку нет. Что я могу?
Могу ударить коленом в пах и одновременно рубануть ребром ладони по правому плечу – профессиональная память подсказывала, что именно его рарк повредил в схватке с амиотом. Левую руку Дор удерживает, но правая относительно свободна, заведена назад и сейчас сдавлена между телом и стеной… Если правильно выбрать момент, то шансы рывком освободить её высоки…
Эта промашка Дорана лучше всего говорила: парень не в себе. Но мне от этого легче не становилось. Я знала наперёд, что он увернётся. Почти наверняка, увы. Напарник и на большом тренировочном татами не позволял мне ни уклониться, ни одолеть себя. А здесь, в крошечной комнатке, где нет пространства для манёвра…
Но иного шанса мой разум не видел. Сорванные трико и недвусмысленно задвинутое между ног мужское колено наглядно показывали – времени больше терять нельзя!
И всё же я медлила. Что-то жёсткое, колкое за спиной нервировало, мешало и словно кричало – обрати внимание, вспомни!..
И я вспомнила. Моя куртка, которую я повесила на стену. В её кармане – портативный металлический шприц с транквилизатором! Вариант «на крайний случай», что мне дали в лазарете при выписке. «Если кошмары не позволят уснуть», – сухо предупредил в тот день офицер медицинской службы. Встряска в лаборатории на крепком сне не сказалась, и седативное мне не понадобилось, оттого я его и забыла в кармане. Но сейчас… Сейчас именно оно оказалось за моей спиной, в зоне возможного доступа заведённой назад руки.
Пару секунд я силилась совладать с собой и не задрожать, такой сильной оказалась волна надежды. Впрочем, Доран вряд ли обратил бы внимание на мои судороги, в ослеплении овладевшей им похоти и потребности подчинить.
Такое везение! Какая-то невероятная и безумно своевременная удача. Как судьбоносный знак! Мысль придала уверенности, позволив действовать хладнокровно: я сама подалась навстречу рарку.
Почувствовал ли он? Принял за капитуляцию? Не важно! Так я выиграла несколько заветных сантиметров, позволивших моим пальцам, знавшим каждую складочку на форме, нащупать шприц – совсем небольшую капсулу с автоматическим поршнем и иглой, выдвигающейся при соприкосновении с телом.
Положившись на рефлексы, заставив себя не думать о происходящем, я крепко зажала в пальцах «оружие», молниеносным рывком вырвала руку из-за спины и всадила в шею мужчины.
Я планировала поразить его плечо, но, распознав моё движение, опытный воин успел чуть отклониться. К счастью, безумная эйфория, овладевшая съехавшим с катушек напарником, плохо сказалась на его действиях – укол достиг пусть другой, но цели.
Секунда оторопи, пока мозг рарка осмысливал случившееся, и… С диким рёвом и ожесточённым безумием во взгляде он дёрнулся, стремясь избавиться от пропоровшей его плоть иглы.
К этому я была готова. И теперь всеми силами старалась ему помешать, дав время механизму в шприце сработать. Уже сама, словно ленивец дерево, оплела тело напарника руками и ногами, сдерживая рывок и не позволяя вскинуть руки.
Удар! Ещё и ещё! Полузвериное рычание и с шипением вырвавшееся сквозь сжатые зубы дыхание – Доран бесился, колотя мною о стены в попытке скинуть с себя.
Я уверена, меньше минуты прошло до момента, когда он тяжело рухнул на пол, но мне они показались вечностью… Будет ли хоть одно лишённое синяков место на моём теле? Спине и плечах?..
Последним усилием высвободившись из-под тяжести придавившего руки и ноги мужского тела, я безвольно обмякла рядом у стены. Грудь содрогалась в сухих спазмах лёгких, пытавшихся наполниться спасительным воздухом. Чувствуя ручеёк, сбегающий из уголка губ, машинально тяжёлым движением стерла его. Опустив взгляд на ладонь, поняла: кровь…
– С-сорк… – донеслись до разума натужные хрипы – последнее осознанное усилие рарка.
Я посмотрела на некогда уважаемого мною коллегу, успев заметить налившиеся кровью глаза, прежде чем его веки безвольно опустились. Он отключился.
Не имея сил даже радоваться спасению, я тоже закрыла глаза, упираясь макушкой в стену. Казалось, каждая клеточка тела вопила от боли. Но куда сильнее оказалась боль душевная: Дор, на которого я полагалась, вопреки его назойливым подкатам, которому доверяла, – предал меня, ударив в спину.
А ведь мне предстоит провести с ним рядом ещё какое-то время… Встречаться в общем коридоре, на дежурствах, помня каждую минуту о пережитом ужасе и последующем сопротивлении. Во рту ощущался отчётливый привкус жёлчи – эта горечь теперь будет для меня ассоциироваться с рарком.
Точка поставлена. Завтра же подам рапорт об увольнении со службы, разорву свой контракт, не дожидаясь возвращения. Плевать на неустойку… Судьба.
Сегодня мне отчаянно повезло – я понимала это.
– Ненавижу это место, – заставила произнести себя это вслух, с трудом разлепляя разбитые в кровь губы.
Подняться получилось не сразу, но, держась за стенку, я всё же встала на дрожащие ноги. Ощущение наготы не тяготило – меня накрыло отупляющим и в чём-то спасительным безразличием. Действовала скорее автоматически.
Нашла одежду, морщась от боли, натянула её, не заботясь о ранах. Труднее всего оказалось переступить через неподвижное тело Дорана. Он был заметен отовсюду, куда бы я ни отвела взгляд.
Уже возле выхода, тяжело опираясь на дверь, обернулась к поверженному мною напарнику и от всей души его пнула.
– Мерзавец! Испоганил лучшее, что было в моей жизни в последние годы…
Пошатываясь, я брела к лазарету, размышляя, что отныне, думая о работе на станции, буду ощущать тошнотворное разочарование.
Впрочем, это уже не имеет значения. Не сейчас, когда предстоит выдержать неизбежные разбирательства… Терпеть косые взгляды коллег, которые, возможно, с большим пониманием отнесутся к проступку рарка, чем к моей… неуступчивости. Пройти период восстановления…
– Останетесь пока в лазарете, – сухо заключил куратор спустя некоторое время, когда были получены результаты моего медицинского осмотра, выслушаны безэмоциональные объяснения, а несколько дежурных направлены в разорённую каюту с приказом доставить экс-напарника. – Через два дня на базу прибывает грузовой звездолёт, вы встретитесь здесь с членами его команды, когда они будут проходить послеполётный досмотр. Ваш рапорт будет удовлетворён, контракт досрочно расторгнут. Поэтому ничто не помешает вам вернуться с экипажем транспортника, они задержатся только для разгрузки. Нет необходимости ждать корабль, с которым прибудет на вахту следующая смена.
– Спасибо, – поблагодарила я. – Так и сделаю.
Оставшись в блоке первой помощи одна, наконец-то уснула. Скоро вернусь на Землю! И это к лучшему – выбранная стезя оказалась ошибкой.
Насчёт общественного мнения я оказалась права – вчерашним коллегам вдруг разом стало неуютно рядом со мной. В столовой на меня косились и шептались за спиной, явно осуждая за то, что подставила напарника, которого за проступок отправили в карцер на двое суток. Даже Еннола не заглянула пожурить за срыв расписания и так и неотработанный «отгул». Впрочем, я не желала размышлять о причинах и мотивах, мне было неважно чужое мнение. Моя душа наотрез отказывалась признавать даже частичную вину в произошедшем.
ГЛАВА 4. ПОБЕГ
Сознание возвращалось медленно.
Расплывчатые образы фигур двуногих в одинаково безликих балахонах… Слепящий свет, мешающий чёткости восприятия… Инструменты, перемещаемые чьей-то рукой… Гулкие звуки, ритмично нарастающие и стихающие…
И словно бы всё это уже происходило. Словно я это уже воспринимал… Значит… сон или явь? Всего лишь отголоски воспоминаний или я снова в лаборатории?
Заставил себя сосредоточиться на ощущениях, поймать, зафиксировать, и понял – ни то и ни другое! Вернее, лаборатория, несомненно, но я её вижу глазами и слышу ушами одного из тех, кто сейчас в ней находится, а не теми органами зрения и слуха, что имеются у навязанной мне оболочки. Отсюда и странный способ восприятия информации.
«Невыносимо… Не могу больше оставаться здесь!» – врезался в сознание неожиданно чёткий звук.
Чей это голос? Мысли? Эмоции… О-о-о!
Меня наполнило чувство упоительного восторга – того самого, далекого, из моей прошлой жизни, когда, свободный, не знающий ограничений, расстояний и преград, я с лёгкостью проникал везде, во всё, во всех… Воспринимал, познавал, купался в той энергии, что меня окружала, и забирал! Жадно, торопливо, стремясь наполнить себя и отдать тому миру, что меня породил.
Сладчайший миг поглощения. Питание! А это значит… Я смог! Я вырвался из оболочки, вопреки уверениям этих двуногих в невозможности этого делать! Смог стать собой прежним, раз сумел сделать глоток живительной энергии. Увы, это не было полноценным насыщением. Я успел оттянуть совсем немного у… Кого? Почему мне так трудно это вспомнить? И почему восторг от привычной пищи омрачает… боль?
«Душ! Надо помыться, это поможет прийти в себя. И спать! Мне нужно выспаться».
Снова этот голос! И странное ощущение, связанное с физическим телом, которого я практически не знаю и плохо понимаю его значимость.
Стоило вспомнить о теле, как вереница образов, уже более чётких и понятных, вновь появилась в сознании.
Гуманоиды, что истязали меня в лаборатории, деловито перемещаются по лаборатории. Переговариваются, рассматривают что-то на своих примитивных экранах-отображателях… Четверо моих собратьев-эдаити, заключённые в ужасные материальные обложки, прикованы к наклонным поверхностям прозрачных боксов… Другие двуногие – охранники, замершие у стены…
«Двойная смена… А-а-а…Ну почему всё навалилось разом?!»
Этот голос! Я понял, чей он! Узнал. Троя, так? Странное существо… Ускользнувшая добыча. Поэтому я её слышу. Поэтому не мог полноценно сосредоточиться на противнике, когда он… Стоп!
Ринг! Рарк! Ну, конечно!
Картина боя, которым я не могу гордиться, возникла в памяти. Отчётливая и неожиданно полная – с момента, когда перестали действовать прежде сковывающие оковы, и до мига, когда Доран всадил в меня уже знакомую неструктурированную энергию. Именно с её разрушительного влияния всё для меня изменилось в первый раз. Как они это называли?.. Кинжальные лучи.
Рарк применил против меня своё оружие. И сделал это ровно через миг после того, как я сумел вырваться из оболочки и собрался забрать его жизнь. Вот почему мне удалось сделать лишь глоток.
Но именно этот глоток позволил мне сейчас быть почти собой. Почти, потому что какие-то ограничения я всё же ощущал. Наверняка они были связаны с физическим телом, но мне не хотелось на нём концентрироваться. Было что-то более значимое, что требовало моего внимания. Сознание вновь и вновь возвращало меня к состоянию эйфории от пусть слабого, но притока энергии. Словно я что-то понял в тот миг, а теперь никак не мог нащупать…
Возможно, это поняли и другие? Не только я?
«Хал? Орш? Щег?» – попытался позвать.
Ответа не было. Не было даже ощущения их присутствия рядом. И потому мне оставалось лишь вернуться к воспоминаниям. К бою, спланированному учёными, в котором нам была отведена роль расходного материала.
Шаг за шагом, я прокручивал его в сознании, отмечая детали и делая выводы о возможностях оболочки. Помнил я и всепоглощающую потребность сокрушить противника. Именно этого противника! Из всех, что противостояли нам, этот был самым… раздражающим. Рарк… Он всегда был рядом с моей ускользнувшей добычей!
«Помогите! Помогите! Что же сделать? Как его остановить?!»
Вопль Трои словно ошпарил сознание, подарив новые неизвестные ощущения. Таким её голос я прежде не слышал. Что за эмоция владеет ею сейчас? Похоже на… панику?
Фокус интереса молниеносно сместился, и… Я вдруг увидел свою безвольно лежащую оболочку – с плотно сомкнутыми веками, пострадавшую, неподвижную. Но я сейчас был вне её. Я незримо парил! И это напомнило мне о прошлом! Когда не существовало преград и расстояний, не имели значения освещение или шум – все те мелочи, что ограничивали навязанную оболочку.
Осматривая окружающее пространство, я видел клетку со зловеще светящимися прутьями, огромный зал, в котором она находилась, расположенные рядом клетки других эдаити, чьи «тела», также обездвиженные, валялись на полу. Видел нутро огромного сооружения, испещрённого лабиринтами переходов и помещениями разного размера. Видел словно со стороны целостную картину неведомого объекта, медленно вращающегося и плывущего во мраке космоса! Видел лабораторию, где меня держали. А в ней…
Я на мгновение замер, прощупывая пространство и убеждаясь – здесь присутствует ещё несколько эдаити. Но что-то с ними не так, словно они и есть, и их нет одновременно.
Подался было ближе, желая выяснить, и остановился. Не сейчас! Позже. Волна раздражения толкала дальше, не позволяя задерживаться. У меня иная цель – я должен найти свою ускользнувшую добычу. Не знаю почему. Но это точно важнее.
Вот ринг – то самое место, где мы с рарком столкнулись, где он одолел меня, лишив законного пиршества.
Как же в тот момент я смог выбраться из тела? Что предпринял в хаотичной горячности боя, когда выжимал из себя всё, силясь совладать со своей нелепой оболочкой и заставить её работать на себя? Как мог делать это в лаборатории, подпитывая свои силы энергией тех, что удерживали нас в плену? И как могу искать Трою сейчас, отчётливо понимая, что навязанная оболочка, истерзанная боем, продолжает находиться в клетке?
Понимание накрыло внезапным опустошением – так велика была сила прозрения. Вот он – ответ! Простой и очевидный. Я излишне сосредоточивался на оболочке, силясь разобраться в её раздражающих своей никчёмностью возможностях. И не задумывался о сути, заточённой в её недра, – о своих собственных способностях!
Да, двуногим удалось пленить нас, привязав к подобным им телам. Но осталось кое-что недоступное их влиянию – наше сознание! И возможность сообщаться друг с другом – яркий тому пример.
Как жаль, что я не понял этого раньше! Мы не поняли!
Сила эдаити не исчезла, скованная подобно духу в тесных оковах оболочек. Сейчас, словно возможность эхолокации или волнового щупа, я использовал именно ее: распространяя волны своего сознания на этот космический объект двуногих. Я его исследовал и делал это неосознанно, продолжая пребывать на границе сознания.
Вот как я нападал на них в лаборатории! Вот как сумел вызволить свою фантомную сущность, атаковав рарка в бою! Мой разум возобладал над навязанными ограничениями, вынужденно подтолкнув меня к единственному спасительному пути. Если двуногие пленили нас, связав истинную суть эдаити телами, то мы используем возможности сознания! И это путь к свободе.
Сконцентрировавшись, я уверенно ощутил одновременно всех нас. Сейчас местоположение каждого эдаити стало очевидным. Как и тот факт, что, помимо «соседей» по клеткам, есть и другие. В других частях этой станции! Способность к ориентации в недрах материального объекта стала абсолютной: я воспринимал всю картину целиком – от малейшего движения каждого живого существа в недрах созданного двуногими космического объекта до слабейшего импульса их технических систем.
Вот он – итог спарринга! Итог, несоизмеримо отличный от выводов наших пленителей. Да, мы проиграли это их сражение на ринге, продемонстрировав полное неумение управлять оболочками. Но именно эта угроза заставила мой разум проявиться себя, одновременно доказав: нет более всесильных существ на этой станции, чем мы! А те, кто сейчас полагает себя вершителями наших судеб, обречены. Только что они – каждый из этих жалких существ – стали нашей реальной добычей!
«Справилась! Справилась! Не останусь здесь больше. Не смогу…»
Отвлекая от судьбоносного открытия, вновь переключил моё внимание на себя голос Трои. Ощущаемое в нём чувство облегчения заполнило меня спокойствием, и потому, уже уверенно направляя волну поискового щупа, я легко отыскал мою несостоявшуюся добычу. Держась за стену, она брела туда, где нашим пленителям оказывали помощь, восстанавливая структуры их организмов до полноценного функционального состояния.
Её тело сейчас нуждалось в этой помощи. Я его воспринимал энергетически пустым. Израненным? Да. Но больше изнурённым. Она тоже участвовала в той борьбе, где я схлестнулся с её напарником? И кто-то из эдаити посмел выпить её энергию раньше меня? Взять то, что принадлежало мне?!
Волна ярости, захлестнувшая неожиданно и бесцеремонно, оглушила, ослепила и потащила… Куда?!
Обратно в тело – понял, едва осознал себя вновь запертым в тесной тёмной оболочке. Меня это охладило и скорее удивило, чем огорчило, – я был уверен, что при необходимости смогу выйти снова. Зато пришло отчётливое осознание – пленители не совладали с нашими сознаниями, но их план по навязыванию нам тел свершился. Эти уязвимые и такие трудные в управлении тела – отныне наш якорь. Даже покинув их, мы неизбежно вернёмся обратно.
Получится ли разорвать эту связь? Можно попытаться сопротивляться возвращению. Однако… Нужно ли? Наличие у противника энергетических клинков – тот фактор, с которым нам, будучи в форме эдаити, не совладать. Зато тела… Массивные, крупные, они в состоянии перехватить и удержать руку противника с занесённым оружием. Не позволить клинку войти в тело и разрушить нашу структуру. А нам даже нескольких секунд промедления будет достаточно, чтобы дотянуться до жертвы и выпить её энергию.
Новый взгляд на вынужденную связь с телом заставил задуматься: что в нашем симбиозе будет доминировать – чуждое вещество или моя энергия? Возможно ли изменение первого силами второго? Что, если мы, влияя на навязанные оболочки, сможем совершенствовать их? Или даже менять? Это не просто создало бы удобную связь с телами, а сделало нас… гармонично совершенными! Способными изменяться по собственной воле, подстраиваясь под условия среды! В некотором смысле мы бы получили способность если не идентичную, то сходную с той, что была у нас изначально, – имитировать. Мимикрировать. Принимать форму, максимально удобную для получения энергии.
Конечно, нет смысла ждать от костной материи высокой пластичности, даже если наполнить её энергией до отказа. Но процессы жизнедеятельности строятся именно на этом! Значит, их можно ускорять или притормаживать. По собственной воле стремительно активировать нужные. В недрах генома созданных для нас тел сокрыто бесконечно много возможностей – так утверждали гуманоиды.
Проверить? Сейчас? Не слишком ли высок риск?
Если двуногие экспериментаторы поймут, что упустили огромный неподконтрольный и недоступный для них пласт наших способностей, – они немедленно уничтожат тела, предварительно избавившись от нас.
И всё же нетерпение, желание узнать точно возобладало. Позволю себе крошечный опыт! Сосредоточившись, стараясь чтобы внешне перемены не были заметны охранявшим мою клетку паре беловолосых, я послал телу импульсы, побуждающие процессы регенерации.
Результат не заставил себя ждать – боль, которую я ощутил, едва вернувшись в тело, исчезла. Пропала слабость, сковывающая мышцы. Даже холод в местах соприкосновения кожи с полом перестал ощущаться так явно, как раньше.
Я ликовал! Я торжествовал! Мы действительно можем рассчитывать не только на возможности тела, имеющиеся в настоящий момент, но и на те, что есть в его потенциале! Миг, когда наши оболочки обретут неуязвимость и станут эффективно противостоять энергетическим клинкам, действительно защищая сокрытое внутри, – неизбежен!
«Отлично, так и поступлю, – моего сознания вновь достиг отголосок мысленного диалога Трои с самой собой. – Улечу отсюда через два дня вместе с экипажем покидающего станцию транспортника».
Моё тело закаменело, странным образом согласованно с замершим в ступоре рассудком, пытающимся осознать услышанное. Моя добыча планирует ускользнуть?! Да ещё так скоро? Исчезнуть в глубинах космоса, оставив меня ни с чем? Невозможно! Не допущу!
«Подъём, эдаити!» – я выплеснул в пространство волну такой интенсивности, что не отреагировать на неё ни у кого не осталось возможности. Пожалуй, звуковая, которую рождал, сотрясая воздух, военный, была менее эффективной.
Тела в соседних клетках зашевелились, но прежде, чем на это среагировали охранники, я рявкнул снова:
«Я сказал – эдаити, а не примитивные оболочки! Контроль! И концентрация! И полное внимание. Нам есть что обсудить…»
Обсудить… Возможно, это был не совсем правильный термин для изложения всего того, что я выяснил. Однако он оказался верным в той реакции, что за этим последовала.
Сомнение. Неверие. Скрытая надежда. Робкие попытки повторить мой опыт… Жалкое нытье Таса: «Не работает!». Сердитое шипение Хала: «Кин, ты, наверное, единственный, кто на это способен». Моё глухое отчаяние. И наконец…
«Есть! У меня получилось! Кожа определённо стала толще!»
Кто именно сумел совладать со строптивой материей, не желающей подчиняться, я понял не сразу. Лишь когда эдаити позволил себе неосторожное движение, стало ясно – Зом. Тот самый, что был десятым по счёту и первым выбыл из боя с гуманоидами. И потому догадка, объясняющая неудачи остальных, родилась у меня быстро:
«Энергия! Её запасы почти на нуле, – сообщил я и поинтересовался: – Есть идеи, чем восполнить потенциал?»
«Кроме веществ из еды, нечем», – рассудил Орш. – До охранников не добраться, опять же потому, что банально не покинуть тело».
«Охранников не трогать! – пристрожил я. – Даже когда с телами совладаете. Иначе всё раскроется раньше срока, и мы потеряем главное преимущество – внезапность».
Нам оставалось ждать. К счастью, не так уж долго. Однако теперь, точно зная, насколько важен этот скудный, зато легкодоступный источник энергии, я, как и остальные, перемещал пищу из миски в рот. Сосредоточенно и аккуратно – целенаправленно избегая потерь. Не обращал внимания на насмешки охранников, наблюдавших за кормлением, – это ничто в сравнении с перспективами, которые откроет перед нами так необходимая энергия.
Всё шло в нужном направлении, соответствовало нашим скрытым интересам, но я всё равно испытывал неудовлетворение, потому что… Потому что моя добыча была слишком далеко! Будь она рядом, одной из тех, кто сейчас стоял напротив моей клетки, мне было бы… интереснее? Спокойнее?
Методично перетирая зубами жёсткие питательные куски, я никак не мог подобрать правильного определения тому, что чувствовал. Поедание физической пищи – нечто совершенно новое.
Как не мог и понять, почему я улавливаю мысли Трои? Она точно не эдаити! Ничего общего! Однако из всех обитателей станции, помимо своих собратьев, я смог слышать только её… Любопытно.
Моя догадка относительно низкого энергетического потенциала и, как следствие, плохого контакта с оболочкой, оказалась верной – вскоре практически всё эдаити нашли «подход» к своим телам, тренируя стимуляцию заживления полученных ран. И, судя по оживлённым переговорам, многие готовы были перейти к поиску других доступных возможностей.
«Это невероятно…»
«Я себя так хорошо чувствую впервые с момента, как очнулся в оболочке…»
«Я надеюсь, что мы сможем…»
«Пока не будем обсуждать будущее, – оборвал я собратьев. – Всем нам прежде необходимо сосредоточиться на обретении полного контроля над телами. Время строить планы ещё не пришло!»
Ко мне снова прислушались. Теперь одни из эдаити занимались поиском возможных для нас способностей, методично пробуя любые возникающие в сознании хотелки и анализируя результат. Старались действовать скрытно и избегали внимания наблюдателей-охранников. Помогали им в этом другие, отвлекая внимание, имитируя те самые неуклюжие действия, что были характерны для этих тел раньше.
В итоге к моменту наступления второго кормления в нашем распоряжении скопился не такой уж маленький перечень… сверхспособностей. Назовём это так, потому что у двуногих гуманоидов, наивно считавших себя высшими существами, их точно не было.
Наверное, нам повезло – обошлось без нового захода на ринг, которого я всё же опасался, ведь это снова лишило бы нас накопленного энергетического запаса. Так что большая его часть уходила на то, чтобы усовершенствовать тело. Сделать кожу грубее и прочнее, оставив при этом высокий уровень тактильных ощущений. Мышцы – выносливее. Кости тяжелее и гибче. Зрение чувствительнее к тепловому спектру, слух – к ультразвуку… Дыхание, кажется, тоже можно менять, потому что при определённом усилии ноздри словно зарастали, однако симптомов удушья больше не возникало. Скорее всего, функцию снабжения кислородом брала на себя кожа. Она же могла и тепло сохранять или отдавать, в зависимости от моего желания…
Всё это время я не выпускал из-под контроля Трою, охота за которой стала для меня делом принципа. Не жалел на это энергии. И не раз потом хвалил себя за предусмотрительность, потому что в мыслях женщины было так много информации! И той, что мне уже была известна, и новой, которую мы могли использовать.
«Пришёл штурман, надо же… А я думала, узнав о причинах просьбы взять меня на борт, экипаж корабля начнёт меня сторониться так же, как мои бывшие сослуживцы».
Хм… Похоже, я что-то всё же пропустил, раз есть неведомая мне причина…
«Жаль, конечно, что на Землю они направятся не сразу. Лишних шесть суток полёта, пока корабль доставит на ещё одну станцию заказанный с Земли груз. Обидно… Но вариантов-то всё равно нет, тем более что сюда за мной никто возвращаться не станет. Да и мне на базе меньше всего хочется оставаться».
Она сбегает. Точно, бежит! От кого? Возможно, от меня? Или от того, кто оттянул у неё мою энергию?! С каждым мгновением всё сильнее хотелось это выяснить.
«Когда закончит болтать этот Хвастун? Определённо. И мне казалось, что в одиночестве в лазарете скучно? Ааа… поверните время вспять! Знала бы, что этот парень так болтлив, притворилась бы спящей! Уж кому, как не мне, знать, что одному человеку со всеми системами корабля не сладить… Настаивает на своём? Доказать грозится. Смех да и только, а не штурман… Сколько полётных часов? Шестьсот тысяч? Мамочки… Это лет пятнадцать в рейсах провести нужно, чтобы столько налетать… И если в составе одного экипажа? Понятно, в моем лице ему попались «свежие» уши. Да… за это время корабль вдоль и поперёк изучить можно запросто. Может, и не врёт мужик про свою универсальность. Реально может в одиночку транспортник пилотировать: и с маршрутом справится, и за техника сойдёт».
Что за «мужик»? Я расширил восприятие, запечатлевая образ ещё одного гуманоида, в настоящий момент находящегося рядом с Троей. Тощий, высокий, судя по физическому состоянию – перешагнувший за половину ресурсов своего тела… Но для меня куда важнее его умение управлять компактным устройством, способным оторваться от этой станции и существовать в космосе независимо.
Для нас улететь на таком – оптимальный вариант. Как я ни обдумывал сложившуюся ситуацию, другого пути не находил. На станции слишком много оружия и механизмов, которые могут нас уничтожить. И гуманоидов избыточно. Они числом нас задавят раньше, чем мы их всех выпьем. Сбежать – это наш шанс вернуть себе право распоряжаться собственным существованием.
«Можно подумать, я не понимаю, что на дозаправку и техосмотр время требуется. Хотя, конечно, я бы с радостью хоть сейчас койку в лазарете сменила на корабельную каюту. Дорана того и гляди из карцера выпустят, а встретиться с ним, даже случайно, я не хочу. Ладно, если он в себя пришёл и всё переосмыслил. А если нет?»
Так, так, так… Кажется, причина не во мне и не в последствиях спарринга, а в рарке! Что сделал её напарник?..
Впрочем, моя добыча напрасно думает о раздражающем двуногом – дни рарка сочтены. Я не смогу уйти, не выпив его. Он второй в списке тех, кого я жажду.
«Вот и договорились… Как же хорошо! Завтра меня здесь уже не будет!»
Завтра?! Завтра…
На миг я ощутил недовольство. Всё складывалось так стремительно… Не станет ли эта поспешность опрометчивой? Готовы ли мы сейчас на побег? Но сомнений не было – я твёрдо знал, что не позволю добыче ускользнуть. Я должен её выпить, насладиться вкусом, что едва распробовал и не смог забыть. А значит, Трою необходимо настигнуть до того, как она покинет станцию.
Мы сможем – колебания и страх не свойственны эдаити. Мы решаем, и мы забираем. Сейчас пришло время тех, кто терзал нас. Время рарка и Трои познать мою силу, больше того – подпитать её!
Ну что ж, не будем медлить.
Спешно просканировал станцию, отыскивая тот самый транспортник, о котором думала Троя. Как всё переменилось! Будь я прежним, этот объект воспринимался бы мною исключительно как пища, но теперь, навечно скованный оболочкой, я видел в нём способ для перемещения.
Нет, не отвлекаться!
Я изучил подходы к ангару, где располагался вход в корабль. Пробежал внутренним взором по лабиринту коридоров, прокладывая оптимальный маршрут и методично намечая последовательность действий, понимая, что пути назад нет.
План прост: ликвидировать охрану, покинуть зону с энергетическими клетками, прихватить всех своих и того гуманоида-универсала, которого мы вынудим отправить транспортник в полёт. Удобно, что он рядом с Троей – не придётся наведываться в несколько мест, теряя время и ресурсы.
А дальше?.. Так далеко я не заглядывал, понимая – распорядиться свободой сумеем, важнее вырваться из плена. Теперь мы материальны, прежнее существование невозможно, как и возвращение в реальность эдаити. Значит, будем искать новый путь. Выживем!
Что до обитателей станции – мы поглотим столько гуманоидов, сколько сможем. Заставим их напоследок понять – кто действительно доминирует в затеянной ими игре.
«Орш, – позвал собрата, сузив волну, чтобы только он меня сейчас слышал. – Есть разговор».
Почему его? Да потому, что чувствовал – этот эдаити сейчас так же силён, как и я, а координировать действия на двух фронтах в одиночку нет никакого смысла. Почему «на двух»? Тут тоже всё просто. Мне нужно сосредоточиться на своей добыче, захватить корабль, раз уж Троя туда направляется, и удержать позиции, пока все эдаити не окажутся на борту. Орш тем временем займётся освобождением тех, кого держат в лабораториях.
Действовать единой компактной группой в чём-то проще, но минусов всё же больше. Слишком многое нам нужно сделать за короткое время. Так что…
