Текст книги "Принцесса Дальгарды (СИ)"

Автор книги: Алена Ефимова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)

Ефимова Алена
Принцесса Дальгарды

ПРОЛОГ

В то утро в небо поднялись четыре солнца: три красных и белое. Это было не слишком хорошим предзнаменованием, если учесть, что у королевы именно этим утром начались роды. Жрецы пророчили королю наследника, обещали, что будет он добр, мудр и воинственен. Что восход в зенит четырех богов в день его рождения сулит городу Дальгарда мир и благоденствие.

Король ждал. Ждал наследника. И когда помощница повитухи вынесла на руках крошечный сверток, он принял его с трепетом, прижал к груди, боясь откинуть уголок пеленки и увидеть лицо своего столь долгожданного ребенка. Как забавно – король, тридцатилетний мужчина, трепетал перед новорожденным, беспомощным, беззащитным существом! Он так увлекся, что не сразу услышал голос служанки:

– Ваше величество, – она склонилась в глубоком поклоне, – королева желает узнать, как вы ее назовете.

– Ее? – растерялся король.

– Это принцесса, – пролепетала служанка, не смея поднять глаз, будто виновна в чем-то.

– Значит, дочь! – Губы Сейлина шевельнулись, словно в улыбке. – Никогда я не верил жрецам... – Он покачал девочку на руках. – Я назову ее Джанарой.

И он наконец откинул уголок пеленки. Джанара посмотрела на него ясными чистыми глазами, улыбнулась беззубым ртом и загукала. Жрецы, прятавшиеся в тени, оживились: зашептались, но король не обратил на них внимания.

– Смотри-ка, она рада меня видеть! – умилился он. – А какие фиолетовые глазки!

Он пощекотал через ткань ее животик, а девочка выпростала пухленькую ручку и ухватилась за его палец.

– Сильная! – засмеялся он.

– Богиня Энра взошла сегодня на небосвод в ее честь, Ваше Величество! – Служанка склонилась еще ниже, но хитрым глазом исподтишка наблюдала за королем. – Она щедро ее наградит. И смелостью, и отвагой, и женской красотой.

Король не соизволил ответить, укачивая на руках свою первеницу. Он просто был счастлив.

– Передайте Ее Величеству, что я желаю назвать Ее Высочество Джанарой, – повторил он и добавил: – В ее честь!

– Ее Величество Джанияра будет счастлива, – с новым поклоном ответила служанка и бережно приняла из его рук младенца.

– Ваше Величество, позвольте. – Главнейший жрец выступил вперед. – Все звезды и боги обещали рождение наследника...

– И что?

Король даже не взглянул на него. Заложив руки за спину, он прошелся туда-сюда перед дверьми покоев, предназначенных для родильной. Резко остановившись, он развернулся на каблуках и вперил в жреца острый взгляд своих сапфировых глаз.

– Девочке следует дать другое имя, – осмелился вымолвить жрец и склонился. – Джанара не ее имя!

Король взмахнул рукой, словно отметая его слова.

– Не тебе решать.

Но жрец все же продолжил – чуть укоризненно, настоятельно:

– Ваше Величество! Имя Джанара лишь усилит влияние бога Хонтапа. И девочка станет нетерпимой, вспыльчивой...

– А ну исчезни!

Сейлин, резко подавшись вперед всем телом, шагнул в его сторону, но остановился. О его гневе можно было догадаться лишь по суровой складке над бровью.

– Простите, Ваше Величество...

– Прочь. – Король уже успокоился и просто взмахнул рукой. – Я все знаю сам. Девочку назовете Джанарой. Это мое слово.

ГЛАВА I. НАСЛЕДНИЦА

Король Сейлин тяжело опустился на свой золоченый трон и прикрыл глаза. Советники в траурном молчании покидали Зал. Единственными звуками было эхо их шагов да бряцанье оружия. Оружие дорогое, украшенное редкими самоцветами, оно всегда передавалось по наследству и служило им скорее талисманами, никогда не видавшими крови.

Когда последний советник покинул Зал, и стоящие снаружи караульные закрыли высокие резные двери, король наконец позволил себе откинуться на спинку трона – тяжело, по-стариковски. Плечи его ссутулились, словно на них обрушилась вся печаль мира. Сквозь широкий оконный проем, вдали, за высоченными городскими стенами, виднелись песчаные дюны. Они колебались в слепящем, ярком мареве, казались нереальными, – как и все последние события, случившиеся в королевстве. Сын, единственный сын и наследник убит! Как так вышло, что он, великий король Сейлин, так долго правящий этим чудесным беломраморным городом, не сумел уберечь сына?

Да, убийцу схватили. Подлый враг из династии Чернокровных, тайно проникший в стены его драгоценного города Дальгарды, ожидает сейчас решения своей участи в самом темном и глубоком подземелье. Но это не оживит наследника, не изгонит боли и горечи из сердца. Теперь у Сейлина осталась только Джанара – пусть и любимая, но все же дочь, которая не могла взять на себя всех тягот правления. Да и видано ли это, чтобы где-нибудь когда-нибудь трон занимала женщина?

Выход один: выдать ее замуж. Но вот беда – советники настаивают на кандидатуре принца из любого другого города, но позволь он этому свершится, после его смерти королем станет чужеземец. А Сейлин не мог этого допустить.

– Я лучше отдам ее за последнего простолюдина, но моего подданного, – заявил он своим советникам, и эхо его гневных слов до сих пор гремело под сводами Зала.

Советники, не посмев перечить и преисполненные сочувствия к его горю, ушли. А он остался один на один со своей печалью. Впервые за все свое долгое правление Дальгардой он не знал, что делать. Мудрость вдруг покинула его.

Но нет, это не мудрость. Просто выбирать тут не приходилось – он принял самое лучшее из всех возможных решений. Поднявшись с трона, он хлопнул в ладоши, и тут же перед ним появился слуга.

– Вели передать принцессе, что нам нужно выйти к народу. Пусть подготовится. И разошли глашатаев по городу, пусть собираются на главной площади.

Слуга поклонился и исчез. Сейлин подошел к окну, и взор его устремился вдаль, на широкие белокаменные улицы Дальгарды. Под вылинявшим от жары, раскаленным небом покачивали своими разлапистыми листьями пальмы, даря городу благословенную тень.

Нет, он никогда не отдаст Дальгарду в руки чужеземцу. Сейчас, глядя на этот драгоценный оазис-жемчужину среди белых пустынных песков, он понимал, что действительно поступает верно.

***

Едва наставница по рукоделию покинула покои принцессы, как Джанара бросила на низенький круглый столик свои пяльцы с вышивкой и вскочила.

– Как я устала! – Она потянулась. – Какая же это скука, смирненько сидеть и тыкать иголочкой в шелк!

Ее фрейлины, все сплошь девчонки, не достигшие и шестнадцати лет, тоже побросали свое рукоделие и горящими глазами уставились на принцессу. Они тоже заскучали и жаждали веселья.

Джанара хлопнула в ладоши:

– Играем в салки!

Девчонки тут же загалдели, повскакивали из-за столика, вокруг которого сидели. Джанара с видимым облегчением скинула с ног шелковые туфельки без каблуков и прошлась босиком по рукотканому ковру, что застилали пол от стены до стены.

– Какое же это удовольствие – ходить босиком! – Она затанцевала, наслаждаясь прикосновениями шелкового ковра к ступням. – Почему если я принцесса, я обязана ходить обутой? Кто издал такой закон?

Фрейлины рассмеялись – словно зачирикала стайка птичек – и тоже стали скидывать туфли. Через секунду на столик полетели их яркие чадры из газа, и девчонки, обсалив водящую, разбежались кто куда.

Но поиграть как следует они не успели. В покои чинно вплыла наставница и, присев в реверансе, сказала:

– Ваше Высочество, Его Величество велит вам одеться и быть готовой выйти к народу.

Джанара остановилась, пытаясь отдышаться. Волосы ее растрепались, на щеках играл яркий румянец, глаза сверкали двумя сапфирами.

– Не хочу! – капризно ответила она.

Наставница снова присела в реверансе, а вбежавшие следом за ней служанки уже споро открывали сундуки, подбирая для принцессы подходящий наряд. Фрейлины тоже засуетились. Джанара огляделась и со вздохом опустилась в обитое расшитой парчой кресло. Все равно деваться некуда. Раз отец приказал, значит, нужно собираться.

Зарябило в глазах от пестроты и разноцветья одежды. Она грудами шелка и атласа громоздилась на столах, креслах, полу. Сверкали украшения. Одна из фрейлин, Сумира, вытащила из шкатулки ожерелье. Богато украшенное искусно ограненными изумрудами, алмазами и сапфирами, оно досталось Джанаре в наследство от матери, королевы Джанияры, но носить его она никогда не хотела. Ожерелье было слишком тяжелым.

Сумира аккуратно повесила его на шею принцессы и, застегнув маленькую застежку, отступила назад.

– Жара сегодня какая! – воскликнула другая фрейлина, Дальфия, и схватила свой веер из тончайшей слоновой кости. – Ветер даже не показывался!

– Обычная погода, – буркнула Джанара. – Как и всегда в Дальгарде.

Она недовольно отмахнулась от руки служанки, что пыталась наложить ей на лицо слой пудры, и взглядом показала на черную краску. Та поняла без слов, взяла черную палочку и стала аккуратно подводить ей глаза.

Джанара сморгнула и посмотрела наверх, чтобы краска не размазалась, потом послушно опустила веки. Макияж она тоже не любила. Длинные толстые стрелки делали ее глаза слишком большими, неестественными, будто тоже нарисованными на лице, а из-за помады, сделанной из пыльцы пустынного цветка, губы слипались, лишая ее возможности сделать хоть глоток воды.

Когда макияж был закончен, еще одна служанка почтительно поднесла принцессе шальвары небесно-голубого цвета, но она отвергла их легким взмахом руки.

– Подай фиолетовые! И чадру такую же!

– Но Ваше Высочество, – несмело возразила служанка, – она слишком тонкая и...

– Ничего. Сумира сказала, что ветер и не показывался. Бури не будет.

Получив свой фиолетовый наряд, Джанара выбрала к нему ярко-желтый лиф и украсила тонкие запястья несколькими звенящими браслетами. Точно такие же служанка застегнула ей на лодыжке и наконец поднесла туфельки – шелковые, расшитые золотыми нитями и украшенные маленькими бантиками.

Последним штрихом стала чадра. Служанка аккуратно завязала тесемки под густыми черными волосами принцессы. Джанара нетерпеливо откинула их на спину и повернулась к высокому зеркалу в резной золоченой раме.

Король уже ждал ее, стоя в конце длинного широкого коридора. Он практически не отрывал от нее взгляда, пока она шла к нему, будто внимательно рассматривал каждую черту ее лица, каждое плавное движение. Джанара не часто видела отца – он всегда был занят делами и редко мог выкроить время хотя бы даже на одну прогулку вдвоем – но ни разу прежде она почему-то не замечала, как похожа на него внешне. Особенно глазами: большими, глубокого фиолетового цвета, опушенными иссиня-черными ресницами. Джанара смотрела так же, только в ее взоре в силу еще слишком молодого возраста не появились те суровость и задумчивость, которые она видела сейчас в его пристальном цепком взгляде.

Когда-то, когда она была ребенком, он взял ее с собой на прогулку. Джанара хорошо помнила тот день, который стал практически самым ярким воспоминанием из детства: они ехали в красивой карете, мимо проплывали залитые нестерпимо ярким и палящим солнцем Дальгарды, а отец рассказывал ей историю их древнего города. Он был построен на Живительном Источнике, который берег Хранитель. Кто этот Хранитель, как он выглядит или как его зовут, не знал никто, только правитель Дальгарды.

Живительный Источник обладал особенной силой: его вода могла заменять пищу. Именно поэтому никто из врагов так и не смог взять город, хотя атак было столько, что и по пальцам не посчитать. Дальгарду пытались взять приступом, блокадой, окружением – чтобы жители были вынуждены покинуть город в поисках пищи. Но все попытки шли прахом, дальгардийцы же держали все в строгом секрете – говорить об Источнике вслух запрещалось под страхом смерти.

И лишь позже в других городах стала известна вся правда. Тогда и начались самые тяжелые, самые ожесточенные бои у стен Дальгарды – Живительным Источником хотели обладать если не все, то многие. Особенно этого жаждали Чернокровные. Эти люди, проклятые магами всех городов, не боялись уже ничего, и единственным их настоящим и искренним желанием была власть. Полная, безоговорочная и исключительная власть во всех городах. Многие правители во избежание жертв решили покориться им. Дальгарда оставалась в числе немногих тех, кто продолжал сдерживать необузданную агрессию Чернокровных.

Помнила Джанара и другой день – когда увидела залитые черной кровью пески у стен города. Ночью Чернокровные снова попытались пробиться в Дальгарду, но смелые воины сумели отбить все их атаки.

Больше они у стен Дальгарды не появлялись.

Джанара всегда восхищалась красотой своего города и его жителями. Дальгардийцы были высокими, подтянутыми и мускулистыми, с густыми черными волосами и светлыми глазами. От других народов их отличали яркие, слегка острые черты лица и изящные плавные движения. Мужчины были выносливыми, умными и сильными, женщины – терпеливыми и женственными.

Сама же Джанара собрала в себе не только лучшие черты их характеров и лиц, но обладала еще и природной хитростью. С самого детства она выказывала большую тягу к точным наукам, умела складывать и вычитать в уме огромные цифры, яро интересовалась астрономией и знала названия всех звезд и созвездий на небосклоне. С не меньшим успехом ей давались и другие науки – женские, как любили их называть дальгардийцы. Она сочиняла превосходные стихи и всегда читала много книг, играла на лютне и арфе, увлекалась архитектурой и даже – совсем немного – боевыми искусствами.

Правда, отцу ее рвение обучаться верховой езде и бою на мечах не нравилось. Он всегда повторял, что у Дальгарды смелые и мужественные воины, которые даже ценой своей жизни защитят город и его жителей, а потому и обучаться этому исконно мужскому делу у Джанары необходимости нет. Мама была с ним согласна, и все ее обучение в итоге свелось к одной только верховой езде, которую она освоила в совершенстве.

Принцесса обладала пытливым живым умом, что сразу же отметили ее учителя. Она была любопытной, жадной до новых знаний, но еще не умела сдерживать свой вспыльчивый нрав, что достался ей от бога Хонтапа. Если принцесса желала чего-то, то желала всего и сразу – или же совсем ничего. Она частенько поддавалась своим сиюминутным желаниям, даже если знала, что за них ее ждет строго наказание, о чем нередко порой впоследствии жалела. Джанара понимала: да, она вспыльчива и импульсивна, но зачастую просто ничего не могла с собой поделать.

– Здравствуй, дочь, – сдержанно сказал Сейлин, когда она приблизилась.

Джанара склонилась перед ним, прижав ладонь к груди – знак глубочайшего почтения и уважения.

– Здравствуй, отец.

Он решительно развернулся и пошел вперед, сделав ей знак следовать за собой, и Джанара, гордо вскинув голову, поплыла позади. Впереди шагали двое стражников – грозные на вид мужчины с загорелой кожей, широкими плечами и обоюдоострыми ятаганами по бокам. На рукоятках ятаганов висели шелковые шнурки с бахромой. Еще двое стражников, таких же грозных и молчаливых, замыкали процессию.

Ни разу за всю свою жизнь Джанара не слышала, чтобы кто-нибудь из дворцовых стражников разговаривал. В детстве она даже думала, что они все немые или просто от рождения не имеют языка и эмоций. Что бы ни происходило вокруг, их лица всегда были одинаково суровыми. Джанара уже так привыкла к их постоянному молчаливому присутствию – у дверей ее покоев всегда стояли два стражника – что даже не обращала на них внимания. Но сейчас ее взгляд почему-то зацепился за одного из них, и она вдруг с удивлением отметила, что все имеют одинаковую метку: нечто вроде узорного ожога на правой руке.

Стражники раздвинули красный бархатный полог и отец вышел на просторный балкон с коваными витыми перилами. Внизу уже собрались дальгардийцы, а теперь с нетерпением ожидали появления своего короля. Он повернулся к Джанаре и протянул руку. Она вложила свою ладонь в его и они вместе подошли к нагретым за день солнцем перилам.

И снова – в который раз! – Джанара невольно восхитилась несравненной красотой Дальгарды. Дыхание на секунду перехватило. Прекрасный, неповторимый, беломраморный город лежал сейчас у ее ног во всем своем великолепии: широкие улицы, сверкающие так, что слепило глаза, высокие пальмы и длинные проспекты, квадратные здания с деревянными решетками на узких стрельчатых окнах и огромными куполами самых разных цветов. Они переливались и сияли в красных лучах солнц, которых сегодня на небосводе была два. А дальше, куда только хватало глаз, простиралась бесконечная могучая пустыня.

Она выглядела пустой, горячей и безжизненной, но Джанара знала: эта белая пустыня не только не безжизненна, но и опасна. Там, в раскаленных песках, обитали красные скорпионы. Они жили под громадными валунами глубоко в песках, и только ночью выходили из своего укрытия. Встретить такого на пути означало верную погибель – их размеры в несколько раз превосходили размеры любого дальгардийца. Их смертоносные клещи были остры как лезвия, а один удар ядовитого хвоста превосходил по силе удар десяти мечей.

Джанаре никогда не приходилось видеть их воочию, но она не раз видела те страшные раны, что они оставляли на телах воинов. Каждый дальгардиец, решивший взять в руки оружие и встать на путь воина, был обязан встретиться в поединке со скорпионом – это было своеобразной проверкой. Возвращались из пустыни не многие, но именно они и были самыми сильными. А в качестве трофеев они проносили с собой клешню, которую потом переделывали в доспехи, и хвост. Последний становился пикой, в кончике коей всегда был яд. Касаться такого оружия мог только тот, кто добыл его в бою.

Имелись доспехи и пика и у отца. Джанара всегда ощущала благоговейный трепет перед ними, будто они обладали какой-то особой, магической силой. Король надевал их редко, только на Собрание Воинов, но Джанаре очень нравилось смотреть на них. Она гордилась своим мужественным, смелым и величественным отцом.

Ее младший брат Джевис тоже мечтал стать воином. Он грезил о своей будущей блестящей карьере короля и защитника, и даже рвался выйти на бой со скорпионом раньше срока. Он только-только начал обучаться боевым искусствам, еще не вполне хорошо владел мечом и весьма отлично – сидел в седле. Но несмотря на все его успехи в обучении отправляться в пустыню ему не позволяли, потому что делать это можно было только по достижении семнадцати лет.

Джанара практически не общалась с младшим братом и довольно редко виделась с ним – они жили в разных крылах дворца, воспитывались и обучались разными наставниками, и встречались разве что в праздник – День Трех Богов, когда народ Дальгарды собирался на главной площади отметить восход всех трех священных солнц. Случалось это всего лишь раз в год, и поэтому принцесса плохо помнила даже лицо брата. Дружбы между ними не возникло – сказывалась пусть и небольшая, но все же разница в возрасте, да и редкие встречи не способствовали сближению брата и сестры.

А их мать, прекрасная королева Дальгарды Джанияра рано ушла из жизни, так и не успев увидеть взросление своих детей. Сейлин не желал жениться после нее, и единственным наследником стал Джевис.

– Дальгардийцы! – понесся над толпой громкий, уверенный голос короля. – Всех нас постигло великое горе: наш прекрасный древний город потерял своего принца. Принца Джевиса. – Он умолк на секунду, оглядел собравшийся перед ним народ и продолжил: – Отдавать Дальгарду в руки чужеземца я не желаю и не стану. Поэтому наследницей объявляется моя дочь, принцесса Джанара!

Он чуть сжал ее ладонь в своей. Толпа внизу молчала, без слов внимая словам своего правителя.

– Коварный убийца схвачен! – снова заговорил король. – И теперь понесет суровое наказание! Принцесса Джанара же выйдет замуж. И именно ее будущий супруг станет следующим правителем Дальгарды.

Джанара растерянно посмотрела на него. Она? Наследница? И ее отдают замуж? Но за кого?..

Жаркий пустынный ветер гладил ее по щекам, хватал за чадру, будто норовя унести, но мягкий вечерний воздух уже остужал раскаленный за день город. Совсем скоро на Дальгарду опустится ночь: сухая и тихая, наполненная золотистым светом далеких звезд и тихим шелестом пальмовых листьев. Ночь – время мечтаний и грез, когда Джанара, забравшись в постель под атласным пологом, представляла себе своего будущего мужа. Сколько раз она видела его в своем воображении – сильного, могучего и смелого, который одним только своим взглядом навсегда покорит ее сердце! Но она не думала, что будущее замужество из далеких мечтаний вдруг превратится в нечто почти осязаемое и настоящее. Ей ведь всего пятнадцать! А брачного возраста дальгардийки достигают в семнадцать!

Народ на площади заволновался, ввысь взмыл густой гул голосов. Новость и вправду была ошеломляющей – один из дальгардийцев станет королем и мужем прекрасной принцессы Джанары. Никогда доселе, за всю многотысячелетнюю историю Дальгарды это случилось впервые.

Король говорил что-то еще, но Джанара, ошарашенная не менее жителей города, думала о своем. Очнулась она лишь когда отец коснулся ее плеча, и они оба в сопровождении стражи покинули балкон. Какое-то время она молча шла за ним, размышляя о том, что никогда ей не приходилось покидать стены дворца – лишь однажды, в детстве. Но тогда она видела Дальгарду только из окна кареты, да и воспоминания со временем почти стерлись из памяти. А ведь ей предстоит править этим городом!

– Отец! – окликнула она Сейлина, но тот даже не обернулся, лишь поднял руку в упреждающем жесте и промолвил:

– Не сейчас.

Джанара остановилась. Двое стражников замерли за ее спиной, а она с обидой смотрела отцу вслед. Как так? Раз она теперь наследница, значит, он должен уделять ей больше внимания! Кому, как не ему, надлежит обучить ее искусству правления! К тому же ей захотелось посмотреть город, а не может же она покинуть дворец в одиночестве!

Принцесса бросила взгляд на Дальгарду через окно галереи. Как же ее влекли эти улицы! Влекли и раньше, просто она этого не понимала. А сейчас вот захотелось!

Шаги отца затихли вдали. Все-таки ушел... Ну и ладно! Джанара зло топнула ногой и бегом бросилась по галерее к покоям. Стража не отставала. У, надоели! Таскаются за ней, как будто за каждым углом убийца сидит! А на самом-то деле никто не собирается убивать, она же наследница трона, как будто кто-то посмеет!

На секунду в голове возникло сомнение. Брата-то ведь убили! Хотя... может, он просто так умер, от чего-то другого, а не от рук убийцы. Люди же умирают и от болезней, например, и... ну от чего там еще?!

Джанара влетела в свои покои и резко захлопнула двери, от души надеясь, что стражники впечатаются в нее носами. Комнаты были пусты. Она сорвала с лица чадру, не заботясь о ее шелковых завязках, и словно ненужную тряпку швырнула на пол. Чадра мелодично тренькнула украшениями из самоцветов, а Джанара плюхнулась на пестрый ковер у столика и скрестила руки на груди. Ей нужно увидеть Дальгарду! Нужно и все тут! На столике все еще лежали в беспорядке пяльцы с вышивкой, катушки цветного шелка, наперстки. И она со злостью, словно рукоделие было всему виной, смахнула их на пол.

Ну ничего, ничего, отец! Погоди! Она все равно попадет в город! Только вот одной нельзя, да и скучно. В голове Джанары тут же начал складываться план побега. Кого из фрейлин позвать с собой? Нужно, чтобы она была не болтлива и любила приключения – как сама принцесса. Сумиру? Нет. Глуповатенькая, а если ее впечатлит такая вылазка, она обязательно разболтает – вроде как и по секрету, но узнают-то все равно все. Тогда кого?

Дальфию! Точно! Как же она сразу не додумалась! Вот уж кто точно трепать языком почем зря не станет! Настроение тут же взмыло ввысь, и Джанара, вскочив, хлопнула в ладоши. Служанка, как всегда, появилась беззвучно и почтительно поклонилась.

– Позовите Дальфию, – велела Джанара и подняла вверх указательный пальчик: – Только ее! И принесите нам сластей с кофе, кушкулу и плодов аниманы.

Служанка снова поклонилась и исчезла.

Дальфия долго сомневалась и даже пыталась отговорить Джанару от такого «опасного приключения». А та расстаралась: на столе красовались блюда с нежной розовой кушкулой и крошечными слоеными пирожками. Они были наполнены клейким густым сиропом сладкого дерева – сарары, и посыпаны растертыми в порошок лепестками бордовой алемандры. Дразнила глаз раскрытая в форме цветка анимана, а внутри – крупные прозрачные зерна, все в капельках воды, кисловатый вкус которых как нельзя лучше освежал и утолял жажду. А ко всему этому – ломтики сыра из молока пустынной коровы и драгоценный кофе. Его привозили торговцы из других городов.

Дальфия жадно оглядывала все это богатство и все еще силилась придумать какую-нибудь мало-мальски убедительную отговорку, но принцесса и слушать ее не желала.

– Чушь! – Джанара пододвинула к ней блюдо с тонко нарезанной кушкулой, которую, как она знала, фрейлина очень любила. – О какой темнице ты ведешь речь? Никто нас не поймает!

Дальфия поглядывала на тоненькие ломтики плода с ярко-розовой мякотью. Он манил ее своим сладким ароматом, и она украдкой облизывала губы, но соблазниться все никак не решалась: ведь это бы почти означало согласие на авантюру. Джанара мягким движением еще ближе подвинула к ней блюдо.

– Уверяю тебя, будет очень интересно.

Принцесса смотрела на нее с лукавым прищуром, чуть вскинув тонкую бровь, но Дальфия все еще сомневалась. Ни убедительная просьба подруги, ни ее хитрое подношение-подкуп, ни даже собственное любопытство пока не перевешивали страх быть пойманной.

– Ну пойми, Джанара, – губы Дальфии жалобно задрожали, – темно же будет, мы все равно ничего не увидим!

– А вот и увидим! Сегодня восходит Цеба! Если не веришь на слово, я покажу тебе астрономические карты!

Дальфия глубоко вздохнула.

– Ты же знаешь, я в них все равно не разбираюсь. Меня этому не учили. Да и Цеба – это тебе не солнца. Что там можно разглядеть при ее свете?

И, сдавшись наконец, она протянула украшенную изящными браслетами руку, взяла ломтик кушкулы и откусила крохотный кусочек. Во рту сразу стало сладко, и она зажмурилась от наслаждения.

– Что-нибудь да разглядим.

Джанара выжидательно замолчала. Дальфия доедала свое лакомство медленно, желая как можно дольше не отвечать, но уже знала, что согласится.

– Раз ты так хочешь... – Она аккуратно отложила в сторону желтую кожуру, вытерла кончики пальцев о салфетку и, замирая от ужаса перед собственной смелостью, шумно выдохнула: – Хорошо!

Принцесса вскочила и затанцевала по комнате.

– Я знала, что ты согласишься!

Она бросилась к подруге, крепко-крепко обняла ее, а потом, усевшись рядом, зашептала:

– Я уже все продумала. Мы утащим у моей служанки вещички и спрячем у дворцовой стены. А ночью проберемся в сад, переоденемся и все! Мы свободны, как пустынный ветер!

Последние слова она практически пропела. Дальфия невольно рассмеялась:

– А как мы перелезем через дворцовую стену?

– А! – Джанара махнула рукой. – По дереву!

– Ну ладно.

Дальфия порадовалась ее легкомысленному энтузиазму и потянулась еще за кусочком кушкулы, втайне надеясь, что перелезть через высокую стену они не сумеют.

ГЛАВА II. НОЧНАЯ ДАЛЬГАРДА

Малое солнце, богиня Энра, уже давно скрылось за горизонтом, а ее брат Шаран, более неторопливый, все еще озарял небосвод. В его красных лучах дюны полыхали бордово-алым, и казалось, что песок плавится.

Джанара сидела перед зеркалом на низенькой, обитой парчой скамеечке. Служанка не спеша заплетала ее волосы в косы. Косы получались тяжелыми, шелковистыми, в закатном свете отливали красным. Джанара наслаждалась ласковыми прикосновениями ее рук и одновременно рылась в ящичке своего туалетного столика – выбирала ленты.

Дальфия сидела позади них на уже расстеленном на ночь ложе и нервно перебирала в руках край расшитой цветами простыни. Служанка искоса поглядывала на нее – не одобряла того, что одна из фрейлин останется в покоях принцессы, но помалкивала, боясь, что та ее резко осадит. Приказы госпожи не обсуждались.

А Джанара едва сдерживала смешки, смотря на обеих. Она старалась казаться сонной, но на деле ей хотелось вскочить и бежать прочь из дворца прямо сейчас. Она молила медлительного Шарана отправиться на покой раньше, ибо ночная Дальгарда манила ее уже несколько часов, суля что-то необычное.

– Повяжи мне вот эти. – Джанара через плечо протянула служанке две атласные ленты нежно-лилового цвета. – И заканчивай уже побыстрее. – Она зевнула, надеясь, что выглядит правдоподобно: – Устала...

Служанка взяла ленты.

– Да, госпожа, у вас был очень важный день.

– О да...

Ха! Эта глупыха даже не догадывается, какой важной будет предстоящая ночь! Не слишком ли медленно она заплетает ее волосы? Джанара чуть нахмурилась в нетерпении, а служанка продолжила:

– Вы первая девушка наследница престола. Это огромная честь для женщины!

– Не будем об этом, – прервала ее принцесса. – Отец еще, может, и передумает. Кто знает.

Она взяла одну заплетенную косу в руки – кончик ее спускался ниже талии – и стала рассматривать завязанный бант. Ей нравилось, как лиловая лента смотрелась в черных волосах. Кисточка от косы чуть завивалась на кончике и поблескивала. Джанара потрепала ее и отбросила косу на спину.

Шаран уже тонул в песках. Позади раздался тяжкий вздох Дальфии. Джанара хихикнула и через зеркало глянула на служанку.

– Поторапливайся. Уже и Шаран отправился почивать, а ты все возишься.

– Да, госпожа. – Служанка ловко завязала ленту на второй косе бантом. – Вот и все.

Джанара небрежно осмотрела оконченную работу.

– Отлично. Ты свободна.

– Да пошлет вам Цеба красочных снов, – услышала она за спиной, но даже не оглянулась.

Дверь с тихим стуком закрылась, и Джанара тут же вскочила и с разбегу прыгнула на ложе к Дальфие.

– Слава богам, ушла! Осталось совсем чуть-чуть подождать!

– Джанара... я все же боюсь...

Но Джанара проигнорировала ее боязливый шепот. Она смотрела в окно. Бог Шаран пустил из-за дюн прощальные алые лучи и уступил, наконец, небосвод Цебе.

– О, Цеба! – Джанара молитвенно сложила руки. – Даруй нам ночь, полную красок, но не снов!

***

Дальфия сидела на корточках у стены, а Джанара по пояс свесилась в окно и зорко вглядывалась в темноту, что рассеивали лишь слабые огни факелов. Мраморный подоконник шириной почти в полметра приятно холодил кожу груди. Было тихо, лишь щебетали в саду золотые дальгары.

Джанара вслушивалась в их пение. Птичек ей подарил отец на пятнадцатилетие, рассказав древнюю легенду, что оазис, где стоит их город, нашел именно золотой дальгар, любимец первого короля. И он же дал название. Потому дальгары и являются символом правящего рода, который с тех пор ни разу не прерывался.

Джанара велела построить в своем саду огромную клетку, где поселила своих маленьких питомцев, и теперь каждую ночь засыпала под их неумолчное, чудесное пение.