Текст книги "Ветер и искры. Тетралогия"

Автор книги: Алексей Пехов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 34 (всего у книги 98 страниц) [доступный отрывок для чтения: 35 страниц]

Бывший стражник Врат Шести Башен вспомнил о любимой жабе, присовокупив к ней пяток куда более сочных ругательств. А затем бросился следом за сыном Ирбиса, уже выскочившим из комнаты.

– Слушай! – внезапно вскрикнула Лаэн, и у меня по коже побежали мурашки.

В городе завыли собаки.

Глава 10

Когда я и Лаэн проезжали ворота Скалы, Ходящие проводили нас тяжелыми взглядами, но не остановили. Они знали, кто мы, и с радостью изжарили бы до углей, если бы не защита Матери и решение Совета. Но, даже несмотря на это, до самого последнего момента я не был уверен, что нас выпустят из Высокого города без сопровождения Шена. Обошлось.

Мерзкая погода играла нам на руку – людей в туннеле, соединяющем разные районы Альсгары, оказалось совсем немного. Основной поток – телеги с продовольствием и водой – шел вверх, а не вниз. Поскольку каменная спираль, прорубленная в скале, на большем участке дороги была разделена по направлениям движения, никто не лез под копыта наших лошадей, и мы достаточно споро продвигались к выходу.

Я молился лишь об одном – чтобы тревогу не подняли, пока мы здесь. Иначе Нижние ворота живо перекроют, и попадем в мышеловку. Поэтому мы спешили, как могли, едва сдерживаясь, чтобы не пустить лошадей в галоп.

Когда туннель расширился, я поравнялся с Га-нором и поехал с ним стремя в стремя.

– Нам нужны Альские ворота. Запахнет жареным, понесемся быстрее ветра. Если вы с Луком отстанете – следуйте по дороге Наместника до храма Мелота. Он белый, с конями на крыше, а за оградой небольшое старое кладбище. Перед ним – сразу налево и вниз по улице. Никуда не сворачивайте. Все время прямо. Если ничего не перепутаете, то окажетесь как раз у Альских ворот. Пройти через Голубиный город не сложно. В той части не так много построек. Уходите от реки, забирайте как можно севернее. Там начинаются леса. Вполне густые для того, чтобы сбить погоню, если она ненароком привяжется.

– Спасибо, – поблагодарил Га-нор, а затем неожиданно признался: – В городах мне не слишком уютно. Лук, ты слышал, что сказал Нэсс? Лук?!

– А? Что?

Северянин поднял очи горе:

– И почему я не удивлен? Хватит летать в облаках, разрази тебя Уг!

– Я не летаю в облаках! Я думаю! Собаки выли точно так же, как в прошлый раз. В Песьей Травке. Неужели Про́клятые недалеко…

– Молчи! – резко бросила Лаэн, зло сверкнув на него глазами. – Молчи, глупец! Не ровен нар – услышат Ходящие!

Лук прикусил язык.

Спираль коридора закончилась, мы выехали на прямой участок, и впереди показались распахнутые створки. Наш маленький отряд вырвался из подземелья под хлещущий дождь. Из-за не слишком приятной погоды Второй город, как и Высокий, был немноголюден. Мы, не сговариваясь, пустили лошадей рысью.

Сразу за воротами началась дорога Наместника. Достаточно широкая и прямая, чтобы не бояться налететь на преграду или стукнуться головой о вывеску. Но, несмотря на это, надо было глядеть в оба и, в конце концов, скрепя сердце пришлось придержать коней. Улица на этом участке пути шла под уклон, камни мостовой были мокрые и скользкие. Если лошадь оступится – пиши пропало.

Улучив момент, я мысленно обратился к Лаэн:

«Сколько у нас времени?»

«Минка, нар, сутки… Я не знаю. Предчувствие говорит о беде, но когда та придет, одному Мелоту известно».

«А Ходящие? Неужели они не чувствуют то же, что и ты?»

«Боюсь, нет. Я не знаю, как у меня это получается, но, кажется, Цейра Асани права. Гинора сделала так, что я ощущаю приближение Про́клятых. Во всяком случае, это касается тех из них, кто сохранил старые тела. Я не уверена, что теперь смогу почувствовать приближение Тиф».

– Вы чего молчите? – не выдержал Лук. – Что-то не так?

Я кивнул. Не так. Сегодня все «не так».

Шен не мог пошевелить ни рукой, ни ногой. Невидимые путы держали крепко, а «искра», точно так же как и тело, оказалась связана. Но Целителя не обыскали, и заброшенная за спину тощая сумка все еще была вместе с ним.

Ходящий мог думать лишь о том, что сдисские некроманты и их порождения оказались в сердце Альсгары. В двух шагах от Башни! Никто не ожидал подобной наглости. И в голову никому не пришло, что враг может обустроить здесь надежное логово.

Не могло быть и речи о том, чтобы сбежать и предупредить Мать об опасности.

Кроме присматривающих за пленником мортов и молоденькой девчонки, удерживающей контролирующие плетения, в комнате находился Вышестоящий. Плечистый мужчина беседовал с молодым, прилично одетым парнем. Лицо последнего показалось Шену смутно знакомым, но Целитель так и не сумел вспомнить, где мог видеть этого человека.

Под потолком висел освежеванный и во многих местах обглоданный труп. Начертанный углем рисунок, сходящийся всеми линиями под покойником, Ходящему не понравился сразу. Очень сложный узор. Шен не представлял, чего хотят сдисцы, но было понятно, что намерения у них серьезные.

Кроме висящего мертвеца был еще один – тот самый бандит, что напал на улице и толкнул его в спину. Разговаривавшие завершили беседу. Некромант уселся возле начертанных на полу рун, достал из сумки книгу и погрузился в чтение. А парень подошел к Шену и улыбнулся:

– Как себя чувствуешь?

Чувствовал себя Ходящий не так уж и плохо, особенно если учитывать факт, что совсем недавно его дважды стукнули по голове. Кожу на затылке саднило, и только. Но он не стал отвечать на вопрос.

Улыбка незнакомца стала шире:

– Заставил меня поволноваться, ничего не скажешь. Я все ноги сбила. Половину Империи пробежала, прежде чем ты соблаговолил принять мое приглашение в гости.

– Оно не слишком-то любезное. – Шен недоумевал, отчего улыбчивый тип говорит о себе, словно он – женщина.

– Ах, прости! Но в дикие времена приходится забывать о манерах. Боюсь, не пригласи я тебя сегодня, ты бы продолжал избегать меня всю оставшуюся вечность. Так что здравствуй, дружок. Здравствуй.

– Хотелось бы знать, когда я смогу сказать тебе «до свиданья».

– А вот на это не рассчитывай. – Бледно-голубые глаза нехорошо прищурились. – Я слишком долго тебя искала, чтобы вот так просто отпустить. Теперь мы – одна семья. Куда я, туда и ты, Целитель.

И только сейчас Шен узнал собеседника. С тех пор как он видел того в последний раз, прошло достаточно много времени. Лицо и тело изменились почти до неузнаваемости. Но все-таки это был он.

– Ты! Я видел тебя в Песьей Травке! Дурак-пастух!

– Уже нет, – пропел тот. – Ну-ка. Напряги мозги еще немного, умник. Ты же не только копьями света умеешь швыряться, ведь правда?

– Про́клятая!

– Некоторые меня именно так и называют, – с серьезным видом кивнул парень. – Хотя я больше предпочитаю обращение «Тиф». Но тебе, как лучшему другу, позволяю звать меня Тиа. Мы ведь станем друзьями, правда? Ты постараешься? Ради меня?

Было неясно, говорит она серьезно или издевается. Шен послал ее предложение мира и дружбы в Бездну.

– Исключительно обаятельный молодой человек. Кажется, ты немного не понимаешь сложившегося положения вещей. Я с Бездной на «ты». А вот тебя, мой хороший, она ждет с распростертыми объятиями. Если не перестанешь ерепениться, я с радостью тебя с ней познакомлю.

– Да пошла ты!

– Обычно я не бью пленников. В отличие от Рована, это не доставляет мне никакого удовольствия. Но ради тебя сделаю исключение.

Сказав это, она отвесила Шену звонкую оплеуху.

– Это за то, что ты со мной сделал. А это… за то, что мне придется с тобой возиться, ну и напоследок… за то, что не могу убить тебя прямо сейчас! Добро пожаловать в Бездну, Ходящий! Потому что Бездна – это я!

– Быстрее! – попросила Лаэн, как только мы миновали ворота Второго города. – Пожалуйста! Быстрее!

– Мы не можем так гнать! – возмутился Лук. – Первый же патруль стражи…

– Пусть отправляется к говам во тьму вместе с тобой! – оборвал я его. – Если хочешь остаться на съедение тварям Сдиса – пожалуйста! Плетись!

Мы заставили лошадей перейти на рысь. Теперь я скакал первым, ведя их за собой, и криками, вперемешку с богохульствами, предупреждал немногочисленных прохожих о том, что им следует проваливать с дороги. Несмотря на спешку, то и дело приходилось сдерживать коней, чтобы не налететь на какой-нибудь воз, тележку с крынками или зазевавшегося олуха.

Ливень был нашим спасением и в то же время главной помехой. С одной стороны, не будь его, на центральной городской улице было бы не протолкнуться. С другой – скользкая мостовая, грязь, навоз и расползшаяся солома – не самые удобные условия для бешеной скачки. Все время приходилось помнить, что любая ошибка может закончиться вылетом из седла. А в худшем случае – сломанной шеей.

Капли так и норовили попасть в глаза. Даже капюшон не спасал. Слава Мелоту, мы не угодили под тот ливень, что лупил по Альсгаре ночью.

Не было преодолено еще и половины намеченного пути, когда где-то у внешней стены раздалась тревожная песнь горна. Через несколько ун ему ответили с другого конца города.

– Началось! Началось, Нэсс! – крикнула Лаэн и побелевшими пальцами вцепилась в поводья.

Я не мешкал. Что есть сил стеганул нагайкой ее лошадь по крупу, а затем вбил каблуки в бока своему коню и на всю округу заорал:

– Давай! Выручай!

Мы сорвались с места и понеслись по мостовой, словно весенний ураган. Только через квартал, чудом никого не зашибив, мне удалось нагнать вырвавшуюся далеко вперед Лаэн и вновь возглавить гонку. Теперь ее лошадь отставала от моего жеребца на полкорпуса. Га-нор и Лук держались прямо за нами. И северянин и солдат вполне могли позаботиться о себе без чьей-либо помощи.

«Мы не успеваем!»

Я знал, что она права – слишком далеко до Альских врат, но все же стоит рискнуть.

«Успеем. Постарайся быть рядом. Может понадобиться твой Дар».

С городских окраин, а возможно, и с берега Орсы что-то взлетело в небо, со свистом пронеслось над улицей Наместника и ухнуло в Высоком городе. Краем глаза я успел заметить глыбу внушительного размера.

Лук пожелал лопнуть жабе.

«Катапульты!»

Это было что-то новенькое. Забросить такой вес на такое расстояние! Да еще и попасть в Скалу! Мощная катапульта – ничего не скажешь. Боюсь, Альсгару ожидают большие беды, и я не хочу, чтобы мы с Лаэн вкусили их в полной мере.

Шен сплюнул кровь, сочащуюся из разбитых губ, и с плохо скрываемой ненавистью посмотрел на девушку-некроманта:

– Мне дадут воды?

Та осталась безучастна к вопросу.

– Эй! Слышишь меня?! Я хочу пить!

– Дайте ему воды, – негромко приказала вошедшая в зал Про́клятая.

Спустя минку появился морт с большой кружкой, но Шену так и не суждено было напиться. Тиф вздрогнула, и вид у нее стал такой, словно она проглотила отравленный стилет. Затем выхватила из лап воина пустыни кружку и плеснула ее содержимое на стену. Вода застыла в воздухе и, засеребрившись, превратилась в зеркало.

Шен, затаив дыхание, смотрел на то, о чем только читал в древних трактатах. «Серебряное окно»! Давно утраченное плетение! Сколько Ходящие ни пытались, никто из них не смог воссоздать его в первозданном виде. Максимум, что получала Башня, – темную поверхность и очень искаженный звук. Лишь приложив титанические усилия, можно было понять, что говорит собеседник. К тому же за использование заклинания приходилось расплачиваться дикой головной болью, не утихавшей в течение нескольких недель и не дававшей возможности прикасаться к Дару.

В «окне» появилось изображение светловолосого молодого мужчины, облаченного в блестящие доспехи. Шлема на нем не было, и Шен узнал в этом человеке Чахотку. Он неоднократно видел его портрет в Башне.

– Я пришел, – коротко сказал Про́клятый.

В следующую уну зеркало лопнуло и растеклось по полу небольшой лужей.

– Фарид, – негромко произнесла Тиф после кратковременного молчания.

– Я понял, госпожа, – ответил некромант, убирая книгу. – Уже приступаю.

– Оттащите тело в круг. Живо! – приказала Дочь Ночи мортам, указав на лежавшего у окна мертвого бандита. – Мне нужна твоя сила, чтобы создать «Бабочку Бездны».

Брови некроманта поползли вверх. Он откашлялся и осторожно произнес:

– Боюсь, я не владею подобным плетением, госпожа. Это высочайшая магия, к тому же Башня…

– Ты плохо слушаешь, Фарид. Мне нужна только сила. Плетение я создам самостоятельно. Его я знаю. А о Ходящих не думай. Им скоро будет не до нас.

Череп на посохе Вышестоящего ожил, зло зашипел, узор на полу засиял голубым, а болтающийся под потолком мертвяк открыл зеленые глаза и хрипло зарычал. Он дернулся раз. Другой. Третий. А затем все утонуло в ярком сиянии, продолжавшемся уну за уной.

Шен зажмурился, но это не помогло. Казалось, ядовитый свет сдисской магии выжигает глаза даже сквозь сомкнутые веки. Он не знал, что происходит вокруг, лишь слышал голос некроманта, нараспев читающего заклинания. От витавшей в зале силы должны были плавиться камни.

Все закончилось внезапно. Начертанный на полу узор глубоким незаживающим ожогом вгрызся в старые доски. Хилсс колдуна источал бледное сияние. Вместо двух мертвецов в комнате появились два существа. От их присутствия в зале тут же стало тесно.

Первая тварь, скорчившись в три погибели, сидела у стены, подтянув длинные костлявые ноги к подбородку и едва не задевая головой потолок. Кожа у нее отсутствовала. А мощные руки с торчащими из локтей ярдовыми шипами царапали несчастные остатки пола огромными стальными когтями. Желтоватые ребра крепкой броней охватывали впалую грудь, надежно защищая мертвое сердце. Голова с черными пещерами глазниц и наполовину содранными щеками (из-за чего были видны оскаленные в сардонической улыбке острые зубы) оказалась увенчана шестью острыми рогами. Что это за тварь и как она называется, Шен не знал. Ни в одном бестиарии Башни он не видел ничего подобного.

Второе существо больше всего походило на лошадь с человеческим черепом вместо головы. Костлявая широкая спина и шесть ног, каждая – точно лапа богомола.

«Вот ведь попал!» – с тоской обреченного подумал Шен, и в следующий момент ему показалось, что в дом врезалась луна.

Тиф приходилось прикладывать массу усилий, чтобы подавить волю бабочки Бездны. Ее нынешних сил едва хватало для этого, а переселиться в мертвеца и тем самым увеличить свой Дар она не могла по причине отсутствия поблизости лишних покойников. В какой-то миг она даже испугалась, что не удержит тварь, и та вырвется на свободу. Но с любой лошадью, пускай даже той, что любит лакомиться человечиной и выглядит точно оживший кошмар переевшего плодов саума [54]54
  Саум – растущий в Великой пустыне колючий кустарник, корни которого используют как наркотическое вещество. Вызывает кошмарные галлюцинации.


[Закрыть]кочевника, Про́клятая умела справляться с детства.

Ужасный удар, от которого, казалось, содрогнулся весь мир, обрушился на дом в тот момент, когда Тиа удалось укротить тварь. Неизвестно кем выпущенный снаряд угодил в восточное крыло, развалил крышу, перекрытия между этажами и, пробив внешнюю стену, ухнул в сад, по ходу сломав старый дуб.

Про́клятая по пояс высунулась в окно и грязно выругалась. Еще бы чуть-чуть, и этот булыжник оставил от них одно мокрое место. Она присмотрелась к камню внимательнее. Шершавый, покрытый зеленым мхом бок едва заметно подрагивал. Поначалу Дочь Ночи подумала, что это обман зрения, но затем поняла, что глаза ее не подводят.

Рован! Ублюдочный сын могильного червяка! Он все-таки выкрутился! Не стал обстреливать Альсгару огнем. Нашел куда более действенный способ заставить город упасть на колени. Чахотка раздобыл личинку шой-хаша! Одного из истинных порождений Бездны! Не какого-то жалкого и банального гова, а демона высшей ступени!

Это, пожалуй, будет пострашнее пожара. В особенности если учесть, что боевая магия Ходящих тварь не только не берет, но и делает гораздо сильнее. Шой-хаш впитывает светлый Дар, словно губка. С подобной мерзостью можно справиться лишь обычным оружием, положив на это массу солдат, или же с помощью очень опытного заклинателя. Последние в Альсгаре, конечно, были, но вряд ли среди них много мастеров, способных обуздать и уничтожить подобное создание.

– Фарид, ты знаешь, что надо делать. Приступай, – негромко сказала Про́клятая и, подойдя к бабочке Бездны, посмотрела на Шена. – А нам с тобой, Целитель, предстоит небольшое путешествие.

Отдаленный грохот известил меня о том, что катапульта осаждающих после первого выстрела и не думает успокаиваться. Уже через пару минок в Альсгаре упала очередная каменюка. Рога и горны на стенах и башнях возвещали об опасности, не переставая. По городу разносился сигнал «тревога». Его подхватили колокола многочисленных храмов Мелота.

«Скоро на улицах будет не протолкнуться!» – про себя произнесла Лаэн.

Несмотря на вновь припустивший дождь, бьющий по капюшону в ритме обезумевшего барабанщика, люди выбирались из домов, мастерских, караулок, трактиров и лавок, чтобы узнать, что случилось.

До нас долетел едва слышный грохот. Похоже, один из камней упал где-то в районе Гавани. Если обстрел и дальше пойдет такими темпами, то к вечеру от половины кварталов останется лишь каменная крошка.

Приметный ориентир – старое кладбище и белый храм с бронзовыми лошадками на куполе – появился справа от нас, и я, не мешкая, свернул на нужную улицу. Именно она должна была привести нас прямо к Альским воротам.

– С дороги! С дороги! С доро-о-оги, забери вас всех Бездна! – прижимаясь к шее лошади, орал я, летя по Среднему городу.

Я вопил так, что, наверное, слышно было даже в лагере Про́клятых. Мне вторили Лук и Га-нор. Зеваки отскакивали прочь, вжимались в стены домов и костерили нас почем зря. Какому-то торговцу хлебом не повезло. Он успел запрыгнуть в распахнутую дверь лавки, а вот его лоток, укрытый от дождя парусиной, оказался сбит и втоптан в мостовую.

Какой-то урод попытался схватить мою животину под уздцы, с ним я не церемонился. Промелькнуло искаженное криком белое пятно лица, а затем моя зверюга на полном скаку сшибла человека и подмяла под себя. Под копытами раздался короткий вопль.

Сам виноват.

Я оглянулся, мельком увидел, что парень жив, отползает в сторону, а Лук и Га-нор отстают от нас всего лишь на полтора корпуса.

«Впереди!» – предупредила меня Лаэн.

Три стражника обратили внимание на нашу безумную скачку. Один из них, самый прыткий, попытался выбить меня из седла, едва не задев пяткой алебарды. Древко и мой бок разминулись буквально на дюйм, я пролетел дальше, вновь обернулся, опасаясь за жену, но та, оказавшись рядом с солдатом, без всякой жалости стеганула его нагайкой по лицу. Это разом охладило пыл стражи и заставило других блюстителей порядка с нами не связываться.

Нам везло, ужасно везло, и до ворот оставалось всего ничего, когда за спиной заорал Лук:

– Береги-и-и-ись!

Я машинально пригнулся. Раздался свист, на краткий миг меня накрыла тень, а затем впереди, в ста с небольшим ярдах, на землю упал светло-зеленый, бугристый, способный поспорить размерами с хорошим упитанным мамонтом камень.

Он с ужасающим грохотом рухнул на дома. Земля содрогнулась, жеребец испуганно захрапел, и я натянул поводья. Мне удалось справиться с животным. А вот конь Лука сел на круп и еще несколько ярдов проехал на заднице, затем вскочил, забился, пытаясь сбросить седока. У него это не получилось лишь потому, что перепуганный солдат клещом вцепился в гриву.

– Уг возьми этих выкормышей росомахи! – Га-нор был зол и растерян. – Где наша армия?!

– Или спит, или разбита. Если все еще первое, то скоро случится второе, – холодно отчеканил я. Все равно, что в данный момент делают бравые имперские вояки. Против Про́клятых им не устоять.

Мне не потребовалось много ума, чтобы понять – путь вперед для нас закрыт, груды камней, досок и оседающей под дождем пыли напрочь похоронили идею вырваться через Альские ворота. Если будем искать объездной путь, потеряем даже призрачные шансы распрощаться с Альсгарой.

– С камнем что-то не так, – неожиданно сказала Лаэн, не спуская глаз с упавшего с неба «подарочка» набаторцев. Черный платок у нее на голове, впрочем, как и волосы, был мокрым. За время скачки капюшон слетел, и она не набросила его снова.

– Уже убираемся! – предвосхитил я ее предложение, разворачивая коня в обратном направлении.

– Куда, лопни твоя жаба?! Куда?! Когда мы доберемся до внешней стены, все створки будут на замке!

– В Гавань! Возможно, удастся найти лодку!

Я и сам не слишком верил в то, что говорил. Но попытаться все же стоило.

Тиф сразу почувствовала, как сработала подвешенная недалеко от ведущих на Скалу ворот ловушка. Это могло означать только одно – «крючок» подцепил «метку» лучника и теперь предупреждал ее о том, что стрелок покинул Высокий город.

Про́клятая не сомневалась, что светловолосый и девчонка-самородок, которых почему-то отпустила Башня, предчувствуя грядущие неприятности, хотят исчезнуть из Альсгары. Этого нельзя было допустить. Но Тиа не стала суетиться и спешить. В ней зрела уверенность, что неуловимая парочка никуда не денется. Вряд ли умникам удастся добраться до внешней стены. По тревоге все ворота будут закрыты. Они окажутся в ловушке, и взять их тепленькими не составит труда.

Чтобы быстро перемещаться по городу, требовалось нечто большее, чем собственные ноги или даже лошадь. А на это «нечто большее» у Тиф банально не хватало сил. Если раньше ту же бабочку Бездны она могла создать без особого труда, то теперь плетение не получалось. Иначе Про́клятая давно бы оказалась на Скале, а не ломала неделю голову, как проникнуть в Высокий город.

Благодаря помощи Фарида ей удалось осуществить задуманное и раздобыть «лошадку». Правда, вышла она дохленькой (если к подобному существу вообще можно было применить такое слово), но на то, чтобы покинуть окрестности Башни, сил должно было хватить. А то, что жизнь у бабочки недолгая и через полнара она превратится в прах, Тиф не слишком волновало. Большего Дочери Ночи и не требовалось.