Текст книги "Обречённые жить (СИ)"

Автор книги: Алексей Лавров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 15 страниц)

Глава 2

Деды степенно удалились. Важно и обиженно сопя. Как же! Они при должностях и положении вежливо посланы… по делам, а эти сопляки… Совет комиссаров у них, понимаешь! Руда нагло и доходчиво показал у кого власть, а кому уважение.

«Таперича, граждане, когда этого надоеду сплавили…» – дурачится Хаски.

– Демократию разводить не будем, – не поддержал ёрнического тона Командор. – Слушай приказ!

Мы преданно уставились на лидера.

– Сыч, близнецы, к мальчишкам вообще не подходить!!! Чтоб только с нами, и только с нашего разрешения.

– Понятно с чьего разрешения? – Черныш разделил оценку ситуации.

– Да мы же с ними уже! – попытался возразить Маламут.

– Е-ло залепи, фофан! – харкнул Лют, – пока чем другим не заткнули! Что вы с ними? На стрёме стояли?

Ребята смутились, припомнили, что действительно занимались лишь технической стороной вопросов, но, всё же, удивились. Ещё не понимали положения вещей, не врубились до конца, где они, вообще, оказались. А Сыч сохранял молчаливое спокойствие – цыганёнку Питу ничего разжёвывать было не нужно. Парень всю злодейскую ночь не отходил от Длинного Джека, и только поэтому остался жив, пусть и в положении «засранца».

– Б-ддь!!!! Ну чего уставились, как бараны? – Черныш слегка раздражён. – Вы тупее дедов??? Им всё ясно – а вам охота смерть за яйца потеребить?

– Ты это о чём? – оскорбился Плюш со мной за компанию.

– Парни… боевики включительно, по одному не соваться никуда и никогда – страхуем друг другу спины постоянно. – Командор очень серьёзен. – Всё только начинается. Открыто бузить не отважатся, но сунуть исподтишка заточку – это запросто.

– Да мы посмотрим! – с ленцой тянет Плюш.

– С вами отдельный разговор, – отрезал Руда. – Нас десять, значит четыре вахты из двух человек…

– Четырёх, – вношу объективную поправку.

– Двух! – настоял Руда. – Один сталкер с реципиентом на парусной вахте, другой на мостике. Одна пара тут, другая на «Забияке», третья на «Подарке» пацанве скучать не дают. Пара отдыхает, ну, пока ещё учится отдыхать…

– У кого это? У тебя что ли? – не въехал Плюшевый.

– А у кого ж ещё? Ты и Неждан, остаться, Аграрии – первая вахта, остальные встали, Стужа, Лют, на «Забияку», Черныш, Пушок, на «Подарок» – поймали любую ватагу и приступили к занятиям!

– Каким занятиям? – уточнил Лют.

– Курс молодого бойца, физподготовка, мордобой, строевая, а то смотреть противно на это стадо, – Руда предельно конкретен.

– А делом когда заниматься?! – недоумевает Маламут.

– Да ты выживи сначала! – простонал Плюшевый.

– Во-во, и сразу… то есть, прям сию секунду, – смутился Командор, – идите пока на мостик.

– Ну, Сычу-то, понятно, зачем, для навигации, ага? – Хаски продолжает валять дурака, – а нам что там делать?

– Палубу драить! – сорвался Командор, но взял себя в руки, – и ждать сэра Грегори, дальнейшие инструкции у него. Блин, без дедов не вывезем, если вообще…

– Да, парни, – кивает Лют, – сейчас нам нужно просто не дать себя убить, чай не в круизе.

– Из зимы в лето! – не могу удержаться от подначки.

– Так, Неждан, сядь в лотос и заткнись, Плюшевый, ты тоже. Остальные, кругом, марш! – привычно командует Руда.

Мы, синхронно повернув головы, взглядами проводили парней.

– А вам я повторять должен? – удивился Командор.

– Что повторять? – не понял Плюш.

– Приказы, – отчётливо, по слогам произнёс Руда.

– Да чего-то не заметил я приказов, – не могу понять хохмы, – повтори, пожалуйста, если не трудно.

– Пожалуйста, – улыбнулся Руда, – заткнись и сядь в лотос. Плюшевый, ты тоже.

Мы, естественно, молча уставились на несущего явную чушь Командора. Взгляды он расценил правильно, сам спокойно уселся на палубу, поджав ноги, и выжидающе воззрился на нас. Мы переглянулись, хором вздохнули и последовали его примеру. Руда ещё немного поиграл с нами в гляделки и начал, – теперь закройте глаза. Ни о чём не думайте, ничего не пытайтесь понять, просто слушайте мой голос…

Дальше не помню, то есть не помнил сразу после пробуждения через три часа. А очнулся как-то внезапно, будто включился, и тотчас поймал вполне осмысленный взгляд Плюша. Получается, что он включился одновременно со мной, ведь я проснулся сам и его не будил. И мы оба кое-что проспали – на палубе, замерев с закрытыми глазами, сидели «в лотосе» Клык с Зубом. Руда, улыбнувшись, рукой указал нам на двери. Стараясь не шуметь, мы с Плюшевым прошли за ним на выход. Парней боялись потревожить, и Захар мой уж больно сладко посапывал в мозгу. Умаялся ребёнок, гуляючи да играючи, и то – ночка выдалась беспокойной. Кстати, она не совсем закончилась, остались кое-какие дела… блин, похоже, дела той ночи вообще никогда не кончатся, ну и ладно, есть у кого поинтересоваться их состоянием:

– Это что сейчас было, дружок? – опередил меня Плюш.

– А вы чего ждали? Обсуждения? Мозгового штурма? – Руда совсем не язвителен, даже печален. – Что, бл…, не ясно? Что мы по уши в дерьме?

– Но подумать, как из него выбираться… – начал я.

– Не надо. Не надо думать и выбираться не надо, – резко прервал меня Руда. – Наш выбор прост – жить в этом дерьме или вообще не жить. А чтобы просто жить, мы должны быть сильнее всех, и наши мальчишки должны быть намного сильнее пацанов.

– И ты вот так запросто дал нам эту силу? – иронично уточнил Плюш.

– Да. Сейчас вы с моей помощью выспались почти на сутки вперёд. Ваша задача – постоянно доводить ребят до предела их возможностей.

– Психанут, взбунтуются! – недоумевает Плюш.

– До того и будете доводить, чтоб иметь основания для подавления бунта. Это вторая сторона силы…

– Угу, тёмная, – делаю ехидную морду.

– Да. Я снял барьер. Теперь для вас лучшим и единственным моментом нанесения удара стал тот, когда мысль о нём едва приходит в голову, даже мгновеньем раньше. И отныне лучший и единственный удар для вас – только смертельный…

– Это ты чего, гад, такое сотворил?! – естественно охреневает Плюш со мной вместе, – мы ж всех поубиваем нафиг!

– Но вы же предупреждены? Вот и думайте, чтоб всех не пришлось, – раздражённо закругляет инструктаж Командор. – Некогда объяснять – на ходу думайте, пошевеливайтесь! И мне пора заняться главным своим делом.

– Это каким же ещё? – Мне смешно – ему, оказывается, вот только что сотворённое – не главное!

– Медициной, конечно. Надо кое-что приготовить к приёму пациентов, – Руда деловит, – мне почему-то кажется, что практика у меня будет богатая. Давайте, парни, я на вас надеюсь.

– Будь спок, пациентов мы тебе обеспечим, – обнадёживает его Плюш.

– Не переусердствуйте там. В четыре склянки на юте устроим самодеятельность, сами приходите и пацанят приводите, только не всех, по заслугам.

– Ты думаешь, мы им по заслугам не довесим? – я искренне удивлён.

– Проваливайте! – не принял дружеского тона Командор.

Глава 3

Да и ладно, не ругаться же с ним! Вышли на палубу, синхронно вздохнули пьянящего ветра Атлантики, переглянулись. И не вынеся пафосу, заржали, конечно. Силой он нас наделил, мастер Зелёнка, блин! Хотя с зелёнкой нынче напряг, придётся ему обходиться народным средством – в его распоряжении целый океан и две с лишним сотни юных сыкунов. Вот ими и займёмся. В первую очередь нужно проведать казачат, посмотреть, как они устроились. Нашли мы их легко – по громким крикам и матерной ругани. На палубе тянулись унылые пиратские будни в виде коллективной драки.

Казачата в полном составе, великолепная семёрка, и два смутно знакомых персонажа уже без особого азарта избивались сразу двумя ватагами под руководством Джона Ножика и Ника Занозы. Хм, к казачатам с Рудой «братаны» приехали – отпустили их дедушки на помощь своим и правильно – по правде происходящее едва тянуло на попытку избиения, близкую к полному провалу. Избивающим свалиться в разряд избиваемых не позволяли лишь численное превосходство, чисто английская упёртость и упоротость руководства.

Хотя особенно организованным мордобой назвать было нельзя, я и Плюшевый спокойно наблюдали за развитием сюжета – пацанам и без нас нескучно, сами выполняют приказ Командора, ничего о нём ещё не зная, вот такие молодцы. По репликам действующих морд разобрались в мизансцене. Пара смутно знакомых деятелей оказались женского полу, дочками агента, заложницами, их только переодели в мальчишеское тряпьё. А казачата, лыцари, блин, их защищали от хамских приставаний англицких убивцев, ага. Ну, «мотив знакомый, даже старый». Пацаны, видимо, хотели просто завязать отношения с девчонками, и плевать им было, что они под чьей-то «защитой». А у казачат сработала психологическая компенсация, чувство вины, вот и приписали ребятам то, в чём себя ж и винили. Классика, в общем, только спасаемые и не думали «дрожать, как осиновый лист», а приняли самое деятельное участие в процессе. Угу, у них же папа ростовщик и шпион, наследственность такая. Кстати, пользуясь случаем, нужно запомнить близняшек на будущее. Одели их по-пацански и по-пиратски, но переодеться же могут. Зато у Кити фингал под левым глазом, а у Кэти под правым. И вообще полезно понаблюдать за ребятами в их естественной среде. Ну, точно – Ник левша, его работа, не иначе.

Всё-таки через некоторое время мы обратили на себя внимание своим нетипичным поведением. Все, значит, люди, как люди, а эти стоят, как неродные, и даже не смеются. Вот просто не хотелось их стеснять, но поди ж ты – не оценили. К нам обратились, и было произнесено роковое слово «дристун»! Захарка мой давно уже проснулся и азартно болел за казачат, и я еле удержал управление, когда он рванул на это волшебное слово, как демон на призыв. Я во многом его сильнее, хотя избегаю это демонстрировать, но сейчас возник именно тот случай – необходимость демонстрировать превосходство. Он явно хотел убить мальчишку за то слово, но, что бы ни говорил Командор, у меня не было достаточных оснований для убийства. Всего лишь удобный повод кое-что разъяснить. Всем разъяснить, ведь главное не что сказано, а кем, кому, как, при ком, и как оно присутствующими воспринималось. И вся беда была в том, что никак не воспринималось, ничего особенного.

Плюшевый даже позы не переменил, только улыбнулся, когда я предупреждающе к нему обернулся. Мол, давай, ты первый. Вот и славно, переходим к практическим занятиям. Учебный бой с инструктором. Только пацанов не предупредили, что он учебный, а я – инструктор. Ничего личного, только бизнес, потому начал по порядку, с ближайшего. Своих в этом бою для меня не было, вернее, все они были моими, вот и никаких предпочтений. Почти три десятка пацанов тупо по очереди по любому бы ушатали Захаркину тушку, никакой дух бы ему не помог. Но они большую часть работы сделали за меня. Не сразу поняли, что подверглись нападению, мешались и путались, ну а потом стало поздно что-либо предпринимать. Специально бил по болевым точкам, разбил детям носы и наставил фонарей, чтобы было обидней. Задачу я себе поставил простую – перевести ребят в партер. Избивать скулящих на карачках пацанят и мысли не возникло. Дал первую вводную:

– На колени, опарыши, сюда смотреть! Молча смотреть, уроды! Если я от кого-то ещё услышу, или мне только покажется, что услышал, слово «дристун», забью насмерть. Вы мне верите?

Ага, по рожам видно, что прониклись.

– Звать меня Закари. Обращаться ко мне только «сэр», или попросту «командир». Отныне для вас по всем вопросам есть два мнения. Моё и неправильное. Это ясно, дебилы? Отвечать!

– Ай-ай, сэр командир, сэр, – вразнобой заунывно ответствовало юное пиратство.

– Что за блеянье?! Нет, столько баранов сразу для меня многовато. Грегори, заберёшь половину? – «невзначай» обращаюсь к Плюшу.

– Ватага Занозы, за мной, – небрежно бросил он через плечо, вальяжно удаляясь к баку.

Ник нерешительно уставился на меня в ожидании разрешения. Не заслужил ты пока, дружочек, моего личного внимания.

– Не поубивай их только, – проявил я немного заботливости, не ожидая ответа.

Сказано-то было не ему. Пацаны сразу сообразили, кому, и припустили за Плюшем под завистливыми взглядами оставшихся. До ребят стало доходить, кого они называли «дристуном» и в чьей оказались власти. Насчёт власти они уже не сомневались, и это главное, остальное – дело техники.

– Я ваш инструктор по мордобою и поножовщине. Первый урок боя без оружия вы получили. Понравилось? Отвечайте!

– Не-а… сэр, – буркнул Джон Ножик себе под расквашенный нос.

– Это пока не привыкли. Хотите научиться также?

– Ага, сэр – Джонни изобразил заинтересованность.

– Хотите стать такими, как я? – улыбаюсь им ласково.

– Ай-ай, сэр! – почти хором проорали пацаны.

– Ну что ж, сами выпросили. Джон – ты первый, ко мне.

Пацан с готовностью подскочил с колен.

– На колени.

– Опять, сэр?! Нахрена… сэр?! – недоумевает мальчишка.

– Брить тебя буду. Вши нравятся? – интересуюсь, поблёскивая порезанной лысиной. – Если нравятся, пойдём, искупаемся. Никто искупнуться не желает? Тогда прямые руки в стороны, замереть, внимательно смотрим, как я это делаю, – вынимаю верный боевой нож и приступаю, вполголоса заканчивая объяснения. – Того, кто первым опустит руки, побреет Джонни, он следующего, ну и далее по очереди.

Бритых перевязывал и ставил в учебный процесс. Нельзя обманывать таких детей, в тот день действительно был рукопашный бой. Даже без мордобоя, но всё же ребята тоскливо поглядывали в море, наверное, к акулам захотели. Погодите, будут вам акулы, а сейчас отрабатываем прямой удар правой. Поставил их, как надо, показал несколько раз, пока не стало что-то вырисовываться. Начали отрабатывать, воздух лупить. С полчасика за ними приглядывал, и снова стал подзывать по одному.

– Ударь меня, братец, ладошку. У тебя три попытки, – говорю пацану, протягивая руку с открытой ладонью. Он явно хочет сделать мне больно, но не судьба.

– Не получается драться, братец? – сочувствую парню. – Тогда бегом к сэру Израэлю, плотнику. Добудешь у него, как хочешь, вот такую примерно деревяшку, – показываю ему, разведя ладони где-то на двадцать сантиметров. – Не добудешь до следующих склянок, лучше сам топись, некогда мне, братишка, понимаешь?

Судя по старту с пробуксовкой, братишка всё понял правильно. Следующему ничего и говорить не пришлось, а когда третий отправился на поиск своей волшебной палочки, первый уже вернулся, даром что не на метле.

– Эк ты запыхался, братец, устал? Постой отдохни. Смирно! – ору и водружаю ему на голову чурочку. – Постой смирно, только деревяшку не урони. Следующий!

С небольшой задержкой принёс деревяшку второй, ставлю очередного страдальца рядом с первым. А тот уже уронил «спортивный снаряд».

– Да тебя ноги не держат! Постой на коленках. Только деревяшку не роняй. Следующий… Что ж ты, брат, так плохо стараешься? Сбегай за чуркой и становись рядом с ними, только чурку не роняй… Я кому говорил, не роняй? Тебе и на коленках тяжело, приляг на палубу. На живот. Не урони деревяшку. Следующий… Да ты издеваешься! Сколько тебе повторять, не роняй эту ё… палку?! Но ты уже отдохнул. Упор лёжа принять, отжимания от палубы. Считай отжимания… вслух считай, недоносок!

Через две склянки все лежали на животах, не имея сил отжаться. Все – это включая близняшек и казачат. Я постоянно ловил их взгляды, но не замечал – никому никаких предпочтений! Казачата были явно обижены несправедливостью, ведь они же хорошие, девчонок защищали, а их наказывают со всеми вместе. Ребята ещё надеялись, что это такое наказание, пока я не подобрею, угу. Хотя девчонки больше боялись, что их выгонят. Ну, сначала боялись, потом на это изо всех сил надеялись. Напрасно надеялись, оценил я их преимущества – пацаны ж больше на них оглядывались. Какой инструктор откажется от этакой гормональной стимуляции?! Ну, кроме прочего.

– Мальчик, ты лёг раньше всех, значит, сильнее всех устал. Присядь-ка на коленки, отдохни, посиди, пока встать не разрешу, – назначаю лузера. – Остальные, встать. Кто умеет в «камень, ножницы, бумага»?

Короткий отдых и по новой. К полудню пол-состава сидели, поджав лапки. Близняшки, хоть и шатались, но стояли, хорошая, видать, наследственность у шпиона и ростовщика.

– Кто на ногах, айда обедать, а вы отдыхайте, угрёбыши, набирайтесь сил.

После обеда резко увеличил темп – у ребят скоро вахта. Чаще подзывал бойцов, пока все не присели. Кроме одного. Что Командор говорил о концерте? Хм, дело хорошее, но одних песенок явно недостаточно, у меня ж в кармане серебро!

– Молодец. Получи в счёт твоей доли, – говорю, протягивая ему монету. – У тебя до вечера свободное время. К четвёртым склянкам подходи к юту, будет весело.

– А мы, сэр Зак, сэр? – рискнул подать голос Джонни Ножик.

– Встать, построиться, направо… за мной, бегом, марш! – увожу своих к мостику.

Глава 4

Вот и Плюшевый тоже гонит рысцой ватагу Занозы на первую нашу вахту. Именно нашу, а не сталкерскую, инструкторскую. По идее, я и Плюш должны были гонять следующие ватаги, никому никаких предпочтений… да пошло оно всё! Мне показалось жизненно важным, необходимым, разделить со своими мальчишками все служебные тяготы. И стало всё равно, как к этому отнесётся Командор, для меня главным было, что Плюшевый со мной солидарен.

Не знаю как он, а я обалдел. Одно дело просто залезть на рею, пусть даже спрыгнуть в море, другое – работать там. Хорошо, что мы с Плюшем в таких делах люди опытные, поработали на портовых кранах. Вне игры в жизни я только с ним из сталкеров сталкивался, но то было в нормальной жизни. Где никому бы и в голову не пришло гнать детей на высоту даже без страховки. А нам, блин, ещё и пример пришлось подавать. Не знаю, что имел в виду лидер, когда ставил задачу, да и знать, в общем-то, не хочу, свою миссию я видел в том, чтобы быть с пацанами. Вот именно с этими ребятами. Им, наверное, казалось, что мы их ведём…

Помню щемящее чувство благодарности Командору за то, что избавил нас от разговоров. Нам ведь было абсолютно очевидно, что никого мы не спасли, что вся эта игра до первой встречи с серьёзным штормом или противником, что мальчишки, вот именно эти, обречены. И вот именно тогда у меня сформировалось единственно возможное для себя решение – просто быть с ними до смерти. Вернее, конечно, непросто быть, нафиг я им такой дохлый сдался? Захарка забыл про духов и демонов, для него началась всамделишная морская жизнь. Ломая пальчики, сдирая ладошки в кровь, ребята вязали пятьсот тридцать восьмой брам-шкотовый узел… Извиняюсь, уже пятьсот тридцать девятый, когда малыш вспомнил о виртуальном заместителе и ненадолго отъехал в астрал. Или не вспомнил, только пролепетал «прощай» и чуть не ушёл с реи. Я вовремя перехватил управление, ждал этого момента, и своей властью дал пацанам команду спускаться. Захар из них самый маленький, значит скоро посыпятся все.

На палубе лично капитан сэр Сэнди поинтересовался, кто это такой умный за него приказы отдаёт? Ну, я, конечно, авторства не утаил и получил свой первый пиратский гонорар – десяток линьков. Пять за то, что дал команду на отдых, и ещё пять, за то, что счёл время отдыха недостаточным. Типа, капитан не против, отдыхайте, сколько шкура выдержит. Меня сменил Плюшевый, десять ударов с оттяжечкой. Дальше начались чудеса – под удары лёг Ванька Ножик, за ним Ник Заноза, следом Петруша, казачок… Это не было демонстрацией или протестом, ребята приняли условия и согласились с ценой отдыха для братишек. Только братики сочли её чрезмерной, согласен – просто поваляться на просмолённых досках палубы оказалось намного круче пятизвёздочного люкса. Не всем по карману или по здоровью, и на реях не так уж трудно, пацаны выразили горячее желание повторить всё сначала.

За вахту порцию линьков получили даже близняшки, к нашей чести только скажу, что всего одну. Комсостав, инструкторы и атаманы, выгребли по три, рядовые по две или по полторы – несмотря на всё морское изуверство убивать нас моряки не спешили, но и никому ничего не простили – отлили ставших безучастными ко всему ребят водой и оставили «в долг» до следующей вахты. А нам с Плюшем как-то и на ум не пришло сослаться на приказ Командора о линьках. По хмурой морде Сэнди мы поняли, что он сам не в восторге, но по-другому нельзя. Опытных матросов очень мало, пленным доверия нет, остаются только мальчишки. И совсем нет времени терпеливо объяснять и уговаривать, смерть уже с нами, среди нас. И до нас сразу дошло главное – старые моряки не дадут нам сдохнуть сопляками и засранцами, скорее забьют нахрен. Или выучат вот так, методом полного погружения с максимальным форсированием.

Как раз к четвёртым склянкам нас сменили. Оставив уже «свои» ватаги на «лёгких» работах, я и Плюш направились к юту на внеклассные занятия в виде награды. Руда с близнецами уже поджидали участников. Ребята стали подходить по одному, по двое. Вот и мой явился, скромно ждёт, что будет дальше. «Сталкеры» от «счастливчиков» легко отличить даже издали по ровной походке и отсутствию синяков на мордашках, кроме Захаркиной, конечно, – у него ещё с того раза не зажили. Для пацанов пропуск на вечеринку – монета, зажатая в пальцах – у инструкторов снова совпали мысли. Наконец, Руда счёл кворум достаточным.

– Начинайте, братцы. – Дал отмашку Командор.

– Это вы начинайте. Заки, Ви вел рок'ю, плиз, сэр, – стесняется без сопровождения Маламут.

– Да я же слов не помню!

– И не надо, потом свои придумаем. Поори пока ля-ля, – издевается Хаски.

Что ж, дело есть дело, хорошо хоть не моё. Захар радостно заорал на всё судно звонким голосом. Парни подхватили, близнецы зажгли. Блин, здорово! Решаю, что и без нас шумно, прошу Захарку помолчать и присоединяюсь к плясунам. Секундой позже Плюшевый влез. Пацанята с горящими глазами пытаются повторять движения.

Хорошая песня, душевная. Будь у неё слова посложнее, давно бы кончилась, а так – гусли самогуды, и пипец нам в полный рост. Мы же не можем выйти из круга, не потеряв лица, пока песня не кончится. Спасибо Командору, прекратил вакханалию. Здорово оторвались, чуть не забыли про ужин. На вечерней кормёжке все мальчишки щеголяли фингалами и распухшими носиками. Никому не было обидно, огреблись одинаково. Немногие демонстративно прикладывали к синякам монеты. Блин, как мы стандартны и предсказуемы!