Текст книги "Сокрушительное бегство"
Автор книги: Алексей Зубко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 24 страниц)
Спустя полчаса я понял, что быть принцем мне не понравилось бы. Так питаться просто-таки невозможно. Под прицелом глаз и в мельтешении рук, производящих замену очередного блюда. Следуя примеру принцессы, я пригубил из бокала, наполненного мужичком в поварском колпаке. Вино. До похабности разбавленное водой и нагретое до температуры утренней чашечки кофе.
Спустя час, когда основные блюда убрали, сменив вазочкой фруктов и блюдом сладостей на десерт, вино начало казаться мне не таким уж и отвратительным. К нему просто нужно привыкнуть.
Сделав очередной глоток из неиссякаемого источника, я вспомнил о причине, приведшей меня в шатер, достал из кармана помятый, в разводах засохшей слюны Тихона платок и протянул его принцессе.
– Прошу извинить моего четвероногого друга, ваше высочество.
Императорская дочка сморщила носик, разглядывая лоскуток шелка, расшитый единорогами.
– Возьмите его себе как символ моей благосклонности, – предложила она. – Мой рыцарь.
Возразить я не смог, поскольку просто не успел.
Подчиняясь знаку принцессы, валькирия приняла из моих рук многострадальный платочек и резко повязала его вокруг моей шеи.
– Заду… – Выдохнув, я с удивлением понял, что дышать в состоянии, хотя и с трудом.
– Может, подушку подложить? – обеспокоенно поинтересовалась у меня служанка, несколько прямолинейно истолковав оборвавшуюся реплику.
– Благодарю! – ответил я, старательно отводя взгляд в сторону. Она так и не оделась после купания принцессы. Хорошо хоть держится за спиной госпожи, невидимая для посторонних взглядов, словно полуденная тень.
Принцесса улыбнулась и, не отрывая от меня озорного взгляда, коснулась язычком кромки бокала.
Как-то все происходящее запущено, я совершенно утратил контроль над разворачивающимися событиями. Чего она добивается? Едва ли просто заманивает в свои объятия… Во-первых, не такой уж я красавчик, чтобы женщины предо мной штабелями укладывались. А во-вторых, на роль фаворита (претендовать на большее с моим суконным рылом просто смешно) кандидатура не выбирается столь спонтанно. Впрочем, постель часто-густо для женщины не цель, а средство. И не только ради того, чтобы получить удовольствие… Мне остается только положиться на волю волн и надеяться, что они не занесут меня в омут. Не забывая при этом вертеть головой во все стороны, подыскивая площадку для маневра. Вспомнив тамплиеров, перефразируем их девиз: «Буду делать что сочту нужным, и будь что будет».
Покончив с трапезой, принцесса устало возлегла на ложе, опустив голову на пушистый бок единорога-подушки.
– Так чем же закончилась ваша история, мой далекий гость?
Следующие полтора часа я был занят тем, что пересказывал сюжет «Конька-Горбунка», правда, с немного измененным финалом. В моей версии этой истории Иван-дурак на самом деле оказался законным наследным царевичем-королевичем, которого усыновил старик-крестьянин, и звали его на самом деле Иван-царевич. А царь оказался узурпатором, самозванцем. Ну не хочу же я в самом деле, чтобы меня посчитали бунтарем, посягнувшим на незыблемую твердыню власти – императорский престол, корону и еще чего-то там, входящее в комплект. Вся власть от Бога! Не согласен?! На костер!!! Приговор обжалованию не подлежит. Коротко и действенно.
– Как трогательно! – блеснув капельками слез, произнесла императорская наследница, по достоинству оценив хеппи-энд моего повествования. – За познавательной беседой так приятно коротать время одиночества. Хотелось бы надеяться, что вы согласитесь сопровождать меня в пути, дабы дарить радость общения. Ведь вы не откажете мне в этой маленькой просьбе, мой рыцарь?
Радость общения? Интересно, что она под этим подразумевает?
– Я всецело в вашем распоряжении, ваше высочество. – Принцесса улыбнулась, величественно одарив меня жестом монаршего расположения:
– Мне это нравится.
– Вы так добры. – Я склонил голову в поклоне.
Она коснулась ее кончиками пальцев и, шелестя шелком, прошествовала к столику. Собственноручно наполняя бокалы, принцесса украдкой бросила в один из них довольно крупный кристаллик пронзительно голубого цвета. Слабо мерцая, он опустился на дно и моментально растворился.
«Видимо, у нее что-то с желудком, – сообразил я. – Бедняжка!»
Оставив вино на столике, принцесса вернулась на ложе и, откинувшись на подушку, томно потянулась.
– Пора готовиться к ночи, – сообщила она. – Агата!
– Чего пожелаете, принцесса? – все с тем же каменным выражением на красивом лице поинтересовалась валькирия-телохранитель.
– Что пророчат шептуны?
– Лепечут словно неразумные младенцы, как, впрочем, и всегда. Один обещает ясные звезды на небе, легкий ветер, неясную угрозу со всех сторон и явление Сокрушителя. Второй – опасность для ступившего на лунный след и богатство для того, кому улыбнется удача.
– Очередной Сокрушитель? И кто он на этот раз?
– То шептуну неведомо, он лишь видел, как Сокрушитель ступил со звезд на землю, отряхнул прах с колен и встал во весь рост…
– Ого! – Принцесса возбужденно хлопнула в ладоши. – Кто-то не иначе как с дерева головой о камень сверзился… – Но тут же, напуская на себя утомленный вид, опустилась на подушку и сделала мне знак подойти. – Приблизьтесь ко мне, мой рыцарь Иван.
Я подошел к возлежавшей на ложе императорской наследнице и опустился на колено, ожидая ее дальнейших распоряжений.
– Может, выпьем вина? – предложила она, игриво стрельнув глазками.
– Как пожелаете, ваше высочество.
– Подайте мне вон тот кубок, – указала принцесса на бокал с простым вином. Без лекарства. Ошиблась.
– Почту за честь. – Вскочив на ноги, я загородил столик спиной и, ловко произведя подмену бокалов, подал ей тот, в котором она растворила лечебный кристалл.
Пригубив вина, Викториния благосклонно улыбнулась мне и с приказной ноткой в голосе поинтересовалась:
– А вы, Иван, почему не пьете?
– С вашего разрешения, – произнес я, делая глоток. Остывшее до комнатной температуры вино показалось мне значительно более приятным на вкус. Или это вкусовые рецепторы на языке подстроились под обилие пряных приправ?
После того как бокал принцессы опустел, я одним глотком осушил содержимое своего и, приняв из рук наследницы императорского трона пустую емкость, вернул ее на столик.
– Можете поцеловать меня, – повелело их императорское высочество.
Я едва не спросил: «Как?»
Пока мой мозг пытался хоть как-то упорядочить рой мыслей, гудевших в его извилинах, она протянула пухлую ручку.
Я коснулся ее дрожащими губами. Чувствуя, как стальное лезвие опасности проносится мимо.
Хорош бы я был, если бы вместо законопослушного касания царственных пальчиков облобызал ее губы. Может, за подобную наглость и не казнили бы – слишком велика вероятность того, что валькирия попросту рубанула бы мечом, и вся недолга. А я хорош гусь: вообразил себе невесть чего.
– Ступайте, мой рыцарь.
– Спокойной ночи, ваше высочество, и приятных снов!
Покинув шатер, я в растерянности замер. Что делать дальше? И куда подевался Тихон? Небось пробрался на кухню и набивает себе брюхо.
Стоявшая на страже валькирия, не убирая рук с гард мечей, повернула в мою сторону голову и, произнося слова слегка нараспев, сказала:
– Можете для ночлега этой ночью воспользоваться нашей палаткой.
– Вы очень любезны.
– Ночи нынче холодные, а вы без снаряжения, – пояснила она причину своего предложения.
– А как же вы?
– Два места, а спим мы по очереди.
– В таком случае я с благодарностью воспользуюсь вашим любезным предложением этой ночью.
– Без проблем.
– А на следующую подыщу себе что-ни…
– Об этом можете не беспокоиться, – перебила меня валькирия и указала на примостившуюся рядом с шатром принцессы скромную палатку, подобную тем, которые используются в моем мире любителями натурального отдыха. Из тех туристов, кто не делает себе поблажек во время вылазки на лоно природы, кто отвергает все блага цивилизации – будь то стационарная установка микроклимата или простые надувные матрасы с подогревом. Полуметровой высоты тряпичная пирамида шириной у основания метр и длиной – два. В ней особо не развалишься и в одиночку, а уж вдвоем… Видимо, валькирии не просто напускают на себя суровый вид – они и в самом деле привыкли к спартанскому образу жизни.
– А не подскажешь, где мой Тихон?
– Ты имеешь в виду того небольшого мутанта из Диких пустошей?
– Да, такого… с крыльями, – ответил я, про себя подумав, что если мой демон мал по сравнению с местными мутантами, то мне встречаться с ними не хочется.
– Он в загоне для животных.
– Где это?
Валькирия кивнула в нужном направлении головой.
– Я схожу за ним.
– До утра он никуда не денется.
– Просто я хочу проверить, все ли у него хорошо. – Воительница пожала плечами.
Осмотревшись, я направился к указанному телохранителем принцессы нагромождению фургонов, стараясь осторожно ставить ноги. Все же в большом скоплении коней и прочей живности есть свои недостатки. А ступить в них ногой в полумраке, лишь частично рассеиваемом холодным огнем звезд и бликами костров, весьма несложно.
– Как звать тебя? – обернувшись, спросил я.
– Ольга.
– А меня Иван.
Где-то недалеко завыл волк, тоскливо и с обидой на весь мир.
Странно, но кони и буйволы не проявили ни малейших признаков испуга. Ни один не заржал, не рванулся с поводка, стремясь умчаться подальше от опасности. Дикий мир.
Огибая один из костров, вокруг которого расположилось с десяток воинов и парочка женщин, я почтительно поздоровался. Они нестройно ответили, прервав свои дела, и проводили меня любопытными взглядами. Интересно, какие мысли роятся в их головах? Или они еще находятся на том этапе эволюции, когда мысли не роятся, а возникают по одной и со значительным интервалом? Возникла – и пропала. Коли успел ухватить, повезло, а нет, так жди следующую. Она обязательно будет. Когда-нибудь…
Я ступил под низкий полог загона для животных и задохнулся от сильного запаха. Глаза непроизвольно полезли на лоб. Сногсшибательная смесь натуральных ароматов – это вам не городской смог, к этому мы непривычны.
– Тихон! – негромко окликнул я своего демона, пытаясь рассмотреть внутреннюю обстановку загона.
– Ваур… – донеслось жалостливое скуление из самого дальнего угла, полностью погруженного во мрак.
– Иди ко мне.
– Вау-ур, – еще жалобнее отозвался Тихон.
– Сейчас. – Чувствуя, как во мне закипает злость, я вернулся к костру и позаимствовал горящую ветку, чтобы использовать в качестве факела. Все это проделал не говоря ни слова, но никто и не пытался мне препятствовать, просто наблюдали за каждым моим движением.
Загон представлял собой временное сооружение из составленных в форме прямоугольника фургонов. Вдоль правой стенки стояли в ряд единороги, лениво пережевывая свой овес. С противоположной стороны поставлены одна на другую клетки с курами и утками, чуть дальше – парочка короткорогих козочек и, наконец, в самом углу, в клетке сидел Тихон, жалобно поскуливая и толкаясь мордочкой в закрытую на засов дверцу.
– Сейчас, сейчас. – Держа затухающую ветку повыше, чтобы не устроить пожар, я пробрался к моему демону и, раздавив в кибернетической руке хлипкий замок, выпустил его на волю.
Тихон радостно взвизгнул, посеяв панику не только среди пернатых, но и среди парно– и непарнокопытных «сокамерников», и облизал меня длинным языком.
– У ноги! – приказал я ему и поспешно вышел из стойла. Почти затухшая ветка, прочертив сияющую дугу, упала в самый центр костра, подняв тучу искорок, увлеченных ввысь восходящим потоком горячего воздуха.
– Зачем ты его выпустил? – спросила Ольга.
Агата, к этому времени покинувшая шатер принцессы и занявшая место рядом с напарницей, лишь сверкнула в прорези маски голубыми глазами, в отблесках костра казавшимися черными, и не произнесла ни звука. Желание знакомиться пропало, тем более что мое имя она не раз слышала в шатре принцессы, я ее – тоже.
– Он мой друг, – присев на корточки и поглаживая Тихона у основания рога, пояснил я.
– Он мутант!
– Нечего подобного. Он просто не такой, как мы, но… он друг. Надежный.
– Смотри только, чтобы он не отходил от тебя ни на шаг, а лучше привяжи у входа в палатку – так спокойнее будет.
– Он и так будет вести себя спокойно.
– Как знаешь, – не стала настаивать валькирия. – Не разделишь с нами трапезу?
– Почту за честь.
Ольга убрала мечи в ножны и покинула свой караульный пост.
Спустя несколько минут, вдыхая аромат потрескивавшего на углях мяса и пряных специй, я с удивлением обнаружил, что успел проголодаться. Валькирия специальным ножом отсекла от куска мяса ломоть величиной с мою ладонь и положила на лист салата.
– Это тебе.
– Спасибо, – поблагодарил я ее. – А не найдется еще одного ножа, а то я…
Валькирия отстегнула ремешок повыше колена и, обнажив лезвие своего ножа, коснулась его губами, произнося что-то слышимое только ей и клинку.
– Возьми, – протянула его она. – Это дар.
Не знаю, как следует принимать дары в этом мире, но… по наитию, я принял подарок в руки, извлек нож из чехла и поцеловал его лезвие со словами: «Ему не придется ржаветь от бесчестья».
Сказанное мною едва ли совпало с ритуальными словами, положенными в соответствующей данному случаю обстановке, но они пришлись дарительнице по нраву. Она улыбнулась:
– Носи с честью.
Отделив от своего куска мяса большую часть, я подул на него, остужая, и дал Тихону. Он с довольным урчанием мигом расправился со своей долей и облизнулся.
– Вкусно? – спросил я его.
Демон кивнул, в восторге распрямив крылья. Валькирия отрезала еще ломоть и положила перед ним. Тихон вопросительно скосил на меня оранжевый глаз, спрашивая разрешения.
– Кушай. – Я похлопал его по загривку, показывая, что все хорошо.
Мигом сжевав угощение, Тихон приблизился к сидевшей на корточках девушке и лизнул ее в щеку, оставив влажный след.
– Это он так благодарит, – пояснил я, успокаивая разом напрягшуюся воительницу.
– Он у тебя слишком умный, – заметила она. – Для мутанта, конечно.
– Вауррр? – напрашиваясь на повторный комплимент, переспросил демон.
– Не зазнавайся, – одернул я его.
– Ва-ур, – пообещал Тихон.
Быстро съев свою порцию, Ольга сменила на посту Агату, позволив той подкрепить свои силы перед ночным дежурством. Именно ей предстояло стоять на страже первую половину ночи, потом они поменяются.
Сытый Тихон довольно вауркнул и, расположившись на указанном мною месте, засопел.
– Спокойного дежурства, – пожелала более общительная валькирия.
– Спокойного отдыха, – ответила Агата, скосив на меня взгляд, от которого мне стало не по себе.
Сняв с себя оружие и доспехи, валькирия осталась в одной короткой юбочке, скорее подчеркивающей, чем скрывающей крутые бедра. Задумчиво посмотрев на меня, словно взвешивая «за» и «против», она сняла и бархатную маску, открыв скрытую ранее от посторонних глаз часть лица. Мой пульс резко ускорился, а глаза предательски заблестели. Охранница прихватила с собой один из мечей и скользнула в палатку.
Намек понят: смотри, но не трогай.
Сняв пиджак, я повесил его на стойку палатки и полез следом.
– Спокойной ночи, – пожелала прелестная воительница.
– Спокойной ночи, – ответил я, закинув руки за голову во избежание недоразумений.
Спустя мгновение рядом раздалось равномерное сопение. Заснула? Как-то до обидного быстро…
ГЛАВА 4
Повышенный интерес к моей особе
– А принцессы в вашей степи есть?
– Кому и кобыла принцесса…
Остап – повелитель прерий. Disney no мотивам книг Ильфа и Петрова
Ночь в общем-то прошла спокойно, без каких-либо эксцессов, вот только заснуть мне удалось лишь под самое утро, изрядно к этому времени намаявшись от бессмысленного лежания с закрытыми глазами и попыток с разных точек зрения осмыслить некоторые эпизоды из переполненного событиями минувшего дня. Светало, когда мне удалось наконец-то соскользнуть за черту, отделяющую сон от яви.
И тут протрубили подъем. Ладно бы еще потихоньку «ту-ту-туу» на горне, как в добрые старые времена в воспитательно-оздоровительных лагерях. Перевернулся на другой бок – и сопи себе дальше, пока вожатый не вытянет за ногу из-под одеяла. Но не тут-то было! То ли тяга к музыке у этих военных развита сверх всякой меры, то ли инструменты девать некуда, но вместо одного горна раздался протяжный рев (ради справедливости должен признать – способный пробудить и мертвеца) десятка труб и забойный бой барабанов, количеством того не меньше.
– Доброе утро! – приветствовал я сам себя, поскольку в палатке больше никого не оказалось. И, кажется, догадываюсь почему… Валькирии, зная об утреннем концерте, поспешили убежать как можно дальше.
Проведя руками по голове в бесполезной попытке придать волосам видимость знакомства с расческой, я заправил рубашку, которая совершенно потеряла свой первоначальный вид, да и попахивать начала, и, откинув полог палатки, выбрался наружу.
Валькириям убежать от какофонии не удалось, поскольку обе обнаружились у входа в шатер принцессы. Принцессы… Как там ее? Вик.. Вика… Что-то похожее на Викторию. Помню что Нарвалская, как производное от названия морских зверушек, а вот имя… Ладно, ограничимся пока «вашим высочеством», а там разберемся.
– Привет, красавицы, – улыбнувшись валькириям, поздоровался я.
После того как я видел их лица без масок и после совместно проведенной ночи можно быть проще в общении. Без чрезмерного расшаркивания и церемониальной дистанции.
– Доброе утро, – ответила Ольга, стрельнув влажными глазами.
– Как спалось? – холодно поинтересовалась Агата.
– Спасибо, прекрасно. А что означает этот шум?
– Сигнал к подъему.
Можно подумать, я этого не знаю!
– И так каждый день? Или это концерт в мою честь?
– Мы в походе на неконтролируемой территории, – пояснила Ольга. – Завтракать будешь?
– Не откажусь.
Сверкая доспехами и подметая пыль полами широкого плаща, к шатру подошел имперский князь Торригон. Увидев посапывавшего у входа в палатку валькирий Тихона, он сбился с шага и гневно вопросил:
– Почему зверь не в клетке?
– Это я его выпустил, – сообщил я, напрягшись в предчувствии грандиозного нагоняя.
– При всем моем уважении, – чеканя слова, прогрохотал князь, – живым мутантам место на цепи.
– Ваур? – невинно помахивая хвостиком, поинтересовался Тихон, проснувшийся от направленного на него взгляда.
Эта способность наряду с быстрой реакцией и чутким слухом делает его незаменимым охранником. А еще его челюсти способны разжевать шлем, что держит в руках главный здешний военный начальник, за пару секунд. Причем независимо от того, будет ли он в данный момент надет.
– Верните его в клетку!
– Сожалею, но не могу. – Разведя руками, я продемонстрировал всю глубину своего сожаления в связи с невозможностью выполнения его просьбы. – Но мы с ним можем перебраться за пределы лагеря, чтобы не нарушать ваши правила.
– Это неприемлемо, – отрезал князь. – Постарайтесь, чтобы зверь неотлучно находился при вас. – Исчезая за пологом шатра, он обернулся и бросил: – Принцесса Викториния примет вас после завтрака.
– Буду с нетерпением ждать. – Викториния. А я-то голову ломал…
Мой демон потянулся, расправив крылья и прогнув спину, зевнул и вопросительно вауркнул. Зная его характер, можно догадаться, что его интересует вопрос питания.
– Чего он хочет? – спросила Агата.
– Как всегда… кушать.
– Вчерашнее мясо осталось. Подойдет?
– Вполне.
Ольга вложила меч в ножны и, отвязав от воткнутого в землю шеста кожаную сумку, извлекла из нее завернутый в листья ломоть мяса, изрядно уменьшившийся со вчерашнего дня благодаря нашим совместным стараниям.
– Кушай. – Положив угощение перед носом Тихона, она отступила на шаг, показывая, что не претендует на свою долю угощения, чем, несомненно, завоевала его горячую признательность. Наикратчайший путь от руки женщины к его сердцу пролегает вопреки аксиомам геометрии не по прямой, а весьма даже зигзагообразно – через желудок. Я невольно сглотнул и облизнулся. Демон счастливо вауркнул и в два счета расправился с мясом, лишь ребрышки захрустели на крепких зубах.
– Тихо! – предостерегающе подняла руку Агата, настороженно поводя головой из стороны в сторону. – Вы слышали?
– Да, – кивнула Ольга.
– Нет, – честно признался я. После той какофонии, которую с утра пораньше устроили ретивые барабанщики и трубачи, в ушах все еще стоял навязчивый звон.
– Ваур? – Тихон довольно облизал клыкастую пасть и демонстративно покосился на зажатый в руках валькирии мешок, намекая на то, что не стоит откладывать на обед то, что можно съесть прямо сейчас и здесь.
В этом вопросе мой организм был с ним согласен, напомнив о необходимости подкрепиться урчанием желудка.
– Вот, опять! – схватившись за меч, воскликнула Агата. Но тут же рассмеялась, сообразив, что именно послужило причиной ее беспокойства. – Видимо, не только зверь постоянно хочет есть…
– Ой, а у нас ничего больше нет, – выворачивая мешок наизнанку, расстроилась Ольга. – Только вот морковка.
– Это нечаянно… – смутился я. И добавил, резко сменив тему: – Здесь случайно ручейков поблизости нет?
– Есть. А тебе зачем?
– Умыться.
– Присядь, подожди немного, – засуетилась зеленоглазая валькирия. – Я сейчас раздобуду тебе мяса. А то завтрак только начали готовить…
– Не тревожься. Так как мне пройти к ручью?
– Вон за той рощицей течет река, – указала направление Агата.
– Но ты же хочешь есть… – теребя оранжевый пузатенький овощ за пожухлый хвост, блеснула увлажнившимися глазами Ольга.
– А ничего, морковку вот сгрызу, а там все вместе и позавтракаем, – сказал я, смущенный чрезмерной предупредительностью в отношении моей персоны, и развернулся, дабы направиться к зазору между фургонами, служившему входом в импровизированное укрепление походного бивака. – Мясо-то никуда от нас не денется, правда?
– Неправда, – едва слышно прошептала зеленоглазая валькирия. И голос ее дрогнул. Или мне только это показалось?
– Пусть привыкает, – нарочито грубо ответила ей подруга.
Я не стал выяснять, что они имеют в виду, лишь отложил возникшие вопросы в пыльные закрома памяти до благоприятного случая, когда можно будет исподволь прояснить их.
Тихон пристроился у правой ноги и поднырнул под мою раскрытую ладонь, требуя почесать растущий рог.
– Умничка… – сунув морковку в зубы, похвалил я демона.
При нашем приближении стражники напряглись, но на приветствие ответили и предложили эскорт.
– Места дикие, опасные, – пояснил седовласый копейщик. – Много злобного зверья и прочего таится в округе. Паразиты могут встретиться…
– Так я не один.
– Вауррр… – подтвердил свою готовность заменить по боевой мощи пару-тройку воинов Тихон, демонстрируя отвратительный прикус острых как иглы зубов.
Но пускай вас не вводит в заблуждение не закрывающаяся плотно пасть – если демон вцепится во что-нибудь, то не отпустит до тех пор, пока не перегрызет. Однажды из-за этого едва не случился большой скандал… Прогуливаясь по городскому парку, Тихон за какой-то одному ему известной надобностью просунул голову сквозь чугунную оградку. В это самое время эскорт правительственных машин, уткнувшись в перекрывающий дорогу пикет забастовщиков, решил миновать препятствие по окружной дороге. Роскошный лимузин, неповоротливый, как и все его излишне вычурные братья, чтобы развернуться, сдал назад, по недосмотру придавив бампером нос Тихона. Демон и ухватился за него зубами. Тогда-то он помоложе был, может, и кусал не со злости, а думая, что с ним играют. Водитель попытался тронуть машину вперед – ни в какую, скользит резина по мокрой траве. Поднялся переполох. Охрана высыпала. Все с трубками, орут один одному, силовыми щитами машут, подкрепление вызывают и даже окопы порывались рыть. Едва не ввели военное положение. Через пару минут Тихон, сплевывая металлическую стружку, прибежал ко мне. И мы пошли домой. Его даже по Первому общеславянскому каналу показывали. Но благодаря нависающей над забором кроне каштана изображение, переданное со спутника, оказалось совершенно неразличимым. Я-то сопоставил факты, но никому рассказывать не стал. А парк тот спустя неделю попал под внеплановую застройку и еще через пару дней превратился в нагромождение стройматериалов. Горы песка, кирпича и кособокая деревянная будка, сбитая из необструганных досок, с корявой надписью ядовито-желтой краской: «М/Ж. Вход по одному». Можно подумать, туда возможно втиснуться вдвоем! А строительство там и по сей день идет…
– Воля ваша, – не стал настаивать на предложенной помощи ветеран, уступая мне дорогу.
Вот и хорошо: мне только телохранителей во время утреннего моциона не хватало…
Наклонившись, я прошел под согнувшейся от тяжести краснобоких яблок веткой. Не устояв перед соблазном, сорвал спелый плод и вонзил в него зубы. Сочная мякоть брызжет на губы пенным соком. Не похожи они на дикорастущие плоды. Я, конечно, не великий агроном, но этот СЗД не похож на Дикие пустоши, как назвала эти места принцесса. Разве что полоска прибрежных зарослей, состоящая по большей части из низкорослых ив, печально полощущих свои кудри в проточной воде, немного неухоженна. А среди плодовых деревьев даже кустарник растет систематизирование
– Ваур? – поинтересовался Тихон. Демоны с Ваурии не отличаются водобоязнью, но предпочитают обходиться тем количеством влаги, которое помещается в миске.
– Обязательно, – ответил я, раздеваясь и пробуя воду мизинцем ноги. – Прохладная.
Оставив одежду под надзором развалившегося вверх брюхом Тихона, я набрал в легкие побольше воздуха и решительно ступил в воду.
– У-у-ух!
Под стук зубов, выбивающих чечетку, моя решительность стремительно рванулась прочь. Она растаяла в безоблачной вышине, оставив барахтаться враз посиневшее тело в прохладном потоке, настойчиво стремящемся увлечь меня подальше от берега.
– Ква-ква..! – презрительно рассмеялась над моим опрометчивым поступком пучеглазая лягушка, высунув из-под лопуха свою треугольную голову.
При всем своем внешнем сходстве со сказочной царевной, которая еще Прекрасная и Премудрая, эта смешливая зелень болотная не обладала как минимум второй отличительной чертой будущей царицы. Про первое умолчу – я не ценитель женской красоты в столь экстремальном ее воплощении. А может, я и не прав по отношению к несчастной квакушке… Возможно, ее подвело именно излишне хорошее знание географии, иностранных языков и кулинарии. Это я к тому, что место это мало похоже на Францию и ей, как аборигену, это доподлинно известно, а по нашему с демоном разговору она однозначно могла определить, кто мы такие есть. Или, вернее будет сказать, что такие, как мы, будут есть. А уж совсем точно – кого мы есть не будем. Но, как бы там ни было, она не учла того прискорбного факта, что Тихона с утра накормили недостаточно для удовлетворения потребностей его молодого, быстрорастущего организма. И лишь услышав радостное «Ваууу!..», оборвавшееся на высокой ноте, она, возможно, поняла, что… Думаю, на этом ее мысль оборвалась. Демоны с Ваурии не заглатывают непережеванную пищу, но и сам процесс не затягивают. С их-то количеством зубов…
Несколькими минутами позже, переборов-таки течение, я сумел выбраться обратно на берег, столь неосмотрительно мною покинутый.
Пока я, прыгая на правой ноге, старательно изображал из себя припадочного юродивого (а со стороны именно так выглядит моя попытка одновременно проделать три не терпящих отлагательства действия), во-первых, вытрясти из уха попавшую туда воду. Во-вторых, сдержать стук зубов, для чего приходится придерживать рукой нижнюю челюсть и титанически напрягать лицевые мышцы. И в-третьих, свободной рукой вытереть с тела обжигающе холодные на свежем ветру капельки влаги. Для этой цели я использовал свою рубаху, справедливо предположив, что ей уже все едино: пропотела и помялась, все равно стирать.
– Какой резвый жеребчик выйдет, – счастливо вздохнул томный женский голос за моей спиной.
А второй добавил:
– Кажется, начинается…
Стремительно оборачиваюсь к реке задом, а к саду и незаметно подошедшей принцессе и иже с ней соответственно тем, что находится у меня с противоположной стороны. Я подразумевал лицо, а вы о чем подумали?
– А… – Стыдливо прикрывшись промокшей рубахой, я начал поспешно одеваться, дабы не смущать своим видом Викторинию и замерших за ее спиной телохранительниц-валькирий. Начал с пиджака, первым подвернувшегося под руку.
Вот только мне почему-то кажется, что я единственный в нашей небольшой компании, кто покраснел. Демон не в счет, у него от природы рыжеватый окрас шерсти. Спишем это на холод, ладно?
– К-к-какая чес-с-сть… – сумев проглотить так и вертящийся на кончике языка вопрос: «Какого черта вы сюда приперлись?» – прохрипел я. И отвесил поклон, в очередной раз промахнувшись кибернетическим кулаком мимо рукава.
– Да вот, – широко улыбнулась принцесса, – решила в трудную для тебя минуту оказать посильную помощь.
– Правда? – Из-за растерянности я несколько идиотски улыбнулся, застыв с надетым на одно плечо пиджаком. Вот уж не ожидал подобной заботы…
– Это и в моих интересах, – пояснила Викториния, поигрывая изящным хлыстом. – А то рванешь сломя голову ко мне, потопчешь кого…
Совершенно запутавшись в потоке бессмысленных утверждений, я только и сумел произнести вслед за ней:
– Потопчу?
– Случаи бывали таки-и-иго-го!
От неожиданно сорвавшегося с губ принцессы ржания я несколько опешил. И, икнув, в растерянности разжал пальцы руки, сжимавшие рубаху.
Принцесса и сама замерла словно громом пораженная.
Валькирии, видимо, тоже не ожидали от своей госпожи подобной выходки. Поэтому они сперва плавно отступили от нее и лишь затем перевели взгляд на меня, гадая, чем я спровоцировал неадекватную реакцию их госпожи.
– Ваур? – растерянно оскалился Тихон, не зная, как поступить. Угрозы по отношению ко мне не наблюдается, а что до нетипичного поведения, то кто этих двуногих разберет? Странные они…
Медленно, не упуская ни одной детали, глазки воительниц опустились к моему красноголовому дракону, покрытому гусиной кожей, и изумленно полезли на лоб.
– Сокрушитель, – выдохнула Ольга, опускаясь предо мной на колени.
– Да ладно тебе, – засмущался я, поспешно запахивая пиджак.
– Повелитель драконов, – последовала за подругой Агата, протягивая ко мне руки.
– Иго-го!!! – запрокинув голову, заржала Викториния.
На ее выходку никто, кроме меня, внимания не обратил. Валькирии, передвигаясь исключительно на коленях, приблизились ко мне и в один голос заявили:
– Сокрушитель!
Категорично так. Убедительно. Я промолчал. В подобных случаях с женщинами лучше не спорить – себе дороже.
Агата мягко отвела мою руку в сторону и дрожащим пальчиком потрогала багрово-красную голову моего змея.
– Какой он прекрасный, – вздохнула Ольга, и ее горячее дыхание нежно коснулась моего замерзшего живота.
