Текст книги "Летописи Дорна. Белый воин"

Автор книги: Алексей Осадчук

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 30 страниц) [доступный отрывок для чтения: 11 страниц]

Так после очередной успешной вылазки Саню и Вовчика взяли за шиворот и поставили пред очи местного авторитета Ракова. Вовчик как-то сразу поник, а вот Саня успел наставить несколько синяков «конвою». С юными разорителями директорских садов была проведена воспитательная беседа, и как итог – запрет на вход в сад. Вовчик воспринял всё очень серьёзно, так как был порядком напуган, а Саша просто затаился.

Впоследствии Раков частенько замечал у младших абрикосы и черешни, но, как говорится: не пойман – не вор. Да и ловить он уже никого не собирался, ему начинал нравиться этот пацан, было в нём что-то такое, за что уважают людей…

* * *

-Ну и чего не пришел? – Раков встретил Саню утром возле умывальника, когда они были одни.

–Тебе надо – ты и приходи, – вытираясь полотенцем, ответил тот.

–Гордый. Между прочим, то, что я хотел тебе сказать, больше, наверное, нужно тебе, чем мне, – Паша выдавливал из тюбика зубную пасту, (по интернатовским меркам настоящий деликатес), – в «Клетку» поедешь с нами сегодня?

Клеткой называлась дискотека в центре города. На эту дискотеку приезжали со всех районов города, и не совсем было понятно: танцевать туда едут или драться. Раков туда ездил вместе с ребятами из подольского района, на территории которого собственно и находился сам интернат. С собой он всегда брал несколько крепких интернатовцев из своего окружения и частенько участвовал в потасовках, которые, как правило, имели место после окончания дискотеки.

Клетка, образно выражаясь, «переходила» от одной группировки к другой – всё зависело от того, кто побеждал в этих уличных боях.

–Подольские и Вокзальная хотят отбить Клетку у Центра. Мы, формально, – подольские и должны явиться, и нас должно быть как можно больше, – Раков был серьёзен.

–Слушай, я всегда хотел спросить, зачем тебе всё это? Подольские, Центр, Клетка? Какое тебе дело до этих тупоголовых, пусть бьют друг другу морды, если им так нравится? Ты и пацаны здесь причем? – Саша смотрел ему в глаза, ожидая ответа.

–Ты думаешь, мне всё это нравиться? – Раков улыбался, но в улыбке этой не было ни капли веселья. – Таскаться в эту Клетку, смотреть на этих уродов, драться непонятно за что? Хочешь спросить, ради чего всё это? Хорошо, я тебе объясню, уважаемый чистюля, но прежде я задам тебе пару вопросов. Ты никогда не обращал внимания на то, что интернатовцев никто не трогает возле ларька на автобусной остановке? Что мы можем спокойно ходить по дороге на интернат, да и в самом районе «наших» никто не трогает? Тебе не приходило в голову, почему это так? Всё просто: мы тоже подольские, просто нам нужно это постоянно доказывать, так как нам не к кому бежать за помощью. И рассчитываем мы только на самих себя, и вся жизнь у нас будет такая, привыкай. Ты спросишь, зачем это нужно лично мне? Всё просто – я не смогу стоять в стороне, когда у наших «мелких» будут выворачивать карманы возле ларька. Воевать с подольскими, скажешь ты. Зачем? Можно ведь поступить по-другому, мудрее. Так что тебе решать: оставаться в стороне или помогать. Ладно, бывай.

Паша, перебросив полотенце через плечо, пошел в сторону корпуса, оставив Саню со своими мыслями.

Неизвестно, чем бы всё это закончилось для Трофимова, если бы не последующее событие, изменившее навсегда и бесповоротно всю его дальнейшую жизнь…

Глава 2.
Дедушка.

В тот же день, только тремя часами позже, Саша сидел на уроке алгебры, когда в дверь постучались.

–Да, войдите! – громко сказала Ирина Григорьевна, преподававшая, кроме алгебры и геометрии, черчение в интернате. В приоткрытую дверь просунулась рыжая голова Петьки Чалова.

–Здрасьте, Ирина Григорьевна, там Трофимова к директору вызывают.

–Трофимов, ты можешь выйти, – поправив очки, сказала Ирина Григорьевна.

Выйдя из класса и прикрыв за собой дверь, Саня вместе с Чаловым пошли на второй этаж, где находился кабинет директора.

–Что там? Не слышал? Может, чего случилось?– спросил он у Петьки.

–Неа, но вроде не злой, ну давай, удачи тебе. Я на химию пошел, – Чалов уже поднимался на третий этаж, – а да… У него еще там дед какой-то сидит, такой не из бедных: прикид у него такой… гайки… Там увидишь.

Саша попрощался с Петькой и пошел по центральному коридору второго этажа. Остановившись напротив двери с надписью «Директор», он негромко постучался, и, услышав «Войдите», потянул за ручку.

–Здравствуйте, – войдя в просторный кабинет, сказал он.

Стены кабинета были завешаны разными грамотами и дипломами. Справа на полках шкафов стояли всевозможные кубки и награды, скопившиеся за многолетнюю спортивную и общественную жизнь школы-интерната N8. Прямо напротив окна находился большой стол директора, на котором стояли два дисковых телефона и лежали разные папки и бумаги, а за столом, на большом черном кресле, сидел сам хозяин кабинета. К основному столу был приставлен еще один стол, поменьше, формируя букву «т», за которым стояли еще шесть обычных стульев.

На одном из этих стульев сидел старик, хотя, присмотревшись, повнимательней слово «дед», как назвал его Петька, не совсем подходило к нему, а скорее всего, наоборот – противоречило. Конечно, седые волосы и морщины на лице и руках выдавали в нем человека преклонного возраста, но вот его глаза – в них не было той вековой усталости, которая присутствует во взглядах старых людей. Наоборот, они светились энергией и силой. На счет его костюма Чалов не соврал, скорее всего очень дорогой, чем дешевый, но в то же самое время – достаточно простой и элегантный. На среднем пальце руки красовался перстень с небольшим красным камнем. Левая рука лежала на ручке трости, сделанной из какого-то темного дерева, саму же трость покрывала замысловатая резьба – очень красивая вещь.

–Доброе утро, Саша, – вставая с кресла, сказал директор. – Вот хочу с радостью вас познакомить. Это Виктор Анатольевич – твой родной дедушка. Старик тоже поднялся со своего места, слегка развел руки и произнес:

–Ну, здравствуй Саша.

Саня, пораженный случившимся, еще не до конца осознавая происшедшего, не мог пошевелиться. Надежды, что за ним кто-нибудь когда-нибудь придет, он похоронил уже давно. Это раньше, еще, когда был маленьким, он мог часами просиживать возле окна, ожидая и надеясь, что вот сейчас из-за поворота выйдет милая мама и забёрет его отсюда. Сколько слез пролито за эти годы, сколько надежд разрушено… Много раз, представляя себе маму, он не верил в ее смерть или то что она какая-то алкоголичка, как у большинства находящихся здесь детей. В его маленьком детском сердце теплилась надежда и уверенность – мать и отец не такие. Он хотел верить в эту сказку – и он верил. Год за годом перед глазами проплывали события чужих жизней, таких же несчастных и таких же одиноких. Каждую неделю появлялись новые дети разных возрастов, кто-то оставался, а кто-то исчезал. Многие смирились со своей судьбой, ничего хорошего не ожидая. День за днем и его надежда ослабевала, а последние два года он уже и не задумывался об этом. И тут вот, так просто, неожиданно, появляется родной ему человек: пусть не мама, пусть не отец, но всё равно – родной…

–Хм, я выйду на несколько минут, подготовлю все остальные документы, – сказал директор, направляясь к выходу из кабинета.

–Благодарю вас Сергей Петрович, – кивнув, произнес Виктор Анатольевич. Он подошел к Саше, положил свою руку ему на плечо и тихо сказал:

–Как долго я ждал этого момента, мой мальчик, как долго…

–Я тоже, – еле слышно произнес Саша, и, повинуясь переполнявшим его чувствам, обнял старика. Так они и стояли, обнявшись, не сказав больше ни слова, пока в дверь деликатно не постучались.

–Ну вот, всё готово: личное дело, выписка из школы с отметками, медицинская карточка… Если ещё что-нибудь понадобится, обращайтесь. Неизвестно, что повлияло на Сергея Петровича, но он был сама любезность, таким, как сегодня, Саня его видел в первый раз.

–Благодарю вас, Сергей Петрович, за помощь, – сказал так неожиданно появившийся дедушка, – думаю, все формальности соблюдены, и я могу забрать моего внука с собой?

–Да, да, конечно, Виктор Анатольевич, как я рад за вас обоих, – физиономия директора просто светилась от счастья.

–Саша, пока ты будешь прощаться со своими друзьями и собирать вещи, я завершу с Сергеем Петровичем одно незаконченное дело. Встретимся на выходе у главных ворот, там стоит моя машина. Сережа, мой водитель, поможет тебе загрузить твои вещи, – сказал Виктор Анатольевич.

Саня кивнул и вышел из кабинета. Сердце колотилось от переизбытка чувств. Бегом добрался в спальное крыло, в комнате как раз были все ребята. Оказывается, уроки уже закончились, и все занимались своими обычными делами. Непонятно, откуда, но все уже знали, что к нему приехал дедушка и что Трофимов уезжает с ним навсегда, хотя, что тут удивительного – такие новости по интернату разлетались со скоростью ветра. Это была самая сокровенная мечта каждого. Все взгляды обращены на него: кто-то уже жал ему руку, кто-то хлопал по плечу, все поздравляли. Вовчик вообще слезу пустил, когда Саня его обнял.

В конечном итоге, Трофимов раздал все свои вещи, справедливо полагая, что скоро у него появятся другие, а здесь они будут нужнее. С собой он только уносил сменное бельё, носки, зубную щетку и две стопки книг, которые он умудрился скопить за эти годы. Провожать его высыпала вся ребятня.

У ворот была припаркована темно-синяя иномарка. Дедушка, оказывается, уже стоял возле машины, рядом с ним находился молодой человек, по всей видимости, это Сережа. Был он выше среднего роста, лет двадцати восьми, коротко подстрижен и темноволос, с веселыми цепкими глазами. Фигурой он напоминал Саше гимнастов, которых он часто видел по телевизору.

Когда провожаемый и провожающие поравнялись с машиной, она уже была заведена. Сергей помог загрузить скромный багаж мальчика, и открыл задние двери для дедушки.

–Мальчик мой, нам пора, – сказал старик из приоткрытого окна, – прощайся.

Ребята обнимались, жали руки, хлопали его по плечам, а он в свою очередь, обещал им написать, как только устроится на новом месте…

Сидя на заднем сидении рядом с так неожиданно появившимся дедушкой, Саша все ещё никак не мог поверить, что для него начинается абсолютно новая жизнь…

Глава 3.
Новый дом.

Перевозбужденный и взволнованный, убаюканный спокойным ходом автомобиля, мальчик проспал всю дорогу на плече у дедушки. Когда он проснулся, машина плавно въезжала в открытые ворота большого двухэтажного загородного особняка, со всех сторон обнесенного высокой каменной оградой. Дальше, в примерно двухстах метрах от ограды, тянулся лес, а немного левее лесного массива протекала небольшая речушка.

Весь этот прекрасный пейзаж был очень хорошо виден, так как сам дом стоял на небольшой возвышенности. Машина остановилась возле довольно большой двухстворчатой двери, сделанной в средневековом стиле, да и весь архитектурный ансамбль дома и его пристроек, располагал к мыслям о том, что здесь неплохо бы провести какой-нибудь рыцарский турнир. Светло-коричневая черепица на крыше, толстые дверные и оконные рамы из твердого темного дерева прекрасно гармонировали со стенами дома, выложенные из камня разного размера.

У дверей их встречали еще двое мужчин, чем-то неуловимо похожих на Сергея: такие же крепкие поджарые фигуры, ни грамма лишнего веса, коротко стриженные, в одинаковых темных костюмах. Когда все вышли из машины, старик представил их Саше. Первого звали Владимир, а второго – Андрей. Владимир был немного повыше Андрея, и, скорее всего, – постарше. Если Андрею и Сергею можно было дать двадцать пять – двадцать восемь лет, то Володя выглядел на все тридцать пять, а то и сорок. Судя по тому, как его слушались Сергей и Андрей – он был главным из этой троицы.

После знакомства, которое прошло достаточно тепло, мальчика проводили в его комнату. Андрей, который помогал нести его скромный «скарб», попутно рассказывал о расположении комнат, ванных и туалетов.

Комната, которую отвели парню, находилась на втором этаже. Она была довольно просторной и светлой. Рядом с окном стояла большая кровать, справа от неё располагался письменный стол с компьютером на нем, три стула, пустая книжная полка, платяной шкаф слева от окна, – вот и вся обстановка. Также в самой комнате находилась еще одна дверь, которая вела в отдельную ванную комнату. В отличие от архитектуры самого дома, новая Сашина комната была обставлена в современном стиле, и честно говоря, она очень ему понравилась. Если учесть, что это было его первое личное пространство, после четырнадцати лет жизни в постоянно многолюдных помещениях, то он был просто счастлив. Когда в дверь постучались, Саша как раз заканчивал расставлять книги на полках. Само чувство, когда кто-то предупредительно стучится в двери его собственной комнаты, очень понравилось юноше, – уж очень необычно это было, и не привычно…

–Войдите, – сказал он, ставя учебник истории древнего мира на полку. В комнату вошел Андрей.

–Ну что, как устроился? – спросил он, улыбаясь.

–Непривычно как-то… Всегда куча народа… А тут тихо… Но мне нравится.

–Ничего, скоро привыкнешь, кстати, если ты проголодался, то скоро будем ужинать. Столовая находится как раз прямо под твоей комнатой, – он посмотрел на часы, – примерно через десять минут можешь спускаться.

–Это как раз, кстати, я сегодня еще ничего не ел.

– О, тогда я пойду, потороплю всех, мой…., – Андрей как будто хотел еще что-то сказать еще, но вовремя остановился, и молча, вышел из комнаты.

Уложив свои последние вещи, Трофимов достал из шкафа, в котором висела разная одежда примерно его размера, спортивный темно-синий костюм, обул тёмные, под цвет костюма кроссовки, стоявшие в нижнем отсеке шкафа, и вышел из комнаты.

Помня краткий инструктаж Андрея по расположению комнат в доме, Саша пошел по коридору к лестнице. Пол в доме был устелен мягким толстым кавролином, так кажется, назывался этот материал. Идти по нему было приятно и легко, каждый шаг непривычно пружинил. К слову единственный ковер, который он видел до этого лежал в кабинете директора.

Спустившись по лестнице на первый этаж, он услышал отдаленные голоса из-за двери, которая вела в помещение, названное Андреем, столовой. Подойдя к приоткрытой двери, он на мгновение остановился и прислушался к разговору.

–Наконец-то, он с нами, – говорил, так неожиданно свалившийся ему на голову дедушка, – а как он подрос за эти годы. Если бы это видели сейчас его отец и мать, – голос старика был печальным. Саня затаил дыхание. – Жаль, что этому не суждено случиться.

–Его Отец был великим воином! – это уже был голос Володи, на его слова все одобрительно отозвались.

–Да, это так, но мы должны быть реалистами. В том страшном бою вряд ли кто-то выжил, – снова голос старика.

Казалось, Сашино сердце сейчас выскочит из груди, он боялся пошевелиться. Они все знали его отца и маму, и, скорее всего – очень уважали их. И еще одно… Язык! Язык, на котором они разговаривали, был иным! Да, да, именно! Иным по своей конструкции, словооборотам, построению. Благодаря своему дару, парень чувствовал его инородность во всём, но в то же самое время казалось, что это был не первый раз, когда он его слышал. Внезапно разговор прекратился…

–Не стой возле двери, заходи, ты, наверное, уже проголодался – услышал он голос дедушки.

Опустив глаза, стараясь ни на кого не смотреть, Саня стеснительно вошел в столовую.

–Разве тебя не учили, что подслушивать нехорошо, – с весельем в голосе спросил новоявленный дедушка.

–Так ведь безотцовщина… – мгновенно нашелся с ответом он, чем развеселил всех сидящих за столом мужчин.

–Ну, садись, садись, безотцовщина, а то, вон глазищи, как горят! Почуял, видать, запахи с кухни.

«Фу, пронесло» – подумал Трофимов, садясь рядом с Андреем, который незаметно, как бы шутя, подтолкнул его локтем в бок.

Тем временем из кухни выплыла, да, да, именно выплыла абсолютно круглая женщина. Среднего роста, лет пятидесяти, на её круглом приятном лице разгорался румянец, наверное, от волнения, а может, оттого, что на кухне (как обычно бывает на всех «живых» кухнях) было очень жарко. В руках она несла поднос, на котором стояли всевозможные мясные блюда, от запахов которых у Сани заурчало в животе. Пепельные волосы женщины были аккуратно уложены под чистой белой косынкой, а опрятный внешний вид разительно отличался от того, что привык видеть Саша в грязной интернатовской столовке. Битки свиные, котлеты, запечённые в духовке рёбра, и ещё несколько блюд, которых он никогда не видел, равномерно расположились на столе.

–Ого, да вы просто нас балуете сегодня, Наталья Ивановна, – сказал весело Андрей.

–Больно надо мне вас баловать, – мгновенно ответила повариха, ловко маневрируя между стульями, выкладывая угощения на стол, – да и не побалуешь вас особо, едите, как птахи малые. А вот Сашеньку я побалую,– сказала она, нежно поглаживая того по голове, – ты ешь, ешь, сынок, не обращай внимания на этих сухарей, а ещё захочешь, так у меня добавки целая кухня, скоро и десерт будет – мороженое. Любишь мороженое?

–Ага, – с набитым ртом ответил Саня, – я вообще всё люблю. Чем вызвал новый взрыв хохота за столом.

Неожиданно для себя и для самой Натальи Ивановны, кружившей вокруг него, словно курица наседка над изголодавшимся цыплёнком, он съел не так уж и много. Наверное, сказывались постоянные недоедания, к которым привык за эти годы. Отодвинув от себя недоеденное мороженное, в первый раз пришло чувство абсолютной сытости.

Ужин постепенно подошел к концу. Вставая из-за стола, все благодарили Наталью Ивановну. На что она ещё больше раскраснелась, убирая посуду со стола. А Сашу она обняла и поцеловала, и сказала, что он в любой момент может заходить на кухню, если проголодается.

Сытый мальчишка, постоянно зевая, вышел из столовой и прямо по коридору прошел в большой уютный зал. Там возле камина в удобном кресле уже сидел дедушка Виктор и покуривал трубку.

–Ну, как ты? – спросил он, севшего рядом в другое кресло, Сашу.

–Хорошо…

–Я знаю, что у тебя есть очень много вопросов ко мне, но я вижу, что ты устал с дороги, да ещё столько впечатлений за один день. Я думаю, все вопросы и ответы могут подождать до завтра. Тем более, что у нас будет теперь достаточно времени на разговоры с тобой.

Если юноша и хотел что-либо спросить, то сейчас он просто поднялся, пожелал добрых снов, сидевшему в кресле старику и побрёл в свою комнату. Добравшись до своей новой кровати, кое-как раздевшись, он зарылся под одеяло и уснул очень счастливым. Если бы Саня знал, что завтра он не сможет поговорить с дедушкой, да и в ближайший месяц тоже, может быть, он настоял бы на том разговоре в тот вечер…

Глава 4.
Отец и мать…

«Мой мальчик, прости, что снова оставляю тебя. Вынужден уехать по очень важному делу. Я думаю, когда приеду, мы основательно поговорим обо всём. С тобой останутся Андрей и Сережа, а Володя будет сопровождать меня в поездке. До встречи.

P.S. Кстати, зная о твоих увлечениях, у меня есть для тебя сюрприз. Андрей тебе его покажет».

Записка, которую Саша перечитывал уже второй раз, лежала на письменном столе, когда он проснулся.

–Ну что ж, дела так дела, тем более откуда-то же берутся у него деньги на всё это, – говорил сам себе парень, одеваясь, – пойдем, посмотрим, что там за сюрприз такой.

На столе в столовой его ждал завтрак: тосты с маслом и джемом, да небольшой кувшин со свежее выжатым апельсиновым соком. Учитывая, что и сок, и тосты он видел и ел впервые в своей жизни, то этот завтрак можно было смело назвать «королевским».

Позавтракав в одиночестве и получив при этом немалое гастрономическое удовольствие, Саша вышел из дома на задний двор.

Довольно тёплое апрельское солнце стояло высоко. «Наверное, уже около двенадцати», – подумал Саня, оглядываясь по сторонам в поисках кого-нибудь.

–Доброе утро, – Андрей появился неожиданно, мальчик даже невольно вздрогнул, – уже поел?

–Привет! Да поел, спасибо, а куда дедушка уехал, ты не знаешь? – слово «дедушка» он произносил, как бы пробуя его на языке.

–В столицу, у него там дела, кстати, он сказал показать тебе кое-что. Пойдем. Это на втором этаже.

Войдя в дом, они поднялись на второй этаж. Дедушкиным сюрпризом оказалась прекрасная библиотека; у него даже перехватило дух – такого количества книг он еще не видел. Сама комната библиотеки повторяла планировку каминного зала на первом этаже, и если судить по расположению, находилась как раз над ним. Это помещение, скорее всего, проектировалось изначально под библиотеку, потому что до самого потолка, высились многочисленные стеллажи и полки, на которых аккуратно стояло множество книг. Около окна находился большой письменный стол с удобным креслом, обитым черной кожей; рядом со столом располагалась небольшая софа, по всей видимости, предназначенная для чтения полулёжа, когда устанешь сидеть.

Саша подошел к одному из стеллажей и дрожащими руками достал первую попавшуюся на глаза книгу. Это был, кажется, атлас британского географического общества в оригинале, рядом стоял словарь по минералогии издательства Берлинского университета и тоже в оригинале. Пройдясь дальше вдоль полок, Саша увидел сочинения императора Августа на латыни, Ветхий и Новый Заветы на древнегреческом… Голова шла кругом…

–Ну, как, нравится? – улыбаясь, спросил Андрей. Но Саша его больше не слышал… Полностью поглощенный созерцанием какого-то фолианта, явно не этого столетия, он так и не заметил, как остался один в библиотеке…

* * *

Весь последний месяц юноша проводил в библиотеке. Увлеченно, просто запоями он читал книги, отвлекаясь только на сон и еду, которую, после нескольких опозданий к обеду, ему приносила Наталья Ивановна прямо в библиотеку. Все книги были открыты для него, благодаря его тайному дару, правда, существовало очень много непонятного по смыслу, сказывалось недостаточное школьное образование. Но он не унывал, ведь это только начало – ещё придет время для понимания. Да и времени на уныние не хватало , хотелось читать, читать, читать…

На календаре был уже май. Стоял прекрасный солнечный день. Теплые лучи весеннего солнца проникали во все темные уголки дома, чувствовался приятный запах будущего лета.

Саша, уже как обычно, (все уже к этому привыкли) сидел за столом в библиотеке, увлеченно перелистывая какую-то книгу. Он не услышал, как дверь приоткрылась.

–Не думал, что мой сюрприз тебе так будет по душе, – дедушка стоял на пороге двери и улыбался.

–Дедушка!– юноша даже и не думал, что так заскучает за этим человеком, которого он видел всего несколько часов в своей жизни.

* * *

В столовой снова все были в сборе. Все шумно разговаривали, смеялись, Наталья Ивановна, как всегда, приготовила целый пир. Саша за прошедший месяц очень сблизился со всеми домочадцами и чувствовал себя как дома. Ужин уже подходил к концу, когда дедушка неожиданно сказал:

–У меня для тебя кое-что есть, мой мальчик, давай поднимемся в мой кабинет, и там спокойно поговорим.

В кабинете дедушки Саша находился первый раз, его обстановка была довольно простой, можно сказать – по-спартански простой. Письменный стол с настольной лампой, стул, два небольших кресла и журнальный столик, невысокий шкаф с какими-то бумагами, вот, пожалуй, и всё. Был этот кабинет каким-то необжитым, неуютным, и у Саши складывалось такое впечатление, что хозяин кабинета бывает здесь довольно редко.

–Да, да, – как будто прочитав его мысли, сказал дедушка, – я очень редко здесь бываю. Устраивайся поудобней, – указал он на диванчики. Когда они сели, он продолжил:

–Ну что ж, пришло время. То, что сейчас произойдёт, не должно пугать тебя, мой мальчик, – голос его был спокоен, – просто я не вижу другого способа, чтобы ты поверил.

–Поверил во что?

–Во всё то, что я тебе буду рассказывать. Но это немного позднее, а сейчас я тебя спрошу: ты мне доверяешь? Парень кивнул. Видимо, удовлетворившись ответом, дедушка продолжил:

–Тогда закрой глаза и дай мне руку. Саша повиновался.

–Хорошо, а теперь постарайся ни о чём не думать, просто расслабься.

Он сидел с закрытыми глазами и старался делать всё, как ему сказали. От дедушки исходили волны спокойствия, его рука была тёплой, и казалось, что не он держал Сашу, а Саша держал его. Сначала ничего не происходило… Но потом постепенно приходило понимание, что он может намного больше, чем раньше. Его вторая, бестелесная половина отделилась от тела, пытаясь делать самостоятельные, неловкие шаги. Выйдя примерно в центр комнаты, он обернулся, его тело продолжало сидеть на диване рядом с дедушкой. Всё вокруг преобразилось. У предметов появились особые цвета и оттенки. Правда, особого разнообразия не существовало – тёмно-серая мебель, ярко-синяя электропроводка. Фигура дедушки просто пульсировала насыщенным голубым… Страх, как ни странно отсутствовал, казалось, что так и должно всё быть. Ощущение легкости пьянило, захотелось увидеть других обитателей дома, просто прогуляться. Голос дедушки донесся как бы издалека:

–Не увлекайся, у тебя другая цель, ты должен вернуться обратно и сосредоточиться.

Саша нехотя повиновался, его вторая половина соединилась с телом. Попытка сосредоточиться сразу же увенчалась успехом. Ещё бы! Ему казалось, что он может всё! Что-то происходило вокруг… Воздух постепенно становился тяжелым и вязким. Он обволакивал сознание, проникал в самые потаённые его уголки. Как-то сразу стало неуютно, страшно, сознание заметалось. Паническое состояние развеял дедушкин голос, который, казалось, уже находился внутри головы:

–Не бойся, всё нормально, уже почти всё закончилось…

И тут Саня как будто вынырнул из воды, но он находился не в комнате рядом со стариком, нет, дедушка присутствовал, конечно, только он уже стоял немного поодаль и был чем-то напряженно занят. Парень очутился в огромном потрясающей красоты зале с высокими потолками и белоснежными колоннами. Дедушка был одет в какой-то странный тёмный балахон из плотной ткани, его лицо нисколько не изменилось, только заметно напряглось. Глаза закрыты, губы шевелились, но голоса не слышно, руки лежали на каком-то стеклянном камне небольших размеров.

Всё это юноша разглядел краем глаза, так как сам он находился у кого-то на руках. Он обратил внимание, что был, завернут в какую-то приятную и мягкую ткань, и что над ним склонилось лицо очень красивой женщины с тёмно-голубыми глазами полными слёз. Она нежно баюкала его и что-то успокаивающе напевала. Сердце беспокойно забилось, он почувствовал – это была его мама! Мама, которую он так долго ждал, и вот она, наконец, с ним, пришла за ним. Он порывался сказать ей это, но у него ничего не выходило. Мама плакала и целовала его, её слёзы текли на его щёки и лоб, он даже почувствовал слабое биение её сердца. Потом над ним наклонилось ещё одно лицо, Саше казалось, что он уже видел его и не один раз. Ах, да конечно! Много раз он видел эти черты в отражении зеркала. Это было его лицо, но только повзрослевшее, возмужавшее. Прямой нос, тёмно-синие глаза, прямые скулы, благородный лоб, тёмные волосы местами уже взятые сединой – всё говорило о том, что это сильный, гордый, волевой человек. Отец! Это был его отец! В глазах мужчины читалась печаль и нежность. Саше хотелось кричать, но всё, на что он был способен, так это на тихие, еле слышимые стоны. Отец поцеловал его в лоб и тихо, на языке, который он уже слышал в столовой, сказал:

–Вернись, сын мой, ты нужен своему народу, обязательно вернись!

Сейчас юноша всем сердцем желал исполнить просьбу своего отца, но почему-то его вдруг передали в другие руки. Краем глаза он заметил ровный строй каких-то воинов в доспехах с мечами и копьями. От строя отделились трое воинов и направились к тому месту, где находился Саша. В их лицах ему показалось что-то знакомое, но что…? Фигуры отца и матери постепенно удалялись, глаза мамы, полные слёз прощались с ним. Хотелось кричать, вырваться из чьих-то рук, снова оказаться рядом с ними, но все усилия были тщетны…

Что-то снова произошло с воздухом, всё как будто попало в прозрачное желе, дышать становилось тяжелее и тяжелее. Ничего не видно и не слышно, темнота бездонная и бесконечная…