Текст книги "Альтернатива. Возвращение (СИ)"

Автор книги: Алексей Вебер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 15 страниц)

   Разложив вещи, Сергей включил под журнальным столом крохотный холодильник. Убрал туда привезенные продукты, проверил, работает ли висевший над кроватью телевизор. По первому каналу показывали какой-то старый черно-белый фильм с правильными героями и гротескно отталкивающим отрицательным персонажем. Посмотрев несколько минут, он погасил экран и отправился на ознакомительную прогулку. Пройдясь по коридору, обнаружил довольно просторную кухню с четырьмя электроплитами. Возле одной стояла женщина неопределенного возраста и комплекции. Все эти нюансы скрадывали широкий махровый халат и повязанное вокруг головы полотенце. Наклонившись к конфорке, она сосредоточено мешала ложкой в кастрюле, а, услышав шаги, стрельнула в его сторону глазами. Взгляд был мимолетный, но под махровой косынкой он успел заметить черные локоны волос и довольно смазливое личико. Спустившись на первый этаж, Сергей узнал у вахтерши, где ближайший торговый центр и отправился дальше на разведку. Вслед ему полетело предупреждение:

   – Пропуск взял? А то назад не пущу!

   К тому, с чем предстояло столкнуться, Сергей был морально готов. Но одно дело предполагать, другое видеть воочию. В продуктовом магазине, заняв очередь у одного из пустых лотков, он простоял около десяти минут и дождался пока «выкинули» колбасу. Разговорный оборот довольно точно соответствовал происходящему. Завернутые в полиэтилен колбасные отрезы летели из тележки на прилавок и, не успевая достичь поддона, попадали в чьи-то руки. Сначала состязание в ловкости велось между теми, кто стоял рядом в очереди, но когда содержимое тележки стало подходить к концу, все смешалось, и возникла давка. Сергею удалось поймать один из последних кусков. Вырываясь из толпы, он краем глаза заметил, с каким насмешливым превосходством наблюдает за происходящим сотрудница магазина. В душе тут же проснулась, чем-то схожая с классовой ненавистью, злоба:

   " Тебя бы, подруга, к нам, на хозяина поработать! Мигом выучишься: «Здравствуйте. Приходите еще. Рады вас видеть...»

   Прогулявшись у прилавков, где не было такого ажиотажа, Сергей взял хлеб, овощи, десяток яиц и рыбные котлеты. Расплачиваясь на кассе, отметил, что стоит все фантастически дешево. Но возможно это просто был оптический обман привыкшего к цифрам с нулями сознания.

   Забив трофеями полки холодильника, он отправился осваивать кухню. Из небогатого набора блюд, которые научился готовить после ухода супруги, выбрал яичницу с колбасой и луком. Во время финальной стадии, когда на зарумянившихся колбасных ломтиках, уже пузырился желток, на кухне появился Костя. Вдохнув аромат жаренного лука, он театрально причмокнул, протянул: «Вкуснотища!», и тут же предложил:

   – Если нет других планов, давай ко мне. Новоселье твое отметим.

   Комната соседа оказалась чуть больше, чем у Сергея. Кроватей там было две, но жил Костя пока один. И вроде бы подселять к нему никого не планировали. Об этом и многом другом словоохотливый сосед поведал Сергею в первый же вечер знакомства. Сдвинув кровати к журнальному столику, они быстро организовали праздничную трапезу. К Сергеевой яичнице Костя присовокупил маринованное овощное ассорти и уже начатую бутылку водки. В качестве изюминки, порезал на закуску сырокопченую колбасу. С его слов Сергей узнал, что здесь подобная роскошь продается только в коммерческих магазинах, но на работе в министерстве почти каждую неделю выдают заказы, где продуктовый дефицит представлен по нормальным ценам. Так что, жить в целом можно!

   Работал Константин в одном из подкомитетов по реформированию народного хозяйства и (по его словам) был крупным специалистом в технологиях производства продуктов питания. В мире, откуда прибыл Сергей, он тоже занимал не маленький пост в иностранной фирме, захватившей солидную долю отечественного продуктового рынка. О причине иммиграции Костя сначала ничего не хотел сообщать. Ограничился только констатацией факта: «Так получилось!». Однако, опьянев и разговорившись, в красках и образах поведал новому соседу свою историю.

   Работа у него была ответственная, но не из пыльных. Иногда даже посылали в командировки в Европу, где в одном из пригородов Амстердама базировалась головная компания международной корпорации. С зарплатой тоже не обижали. Семья, где помимо его и жены, числись на довольствии еще двое подростков близнецов, проживала в четырех комнатой квартире в престижном районе новостроек. Без ипотечного кредита тут, конечно, не обошлось. И по тому, как только представилась возможность, Костя устроил к себе на фирму супругу. Вот тут то, он и совершил стратегическую ошибку! Хотя, по его же словам, то, что произошло несколько месяцев спустя, рано или поздно все равно бы случилось. Если уж завелась червоточина, то, как яблочко не клади, а червяк наружу вылезет!

   По традициям фирмы, Новый год отмечали в канун католического Рождества. Сначала почтительно выслушали речь директора филиала. С трудом подбирая русские слова, господин ван Рейн поздравил коллектив с наступающим Рождеством и Новым годом, пожелал и в следующем году ударно трудиться ради процветания фирма. Получив свою порцию аплодисментов и выпив за первый тост, голландец поспешил удалиться. Видимо, не хотел смотреть на то, что будет твориться дальше. А гулянка быстро набирала обороты. Закуску на столы выставили традиционно европейскую, зато спиртное лилось с отечественным размахом. Выйдя из стадии «вечеринка без галстуков» ситуация быстро скатывалась до уровня «в салат мордой». На пике веселия организовали танцы. Женщины в коллективе были в явном меньшинстве. Супруга Кости, недавно вошедшая в возраст, когда «ягодка опять», раскрасневшаяся от алкоголя и мужского внимания, порхала от одного партнера к другому. Наконец, залипла в объятиях заместителя директора, бывшего фактическим руководителем филиала. Несмотря на туман в голове, Константин видел, что происходящее уже мало напоминает танец. Когда его потянула в коридор секретарша Сонька, он поначалу поддался. В курилке, возможно из ревнивой мести, а может быть и по зову сердца, Сонька ластилась к нему и вешалась на шею. Но мысли были на танцплощадке. Выкинув сигарету и освободившись от объятий, он ринулся назад. Но, ни среди танцующих, ни за столом, супруги и зама не обнаружил. Нашел он их в одной из офисных комнат. Происходящее вряд ли могло быть истолковано двояко, но застуканная парочка попыталась сделать вид, что ничего особенного не происходит. Ему даже не стали говорить традиционное : «Это не то, о чем ты сейчас подумал!». Да и сказать вряд ли бы успели. Не сильно волнуясь о последствиях, Константин с ходу двинул в раскрасневшуюся от похоти и алкоголя рожу шефа. Получилось довольно эффектно, почти как в былые времена, когда защищал на ринге честь института. Жена истерично завопила, называя его идиотом, но, увидев занесенный кулак, поспешила ретироваться. Зам директора, сплюнув вместе с темно красным сгустком выбитый зуб, стер с побледневшего лица кровь и тихо, но уверенно произнес:

   – Уничтожу!

   Дети на тот момент были на каникулах у тещи, так что вещи можно было собирать без лишних вопросов. Из дома Константин съехал, не дожидаясь возвращения неверной супруги. А сразу после новогодних каникул получил на руки трудовую. Последняя запись в ней была равносильна волчьему билету. Вот так в одночасье, лишившись и семьи и престижной работы, он оказался в положении изгоя. Семейный очаг был в дребезги разбит. Если раньше можно было решить проблему с трудоустройством, купив себе новую книжку, то в век цифровых технологий такое исключалось. Где найти хакера, который взломал бы систему и поправил ему трудовую биографию в электронном дубликате, Константин не знал. Оставалось только наняться на какую-нибудь тяжелую и не престижную работу, но там пришлось бы вступить в жесткую конкуренцию с мигрантами. И тогда, как спасительная соломинка, поступило предложение от «Альтернативы».

   Прежнюю жизнь он оставил без всякого сожаления. Друзей к сорока пяти годам успел растерять. Родители давно жили разными семьями, неплохо обходились без него и как-то больше были ориентированы на младшего брата. Дети тоже довольно легко перенесли уход отца. А к царившим в его мире нравам Константин, после случившегося, проникся лютой ненавистью. Упоминая бывшую жену, каждый раз добавлял непечатное слово. И завершил свой монолог в духе махровой реакции и сексизма:

   – От демократии у многих крыша съехала, у баб в первую очередь! Совсем с тормозов сорвались, стервы!

   Уж кто-то, а Сергей хорошо понимал соседа! Но сейчас ему хотелось больше узнать о здешней жизни и о своей будущей работе. Выслушав исповедь и выразив полную моральную поддержку, он начал задавать вопросы. Константин отвечал охотно и многословно. От него Сергей узнал, что время здесь течет медленнее. Там, откуда они прибыли, с момента расщепления миров прошло больше двадцати лет. Здесь же меньше пятнадцати. Так что, мигранты из параллельной реальности оказались еще и гостями из будущего. Это давало им преимущество перед местными специалистами, и объясняло повышенный интерес властей к проекту «Альтернатива». Работали переселенцы в различных комитетах и комиссиях недавно образованного Министерства Реформ. Перелома, уничтожившего единую страну и общественную систему, здесь удалось избежать. По словам Константина, обошлись малой кровью. Но проблемы назрели. Экономику надо было реформировать. И поэтому, где-то среди мудрых начальственных голов возникла идея использовать соотечественников из параллельной реальности, уже познавших как позитивный, так и негативный опыт реформ.

   За разговорами время пролетело быстро. На улице стало смеркаться, закуски на столе поубавилось. Выжав из себя последнюю каплю, отправилась под стол бутылка. Костя полез в холодильник за новой нарезкой сервелата, а Сергей достал из своих запасов виски. Увидев белую лошадь, сосед искренне обрадовался. Чувствовалось, что вопреки своим заявлениям, он сильно ностальгирует по прежней жизни. Разлив по стаканам, пахнущую деревенским самогоном жидкость, они хотели в очередной раз выпить за «новый мир», когда в комнату осторожно постучали.

   – Можно к вам, мальчики! – проворковал за дверью приятный женский голос. И, забыв про недавние сексистские выпады, Константин с воодушевлением отозвался:

   – Заходите, девчонки! Мы тут, как раз, вас только что вспоминали.

   Глава 3

   Первую ночь на новом месте Макс спал, будто провалившись в бездонный колодец. Разбудил его прокравшийся в комнату холодок утреннего заморозка. Осторожно встав с кровати, он плотнее накрыл одеялом Анжелу, затворил окно и отправился в санузел. Пару часов, пока не пробудились жена и дочь, просидел на кухне с чашкой кофе. Прихлебывая горячей напиток, смотрел в окно, где сквозь ветки деревьев проглядывали крыши домов, а над ними опрокинулось синим куполом чистое весеннее небо. Со двора слышались редкие шаги первых прохожих и размеренный скребущий звук метлы. Огибая крыши, с закрытой домами улицы долетали и вплетались в симфонию пробуждения города звонки трамваев. Все было почти также, как много лет назад. И снова появилось ощущение, что он вернулся не только на прежнее место жительства, но и в свою молодость. Будущее опять представало чистым листом бумаги, а все, что успел пережить, казалось, лишь сном, из которого нужно извлечь уроки, но не надо принимать за реальность.

   Медитацию прервало появление на кухни супруги. Выглядела она еще не до конца проснувшейся. Но, оглядев критическим взглядом кухню и мужа, быстро перешла в фазу активности и отправила Макса выносить мусор. Отсутствие мусоропровода превращало эту банальную процедуру в маленькую прогулку. Накинув куртку, Макс с полным пакетом спустился на первый этаж. Ломая тоненькую ледяную корку на лужах, пересек двор и оказался около мусорных баков. Уж ее собирался отправить пакет под ближайшую крышку, когда сзади кто-то строго произнес:

   – Вы что делаете? Стойте!

   Испуганно оглянувшись, Макс увидел перед собой невысокого худого мужчину в сапогах и армейском камуфляже. В руках, как безошибочный признак профессии, незнакомец держал метлу. Однако, лицо сразу показалось интеллигентным, чему способствовали очки и аккуратно подстриженная черная бородка.

   – Разве мусор не сюда? – поинтересовался Макс.

   – Да в целом сюда. Но, а раздельном сборе вы не слыхали? – все также строго произнес дворник.

   – Извините, долго в чужих краях проживал, – смущенно признался Макс. Оглянувшись на баки, он только сейчас заметил на испачканных грязными подтеками стенках надписи белой краской: «Пластик», «Стекло», «Пищевые отходы». Двумя пальцами, постарался извлечь из-под пищевого мусора пластиковую бутылку, но когда потянул ее за горлышко, на асфальт посыпалась яичная скорлупа. И тут на помощь пришел дворник. Отобрав пакет, он запустил туда рукавицу и профессионально ловко рассортировал мусор. Взгляд задержал только на бутылке из-под пепси. При сборах дочь настояла, чтобы этому продукту не первой необходимости тоже нашлось место в чемоданах. Вчера, упражняясь с игровой приставкой, одну из бутылочек она промежду делом уговорила. И сейчас представитель аборигенного населения, словно редкую находку разглядывал непривычную форму бутыли и яркую этикетку с англоязычными надписями. Показалось, что в бак он ее отправил даже с некоторым сожалением, потом обратился к нарушителю совершенно другим тоном:

   – А вы ведь Максим? Вы действительно за кордоном долго жили?

   Помня предупреждения, Макс подтвердил, что именно так все и происходило.

   – А почему вернулись? – с искренним удивлением поинтересовался дворник.

   Не зная, что ответить, Макс не нашел ничего лучшего сказать, что здесь его дом, и его Родина. Удивление на лице собеседника сменила презрительная гримаса. Почувствовав себя так, будто сказал глупость или бестактность, Макс смущенно добавил:

   – Так получилось! В общем, так было надо...

   В голове собеседника опять что-то перещелкнуло, взгляд потеплел. Сняв рукавицу, он протянул слишком изящную для человека грубой профессии ладонь:

   – Будем знакомы, я Николай Георгиевич! Самый главный в этой трущобе человек. Первый подъезд, первый этаж, квартира номер один. Будет время, заходите!

   Знакомство с дворником-интеллигентом пробудило противоречивые чувства и вопросы:

   « Не поспешил ли ты с переездом? Вон кто-то мечтает вырваться, а ты сюда бегом вприпрыжку. Еще и семью притащил. Может, можно было там все уладить? Участок заложить, денег где-то перезанять, новую работу найти...»

   Не сворачивая в свой подъезд, Макс прошелся до улицы. Минут десять постоял, наблюдая, как к остановке подплывают пустые по случаю субботнего дня трамваи. На рельсах играло утреннее солнце, а мимо, хрустя коркой на лужах, спешили куда-то редкие прохожие. Снова обращаясь мыслями к жильцу квартиры номер один, Макс вспомнил услышанную много лет назад радиопередачу. Всплывший на волне победы демократии писатель рассказывал про свою работу в ЖЭКе. По его словам, многие из его свободолюбивых и бесспорно гениальных собратьев в проклятые времена тоталитаризма вынуждены были трудиться дворниками и кочегарами, в то время, как бездари и лизоблюды издавали книги, публиковались в толстых журналах и получали преференции от власти. И только после падения режима справедливость восторжествовала, каждый получил по заслугам.

   – Наверное, Николай Георгиевич из этих самых, свободолюбивых! – подумал Макс, и, с проснувшимся вдруг злорадством, мысленно добавил: – Ну, здесь тебе, брат, долго еще в дворниках придется сидеть!

   К его возвращению Анжела уже заканчивала приготовление каши. Максу велено было мыть руки и идти будить дочь. Вскоре всей семьей сели за стол. В дополнение к овсянке Анжела сделала горячие бутерброды. Разложенные на большом блюде подрумяненные кусочки хлеба покрывала толстая бледно-желтая пленка расплавившегося сыра. Рядом в чашках дымился черный, как аравийская ночь, кофе. Сквозь приоткрытое окно на кухню залетали по-весеннему оживленные голоса птиц и далекие звонки трамваев. На подоконнике, прорываясь сквозь ветки деревьев, играло солнце. Настроение в такое утро просто обязано было быть бодрым. Анжела собиралась с новыми силами продолжить наводить порядок в квартире. Макс с дочкой договорились отправиться на дальнейшую разведку местности. Но планам не суждено было сбыться. Около десяти утра в дверь позвонили. Когда в прихожей внезапно ожил старенький электрический колокольчик, Макс почувствовал волнение:

   « Кому мы здесь успели понадобиться?»

   Услышал, как его называют по имени и отчеству, он без дальнейших вопросов открыл дверь. На лестничной площадке стоял худощавый коротко подстриженный молодой человек с большой сумкой. Сообщив, что прибыл по поручению начальства, он попросил разрешения войти. В прихожей хотел было снять до блеска начищенные ботинки, но Макс запретил это делать и провел гостя на кухню. Первым делом курьер извлек папку с документами. Там были новенькие паспорта Макса и Анжелы,(фотографии предлагалось вклеить самим). В свидетельстве о рождении Марьяны, с прежними данными совпадало все, кроме названия страны. Государства, в котором она родилась, в этом мире просто не существовало. К документам прилагалось и что-то вроде рекомендательного письма от городского отдела образования, фактически обязывающего директоров школ в конце учебного сезона принять его дочь, независимо от места прописки. А дальше Макса ожидали сюрпризы. Выданный ему служебный мобильный телефон, больше напоминал портативную армейскую рацию. Извлеченный из сумки ящик, мало походил на компьютер, но, несмотря на свой непрезентабельный вид, сразу заработал. Подключив беспроводной интернет, молодой человек присоединил адаптер, позволяющий использовать переселенцам электронные носители из своего мира. На прощание пожелал хороших выходных и предупредил Макса, что в понедельник десять минут девятого у подъезда его будет ждать служебный автомобиль.

   Поле ухода курьера Макс сразу же начал изучать особенности местной техники. А Анжела, оглядев критическим взглядом «все это безобразие», расчистила под компьютер столик в спальне. Дочь, тем временем, сходу освоила мобильник, и в качестве эксперимента позвонила на домашний телефон, номер которого был написан на бумажной наклейке в корпусе аппарата. Пока они с матерью вели телефонные переговоры из разных комнат, Макс вытащил из местного интернета информацию о средне образовательных школах в их районе. На семейном совете выбрали заведение с углубленным изучением английского. Как сообщалось на сайте, приемная директора в субботу работала до трех часов дня, и к большому неудовольствию дочери, рассчитывавшей еще на недельку каникул, Макс, отправил ее вместе с матерью устраиваться на учебу. Анжеле велел одеться скромнее. Супруга возмущенно фыркнула, но послушалась, выбрав из своих нарядов самый неброский.

   Проводив жену и дочь, Макс заварил себе крепкий кофе и продолжил осваивать местную операционную систему. Сомнения в том, правильный ли он сделал выбор, окончательно пропали. Да, это был мало комфортный для проживания мир. Но, судя проявленной кураторами заботе, он здесь был причислен к элите. А это дорогого стоит!

   Глава 4

   То, что утро выдалось погожим, не смягчало, а даже усиливало страдания. Сергею почему-то казалось, что если бы на улице моросил дождь, ему бы сейчас было легче. Но солнце безжалостно вырвалось в окно, высвечивая на полу не оттертые до конца следы рвоты, перевернутый стул, валявшуюся рядом одежду. Представляя себя наполовину покойником, он лежал на кровати, и чувствовал, как по телу растекается трупный яд тяжелейшего похмелья. А ведь как все хорошо начиналось!

   Пришедшим скрасить их холостяцкую вечеринку «девчонкам» было где-то чуть за тридцать. Самый идеальный с точки зрения Сергея возраст. На представительниц прекрасной половины человечества ниже этой возрастной планки он, хоть и часто косил взгляд, но как полноценных женщин не воспринимал, и мысленно относил к категории «соплюхи». Одну гостью, крепенькую ладную брюнетку, звали, характерным для жительниц юга России именем, Галя. Ее подруга Ольга, светло русым цветом волос и бледностью лица, походила на уроженку севера. И, как вскоре выяснилось, действительно приехала из Архангельска. До того как их перевели в министерство, Ольга занимала ответственный пост в Архангельском «ОБЛГЛАВТОРГе», а Галя заведовала у себя на Кубани продуктовым магазином. О мире, из которого прибыл Сергей, женщины уже знали из рассказов соседа. И сейчас он был для них почти иностранцем. А, как известно, дамы наши, вследствие природного любопытства, падки на все новое и особенно заграничное. Так что, в тот злосчастный вечер мигрант пользовался успехом.

   Расселись гостьи по разные стороны. Ольга рядом с Костей. Галя устроилась на краешке кровати по соседству с Сергеем. В процессе застольного общения она постепенно подвигалась все ближе. Под конец обтянутое черным чулком колено уткнулось в его ногу, а рука Сергея оказалось под кофточкой, где-то чуть выше талии соседки. Разговор к тому времени уже шел на местные темы. Себя и своих коллег женщины называли «торгашками». И в их устах пренебрежительное слово звучало даже с некоторым оттенком гордости за профессию. В гости дамы пришли не с пустыми руками. Ольга принесла полную сковороду котлет. Галя поставила на стол литровую бутылку домашней кубанской наливки.

   А вот этого бы ей лучше не делать! Поначалу, налегая на виски, Сергей чувствовал душевный подъем. Потом, когда начал смешивать, полет души ускорился и стал выпадать из-под контроля. Он плохо помнил, как оказался вместе с Галей в своей комнате. Вполне возможно, она довела его туда только из гуманных соображений, но Сергей истолковал ситуацию по другому, и попытался повалить гостью на кровать. В итоге, завалился сам и от резкого движения почувствовал, что его сейчас стошнит. Вскрикнув «Ой!» Галя исчезла. А Сергей, испачкав пол, с трудом дотащился до туалета, где его окончательно вывернуло наизнанку. Перебравшись в душевую, он долго полоскал рот и мыл лицо холодной водой. Найдя под умывальником половую тряпку, кое-как протер в комнате пол. Оставшихся сил хватило только на то, чтобы раздеться и упасть на кровать. Хорошо, что еще сообразил приоткрыть окно, и сейчас утренний холодок возвращал его к жизни.

   Умывшись и наведя порядок в комнате, Сергей решил выйти на прогулку. Сначала даже мысли о еде вызвали отвращение, но постепенно свежий воздух и ходьба начали пробуждать аппетит. Пройдя около двух кварталов, он наткнулся на работающий кафетерий. Заведение походило на то, к чему он привык в своей реальности. Небольшой уютный зал, тихая музыка, фотопанно с видами какого-то европейского города. Только вот официантка не проявляла к посетителям никакой любезности, и, принеся заказ, потребовала рассчитаться сразу.

   Закусывая крепкий черный кофе бисквитным пирожным, Сергей чувствовал, как постепенно отпускает похмелье. За соседним столиком смаковал горячий шоколад две девушки, похожие на студенток отличниц. Ближе к выходу расположилась компания молодых мамаш со своими чадами, уплетающими мороженное. Обстановка была утренней легкой располагающей к хорошему настроению. Он хотел было заказать себе еще чашку, когда в кофейню завалилась мужская компания. Одежда новых посетителей говорила об определенном достатке, но вели они себя как маргиналы. Заняв столик за спиной Сергея, стали что-то громко обсуждать. По залу, заглушая музыку, поползла матерная брань. После сложных переговоров у новых посетителей появился коньяк. По тому, как официантка с оглядкой ставила его на стол, понятно было, что делается это в обход правил. Вскоре, недопив какао, ушли студентки. Мамаши начали поторапливать детей, и Сергей тоже решил ретироваться. Поднявшееся было настроение, оказалось подпорчено.

   Возвращаясь к общежитию, он думал, что мир, в который так стремился, хронически болен, симптомы лежат на поверхности, но причины, наверное, прячутся глубже. В его прежней реальности в любой момент можно было прийти в магазин и купить нужный тебе товар, не опасаясь неприятного соседства, посидеть в кафе или выбрать из множества предложений другой вид досуга. А здесь, как уже стало понятно, во все поры древа жизни по-прежнему сует свою маргинальную рожу быдло. Но даже и нормальные люди вынуждены рвать друг у друга летящие в лоток куски колбасы. И неужели это и есть земля обетованная, в которую он мечтал вернуться?!

   В общежитии Сергея дожидалась большая посылка. Не застав его, курьер оставил папку с документами и несколько коробок на вахте. Унося их к себе, Сергей гадал:

   «Что это могло быть?»

   В коридоре около кухни наткнулся на соседа. Лицо его выглядело оплывшим и мрачным, а кожа приобрела нездоровый зеленоватый оттенок.

   – Я, похоже, вчера траванулся. Котлеты у девчонок с тухлинкой были! – пожаловался Константин, и позвал «поправить здоровье». Услышав отказ, не обиделся, а разглядев в руках соседа знакомую упаковку, предложил помощь:

   – Когда комп подключишь, зови, покажу, как с местной операционкой работать. Она здесь, конечно, дурная, но ничего, привыкнуть можно.

   Вечером Сергей уже увлечено блуждал по закоулкам местного интернета, и даже оставил заявку на сайте знакомств. Но большую часть времени посвятил разведке источников информации, которые могли бы понадобиться в его будущей работе. Следующее воскресное утро он начал с пробежки на близлежащем школьном стадионе. После многолетнего перерыва ноги показались ватными и непослушными, мышцы отозвались на движение болью, но, возвращаясь обратно, он чувствовал бодрость. Жизнь потихоньку начинала налаживаться.

   Глава 5

   После солнечных и прохладных выходных, в понедельник резко потеплело. Утром город окутал туман. Из его белой пелены проступали лишь контуры ближайших деревьев. Сразу после завтрака Анжела отправилась провожать дочь в новую школу. Вымыв и убрав в сушилку посуду, Макс начал собираться сам. Пять минут девятого он уже стоял у подъезда, куда вскоре подъехала черная «Волга» с запоминающимся номером из нолей и девяток.

   Водителя звали Володей. Это был молодой разговорчивый парень, и, судя по тому, как он уверенно вел машину, опытный профессионал. Миновав несколько перекрестков, они выехали на широкий проспект, где движение было плотным, но без пробок. Через пару светофоров свернули в уже знакомый дворик перед общежитием министерства. Там их дожидался Сергей. Пожелав всем доброго утра, он залез на заднее сидение, а Макс, обернувшись, крепко пожал ему руку. Теперь он уже видел в этом человеке товарища. Они оба были здесь чужаками, и эта общность судьбы сближала.

   Макс, с трудом, узнавал не попавший под кардинальную перестройку город. Только под самый конец, увидев грузинскую церковь, догадался, что приехали в район возле Белорусского вокзала. Министерство показалось довольно новым. Видимо строили его уже после расщепления миров. Шестнадцатиэтажную башню из стекла и бетона венчала оригинальная похожая на сплюснутый дирижабль крыша. Внизу здание расширялось плоским козырьком над стеклянным входом. Поднявшись по широкой лестнице, они зашли через двери-вертушки и оказались в просторном холле, где у противоположной стены за вахтой и турникетами находились лифты. Девушка за стеклянной стойкой выписала временный пропуск и рассказала куда идти. Их новое рабочее место находилось на пятом этаже. Комната была довольно просторной, окнами выходила на центральный вход, и, судя по количеству столов и компьютеров, предназначалась для семи человек. Но, пока их там ждал только Крежинский. Поздравив с первым днем на службе, он показал новичкам рабочие места и пригласил за свой командирский стол.

   Макс уже знал, что теперь ему предстояло трудиться в одном из подкомитетов, курировавшем развитие отечественной медицинской техники. За последние годы в этой области обнаружилось отставание от мирового уровня и на самом верху было принято решение «Догнать и обогнать». Министерство реформ должно было выработать генеральную концепцию прорыва. А в первоочередную задачу подкомитета входило составление перечня будущих медицинских аппаратов с подробными характеристиками. Часть списка, касавшаяся сложных диагностических приборов, была поручена Максу. На своем прежнем месте он как раз и занимался продажей такой аппаратуры. И, как и положено менеджеру, знания имел неглубокие, но довольно обширные. А Сергей придавался ему в помощь, как специалист по электронике. Хотя поставленная ему задача, пожалуй, была даже сложнее. Он должен был продумать идеологию унификации перспективной аппаратной линейки, чтобы по возможности собирать приборы из одних и тех же блоков.

   Дождавшись прихода остальных, Крежинский познакомил их с новыми сотрудниками и ушел. В настоящий момент в комнате работали еще трое. Пожилой и седовласый Касаткин был представлен, как инженер-конструктор, участник многих отечественных разработок. Дородная дама постбальзаковского возраста Капитолина Петровна, оказалась врачом. Точнее сказать, бывшим медиком, так как уже много лет работала на административных должностях. Последним появился самый молодой член коллектива Паша – программист и спец по компьютерным технологиям. К новичкам, да еще и выходцам из параллельного мира, члены местной команды отнеслись по-разному. Компьютерщик с доброжелательным любопытством, ветеран Касаткин с ревнивой настороженностью, Капитолина Петровна вполне лояльно и равнодушно. Судя по всему, за свою административно-врачебную деятельность эта дама многое повидала. От чего сумела выработать философски-спокойное отношение и к жизни и к людям.

   Первый день на новой работе всегда, наверное, для любого человека серьезное испытание. Максу, было немного легче, так как область техники все же была знакомая. Сергею, же предстояло освоить новое направление, к тому же давали знать и последние годы, потраченные на примитивный труд и дремотное ожидание заказов. Но начать им обоим пришлось с изучения постановлений недавнего пленума ЦК партии. Уходя, Крежинский дал каждому распечатку документа и велел прочесть и выучить как «Отче наш». В обеденный перерыв, спустившись на цокольный этаж в столовую, они обменялись первыми впечатлениями:

   – Ну чего, прочел эту хрень? – поинтересовался Сергей, ставя на стол полный поднос, где в окружении салатов и томатного сока дымился горячий украинский борщ, а гуляш по-венгерски, топил в густой подливе итальянские спагетти.