Текст книги "Россия и Япония: История военных конфликтов"

Автор книги: Алексей Шишов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 46 страниц)

Что же случилось? Если какой-нибудь из них изредка попадал в цель, то при ударе взрывались пироксилиновые шашки запального стакана снарядной трубки, но пироксилин, помещавшийся в самом снаряде, не взрывался из-за своей тридцатипроцентной влажности.

Все это выяснилось в 1906 г. при обстреле с эскадренного броненосца "Слава" взбунтовавшейся крепости Свеаборг. Броненосец "Слава", достраиваясь, не успел попасть в состав 2-й эскадры, но был снабжен снарядами, изготовленными для этой эскадры. При обстреле со "Славы" крепости на броненосце не видели взрывов своих снарядов.

Когда крепость все же была взята и артиллеристы съехали на берег, то они нашли свои снаряды в крепости почти совершенно целыми. Только некоторые из них были без дна, а другие слегка развороченными. Об этом тогда приказано было молчать".

Но это лишь одна из версий того, что порой русские бронебойные снаряды пробивали вражеские корабли насквозь, оба его борта, не разрываясь. Специалисты же утверждают, что 30-процентное увлажнение пироксилина вполне допустимо и только снижает чувствительность этого взрывчатого вещества к удару, трению или наколу.

Американский биограф и почитатель таланта японского флотоводца Хейхатиро Того Эдвин Фальк пишет о начальной фазе Цусимского сражения, когда отряд эскадренных броненосцев Соединенного флота во главе с флагманским "Микасой" начал свой маневр: "Процент попаданий у русских был низок, однако их снаряды столь плотно ложились вокруг японского флагмана, что тот терпел попадание за попаданием".

Флагманский эскадренный броненосец "Микаса" Соединенного флота в дневном бою 14 мая получил около тридцати попаданий снарядов крупного калибра. Уже это одно свидетельствовало о большой меткости комендоров головных русских броненосцев. Но это были, к великому счастью японского флагмана, бронебойные снаряды, а не фугасного действия.

Эдвин Фальк пишет далее о первых 15 минутах огневого боя: "Шестидюймовая бортовая броня "Микасы" была дважды пробита русскими снарядами с дистанции 8000 метров, и примерно в это же время 12-дюймовый снаряд разорвался на правом крыле мостика, едва не задев осколками самого Того". Можно только представить (сопоставляя урон от взрывов японских снарядов на капитанских мостиках русских кораблей), что бы осталось от мостика и от находившегося на нем со своим штабом командующего флотом Японии в первые минуты сражения, если бы начинкой этого "облегченного" русского снаряда была шимоза.

Многие участники Цусимского сражения в своих воспоминаниях отмечали малую заметность в дымке японских кораблей, окрашенных в шаровый цвет. Черные корпуса и ярко-желтые трубы русских кораблей, наоборот, были прекрасно видны издали даже в плохую погоду и облегчали японцам наводку орудий. (На Мадагаскаре вице-адмирал З.П. Рождественский приказал кораблям отряда Небогатова перекрасить трубы из черного в желтый цвет.)

Японские броненосные корабли засыпали "Князя Суворова" и "Осляблю" множеством снарядов. В 14.20 эскадренный броненосец "Ослябля", принявший на себя всю мощь огня броненосных крейсеров врага, вышел из строя с сильным креном на левый борт. В первые же минуты огневого боя он был поражен несколькими снарядами, попавшими в небронированный борт в носу. Образовались подводные пробоины; была повреждена боевая рубка, на корабле вспыхнуло несколько пожаров. На "Ослябле" вышли одно за другим все орудия и стреляла лишь одна 75-миллиметровая пушка.

Раненый в голову командир эскадренного броненосца капитан 1-го ранга В.И. Бэр до последней минуты мужественно руководил борьбой за живучесть и погиб вместе со своим кораблем. Несколько крупнокалиберных снарядов попало в центральную часть корабля. Крен все увеличивался, и в 14.50 русский броненосец повалился на левый борт и опрокинулся. Под вражеским огнем к месту гибели "Ослябли" подошли эскадренные миноносцы "Буйный", "Бравый", "Быстрый" и морской буксир "Свирь". Им удалось поднять из воды 385 человек из команды ушедшего под воду броненосца; 514 человек экипажа погибли в сражении.

Один из участников Цусимского морского сражения вспоминал: "Впечатление от опрокидывания этой гигантской высоты броненосца было ошеломляющим. С других кораблей было ясно видно, как с палубы люди карабкались на его борта, как они цеплялись, скользили, падали... сметались огнем вражеских снарядов".

На флагманском корабле русской эскадры сосредоточили свой огонь 4 новейших японских эскадренных броненосца "Микаса", "Сикисима", "Фудзи", "Асахи" и один из броненосных крейсеров. На "Князя Суворова" обрушился град 12-дюймовых снарядов. Он получил подводную пробоину, была разбита кормовая башня, на корабле полыхали пожары. После 45 минут артиллерийского боя броненосец перестал слушаться руля и, охваченный пламенем, вышел из общего строя эскадры. Один из вражеских снарядов разорвался в боевой рубке, и вице-адмирал З.П. Рождественский вместе с командиром корабля получили ранения. Вскоре командующий 2-й Тихоокеанской эскадры получает второе боевое ранение, после чего руководить боем он уже не мог.

Вышедший из строя, весь в дыму и огне, русский флагманский броненосец стал заманчивой добычей для японских миноносцев. Отряд из четырех миноносцев осторожно приблизился к эскадренному броненосцу, чтобы торпедировать его и тем самым добить. Но волонтер Максимов с комендорами открыли из 75-миллиметровой пушки столь меткий огонь, что вражеские минные корабли сочли за благо отвернуть подальше в сторону от "Князя Суворова".

К флагманскому броненосцу, обстрел которого продолжался, подошел эскадренный миноносец "Бедовый" и с большим трудом взял к себе на борт раненого командующего и часть его походного штаба. Вице-адмирал З.П. Рождественский в самом начале сражения получил четыре ранения, в том числе и проникающее ранение черепа и при снятии его с флагмана находился в беспамятстве. Оказавшийся на "Бедовом" флаг-капитан капитан 1-го ранга

К.К. Клапье-де-Колонг приказал поднять над эсминцем флаг международного Красного Креста.

Командир "Буйного" капитан 2-го ранга Н.Н. Коломийцев так описывал вид эскадренного броненосца "Князь Суворов": "Мачты сбиты, трубы сбиты, весь борт избит и продырявлен, краска на борту обгорела, а изнутри вырываются языки пламени... Картина напоминает мне жаровню с угольями".

Японские моряки – свидетели гибели в сражении при Цусиме русского флагмана – так описывают его последние часы:

"...корабль "Суворов", весь обгоревший и еще горящий, перенесший столько ударов, расстреливаемый всей (в полном смысле этого слова) эскадрой, имевший только одну, случайно уцелевшую пушку в кормовой части, все же открыл из нее огонь, выказывая решимость защищаться до последнего момента своего существования... Наконец в 7 часов 20 минут пополудни, после двух атак наших миноносцев, он пошел ко дну... Наши воины отдали должное его геройскому сопротивлению".

Контр-адмирал Н.И. Небогатов, державший свой флаг на эскадренном броненосце "Император Николай I" не мог не видеть гибели всех двух русских флагманских кораблей и того, что прорывавшаяся к Владивостоку эскадра фактически осталась без управления. Тем не менее он не принял в ходе Цусимского морского сражения командование 2-й Тихоокеанской эскадрой на себя.

После выхода из строя русского флагмана его место занял эскадренный броненосец "Император Александр III". Его командир капитан 1-го ранга Н.М. Бухвостов решил повести за собой эскадру, чтобы выполнить приказ командующего – прорываться во Владивосток. Теперь на него обрушилась вся сила артиллерийского огня броненосцев Соединенного флота адмирала Хейхатиро Того. Около 18.50 "Император Александр III" опрокинулся на правый борт, и его днище некоторое время осталось на поверхности моря.

После гибели третьего русского броненосца его место во главе эскадры занял эскадренный броненосец "Бородино" под командованием капитана 1-го ранга П.И. Серебренникова. Вскоре он получает тяжелое ранение и на его место заступает старший офицер капитан 2-го ранга Д.С. Макаров. Броненосный флот Японии сосредоточивает свой огонь на очередном русском корабле, который отвечает из всех своих орудий. Однако силы вновь оказались слишком неравными. В 19.10 "Бородино" опрокинулся через правый борт. Находившийся на японском эскадренном броненосце английский наблюдатель капитан Пакенхэм описал последние минуты жизни русского корабля так:

"Когда "Фудзи" достиг точки поворота, его последний 305-миллиметровый снаряд произвел сенсацию дня. Попав в верхнюю часть "Бородино" около правой носовой башни, снаряд взорвался и огромный столб дыма, окрашенный ярким светом пламени взрыва и пожара в корме, поднялся на высоту дымовых труб. Из пробоин машинного и котельного отделений в течение двух-трех минут выходил пар. Корабль от фок-мачты и до кормы был окутан огромными клубами дыма и пара, освещаемый частыми высокими столбами огня. Было очевидно, что пожар достиг такой стадии, что борьба с ним уже была невозможна. Боевая жизнь корабля закончилась, но насколько близок был конец, сказать было трудно. Внезапно, на глазах всех, несчастный корабль исчез".

Есть и другая версия гибели эскадренного броненосца "Бородино". Перед опрокидыванием на корабле наблюдался сильный взрыв с правого борта, который, по всей видимости, был результатом детонации боезапаса артиллерийского погреба 152-миллиметровой орудийной башни. Единственный спасшийся с броненосца моряк – матрос Семен Ющин утверждал, что "Бородино" был торпедирован японскими миноносцами, которые атаковали корабль перед самой его гибелью.

В результате дневного боя 14 мая из четырех новейших русских броненосцев три погибли – "Князь Суворов", "Император Александр III" и "Бородино". Были потоплены также эскадренный броненосец "Ослябля", вспомогательный крейсер "Урал" и транспорт-мастерская "Камчатка". Он до последнего отстреливался из своих малокалиберных пушек, стремясь прикрыть от вражеских миноносцев поврежденный флагманский эскадренный броненосец "Князь Суворов". Был брошен вольнонаемной командой сильно поврежденный пароход "Русь", который был затем расстрелян японскими крейсерами. Японцами были захвачены два госпитальных судна.

Фактически в первый день Цусимского морского сражения было уничтожено боевое ядро броненосной 2-й Тихоокеанской эскадры. Лишенная единого командования и управления, она перестала представлять из себя организованную боевую силу.

Опускавшийся на море предвечерний туман заметно ухудшил видимость и мешал сторонам вести артиллерийский огонь. В 19.12 командующий японским Соединенным флотом приказал прекратить артиллерийский бой. Адмирал Хейхатиро Того с наступлением ночной темноты отправил для атаки разрозненной русской эскадры, уходившей от островов Цусима в северном направлении, до 60 миноносцев. Им приказывалось торпедными ударами довершить успех дневного боя.

Соединенный флот Японии в дневном бою не потерял ни одного броненосного корабля, но многие из них получили серьезные боевые повреждения. Особенно пострадали от русских снарядов эскадренные броненосцы "Микаса" (во флагманский корабль адмирала Хейхатиро Того попало до 36 снарядов) и "Фудзи", броненосные крейсеры "Кассуга", "Акама", "Якума", "Ивате", "Такачихо". Один из попавших в "Кассугу" снарядов ударил ниже ватерлинии, и вода затопила угольную яму и стала поступать в котельное отделение. Пришлось погасить топки, вывести из действия несколько котлов и выйти из боя. Один из русских снарядов прострелил крейсер "Такачихо" насквозь и улетел в море, так и не разорвавшись.

Имеется множество свидетельств о том, насколько мужественно держались в морском сражении у островов Цусима русские моряки, проявляя стойкость и бесстрашие. Офицер с крейсера "Аврора" писал впоследствии о самоотверженности рядовых матросов:

"Наши команды держались в бою выше всякой похвалы. Замечательное хладнокровие, находчивость и неустрашимость проявлял каждый матрос. Золотые люди и сердца! Они заботились не столько о себе, сколько о своих командирах, предупреждая о каждом неприятельском снаряде, прикрывая в момент разрыва собой офицеров. Покрытые ранами, матросы не оставляли своих мест, предпочитая умирать у орудий. Даже не шли на перевязки! Посылаешь, а они: "Успеется, после, теперь некогда!" Только благодаря самоотверженности команды мы заставили японские крейсера отойти, утопив у них два судна, а четыре выведя из строя с большим креном".

В ночь с 14 на 15 мая отряды японских миноносцев, охватывая русскую эскадру со всех сторон, совершили много атак на ее корабли и выпустили по ним 75 торпед с дистанции от 1 до 3 кабельтовых. Только 6 из них попали в цель. Отражая атаки противника, русская корабельная артиллерия потопила два японских миноносца и еще 12 сильно повредила. Кроме того, в результате столкновений в ночи между собой во время проведения торпедных атак японцы потеряли еще один миноносец и еще шесть получили сильные повреждения. Четыре отряда неприятельских миноносцев всю ночь искали русские корабли, но обнаружить их так и не смогли.

Ночью тремя попаданиями торпед был потоплен эскадренный броненосец "Наварин" (из его команды спаслись всего три матроса) и сильно были повреждены два броненосных крейсера – "Адмирал Нахимов" и "Владимир Мономах". Их командам пришлось, открыв кингстоны, затопить свои корабли, чтобы они не достались врагу как трофеи. Такое решение было принято командирами крейсеров капитанами 1-го ранга А.А. Родионовым и В.А. Поповым. Израненный после девяти минных (торпедных) атак "Владимир Мономах" ушел под воду с поднятым Андреевским флагом.

Затонул сильно поврежденный в бою эскадренный броненосец "Сисой Великий" – его командир капитан 1-го ранга

М.В. Озеров приказал открыть кингстоны. Его команда вела бой до последнего и до последнего боролась за жизнь своего корабля. Тем морякам, которым посчастливилось спастись с уходящих на дно кораблей, была уготовлена участь военнопленных.

В ходе уклонения от ночных атак японских миноносцев походный строй русской эскадры окончательно расстроился, и от Корейского пролива она уже двигалась курсом на Владивосток отдельными кораблями, каждый из которых самостоятельно выбирал себе маршрут. Принявший на себя после ранения вице-адмирала З.П. Рождественского, как старший, командование на эскадре контр-адмирал Н.И. Небогатов вел за собой (флагманским кораблем был эскадренный броненосец "Император Николай I") эскадренный броненосец "Орел" (сильно пострадавший в дневном бою), броненосцы береговой обороны "Генерал-адмирал Апраксин" и "Адмирал Сенявин".

С наступлением рассвета броненосные силы Соединенного флота начали преследование в Японском море остатков 2-й Тихоокеанской эскадры. Ими был обнаружен отряд Небогатова, который безнадежно уступал противнику в скорости хода. Когда русский отряд оказался в окружении главных сил адмирала Хейхатиро Того, контр-адмирал Н.И. Небогатов решился сдаться японцы могли расстреливать его корабли с такой дистанции, на которую артиллерия главных калибров русских кораблей не стреляла. Сделал он это, несмотря на готовность экипажей его кораблей принять неравный бой.

Эскадренный броненосец "Орел" начал было вести по японским кораблям огонь, как вдруг на флагманском корабле неожиданно для всех появились сигналы "окружен" и "сдаюсь". После этого контр-адмирал Небогатов приказал передать семафором: "Окруженный превосходными силами противника, вынужден сдаться". Позднее он объяснял свое решение желанием избежать напрасного кровопролития и сохранить 5 тысяч жизней моряков.

Сдача отряда Небогатова не была единственной в ходе Цусимского морского сражения. Южнее острова Дажелет спустил перед врагом славный Андреевский флаг эскадренный миноносец "Бедовый", на котором находился раненый командующий эскадрой вице-адмирал З.П. Рождественский. Этот эсминец в бою 14 мая не сделал ни одного выстрела и сдался на следующий день японскому эсминцу "Сазанами" без боя, даже не пытаясь прорваться на север.

Весь световой день 15 мая в разных точках южной части Японского моря происходили бои отдельных русских кораблей с японскими корабельными отрядами. Неравный бой принял броненосец береговой обороны "Адмирал Ушаков" под командованием капитана 1-го ранга В.Н. Миклухо-Маклая (брата известного исследователя острова Новой Гвинеи). Он бесстрашно сразился с двумя вражескими броненосными крейсерами "Ивате" (был накрыт первыми же русскими снарядами) и "Ясума" (от попаданий русских снарядов на нем вспыхнул пожар). Броненосец был затоплен своей командой только после того, как были израсходованы почти все снаряды для орудий главных калибров и выведена из строя артиллерия.

Вызванные к месту обнаружения "Адмирала Ушакова" японским командующим Хейхатиро Того броненосные крейсера имели каждый по четыре восьмидюймовых орудия с дальностью стрельбы, перекрывающей дальность ушаковских пушек почти вдвое, и по двенадцать шестидюймовых. Когда японские корабли стали беспрепятственно расстреливать "Адмирала Ушакова" из орудий главного калибра, капитан 1-го ранга В.Н. Миклуха-Маклай приказал пойти на врага в атаку. Вражеским крейсерам пришлось отступить – не подпуская к себе на опасную близость русский броненосец, они продолжали обстрел его.

Когда стало ясно, что сильно поврежденный и расстреливаемый врагом корабль, на котором заканчивались последние снаряды, погибает, командир крейсера отдал свою последнюю команду стойкой до героизма команде. Капитан 1-го ранга Миклуха-Маклай приказал:

– Застопорить машины! Затопить орудийные погреба! Кингстоны открыть! Всех благодарю за службу! Прощайте!..

Как следует из воспоминаний судового врача П.В. Бодянского, даже погружавшийся в холодные воды "Адмирал Ушаков" вел огонь из 120-миллиметровых пушек по приблизившимся неприятельским кораблям. Это стреляли комендоры под начальством мичмана

И.А. Дитлова. Японцы продолжали вести огонь по тонущему броненосцу до тех пор, пока он с не спущенным перед врагом Андреевским флагом не скрылся под водой. В эти минуты погибли его командир капитан 1-го ранга В.Н. Миклухо-Маклай, многие офицеры и матросы.

Броненосец береговой обороны "Адмирал Ушаков" тонул, валясь на правый борт. Над ним развевался флажный сигнал "Погибаю, но не сдаюсь!". Корабль перевернулся, продержался немного на плаву, затем ушел на дно морское.

Писатель-маринист Новиков-Прибой в своем романе "Цусима" так описывает последние минуты жизни командира броненосца "Адмирал Ушаков", тяжело раннего осколком в плечо:

"Командир изнемогал, и матросы поддерживающие его, заметили, что у него беспомощно свешивается голова. Он слабо проговорил: "Оставьте меня. Спасайтесь сами. Мне все равно погибать..." И командир закрыл глаза. Больше он ничего не говорил. Но матросы еще долго плавали около него..."

Эскадренный миноносец "Громкий" под командованием капитана 2-го ранга Г.Ф. Керна ночью при отражении атак вражеских миноносцев бесстрашно вышел на пересечку японской торпеды, чтобы прикрыть собой крейсер "Владимир Мономах". Но торпеда шла на большом углублении и прошла под "Громким", не причинив ему вреда. После этого русский эскадренный миноносец вступил в бой с тремя однотипными кораблями и вышел из него победителем. Один из японских миноносцев загорелся, а "Громкий" не получил ни одного попадания.

После этого боя русский эсминец провел близ корейских берегов еще один неравный и последний бой, на сей раз против двух японских кораблей. Вражеский снаряд вывел из строя паровой котел. Были затоплены оба погреба со снарядами. Артиллеристы Федоров и Молоков ныряли в погреб и таким образом подавали снаряды к орудиям. Они одно за другим замолкали, и вскоре вражеские корабли могли расстреливать "Громкий" практически в упор. Им отвечала лишь уцелевшая одна 47-миллиметровая пушка и русские матросы, стрелявшие из винтовок.

Когда русский эскадренный миноносец выработал весь свой боевой ресурс, капитан 2-го ранга Керн приказал судовому механику затопить корабль. "Громкий" погиб вместе со своим мужественным командиром, повторив подвиг "Стерегущего", "Страшного", "Безупречного". Из четырех офицеров корабля один был убит и трое ранены, из 68 нижних чинов погибли в бою и умерли от ран 19, ранены – 28 человек.

Экипаж "Громкого" почти двое суток находился под непри-ятельским огнем без сна и пищи. Японский Генеральный штаб в документах о Цусимском морском сражении дал следующую оценку бою русского эскадренного миноносца "Громкий":

"Неприятель храбро сражался. Когда нашим снарядом был сбит его флаг, он немедленно поднял его снова. Затем он ловко выпустил мину (торпеду. А.Ш.), которой "Сирануи" с трудом избежал; снаряды его ложились хорошо, и в "Сирануи" попало свыше 20 штук..."

Поистине героический бой провел крейсер 1-го ранга "Дмитрий Донской" под командованием капитана 1-го ранга И.Н. Лебедева. В течение нескольких часов он в одиночестве вел артиллерийский бой против шести (!) японских крейсеров, которых сопровождало пять эскадренных миноносцев. Вражеские крейсера "Отова" и "Нанива" получили в бою серьезные повреждения от русских снарядов. Капитан 1-го ранга Лебедев был смертельно ранен. К наступлению темноты на крейсере имелось 15 пробоин у ватерлинии, до 70 человек были убиты и 150 ранены. Артиллерия на верхней палубе вышла из строя. Для исправных орудий оставалось по восемь 152-миллиметровых снарядов и по одиннадцать – 120-миллиметровых.

Принявший на себя командование капитан 2-го ранга

К.П. Блохин принял решение свезти команду на корейский остров Дажелет. На рассвете крейсер "Дмитрий Донской" отошел на глубокое место и на виду у японцев был затоплен. Его команда была снята с острова японцами. Капитан 1-го ранга И.Н. Лебедев через два дня скончался и был похоронен на кладбище в Нагасаки.

Неравный и славный бой крейсера "Дмитрий Донской" был последним боевым эпизодом Цусимского морского сражения, которое стало для истории страны Восходящего Солнца одной из самых великих побед японского оружия.

Около 7 часов утра полуразбитый в дневном бою крейсер 1-го ранга "Светлана" (командир капитан 1-го ранга С.П. Шеин), с подводной пробоиной в отделении носовых динамо-машин, был настигнут двумя японскими крейсерами и миноносцем. На крейсере в незатопленных забортной водой погребах оставалось всего 120 снарядов. Военный офицерский совет постановил: "Вступить в бой. Когда будут израсходованы снаряды – затопить крейсер". Об этом решении было объявлено экипажу корабля.

Крейсер "Светлана" мужественно принял неравный бой. Он мог отвечать на огонь японских крейсеров "Нийтака" и "Отава" только из тех немногих орудий, пороховые погреба которых не были затоплены. Русский корабль получил еще несколько пробоин у ватерлинии и вскоре потерял ход – осколки вражеского снаряда повредили главные паропроводы обеих машин. Многочисленные осколки превратили все катера и шлюпки в решето. Крейсер "Светлана" после потери хода превратился для японцев в неподвижную мишень.

Артиллеристы крейсера "Светлана" расстреливали свои последние снаряды. Тогда капитан 1-го ранга С.П. Шеин приказал вы-бросить за борт в мешках с грузами секретные документы. В начале одиннадцатого были открыты кингстоны и отдраены двери в водонепроницаемых переборках жилой палубы. Командир русского корабля до последней минуты находился на капитанском мостике, пока не погиб от разрыва японского снаряда. Раненых, привязанных к пробковым матрасам, осторожно спустили на воду с противоположного от врага правого борта. Команда бросалась в воду с тонущего крейсера со спасательными поясами.

Японцы вели огонь по "Светлане" до полного погружения ее в воду и многие русские моряки погибли от взрывов вражеских снарядов уже в воде. Только спустя полтора-два часа подошедший к месту боя вспомогательный крейсер "Америка-Мару" начал спасательные работы. Японцы спасли семь офицеров, семь кондукторов и 273 нижних чина. Некоторые светлановцы погибли от переохлаждения.

Только крейсер 2-го ранга "Алмаз" (командир – капитан 2-го ранга И.И. Чагин) и эскадренные миноносцы "Грозный" и "Бравый" (под командованием капитана 2-го ранга К.К. Андрежеевского и капитана 2-го ранга П.П. Дурново) прорвались к Владивостоку. Отряды японского Соединенного флота так и не смогли перехватить их.

К ним мог присоединиться и крейсер 2-го ранга "Изумруд", который сумел оторваться от погони за ним японских быстроходных крейсеров. У входа в приморскую бухту Святого Владимира корабль наскочил на каменную гряду (мель). Сняться с камней своими силами крейсеру не удалось. Тогда его командир капитан 2-го ранга В.Н. Ферзен принял решение взорвать "Изумруд". Следственная комиссия по Цусимскому бою впоследствии пришла к выводу, что крейсер был взорван у российских берегов преждевременно.

Часть русских кораблей смогла укрыться в иностранных портах, где была интернирована. Эскадренный миноносец "Бодрый", на котором был израсходован весь запас угля, транспорт "Корея" и буксирный пароход "Свирь" оказались в китайском порту Шанхае. Транспорт "Анадырь", не заходя ни в один порт, дошел до Мадагаскара, откуда затем направился на Балтику.

В Цусимском морском сражении 2-я Тихоокеанская эскадра вице-адмирала З.П. Рождественского потеряла 8 эскадренных броненосцев, броненосный крейсер, броненосец береговой обороны, 4 крейсера, вспомогательный крейсер, 5 эскадренных броненосцев и несколько транспортов. Японцы захватили отряд контр-адмирала Небогатова – 2 эскадренных броненосца и 2 броненосца береговой обороны. Попал в плен эскадренный миноносец с раненым командующим эскадрой вице-адмиралом Рождественским на борту.

В Цусимском морском сражении с русской стороны участвовало 38 кораблей и судов. Затонули в результате боевых повреждений, затоплены или взорваны своими экипажами – 21, сдались в плен или были захвачены – 7. Из них госпитальное судно "Кострома" впоследствии было отпущено. Интернированы в нейтральных портах шесть, прорвалось во Владивосток три, вернулся в Россию один транспорт. Таким образом Россия фактически оставалась на завершающей фазе войны с Японией без дееспособного военного флота на Тихом океане.

Из 83 кораблей общим водоизмещением в 410 с лишним тысяч тонн, отправленных Россией перед войной и в ходе ее на Дальний Восток, только 10 (общим водоизмещением 63 636 тонн) остались в списках российского военного флота. Это все, что осталось от состава порт-артурской (1-й Тихоокеанской) и 2-й Тихоокеанской эскадр и отряда Небогатова. Общая сумма финансовых убытков Российской империи, понесенных в морском сражении при Цусиме, равнялась около 185 миллионов рублей, из которых 135 составляли стоимость утраченных и взятых в плен боевых кораблей.

В ходе русско-японской войны Российская империя по сути дела лишилась своего немалого броненосного флота Открытого моря, способного действовать не вблизи своего побережья, а на просторах Мирового океана, отстаивая там национально-государственные интересы России как одной из ведущих мировых держав. За эту войну русские Балтийский и Тихоокеанский флоты потеряли 100 процентов эскадренных броненосцев и броненосцев береговой обороны и 55 процентов крейсеров от их числа к началу боевых действий.

На эскадре вице-адмирала З.П. Рождественского в ходе Цусимского морского сражения были убиты и утонули: офицеров – 208 человек, кондукторов – 75, нижних чинов – 4761, всего – 5044 человека. В плен попали 225 офицеров, 87 кондукторов, 5670 нижних чинов. Более 800 человек были ранены и контужены. Часть из них умерла в японском плену. Остались на разоруженных (интернированных) кораблях 2110 человек, прорвались во Владивосток 870, были отпущены японцами в Россию 540 человек. Всего личный состав 2-й Тихоокеанской эскадры перед Цусимским сражением состоял из 16 170 человек.

С японской стороны в Цусимском морском сражении находилось 37 артиллерийских боевых кораблей: четыре броненосца, восемь броненосных крейсеров, 15 крейсеров, три броненосца береговой обороны, три авизо, четыре канонерские лодки. Эти главные силы Соединенного флота дополняли 45 торпедных кораблей: 21 истребитель (эскадренный миноносец) и 24 миноносца. И кроме этого, в сражении находилось семь вспомогательных крейсеров, два минных заградителя, две вспомогательные канонерские лодки 2-го класса и два госпитальных судна. Всего адмирал Хейхатиро Того при Цусиме имел 95 боевых кораблей и вспомогательных судов.

Всего по данным "Хирургического и медицинского описания морской войны между Россией и Японией в 1904-1905 гг.", изданного Медицинским бюро Морского департамента в Токио в 1905 году, в ходе Цусимского морского сражения в японские корабли попало около 117 русских снарядов калибром от 120-миллиметровых и выше и примерно столько же меньших калибров. По другим данным, таких попаданий, особенно снарядов крупного калибра, было больше.

Японские потери в людях выглядели следующим образом: 88 человек были убиты на месте, 22 раненых умерли на кораблях, 7 умерли в госпиталях, 50 оказались непригодными к дальнейшей службе и были уволены с военного флота. 396 раненых выздоровело на своих кораблях и 136 человек, получивших тяжелые ранения – в госпиталях. Таковы официальные данные японской стороны, изложенные в "Хирургическом и медицинском описании".

Беспрецедентный в истории разгром русской броненосной эскадры при минимальных потерях японского Соединенного флота породил убеждение, что тут не обошлось без влияния сверхъестественных сил. По этому поводу в книге И. Бунича "Князь Суворов" говорится:

"Начиная с 1898 г. в японском флоте велись сверхсекретные эксперименты под кодовым наименованием "цакуга – дзен" (способ стрельбы из лука, которым пользовались самураи средних веков). Способ основывался на признании философии "дзен"... – если в твоих руках лук и стрела, не целься, а воссоединись душою с одним из великих превращений Будды, и стрела попадет точно в цель. Результаты поражали своей эффективностью и поражают до сих пор...

В 13.59 на мачте "Микаса" подняли условный сигнал "цакуга – дзен"...

Что-то страшное, жуткое и необычное произошло на японских броненосцах, о чем никто впоследствии толком рассказать не мог. Души и помыслы всех людей слились в единую силу, энергия которой поступала из источника, чье название невозможно точно перевести на бедные философскими терминами европейские языки, – энергия эта шла из того невидимого мира, который с момента появления человека на земле окружает его своей таинственной силой, порождая религии и мифы, столь разные и столь удивительно общие для всего человечества. И эта энергия превратила броненосцы и людей в единое, сверхъестественное существо, подобное легендарным драконам, покидающим в течение веков в трудный для народа Ямато час свои небесные дворцы и появляющимся на земле, чтобы своим страшным огнем испепелить полчища врагов..."