Текст книги "Смоленская площадь"
Автор книги: Алексей Троненков
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 8 страниц)
Часть 2
Министерство Иностранных Дел
Российской Федерации
Секретный фонд
Информационное Дело «Балканы»
Июль, 1992 год
Бывший посол США в Югославии Л.Иглбергер: «…ни Европа, ни ООН не сумели положить конец югославскому кризису – для этого нет действенных механизмов у СБСЕ, а военное вмешательство на Балканах чревато „ливанизацией“ конфликта… Речь прежде всего идет о междоусобной войне, связанной с различием религиозных убеждений…»
Проведенные на многопартийной основе выборы Белград заранее объявил недействительными… Президентом самопровозглашенной республики Косово стал лидер албанского национального движения И.Ругова… Лидеры косовских албанцев рассчитывают на поддержку международных организаций и лидеров ЕС. Однако, последние, опасаясь открытия еще одного, южного фронта на территории бывшей Югославии, выступают за широкую автономию Косово в рамках Сербии…
Лорд Каррингтон: «…представляется совершенно необходимым провести международную конференцию в Косово для определения прав и статуса албанского населения, но без признания Косово республикой.»
Президент Сербии С.Милошевич: «…выступаем против интернационализации косовского вопроса. Это – внутреннее дело Сербии…»
И.Ругова: «…автономия, как решение косовской проблемы, уже не устраивает албанцев, они – за предоставление Косово полной независимости и политический союз с Албанией…»
19 августа 1998 года
В этот день в разных точках Москвы…
Смоленская-Сенная площадь
– Идиоты! Ну идиоты, мать их…
Бормотание Игоря Алексеевича Каюрова временами становилось просто невыносимым. Положение усугублялось вынужденным размещением всего отдела в одной комнате – сам начальник второго отдела Департамента экономического сотрудничества, его заместитель, трое молодых сотрудников в дипломатических рангах третьих секретарей и Маришка, чьи функциональные обязанности были покрыты мраком и являлись предметом тайных споров вот уже полгода.
Заместитель, Стоцкий Сергей Владиславович, высокий и крепкий мужчина за тридцать, выразительно взглянул из-под выгоревших на солнце светлых волос на товарищей по комнате и закрыл глаза. Маришка прыснула. Остальные продолжили флегматично переставлять «шары» – самую популярную в мидовских кабинетах компьютерную «игрушку».
Игорь Алексеевич поднял глаза и обвел взглядом своих коллег-подчиненных. Вздохнул, глядя на всеобщее понурое настроение.
– Лично у меня с сегодняшнего дня зарплата составляет 120… в пересчете на доллары!
В глазах одного из молодых дипломатов мелькнула искра интереса. Было видно, как заработал калькулятор у него в голове. Губы беззвучно зашевелились. Поморщился.
– Восемьдесят!
Он недоуменно взглянул на единственную в комнате девушку и повторил с надрывом:
– Восемьдесят!
После этого, не говоря более ни слова, достал из стола чистый лист бумаги и стал изводить чернила своей «Уотерпрайс» с серебряным пером. Остальные оторвались от нехитрых разноцветных комбинаций на мониторах и ждали завершения сцены.
Каюров не выдержал первым.
– Что это ты там малюешь, Алексей? – вкрадчиво поинтересовался он.
– Пишу заявление об уходе… – не отрывал вдумчивого взгляда от каракуль на бумаге Алексей. – Золотой фонд российской дипломатии – и на такой зарплате!!
Он поднял страдальческие глаза на своего начальника, словно вопрошая, где же в мире справедливость. Но идеей насчет «золотого фонда» руководство не прониклось. Каюров слегка повернул голову к другому молодому человеку, азартно протиравшего рукава «карденовского» пиджака за клавиатурой:
– Например, ты, Сев! – голос начальника не утратил своей мягкости. – Вот чем ты сейчас занимаешься?
– Я? – переспросил Сева, сдувая черный локон с наморщенного от напряжения лба. – Я обобщенную справку готовлю! По Косово.
– Ух ты! – восхитился Игорь Алексеевич. – Вот берите пример – человек горит на работе! И… каков рекорд?
– Мой личный – тридцать шесть тысяч! – Сева отключил разноцветное поле и улыбнулся, потягиваясь. – А «обобщенка», кстати, уже с утра в Вашем «ящичке» лежит…
– Пойду пивом торговать! – Алексей явно не хотел уходить от своих дерзостных мечтаний. – Или… А кто-нибудь знает, к америкосам на Новинском можно пройти? По делу?
Он демонстративно покрутил в руке дискету для электронных документов с грифом «секретно».
Маришка захохотала. Каюров укоризненно на нее взглянул, но вынужден был сделать сложную гримасу, дабы предательская улыбка не осветила его морщинистое и навечно загорелое лицо. Собираясь ответить в духе старого чиновника советских времен, он уже откинулся в кресле, но неприятный зуммер телефона вновь пригнул его тело к столу.
Восстановив мановением руки тишину в кабинете, четко представился:
– Вас слушают. Каюров.
Некоторое время он действительно просто слушал. В глазах уже не осталось ни малейшего намека на веселье.
– Совершенно верно, Евгений Максимович.
Четыре пары изумленных глаз уставились на ставшее непроницаемым лицо. В управлении давно уже муссировались слухи о том, будто с очень и очень давних пор Каюров числится если не в друзьях, то уж точно в доверенных лицах (а это, как ни крути, гораздо выше) министра иностранных дел Примакова. И тот, якобы, даже пытался в свое время переманить Каюрова на высокую должность во внешней разведке, когда самому Примакову предложили ее возглавить. Но Каюров предпочел продолжить посещение дипломатических раутов с единственной целью – неплохо провести время. Подтверждения этим слухам, равно как и их опровержениям не было. И при великолепном отношении к нему со стороны руководства МИДа, оставалось, например, загадкой очень уж невысокое его служебное положение…
– Все ясно. Будет сделано.
Каюров нажал отбой и надул щеки – верный признак глубоких раздумий. Медленно обвел взглядом заинтригованных коллег и остановил его на Алексее. И взгляд этот был тяжел.
– Субботник? – убитым голосом спросил Алексей. – Или секретный мусор опять сжигать?
– Кто писал «обобщенку»? – довольно мрачно задал свой вопрос начальник.
– Он! – Алексей вытянул обличающий перст в сторону флегматичного Севы.
– Хватит паясничать! – неожиданно резко повысил голос Каюров.
Алексей осекся и с величайшим удивлением взглянул на него – это случилось впервые за два года работы в отделе, когда Каюров повысил голос. И надо же! именно этот самый первый раз и адресовался ему – «золотому фонду»!
– Я полагаю, внесение в цифру «восемьдесят» небольшой корректировочки в сторону понижения, разумеется, будет выглядеть вполне естественно!
Тон Стоцкого, спокойный и по обыкновению чуточку насмешливый, не хуже громоотвода разрядил атмосферу в душном кабинете. Каюров виновато наморщил лоб и протер усталые глаза.
– Так кто же готовил справку? – уже спокойно повторил он вопрос.
– На самом деле – он! – с нескрываемым торжеством в голосе кивнул Сева на своего товарища. – Я внес лишь один абзац из вчерашней «тассовки». А что, опять Милошка дает прикурить косоварам?
– Я ее прочитал сегодня с утра. Толково. Видно, руководство тоже по достоинству оценило ваш «германский след» у «югов». – убито пробормотал Каюров. – Собираются сводку заделать для Кремля…
Вздохнув, он вылез из-за своего годами обживаемого стола, по пути пнул плохо задвигающийся нижний ящик тумбочки. Осмотрел забарахленную поверхность, словно раздумывая, а не взять ли еще чего, кроме коричневой кожаной папки.
Проводив взглядом начальство, молодые люди весело переглянулись и одновременно вскочили.
– До буфета с нами прошвырнешься? – галантно предложил девушке Алексей…
* * *
Кремль
– Проходите, товарищи генералы!
Президент оторвал приклеившийся было к гобелену взгляд и зафиксировал его на первом сановнике в шеренге парадных мундиров. Медленно подошел и с видимым усилием протянул руку.
– Здравия желаю, Борис Николаевич! – бодро откликнулся тот, в штатском, делая шаг вперед и придавая своему лицу долженствующее почтение. Маленький остренький подбородок вжался в грудь, резко очертив складку на щеке.
Но президент уже перемещался дальше, поочередно здороваясь с каждым. Задержался перед нашивками генерала армии. Несколько секунд, твердо сжав губы, тяжело смотрел в спокойные чуть прищуренные глаза за стеклами очков в золоченой оправе.
– Штэ, не любит разведка своего президе-ента? – протянул президент, продолжая не мигая, буравить взглядом стекла очков.
Генерал армии выдержал паузу чуть большую, чем требовал этикет, заслужив удивленные, укоризненные, недоуменные повороты голов и ровным голосом ответил:
– Разведка собирает секретную информацию за рубежом, а не участвует в рейтинговых опросах, Борис Николаевич! Не наша специфика…
Президент крякнул и перешел к следующему в шеренге, министру внутренних дел. Тот собрался было сделать шаг вперед, но президент вновь обернулся к предыдущему собеседнику.
– Разбаловал вас Примаков, понимашь!
– Евгений Максимович всего лишь вернул деятельность разведки в ее исконное русло, Борис Николаевич. – смело, но не теряя учтивого тона, возразил генерал армии. – У нас одна задача – служение Родине, вне политических дрязг изнутри!
Президент, не слушая ответа, медленно вышагивал дальше. Слова его не интересовали, его беспокоила лояльность этих людей, от которых зависела надежность ЕГО власти. Все остальное, кроме ВЛАСТИ, было для него вторично. Дойдя до конца «силовой» шеренги, указал на прямоугольный, красного дерева, стол:
– Пршу садиться!
Резко отмахнулся от услужливых рук Секретаря Совбеза, самостоятельно дошел до кресла во главе стола и грузно сел, сразу привалившись к правому подлокотнику – благо, заседание было закрытым, и камеры стояли зачехленными…
В полном молчании уползли в вечность пять минут. Некоторые из сидящих помрачнели. Одно дело – наблюдать за эдаким лицедейством, похохатывая перед телевизором с бутылочкой пивка. И совсем другое – ерзать за этим самым столом, гадая, то ли главный просто отключился от бренных забот, то ли страху нагоняет перед увольнением…
– Я… сегодня… распускаю… првительство! – насупился президент. – А то держат президента, понимашь, за невесть бог кого!.. К'да хтят – ъбвалят ру-убль, з'хотят – не ста-анут!..
Снова пауза, в течении которой мысли присутствующих свелись к одному «Ну вот, опять начинается…» Но по мере того, как говорил гарант Конституции, лица «силовиков» менялись в зависимости от подавляемых амбиций и промахов в прошлом…
– … прдложи-ить Черномы-ырдина! Но!.. Мне. Пркомендова-али. Этого. Не. Делать!
Энергичная отмашка рукой, показывающая, в данном случае приближенные советники выдержали экзамен. А генералы внутренне облегченно вздохнули – все-таки каждый на своем посту представлял эту страну в глазах всего мира, и зачастую, публичные попытки дать логичное объяснение тому или иному действию конституционного гаранта заканчивались крахом карьеры.
– … тут Явлинский посоветовал Примакова…
Пауза. Тяжелый взгляд в сторону силовиков. У них в глазах обидное недоумение.
– Н' я сомнева-аюсь! Н'чего путного не выдет!
Пауза. Лихорадочная прокрутка вариантов в глазах присутствующих.
– Не ну-ужен мне Примаков там! Но иначе… Беспорядки обещают! Пугают, понимашь! А?
Взгляд в сторону руководства «внутренних» служб. И с бравым лейтенантским задором ответ:
– Это, вряд ли, Борис Николаевич! – и приличествующая к моменту улыбочка на тонких бледных губах, демонстрирующая полный контроль над ситуацией. – Замочим.
– Млодец! – подобрел конституционный гарант. – Но все-е-равно… Не нужен мне сщас девяносто третий, понимаишь…
Очень длинная пауза. Присутствующие привели мысли в порядок, сориентировались в ситуации, просчитали ходы.
Пауза затягивалась. Взгляды скрестились на нездоровых складках тяжелого лица. Крутой излом бровей, изогнутая линия рта, маленькие застывшие глазки.
Тишина. Тиканье напольных часов. Шорох уходящего времени, прожитых без смысла минут…
– Чтэ же это разведка не прдпридила вовремя?!
Праведный гнев в глазах всенародно избранного.
Интересный может получиться вариант… А в самом-то деле? И плевать, что политработник по образованию?..
– На протяжении последнего года разведка рассылала свои рекомендации и аналитические прогнозы в заинтересованные министерства и ведомства, Борис Николаевич… – генерал поправил очки и раскрыл лежащую перед ним красную кожаную папку с золотым тиснением «На доклад». – Наши партнеры неоднократно передавали материалы, предупреждающие о готовящемся массированном сбросе российских ценных бумаг со стороны западных банков и…
– Т'к надо было идти прямо к президенту. Докладывать. А не заваливать какие-то там министерства!
Главный разведчик устало закрыл глаза. Не было ни сил, ни желания возражать, спорить с человеком, не признающего понятие «диалог» в принципе.
Он мог бы ответить, разведка действительно сделала все, от нее зависящее, или почти все, ведущие экономисты на государственном уровне были оповещены и предупреждены. Однако, вместо выводов, на Службу обрушилась очередная невидимая для обывателя лавина лукавых обвинений в паникерстве, нетерпимости по отношению к стратегическим партнерам, жажде вернуть образы врагов, в раздувании всеобщего антироссийского заговора и прочей херни… Сами-то предупрежденные располагали ИНФОРМАЦИЕЙ! И сколотили неплохие состояния, кстати.
Он мог бы также напомнить методичное, начиная с достопамятного девяносто первого, уничтожение Кремлем структур государственной безопасности. И делать-то ничего не нужно, всего лишь спустить своры либерально-демократической швали. Упомянуть, как до сих пор аукается «достойная» лепта Козырева[1]1
Министр иностранных дел России в начале девяностых.
[Закрыть] – разведка в миг лишилась более половины своих «прикрытий» за рубежом, самая ценная агентура сдавалась Москвой противнику пачками, перекрывалось финансирование. А когда во главе разведки встал кремлевский ренегат, официально провозгласивший своей задачей доказать ненадобность разведки, как государственного органа…
Он мог бы напомнить, как этим людям сходили с рук деяния, однозначно трактовавшиеся юристами как «государственная измена»…
Но шеф разведки открыл глаза, посмотрел на своего сегодняшнего обвинителя, и подумал, а какого черта он так ополчился на тех, далеких и мелких…
* * *
«Министерство Иностранных Дел Российской Федерации
Снятие копий воспрещается
Секретно
Вашингтон 15.11.98
ЧЕМ БЛИЖЕ ДАТА ПРОВЕДЕНИЯ ВЫБОРОВ ГЕНЕРАЛЬНОГО ДИРЕКТОРА ВСЕМИРНО ТОРГОВОЙ ОРГАНИЗАЦИИ (ВТО), ТЕМ ОЩУТИМЕЕ И ОСТРЕЕ СТАНОВЯТСЯ РАЗНОГЛАСИЯ МЕЖДУ СТРАНАМИ ЕВРОСОЮЗА (ЕС) И США. РАЗНОГЛАСИЯ КАСАЮТСЯ КАК ПЕРСПЕКТИВ ДАЛЬНЕЙШИХ НАПРАВЛЕНИЙ РАЗВИТИЯ ВТО, ТАК И КАНДИДАТОВ НА ПОСТ ГЕНДИРЕКТОРА. ОЧЕВИДНО, РОЛЬ ВТО В БЛИЖАЙШИЕ ГОДЫ БУДЕТ ОПРЕДЕЛЕНА ИТОГАМИ ЭТИХ ВЫБОРОВ. ЕСЛИ ОНИ НЕ УСТРОЯТ АМЕРИКАНЦЕВ, ТО ОНИ ПОСТАРАЮТСЯ СНИЗИТЬ ЗНАЧИМОСТЬ ОРГАНИЗАЦИИ И БУДУТ ПЕРЕВОДИТЬ ПЕРЕГОВОРЫ НА ДВУСТОРОННИЙ УРОВЕНЬ (КАК В НАСТОЯЩЕЕ ВРЕМЯ С КИТАЕМ).
ГОЛОСОВАНИЕ ВЫЯВИТ РЕАЛЬНУЮ РАССТАНОВКУ СИЛ В ВТО И ПОЗВОЛИТ СДЕЛАТЬ ВЫВОД, В КАКОЙ СТЕПЕНИ ЭТА ОРГАНИЗАЦИЯ БУДЕТ СЧИТАТЬСЯ С ОСОБЕННОСТЯМИ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ ПОЛИТИКИ СТРАН, В ТОМ ЧИСЛЕ И РОССИИ.
ОСНОВНЫХ КАНДИДАТОВ НА ПОСТ ГЕНДИРЕКТОРА В НАСТОЯЩЕЕ ВРЕМЯ ТРИ:
1) МИНИСТР ТОРГОВЛИ МАРОККО ХАССАН АБУЙУБА, ЗА КОТОРОГО ВЫСТУПАЕТ ЕВРОСОЮЗ. США ВЫСТУПАЮТ ПРОТИВ. ДЛЯ РОССИИ ЭТА ФИГУРА ЯВЛЯЕТСЯ НЕЙТРАЛЬНОЙ. ШАНСЫ КАНДИДАТА НЕВЕЛИКИ
2) РОЙ МАКЛАРЕН, БЫВШИЙ МИНИСТР ТОРГОВЛИ КАНАДЫ, КРАЙНЕ НЕЖЕЛАТЕЛЬНАЯ КАНДИДАТУРА ДЛЯ РОССИИ. „ЗА“ ВЫСТУПАЮТ США, ЕС – ПРОТИВ.
3) МАЙКЛ МУР, БЫВШИЙ ПРЕМЬЕР-МИНИСТР НОВОЙ ЗЕЛАНДИИ. ЯВЛЯЕТСЯ НАИБОЛЕЕ КОМПРОМИСНЫМ КАНДИДАТОМ ДЛЯ ВСЕХ, КРОМЕ РОССИИ, ТАК КАК ЯВЛЯЕТСЯ СТОРОННИКОМ МАКСИМАЛЬНОЙ ЛИБЕРАЛИЗАЦИИ МИРОВОЙ ТОРГОВЛИ….»
* * *
Министерство Иностранных Дел
Российской Федерации
ИНФОРМАЦИОННОЕ ДЕЛО ВТО
«Министерство Иностранных Дел
российской Федерации
Снятие копий воспрещается
Секретно
Лондон 15.05.98
НА ЗАСЕДАНИИ СОВЕТА МИНИСТРОВ ВТО В МАЕ С.Г. В ЖЕНЕВЕ БЫЛО ОБРАЩЕНО ВНИМАНИЕ НА ОТСУТСТВИЕ ОФИЦИАЛЬНЫХ ЗАЯВЛЕНИЙ И НИЗКУЮ ДИПЛОМАТИЧЕСКУЮ АКТИВНОСТЬ КИТАЙСКОЙ ДЕЛЕГАЦИИ ВО ВРЕМЯ КОНФЕРЕНЦИИ…»
* * *
«Министерство Иностранных Дел
российской Федерации
Снятие копий воспрещается
Секретно
Женева 16.10.98
КАСАЯСЬ МИНИСТЕРСКОЙ КОНФЕРЕНЦИИ ВТО В БИРИНГЕМЕ, ПОЛАГАЕМ ЦЕЛЕСООБРАЗНЫМ СООБЩИТЬ СЛЕДУЮЩЕЕ.
ПРИ ОБСУЖДЕНИИ ВОПРОСОВ ТРЕТЬЕЙ СЕССИИ РЕЗКО ВЫСКАЗАЛСЯ ПРЕДСТАВИТЕЛЬ КИТАЯ, ОБВИНИВШИЙ „НЕКОТОРЫХ ПАРТНЕРОВ ПО ПЕРЕГОВОРАМ“ (ФАКТИЧЕСКИ США) В ОТСУТСТВИИ ПОЛИТИЧЕСКОЙ ВОЛИ, ЗАВЫШЕННЫХ ИНФОРМАЦИОННЫХ ЗАПРОСАХ, ПОПЫТКАХ РЕШАТЬ ПОД ПРИКРЫТИЕМ ПРАВИЛ ВТО СВОИ СОБСТВЕННЫЕ ПРОБЛЕМЫ В ДВУСТОРОННИХ ОТНОШЕНИЯХ.
НА ВЫСОКОМ УРОВНЕ КИТАЙЦЫ ДАЛИ ПОНЯТЬ О ВОЗМОЖНОММ ОТКАЗЕ ОТ СВОИХ НАМЕРЕНИЯХ ПО ВСТУПЛЕНИЮ, ЕСЛИ НЕ УДАСТСЯ ДОГОВОРИТЬСЯ ОБ УСЛОВИЯХ.
НЕЛЬЗЯ ПЕРЕОЦЕНИТЬ ЗАНЯТУЮ КИТАЙЦАМИ ПРИНЦИПИАЛЬНУЮ ПОЗИЦИЮ. НЕСМОТРЯ НА ЯВНЫЕ ПРЕИМУЩЕСТВА, КОТОРЫЕ КНР ПОЛУЧАЕТ ПРИ ВСТУПЛЕНИИ, ОНИ ГОТОВЫ ПРЕКРАТИТЬ ПРОЦЕС!
ДЛЯ ВЫРАБОТКИ ПРИНЦИПИАЛЬНОЙ ПОЗИЦИИ РОССИИ ПО ЭТОМУ ВОПРОСУ ПРЕДСТАВЛЯЕТСЯ ЦЕЛЕСООБРАЗНЫМ ПРИВЛЕЧЬ К РАБОТЕ НАД ДАННОЙ ПРОБЛЕМАТИКОЙ АЗИАТСКИЙ ДЕПАРТАЕНТ. ТАКЖЕ ПРИМЕЧАТЕЛЬНЫМ ЯВЛЯЕТСЯ ФАКТ СХОЖЕСТИ ПОЛОЖЕНИЯ КИТАЯ И РОССИИ В ПОСЛЕКРИЗИСНЫЙ ПЕРИОД. ПРЕДПОЛАГАЕМ, В САМОЕ БЛИЖАЙШЕЕ ВРЕМЯ НА РОССИЮ МОЖЕТ БЫТЬ ОКАЗАНО ДАВЛЕНИЕ, С ЦЕЛЬЮ ПРИНУЖДЕНИЯ ЗАНЯТЬ ЕЕ АНТИКИТАЙСКУЮ ПОЗИЦИЮ В ВОПРОСЕ…»
22 ноября 1998 года
США, Вашингтон
…– Мы вынуждены отметить, Китай дрейфует в сторону решения чисто внутренних проблем, приглушая риторику приоритетности для него присоединения к ВТО… – заместитель министра финансов США Саммерс заполнил свой стакан диетической кока-колой и сделал несколько глотков. Промокнул губы и продолжил. – Все вышесказанное дает нам основание предполагать, Ваша страна, господин Юнту, вероятно не успеет подойти к новому раунду переговоров в качестве полноправного члена.
Возглавляющий китайскую делегацию заместитель министра внешней торговли Лун Юнту покачал головой.
– Нас удивляет позиция Вашей страны, господин Саммерс! – проговорил Юнту, жестом отказываясь от предложенной его секретарем воды. – С начала этого года мы пошли на многие уступки в соответствии с требованиями организации. И должен заметить, требования эти не всегда соответствовали интересам моей великой Родины. Мы предоставили права внешнеэкономической деятельности большинству крупных предприятий государственного сектора, а также ограниченному числу частных фирм. Впервые в нашей истории, прошу заметить! Тем не менее, я уполномочен заявить, наше правительство считает совершенно неприемлемым требование Вашингтона открыть иностранцам доступ в наш финансовый сектор, телекоммуникации и сферу услуг…
В это время к Юнту приблизился сопровождающий сотрудник китайского посольства и с поклоном протянул маленький листок бумаги. Юнту пробежал глазами иероглифы:
«„Объект“ на крючке. Конечный успех гарантирован на восемьдесят процентов. Позиция не меняется.»
– Полагаю, у нас еще будет возможность обсудить эти детали во время нашего визита в Пекин с госпожой Барщевски в феврале следующего года… – устало промолвил Саммерс, чувствуя, как сатанеет после пятичасовых труднейших переговоров с этими чертовыми китайцами.
Он протер глаза и признался себе в чертовской зависти их выдержке и несгибаемости. Ему бы эти качества… Он вздрогнул от легкого прикосновения своего секретаря Блауфельда. Скосил глаза на округлый почерк в органайзере, который раскрыл перед ним Блауфельд:
«Они заглотнули наживку. Наша позиция неизменна.»
18 января 1999 года
В этот день в разных точках земного шара происходили события, на первый взгляд, никак не связанные друг с другом…
Россия, Москва
Стоцкий сумел занять столик в оконной нише. Вскоре к нему подсели Алексей с Маришкой, чью свадьбу справляли недавно всем управлением, а также Владимир, пять дней назад перешедший к ним из консульской службы.
Составили с потрескавшихся пластиковых подносов тарелки с едой и вооружились вилками. Владимир при этом взял несколько салфеток и начал методично протирать нож, ложку, вилку, каждый зубчик вилки.
– Вообще-то, Володь, у нас не принято протирать приборы! – буркнул Алексей, недовольно наблюдая за этой процедурой.
– Да мне, честно говоря, наплевать на то, что здесь принято, а что нет! – дружелюбно ответил Владимир, не прерывая своего занятия.
– Отцепись от парня! – усмехнулся Стоцкий. – Я тоже не доверяю нашим посудомоечным машинам!
– Но Вы же не протираете! – не сдавался Алексей. – И я не протираю! А он протирает!
– Вот заладил «протираю», «протирает»! – фыркнула Маришка.
– А я могу объяснить, почему он протирает! – торжествующе воскликнул Алексей. – Он – шпион!
– Стал бы я тогда есть эту дрянь! – поморщился Владимир, с ненавистью глядя на размытый по тарелке гуляш.
– Да нет! Ты наш – русский шпион! – не унимался Алексей, успевая при этом с невероятной скоростью поглощать свой суп. – ГРУ-шник![2]2
ГРУ – Главное Разведывательное Управление (военная разведка).
[Закрыть] Там в консульской службе – все разведчики!
Улыбнувшись подобной убежденности своего коллеги, Стоцкий возразил:
– И объясни, пожалуйста, на кой черт, военной разведке сдалась консульская служба?
– Выдавая визы и паспорта, они смотрят, кто выезжает, кто въезжает… – Алексей закончил с супом и лихо приступил к салату с чарующим названием «Весенний».
– Не будучи экспертом в этом вопросе, все же позволю себе заметить, разведке глубоко плевать, кто въезжает и кто выезжает. – спокойно и по-прежнему улыбаясь заметил Стоцкий. – Это должно интересовать исключительно контрразведку…
Алексей замер с поднятым на вилку куском чего-то склизкого, посыпанного толченым яичным желтком.
– Да какая разница! – наконец воскликнул он. – Все это – одна контора!
– На ком кровь жертв тридцать седьмого года! – поддакнул Владимир, откровенно забавляясь дурацким разговором. – Опричники.
– Слушая Ваши размышления, господа дипломаты, мне припомнился один случай из моей учебы в Дипакадемии. – Стоцкий блеснул зубами и отложил вилку с ножом в сторону, признавая свое поражение в битве с так называемым ромштексом. – Была у нас такая традиция с причудливым названием «комната дипломата Кубрикова»…
– Сергей! – Каюров материализовался возле их столика. – Ты долго еще намерен травиться?
Стоцкий с сожалением посмотрел на твороженник с начинкой из повидла, который он намеревался съесть в тиши кабинета…
…– Я не знаю, какого черта происходит, но ситуация начинает меня не на шутку тревожить! – признался Каюров, взлетая вместе с Сергеем на лифте в направлении приемной Первого замминистра.
…Шерстков Валерий Михайлович, пребывающий на этом посту уже три года, молча кивнул недавно назначенным на свои должности начальнику департамента Каюрову и начальнику отдела Стоцкому, приглашая занять широкие кожаные кресла рядом с его рабочим столом, и еще несколько минут хмыкал в телефонную трубку. При этом, зажимая трубку плечом, покопался среди бумаг и протянул им бланк телеграммы.
Сергей протянул телеграмму Каюрову, но тот покачал головой:
– Уже читал.
Стоцкий пробежал глазами текст, отметив, ушедшие копии телеграммы еще в три адреса – в Правительство, Службу внешней разведки и Торгово-Промышленную Палату России:
«В ПОСЛЕДНЕЕ ВРЕМЯ НАБЛЮДАЮТСЯ НЕПРИКРЫТЫЕ УСИЛИЯ СТРАН-ЧЛЕНОВ НАТО ВЫСТРОИТЬ ЕДИНЫЙ БЛОК ПРОТИВ РОССИИ. ПРОВОДИТСЯ ПЛАНОМЕРНАЯ РАБОТА ПО СВОРАЧИВАНИЮ И ПРЕКРАЩЕНИЮ БОЛЬШИНСТВА ПРОЕКТОВ, СВЯЗАННЫХ С РОССИЕЙ. ТАК, ПО ПОСТАВКАМ ИЗ РОССИИ ЦВЕТНЫХ И ДРАГОЦЕННЫХ МЕТАЛЛОВ В ЕВРОПУ ПРИ УЖЕ ПОДПИСАННОМ КОНТРАКТЕ ФРАНЦУЗСКАЯ ФИРМА „ЛАНГУСТ“ В ЯНВАРЕ СЕГО ГОДА ОБЪЯВИЛА О РАЗРЫВЕ ОТНОШЕНИЙ С РОССИЙСКОЙ СТОРОНОЙ. ДИРЕКТОР КОМПАНИИ „ДЕ КАРАНЖ“ В ДОВЕРИТЕЛЬНОЙ БЕСЕДЕ СКАЗАЛ, ШВЕЙЦАРСКИЙ БАНК, ВЫСТУПАВШИЙ КОНЕЧНЫМ ПОКУПАТЕЛЕМ ДРАГЕМТАЛЛОВ, ПОЛУЧИЛ НАСТОЯТЕЛЬНЫЕ РЕКОММЕНДАЦИИ ОТ СВОИХ АМЕРИКАНСКИХ ПАРТНЕРОВ О ЗАМОРАЖИВАНИИ ВСЕХ КОНТРАКТОВ С РОССИЕЙ ДО ОКОНЧАТЕЛЬНОГО УРЕГУЛИРОВАНИЯ ЮГОСЛАВСКОГО КРИЗИСА И ПЕРЕГОВОРОВ С МЕЖДУНАРОДНЫМ ВАЛЮТНЫМ ФОНДОМ.»
– Это, как вы понимаете, не единственное сообщение подобного рода! – вскользь заметил Шерстков, гримасничая в трубку.
Сергей задумчиво кивнул. Уж он-то знал, именно из таких сообщений и формируется внешняя политика страны. Это в газете подобная заметка не вызовет ни малейшего интереса со стороны читающей публики. Потому как оно будет единичным, без увязки не только с политико-экономической обстановкой, но и с ситуацией на биржах и смазливыми личиками стажерок в Белом доме…
Он знал, за рубежом в большинстве своем работают умные люди, которые не станут из-за одной фирмешки поднимать шум и жаловаться на самые верха. Да Бог с ней, даже и с Францией. Самое главное в этой телеграмме – первое предложение. Тезис. А девяносто процентов текста – лишь его иллюстрация…
– Какой же такой кризис образовался?! – рявкнул Шерстков, швыряя трубку на рычаг. – Они там совсем охренели?!
– Мы полагаем, вооруженный конфликт вряд ли возможен. – заметил Каюров, не поднимая глаз от своей записной книжки, в которой чертил всевозможные кривые линии.
– Осмелюсь возразить. Он не только возможен, я считаю это наиболее вероятным развитием сценария! – голос Сергея был спокоен и даже скучен. – Более того, я позволил бы себе высказать предположение о возможной эффектной акции со стороны Запада… вплоть до вторжения…
Рука Каюрова замерла. Шестков подался вперед, не мигая, уставился на Стоцкого.
– Давай, сынок, продолжай свой бред о войне в центре Европы, напичканной атомными станциями! – попытался скрыть за грубостью свою растерянность Шерстков. – А мы отдохнем и немного развлечемся в конце рабочего дня…
Шерстков медленно откинулся в кресле. Каюров же ничего не сказал, он продолжал смотреть в блокнот, печально размышляя о возрасте, как бы ты ни старался его перехитрить. И чем раньше он уступит свое место Сергею, тем больше пользы принесет это стране…
– В своих предположениях мы исходим из, простите за банальность, понимания тугого клубка политических, социально-экономических и этнических проблем на Балканах, которые уже неоднократно являлись детонатором кризисов в Европе. – лекторским тоном и красиво проговаривая слова стал излагать свою точку зрения Сергей. – Эти противоречия не урегулированы до сих пор. К их числу относится и проблема Косово. Если рассматривать данный вопрос с обывательской точки зрения – «Милошевич – Косово», то, конечно, ни о каком вооруженном конфликте речи идти не может. Это ведь не багдадская пустыня с нефтяным диктатором… Здесь – центр Европы, суверенное, вроде бы, государство с «братьями-сербами» и так далее. Опять же «евро» только-только ввели, куда ему сразу в войну-то! А если уж кого Милошевич допек, так послать, в конце концов, парочку снайперов…
Сергей сделал паузу и с легкой улыбкой наблюдал, как вытаскивает один за другим приготовленные начальством тезисы для спора.
– Между тем, широкомасштабная военная операция явилась бы на самом деле палочкой-выручалочкой для многих… Помните, по истории: «убийство эрцгерцога Фердинанда стало лишь поводом, причина же…» Так же и с Милошевичем. Да Запад молится, чтобы с милейшим Слободаном ничего не случилось до поры до времени! То-то он сейчас вольготно по Западной Европе зайцем носится… Так какие же малые и большие причины могут быть у Запада? Для Клинтона война стала бы ширмой, за которой укрылся бы бесстыдный враль с расстегнутой ширинкой, а вышел бы грозный рыцарь в сияющих доспехах, карающий врагов демократии. Согласитесь, в этом случае его положение как политического лидера значительно упростится! Хотя лично я считаю все это игрой… Евро упадет? Оно в настоящий момент находится в такой, пардон, заднице, благодаря, прежде всего, идиотским экономическим просчетам Шредера в прошлом году. Война станет прекрасным сливным бачком для западноевропейских экономистов. Не говоря уже о немецких танках, давно не гонявших по Европе… Да и на Хорватию с Черногорией бундеса давненько зарятся… Наверное, нет нужды уточнять – Милошевичу эта война необходима как воздух. Из последнего коммунистического тирана он превратится в гонимого, но доблестного защитника своей Родины, то есть сразу же укрепит свою авторитарную власть… Да и нам, если разобраться… Только дурак не воспользуется ситуацией в преддверии выборов! А во-вторых,…
Шерстков резко наклонился вперед, ткнул в кнопку селектора и буркнул, чтобы его не соединяли абсолютно ни с кем. После чего, жестом извинившись перед Стоцким, попросил его продолжать. Каюров в это время подсчитывал размеры своей пенсии…
– А во-вторых, – размеренно, словно на лекции в Академии продолжил Сергей, – обострение ситуации на Балканах существенно укрепит наши позиции на переговорах по поводу трубопровода Бургас – Александруполис…
– При чем здесь чертов нефтепровод?! – невольно воскликнул Шерстков. – это не наша проблематика!
– Но расхлебывать придется все равно нам! – веско заметил Сергей. – Сейчас поясню… Как известно, в противовес нашим предложениям Западом разрабатывается альтернативный вариант протяжки труб из Констанцы до Триеста, через Венгрию, Словению и состыковать его с трансальпийской «трубой» для транспортировки нефти в Австрию, Германию и Чехию. Это, совершенно очевидно, может значительно потеснить российских производителей и ослабить значимость нефтепровода Дружба, а также ограничить потенциальные возможности выхода России к потребителям стран Центральной Европы. Как видите, вся Европа противостоит нам в этом вопросе, а возникновение нестабильности в этом регионе с привлечением всех упомянутых стран, значительно укрепит нашу позицию в переговорном процессе… Как это ни цинично… Кроме Югославии на роль мирового козла отпущения я в настоящий момент никого не вижу. Поэтому наш отдел и сделал вывод о неизбежности заварушки на Балканах…
США, Вашингтон
Фрэнк Ли сильно сжал голову ладонями и зажмурил глаза. Затем подошел к сервировочному столику и нервной рукой плеснул в бокал коньяка. Охватив ладонью пузатое стекло, переместился к окну и уставился на ярко освещенную и блестящую от дождя ночную улицу. Пролетел, полыхая красно-синим полицейский автомобиль.
Они всегда пролетают и всегда полыхая, подумалось ему. За полгода он так и не смог разобраться в своих чувствах и определиться, правильно ли он поступил, вовремя не обратившись в Федеральное Бюро Расследований или нет…
Согревая коньяк, ему казалось, будто сам согревается в этот дождливый и холодный вечер. В любом случае скоро эта шестимесячная пытка закончится. Послезавтра…
Швейцария, Берн
«BMW 318i» высунулась из разъехавшихся ворот посольского комплекса. Когда они открылись до конца, автомобиль прошелестел широкими спортивными шинами по тенистой Бруннадернрайн, вильнул, огибая выставленную слишком далеко цветочную клумбу и вырулил на Эльфенаувег. Практически сразу в «хвост» пристроилась серая «Тойота-Карина», выдерживая в качестве «буфера» два-три автомобиля.
– «Сели»! – удовлетворенно заметил Николай Кузнецов, косясь одними глазами в зеркало заднего вида.
