Текст книги "Две мои жизни (СИ)"

Автор книги: Алексей Суслов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

Глава 5

Перед вами выступает Джек Свенсон, простой трудяга из сереброносного штата Невада. Устраивайтесь поудобнее в своих потёртых креслах, налейте побольше апельсинового сока, мы начинаем.Я познакомился с Миланой на вечеринке у Тома. Она вела себя непринуждённо, широко улыбалась ухоженными зубами, всё время смеялась, словно всё вокруг было до уморы смехотворным. Я уже узнал у неё, что она окончила Гарвард, много ездила по Средней Азии, вроде бы там занимаясь археологией. Я был оторва, любил рок-музыку, обожал Стивена Кинга и соседи постоянно заявляли полицию и обвиняли меня в хулиганстве.Я рассказал новой подруге о себе, она мной заинтересовалась. Мы пили шампанское, обменивались шуточками. Я балагур по жизни, а она пай-девочка, и это нас сближало."Жизнь есть подлинная полоса с препятствиями. Бога нет, а есть наша совесть, которую ещё называют душой, и эта совесть следит неусыпно за нами, когда мы исполняем веления судьбы – проходим препятствия, потому что оставаться в стороне невозможно. В Гарвардском университете нас учили быть самими собой: смеяться, когда все насуплены и похожи на ежей, разговаривать и предаваться удовольствию общения тогда, когда окружающие хотят заткнуть тебе рот. Мы обязаны оставаться всегда в авангарде общества, потому что мы лучшие", – говорила мне Милана и щёлкала пальцами."Значит, всё время нужно быть в маске клоуна? Я не вижу в этом естественности. Если я окончил курсы водителей, должен ли я быть как Роберт Лэнгдон?" – парировал я ей."Мы то, что из себя представляем. Нам даётся две жизни – жизнь на людях и жизнь наших грёз. Мы сами носим в себе собственный Голливуд. Если ты шофёр, почему ты не можешь мечтать стать звездой телеэкрана? Я пыла полы в нашей приходской церкви пятидесятников, я зарабатывала пропуск в лучшую жизнь, и в итоге – я слушала проповедь преподобного Алроя Джеймса с первых рядов. Мне с детства нравилось строить свою жизнь собственными руками, пытаться сломать лёд неуверенности и стеснительности. Жизнь одна. Пусть я не распознала присутствия Господа Бога, но я распознала саму себя в человечестве, своё место в нём", – голос Миланы был звонок и чист.Я проводил девушку до дома, а на утро стоял перед ней на одной колене и просил разделить её судьбу со своей. Она сказала, что ей семнадцать и она ещё не может быть моей женой. Я ждал, когда время придёт. Я верил в свою удачу.Однажды, я ехал с приятелем на скутере, когда увидел, как бежит Милана и плачет. Я сказал другу, чтобы он остановился, но он меня не расслышал. На Милане была разорвана одежда, туфли спадали с ног. Спустя мгновения я увидел, как она села в автобус и тот тронулся. Я был как чумной, работы валилась из рук.Вечером я пришёл к дому девушки, но мне никто не открыл. Белый пёс рвался с цепи, на лужайке лежали утренние газеты, облюбованные падшими листьями. Стоял красный октябрь, птицы уже затянули свои унылые песни об уходящем тепле. Я ушёл восвояси, с каменным сердцем.Потом от радио я узнал, что в городке Литл-Кёртч совершенно изнасилование. Вроде бы поймали двоих стариков, но были некоторые сомнения: оба – весьма удачливы в жизни, имели жён и детей, занимались бизнесом. Я матерился и клял судейских и прокурорских, обвиняя их в халатности и службе спустя рукава.Милану я встретил, когда шёл из парикмахерской. Она несла стопку книг и смотрела под ноги."Как дела, милая?" – я старался говорить как можно спокойнее."Всё хорошо. Я рада тебя видеть", – с ледяным равнодушием ответила мне девушка и убрала светлую прядь от глаз."Мне нужно с тобой поговорить. Ты мне очень дорога".Девушка оторвала взгляд от асфальта и посмотрела в мои серые глаза. Я думал, она сейчас разревётся у меня на груди. Я сам едва не плакал.Я проводил её до дому. Отец обозвал меня почём зря, я не стал связываться с этим старым дураком.А через три дня у нас с ней случилась близость. Мы оказались на вечеринке, когда музыка стала ещё громче и в стены застучали разгневанные соседи, мы уединились в маленькой комнате. Милана подстриглась под каре, и это ей очень шло. На ней было сиреневое платье, которое великолепно сочеталось с её голубыми глазами. Я был как пьяный, хотя перед этим пропустил пару глотков пива."Я без ума от тебя, моя девочка", – прошептал я ей на ушко. Она мило улыбнулась.Я раздел её и наслаждался её наготой. Её прекрасные груди третьего размера сводили меня с ума. Я целовал их с бешеным напором, поигрывая языком с их кончиками. Мир кружился надо мной. Умопомрачительное кружение вселенной, которая начала вбирать тебя в своё чрево, чтобы дать тебе свободу.Милана легла на кровать, застеленную пледом в цвета американского флага. Я раздвинул её ноги, встал на колени и углубился к её лону. О, оно было так влекущее, что я окончательно свихнулся. Бог мой, как я благодарил небеса за эти счастливые мгновения.Язык мой ласкал и ласкал её лоно, девушка постанывала. Пальцем я пробовал её глубину и отзывчивость на мои ласки. Небо рухнуло мне на голову, я улыбался как сошедший с катушек.Войдя в неё, я ощутил, как она вздрогнула. Меня удивил её цвет лица: оно было мертвецки бледно."Тебе плохо?" – со всей серьёзностью и заботой спросил я."Чуть-чуть. Но ты продолжай, прошу тебя", – она слабо улыбнулась.Как прекрасны бывают эти женщины! Наши подруги, наши идолы, наши бесподобные кумиры.Я любил её так, словно сдавал экзамен. Движения были столь чувствительны для неё, что она трепыхалась подо мной. Её влагалище было немножко увлажнёно, и трение моего члена возбуждало девушку до безумия. И тут в дверь постучали. Мы замерли. Постучали ещё и ещё. Мы молчали, задыхаясь от страсти.Потом всё продолжилось с ещё большим усердием с моей стороны. Я перевернул Милану на живот и стал входить в неё сзади. Меня пронзало словно током. Уже две вселенные рухнули на меня. Милая, нежная возлюбленная, как же очаровательна! Я плакал от счастья.Две или три встречи подарил мне Бог. И все они доводили мои чувства до ощущения всеблаженства. Часы безумия и красивой сказки.Вы ещё не устали, дорогие мои заседатели? Вам моя исповедь пьяницы и прелюбодея не подточила нервы? Я закругляюсь, мне надо мыть машину и чистить двигатель. В отличие от вас я выполняю общественно-полезное дело. Храни Бог Америку!

Глава 6

Ранним утром, когда в церкви били колокола, Сидни Крой стояла у двери дома Джека и Миланы. Её синий пуховик сливался с синей дверью семейства Свенсон.Дверь открыла сонная Милана, отошла в сторону в некотором ступоре, не понимая что надо этой незнакомой женщине с косым взглядом прищуренных глаз. Дул несильный ветерок и волосы Миланы развевались в пороге как знамёна короля Артура."Здравствуйте, я Сидни. Мне нужна Милана, жена Джека Свенсона".Милана согнала с лица усталость бессонной ночи: ей снились кошмары, когда умирающий отец протягивает к ней когтистые руки, обросшие мхом и растениями, и она кричит истошно в этом сне, проклиная весь этот иллюзорный мир человеческих страданий."Проходите. Я рада с вами познакомиться", – и Милана махнула рукой в сторону прихожей, где ярко сверкала громадная хрустальная люстра.Сидни напористо вошла вглубь дома, разулась и уселась на диван, демонстративно закинув ногу на ногу. Она не сняла пуховик, и было заметно что ей становиться жарко от хорошо протопленного дома и от волнения."Милана, я любовница вашего мужа. Да, но не ломайте так руки, я считаю это в порядке вещей, мы не маленькие дети и не пуритане. Я люблю Джека, я прямо срослась с его мужественной личностью, с его напористым характером, в котором я вижу эталон мужчины", – голос Сидни был как иерихонская труба; она едва не рвала связки.Милана села напротив неё на слабенький стул, обхватила голову обеими руками, едва не разрываясь от треволнений."Я пришла к вам потому, что хочу разделить Джека на двоих. То есть, я могла бы жить вместе с вами, Джек был бы наш, вы бы присматривали за ним, а наша любовь на троих смогла бы облегчить наши душевные страдания"."Вы в своём уме, миссис Крой?" – прошептала Милана и едва не упала со стула. Сверкание хрусталя теперь не приносил ей эстетическое удовольствие, я бил плетью в глаза."У меня есть дочь, и она от вашего мужа. Мы познакомились пять лет назад, я была глупа и наивна, хотя и служила в конной полиции. Джек свалил меня с ног своим чувством юмора – он так уморительно рассказывал байки и анекдоты, что я буквально писала в трусы. Ну что вы так смотрите на меня – вот я такая, какая есть! Джек моё божество и вам знакомо, каким он бывает в постели".Сидни сняла пуховик. Её зелёные ногти очень не понравились обескураженной Милане. Молодая женщина вообще не любила яркие цвета. В Гарварде она едва не сошла с ума от ярко-пурпурной кофточки однокурсницы. В доме у Свенсонов было всё гармонично, экспрессия отсутствовала на корню."Как вы смотрите на моё предложение создать некоторое подобие коммуны?" – с некоторым смешком произнесла миссис Крой."Мне надо подумать, – Милана глубоко дышала, но начала уже приходить в себя. Почему Джек молчал? Может, позвонить ему, спросить про их семейный очаг, который он превратил в подобие собрания свингеров. – Да, я вас понимаю. Я сейчас свяжусь с Джеком, и мы с ним всё обсудим".Милана взяла телефон с камина, набрала быстрый номер мужа и стала ждать его голоса."Алло, Джек, ты не представляешь кто у нас в гостях. Твоя возлюбленная миссис Крой. Ты шокирован? Смотри, не попади в кювет или пропасть. Сидни предлагает нам жить втроём? Что ты об этом скажешь мне?Послышались торопливые голоса, как будто в телефоне раздавались шумы целого регбийного стадиона. Джек давился фразами, Сидни всматривалась в лицо этой мадам Свенсон, которая ей понравилась своим умением быстро приходить в себя от шокирующих известий. Сидни закурила, перед этим спросив разрешение у хозяйки суетливыми жестами. Табачный дым лёгких женских сигарет вился над навесным лазурным потолком прихожей.Джек продолжал успокаивать жену, слагая с себя всякую вину в адюльтере."Почему ты молчал, мерзавец? – не унималась Милана и встав, принялась размеренными шагами вальсировать по комнате. – Я схожу с ума от твоих поступков. Кто ты после этого?"Сидни нервно улыбнулась. Она представила, как Джек уверенно рулить большегрузной машиной, полностью загруженной лесом. Да, дороги теперь опасные из-за гололёда, но её любовник не боится трудностей. Содержать две женщины, быть с каждой самим собой – это дорогого стоит. Пусть она соврала, что её девочка от Джека, позже она исправит это недоразумение. У них будут ещё дети, это вопрос времени. А вот от Миланы дети навряд ли будут, ведь Джек подозревает, что жена бездетна, хотя и хорохориться мечтами об удачном лечении в Германии, куда Милана должна улететь через пару месяцев."Ты любишь меня, Джек?" – плача, спросила Милана. Вдруг лицо миссис Свенсон озарила счастливая улыбка. Она выключила телефон."Я согласна", – голосом доброго судьи сказала Милана.Сидни вздохнула с облегчением – словно целая гора ненужностей свалилась с её души. Это были самые счастливые минуты жизни – она будет каждую минуту рядом с любимым, будет слышать его хриплый и такой мужественный голос, ласкать его тело, сплошь покрытое волосами... Это и называется счастьем!"Я перееду прямо завтра. Спасибо вам, Милана, за понимание. Вы такая молодец!"Жена Джека встала её проводить. Она так устала за эти полчаса, словно прошла пешком десяток километров.

Глава 7

В четверг, в последний месяц января, к нам приехала Агнесс. Прошла неделя со дня кончины моего отца, а мать уже задумалась о внутреннем равновесии – она приехала в наш дом с пяти комнатами, с молодым человеком Альбертом. Этот парень – странный тип: он похож на хиппи, грязно ругается, в общем – полный эпатаж. Я оказалась в шоке от такой неожиданной выходки моей родительницы."Мама, почему ты испортила память отца?" – спросила я, когда мы прогуливались по магазинам. Мать нравоучительно посмотрела на меня, выражая свои чувства крепко сжатыми губами. Её ресницы дёргались как воробьи на бельевой сетке."Мне нужен мужчина, дочь. Я всю жизнь жила в заботе и опеке, да и к тому же мне всего пятьдесят восемь"."Но ведь этот хиппи младше тебя почти на тридцать лет. Это повергнет в шок моих соседей. А что скажут твои сёстры? Для них твоё противоречивое знакомство с парнем будет пощёчиной!".Агнесс поставила свою сумки на землю, и отвернувшись, заплакала. Мы ждали такси, день был очень тёплый, настоящая оттепель."Мама, я не против твоих желаний, но ведь есть устоявшиеся поступки ради общества"."Мне наплевать на мнение непонимающих меня людей. Альберт – красавчик, и с ним я вспомнила свою молодость. Милана, это второе прозрение женщины во мне. Ради этого я жила, потакая во всё твоему отцу. Грегор не очень-то меня и любил. Ты ведь прекрасно знаешь, что он изменял мне", – Агнесс сжалась в такси как губка. Её пронзила лихорадка.Водитель такси прислушивался к нашему разговору, и я решила помолчать.Приехав домой, мы сразу сели пить кофе. Настоящий бразильский вкус манит запахом рая. Агнесс расцвела, настроение её резко пошло вверх, а тут ещё неугомонный Альберт крутился котом, едва не мурлыкая серенады. Мы разговаривали как две самые близкие подруги и я внезапно осознала, что между нами есть такая нить, разрушив которую, мы потеряем самое дорогое на свете.Вернулась с водительских курсов Сидни. Её румяные щёки взбодрили и нас."Сидни, расскажи мне, каким же ты колдовским зельем опоила Джека, раз он привёл тебя в свой дом?" – несколько с иронией произнесла моя мама и налила Сидни чашку чая."Я приглянулась ему как личность, это отнюдь не приворот. Мы с Миланой очень похожи, к тому же я открыта и мне нравятся такие мужчины, как ваш зять".Агнесс взяла в руки газету, надела очки и принялась что-то вычитывать в этом сборнике сплетен и слухов. Агнесс была весьма толерантна в том, что касалось амурных дел: я видела что она приняла Сидни.Мы с Сидни пошли смотреть телевизор, оставив Агнесс размышлять о современных нравах."Что сказал тебе гинеколог?" – спросила подруга у меня."Нужна комплексная терапия, насыщенный кислородом воздух и мужское внимание", – ответила я, поправляя юбку на коленях."Ты не против, если я буду спать с твоим мужем иногда?"«Ты не думала, что скажут о нас другие?» – я глубоко задержала воздух в лёгких. Пусть спит, если это важно для Джека. Я никогда не цеплялась в мужа мёртвой хваткой. Я могла бы хоть сейчас уйти в монастырь, хотя и не верю в Бога.Сидни встала, прошла к журнальному столику. взяла какую-то бумажку и протянула её мне. Я прочла:"Лучший женский врач Лас-Вегаса, мистер Бенджамин Уэст! Если у вас есть проблемы с зачатием и вы хотите укрепить вашу семья присутствием детских голосом, тогда добро пожаловать в нашу клинику «Good heart»!"«Твоя мама как раз живёт в Лас-Вегасе, – вкрадчиво сказала мне Сидни, – Я думаю, ты сможешь забеременеть после этих курсов»."Но ведь мне нужно написать диссертацию для г-на Палмера", – сказала я, и сердце моё учащёно забилось. В библиотеку вошла Агнесс и я ей показала визитку врача."Деньги я дам. Это будет стоить примерно 1000 долларов. Это для меня пустячная сумма", – обрадовала меня моя мать. Она сменила платье на свитер и шёлковую юбку зелёного цвета с золотистыми ободками по краям.Мы весело пощебетали про домашнее убранство Тома, оценив его дизайнерский талант. Тома я не видела уже неделю, и очень скучала. В чём то я стала похожа на своего друга – я стала равнодушна к сексу и еде. Я очень хотела детей, хотя Джек особо и не настаивает – говорит, что они есть или нет, не важно. А тут визитка Бенджамина Уэста. Хотя я и знала, что Сидни Кроу нелестно отзывалась в мой адрес, сейчас мы почти сроднились. Но её секс с моим мужем меня это волновало не на шутку. Мы стали неординарной семьёй. Я уверена, если кто-то узнать о многожёнстве Джека – мало нам не покажется.Позвонил Джек и сказал, что он в Спарксе. Я пару раз была в округе Уошо, мне там очень нравились огромные деревья вдоль кукурузных полей. Там много птиц и зверья, построены страусовые фермы и пруды с карпами. Джек часто бывал там, привозя строительный материал.Альберт храпел из комнаты для гостей, рядом пала дочь Сидни. Мы смотрели христианское шоу «Голос Творца». Агнесс очень чувствительна к области религии, это её конёк. Однажды, она бралась написать книгу духовных стихов, но дальше шести листов дело не пошло. Мама работа в казино крупье, и деньги у нас водились. Моё детство прошло на пляжах Майами. Это было такую чудесно времяпрепровождение: солнце, пальмы и белый огнедышащий песок.Я позвонила Джеку, он рассказал, какой куш он сегодня отхватил – целых 300 баксов за полмашины цемента и песка. Я порадовалась вместе с ним– мы жили на зарплату мужа и мою домашнюю работу написания курсовых работ. Хотя я и закончила Гарвард, моя психики не даёт мне возможность работать в коллективе. Моё изнасилование свернуло шею моей стрессоустойчивости. Сны мои полны кошмаров, спасибо Джеку за то, что он живёт с такой дуррой, как я. Ну, ладно, хватит плакаться, пора спать.

Глава 8

В субботу мы отправились на каток города, где взяли напрокат коньки и лыжи. С нами был вездесущий Том, отрастивший рыжую бородку и едва вернувшийся с пустыни, где рекламировал старые автомобили немецких марок. Он заключил долгосрочный контракт с концерном Alpina, и пребывал на седьмом небе от счастья. Моё сердечко расцвело рядом с ним.Каток был переполнен, в том числе и иностранцами. Сновали взбудораженные алкоголем русские, маленькие китайцы пили тоник и фотографировались как всегда, проходил даже мужчина с надписью «Made in Nigeria». Джек со всеми здоровался, жал руки, угощал чипсами, едва сдерживая свой хохот.Появились высокие парни на «Крайслере», в руках у них были хоккейные клюшки и маски. Их гогот, похожий на вороний, едва всех не оглушил. Один из них, обалденно красивый брюнет, с широкими плечами начал приставать к Сидни, умоляя дать ему номерок сотового, но Джек его быстро отшил, всё обошлось как нельзя интеллигентно и с улыбочками."Милана, иди к нам!" – громогласно крикнул мне Том, когда задумавшись, стояла у нашего «форда-пикап», глядя как Джек катается с Агнесс. Мама была сильно взвинчена: Альберт укатил восвояси, оставив небольшую записку, где много извинялся и обещал как можно быстрее уладить сделку с антиквариатом. Он устал от нашей тишины, его манил Лас-Вегас, где никогда не смолкает музыка и не меркнет красота.Я одела коньки, чуточку большие и направилась в сторону моих близких. Том катался с Сидни, где то всегда рядом находилась её малышка, падающая, но не плачущая. С неё выйдет настоящая ведущая ток-шоу – она умеет держать удар.И тут, когда солнце окончательно улеглось за верхушки деревьев, на меня нашло какое-то бесшабашное наваждение. Из мрака выехала карета с красными лилиями на торце, оттуда вышла Белла Свон в лиловом платье, потом стали выходить абсолютно голые мужчины с галстуками, и вся эта ерунда меня так потрясла, что я даже прикусила язык. Белла была так очаровательна, что я даже прикрыла глаза. Она направлялась в мою сторону, держа в руках чёрного пушистого котёнка. За ней плелась стая собак всевозможных пород и придурки с галстуками. Члены этих парней вздрагивали от напряжения, они не боялись 25 градусов мороза. Я поняла, что эта галлюцинация была продолжением дневного сна, где меня в бочке купали обнажённые мексиканцы, в шляпах и с сигарами."Привет, затворница, – сказала в мою сторону Белла, и её волосы развевались как пламя. – Я рада увидеть тебя здесь, ты как и я любишь лёд".Я ошарашено уставилась на половой орган одного из молодых мужчин. Фаллос его был огромен и красив своей безупречной формой. Я представила, с некоторой неохотой, как его напряжённый орган оказывается в моей руке. Мальчик, тебе горячо? Он улыбается во весь рот как имбицил. Можно, перед монастырем я попробую тебя на вкус? Я сегодня плохая девочка, я просто ужасная сука, у которой начались месячные, но которую сегодня, впервые за месяц, завели на полную катушку эти палки из мяса, готовые оплодотворить моё никчемное лоно."Я тоже рада тебя встретить здесь. Почему ты не одна?"«Ой, весь этот антураж вокруг – обыкновенная погоня поклонников»."А почему они обнажены?" – я не смотрю в глаза Свон, а держу взгляд в пустоту."Я для них кумир, идол, странная фигура славы. Ты даже не представляешь, как тяжело быть под вездесущим оком цивилизации. Эти подростки не спят, и я всегда с ними ночью и днём; с этими мужчина происходит то же самое – они поклоняются мне как образу высшей сексуальности, они оплодотворяют моё духовное лоно. Но я так устала", – Белла села на стул, усердно поставленный ей одним из мужчин. Стул был отделан синим бархатом. Вся одежда Беллы светилась матовым блеском.Белла рассказала, что они остановились ночью в Парадайз, а потом ей захотелось прогуляться, и всё это вылилось в посещение нашего городка."Моя карета сломалась: треснуло колесо и одна из лошадей пала мёртвой. Меня тоже хотели убить вездесущие оборотни, которые рыскают по всей Америке. Ты хотела бы стать вампиром?"«Да»."Но твоя кровь слишком холодна. Почему ты такая грустная?" – Белла дала мне платок и я вытерла слёзы."Я не могу иметь детей"."Разве в детях счастье? Будь сама собой. Твой Джек привёл в твой дом свою любовницу. Я не осуждаю его, но где верность? Верность должна быть до гроба. Он любит тебя и Сидни, но он больше устаёт от тебя, чем от неё. В окружении миссис Крой ему комфортнее".Я отдала Белле платок. Мужчины катались на санках, теперь они были одеты в комбинезоны. Мне показалось, что я слышу немецкую речь. Как мне хотелось ещё и ещё видеть их наготу, чувствовать их манящий запах! Я соскучилась по близости с партнёром. В последнее время я изучала женские обители в Бельгии, Франции и Испании. Но можно ли навсегда уйти из мира, оставаясь такой чувствительной к зовам плоти?"Почему ты избегаешь Тома? Ты ведь хочешь переспать с ним, но боишься гнева Джека. А ему можно изменять тебе с пятидесятилетней старухой? Тебе тридцать три, ты так ещё молода, а он заставляет тебя отказаться быть естественной: он любит твою стряпню, но избегает как следует трахнуть тебя как муж. Да, я вижу, тебе неприятно об этом говорить, но я предлагаю тебе одного из своих сопровождающих. Бери любого", – Белла махнула рукой. Подбежал один из десятка поклонников, подобострастно взглянул на Свон, ожидая приказа.Белла пока молчала. Я вся вспотела, сердце рвалось в тёмные небеса. На катке не было ни души. Тишина."Тебе нравиться Милана?" – задала вопрос мужчине Белла Свон."Мне нравишься ты, Белла", – с торжественностью сказал он."Но ты готов вместо меня доставить ей удовольствие? Или вы только на публике такие могучие и услужливые?"«Не ругай меня, достопочтенная госпожа! Я готов».Белла посадила нас в карету и мы направились в центр города. Дорога была насыщена ветром, и нас качало из стороны в сторону. Его имя было Амадиу. Оно ласкало мой слух. Ночь мрачно вдыхало в душу своё дыхание. Амадиу вынес меня из кареты на руках и направился в замок трёхсотлетней давности. Башни упирались в небо непобедимой твердыней. Я забыла про Джека, Сидни, Агнесс и Тома. Жизнь перешла в новое русло. Мне хотелось быть не страдающей, а свободной. Свободной от ощущения греха близости с мужчиной, от боли быть изнасилованной и от этого не иметь детей. Я хочу наслаждаться своей наготой, своей сексуальностью, своей наглостью быть независимой от сновидений.Я кричала от каждого проникновения в меня. Мама дорогая, как же хорошо устроен мужчина, мой прекрасный Адам! Его имя Амадиу, а моё имя – Свобода. И пусть будет так всегда.