Текст книги "Возвращение клана (СИ)"

Автор книги: Алексей Широков

Соавторы: Александр Шапочкин
сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 19 страниц)

Последнее было уже привычно. Ибо зачастую даже в дружеском спарринге случались ситуации, когда чарами или просто ударом, тебя подбрасывали в воздух. Бывало, что и на большую высоту, нежели могла предложить эта пещера. Так что полыхнув в разные стороны живицей, в которой не было ни капли моего «эго», я прямо в падении ловко перевернулся и мягко приземлился на ноги. Тут же отскачив в сторону, потому как рядом так же легко и естественно спрыгнула с потолка тётка Марфа чем-то серьёзно недовольная.

Впрочем… грудь конечно украшение женщины. Но порой она явно создавала прекрасному полу определённые трудности!

– А здесь – красиво! – пробормотал я, оглядываясь и рассматривая разнообразные сталактиты, сталагмиты и прочие природные наросты и отложения в изобилии покрывавшие стены пол и потолок этой пещеры.

В дальнем же её конце, с той стороны, где вроде бы как наверху протекала река, за века прошедшие с появления этой каверны, образовалось небольшое озеро, сода в которое попадала сочась прямо из трещин в стенах.

– Ловите мешки! – крикнули сверху.

Так что, я, помогая наставнице, начал подхватывать и аккуратно ставить на землю, падавшие оттуда походные баулы. В том числе и мой рюкзачок. Всё так же гадая – как же эти умельцы, протащили его через каменную кишку, потому как своими габаритами он явно не должен был пролезать в неё, особенно на выходе у свода пещеры.

Далее, всё интересно в общем-то быстро закончилось. Временный лагерь был вновь развёрнут ещё в одной пещере, добраться до которой оказалось даже труднее, чем просто спуститься сюда через проклятый лаз. А затем, меня на попечении Дуни, оставили охранять его. Сами же остальные взрослые, быстро собрались и ушли вглубь каменных проходов, дальше исследовать подземную сеть, в поисках хоть каких-нибуль признаков пропавших Уткиных.

Для меня это означало немедленно продолжение лекции, но уже непосредственно с примерами и объяснениями. И пусть рассказывала Дуня интересно, но вот вдруг проснувшееся Бажовское шило в пятой точке – потянуло на приключения. Так что ожидание затянулось на весь оставшийся день и только под вечер Василий Антонович и остальные вернулись, притащив ссобой нечто продолговатое, завёрнутое в брезент.

Впрочем о содержимом кулька, я догадался заранее, по запаху. А уж когда тётка Марфа на отдалении от стоянки начала исследовать обглоданный труп, принадлежавший ранее мужчине, на чудом сохранившимся шевроне, пришитом к куртке которого, с трудом угадывалась тамга с схематически нарисованной уточкой… я по одному её взгляду понял, что у нас вновь образовались реальные проблемы.

– Всё очень плохо! – как-то даже радостно констатировала наставница, снимая с рук целлофановые перчатки и жадно приложившись к своей фляжке.

– Таки «Шептун»? – крякнув, нетерпеливо спросил у неё Василий Антонович.

– Ага… Судя по отметинам, оставленным челюстями, они нарвались на матёрого «Подземного шептуна», – резко кивнула головой одноглазая Бажова. – А теперь – главный вопрос! Лапчатый жмурик – там был один? Или миссию можно сворачивать и начинать делать отсюда ноги?

– Там два тела было, – пожал плечами Алексей Игнатиевич. – Оба явно мужских.

– Бездна! – простонала тётка Марфа.

– Эм… – я, словно бы вернувшись в школу поднял руку и наконец то спросил. – А что за Пещерный Шептун? Я даже не слышал о таком монстре!

Глава 11

– Не «Пешерный», а «Подземный», – похоже что чисто на автомате поправил меня Василий Андреевич, а затем чуть вздрогнув, повернулся и объяснил. – «Подземный шептун»… Ну… Их так в Хёлмгарёре у нас называли. Если я не ошибаюсь, в Московском большом Бестиарии этого монстра именуют… «Колобок».

– «Колобок»? – я недоверчиво посмотрел на мужчину, а затем прищурился. – Это который: «Я от дедушки ушёл, я от бабушки ушёл…» А в результате оказывается, не был сожран лисой, а решил жить в пещере и стать пирожком с мясом? Вы меня что? Разыгрываете?

– Не ёрничай, Антон, – резко одёрнула меня тётка Марфа. – Не время и не место. Это существо в Москве, действительно зовётся «Колобком». Слышал наверное такую призказку: «Сказка – лож! Да в ней намёк…» Сам же прекрасно знаешь, что сказки народ не на пустом месте придумывает. Колобок, это мёртвая, отсечённая голова не обученного одарённого, в которую вселился сильный дух стихии «Смерти». После чего, он начинает охотиться и из-за этого постоянно растёт. Видишь вот это?

Одноглазая Бажова, не касаясь изуродованного тела, пальцем показала на огромную рваную рану.

– Это он сделал, одним единственным укусом, – сообщила она, пристально глядя прямо на меня. – И если учитывать челюстные размеры, то вымахала тварь уже больше метра в высоту.

– Да… Второго Уткина, шептун знатно пожрал, – крякнул Ерёма, рукой то ли пригладив, то ли наоборот взъерошив себе волосы. – А этого видимо не доел, на потом оставил.

– Так… – я на мгновение зажмурился и потёр двумя пальцами переносицу. – Значит, вы говорите, что где-то здесь по пещерам, катается «Колобок»… Нет! Я действительно не могу на серьёзных щах называть чью-то злую раздутую башку «Колобком»! Пусть лучше будет «Подземный шептун». Кстати почему так?

– Потому, что они никогда не затыкается и всё-время что-то шепчет, – пожал плечами Василий Антонович. – В пределах Новгорода много подобных тварей катается, не то что возле Москвы. Подземными же их называют, потому как нажравшись, он зарывается и откладывает своеобразную грибницу, из которой потом рождаются «Анчутки». Слышал о таких?

– Про «Анчуток» я читал, – кивнул я, нахмурившись. – Мерзкие твари, но же маленькие, их же лилипы только так жрут? К тому же, в учебнике если я правильно помню, действительно было сказано, что они растут как грибы. Но их называли «первым поколением» и не про каких «Шептунов-Колобков» там и слова не было.

– Отрицание и упрощения – распространённый порок кабинетных крыс, – отмахнулся Алексей Игнатьевич, и развернувшись, направился к своей походной сумке. – Дело в том, что анчутки живут всего пару лет. А когда они умирают, то тело после разложения оставляет грибницу, из которой через какое-то время появляются новые анчутки. Так если ничего не делать, очень быстро происходит заражение местности. И если то, что у вас называется первое поколение – маленькие и безобидные паразиты. Но чем старее грибница, тем больше и опаснее вырастают из неё монстры. А если действительно запустить, то появляются уже «Буканаи», которые начинают охотиться на людей, а не на разнообразных мышек. Но перед тем как сожрать свою добычу, они ещё живому человеку отрывают голову и страстно совокупляются с ней покуда не выбьются из сил. Так они каким-то образом привлекают духов и воспроизводят новых «Подземных Шептунов».

– Круговорот «Колобков» в природе! Мать его… – пробормотал я качая головой. – А в учебнике написано, что «Буканаи» собирают головы как украшения…

– Собирают. Но только те, которые не ожили и не укатились, покуда он остальным телом лакомился. Собственно, ты прав, что когда они маленькие их жрут все кому не лень. Даже лилипы, и следующие поколения самих анчуток, – вновь вступил в разговор Василий Антонович. – Именно поэтому в обычных условиях их популяция постоянно сдерживается. В Новгороде вон, в своё время случайно не уследили, так и получилось, что твари возле нескольких дальних посадов, которые не желали знаться с Полисом, анчутки начали размножаться совершенно бесконтрольно. А потом из леса вышли свежевыросшие по осени буканаи, ростом под три метра. А теперь по всей области куча шептунов катается.

– Но начинается всё как всегда с духа, который куда-то взял, да и случайно вселился, – тяжело вздохнув, подытожил я и кивнул. – Понял. Так, чем эти «Полземные шептуны» так опасны. Я же вижу, что вы разнервничались осматривая тело. Это же всё-таки просто тупая человеческая бошка! Не то, чтобы она сама по себе была приспособлена для боя или той же охоты?

– Понимаешь ли, Антон, – слегка замялась тётка Марфа. – Колобка… покуда он молодой, победить не так уж и сложно. Всё же это действительно просто чья-то мёртвая голова. Она глуха и практически слепа, а ориентируется, опираясь на вибрации, распространяющиеся по земле. Однако с возрастом, увеличиваясь в размерах колобок становится намного опасным, подвижным и практически не восприимчивым к человеческой живице. И при этом – он всё ещё нежить! У которой нет ни критических точек, ни органов, поразив которые можно было бы её убить. Так что, победить колобка можно либо уничтожить, либо повредить настолько, чтобы он не мог больше нормально двигаться…

– И наше «эго» на него практически не работает, – завершил за Марфу Александровну Василий Антонович. – Даже без учёта того, что огонь в неисследованных пещерах мы не используем!

– Кстати на счёт этого, – нахмурился я. – Я конечно всё понимаю, правила написанные кровью и всё такое – но в том же бункере, когда на змея охотились, никто не стеснялся жечь его, наплевав на любую потенциальную опасность?

– В бункере? На змея? – вопросительно приподнял бровь командир поисковиков.

– Я тебе потом расскажу, если интересно будет, – ответила ему моя наставница. – Антон, там была другая ситуация и другие условия. Естественные пещеры, особенно такие старые как эта сеть, действительно могут быть очень опасны если не относиться к ним с полной серьёзностью.

Я только кивнул, хотя на самом деле был всё же не согласен со старшими. Я конечно понимал опасность связанную с пещерами ибо Дуня мне очень хорошо объяснила, что и как. Однако на мой взгляд, подобное отношение к вопросу выглядело немного догматично и похоже, что было завязано на каком-то клановом табу, которое с детства вбивалось в голову всем юным Бажовым.

Ведь… на самом деле. Не только мы по пещерам лазаем. Но и другие чародеи, а так же в случае крайней необходимости даже простецы. А у них – нет наших глаз! При этом – они в любом случае вынуждены пользоваться факелами и другими источниками света, а на привале, разводить костры. И как-то особо не переживают по этому поводу. В то время как вроде бы «специалисты» по исследованию подземелий, сами связали себя некими ограничениями.

Разговор между взрослыми, длился ещё какое-то время, но далее я в нём практически не участвовал. Отправляясь же спать, я всё ещё чувствовал некоторую нереальность происходящего, потому как до сегодняшнего дня, я никогда бы не поверил что действительно когда-нибудь буду участвовать в планировании действий на случай случайного столкновения с «Колобком».

Собственно, как на зло, эта тварь мне и приснилась. Только не та, которая мёртвая голова, а сказочное наглое булочное изделие, сбежавшее от бабушки и дедушки живших в каком-то посаде. Румяный кусок хлеба с перепачканного в грязи карикатурно щекастой мордой, требовал от меня, чтобы я отдал ему свои глаза, потому как он теперь не просто Колобок, а Кулебяка с уткой, а потому к нему следует относиться соответственно. Когда же я отказался и попытался его пнуть, он увернулся и предложил мне обменять хотя бы один глаз на шкурку недавно убитой ниппонской девятихвостой «Китсуне» и альбом с развратными фотографями обнажённой Алисы Уткиной.

Надо ли говорить, что когда меня разбудили ибо пришла моя очередь вместе с Дуней сторожить наш импровизированный лагерь, проснулся я не выспавшимся, да ещё и с головной болью. Впрочем, чашка травяного сбора, заваленного молодой женщиной при помощи каких-то неизвестных мне водных чар быстро поправила моё состояние, после чего, у нас завязался тихий, непринуждённый разговор.

К своему удивлению, я узнал, что как чаровница, воду в котелке она вскипятила при помощи простенького защитного проклятия, которое обычно, будучи наложенным на человека, ненадолго вводит его в горячечный жар. А так как воды организме в среднем шестьдесят процентов, что в объёме значительно больше двухлитрового котелка, то воздействуя с чуть большим вложением живицы в проклятие напрямую на его содержимое, чуть ли не мгновенно получается кипяток.

Правда как я понял из объяснений, это всё-рано намного труднее чем обычно, из-за менее плотного агрегатного состояния жидкой воды. А потому, требуется значительная концентрация, чтобы проклятие успело правильно сработать прежде чем развеется. Но для чаровника подобная сосредоточенность в порядке вещей. Ведь лечить людей всегда намного тяжелее нежели просто разбрасываться в разные стороны огненными шарами, котоыре лично я уже давно создаю просто на автомате, не думая о самом процессе.

На этот раз из пещеры уходили мы все вместе, тщательно свернув походный лагерь. Из-за этого шептуна, который как оказалось катается по местным пещерам, разделяться, а тем более оставлять без защиты чаровника со студентом Академии, взрослые посчитали неправильным.

Продвигались мы медленно, причём, шли по потолку, благо тоннели и залы созданные за века природой, были довольно высокими. Постоянно прислушиваясь и осматривая каждую подозрительную тень, сами мы старались особо не шуметь, потому как Колобок-колобком, но кто сказал, что в этих пещерах более никто не живёт.

Сказать по правде, мне все эти подземные красоты довольно быстро перестали казаться каким-то прямо-таки новым опытом. Да и вообще, все эти сталагмиты, сталактиты и прочая дребедень приелись своим явным однообразием. Нет, попадались конечно и очень красивые места, особенно мне понравилась пещера в которой имелся выход каких-то тускло светящихся кристаллов, но в основной своей массе, скопления камней и природные наросты выглядели одинаково и лишь порой цепляли своими причудливыми формами.

Да и по правде сказать, в пещерах под Тайным Посадом Бажовых, было куда как красивее и увлекательнее. Там чувствовалась загадка, дыхание истории и какая-то тайна окружавщая те подземные залы. То же самое можно сказать и о бункере «Полоза» или о катакомбах под Москвой. Да даже о её канализации, где постоянно приходилось гадать о том, что же собственно творилось в голове у её строителей, когда они прокладывали очередной тупиковый тоннель. Или о том, кто же собственно и главное зачем жил и умер в вот этом вот закутке и какие тайны он унёс с собой в Бездну.

Здесь же была просто вымытая и отшлифованная водой и временем каверна в каменной породе. На которую было любопытно взглянуть в первый раз, но уже в следующем природном зале новизна пропадала, уступая место серой обыденности.

Подземный шептун не прятался не скрывался и даже не сидел… если можно так выразиться, в засаде. Чудовище, словно бы чувствуя себя здесь полноправным хозяином, медленно катилось по полу одной из пещер и действительно что-то непрерывно и довольно громко шептало. Это явно была человеческая речь, но вот сами слова, непонятным образом словно бы теряли своё значение стоило им только коснуться моего уха. Так что как бы сильно я не старался прислушиваться, я так и не понял о чём «оно» говорит, разве что из-за плаксивых интонаций создавалось впечатление что Колобок постоянно жалуется и причитает.

Сверху, как собственно и с других сторон, монстр был похож на почти полутораметровый мясной шар, на котором с трудом угадывалось искажённое растянутое человеческое лицо. С изуродованными лоскутьями бывших ушей, дырками на месте глаз, в которых светились огоньки а так же широкой трещиной рта, который периодически он широко разевал, челюстью отталкивая себя от земли и демонстрируя гипертрофированные крепкие зубы. Вся же остальная его поверхность, за исключением мерзко коросты на месте шеи, была неравномерно покрыта свалявшимися в грязные колтуны пучками волос.

Но самым мерзким в этом создании оказался запах, ударивший в нос ещё задолго до его появления. Я даже затруднялся его идентифицировать, но это была не разлагающаяся плоть, а что-то мускусное, словно бы сочетание всех отвратительных запахов, которые я только когда либо чуял.

А затем, этот «Колобок», взял да и показал, почему знающие люди действительно считали его опасным монстром. В какой-то момент, он вдруг замер, явно что-то почуяв, а затем буквально выстрелил себя в дальний угол пещеры, словно бы пущечное ядро врезавшись в стену, обрушив по ходу несколько природных колонн.

Уж не знаю, что там такое пряталось, но тоненький предсмертный визг как по мне принадлежал какому-то маленькому зверку. Впрочем он быстро оборвался, сменившись громким довольным чавканьем, за которым последовала звонко разнёсшаяся по пещере отрыжка.

«Это же просто голова… Чему там собственно рыгать, – как-то невпопад подумал я, пытаясь рассмотреть что там делает чудовище, однако с моей позиции мне сильно мешал крупный сталактит. – И если уж на то пошло – то куда он собственно есть?»

Я перевёл взгляд на подземного шептуна, вновь выкатившегося на середину пещеры и мне на мгновение показалось что тыварь выглядела ну очень довольной. А затем, в голове что-то щёлкнуло и я вновь посмотрел на сталактит. А затем опять на колобка и снова на свисающий с потолка, немного неровный конусообразный каменный нарост. Явно очень острую и чрезвычайно тяжёлую, массивную сосульку.

– А… Нам действительно нужно убить его? – поинтересовался я, не обращаясь ни к кому конкретно.

– Желательно… – тяжело вздохнул за моей спиной Василий Антонович. – Это позволит нам намного ускориться в наших поисках.

– Алексей Игнатьевич, а не одолжите ли мне ненадолго ваш меч? – попросил я протягивая руку к единственному мечнику в нашей группе.

– Зачем он тебе? Ты всё-равно не… – удивился мужчина, а затем видимо проследил за моим взглядом. – А это идея… но давай-ка лучше я сам! А ты подумай, как его под сталагмит приманить.

– А что тут думать, – фыркнула тётка Марфа доставая из подсумка несколько своих ножей. – Но ты Антон – молодец! Здорово придумал.

Быстро подойдя выбранной каменной сосульке, женщина один за другим с некоторым интервалось просто уронила вниз свои метательные снаряды. Ударившись о камень, железки весело зазвенели подпрыгивая, а шептун вновь замер.

Чудовище видимо прекрано отличало, когда по земле идёт что-то что можно съесть, а когда на неё падают камни или с потолка капает вода. Впрочем, упавшие ножи шептуна всё-таки заинтересовали. Не знаю, можно ли говорить, что нежити присуще такое понятие как любопытство, но мерзкая раздутая голова, как мне показалось, проявила именно его.

Медленно перекатываясь и что-то шепча, словно бы крадучись, тварь подобралась к упавшим ножам и громко зафыркала, то ли обнюхивая, то ли облизывая их. И именно в этот момент Алексей, резко рубанул своим засветившимся от накачанной в него живицы мечом, прямо у основания сталактита.

Я бы так – точно не смог! Сам удар, я даже практически не увидел, заметил только белёсый шлейф, оставшийся от стиснувшего в воздухе клинка. И даже более того, я на секунд засомневался в своих глазах. Потому что огромная каменная сосулька вовсе не спешила падать. Впрочем, уже спустя мгновение раздался тихий хруст, словно бы кто-то рядом со мною вдруг взял да и сломал кусочек печенья. По камню пробежала тонкая огненная полоска и огромный каменный конус набирая скорость ухнул точно вниз, прямо на возящегося под ним «Колобка».

Грохот от удара тяжёлой каменно глыбы врезавшейся в каменный пол рокотом пронёсся по пещерам, почти мгновенно заглушив какое-то визгливое бульканье исторгнутое из себя монструозной мёртвой головой. Взметнулась пыль и каменная крошка, закрывая обзор и расходящимся облаком пробежавшие по природной зале, когда же оно осело, стало понятно, что наш спонтанно придуманный план сработал на сто двадцать процентов!

Огромная каменная сосулька не только почти идеально пронзила шарообразного монстра, она ещё и довольно глубоко воткнулась в пол пещеры, буквально пришпилив к нему «Колобка» словно иголка гигантскую отвратительную бабочку. Тварь всё ещё была жива, если конечно так можно выразиться об одержимой нежити. Она что-то жалостливо шептала и бешено вращала огоньками в пустых глазницах. Однако все её попытки двигаться, заключались в открывании и закрывании её огромного рта, что приводило только к бесполезному щёлканью зубами.

Когда всё успокоилось, остальные Бажовы, один за другим спрыгнули с потолка и я последовал за ними, мягко приземлившись возле тётки Марфы. Теперь у меня собственно была возможность рассмотреть таинственного «Подземного шептуна» с близкой дистанции, однако запах неподалёку от него стоял такой, что откровенно начинали слезиться глаза. Да и просто мельком брошенный взгляд на ороговевшую, потрескавшуюся кожу бывшего человеческого лица на развороченном воткнувшимся в него раздутом черепе, по которой непрекращая сочился то ли гной, то ли какая другая мерзкая субстанция – мигом отбили у меня весь исследовательский интерес.

– Мы так его и оставим? – спросила Дуня, когда мы все отошли на некоторое расстояние от побеждённого но не убитого чудовища, где можно было хотя бы просто нормально дышать.

– Да пусть себе висит, – пожал плечами Василий Антонович. – Сейчас с ним будет больше возни, нежели реального толку.

– К тому же, – добавила моя одноглазая наставница, – такой тип нежити, обычно очень зависит от питания. Через какое-то время, вселившийся в него дух исчерпает свою энергию и начнёт деградировать, а годика через два, это будет просто сгнивший кусок мяса, насаженный на каменный столб.

– А он не сможет освободиться? – поинтересовался я.

– Колобок-то?

– Нет, – мотнул я головой. – Дух, которым одержима эта башка.

– Не может, – отрицательно покачала головой женщина. – Никто из них не может. Закон равновесия ветвей, древа и корней, связывающих все миры – един. За всё нужно чем-то расплачиваться. И то, что мы называем духами – в своих планах бытия, откуда они приходят, такие же материальные сущности как ты или я. Была даже в какой-то момент гипотеза о том, что на самом деле, в отличии от вторгающихся в наш мир стихийных чудовищ из разломов, которые сами по себе являются порождениями десяти элементов, «духи» ни что иное как аналог людей, а точнее одарённых обитающих в на других планах. А точнее, то, что остаётся от них после смерти когда они не попадают в их Ирий, но не желают оправляться в бездну.

– То есть, есть какой-то шанс, что в то время, как эти гады куролесят у нас, «наши» наводят шороху где-то там. В других измерениях.

– Кто знает? Эту гипотизу нельзя ни подтвердить, ни опровергнуть, покуда мы не начнём вплотную исследовать другие планы, – пожала плечами тётка Марфа. – Как тебе наверное известно, именно Московские чародеи предположительно первыми в мире смогли в своей физической форме проникнуть на другой план. На древесный. Но никаких «людей» как известно они там не встретили, а видели только гигантские неземные деревья, которые стволом уходили в пустоту, а вершинами в бесконечность. Но в любом случае, то, что не существует электрического плана, но хоть и есть такие стихийные монстры, но вот духов так же не бывает – делает подобные предположения вполне вероятными.

– В то время как у противостоящей электричеству пустоты есть план, но не существует ни монстров ни духов, – кивнул я. – Мы в школе это учили…

Дальнейшие поиски Уткиной-старшей, после победы над «Колобком» пошли куда как шустрее. Заодно, выяснилось, что эта сеть пещер, ранее действительно была обитаема. До того как сюда попала «большая злая голова», здесь, как минимум в северной части, жила целая стая люто-медведей, которые всем составом собственно и пошли на корм забравшейся сюда нежити.

Произошло это где-то месяцов пять назад и судя по всему, всё это время подземный шептун просто катался туда-сюда по залам и тоннелям потому как просто не мог выбраться обратно на поверхность. Или не хотел, потому как разнообразная мелкая и крупная живность периодически забиравшаяся сюда в поисках логова или с другими какими целями, исправно снабжала тварь регулярным прокормом. А затем, сюда ещё и чародеи забрели.

Собственно ещё через два дня, поисковики наконец-то обнаружили и Надежду Игоревну. К счастью, женщина была жива, пусть и находилась в ужасном состоянии, а держалась так и вовсе на одной собственной живице и силе воли. Впрочем, к тому моменту как Василий Антонович и Алексей Игнатьевич встали на след, а затем и нашли Уткину-старшую, забившуюся как оказалось в одну из дальних, труднодоступных пещер, она уже потеряла не только какую-либо надежду но и почти утратила волю к жизни.

Так что, сразу после эвакуации всех на поверхность, Дуне, почти пару дней пришлось откачивать школьную учительницу истории и геополитики, во вновь обустроенном скрытом лагере, старательно вырывая её из лап смерти. Ещё день ушёл на то, чтобы женщина окончательно стабилизировалась и могла хотя бы с нами поговорить.

Собственно тогда и раскрылась вся банальная правда об её исчезновении. К нему небыли причастны ни ренегаты, ни «Колобок» или какие либо другие монстры. Просто кое-кто из клановых старейшин Уткиных, был очень сильно не доволен как довльно свободными взглядами будущей Главы, так и тем, что она была помолвлена с кем-то из маленького клана Ручейковых, с которыми нынешний Глава, отец Надежды и Алисы пожелал слить сильно поредевших в последнее время Уткиных.

Человек этот, должен был войти в главную семью на правах Консорта, чтобы таким образом укрепить положение обеих будущих ветвей обеднённого клана пользователей водной стихии. Это, как и вообще идея слияния, очень не нравилась группе старейшин ретроградов, привыкших за долгую жизнь смотреть на чужаков сверху вниз и разговаривать с другими кланами через губу.

Но была и ещё одна причина для этих людей предпринять решительные действия против надежды Игоревны. И имя ей – власть! Последние пол века, были особо неудачными для гордого клана Уткиных, численность которых и раньше постоянно сокращалась, а сейчас и вовсе упала с трёхсот человек до всего девяти десятков и только около сорока из них были чародеями. Клан давно уже не мог считаться не то что Великим Московским, как-то было, когда их предки присоединились к создаваемому Святогором Тимирязевым Полису, но и даже средним по численности. Соответственно, упало и его влияние в политической жизни Полиса, а так же доходы нынче с трудом позволяли вести прежний достойный образ жизни.

Причём, почти все проблемы Уткиных, изначально были связаны с внутренней борьбой между ветвями и их старейшинами за главенство ибо структура самого клана, сильно отличалась от таковой у Бажовых где старейшины были лидерами мирного времени, в то время как мне отводилась роль «Военного вождя». У Уткиных ситуация была кардинально иной. Каждый старейшина являлся постоянным лидером своей ветви и имел широкие полномочия как в распоряжении финансами клана, так и находящейся под его непосредственны крылом боевой силой. При этом Глава Клана, а точнее вся старшая семья, выбиралась на три поколения непосредственно из детей самих старейшин. В результате они были модераторами на Совете Клана и официальным лицом клана, однако реальной власти до последнего времени не имели.

Ситуация изменилась, когда путём приговоров и долгих политических, а порой и не очень баталий, бабушке Алисы и Надежды Игоревны, приказали полюбить её деда и возвели молодую пару как тридцать вторую Главную семью Уткиных. Во время его «правления» собственно и сложилась ситуация, когда он хитростью и угрозами смог заставить Совет отдать ему реальную власть. Теперь же, отец моей бывшей учительницы, как и она сама, единолично приняли решение о будущем всего клана, что очень не понравилось и так трясущимся за свою власть и положение старикам. Ведь парадокс ситуации нынешних Уткиных состоял в том, что на сорок активных чародеев и восемнадцать клановых простецов приходилось тридцать два старшины, за многими из которых стояло от силы один два человека из давно усохших ветвей некогда Великого клана.

Так что, все прекрасно понимали, что после объединения, следующим шагом последует чистка в Совете Клана, потому как такое количество старейшин Уткиных будет только мешать нормальной жизни нового клана. Поэтому, заранее проигравшим старикам, оставалось либо просто сдаться, либо преждевременно до истечения трёх поколений, возвести к правлению новую, тридцать третью Главную Семью, что по их законам можно было сделать женив наследницу предыдущей линии на мужчине из непосредственно из их клана. А затем отменить с его помощью все привилегии полученные предыдущей Главной семьёй. К тому же у них был хороший кандидат на эту роль – настоящий гений, как они его называли, внук одного из старейшин-ретроградов, а по совместительству троюродный брат Алисы и Надежды, который был на два года старше меня.

Женить – естественно на Алисе, как самой беззащитной из двух сестёр. Но перед этим, следовало аккуратно позаботиться как о Надежде Игоревне, так и нынешнем Главе Клана Игоре Юрьевиче Уткине, а так же его жене. Вот собственно они и решили начать осуществлять свой план избавившись для начала от нынешней неудобной наследницы, школьной учительнице, которой в соответствии с московскими законами во время летних каникул надлежало выполнить несколько миссий дабы подтвердить свой чародейский ранг. Ведь… что может быть естественнее для для жизни чародея нежели однажды просто не вернуться с задания.

Как они провернули нечто подобное, когда Княжеским столом на конкретную миссию, ставшую вдруг квалификационной, были якобы случайно назначены нужные люди – вопрос на самом деле не сложный. Просто ктото из маленьких, но ответственных чиновников стал вдруг немного богаче, хотя на самом деле, меня больше интересовало, почему Алиса, считала что с её сестрой ушли исключительно члены её клана, хотя по словам Надежды Игоревны их, Уткиных, было всего трое. А ещё двое и в том числе чаровник были из бесклановых чародеев.

В любом случае. Никто за ними не гнался, никто не загонял их в пещеры потому как шли они в них сознательно, а петлять словно бешеный рогатый заяц во время гона их лидер, как раз из бесклановых, стал мотивируя это тем, что нужно запутать след. Уже у самого входа, двое сопровождающих Уткиных вдруг неожиданно напали на наследницу своего клана и скрутив, потащили в подземелье. Так бы всё для ней и закончилось, если бы оставшиеся снаружи чародеи не взяли бы, да и обрушили чарами вход в пещеры.

Судя по всему, свидетели старейшинам были нужны меньше всего, а как я понял, жертвовать своими же людьми в угоду собственным целям, считалось в этом клане водников хорошей и здоровой традицией. Правда нет у меня большой уверенности в том, что оставшиеся исполнители всё ещё живы, а не кормят червей, тихо прирытые под каким-нибудь кустом.

В любом случае, осознание того, что их тоже предали, на мгновение ошеломило двух мужчин Уткиных и Надежда Игоревна смогла вырваться и сбежать, а поймать её в темноте подземных тоннелей у её палачей так и не получилось. Но и сама она заплутала, не будучи фактически никак подготовленной к пещерным приключениям и на своё счастье не встретившись в непроглядной тьме с «Колобком», а затем забилась в какой-то тупик и стала там ждать непонятно чего. Верить в то, что её спасут – она не верила. Но умирать – отказывалась, благо что для водника утолить жажду не проблема, а остатки трёхдневного сухпая которые сохранились у неё в подсумке, после того как у неё отобрали рюкзак, она постаралась растянуть на как можно более долгий срок.